Дождь

Дождь  (утренняя зарисовка) 17.07.2012, СХ

Молнии. Штормовой ливень. Дом поплыл сорванным с якоря кораблём
Вдоль улицы, превращённой в волнующуюся поверхность океана...
В кают-компаниях спасаются люди  под настольных ламп уютным огнём,
Вычерпывая со дна влагу методом аккуратного наполняемого стакана...

Мудр Монреаль продуманностью на своё долгое будущее:
Низкий вольтаж сети, надёжность транспорта, полиции и канализации;
Потому-то и обожают его и туристы, и здесь испокон веков живущие,
Что он вдохнул европейскую душу в тело американской цивилизации.

Вот так погода, вот так влияние тёплых июльских бурь,
Вот так дёрнул Баян свои задорные гуслевы струны,
Чтобы потешить Зевсу его, развесёлой удали, немерянную дурь
Да испытать флотилию грозным законом морской фортуны!?.

Рассекает бесстрашно корабль расширившуюся природную акваторию,
Следуя фарватером капризного небесного капитана и мариниста-дизайнера:
Монреаль – прекрасный остров, увековечивший прекрасную Викторию
Посреди Святого Лаврентия контурами гигантского непотопляемого лайнера.

Славный град, отвоёванный добрым сердцем у интриганки-истории,
Ты  - просвещённый индейский метис, сын серых сестёр и жертвенных аббатов,
Святыми мощами освятивших единство необъятной канадской территории
Да кровью обнявшихся в вечном бою французского и английского солдата.

Среди  утопающих клёнов, кедров, лип и голубоватых елей
С трудом продирается наше каноэ, словно через джунгли или тернии,
Благодаря чему замечаются вдали, рисуемые штрихами еле-еле
Памятники адмиралу Нельсону, Луи Сиру, Патриотам, и здания Мэрии;

Оно дрожит, - наше волшебное, скользящее по бурлящей воде, каноэ,
Увлекающее пассажиров новизной и нетипичностью переживаемого момента:
Вот - Пале дэ Жюстис; а там слева вдали – что-то согбённое, бетонное, большое,
Похожее на клюв  лежащего на спине журавля взору беглого дессидента.

Понять, где Шебрук, где Мэзоннёв, а где Дорчестер или Ренэ-Левек
Можно, только ориентируясь по остовам Тур-Олимпик, Си-Би-Си, Квин-Элизабэт и Виль-Мари;
И стоящий на зыбкой палубе удивлённый и встревоженный человек
Набожно крестится на крест круглосуточного  маяка Монт-Рояльской горы;

Той, на которой  Брат Адрей, используя данный свыше дар,
Непослушно исцелял приползавших к нему калек, неизлечимых и сегодня,
А впоследствии начал строить величественную красавицу-церковь Оратуар
В честь Святого Иосифа – наречённого земного отца и хранителя Господня;

Те, как и он – сирые, чаще не имели ни здравия, ни цента, ни земли;
Но получали исцеление словом – молитвенным, искренним и простым;
Оставляя  в подарок  сотнями, ныне ставшие антикварными, костыли;
А по смерти –  его там и схоронили, канонизировав католическим  святым...

Проплываем ещё одну христианскую святыню – Нотр-Дам,
Расположенную в самом сердце Старого Монреальского Порта,
Красотой превзошедшую парижский оригинал, назло седым векам,
А душой – не прельстившуюся соблазнами на крыше прописавшегося чёрта.

Каждый святой в Монреале имеет одноимённый храм и прихожанами величаем;
У себя дома тут – католик, протестант, православный, мусульманин, буддист, иудей:
Ведь не случайно сей град был и четвёртое столетие пребывает богоспасаем;
И не случайно его величают городом всех религий мира и тысячи церквей.

Так плыви в бесконечность, сверяя по звёздам твоих загадочных огней,
Ведомый твёрдой рукой Картье и талантами Джона – отца всемирного каботажа,
Наш великий ковчег, несущий три с половиной миллиона влюблённых в тебя людей,
Торопящихся в будущее в качестве пассажиров и бессменных членов экипажа!

Гром утих. Зевс натешился. Бесстыжие бока мостовых обнажила улица.
По воскресшей Атлантиде вновь засуетились граждане и крикливые авто.
И уже пешеход задумчивый от палящего солнца подслеповато жмурится;
А дождь - он и в Африке дождь: что вспомнать о пережитом,забытом и пустом!?.

Морскую прогулку неожиданно завершает та самая исходная точка,
Из которой наш флагманский корабль был сорван в штормовом гуде;
Запоздалые последние капли капают с дождём обмытого листочка...
Слава Богу, что это было, есть, и, надеюсь, воистину - вовеки  так пребудет!..