Предание

От Вытегры до Шуи
Он избраздил весь край.
И выбрал кличку – Клюев
Смиренный Николай
С. Есенин

Хотим иль нет, а где-то вьётся нить:
Звенит струя незримого колодца!
Мы так его стараемся забыть –
И всё-таки забыть не удаётся.

Где скрылся он, тот огнепалый стих?
Он где-то в нас – под нашей тайной клетью.
Знать, так живуч смиренный тот жених –
Сей Аввакум двадцатого столетья!

Он сам себе был жертва и судья.
Он крепко спит – крамольник из Олонца.
Но этот крин, та звонкая струя
Из тех лесов, где столько тьмы и солнца!

Из тех пещер, от тех пустынных дюн,
От тех былин полунощного взморья!..
И сам он лёг – замшелый, как валун,
У колеи железного Егорья.

Он сам себя швырнул под ту пяту,
Из-под которой – дым, и прах, и пламя.
Зачем же мы всё помним ярость ту –
И не простим той гибели с мощами?

Давным-давно простили мы таких,
Кому сам бог не выдал бы прощенья.
А этот старец! Этот жалкий мних!
Зачем в него летят ещё каменья?

Давно с землей смешалась та кутья,
Давно истлел тот скрытник из Олонца.
Но этот крин, та звонкая струя,
Где столько трав и северного солнца!

Теперь бы здесь да белый голубец,
Зелёный клён, да ковшик из бересты.
Сюда бы шли и старец, и юнец,
И грозный страж, и милые невесты.

Пускай придут – и вспомнить, и почтить,
И зачерпнуть из древлсго колодца...
Мы так его стараемся забыть –
И всё-таки забыть не удается.

1973