ночь темна и прекрасна

                сборник....ДВЕСТИ ДВАДЦАТЬ


1
Ночь темна и прекрасна.


Ночь темна и прекрасна
            на небесном её покрывале,
Жемчугами чарующих звезд
            вальс галактики свой танцевали.
И смотрела в восторге земля,
            созерцая такое величье,
И плыла увлеченно, плыла
            и кокетничала романтично.

Но подернутый дымкой путь,
            уносил вдаль куда-то звезды.
Очень жаль их уже не вернуть
            галактические эти грезы.
Поцелуем прощальным летит
            свет, в стремительной колеснице,
Отражаясь в бездонных глазах,
            освещая безмолвные лица.


2               
Холодный дождь.

Холодный дождь струится по стеклу,
И хлопья белые искрятся.
Я выйду и куда-нибудь пойду,
Чтоб в этой заварухе затеряться.

Холодный сумрак завершает день,
И белые пушистые снежинки,
Летят и падают, и покрывают тень,
И превращаются в сверкающие льдинки.

Печальна музыка у этого дождя,
С небес потоком падают пушинки,
Смычком взмахнула алая заря,
Слизав безмолвные случайные слезинки.

О, это сказка дождь умолк.
И только белый снег искриться.
Я тихо, в никуда иду….
По белым шелковым страницам.

3               
Ивушка.

Одиноко у дороги Ивушка стоит,
О своей печальной доле с ветром говорит.
Раскудлала пышны ветви, уронила в пыль.
Поднялся туман над степью, застонал ковыль.

Серебром блестит листва, ветви тяготя.
Горечь на губах застыла, слезы за тая.
Сердце болью заскулило, песней воровской,
Ветром, ветром разметало, разговор святой.


4
Блеф.
         
Украдкой ночью дождь прошел.
Упал на землю скромно.
То слезы скорби о былом,
Застывших камнем-томным.

Души невидимый рельеф,
Природа,- нежная гадалка,
Все что творится со мной: - « Блеф!»
Ушедших лет, безумно жалко.


 5               
Сулите горы бед.

Сулите горы бед и зла,
Измены подлой и коварной.
Я верю в торжество добра,
И не приемлю лжи бездарной.

Смеяться готова в глаза
Заметя зависть, лицемерье.
Я верю в торжество добра,
И ненавижу недоверье.

И мир в безумье закружа,
Сотрет улыбку с гордых лиц.
Но есть на свете та межа,
Где доброта играет блиц.


6               
Нет, я не Бог.

Нет, я не Бог, и не свята,
И не судьей тебе я послана.
Была у нас одна судьба,
Но оказалось косвенно.

Я отпускаю от себя,
На все четыре стороны.
И пусть терзают сердце мне,
Чернее ночи вороны.

Я отпускаю, но прошу:
- «Будь счастлив ты за нас обоих.
Свою любовь тебе дарю,
Она от бед тебя укроет».


7               
Мои друзья, мое богатство.

Играют блики, тени кружат,
Я рассуждаю и пишу.
За окнами звереет стужа,
Я память нежно ворошу.

Огонь в печи трещит и млеет,
Тепло уютно у печи.
И память нежно душу греет,
Как робкий огонек свечи.

Мои друзья моё богатство:
- « Где вы? И верен ли ваш путь?»
Мне сердце греет наше братство,
Жаль дней тех вешних не вернуть.

Но я вас помню и люблю,
И иногда слегка тоскую.
Ваш добрый свет в душе храню,
И лица мысленно рисую.

Огонь в печи трещит и млеет,
Тепло уютно у печи.
И память нежно душу греет,
Как робкий огонек свечи.

8
Загораются звёзды.          

Загораются звезды, и светит большая луна.
Темноту, тишину, я встречаю сегодня одна.
Как хрустальная ваза, сверкнув, разлетелась на части,
Мое эхо души, - мое горькое, слезное счастье.

Я крылами пыталась своими его уберечь,
Только ты продолжал меня мучить, тиранить и сечь.
И любовь, словно ваза, скользнула и  рухнула оземь.
Дни идут чередом. Ну, а мы разумеется, - врознь.

Загораются звезды, и светит большая луна,
Темноту, тишину, я встречаю сегодня одна.
Тяжко ноет у сердца, осколок того хрусталя:
Я любила тебя, но любовь не согрела меня.

 
9
Чем прогневила я судьбу?          

Чем прогневила я судьбу,
Что так жестоко шутит?
Любила сердцем высоту?
А с высотой не шутят.

Мне улыбаются с укором,
Что крылья предала.
Предстану стойка этим взорам,
Я не стыжусь, как я жила.

И не пойму, зачем даны,
Мне эти тягостные крылья?
Хотя желаю высоты,
Но в этой жизни я бессильна.

Я женщина, жена и мать,
Ну, для чего мне быть поэтом?
Но голос сердца не унять,
И слово снова рвется к свету.


10
Весь мир прекрасный дар.            

Душа горит и полыхает,
Весь мир, прекрасный дар.
Но жизнь скользит и ускользает,
Как дымкой, ускользает пар.

Мерцанья звезд, заката всполох,
Дождя хрустальный перезвон.
Мне сердцу мил и очень дорог,
И душу рвет восторга стон.

Стремительный полет стрижа,
И гомон птиц веселый,
Замрет и прозвенит в колокола,
Откроет день, живой и новый.

И томный стон души моей,
В садах цветущих отзовется,
Волшебной, соловьиной песней,
В эфире жизни разольется.

Душа горит и полыхает,
И сердце рвет восторга стон,
А жизнь скользит и ускользает,
Как дивный, мимолетный сон.


11
Перевернуть взялась вселенную            

Перевернуть взялась вселенную,
Переписать догматы бренные,
Но сердце говорит о том,
Что мне, увы, не быть китом.

Любовь, зачем, ты мучаешь меня?
Кричать в безумье, мне б хотелось.
Но эта страсть меня спасла,
Когда душе уже не пелось.

И на распутье я стаю,
Как вытравить напасть?
Но ненавижу и люблю,
И жажду эту страсть.

12
Как на распятии застыла.          

Как на распятии застыла,
Но о пощаде не молю.
За то, что в нашей жизни было,
Сама прощения прошу.

Слеза безудержно бежит,
Терзают муки униженья,
Душа отчаянно кричит,
Кляня от боли, миг прозренья.

Но о пощаде не молю,
Как на распятии застыла.
Сама прощения прошу,
За то, что в нашей жизни было.


13
О, как красив ты.         

О, как красив ты и умен,
О, как горят твои глаза
Когда играешь ты со мной
Когда душа полна огня.

Я сильных рук твоих, - раба,
Меня пьянит, твой поцелуй
Из глаз моих, бежит слеза
Ведь я, - ничтожный, жалкий нуль.

Ты, как гора силен и мрачен,
Ты, так далек, как облака,
Я по ночам тихонько плачу,
О том, что я, - твоя раба.

Ты уничтожил все, в отмщенье,
Затмив собой, мириады звезд,
Я опускаюсь на колени,
Купаясь в сонмах томных грёз.

14
Слаба и безвольна.
            
Слаба и безвольна, безумна, безмолвна,
Среди одиночества горечи полна,
Как птица в ненастье, взмахнула парю.
Парю, и безумия стрелы ловлю.
И крылья по ветру, как парус надежды,
Но ночь угрожает сомкнуть свои вежды.
Забыта свобода, от боли горю,
Раскинула крылья безмолвно парю.


15
Ты как волна.
          
Ты как волна играющий и нежный,
И так же беспощаден, как она.
Как сон пьянящий, уходящий неизбежно,
Как берег неприступный, как скала.

И как безумье, ночи наслажденья,
Как забытье, в жестокой лихорадке,
Объятья рук и поцелуев страстных,
И грез, томящих болью,- наважденье.

Вся жизнь проходит, в этом опьяненье,
И кружат и витают чьи-то тени,
Нет времени для правых изменений,
Я пью до дна и боль и униженье.

16               
Темный лес.

Темный лес и сказочный и мрачный,
Вдалеке, аукает кукушка,
Где-то рядом, заунывно птица плачет,
На опушке покосилась, вкось избушка.

Может даже и не птица это,
Ведьма злая в зарослях смеется.
Только сердце, от надрывной песни,
Беспокойно и тревожно бьётся.

Может мать, над дочерью рыдает?
Омывая горькую судьбину.
Может жизнь, кого-то одолела?
И кричит он: - « Понапрасну сгину».

Темный лес и сказочный, и мрачный,
На опушке покосилась, вкось избушка,
Где-то рядом, заунывно птица плачет,
Вдалеке, аукает кукушка.


17
В диком танце.
          
В диком танце хмельном,
Мы кружились вдвоём,
В танце знойной любви,
В танце тела и рук,
В танце тела и губ.
В диком танце хмельном,
Мы кружили вдвоём,
Но любовь не экстаз,
Чувства эти чисты,
Танца дикого пляс,
Не заменит любви.


18               
Холодная луна.
               
Холодная луна с небес, бросала свет,
Осенние безликие поля, безмолвно освещая.
Деревья и кусты склонились, ниц печально,
Бросая на траву листву и прикрывая след.

Кровавый след, чужого преступленья,
Скрывала ночь, холодным покрывалом.
И слезы, крики, и борьбу, отчаянье,
И смерть тайком коснулась её,- жалом.

Мы в век живем, где нет у чести, чести.
Достоинство мужчин, в одном лишь члене.
И волчьей стаи, их подобно, - вместе.
А страсть мерзка, приятнее,- гиена.

И наказанию не быть убийце….
Но какого, наедине быть, с ним?
Его душа пуста, и подлы ваши лица.
Вы дали место преступлениям другим.

Как велико безмерно горе….
И слезы реки, их прольют глаза.
А материнская любовь и боль,
Прощальные произнесут слова.

Проклятье, вот оружие бессилья,
Но будут, слышится они, коль есть насилье.
И дай вам Бог, не встретится, глаза в глаза,
Когда срываются безумия слова.

Холодная луна с небес, бросает свет,
Безликие холодные поля, безмолвно освещая.
Деревья и кусты склонились, ниц печально,
Роняя на траву листву и прикрывая след.
Кровавый след чужого преступленья


      
19
Иду по замшевым тропинкам.
          
Иду по замшевой тропинке,
Природа тихо замерла.
Перед рассветом невидимкой,
Проворный ветер пробежал.

Листвой деревья прошумели,
Как будто нежное ворчанье,
Сказать по громче не посмели,
Боясь спугнуть очарованье.

Слезы  ни чайной не сдержу,
Восторг души своей не скрою,
Ступая робко на траву,
 Рассвет волшебный тороплю.

Взметнулась алая заря.
Лучи вспорхнули, заиграли.
Открыли полог бытия,
Которым дали, прикрывали.

И грянул хор хвалебных песен,
Лес заискрился, заиграл.
Ах, этот мир, он так чудесен!
Как многогранен этот бал.

20               
Таинственный вечер.

В этот звездный, таинственный вечер,
Под мелодии чудных цикад,
Я хочу говорить о вечном,
На раздумный, возвышенный лад.

Диск луны чуть поплыл и замер,
Шелест листьев слышен едва.
Я хочу любоваться миром,
И слагать жемчуга-слова.

В эти дивные прикосновенья,
Замирает в восторге земля.
Остановись, прошу мгновение.
Оставайся таким всегда.

Лунный свет, таинственно бледный.
Звезды тихо мерцают, безмолвно,
Я, часть этой бескрайней вселенной.
Я душой ловлю, её волны.