Баку

Круглая, улыбающаяся мордашка с хвостиками на трехколесном велосипеде – это моя фотография и мне три или четыре года. Дворик и лестница на заднем плане в доме, где мы снимали комнату у друзей родителей.Потом была комната в квартире Яхьи и его дочери, Таиры. В какой-то праздник мы были на их "половине", гости и сам хозяин танцевали, подпрыгивали, подняв руки над головой, щелкали двумя пальцами одной руки по костяшкам другой, такой азербайджанский элемент танца. Потом и мы научились так щелкать и всем демонстрировали свое искусство.
Комнатка у нас была небольшая, из мебели шкаф, швейная ножная машинка,в глубине комнаты родительская кровать,я спала на раскладушке,появляющейся в интерьере ближе к вечеру.Ещё была тумбочка,на которой стоял радиоприёмник.Красивый по тем временам деревянный ящик с двумя кругами-ручками, шкалой и движущейся палочкой,искавшей мелодии и разговоры среди шума и треска эфира.Накрывалось это "чудо-радио" вышитой мамой или бабушкой Таней салфеткой,белое поле,жёлтые цветы,дырочки ришелье по краям. Помню "поймать" песни в исполнении Лолиты Торрес-счастье! Очень красивая музыка и голос. Мы так радовались, когда удавалось услышать песни из кинофильма «Возраст любви». Шел фильм в кинотеатрах и я с родителями ходила его смотреть. Из всего кино помню очень красивых тетю и дядю, музыку и фонтан, у которого они пели и обнимались, а еще долгое стояние в очереди за билетами и мое катание-висение на металлических поручнях при входе в кинотеатр. Сколько жили в Баку – столько и слушали эту популярную тогда Лолиту. Смотрела я этот фильм уже взрослая, артисты, действительно, очень красивые, нарядные и фонтан был точно, как  в воспоминаниях детства.
Наша комната выходила на застекленный балкон. Белые тюлевые занавески, на ниточках висят гранаты, так их сушили, в торце- шкаф, с  большим нижним ящиком. Этот выдвижной ящик меня смущал и притягивал своим содержимым.
Там лежали такие желанные, вкусные, сушёные вишни. Я их брала иногда без разрешения. Искушение съесть эти кисленькие ягодки, заглушало чувство
страха, быть застигнутой за этим занятием и наказанной.
Из окна балкона открывался вид во двор, выход на улицу с трамвайными рельсами, где-то рядом была конечная остановка. Мы ходили туда с мамой и папой, меня поднимали за руки над землёй и несли. Перелетала лужи и очень радовалась этим мини- полётам. На другой стороне улицы, в доме напротив, окошко, там продавали хлеб и вкусные булочки. Во двор часто заезжала тележка, заставленная маленькими баночками с кислым молоком-мацони." Мацони, мацони, кому мацони?"-кричала женщина во дворе всё моё бакинское детство.
В детский сад я ходила по широкой улице, вдоль высокой стены с колючей  проволокой, «городской тюрьмы». Другая сторона была более приветливой. Баиловский сад с тутовыми деревьями, шелковицей, фонтан с зелёной мутной водой, а в нём плавают опавшие листья. Дорога заканчивалась у самого берега Каспийского моря,там и располагался наш детский садик. Гуляя по территории, спускались по лестнице к воде, галька  была чёрной от мазута, на поверхности светилась всеми цветами радуги плёнка.
Я росла, менялись группы и комнаты. Совсем маленькой помню себя на празднике осени. Белая накрахмаленная пачка из марли в три слоя, юбка расшита засушенными жёлто-красными листьями.
В детстве я не любила кушать. Не хотела ничего, кроме сладостей и фруктов. Ненавистные макароны с сыром или творогом- главное кушанье в меню почти каждого дня. Все дети спали после обеда, а я с Мышкиным, сидели за столом и мучительно доедали, всегда последние. Спали на раскладных кроватках, конструкции «козлик-брезентовый», после сна складывали их в уголок. За разные шалости наказанием было стояние спиной к дверцам шкафчиков для одежды с поднятыми руками. Да, добрые были тёти-воспитатели. А уж какие славные детки водились в нашей группе. Гуляли мы парами, шли гуськом друг за другом. Была у меня красивая кроличья шубка, так вот после наших прогулок, образовалась лысина на спинке этой шубы. Добрые детки щипали пушок и дули- лети, мол, лети. Я тоже так делала с шубкой, что шла впереди.
Петь я любила с детства. Всё, что слышала тогда по радио, повторяла и казалось мне, что здорово получается. Слова одной азербайджанской песни помню и сейчас "севгелим, севгелим- так у нас в Баку любимую зовут, севгелим, севгелим-так в тиши ночной влюблённые поют". Пел эти песни Рашид Бейбутов. Ещё один «шедевр» того времени- песня о маленьких цыплятах «джим джим джуджаляли-мои маленькие крошки» и это пела вся страна! С ума сойти!
Спустя какое-то время, мы переехали в другой дом. Он был двухэтажный, с длинными общими балконами. Круглый каменный двор, зелени не было. Шумная компания девчёнок и мальчишек носилась по балконам, двору, каталась верхом на больших черепахах, что жили во дворе. Мы вставали ногами на панцирь, держались за стенку и двигались вместе с черепахой, правда, недалеко.
А однажды выпал снег! Восторга было через край. Радостные, соскребали его со всех горизонтальных поверхностей. Снежинки не успевали ложиться. Мы ели этот снег- дикие южные дети. Длилось это не более часа.
Приезжала в Баку моя бабушка Танечка из Полтавы. Никогда не забуду наш поход в зоопарк. В этом зоопарке был белый (жёлто-грязного цвета) медведь.
Он постоянно нырял в воду, такого же цвета. Кто этого беднягу привёз с Севера и определил в жаркую тюрьму- просто варвар. Были там ещё животные, но помню я лишь огромное количество стеклянных клеток со змеями. Такое чувство, что это был не зоопарк, а террариум. Жуткое впечатление.
Чтобы попасть ко входу, нужно было подняться высоко в гору по огромным ступеням, из расщелин которых пробивалась сухая растительность. По сторонам росли деревья, кусты.
Бабулечка моя, Таня, пошутила. Сначала рассказала мне, что этих зоопарковских змей ловят прямо здесь, в  трещинах ступеней, а потом спряталась за кустами, оставив меня одну. Никогда не забуду жуткий страх! Я смотрела себе под ноги и ждала, когда они выползут из этих щелей.
Зачем меня так пугали в детстве? А чего стоили наши походы к зубному врачу.
Я до сих пор помню дорогу, коридор поликлиники, кресло и боль, свой плач. Вот я наоралась в детстве с этими зубами.
Идти было далеко. Всегда мимо какого-то склада с парапетом. Мне говорили, что, если не буду слушаться, с крыши слезет баба–яга, этой крыши и бабы-яги я очень боялась. Проходили и мимо базара. Азербайджанский, Бакинский, сказочный, шумный, яркий! У входа горы арбузов, дынь, изобилие гранат, винограда, алычи,овощей и зелени. Ни одно блюдо без пучка кинзы не ели. Сколько лет спустя видела я этот красочный мир в своих снах.
Какое-то время папа был в командировке в Астрахани. Угостили подводников чёрной икрой или расплатились за какие-то работы вместо денег, не знаю .Только появилось в доме несколько банок этого деликатеса. Такая красивая, чёрная, блестящая была в них икра! Холодильников не было, нужно было срочно её есть. Не забыли ещё, как я в
детстве кушать не любила. Ремень и слёзы- частые "гости" за моими обедам.
Меня не пускали  гулять на улицу, пока я не съем большой кусок хлеба , намазанный "от души" этой "красотой". Я долго сидела на  пороге с этим бутербродом, слёзы капали на злополучную икру. Есть не хотелось, а  гулять хотелось очень. Короче, страдала. Сейчас  плакать можно  оттого, что нет у тебя уже литровой банки свежей, прекрасной,  вкусной чёрной икры! И никто! Никогда! Никогда насильно не будет её в тебя запихивать!
Перед отъездом ходили гулять по городу, прощались с Баку, фотографировались. Жаль, что фотографии в те времена были чёрно-белыми. Потрясающая зелень- кусты розовых и белых олеандров, удивительно красивые, приятного запаха. Не знали тогда, что это растение очень ядовито.
В аэропорту нас с мамой провожали знакомые, было жарко. Папа с лодкой был уже на новом месте службы. Запомнился красивый не русский дяденька, звали его Ашот. Наверное, он любил мою маму, так грустно ему было нас провожать.
Летела на самолёте я в первый раз. И это был кошмар. Укачало меня сильно, немного спасала кислая алыча, кто-то угощал. Осталось ужасное впечатление от полёта, но, к сожалению, так повторялось ещё не раз. Самолёты я не любила, в детстве укачивалась и в автобусе, и в троллейбусе,  на лодочках и в машине. А вот поезда я очень любила, чувствовала в них себя чудесно. Долго ехать, смотреть в окошко, лежать на полочке, мечтать обо всём на свете под стук колёс! Романтика! Сколько красоты земной увидела я за все эти путешествия из окон вагона. Мечтала, чтобы поезд остановился среди поля с цветами, в лесу у озера или речки, там, где поляны ягод или поля подсолнухов. Именно эту прелесть поезд всегда проезжал, спеша от станции к станции. Сейчас этого уже нет, исчезли безлюдные, огромные просторы, девственная, не тронутая цивилизацией и человеком- труженником   природа.
Всё перекопалось и перепахалось, замусорилось, обжилось и забросилось, сгорело и отстроилось между теми давними маленькими станциями, островками жизни  в океане безграничного царства природы - полей с цветами, лесов, речек и озёр. Солнца, чистого голубого неба и сказочных облаков. Этот белоснежный, восхитительный мир манил меня. Воображение рисовало в нём картины жизни Бога и ангелов, я искала их в этой облачной стране, мечтала там оказаться.
Очень любила постоять на перроне у вагона на станциях, купить что-нибудь вкусненькое, что всегда предлагали "на полустаночках, в цветастых полушалочках" бабки-тётки, встречающие поезда с кулёчками, мисками, вёдрами со всякой всячиной. А сколько людей довелось увидеть, услышать за долгие часы путешествий по железной дороге. Сколько добра, участия, искренности, рассказов о жизни своих попутчиков.
Столько-ли  теперь удовольствия от путешествий и общения у людей, пускающихся в дорогу? Вряд-ли. Тогда всё вокруг казалось таким светлым и замечательным. Люди готовы были прийти на выручку, помочь без колебаний и корысти. Люди доверяли друг другу, относились с любовью, пониманием, радовались жизни и надеялись на светлое будущее. Хорошо, что я жила-была в те времена.
Тихая радость хранится в сердце, чувства не исчезают, они всегда со мной.
Золотое Солнце, пронзительная голубизна неба, запахи лета, тепло, ветерок, шелест листьев, тени…  Тени детства, прошлого, невозвратно ушедшего всего, любимого и дорогого. Грустно. Сладко. И очень хочется плакать.
Маленькой я очень любила калейдоскоп. Поворачиваешь трубочку, чуть слышно звякают стекляшки. И вот уже новая картинка радует узором, а те, другие, никогда не повторятся, как ни стремись снова и снова повернуть эту простую, красивую, незатейливую детскую игрушку.
Её давно нет, я- не маленькая девочка. Теперь всё это кажется очень похожим на мою жизнь- новый поворот- новая картинка. Но никогда не сложатся повторно картинки из разноцветных стекляшек, не вернут к истокам моего бытия.