Восхищаясь

НЕВИНОВАТО

Я не стану удивляться
неизвестности своей.
Только странные запястья
подарил мне суховей,
не браслет, а целый обруч,
заковавший в чёрный нал
и надел рубашку оплечь,
я как будто подустал
подниматься на вершину
неизвестности своей.
Снова дует строго в спину
своеволья суховей,
подгоняет в час заката
приподняться над собой,
и смотреть невиновато,
попадая в новый сбой.


СЕРЕБРИСТАЯ  ЛУНА

Льёт холодный свет печальный
серебристая луна...
Странный взор её туманный
растревожил вновь меня.

И сижу, как на витрине,
у прозрачного окна,
мысли будто воспарили,
пожирает их луна.

Остаюсь пустой в квартире
с чёрным факелом огня,
что бушует в тёмном Мире,
где туманная луна

льёт печальный свет обманный
сквозь окно моих тревог,
и, как будто вор карманный,
убегает за порог

безнадёги в час рассвета
золотятся купола,
и луны на небе нету,
вдаль тревоги уплыла.


ЛУНА  ВИСЕЛА

Луна висела над рекой
и в чистые глядела воды,
и трогал я её рукой,
а мимо пролетали годы,
стучали словно бы в набат.
Смотрел на лунное мерцанье
и золотой шел листопад,
как будто жизни отрицанье.


НУ,  КАКОЙ  Я...

Ну, какой я бестолковый
в перепалке этих лет,
нет, не хвастаюсь обновой,
у меня которой нет,
потому что неизвестен
я в округе за мечтой,
написавший уйму песен,
восхищаясь красотой.

Ну, какой я несуразный
в безнадёге серых дней,
не веду я образ праздный,
не держу своих коней,
и они несут галопом
мой весёлый тарантас,
стал, наверно, остолопом,
но не в профиль, а в анфас.

Ну, какой я своевольный
на просторе кутежа,
не люблю пустых застолий,
не лежит моя Душа,
а идёт дорогой чести
по заре на склон крутой
там, где месяц ноги свесил,
обзываемый луной.


НЕ  ВЫХОДИТ

Окаянство в постоянстве
за безнравственной чертой,
возвратившихся из странствий
с безответственной мечтой
оказаться на вершине
голубых дождей, снегов,
где не мечутся машины,
и река из берегов
не выходит, но, однако,
водопадами бурлит,
перемалывает злаки,
словно ночь касситерит.


ТРИ  ШАРА

Посреди седой недели
шел обильный снегопад.
Листопады надоели,
звездопаду я не рад.

Камнепады и лавины
вновь обрушились с небес.
Он меня ополовинил
незамысловатый стресс.

И хожу, волнуясь словно
заштормивший океан.
Не моряк я, просто клоун,
а в руках моих обман –
три шара взлетают часто,
карты свой меняют цвет.
Был и я когда-то счастлив,
знал не главный, но ответ
на вопрос: – Зачем, откуда
по Планете я иду?
Чтоб потрогать, как посуду,
ярко-синюю звезду.