Я развела стряпню и умиленно тесто мну,

321            
Я развела стряпню и умиленно тесто мну,
И ощущаю нежность липкой массы.
Не уж то многого от жизни  я прошу?
Лишь только сострадания и ласки.

И  разбивая созданный комок,
Мукой обильно посыпаю стол.
За что преследует меня злой рок?
За то, что силой пользовалась, в пол?

За то, что не ценила свою жизнь?
За то, что не считала ее главной?
И разбивала счастье свое в дрызь,
И радовалась мукам, право славно.

Мешу нещадно, торопливо бью,
Податливое белое творенье,
Но жизнь и жить я все равно люблю,
Хоть развожу бессмысленные пренья.

И разминая пальцами замес,
Раскатываю скалкой тонкий пласт,
За что несу бессмысленный, сей крест,
Ведь не спасает он, меня же он не спас.

Уходят дни, уходят дорогие люди,
Рассудок тяжелеет от забот,
Уж ни чего из прошлого не будет,
Не запастись годами, где-то в прок.

И разрезая тесто на куски
Бросаю в закипающую воду.
С давила боль белесые вески,
И создает торжественную оду.

И пар парит, и булькает вода,
И плавают растерянно ленивцы.
Года уходят, в дом грядет беда,
Цветут на грядках скромно « черно бривцы».

И помешав шумовкой, достаю на пробу,
То, что сварила долго колдовав.
И воздаю хвалу за хлебосолье богу,
Лишь он один во всем на свете прав.

И умываю руки, вытираю наспех,
Выкладываю в чашку  свой  шедевр,
И смазываю не жалея масла,
Вся наша жизнь ужасный  жесткий блеф.

И ставим мы на стол, не то чего хотелось.
Что налепили, что сварили то и ешь.
Куда глядела  напыщенная  зрелость?
Как допустила в душах эту брешь?

Но улыбаюсь, пусть не то желала,
Но силы положила не напрасно,
Меня не привлекала в жизни слава,
Но придавалась этой жизни стильно, страстно.

И каждой мелочи  радовалась шумно,
И день, и ночь меня не тяготили вовсе.
Душа выплясывала неприглядно румба.
Не заморачиваясь на всплывающем вопросе.

И да, поистрепалась тело.
Мне тяжело последний сделать шаг.
Но надо мной безоблачное небо,
И пораженно замер ненасытный враг.
**************************************
322            
Да я люблю, но это только факт,
За этим не последуют движенья.
И пред глазами серый пыльный  тракт.
И тихое унылое смиренье.

И кони, задыхаясь, понесли,
Храпя от возбуждения и страха.
Что эти чувства, к стати принесли?
Как говорится, плачет по мне плаха.

Ползет уныло взбалмошная тень,
И осыпает ветер волос пеплом.
Будь, проклят, тот случайный вешний день,
Что ослепил и заморочил ненароком летом.

Но любовалась я ошеломленно страстью,
И боль души меня гнала вперед.
И радовалась не простому счастью,
И ела с дегтем в вперемешку мед.

И если бы не ложь и твой софизм.
Не бросила бы в спешке небом данный дом.
Мой застарелый злостный пацифизм,
Вдруг испугался, только грянул гром.

И испугавшись, кони понесли, и вздыбилась испуганно дорога.
О, если бы, ты понял, если бы, и дал, того желанного немного.
Но, обрывая нити, ты глумился над судьбой,
Ты был до непростительности злой.

И я смотрю на прошлое уныло,
Да, я любила, от всей души любила.
Мне не знакомо половина страсти,
Но где же ты мое простое счастье?
**********************************
323            
Кровавой дани требует судьба,
Назойливо канюча у порога,
Стучит в висках, стучит в дверях беда.
И прочь завет настойчиво дорога.

Ползут по небу, медля облака,
Копытом кони бьют,
Почуяв беспокойно гарь,
Веревки из поводьев вьют.

Гордыня, вскинув непокорно подбородок,
Сверкает взором, треплет волос ветер,
Сознанье жаждет с поля боя сводок,
И непременно чтобы кто ответил.

Костлявая, поспешно по пятам,
Торопится исполнить злую волю,
И завершить отъявленный бедлам
И торжество высокопарной боли.

И вскрикнув тяжко, может упаду,
Но поднимусь, цепляясь за возможность.
И не пущу в свой дом ее, - беду,
И не поверю в злую неотложность.

Дань подождет, поверив в неизбежность.
Судьба замедлит торопливый шаг.
И я воспользуюсь, цепляясь за небрежность.
Что допустил мой друг, а ныне злейший враг.

И ускользну, в неведомые дали,
Ища покой истерзанной душе,
Туда где вы, меня еще не знали,
Где не готово мне еще клеше.

И разорву контракт на бесконечность,
Болезненного счастья моего.
Я выпью чашу,  что дарует вечность,
Не отрекаясь кредо своего.

************************************
324         
Умолкло сердце, дремлет в ожидании,
Печаль закралась в закрома души.
И запоздалые несмелые признанья,
Принять как видно, вовсе не спешит.

Закрыв глаза, я слушаю раскаты,
Заветных слов, но это лишь слова.
Я их ждала, как мелочь на зарплату,
Но ныне это прошлая глава.

И лишь нахлынув боль, терзает сердце,
Где вера? Где желанья, страсть?
Прошла вечерняя, затрапезная месса,
И покуражилась, подвыпившая в сласть.

Паршиво лают взорванные нервы.
Нет не вернуть … не повернуть все вспять.
Ты для меня был первым и последним,
Но разве можно все предугадать.

И муза плачет волком на луну,
И стонет тяжко, подвывая ветру.
И гонит прочь негодницу беду,
И радуется доброте и свету.

И каждый шаг, и каждый вздох несет,
Случайные безумья откровенья,
И каждый день дается мне как год,
Не предлагая, сжалившись везенья.

Быть может то судьба, но может мой изъян,
И я сполна ответила за все.
Изнемогая от глубоких ран.
Прочь прогоняю злое воронье.

И утомившись, предаюсь мечте,
Но нет в ней места больше для тебя.
И не могу довериться тебе,
И не могу простить тебя любя.

*******************************

325         
Ползет печаль, устало, внемля сердцу,
Крылами муза машет в унисон,
Я закрываю в душу свою дверцу,
И прячу  в прошлом свой постылый стон.

И задыхаясь от безмерной боли,
Шепчу в бреду костлявые слова.
И прочь бегу от тягостной неволи,
И понимаю, что любила зря.

Но как любила! Это ж просто чудо.
Пусть безответно, но душа кипела.
Такое позабыть довольно трудно,
Но я забыть тебя, увы, посмела.

Порочный круг замкнулся бытия.
Нет, не ищу другого продолженья,
Мы до конца с тобой одна семья,
Но нет пути для нашего сближенья.

Дано не мало времени нам было,
Все тридцать лет терпела и ждала,
Но от удара как бы все остыло,
И вспять пошла угодливо земля.

И небо затянули зябко тучи,
И дождь пролил холодную слезу.
Какой то вышел случай не везучий.
Навеяв грезами ужасную грозу.

И ковыляя, прочь, от страха млею,
И не загадываю следующий шаг.
Я до сих пор, тебя еще жалею,
Хотя теперь, ты мой заклятый враг.

И я смогла бы боль  переступить,
И руку дать, чтоб снова ты поднялся,
Но разве можно разом все забыть,
И как бы ты теперь не извинялся.

Не растопить снега в моей душе,
Метель поземку гонит по торосам.
Судьба окончила  кроить мое клеше,
И будущее под большим вопросом.

И только ночь, устало, вскинув крылья,
Речитативом про любовь поет.
И стонет про любовь  мою уныло,
И сердце не жалея болью рвет.

*******************************
326      
Нет той наивной и простой меня,
За все в итоге платим по счетам,
Я все прощала глупая, любя,
Ну, а теперь не счесть на теле ран.

И стонет обреченная душа,
И плачет от тотальной безысходности,
Я пониманья, веруя, ждала,
Не замечая неизбежных сложностей.

Но ныне страх в душе чинит парад,
И время вертит колесо судьбы.
Ты мне поставил шах и следом мат,
И в вверг безжалостно в объятия беды.

А я желаю отведенный миг,
Прожить верша дела свои благие,
Не пряча от людей усталый лик,
И не склоняя пред другими выю.

Не все в игре просчитаны ходы,
Но знаю  путь, что должно мне пройти,
Не пополняя серости ряды
Свой крест должна достойно пронести.
 
И в этом мире места нет тебе,
Ты самая безумная проблема,
Я протестую возмущенно: « Нет беде!»
Ты запрещенная в сознанье моем тема.

И только где-то глубоко в душе,
Стыдливо теплится несмелая надежда,
Между пространствами зависла на меже,
И дремлет, прикрывая грустно вежды.

И плачет обреченная душа,
Прикрывшись скромно покрывалом ночи,
Ушла любовь моя, побитая ушла,
Оставив образ так  промежду прочим.
 
Жестокость это фишка не моя,
Она несет коварно разрушения,
Да я ждала, безумная ждала,
Терпя побои боль и унижения.

Но все прошло, и нет пути назад,
Лишь кровоточат, не старея раны,
Я нам желаю всех насущных благ,
Мы же уже по жизни ветераны.

И грустно муза воет на луну,
Взрывая вздыбленные обреченно нервы,
Я все еще тебя слегка люблю,
Проклятие безжалостное Геры.
***********************************
327            
Не знает меры боль, что душу гложет
Разбито сердце и печаль томит его.
И нет лекарства, что ему поможет,
И знаю, что винить в том не кого.

Сама позволила глумится над судьбой,
Не доверяла я своей мечте,
Кто сад извел мне с детства дорогой,
И вложил мысли в голову не те?

Конечно ж знаю я, кого за все винить,
Но разве ж не сама позволила все это?
И вот теперь приходится то пить,
Что ранит душу глупого поэта.

Клокочут в горле слезы давят больно,
И разрываясь стонет плача сердце,
Я была любящей, надежной верной,
Но все же не смогла тобой согреется.

И разгулялась не на шутку блажь,
Рубя под корень хрупкую надежду,
И кто-то пестуя без устали кураж,
Сорвал с души истлевшие одежды.

И не уютно ей светится наготой,
На сквозняке стоит унылая продрогшая,
И прикрывается могильною плитой,
И тешится что все же не усопшая.

И хлещет больно, налетевши дождь,
И грязь плывет размокшая по телу.
И припекает своенравно ложь,
Прикладывая ручки к злому делу.

Ничтожно жалуясь, тиран скулит под дверью,
И ищет пониманья и тепла,
И ждет, что все же в ложь его поверю,
Но что же я от этого ждала?

И вскрикнув, прячется душа под скромный кустик,
И в страхе убегает  в спешке в даль,
И прикрывается измотанная грустью,
В недорогую старую вуаль.

И шепчет обреченно монотонно,
Слова колючие слагая монолог,
И напевает свои песни томно,
Как не доученный безрадостный урок.
**************************************
328      
Сорвался ветер волком воет за окном,
Стучит речитативом ставнями,
Грустит и плачет мой любимый дом,
Когда-то были мы по весу равные.

И разорен наш двор рукой безжалостной,
Погибла мною созданная клумба,
Мой виноградник захирел безрадостно,
Беда и боль выплясывают румба.

И дети грустно смотрят на фасад,
Им дорог  был, сей монолит из камня,
Но не войдут, им он уже не рад,
Он стал похож теперь на поле бранное.

И ветром оборвет листву с дерев,
И смоет дождь плоды, минуя зрелости,
Там поселилась блажь и лютый гнев,
А я лишилась удали и смелости.

И ветер плачет горько у порога,
Мне надо было от тебя совсем немного,
Но гнев твой разум напрочь ослепил,
Ты нас безжалостно корней родных лишил.

И разрываясь, сердце, смотрит в даль,
Ища приюта в незнакомых землях,
И плачет брошенный истерзанный рояль,
Зацикленный на боли, и изменах.
*************************************
329            
Контрольный выстрел сделать поспеши,
Моя душа не требует пощады,
Ты все за нас, как повелось, решил,
Устроив в довершенье канонаду.

И слушать, отказавшись, речь мою
Поешь себе фальшиво дифирамбы,
И веруешь, что я еще люблю,
И греешь сердцем пресловуто мамбу.

И плачешь горько над судьбой своей,
И требуешь, не брезгуя расплаты,
Кто я мой милый? Я ж простой плебей…
По мне уж плачут желтые палаты.

О, я тебе желаю лишь добра,
Забудь меня, начни свой путь с начала.
Я с прошлым нашим будто умерла,
И вот стою, как будто у причала.

Река забвенья плещется у ног,
И уж паромщик машет мне печально.
Ты мне себя понять сполна помог,
Купив для верности колечко обручальное..

Не медли, жми курок, я жду,
Не выворачивай мне на изнанку душу.
Простила я несносную судьбу,
И чары страсти постепенно рушу.

В нирвану, погружаясь,  ухожу,
От повседневной одноглазой боли,
И больше никуда уж не спешу,
Ищу покой, лечу свои мозоли.

И только ветер воет на луну.
Гоняя сонмы набежавших туч,
Ты знаешь, я тебя всегда пойму,
Ты для меня был словно солнца луч.

Но ночь торопится вступить в свои права.
И гонит прочь устало лики прошлого.
Угрюмо ухнула ворчливая сова,
Ища в траве мышонка видом сносного.

И я все жду контрольный выстрел твой,
А может, пощадишь, оставишь все как есть.
Найдешь ответ заумный, но простой,
И спрячешь от меня кривляясь, спесь.

И я вздохну спокойно, наконец,
И приведу в порядок все дела.
Сниму с себя довлеющий  венец,
Чужого, беспощадного пера.
********************************
330            
Затих лукавый голосок.
Сорвавшись, ветер налетел.
Шумит играючи поток.
У берега ракит вспотел.
 
Смотрю тоскливо на круги,
На темных омутов покой,
Что разбрелись по вдоль реки,
И воду трогаю рукой.

Приятный холодок пошел,
По телу разлилась печаль,
Судьба вонзила в сердце кол,
А мне ни сколь себя не жаль.

Все в жизни было у меня.
И радость, и печаль и боль,
Шипела подлость, как змея,
Вздымая лжи лукавый рой.

Но унесло потоком взвесь,
И снова чистая вода,
Я прикрывала телом честь,
Когда врывалась в дом беда.

Я выметала беспощадно,
Весь нанесенный ею хлам,
Порой гляделась не приглядно,
Но то не мной творимый срам.

И стих слащавый голосок,
Капризно ноющий у сердца,
Хрустальный трепетный поток,
Спешит и плещется у ног.

И радуга на перекатах,
В разбитых струях перламутра.
И блеск, чарующий заката.
Триумф неведомого утра.

И вся в сомнениях любовь,
И вера сломленная болью,
И удивленно вскинув бровь,
Брезгливо смою с себя кровь.