голый

осенью двадцать восемь, всё больше похож на отца.
в запотевшем с утра напротив признавать не хочу лица,
презираю седые первые.
нервы толще, стихов не пишу.
и теперь будет пошло сказать кому,
что себя до сих пор ищу.
и гордиться прочитанной повестью
всё ж не к месту. теперь не срок.
мой блудливый папаша уже в моём возрасте
надеялся на оброк, что с сынка соберёт
за усилия. пусть малы, но побольше моих.
а я под тридцатник не то, что отец, а даже ещё не жених.
вырывается меньше, но чаще рвёт.
объясняю юнцам "организм не тот".
каждый раз, выбирая новую, вижу сразу хозяйку и мать.
и уже не боюсь, что одна из них через девять будет рожать.
лучший друг уже дважды в разводе. думал, дурень, куда спешить?
но теперь, сидя в съёмной комнате, что ни вечер, пытаюсь ожить.
стыдно быть тем, кем был десять лет назад,
оставаться инфантом для всех подряд.
а для самок, что соком, я староват,
да и, честно, у прочих не нарасхват.
в общем, мне бы вернуться в восемь,
в одного убираться на ноль.
мне исполнится 40 осенью.
я простуженный голый король.