Лирический марафон. Городская лирика. Голосование

3  тур       

 Добрый день, УВАЖАЕМЫЕ АВТОРЫ-конкурсанты и ЧИТАТЕЛИ!

          Приступаем к НАРОДНОМУ ГОЛОСОВАНИЮ!!!


 ПЕРЕД  ГОЛОСОВАНИЕМ ОБЯЗАТЕЛЬНО ОЗНАКОМЬТЕСЬ С ПРАВИЛАМИ!!! 

Шорт-лист подаётся в виде рецензии под постом для голосования.
.
Шорт-лист должен содержать 10 понравившихся стихотворений.
Цена голоса учасника за каждый стих, указанный в шорт-листе, приравнивается к 3 баллам.
ДЛЯ УЧАСТНИКОВ ГОЛОСОВАНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО, НЕПРОГОЛОСОВАВШИЙ УЧАСТНИК ШТРАФУЕТСЯ НА 10 БАЛЛОВ (баллы  вычитаются из результатов забега.)
ГОЛОСОВАТЬ МОЖНО И ЧИТАТЕЛЯМ!!! Цена голоса читателя - 1 балл.

Шорт-листы принимаются до воскресенья 9 сентября  до 20-00.

До этого же времени принимаются стихи на "четвёртый забег" по теме
" философская лирика" на почту okhvorost@rambler.ru

ДЛЯ УСИЛЕНИЯ АНОНИМНОСТИ ВВЕДЕНО ДВОЙНОЕ ШИФРОВАНИЕ!!!
 Номера стихов  будут постоянно меняться,   но в итогах каждого забега результаты стиха будут отражаться согласно номеру, выданному участнику  перед Марафоном.

Удачи всем участникам конкурса!!!


№3-01  "Коляски"

Как цветы, как на палитре краски,
Ярким и весёлым хороводом
Замелькали в городе коляски
С самым "новорожденным народом".

Парочками и по одиночке
Разъезжают чудо-колыбели,
Стайкой собираются в тенёчке,
Вслушиваясь в музыку апреля.

Солнечные, чистые дорожки -
Всё другое им пока неважно...
Будущей весной на крепких ножках
Побежит по ним народ отважный!

 

№3-02  Трамвай "Желание"
 
Говорят, что где-то есть трамвай "Желание".
Ты войдешь в него и сразу все получишь:
Контрамарку на спектакль и свидание,
Поцелуйчики  и ..что-нибудь покруче.

Входит женщина в трамвай седой старушкой,
Через час она выходит юной девой.
Скачут в ушках бриллианты-безделушки,
А костюм на ней английской королевы.

Каждой женщине, что хочет жить богато,
Выдает ключи от собственного мужа
И в карман кладет приличную зарплату,
Чтобы черная икра была на ужин.

Вмиг исполнит... все мои желания.
Я войду в него, и будет "дело в шляпе".
Только ходит он с огромным опозданием -
Я в Саратове, а он застрял в Анапе...
--


№3-03  Слякотная зима


Дождь и слякоть… И это зима?
Грязный снег превращается в лужи.
Хмурый город, похоже, простужен.
И простужена с ним я сама.
 
Вместе мы и сипим, и хрипим…
Нам тепла не хватает и света!
Вспоминаем ушедшее лето,
О зелёных деревьях грустим…
 
Я приму аспирин – и в постель,
А наутро мне станет полегче…
Но тебя кто, мой город, полечит?
Разве только старуха-метель
 
Поздним вечером тихо придёт
И пуховою шалью накроет,
Колыбельную песню завоет,
Чтобы спал ты всю ночь напролёт.
 
А наутро – снег, солнце, мороз.
В белых шапках деревья и крыши.
Мы здоровьем и бодростью дышим.
И зима к нам вернулась всерьёз!

 
№3-04  "Город, которого нет"

Я бреду в никуда по забытой дороге,
Вхожу в темный город, которого нет,
Кинжалы травы впиваются в ноги,
Улицы тонут в гробовой тишине.

Разбитые окна смотрят уныло,
Окна заброшенных ветхих домов,
Иду по земле, что давно уж остыла,
Что холодна, как плоть мертвецов.

В молчанье покрытые паутиной
Давно уж погасшие фонари,
Расплывчатой тенью отражаюсь в витринах,
Там боль и тоска затаились внутри.

Мертвый туман окутал тягостью плечи,
Пальцы в кровь режут осколки мечты,
Иду к неизбежности обреченно навстречу,
Сжигая дотла за собой все мосты...

Я бреду в никуда по забытой дороге,
Позади навсегда оставив рассвет,
На миг задержавшись лишь на пороге...
Встречай меня, город.. которого нет.


№3-05  Включите свет

Жизнь, как автобус – толпы, толпы, толпы,
Колени, локти, миллионы глаз.
Твой взгляд в упор, не разберу я: кто ты...
Тебе, наверно, выходить сейчас.

Сдавили грудь, так тесно, тесно, тесно...
И снова локтем больно бьют под дых,
А кто-то хочет уступить мне    место,
Не надо - постою среди чужих...

Жизнь, как автобус – годы, годы, годы,
В салоне люди, каждому своё...
Я знаю, в жизни нет -   плохой погоды,
Но   всё же есть – предательство, враньё.

А времени в пути не так уж много,
Вот   кто-то в спину дышит горячо,
А ты случайно наступив на нОгу,
Вдруг голову кладёшь   мне на плечо...

И как во сне, я слышу шёпот: Здравствуй,
В немых губах мне чудится: Прости...
Но почему-то свет в салоне гаснет,
И мы с тобой теряемся в пути...

Не вижу глаз, твой шёпот где-то   сзади,
Ты ищешь выход   за   моей спиной.
Я разглядела страсть в прощальном взгляде,
Включите свет! Зачем же так со мной?

Автобус   дальше мчится, мчится, мчится,
Выбрасывая    пыль   из-под колёс,
Как больно - мне попала в глаз ресница,
Как хорошо – никто не видит слёз...

Жизнь, как автобус – толпы, толпы, толпы,
Колени, локти, миллионы глаз.
Как жаль, теперь я не узнаю – ктО   ты,
На разных остановках¬ жизнь у нас...


№3-06   "Осень непатриарха"

 В городе нашем есть магазины,
 Маленький скверик, райсуд и вокзал,
 Площадь пустая, рынок крикливый,
 Полуразрушенный старый спортзал.

 Был я ребенком, бегал на речку,
 Речка моя камышом заросла...
 Был я наивен, щедр и беспечен
 И не заметил, как старость пришла.

 Вечером выйду с внуком во дворик,
 Внук веселится, а я вот грущу:
 Я у судьбы как подопытный кролик,
 Сколько еще ей ударов прощу...

 Здесь я оставил детство и зрелость,
 Мой городок закатал их в асфальт.
 Город родной, как тебя я осмелюсь
 Грубо и злобно ославить в стихах.

 Все почему-то ищу виноватых,
 И на судьбу ежечасно ворча,
 Я ненавижу и мостик горбатый,
 И старую липу кляну сгоряча.

 "Чем ты расстроен?" -   внук меня спросит.
 Но не поймет стариковский ответ.
 Это, наверно, пришла моя осень,
 Чтобы желать то, чего больше нет


№3-07  ...как всегда, но - без меня...

  Пять утра на часах. Город сонный сопит еле слышно.
Темнота одеялом укутала стены домов.
Кое-где фонари, словно стражи. А сверху на крыши
предрассветное небо вздремнуть примостилось само.
 
Как чудовищный спрут отдыхает на дне океана –
так и город притих… Но усиленно делая вид,
что успел отдохнуть - покидает объятья тумана
и заре представляет возможность себя изловить.
 
Вены улиц его наполняются алою кровью,
и п ульсирует сердце, невольно входя в резонанс 
с сотней тысяч сердец горожан, не имеющих кроме
этих улиц – иного маршрута…
                Невидно для глаз
расправляются плечи слежавшихся за ночь бульваров,
и дороги, спеша отряхнуться от краткого сна,
ловят ветер. А он их, как трубы – оркестр, продувает,
и озябшие звуки колотятся в рамы окна,
отлетают обратно – и снова в окно, но – в другое,
будто мячик в пин-понге…
                Смятенье разбуженных трасс
всё настойчивей давит на нервы, лишая покоя,
и с будильником слившись – торопится выдернуть нас
из постелей уютных, чтоб ввергнуть в пучину прескверных,
суетливых движений, куда и зачем – не понять…
 
Город требует жертв  - и получит в избытке, наверно, но сегодня средь прочих "счастливцев" не будет меня…



№3-08  Городская болезнь депрессия
.
Город-логово  дышит смогами…
Бродит стоптанными дорогами
В человеческом пёстром месиве
Городская болезнь - депрессия,

Ищет губящих и погубленных,
Нелюбимых и недолюбленных,
Недоверчивых и неверящих,
Непроверенных и проверивших,

Ищет тратящих, нерастраченных,
Расплатившихся и проплаченных,
Ищет плачущих и оплаканных,
Ищет прячущих и упрятанных,

Тех, кто солнце держал – обжёгся,
Кто дорогу узнал – зарёкся,
Вдохновенье черпал – и спился,
Начал звёзды считать – и сбился…

Не окликнет, гадюка-умница,
Лишь туманом затянет улицу,
А оттуда – спустя немножечко –
Выйдет месяц и вынет ножичек…


№3-09  Снова в Питере дождь...

Снова в Питере дождь зарядил, и мостов силуэты
Акварельно размыты на фоне продрогщих бульваров.
А промокшее золото парков и золото храмов
Поверяют дождю своего совершенства секреты.

Краткий миг красоты листопада прервётся дождями.
Красота золотых куполов неподвластна погоде.
В Петропавловке ухнула пушка, отметила полдень.
Кони Клодта взвились на дыбы над цветными зонтами.

Рассекает колоннами волны Васильевский остров.
Перед Русским музеем в ладони у Пушкина голубь.
И монетки - в каналы... во все... снова встретиться чтобы..
В этом городе осень прекрасна особенно остро!



№3-10   От сна очнешься сущий рай..

Вот вывески. Язык мне не знаком. Зачем бреду по улочкам неспешно,
не пользуясь гортанным языком? Мой вид для всех – заранее нездешний.
Прохожие смеются и грустят. Чужие. Как   и солнце здесь – иное.
Надеюсь, что друзья меня простят, за то, что не делюсь апрельским зноем.

Цветут деревья пышно, как в садах, на улицах, – восьмое чудо света?
Так хочется воскликнуть жадно "ах!", но не пойму, зачем мне счастье это?
Жара! Идут прохожие в пальто и в куртках, шортах, майках и футболках...
И, как всегда, не встретится никто, не хлопнет по плечу, не вскрикнет громко...

Чужое всё. И запахи не те. Вот небо... небо кажется знакомым!
Но на другой, возможно, высоте и с цветом, всё же, чуточку мне новым!
Как улицы ухожены, чисты – и мусор не валяется за урной.
Чужие остановки и мосты…   Лишь ветер тронул в сердце те же струны…

Знакомый ветер? Что вы, – из южан, с восточной кровью: приторно-горячий.
Внезапно захотелось убежать! Как страус я глаза в песок запрячу:
Не радуют ни специи, ни вкус особых фруктов – чистеньких, с наклейкой.
Жасмина ароматнейшего куст приткнулся к не поломанной скамейке…

На переходах чинно все стоят. На зебре вас автомобиль пропустит.
Куда ни бросишь с ностальгией взгляд, – лишь сожаленье, сдобренное грустью…
В автобусах прохлада и уют. Всё чисто, стильно. Кондиционеры.
А беженцы от страха не снуют. И их не ловят милиционеры…

Волшебный город – целая страна! Но грусть в душе, увы, не отпускает!
В той сказке заблудилась я одна... Как жаль, что не Арбат и не Ямская
Ладони распростёрли предо мной... Палит дыханье миража большого...
Испить юдоли горести земной... И надо ль счастья города чужого...

Вот так от сна очнешься – сущий рай! А где соседи пьяные и лужи?
Забытый Богом, милый сердцу край... Кому ещё ты за границей нужен?


№3-11  Городское

                "Ты проходишь без улыбки,
                Опустившая ресницы,
                И во мраке над собором
                Золотятся купола."
                А.А.Блок

Сегодня город наш заснежен, занавешен,
Укрыт от мира лёгкой завесью тоски.
Он, как и я, непокаЯнно в чём-то грешен,
Он, как и я, зажат в нежнейшие тиски.

Он купола свои беспомощно топорщит
В большое небо, равнодушное ко всем.
Он с провиденьем, как и я, совсем не спорщик,
Он, как положено, к слезам – и глух, и нем.

И чистый блеф, что он пречист и непорочен,
Вся грязь под снегом, лишь копни полметра вниз.
Какой развратной бахромою оторочен
Край старой крыши и предательский карниз!

В его кварталах, как в душе - опустошённость…
Провалы улочек… Сахара площадей…
Лишь отрешённых автотрасс насторожённость,
Лишь пустота в глазницах каменных вождей.

Но вдруг плеснёт невыносимое индиго -
Печальный взгляд из тех, серебряных веков.
И если вечность – противоположность мига,
То этот миг есть отпущение грехов.

Сегодня город наш безлик и безмятежен,
Укрыт от мира плотным пологом снегов.
Он, как и я, тревожно тих и безутешен.
Он, как и ты, своих не видит берегов.
.


№3-12 Мимо домов и по узким улицам...

Мимо домов и по узким улицам
где-то в апреле, в пять.
Сотни прохожих навстречу хмурятся,
я улыбнусь. Плевать
мне на тебя, на причуды, странности
и на нее. Пускай,
видишь во всей ее несуразности
в маленьких глазках рай!
Мне все равно - я теперь свободная!
Улицы, окна, пыль.
Милая, юная, несерьезная,
черная сумка в стиль.
Солнце пройдется по крышам, влюбится
в кудри мои. Смеюсь.
То, что вчерашние сны не сбудутся,
я уже не боюсь!

 
№3-13  В моём любимом городе зима

Опять в любимом городе зима. 
Мороз под тридцать…  снегири, синицы,
в надежде семечкой, иль крошкой поживиться,
к кормушке прилетели, как всегда…

Мороз, а снега нет почти… беда… 
Деревья замерли… так стыло, неуютно… 
А небо синее, прозрачное, как будто 
прозрачнее не станет никогда… 
    
И вновь  морозный воздух бьет в лицо,
из глаз слезу  без спросу выбивая,
он  так реально колко-осязаем,
и явно не желает быть скупцом…
    
Опять мороз. Хозяин, властелин.
Вершитель судеб – зол и неподкупен…
Средь долгих и тяжёлых зимних буден
единый он  судья и господин…

В моём любимом городе зима. 
Упряма, неподсудна, холодна…


№3-14 Майские праздники

Майские праздники, майские праздники!
Сыплют серёжки деревья-проказники,
Блещут асфальты, помытые дождиком,
Юная травка топорщится ёжиком.

В мир оживающий, ласково-ветреный
Выщелкнет почка листок неуверенный,
Следом – другие. И вот, удивлённые,
Как изумрудной пыльцой опылённые,
Встретят деревья, за ночь просветлевшие,
Свежее утро и солнышко вешнее.

Бродят по крышам дожди-барабанщики,
Солнце рассыпалось на одуванчики...
Вот они, звонкие, вот они, райские
Майские праздники, праздники майские.




№3-15  Наладонник

Был судным час, и душный день
Толпу лопатил спозаранку,
Крича: “До жил себя раздень –
Так лучше загорит изнанка,
Когда кипеть начнет асфальт
Под каблуками двух ботинок”.
Фасетки из рельефных смальт
Лишь усложняли поединок,
В котором день через плечо
Пытался распознать сюжеты.
И обжигала горячо
Трахею жажда эха: “Где ты?”,
Но липнул к эху целлофан...
Я вспоминал цветущий донник
И рвал рубашечный карман
В попытке спрятать наладонник.


№3-16  Ночному городу

Опускается ночь незаметно, почти невесомо.
Нарядилась Москва в ожерелья огней и мостов.
Пустота переулков зовёт, словно старых знакомых,
В лабиринты иллюзий и тайны прошедших веков.

По тонзурам ночных площадей в обрамлении улиц
Пробежим, осторожно касаясь подошвами плит.
Сонный город затих... Только мы с тобой словно очнулись,
Отряхнув с наших душ пепел старых, ненужных обид.

Тусклый взгляд фонаря под вуалью ночного тумана
Нас проводит в рассвет, на прощание благословив.
Новорожденный день, облаков невесомость румяня,
Файл под грифом "вчера" равнодушно отправит в архив.


№3-17  Этот город и я..

 Этот город затих, притаился на время
В лабиринтах запутанных летних ночей,
И сверкают созвездий цветных диадемы
Над аркадами скверов, садов, площадей. 

А под утро опять засигналят машины.
От заброшенных улиц до главных аллей -
Я люблю этот город по веской причине -
Без него я прожить не смогу, хоть убей.

Пусть волшебная сказка закончилась где-то,
Заблудилась в лесах неизбежных потерь,
И лишь детство мое не промчалось  бесследно,
Этот город и я - мы родные теперь...


№3-18  Питерская память

Летний сад - мозаика разных судеб.
Достоевский с Хармсом гудят в притоне.
А вода каналов несчастья любит
Принимать в застиранные ладони.

А на крышах ветер скребется рысью,
А в каналах жизни, слова и рыбы.
Кто мне эту невскую воду впрыснул
Не под кожу - в плоть локтевого сгиба?

Отчего я знаю, как в ритме вальса
Снег на плечи Пестеля томно падал,
Как по списку мертвых костлявым пальцем
Педантично, сухо вела блокада?

Дай мне руку, Петр, корабельный шкипер.
С каждым годом крепче речная память,
А людская - мельче... И молча Питер
Над страной забывшей поник плечами.

--


№3-19  * * *

Город-порода. Каждый живет, как может.
Хочешь, граффити жизнью своей рисуй;
Спи
/Чем не грот? Хотя - жестковато ложе/.
Я же, ломая ногти, сдирая кожу,
В каменоломнях дней выскребаю суть.

Город-цикада. Манит-мерцает светом.
За позолотой фоном разлита тушь.
Это обман, его в оболочке нету.
Он улетает ночью к другим планетам.
Он путешествует огоньками душ.

Город-аквариум
/далеко Азоры;
Весь не-сезон мечтая попасть на юг,
Стайки снуют и кормятся всяким вздором/.
Небом в разводах полный,
сосуд, в котором
Люди, расправив жабры, надежду пьют.

Город-хамелеон. Маскирует ловко
Жажду под писк сезона /берите твид!/.
И бороздит, маршрутом пунктирно-ломким,
Пласт поколений город подводной лодкой,
А горожане ждут позывных любви.
 
 
№3-20  Какие облака над Петербургом
 
Какие облака над Петербургом!
Предгрозье, август; в синеве небес
Они летят, заложенные цугом,
Растут, клубятся, набирая вес;
А мы на них любуемся и ждем,
Когда они, сгущаясь и темнея,
На площади, бульвары и аллеи
Обрушатся стремительным дождем,
Забарабанят по листве густой,
Смывая пыль с темно-зеленых кленов,
Застав врасплох лишь парочки влюбленных,
Не этой увлеченных красотой; –
И снова распахнется ширь небес,
Как рамкой, обведенных облаками,
Качающими пышными боками…
Предгрозье, август, чудо из чудес.


№3-21  Гроза над городом зонтов

Так мрачно в городе и серо
Гуляет дождь в садах и скверах,.
Он про хорошие манеры,
Как видно, даже не слыхал.
Нашел, бессовестный, занятье -
Заполучил меня в объятья
И норовит скользнуть под платье
руками мокрыми.. нахал!

А я шагаю, неуклюже
сбивая пузыри на лужах.
Мой город чуточку простужен,
Продрогли спины у мостов.
И грома бас, все громче слышен,
В мельканьи молний - фотовспышек
Дождь льет и льет без передышек -
Гроза над городом зонтов.

Не претендуя в фаворитки 
Дождю, промокшая до нитки,
Бегу с подобием улыбки,
Завидя первый робкий луч.
А гром заливисто хохочет.
Смотрю сквозь флер дождливых строчек,
Как шпили длинные щекочут
Хмельное пузо серых туч.


№3-22   А может были ангелы мы сами?

Шел белый снег — рождественское чудо,
Пространство изменялось вширь и ввысь.
Снег возникал неведомо откуда,
Казалось, в белизне был тайный смысл.
Все наполнялось тихим добрым светом,
И накануне серый, неживой
Наш город просыпался и при этом
Скользил без слов по белой мостовой.

Кружился снег, а нам казалось, с неба
Летят посланцы ангелов к земле,
Увидеть их самих, да только где бы?
Мы всматривались вдаль, но в снежной мгле
Виднелись только ратуша с часами
И фонари над каменным мостом.
А может были ангелы мы сами,
Но так и не узнавшие о том...


№3-23  Декабрьское утро.

Предновогодьем светится душа,
Но на работу забивать негоже.
Поэзия, страницами шурша, 
Томленьем строк сознание тревожит.

В маршрутке, томик бережно открыв,
Я еду чуть проснувшись, и Белянин*,
Потоки мыслей в книгу воплотив,
Рисует неземного очертанья.

Украшен город, в солнечных лучах
Умылся кремль, улыбнулся Богу.
Я растворилась в чтении, зачах
Росток тоски. Венчающий дорогу

Мне скоро будет виден поворот.
Обычный день с надеждою встречаю.
Поэзия – мой компас и оплот,
Я ей горю, и я по ней скучаю.

Рассудок Вдохновением пленён,
Волшебно-зимних строк блестят идеи.
Пусть каждый, кто талантом наделён,
Не обжигает творчеством, а греет.

 * Андрей Олегович Белянин - российский поэт и писатель, пишуший в жанре "фэнтези" ;
    уроженец города Астрахани


№3-24  В городе душном…

  А в городе было лето.
Жарко, противно и душно.
Асфальт под  солнцем нагретый
Врывался шинами в уши

Газом чихали смердящим
На тротуары моторы.
На солнце, печкой  палящей,
В окошках болтались шторы.
 
Чад пробивался и в парки.
Пыль покрывала фонтаны,
Плавилась свежие краски
На сцене летней эстрады.
 
В парке звучали романсы.
Девочка  с красной гитарой
Колоратурным сопрано
Пела с мальчишкой на пару.
 
Фальшивил мальчишка басом
Кто – то, наверное, слушал.
Люди стояли за квасом. 
В городе жарко и душно.



№3-25    Городской  Купидон

Девушка в красном пальто из тридцатой маршрутки,
Остановись, оглянись, задержись на минутку,
Он познакомиться хочет, осмелился вроде,
Парень, из той же маршрутки, сидевший  напротив.

Может быть это о нём ты мечтала украдкой
И  сочиняла стихи прошлой ночью в тетрадке,
Может,  о нём  завтра в школе расскажешь  на ушко
Ты по секрету  своей задушевной подружке?

Парень немного растерян, наверно неловко
Так вот впервые  знакомиться на остановке,
Сделал два шага, запнулся, смутился и - мимо -
Всё-таки нет, не созрел он для встречи с "любимой"!.

Видимо я не учёл здесь какую-то малость,
Если сегодня  знакомство с ним не состоялось!
Остановил всё равно я  тебя не напрасно,
Не огорчайся, красивая девушка в красном.

Я уже ранил любовью вас из арбалета,
Просто пока  вы ещё не узнали  об этом …
Прямо с утра – это точно процентов на двести -
Завтра   с цветами  он будет на этом же месте!


№3-26   В этом городе.

      Что случилось со мной, что случилось?
      Ярко чувствовать я разучилась.
      Не тревожат воспоминанья
      И ошибок сердечных терзанья.

      Встреча с городом, где любила,
      Не имела волшебной силы:
      Не кольнуло нигде, не заныло,
      Не со мной будто все это было.

      Может плакать душа устала,
      Или тихо подходит старость?
      И гранитом холодным ответ:
      "В этом городе нас больше нет."


№3-27     Когда бы снова прилетел

  Нависла тенью чёрной туча,
   И город   сжался и продрог.
   А зайчик – солнца тонкий лучик,
   Пробиться сквозь неё не смог.
   
   Была бессмысленной атака,
   И не хватило больше сил.
   И зайчик солнечный заплакал,
   Он этот город так любил!
   
   Поближе к людям, прыгать в окна,
   На стены, люстру, потолок…
   Стал день нерадостным и блёклым,
   Безликий чей-то был звонок.
   
   И девочка, с глазами вишни,
   Тихонько сидя у окна,
   Мечтала, чтобы солнце вышло,
   Чтоб в город вновь пришла весна!
   
   Чтобы испуганный немножко,
   Тот зайчик, маленький пострел,
   Уткнулся в тёплую ладошку,
   Когда бы снова прилетел.


№3-28  Лето
.
Лето. Небо. Наш мир в удивительно-синем плаще.
Жизнь – изнанка рефлексов, торопливость не видит, что рядом.
День нанизан на день. Лента будничных дел и вещей…
Расточительность сил. Держит верх пресловутое «надо».

Жарко… Млея, дома в тень бетонные прячут бока.
Ветра нет. На деревьях многослойная пыльная пудра.
Липнет мягкий асфальт. Прочь из города! Здравствуй, река,
ты всё так же хранишь величаво-спокойную мудрость.

Растворяясь в воде, солнце волны твои серебрит.
Спины плёсов прибрежных потревожу босыми ступнями.
Раскалённый песок, словно лезвия тысячи бритв,
но на вечность добрее, только жжёт и нисколько не ранит.

Наклонившись к реке, зачерпну из неё серебра -
чистота и неспешность, суть прозрачного солнца на белом…
Подержав, отпущу. Сути дальше катиться пора,
обвивая мой город вдаль текущим чешуйчатым телом…



№3-29  ВЕРНИТЕ МОЙ СТАРИННЫЙ ПАРК...

Верните мой старинный парк
С литой массивною скамейкой,
С фонтанов дружною семейкой,
Где дикий пруд спускает пар,
Устав от летней суеты...
Фонарь уютным желтым глазом
Тьму разгонял, буквально, сразу,
Казалось, с нами был на "ты".
Чуть засидится детвора,
Свет фонаря ворчит, качаясь,
Как бабушка с лимонным чаем,
И провожает до утра...
Теперь я - бабушка сама.
И чай с лимоном пью частенько.
Воспоминаний о скамейке,
О фонаре, любви, - тома...
Я возвратилась в город мой,
Но не узнала через годы
Родного парка профиль гордый,
Хоть слёзы лей, хоть ветром вой!
Теперь здесь царствует бетон,
Окольцевавший грустный прудик,
Неон светильников остудит:
Мол, панибратство - моветон.
Газон, деревья, сад камней -
Всё идеально, но безлико.
Нет фонарей живого блика...
Старинный парк верните мне!



№3-30  Монолог скамейки

Качели, пруд, бетонный парапет… -
Немногое от прошлого осталось.
Для парковой скамьи семнадцать лет –
Солидные года. Седая старость.

Как шумно было нынешней весной! –
Цветы сажали, обрезали ветки,
Скамейки заменили… Мне одной
Остаться удалось в тени беседки.

А скольких стариков, детишек, мам
Я вспомнить бы могла! Истерлись доски
И надписи темнеют тут и там –
Оставили влюбленные подростки

Сердечек процарапанных тату
И строчки нерешаемых примеров:
«Алёна плюс Сергей» опять прочту,
- Равно «любовь»… - у юных кавалеров

Всегда с собой был ножик или гвоздь.
Но я люблю, поверьте, эти шрамы!
А сколько слёз увидеть мне пришлось!
Какие здесь разыгрывались драмы!

Сегодня тоже парочка сидит –
Уже который час… Стемнеет скоро.
У этих голубков счастливый вид.
Ах, эти мне влюбленные! Умора…

Они уйдут, похожие вдвоем
На двух тигрят. Помчатся к электричке.
И расплывется кляксой под дождем:
«Окрашено»… - на маленькой табличке.



№3-31   Коммуналка

Растила коммуналка, согревала
одной судьбы лоскутным одеялом,

где каждый лоскуток так узнаваем,
цепляет память стареньким трамваем.
Везёт  в депо. Конечная, выходим!
Айда  пешком до полусгнивших сходен,
до чистых  отношений и чекушек,
до первых и нетронутых подружек.
Там забивались стрелки, были строги
понятия. Оттуда шли  дороги,
которые наш век припас мужчинам -
кому в обход, ну а кому к вершинам.
Афган, Чечня и прочие разборки,
мы были сивки и крутыми были горки.

Cума, тюрьма? Не зарекались, не гадали.
Всей коммуналкой  просто  выживали.
 


№3-32. Послевоенный трамвай


По проспекту, качаясь, прошёл одинокий трамвай,
Свежевыкрашен свеженадушен, по стыкам прощёлкал...
Свежевыкрашен город – в осеннем плаще, невзначай
Посыпает торжественно путь ему красным и жёлтым.

Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
В парке ухают трубы и тубы
Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
Мне твои улыбаются губы.

...
Разметало нас, словно от взрыва, и после войны
Я вернулся в наш город, уныло бреду по Петровке...
Да, видать, не смоглось, не срослось, не прижилось, а мы...
Мы - как будто бы, каждый сошёл на своей остановке.

Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
В такт звенит довоенному вальсу.
Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
Встань в сторонку, браток, не печалься!

А в окне промелькнули – и мне улыбнулись вослед
С детства мне дорогие, такие знакомые лица -
Тётя Паша, дед Боря и   неугомонный сосед
Собери их, братишка трамвай, может всё – повторится?

Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
Кружат в вальсе и   листья, и город...
Дзинь-дзинь дон, Дзинь-дзинь дон,
Может, с кем-то увижусь я скоро...