Светотени, гл. 13

- Ну, автор мой, опять же нестыковка:
Сошёлся с бригадиром нелюдим,
А в пятой-то главе – сказать неловко –
Герой ваш издевается над ним.
Выходит, что перо у нас – мутовка,
И всё сбиваем ею, как хотим.

Борьбу за «бал»  в демарш вы развернули,
И парочка  закрыть готова дот,
Но почему их не пугают пули,
Которыми их встретит пулемёт?
А есть ещё папаша в Барнауле,
Который с них «подковы отдерёт»!
Я не хочу показывать вам дули
И ликовать, мол, сбился рифмоплёт,
Но всё-таки смиренно умолчу ли,
Когда увижу явный недочёт.

- Примите искренний поклон
За ваше знание «предмета»
Вы чётко вспомнили, что где-то
Есть у сердитого поэта
О бригадире моветон.
И вот едва ли не  влюблён,
Как по законам рикошета,
В того «плохого дядю» он.

Но вы забыли  о другом –
Что люди к людям привыкают
И то, что сразу изрекают,
«Отредактируют» потом.

Герой наш был несправедлив
И «поливал»  всех без разбора,
Но, поработав с ними, скоро
Стал усложнять свой лейтмотив,
Себя из злого прокурора
В  судью незлого превратив.

Сначала он едва ль не матом
Всех непонравившихся крыл,
Но скоро станет адвокатом
Для тех, кто стал ему здесь мил.

А почему идут на «доты».
Всё объяснилось в свой черёд.
Ведь после адовой работы
Он выходной себе берёт.
И что бояться им кого-то,
Коль «бунтовал» уже народ?!

И он не очень дорожит,
Как вам понятно, институтом,
Его приравнивая к путам.
А ту, обычную на вид,
Рабой не сделают кому-то:
Она свободна и смела
И ради этого «орла»
На всё сознательно пошла.

И что я тут присочинил,
Какую логику нарушил,
Какой «мутовкой для чернил»
Перемешал людские души?
Опять критический ваш пыл,
Простите, сделал вас кликушей.
Давайте ж бросим бить баклуши,
Сказав  себе: «Смотри и слушай!»

Утро. Скоро шесть часов.
Мы, конечно, просыпаем.
Но, как сфинкс, непроницаем,
Молча  будит нас Живцов.

Посовал я в вещмешок
Вещи чистые на смену.
Будь хоть с ложку родничок,
А белье переодену!

Вышел первым – и туда,
Где намечено сходиться:
Чуть виднеется скирда
Обмолоченной пшеницы.

Припустил туда бегом –
Оказалось, что не близко,
Если б двинулись вдвоём,
То попали б в «зону риска».

Ну а так: субъект бежит,
Знать, беднягу прихватило,
Или этот индивид
Не растратил в поле силы,
Вот и скачет, как кобыла,
Добывая аппетит.

Добежал минут за шесть:
Значит, путь – с версту, не меньше.
Лишь для очень праздных женщин
В этой дали прелесть есть.

Обошёл скирду по кругу,
Убедился, что нигде
Не сходили по нужде,
И уселся ждать подругу.

… Много времени ушло
На видения  и страхи.
«Видел» вдруг, что как на зло
Рано выспались девахи.

Увидали вещмешок
И устроили допросы,
Затолкали в уголок,
Держат, бедную, за косы.

Приглушённый  «слышал» крик:
- Ты куда? – вскричал Таланов,
И тогда от наших планов
Оставался только пшик…

Наконец,  гляжу,  идёт,
Но тревоги полон  снова:
Не кричит ли вслед народ
Или кок наш  Логунова?
Та встаёт у нас чуть свет,
Правда, тож  не без Ивана…
Не бегут, как будто, вслед,
Не кричат:  Куда так рано?

… Вот уже в пяти шагах –
Знай  идёт неторопливо:
Видно, ей неведом страх
Чисто женского разлива.

Я встаю и молча  жду.
Но растерянность – большая:
Что же я имел в виду,
В  степь девчонку приглашая?

Что мне сделать – приобнять
Чисто дружески за плечи,
Но ведь я могу опять
Воспылать от «тесной» встречи…
А потом – отец и мать,
Обличающие речи!
Нет, поглажу молча прядь,
Безопасность обеспечив.

Но напарница моя
Сразу бросилась на шею!
Вот и сны-то! Вот – змея,
И никак не сладить с нею!

Как пришибленный,  стою:
Руки – плети, долу – взоры.
- Что ж, напарницу свою
Не обнимешь даже, Жора?

-  Не могу поднять руки,
Что-то сделалось со мною.
- Уработался-таки,
Покалечен  целиною, -

Рассмеялась так светло,
Так премило пошутила,
Что от сердца отлегло
И в руках проснулись силы.

Словно плицу, подхватил,
Закружил, швырнул в солому
И сказал:  - Коль я не мил,
То вставай,  беги к  другому!

Повалился рядом с ней,
Стало мне легко и просто.
- Нет, ты лучший из парней,
Всех угрюмей и скромней,
Да и выше всех…  По росту.

- Остроумно! Я ценю…
Ну, считай, потанцевали.
Что ж ещё у нас в меню?
Сон на этом сеновале?

-  Сон? Конечно! Но не тут:
Слишком близко от палатки.
Сразу вычислят ребятки,
Где мы есть.  И набегут.

И ещё одно, герой:
Обещал мне кто-то воду!
Не прошу я речку сходу –
Ручеёчек  мне «устрой»:
Я такой поганой сроду
Не бывала,  дорогой.

Я и миски припасла –
Набирать для нас водицы.
Толком с третьего числа
Не пришлось ещё помыться.
Ну, командуй мне: Подъём!
И пойдём его найдём,
Этот самый водоём.

- Я неважный командир,
Поводырь еще  неважней.
Нам  скирда – ориентир,
И пойдем по солнцу пашней.

Пошагаем напрямик,
Но, чтоб в глаз светило слева.
Там,  где кончатся посевы,
И начнём искать родник.

Говорил Иван, что он
Был в кустах,  в низине где-то,
Значит, будет и уклон –
Это главные приметы…

… Прошагали с полчаса –
За жнивьём пошли покосы.
Тишина и небеса,
Только наши голоса,
Задающие вопросы,

Только летние стога
Соблазняющего сена,
Только та, что дорога,
И, пожалуй, совершенна.

То,  о чем давно мечтал. –
Тонкий сплав души и тела,
И в характере – металл,
И во мне всё разглядела!
Принимал её всецело,
Поднимал на пьедестал.

Но, считая эталоном
Этот самый «тонкий сплав»,
Шёл я с ней, себя влюблённым
Даже в мыслях не назвав.

План, что выложил Ивану,
Был лишь вымыслом моим.
Вот когда ей другом стану
Да пуд соли с ней съедим,
Мы от сказок братьев Гримм
К современному роману
Перейдём,  согласно плану,
Покушаясь  на интим…

… Понижаться почва стала,
Перейдя в широкий лог,
И верхушки чернотала
Разглядеть уже я смог.

- Всё, теперь неторопливо
Будем двигаться вперёд.
- Почему? – Да просто ива
Без воды не проживёт.

Обувь вымочить придётся,
Но зато наверняка –
Где-то там, среди болотца,
Пляшет  струйка родника.