Как милые тешатся

На кухне пили кофе мы с утра.
Решая громко детски-важный спор,
Шумела за окошком детвора.
Неспешно тёк семейный разговор.

И что меня толкнуло вдруг – не знаю,
Я роковые произнёс слова:
- Прошу меня простить, моя родная,
Но, кажется, ты не совсем права…

Метнула только взгляд -
Я онемел.
А ты уже сложила кукиш:
- Подлец, мерзавец, гад, -
Вскричала, - съел?
И вежливостью ты меня не купишь!

Сколь долог монолог – не помню, нет.
Сломав все рамки, правила и сроки,
Мои изьяны, недостатки и пороки,
И слабости являла ты на свет.

Намёками, то косвенно, то прямо
Ты убеждала, что я есть козёл,
Исчадье ада, злейшее из зол,
При этом часто поминая маму -
Свою, мою и Бени. Что за дама...

А я молчу. Как партизан,  давно.
Слегка оброс,  к спине прилипло брюхо,
А ты всё надрываешься над ухом.
И утешает лишь одно:
Молчанье - золото.
                По слухам...

Когда же речь до коды довела,
Что я обрыдл, постыл и на хрена не нужен,
А ты мне молодость, подонку, отдала,
Я понял: светит, хоть и поздний, ужин…

/5/