Там каждый вечер

Сомкнулись двери ресторана за спиной.
Я вновь вдыхаю ароматный запах пира.
Все завсегдатаи, глубокоуважаемые мной, 
Как я, предпочитают стиль французского ампира.
Здесь красота и роскошь так привычны,
Готовит яства здесь месье Рошфор;
Все блюда здесь отменны, фееричны,
Ну, а десерт, не просто лакомство – фурор.

Здесь каждый вечер, на пределе сил, на нерве,
Вокруг себя собрав опять толпу зевак,
Потоки звуков посвятив шикарной стерве,
Поёт божественно безбашенный чувак.
На сцене крошечной, с иголочки одетый франт,
Безжалостно рвёт струны на гитаре.
Лабает, словно в наркотическом угаре,
Талантливый влюблённый музыкант.

Он был влюблён. Он в небесах парил!
Она легко с ним, в облаках его любви парила.
Он ею жил! Её любя, боготворил.
Ну, и она его, немножечко любила.
Ей находиться нравилось внутри,
В пределах ауры восторженного обожанья.
Все влюблены в него, куда ни посмотри,
Но и она не лишена вниманья.

Она изысканно курила сигарету,
Картинно руку изгибала с мундштуком.
Дым, выдыхая на софит, тянулась к свету.
Порою румбу танцевала босиком.
Достав помаду из роскошной дамской сумки,
Она, смеясь, умело губки подводила.
Могла красиво водку пить из рюмки,
И взгляда своего, от сальных глаз мужских, не отводила.

Знать, ей смотреть на сцену надоело,
Теперь охотнее она глядит по сторонам.
Она сама, точней её, без ласк иных, тоскующее тело,
Желает примою, не тенью бога, быть по временам!
Я сам, в раскладе игр любви поднаторевший,
Найду ей в оправданье тысячу причин:
На сцене он – влюбленный, скучный, надоевший,
А рядом... Рядом столько импозантных, авантажных,
                разгорячённых водкою мужчин!

Здесь каждый вечер, на пределе сил, на нерве,
Вокруг себя, собрав опять толпу зевак,
Потоки звуков посвятив шикарной стерве,
Поёт божественно безбашенный чувак.
На сцене крошечной, с иголочки одетый франт,
Безжалостно рвёт струны на гитаре.
Лабает, словно в наркотическом угаре,
Талантливый влюблённый музыкант.

Он снова, никого вокруг не замечая,
Ведёт с гитарой свойский разговор,
Гармонию созвучий источая.
Как истина его игра! Как приговор!
Петь и играть, стихи писать высоким слогом,
Дано ему, достойному тиары!
Как на земле стать музыкальным богом,
Спросите у, аккордами рыдающей гитары.

Все внемлют, сонм мелодий словно сдоба,
Его гитары золотой волшебным мукам.
Но как следит за ним другая юная особа,
Ах, как она внимает этим звукам!
Она глядит, не отрывая взгляда,
От рук его, от мимики, от глаз.
Она берёт, в большом секрете от него,
                не отвлекаясь не на миг от звукоряда,
Любви высокой тайный мастер-класс.

Девица эта лишена кокетства,
Как лань легка, игрива, тонка.
Переплелись в ней: радость детства,
И нежность молодого оленёнка.
Стук сердца можно ль разучиться слушать
Попав однажды в вожделенья сеть?
– Скажите, Вы пришли сюда покушать,
Иль на красоток юных поглазеть?

Там каждый вечер, на пределе сил, на нерве,
Вокруг себя, собрав опять толпу зевак,
Потоки звуков посвятив шикарной стерве,
Поёт божественно безбашенный чувак.
На сцене крошечной, с иголочки одетый  франт,
Безжалостно рвёт струны на гитаре.
Лабает, словно в наркотическом угаре,
Талантливый влюблённый музыкант.


Андрей Свилацкий, из книги "Беспечно расточающие".

© Свилацкий А.Ю., 2008.
Запрещено использование для любых коммерческих целей.

По законодательству Российской Федерации плагиат влечет за собой наступление уголовной ответственности в виде штрафа, обязательных работ или ареста виновного лица (ч. 1 статья 146 УК РФ). Кроме того, предусмотрены гражданско-правовые методы защиты авторского права от плагиата в виде права автора требовать возмещения убытков или выплаты компенсации (статьи 1252, 1301 ГК РФ).