Осенний побег Льва Толстого

Осенняя дорога ночью,
Угрюмый лес вокруг шумит.
В карете граф и Маковицкий,*
От жизни светской граф бежит.

Замыслил он побег от мира,
Решил вторую жизнь начать,
В каком ни будь скиту славянском,
Мечтал деревья корчевать.

Забудет он семью, дворянство,
И с новым именем в крестьянство,
Он вступит с древнею сохой,
В трудах окончить путь земной.

Хаджи - Мурат Толстому снится,
И удалой Хан - Магома,
Он десять лет писал ту повесть,
Переставляя лишь слова.

Два варианта - что печатать?
Писатель время обогнал,
Как мал отрезок этой жизни,
Всё упустил, всё прописал!

Достиг немыслимой вершины,
А дальше вниз, таков закон,
Всю жизнь творил и заблуждался,
И был от церкви отлучён.

Он так по жизни заблуждался,
О славе громкой помышлял,
Свою религию без бога,
И без Христа Толстой создал.

Куда ни поверни карету,
Стремиться будет граф к концу,
Как жутко умереть в дороге,
И душу не вручить Творцу.

Очнулся, стало жаль жену,
Он вспомнил дни любви, работу,
Вражду и Софьину заботу,
Вдруг вспомнил Крымскую войну.

В полубреду, в полусознанье
Ему предстал Верховный суд,
«Суд высший- судят всех,
Суд праведный - нет в мире виноватых,
Суд страшный - никто не спасётся».

Скорей бы станция с огнями,
Карета скрипнула ремнями,
Родимый край за лесом скрылся,
Лев Николаевич забылся.

Он не поедет к людям в Братство,
Граф, офицер любил богатство,
И чудо, он признал злодейство,
Вся жизнь есть - ложь и лицедейство!

То светским графом притворялся,
То падшей женщиной крестьянской,
То девочкой в глуши Рязанской
То жизнью дуба восторгался.

Иль ветерком в осеннем поле,
Порой шмелём на Божьей воле,
Изрядно магией грешил,
Всю жизнь куда-то он спешил.

* Маковицкий -  личный врач Толстого.

Фото из интернета.