Поэт-философ - печатные публикации

Ореховские ВЕСТИ
№23 (689) от 20.06.2012 г.
стр. 18, Гость «ОРВ»

ПОЭТ-ФИЛОСОФ

К 70-летию Леонида Андреева-Селижарова

    23 июня исполняется 70 лет нашему талантливому земляку – поэту Леониду Георгиевичу Андрееву-Селижарову. Он родился в 1942 году в селе Елатьма, Рязанской области. Судьба поэта складывалась непросто. Отец и мать были репрессированы, и он воспитывался в Касимовском детском доме. Окончив ремесленное училище в Челябинске, работал на стройках, заводах, в геологических партиях, плавал матросом по Енисею, а затем обосновался на Дальнем Востоке, в Амурской области.
    Годы странствий и жизненных испытаний закалили и сформировали характер поэта, позволили ему увидеть своими глазами все уголки нашей Родины, всем сердцем полюбить ее необъятные просторы, завязать литературные знакомства во многих городах России. А вскоре его имя и творчество стали известны миллионам советских читателей: с конца 50-х годов стихи Андреева регулярно появлялись на страницах газет, альманахов, журналов «Юность», «Сельская молодежь», «Дальний Восток» и сразу были высоко оценены критикой, известными мастерами слова, рядовыми слушателями. С восхищением отзывались о них Михаил Светлов, Лариса Васильева, Давид Самойлов. В 1961 году подборка стихов Андреева была опубликована в коллективном сборнике «И снова зовет вдохновенье», где вместе с ним дебютировали Николай Рубцов и другие поэты, впоследствии определившие литературный облик эпохи. В 60-70-е годы Хабаровское книжное издательство выпустило несколько книг поэта – «Смещение плоскостей» (1966), «Камертон» (1971), «Лицо родное» (1974), «Сердцебиение» (1979), а также книги стихов для детей. В 1974 году Леонид Андреев был принят в Союз писателей СССР.
    Уже более четверти века поэт проживает в Орехово-Зуеве, активно содействуя развитию литературной жизни нашего края: он – член городского литобъединения «Основа» с момента его возрождения в 2001 году, принимал участие в работе студенческого литературного кружка «Ветви», посещал занятия литературной студии «Созвучие». Его поэзия получила самую высокую оценку руководителя «Основы» Владислава Бахревского. За последние годы Андреевым-Селижаровым были изданы поэтическая трилогия «Берег неба», большие книги стихов «Русская Аватара» (2008) и «Звездный Часослов» (2010), которые вобрали в себя все лучшее, что было создано им за  полвека творческого труда. В этом, юбилейном, году увидела свет еще одна книга поэта – «Камертон», куда вошли стихи раннего периода творчества. Сейчас Леонид Андреев по-прежнему занят активным поэтическим трудом: готовит к печати свои новые произведения, вынашивает замысел грандиозной антологии поэзии Мещерского края, которая объединила бы лучших авторов Восточного Подмосковья, части Владимирской и Рязанской областей.
    Среди всех поэтов орехово-зуевской «Основы» Леонид Андреев-Селижаров, наверное, самый неординарный и необычный автор. В его арсенале множество разнообразных художественных приемов: наряду с предельно простыми и ясными строчками для детей им созданы уникальные в своем роде настоящие философские трактаты в стихах, где литературный эксперимент и смелое новаторство органично сочетаются с традиционными формами русской классической поэзии.
    Накануне юбилея мы задали поэту несколько вопросов.

    -Леонид Георгиевич, когда было написано ваше первое стихотворение? Что заставило вас стать поэтом?

    -У настоящего поэта нет «первого стихотворения». Не он рождает стихи, а стихи порождают его. Ритм дыхания и сердечная пульсация в каждом человеке, в каждом божьем создании уже есть Поэзия. Каждый раз, когда пишется новое стихотворение, поэт рождается снова и снова. Тем не менее первым подлинным стихотворением для меня явилось четверостишие «Береза», написанное в 1959 году, когда мне было семнадцать лет:

          Наклонилась, согнулась уныло
          С грустью светлой о чем-то родном.
          Ей бы тихо стоять над могилой,
          А она у меня под окном.

    -Какие события творческой биографии способствовали формированию вашего мировоззрения, определили характер вашей поэзии?

    -Больше всего на меня повлияла страсть «книгочея». Уже в детдоме у меня была кличка «Ученый» за то, что под матрацем я хранил небольшую библиотеку. Обо мне ходили слухи, что я читаю по ночам. Как только я обзавелся квартирой, стал упорно собирать «Библиотеку поэта» и «Литературные памятники»: но взаимодействие с классикой не только облагораживает человека – к сожалению, оно часто становится дополнительной помехой, так как критерии оценки своих и чужих произведений усложняются, что нередко затрудняет контакт не только с собратьями по перу, но и самым близким окружением – семейным и просто человеческим.

    -Судя по вашим стихам и отдельным высказываниям, отношение официальной критики и окололитературной среды к вашему творчеству было неоднозначным, а порой и вовсе уничижительным?

    -Пятидесятилетие моего творческого труда для меня далеко не безоблачно. До сих пор меня преследует ореол отщепенчества и изгойства. Какие только ярлыки ко мне не прилипали! Был я и «Кликушей», и «Платоном в квадрате»; Андрей Лядов за мою «Березку» предрекал в самой первой рецензии, что советские рабочие меня хорошенько поколотят и, окажись рядом, он за меня ни за что не заступится. При приеме в Союз писателей Евгений Долматовский задал далеко не риторический вопрос: почему у автора, который работает на комсомольской стройке, нет стихов на производственную тематику? Василий Федоров ответил на этот вопрос другим вопросом: если не Андреева, то кого тогда вообще принимать в Союз писателей? Таким образом я стал «профессионалом» с первой попытки и этим самым разозлил чиновников аппарата СП РСФСР, которым мой прием был почему-то не на руку. Пять лет меня заставляли переделывать очередную поэтическую книгу, которая вышла в 1979 году в куцем изуродованном виде. После нее новых книг не было 15 лет.

    -Вы – автор многочисленных поэтических сборников, которые получили высокую оценку профессионалов. Считаете ли вы себя успешным человеком?

    -Когда успех становится главной целью писателя, нередко ради успеха ему приходится поступаться своими принципами и даже творческой этикой. В отличие от многих поэтов, я никогда не был нахлебником у государства. Мной издано в общей сложности 12 поэтических книг. Из них 3 детских, которые окупили себя, и изданные в советское время, как правило, убыточные, поэтические сборники. Двумя стотысячными тиражами в Хабаровском книжном издательстве издана антология пейзажной лирики «Очей очарованье» – стихи русских поэтов о природе. Я был инициатором этого издания и его главным составителем. Доход от него равен нескольким годовым бюджетам выше упомянутого издательства. А в последние годы все свои сборники я издаю за свой счет. Но несмотря на то, что доход от моих книг многократно превышал расходы на их издание, я никогда не был преуспевающим человеком, а нередко едва сводил концы с концами.

    -Ваша поэзия органично связана с традицией русской  философской лирики. Что является духовной основой вашего творчества? Как бы вы определили свое мировоззрение, свое жизненное кредо?

    -В русской поэзии философия обозначилась гораздо раньше, чем в прозе. В принципе так и должно быть. Истоки философии всегда уходят в поэзию. Более того, все великие религии насквозь поэтичны. Ригведа, Авеста, Библия, Коран, буддийские сутры без стихотворных текстов немыслимы. Именно на них я опираюсь в первую очередь, медитируя в размер и рифму. Собственно философская поэзия всегда была вторичным продуктом. Но суживать философию в одну конкретную религию, какой бы великой она ни была, нельзя. Жизнь всегда шире любой философской, религиозной или научной концепции. Вот мое кредо:

          Не оскверняй Родной Язык
          Хулой Земле и Небесам.
          Ведь Мир и мелок, и велик
          Лишь от того, какой ты сам.

    -Многие слова в ваших стихах пишутся с большой буквы. Чем обусловлена эта особенность ваших текстов?

    -Смысловая иерархия слов в тексте существовала всегда. Слова-символы необходимо выделять прописной или заглавной буквой. Не только содержание и смысловая наполненность слова делает необходимой большую букву. Сами иерархии смыслов диктуют нам иную орфографию, пунктуацию и рукописание – возврат к каллиграфии как особому виду искусства:

          Когда в Душе струна звенит,
          Необходим Словам Зенит.
          Вслед за струной на крыльях нот
          Летят Слова за горизонт.

    -Ваши последние книги изданы в традиционной старой русской орфографии. Насколько значимо для вас именно такое оформление ваших поэтических текстов?

    -Почему в старой орфографии писали Пушкин, Тютчев, Фет и Блок, понятно всякому человеку. Вопрос должен звучать так: почему в новой кастрированной орфографии книги классиков печатают до сих пор? Я очень рад, что моя главная итоговая книга стихов «Русская Аватара» издана в дореволюционной орфографии: я – в одном строю с Тютчевым, а не Долматовским и Демьяном Бедным. Большое спасибо Сергею Дмитриевичу Герцеву, тебе и всем, кто содействовал реализации этого проекта.

    -Особое место в вашем творчестве занимает Русская тема. Какова, по-вашему, роль России в мировом историческом процессе? Что происходит с Россией и русским народом сегодня? И что, по-вашему, ждет нас в будущем?

    -Все, что я пишу, это – о России. Других тем у меня нет. У России нет никаких ролей в мировом процессе, она – сама процесс, без которого все другие процессы немыслимы. Она – закваска, без которой любое тесто прокиснет. Что бы ни происходило в мире, Россия и ее народ принимают главный удар на себя. Если Россия полностью перейдет на Небесный план, Земному плану придет конец. Чего-чего, а пост-истории не будет. Глобализм исчерпал себя. За несколько десятилетий Америка и Запад надорвались, выкорчевывая СССР. Но выкорчевать Россию им не удастся.

    -Каковы ваши дальнейшие творческие планы?

    -«Камертон» уже вышел, но скоро появится его вторая редакция – с внесенными мной исправлениями и новым дизайном обложки. Сейчас я вплотную приступил к работе над сборником «Лепта». Он будет полностью состоять из восьмистиший. В отличие от «Камертона», основу «Лепты» составят новые стихотворения; далее последует новая редакция серии сборников «Берег неба». Все это вместе с «Русской Аватарой» и «Звездным Часословом» составит основной корпус моей поэзии. И я надеюсь, что рано или поздно будет издана задуманная мной антология поэзии Мещерского края.

    -Дорогой Леонид Георгиевич, от лица ваших читателей и участников всех литературных объединений нашего города поздравляем вас с юбилеем, желаем крепкого здоровья, новых творческих замыслов и сил для их реализации!
          Беседовал Клим Булавкин.


СЕВЕР

Здесь нигде не встретишь обелиска,
Но зато потерян счет крестам.
И проходят тучи низко, низко
По промозглым лагерным местам.

Только тот, кто на свободу вышел,
Знает, что бледнее яви сон.
Нет, не зря он выдержал и выжил –
Он узнал, на что способен он.
          1972 г. Леонид Андреев-Селижаров



Ореховские ВЕСТИ
№32 (698) от 22.08.2012 г.
стр. 14, Литературная страница «Вдохновение»


ВПЕЧАТЛЕНИЕ

Повсюду чудеса я созерцал,
Просиживал над книгой допоздна я.
Как будто из магических зеркал
Мерцал мне отдаленный свет познанья.

Я любовался снежной белизной,
Я с удочками уходил на пристань,
Я наклонялся к лилии лесной
И к ландышам склонялся серебристым.

Пред женщиной краснел я до ушей
И обращал глаза к земле с досадой.
От этих впечатлений на душе
Сладчайший образуется осадок.


ЛУЧ ПАМЯТИ

На привет мечты любимой
В голубой ночи
От меня к тебе незримо
Тянутся лучи.

И, быть может, ты невольно
Вздрогнешь в тишине
Оттого, что стало больно
Почему-то мне.

Словно памятью сердечной
Можно превозмочь
Космос, медленный и вечный,
Тишину и ночь.


МОСКОВСКИЙ ДВОРИК

Есть в каждой веточке сирени
Тепла и нежности запас.
Дарю тебе стихотворенье,
Как снимок – в профиль и анфас.

Еще дарю фонарь карманный,
Который светит даже днем.
Похож на Рай Обетованный
Московский дворик за окном.


РУССКОЕ ПОЛЕ

Хлебородное русское поле –
Наша гордость, забота и воля.

Поле жизни и битвы кровавой,
Поле памяти, правды и славы.

Мы на поле одном вырастали
Вместе с хлебом, мы с хлебом впитали

Верность совести, чести и дому,
Верность делу и взгляду родному.


ДОБРОТА

Прекрасна добрая отвага.
Она – и истина, и благо.

Она всего нужнее людям
В бездонных пропастях, где будем,

Где не было еще от века
Ноги и слова человека.

Она наш свет. И этим светом
Все мироздание согрето.


ЗЛО

Когда творят народы зло,
В войну играя, словно дети,
Единственное ремесло
Поэта – быть за все в ответе.

Преступник сразу и судья –
Он верен долгу и химере,
И должен осудить себя
По меньшей мере к «высшей мере».

Он должен на себя принять
Позор, хулу и недоверье
С чужой виной, чтоб избежать
Спасительного лицемерья.


СВЕТ

Среди ночных планет,
И в бездне, и в зените
Не говорите «Нет»
И «Да» не говорите.

Два стебля: «Да» и «Нет» –
И вот свирель готова,
Чтоб Свету вторил Свет,
Внимало Свету Слово.


РУССКИЙ КРЕСТ

Новоселы
Грустных мест,
Невеселый
Русский крест.

Человечному
Труду
Слово вечное
Найду.

Встала ранняя
Заря.
Сердце ранено
Не зря.

Мера полная
Со мной
Веры подлинной
Земной.


БЕЗЫМЯННОСТЬ

Я безымянности боюсь,
Боюсь обжечь себя об речь.
На междометья разобьюсь –
Средь несвиданий и невстреч.

Еще сильней боюсь отсечь
Себя от мовы избяной:
Возвышенная просторечь –
Глагол Небесный и Земной.


ИСКРЫ

Словно искры от огня,
Все мы в некотором роде.
Что-то где-то происходит –
Но лишь там, где нет меня.

Только чуть плотнее мгла;
Там, где встретилися взгляды,
Тишины и листопада
Чуть мутнеют зеркала.
          1962-2012 гг.