а это важно...

Любовь... к ней спотыкаюсь  и  бегу…
Бросаюсь в руки… прижимаюсь к сердцу…
Диск «канарейный» СОЛНЕЧНЫХ  ЛУЧЕЙ
Мне доверяет  рассказать о том,
Как он мешает  в электричке на Москву,
Мадонне с ненакормленным младенцем,
Которая не знает даже «чей»
И каждым утром, покидая дом,
Его сажает на коробку «Слад-КО»
Чтоб дверь закрыть в обшарпанном подъезде,
Схватив кулек орущий, пнуть пакеты,
Цементный  пол залившие с утра…
И в дождь бежать от кассы до посадки
Мир проклиная с «клинским» пивом вместе,
Когда жестянка, брошенная кем-то
Попав под ноги, ускоряет КРАХ-
Страны,
С медвежьей мощью на плакате…
Присевшей на исписанное место,
Курящей и прижавшей дверь  «джинсовкой»
с лицом опухшим, смотрящей в окно…
считающей в кармане мелочь: « хватит!»
жующей пиццы чужеродной тесто…
и развернувшей в выходе кроссовки,
уснувшей до московского «панно»…

она проснется , правда, будет поздно…
в вагон войдут с собакой контролеры…
собака  лает, проявив характер,
а контролеры – ненавидя всех,
разбудят в  бессознательно - наркозном
мадонну из «товарной-Бирюлево»…
с младенцем,  не виновном в «пьяном акте»
и  лучше бы  рожденным в Сан - Хосе …
в стране, где после завтрака – фиеста…
Атлантика – ласкает  Варадеро…
И дедушка Фидель -  под носом янки,
Сигары курит – пять десятков лет…

Там тот же дом… и дверь с веревкой - вместо
Задвижки от ветров , саднящих склеры…
На улицах такие же жестянки…
Но нет зимы - и СОГРЕВАЕТ ЛЕТО…

А это важно, чтоб хоть  что-то грело,
В промозглость дня - сошедших с электрички …
Мешая тем, кто вышел из вагона,
Вишу на шее у любви своей…
Рассказывая , как замерзло тело
В стране моей… не ставшей чем –то личным…
И натыкаюсь на лицо  мадонны,
С огромным «бланшем» - не идущим ей…