Бабье лето

…нас раздражает гражданство,
границы, таможни, структуры…
это ль воспетое братство
совковой номенклатуры?
…мы, получившие «свободу передвижения», не можем двигаться по этой «свободе» свободно, а лишь ситуативно больных родственников проведать в ближнем зарубежье или на могилку к родителям… да и то студенческим классом… в зрелом возрасте…
коль небо пасмурно, то блёклы и картинки
дождливой окружающей среды…
на Юг слетаются пернатые улыбки,
на Север устремляются мечты…
а мы по мокрой круговерти
осенней взбученной листвы
идём походкой перманентной
туда, где бы…
Что там о свободе Пастернак Мандельштаму? «Тебе для свободы нужна свобода, а мне - несвобода. Тогда стихи выдавливаются на поверхность этим давлением». Вот «то-то и оно» нашему поколению в преемственность передалось.
…мы лишь свободны в несвободе,
мы дышим ею и творим…
мы, зарываясь в огороде,
о ней долдоним и бубним…
привычней нам души невзгодье,
авось… небось… абы да вроде…
…«оторванное от жизни, бесплодное умствование» ум бередит, но не развивает. Кумекает мужик постольку, поскольку… а толку? Другое дело на государственном посту. Оно, умствование это, к нам, к общему разуму нации, законами и инструкциями… постановлениями и указами… писаниями и предписаниями… и ум за разум… и все как с ума… сумятица, одним словом! а потом - "зрада нацiональних iнтересiв" ...и давайте всё начнем сначала, как будто ... ну представьте! это не трудно!  КАК-БУДТО! ничего не было…
«благая честь», «благая весть»,
а небо бледно-голубое…
пожухла кровельная жесть,
внизу поблекло остальное…
а скоро праздник Октября,
в смысле Седьмое Ноября…
родины… именины… тризны…
парад старух на богомолье,
новый призыв сынов Отчизны…
и это всё - обряд «Застолье!»
и я не прочь попить-покушать,
но есть ведь путь и через души?
на душу не положит Бог,
на ту, что в теле еле-еле,
не обогреть и свой чертог,
беспечно громоздясь в елее…
лежит в пыли златая середина,
а перед ней голгофа… гильотина…
но память, выхватив лето, что быльём поросло, вновь голосует за это… за девушку в парке с веслом, за карусели-качели, за школьные дни и недели. Включи свою девичью память, пройдись по былым временам… нам не за что родину хаять… она может иск… но не нам…
яркий кокошник девицы,
из сказки увиденной в детстве,
живых одноклассниц косицы…
святыми мощами на сердце…
и мудрость Хаджи Насреддина,
и Мустафа… и дрезина…
и школа…
«воробышки»…
класс!
поступки на грани фола
и душ голимый альянс…
ты помнишь как трепетала?
(какая разница где?!)
и принца под парусом алым
ждала в своей правоте…
завод… заводчане… водка…
созрела… теперь коньяк…
и закусь уже не селёдка…
вкус появился… и смак…
«и закусь уже не селедка»… и выпивка не коньяк, и бабка ни девка, ни тетка, и память у бабки – «швах»… не полночь ещё… но восемь… рискует шафраном осень… а бабье лето ужом… зима активным моржом… и всё ещё тягомотно оттуда из-за границ… и на душе дремотно… и в голове цинизм… а во дворе столик… вино, домино… Толик…
запершило в природе… осень…
зачастили туманы… дожди…
капоньки капают оземь…
бабы, устав от возни,
снова туда, где вёдро…
чёртики в донцах глаз…
это отнюдь не подло,
это житья перифраз…
«Бабье лето, бабьи дни, бабьи холода - все эти сочетания распространены у разных народов и в старину имели смысл, основанный на суеверии: женщины обладают силой возвращать назад времена года и вообще влиять на погоду».
…этимология жизни –
это полнейший абсурд!
жили сперва в дарвинизме,
теперь доживаем тут…
алчность пишет законы
сегодняшнего бытия,
а щелкопёры иконы:
Карьера… Достаток… Семья…
лишь бабка (ни девка! ни тётка!) состряпав вирши впопыхах, гарцует пред дедом, как тёлка, изображая «швах». «Что же ты, старая дура, в пух себя или в прах? Ум при тебе и фигура… даже излишек – страх! Мы ведь своё отбоялись в том ещё «мартобре»! И, если… то состоялись! Просто живём в сентябре…»
Развеет ум туман и темень, и на душе светлее станет, и заиграет снова зелень… а женщина с умом не канет в лету… напомнить надо ей об этом… вот и вся недолга!