Я, наверно...

21.08.2012

Я, наверно, был неважным гражданином:
Из одной страны – я – просто убежал;
Для второй, не став приёмным даже сыном, -
Остаюсь пришельцем из-за рубежа...

Что-то, видимо, не так мне объясняли,
И неправильным я истинам внимал:
Ну, не вышел я характером из стали;
Не задался я, как сложный интеграл;

Недостойный представитель я эпохи -
Ни учёный, ни вожак, ни бизнесмен;
А стихов моих смешные «ахи-охи» -
«Vox clamantis» - за пределом этих стен;

С молоком, увы, не тот впитал я принцип,
Колыбельных проникаясь нежной грустью;
Не сумел я укрепить ни дух, ни бицепс,
Приближаясь к перестройки перепутью;

А ведь знающие люди говорили,
Предвкушая предстоящие добычи:
«Ныне сила ведь не в знаниях, а – в силе!»,
И качали молодые шеи бычьи...

Совершенно оказался неготовым
Я к внезапному потоку этих «пере»:
Переделам, перестрелкам, переломам,
Переменам в справедливости и вере...

Ведь безжалостной истории машина
Прёд вперёд – поверх преград и слабаков;
И доказывать всю жизнь, что ты мужчина, -
Тоже я, как оказалось, не готов...


Средь поэтов я – заштатный рифмоплётчик:
Ну какой с меня, курям на смех, поэт:
Слишком много запятых, да мало точек;
Ярко - с чёрным; блеклый – самый белый свет?!.

Мне хотелось суть понять предназначенья,
Чтоб найти себя и реализовать;
Чтоб по жизни не скользил, как будто, тень я;
Чтоб не плакала расстроенная мать...

Но заплаканная мать – уже далече,
А той сути – не наплакал мне и кот;
Хоть в народе и глаголят: «Время лечит», -
Доктор только анаболики даёт;

Ведь судьбу не изменить одной заплаткой,
Не поправить, как резинку на рейтузе:
Ты - ей в зубы, а она тебе – обраткой;
Ты ей лижешь – всеравно тебя мутузит.

Эти странные людские недочёты,
Наши верные надёжные ошибки...
- Так стремимся мы освоить эти квоты,
Что все шансы не успеть, конечно - зыбки;

Зыбки мы – с таким напором нашим дюжим,
Переменчивы в желаньях и попытках;
Но поверхности подошвами утюжим,
От харизмы, что столь мелочна, сколь прытка...

Я когда-тот был послушным гражданином:
Октябрёнком, комсомольцем, коммунистом;
А теперь, словно солдат на поле минном,
Замер между тишиной и смертным свистом...