Я на даче один...

И ветер, и дождик, и мгла
Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны замерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно
За мольбертом и дует в окно.

Да, внешне все было как у Бунина. Правда, вместо мольберта – стол. Мы с дочерью собрали последний букет полевых цветов – аж двенадцать видов. Уезжая, поручила мне зарисовать его – фотоаппарат отказал.

Только вот с текстом случилось недоразумение: я записал его по памяти. Когда проверил, рука никак не подымалась заменить ЗАМЕРЛА на точное бунинское УМЕРЛА. Не могу понять, как предельно чуткий к внутренней жизни писатель мог написать такое. Разве под влиянием минутного настроения…

С отъездом летних жителей жизнь здесь именно замирает и тихо ждет, когда о ней вспомнят. В городе непрерывный поток впечатлений – возможно, каждый день по многу раз в одном месте и одной ситуации – смазывает их, позволяя часто слипаться в ком, наподобие растаявших шариков мороженого. Напротив, на даче я бываю не так часто и дискретно, с отделением одного визита от другого. А потому и прошлые впечатления хранятся  неповрежденными.

С каждым местом может быть сопряжено сразу много воспоминаний: скажем, здесь со всеми детьми мы нашли ежика, который прикатывал нам пряники в виде колесиков; а другой раз кто-то свалился в канаву; а третий раз мы с Аней видели невиданный цветок…

Когда проходишь в одиночестве, бывает по-разному. В одних местах каждый раз может вспомниться что-то другое, и не знаешь заранее, в каком времени окажешься. Собственно, сразу во всех – так как эти воспоминания в разных точках не обязаны относиться к одному времени.

А бывает и так, что в каждом месте есть свое доминирующее впечатление, и оно не вытесняется ничем другим – даже происходящее сейчас кажется менее реальным.

В обоих случаях возникает удивительная многомерность и полнота мироощущения. Думается, именно это имел в виду Бергсон, когда писал:
Мир, куда обычно вводят нас наши чувства и наше сознание, есть лишь тень его самого; и он холоден, как смерть. Все в нем существует в настоящем, …словно бы постоянно начинается вновь; и мы сами говорим о прошлом как об утраченном,  видим в воспоминании факт странный…
Этому скучному одномерному миру Бергсон противопоставляет  именно  полноту восприятия, включающего на равных и прошлое. Более того, он обещает, что на этом пути каждому доступно  станет то, что могут выразить только выдающиеся художники и философы…

Фото из яндекс.ру.