Записки в дневнике. глава 6

29 апреля.
Я проснулся в 9.30, мать сказала что заснул вчера сразу после обеда, и проспал до этого часу. Я был удивлен, так как на вчерашний вечер я собирался наведаться к одному очень интересному человеку с которым я познакомился только приехав в город. Его ховут Марк, он довольно солидный молодой человек, если бы не его рваное пальто и отсутствие какой-либо шляпы. С Марком мы долго сидели в закусочной, разговаривали. Он доктор, либо ученый, он показался мне чрезвычайно умным, к тому же он не дурен собой. И ктому же дав адрес. он пригласил меня к себе.
К Марку я решил зайти сегодня.
Дорога.
Я шел теплой апрельской дорогой по липовой аллее, которая только начала распускать почки, она светилась от солнца.
Идти мне нужно было долго. И вот я был около дома. Меня ждал деревянный ухоженный садик вокруг дома, где к моему удивлению трудися садовник, обрезая кусты и деревья.
Я подошел к забору, прошел вдоль него к калитке и отворил ее.
Вдоль забора росли роскошные яблони, так же там было множество разнообразных кустов и цветов, всё оживало.
Выбежал старый мужик, похожий чем-то на дворника с нашей улицы, и начал было выгонять меня, обзывая грязным, как вышел Марк, выкрикнул ему, мужичек поклонился и быстро исчез- это мне льстило. Марк поздоровался со мной, видно как он был весьма удивлен и рад моему приходу. Как же был удивлен я, думая на него, что он беден и несчастен, думая что он живет так же, где-то с матерью, та кормит его и балует. Мы пошли к столу, да-да Марк сразу же позвал меня к столу, он был добр ко мне. Дом был большой и светлый, было несколько слуг, я не смог их посчитать, так как они были одинаковы лицом. В доме были камин и печь, портреты великолепных дам и пейзажи. Мы сели за большой стол, находящийся в столовой, да, сколько же там было еды, некоторое из этого я не только не ел, но и не видел, не знал. Я досыта наелся, мы пошли  в верхние комнаты разговаривать и отдыхать.

Солнце пекло подоконники, сладкие капли стекали по стеклу, в комнате жужжали мухи, кто-то из слуг гонял их, прыгая возле стен.
Камин не горел, но безумно радовал взгляд. В доме было прохладно и уютно. Марк предлогал мне клюквенный морс, но я отказался, но он же пил его с такой жадностью и вкустностью, что я попросил мне налить,- старая женщина налила мне полный стакан холодного морса и ушла в комнаты.
Казалось, довольно долгое время мы говорили о пустяках, о разной еде, о людях и новостях. Марк начал было говорить, о том случае на моей улице, начал рассказывать в подробностях, как мне сделалось дурно. Та же самая женщина, что и наливала мне морс, крутилась возле меня, подкладывала ледяные полотенца, дула на меня, и громко причитала, пока Марк не прикрикнул на нее,- после она крутилась тихо и молча,- это успокоило меня, мне стало легче, я допил уже немного теплый морс и подошел к окну:

-Погода нынче очень знойная, - сказал я, -и ветра нет, того гляди мухи изжарятся на окнах.

Марк немного помолчал, выдохнул, вытер со лба искры пота, мерцающие на солнце, отошел от окна и от меня.
Я услышал как он с грохотом упал на диван. Я подскочил и бросился к нему. Он тяжело дышал, грудь его хрипела, я начал кричать, прибежала всё та же женщина, принялась обмахивать Марка полотенцем, велела открыть мне окна.

Марк умер. Мне удалось узнать лишь то, что он болел какой-то легочной болезнью,- она и погубила его.
Мать целый вечер бранила меня за общение с ним, что я мог заразиться.