Сны

У меня были друзья -
девочка, мальчик.
С ними втроём воссияв,
были пойманы, вне удачи.

Поймав нас, эти жестокие люди
пистолеты имели.
Умирали мы, как бы с блюда,
курицу съев еле-еле.

Но надо было перевирать,
правда лжи - важнее.
Их с пистолетами - рать,
не убивал же я -  ел!

Расстреляли потом целую группу,
под рёбра жестоко били,
кричал я им в уши, в рупор,
давал им зелёные били.

Просил, чтобы простили,
чтобы помиловали!
Куда там!- или -
поцелуями, уколами ли.

Они ведь, убитые музыканты,
просто дурачились.
И дорогая моя ты,
целовав меня, драпала в Чили.

А там, как и у нас,- революция,
снова и снова.
Господин рав Люцифер,
не языки - мовы.

Башню до небес, наконец, построили,
радуйся, честной народ!
Адом, роем ли,-
разрушил всё какой-то урод,

по имени Герострат.
И началось, Боже мой,-
высокую в снегах гору Арарат,
отдали не тем, кто достоин -
кож не мой.

Отвечал я за всё, за всё.
Не отпускали меня они.
Корову пастух пасёт,
одевая на голову себе нимб.

Выпал от них, наконец,
используя золотые энергии.
Исторгнут Вакулой кнутом бес,
едва ль остракизму подвергнутый.

Потому и гибнешь, хохол,
что оторвался от матери,
не целое - пол,
москалей материв.

Остракизму подвергнуты,
но хочется - пить и курить.
Чувак дорогой, ну ты,
молчишь, вы что говорите?

Умчался я всё-таки от них,
наконец, умаялся.
Во Вселенной - мы не одни.
Я сам, и ты, Господи - сам.

Видишь, звёзды справа, слева?
Беги от них, убегай!
Падает одна, стреляя с колена,
восхитительная какая!

Женщинам никогда не верь,
только - мужчинам.
До сего был я - зверь,
устав, завтра - по чину.

И в конце концов спаслись все.
Есть возможность же всем спастись!
Был в 18 я грустен и сед,
неудачей расписан..


        1989