Майское утро - вестник заката...

2012 год. Хмурое дождливое утро ознаменовала начало нового дня в старой 2-комнатной хрущевке. Его никто не ждал и не хотел видеть. В особенности, его присутствие нисколько не бодрило студента 2 курса политехнического института Петра Кузнецова. Этот молодой и амбициозный субъект был по натуре совой, что никак не состыковывалось с ранним подъемом и бурной умственной деятельностью. Смирившись со своей участью, молодой человек побрел в ванную чистить зубы. После недолгих процедур своей минуты дождался и легкий завтрак, состоящий из кружки кофе и двух бутербродов с колбасой, заботливо приготовленных любящей матерью. Обычно по утрам она не баловала свое чадо разносолами, предпочитая давать ему деньги для плотного обеда в студенческой столовой. Сегодняшнее утро исключением не стало. Получив от матери деньги и кинув прощальный взгляд в зеркало, петр отправился в институт.
         Паршивое серое небо не давало сосредоточиться на своих мыслях. Его плаксивое состояние нагнетало ощущение тоски и уныния. Еще одно утро, еще один день. Последнее время петр стал очень негативно относится к жизни. Мать, которая пашет на работе день и ночь, не могла давать необходимого внимания сыну, сверстники, обходившие его стороной и потешающееся его излишней задумчивостью, учеба, не приносяшая никакого интереса и удовлетворения. Все это и начало формировать взгляды, отнюдь не 18-летнего парня. Его не интересовали девушки, музыка, вечеринки и прочие развлечения. Шумным компаниям он предпочитал одиночество. Взгляд с высока на материю общественной жизни мешал позитивному развитию психики. Этот человек презирал  большинство социальных устоев и правил, оспаривал каждый поступок человека, считал себя нигилистом и мечтал о том, что когда-нибудь он останется один на всей планете. Превознося себя над другими в своих мечтах, он оставался ничтожным в реалиях будничного течения жизни.
      «эй, друг, не найдется мелочи»- окликнул петра бомж на остановке. «мне на бутылку не хватает, а выпить хочется до смерти, помоги старику»! погруженный в мысли, парень стоял уткнувшись в одну точку в ожидании своего автобуса. Почему люди такие злые? Спрашивал он себя. Почему они не способны к состраданию и гуманности? Все только и делают, что говорят о милосердии. Где оно? Общество гораздо теплее приветствует силу и жадность, хитрость и наглость. В моей родной стране рассказать сверстникам о том, что я уступил бабушке место в автобусе или никогда в жизни  не курил и не пил алкоголя, или рассказать об увлечениях театром, музеем и книгами – это смерти подобно. Репутация чмошника прочно закрепится за таким  человеком. Ведь  существует перечень гораздо более интересных и благородных поступков, которые обеспечат безупречную репутацию. Напиться до беспамятства, переспать с девушкой в первую ночь и послать ее на три буквы, украсть, обмануть, дать по морде, кинуть, избить только потому что он не разделяет таких взглядов, нарушать закон, сидеть на заднице и жаловаться на плохую жизнь. Подобных подвигов много…
«парень, ну пожалей старика, умираю, подкинь десяточку»! мысли о гуманности растворились вмиг и петр, очнувшись от своего иллюзорного мира, заметил как бомж держит его руку в области предплечья. «ну пожалей старика…» словно ошпаренный, он отскочил от страдающего похмельем новоявленного приятеля и закричал, всполошив всех кто находился на мокрой от проливного дождя остановке. Люди обернулись и увидели, как молодой парень ударил кулаком в челюсть старого бродягу. Тот упал в грязь, сжимая свой окровавленный нос. Глаза его были полны ужаса и слез. Уползая на карачках от обидчика, он сыпал отборным матом и проклятьями. Посмотрев на это небольшое шоу, люди покачали головами и вернулись в свои привычные позы. Позы ожидания автобуса, приправленные скукой и безразличием. Двое маленьких школьников с разноцветными ранцами за спиной и в ярко-желтых плащиках дождевиках смотрели на мобильном телефоне только что заснятое побоище и горячо обсуждали его, в предвкушении показа своим одноклассникам. Подошел автобус…
                15 рублей и полчаса монотонной поездки ожидали Петра с первой ступеньки и звука закрывающихся дверей. Ни одного свободного места – привычная картина в общественном транспорте по утрам. Для города с населением в 580 тысяч официальных жителей поездки в час пик были особенно неприятными и угнетающими. Петр стоял, держась за поручень, и наблюдал за окружающими его пассажирами, сверля их взглядом и пытаясь прочесть эмоции по выражению лица, мимике и жестикуляции. Люди были для него словно открытая книга. Он видел их насквозь. Единственное, что было не под силу наблюдательному парню – знать точно,  о чем думает человек. Он не выделял конкретики и особенностей каждого индивидуума, а предпочитал относить их к общей массе. Быдло. Звери. Тупое мясо. Сексуально озабоченные и вечно голодные существа. Так он относился к человечеству в целом. Убивать. Уничтожать. Предавать. Таков был перечень деятельности всего населения планеты по мнению озлобленного студента. Он не верил ни в черта, ни бога, ни в общественные догматы, отрицал существование добра и зла. В общем, всячески противопоставлял себя социуму. Но это все мысли. Безумные мысли в молодой голове. В реальной жизни Петр Кузнецов был замкнутым, отвергнутым сверстниками одиноким человеком. Молчаливым и угрюмым, не способным на какие либо действия. Но не сегодня… Что то загадочное таилось в каплях дождях на запотевших окнах автобуса, зловещее.
       Послышался звук тормозов, и показалась знакомая остановка. Толпа веселых студентов хлынула наружу, раскрывая на ходу зонты и натягивая капюшоны. Среди них был и наш герой. Десятки молодых ног зашлепали по лужам, направляясь к главному входу института. Звонкие голоса разносились по аллее, усаженной вишневыми кустами. Был май и они радовали глаз своим ярко – розовым отливом. Весна! Несмотря на отвратительную погоду, она дарила хорошее настроение, ведь всем было известно, что за пеленою свинцовых туч прячется яркий и теплый солнечный диск.

. . .

Холл института был битком набит хохочущей и гогочущей толпой студентов. Его затертый пол ежедневно полировался тысячами подошв, а входная дверь то и дело не переставала  скрипеть и хлопать. Был понедельник, а значит начало трудовой недели и время для массы разговоров и сплетен, рождавшихся на почве беспечно проведенных выходных. Девушки в красках описывали свои свидания, будь то поход в кино или прогулка по набережной, стараясь максимально передать тот романтический настрой, который царил в их сердцах. Помимо желания поделиться пережитыми моментами, преследовалась  цель вызвать восхищение у подруг, плавно переходящую в скрытую зависть. «Ой! А потом он сказал, что красивей меня не встречал в своей жизни и обнял так, словно я самое дорогое, что есть у него! И обещал, что сегодня мы пойдем в тот милый ресторан, который находится прямо напротив прудов! Девчонки, он такой лапочка, а еще он сказал, что  я у него первая и единственная любовь! Вы представляете! Как же мне повезло! – задыхаясь от восторга, щебетала Кошелева Мария. Голубоглазая, стройная 20-летняя девушка с хвостом светлых вьющихся волос, она имела успех у многих парней, в том числе и Петра. Будучи дочкой обеспеченных родителей, ее запросы на жизнь были выше среднего, а порой достигали неимоверных высот. Одевалась она исключительно в центральном универмаге и подобным ему магазинам, носила украшения из драгоценных металлов и камней, была частым посетителям спа – салонов, летние каникулы проводила только за границей. Все это давали ей любящие родители, но и от своих почитателей она ждала не меньше. Несмотря на свою избалованность и отсутствие нужды в чем либо, она была чересчур доверчива по отношению к молодым людям, с которыми встречалась, не раз она была обманута красивыми словами и брошена после пары страстных ночей. Ее естественная привлекательность, с лихвой разбавлялась непомерной глупостью, за что и приходилось расплачиваться слезами и одиночеством. Мария хотела красивой жизни, дорогой и беззаботной рядом со своим ухажером, но еще больше она хотела любви - большой и светлой, о которой пишут в книгах и показывают в фильмах. О той, что не дает покоя по ночам, отбивает аппетит и делает жизнь прекрасной, наполняя каждую ее минуту глубоким смыслом и переживаниями, о той, что сводит с ума и делает мысли и тело невесомыми, отпуская в бескрайний полет по весеннему небу. Был один человек, который испытывал к Марии подобные чувства. Петр…
         На первом курсе он впервые увидел ее во дворе института, когда собиралась их учебная группа. Староста размахивал табличкой с номером, куда стекалась молодежь, еще недавно бывшая абитуриентами. Высокая блондинка, на длинных каблуках в обтягивающих джинсах и белой полупрозрачной блузке затмила разум молодого парня. Ее лицо казалось чем то неземным прекрасным, румянец на щеках, малиновые губы, голубые глаза окончательно и бесповоротно поглотили его сердце. Он долго не мог придти в себя и страшно смущался к ней подойти. Позже он стал регулярно подкидывать ей записочки с признаниями, анонимно говоря ей о своих чувствах и радуясь, видя, как ее забавляет содержимое этих посланий. Он жил ею, но боялся сказать об этом лично. Его пугала реакция людей, их насмешки и обсуждения, но однажды он решился…

. . .

         Это случилось в конце первого курса 5 мая. В день ее рождения. Было
чудесное ясное утро. На небе ни облачка. Солнце светило на крыши домов, отражалось в окнах, лужах и будило всех своими ласковыми лучами. Петр проснулся с великолепным настроением, с ощущением того, что сегодня произойдет самый серьезный шаг в его жизни. Он наконец то скажет Маше о чувствах, которые распирают его, которые не дают покоя вот уже почти год. Окрыленный лазурными мечтами, он представлял себе, как она обрадуется, обнимет его и  заплачет от переполняющего счастья, как его ладонь смахнет слезы радости и губы произнесут: «любимая, все хорошо, я с тобой!» От бушующих мыслей в молодой голове, Петр чуть не забыл про букет, который ждал своего часа в трехлитровой банке на подоконнике в его комнате. 19 великолепных бордовых роз под стать количеству лет виновнице торжества - подобранны одна к другой умелыми руками продавца цветочного магазина. 
             В классическом костюме с черным бархатным галстуком и букетом в руках, Петр был украшением унылого утреннего автобуса. Со всех сторон то и дело на него кидали восхищенные взгляды, а за правым плечом его горячо обсуждали две девчушки школьницы. Излишнее внимание вызывали улыбку и гордость за свою решительность. Звук тормозов и перед глазами открывается знакомая утренняя картина. По весенней аллее, усаженной цветущими кустами, идут толпы студентов, беззаботно общаясь о всяких мелочах, смеясь и толкаясь, получая огромное удовольствие от жизни. Чуть поодаль от них на лавочках разместились молодые пары, которым абсолютно плевать на все происходящее вокруг, на учебу и приближающуюся сессию, их не волнует ничего, кроме общества друг друга, бурлящих гормонов и ощущения приближающегося лета. Такой же настрой был и у Петра. Сегодня его день, все получится, и он будет на высоте, пришло время пожинать плоды терпения и ожидания. Вот и она, как всегда сияющая и неотразимая, в окружении подружек. Должно быть, снова обсуждают поход в ночной клуб или новые модные шмотки. Девушки! Как вы предсказуемы!
        «привет, Маша!» - воскликнул Петр. «от всей души поздравляю тебя с днем рождения и хочу признаться в том - дыхание перехватило из-за волнения, на лбу выступили крупинки пота, и окончание фразы никак не хотело вырваться на волю. Она стояла и молча смотрела на его покрасневшее лицо. «Кузнецов, тебе, что надо от меня?» «Я люблю тебя!»- последнее слова вылетели как пробка и прозвучали резко, будто выстрел из пистолета. Повисла пауза… «ты что прикалываешься? Я знаю, что парни от меня тащатся  и они готовы лежать у моих ног, но тебе что надо? Нет, Кузнецов, ты реально больной!»  С этими словами она засмеялась, и этот смех бил по барабанным перепонкам как раскаты беспощадного осеннего грома. Мир на глазах рушился, превращаясь в хрупкий карточный домик, на вершине которого стояли лицом к лицу он и она. Яркие краски потухли, а солнце стало ненавистно, будто вся вина возлагалась на него. Злоба, ненависть, боль и разочарование переполняли его. Вокруг стоял девичий хохот. Каждый , из стоящих, в компании Марии норовил отпустить в его адрес едкое и обидное замечание, что вызывало еще больше восторга у толпы. Этот гул из насмешек становился все громче и невыносимее, казалось, что черепная коробка вот-вот лопнет, расколовшись на миллион осколков. Все было противно Петру! Не долго думая, он бросил в нее букет с криком «подавись!» и побежал прочь от жестокой толпы, которая не ровен час, порвет его и поглотит в океане унижения и стыда. Таким теперь казался реальный мир студенту первокурснику, чье сердце было обмануто и раздавлено. Винить себя в собственной же наивности и самонадеянности и в голову не приходило влюбленному безумцу! Он ни в чем не виноват. Это ОНИ повинны в его страданиях…
              Время шло, раны понемногу затягивались, а любовь к отвергнувшей его девушке оставалась.  Ненависть к обществу с каждым днем росла, появился интерес к литературе, повествующей о третьей мировой войне и конце света. Он с удовольствием смотрел фильмы про закат человечества, глобальные катастрофы, эпидемии и вооруженные конфликты. Ему очень нравилось, когда люди гибли в различных ситуациях. В интернете он познакомился с людьми, называющих себя мизантропами и ночи напролет обсуждал свое отношение к обществу и планы по уничтожению мира. В юной голове крутилась всякая чертовщина, которая обычному человеку показалась бредом душевнобольного. Окружающие воспринимали его как замкнутого в себе и одинокого, не способного дать отпор. После случая с признанием, его регулярно подкалывали, переходя до жесткого стеба и физического унижения. Пинки, подзатыльники, подножки стали его вечными спутниками. Один раз даже дошло до нанесения тяжких побоев, за что обидчик поплатился отчислением из института и уголовным сроком. Это происшествие быстренько утихомирило хулиганов, и Петра перестали трогать вообще, предоставляя ему спокойное существование. Он жил как призрак, незаметный для окружающих, и это было кстати. Регулярно Петр подслушивал чужие разговоры, касающиеся его возлюбленной, узнавая все новые, порой шокирующие подробности. Так ему стало известно, что Мария спит с деканом перед каждой сессией, взамен чего получает безупречную отличную зачетку. Она не раз поражала своими «глубокими» знаниями на семинарах, что никак не клеилось с гордым званием отличницы. Помимо этого у нее постоянно менялись парни, не проходило и месяца, как новый автомобиль забирал ее после занятий на крыльце института. Девушка, которой был всем сердцем предан Петр, оказалась грязной и распутной.
Это еще больше замыкало его в себе. Он смотрел на мир сквозь черные очки и постоянно молчал. Преподаватели не предавали этому никакого значения, ибо его показатели по учебе были на высоком уровне и давали право получать президентскую стипендию. Матери некогда было заниматься им из-за напряженного рабочего графика, ее вполне устраивало, что сын постоянно сидит у себя в комнате, прекрасно учится и не отягощен вредными привычками. Время шло и утро 5 мая 2012 года ознаменовала начало нового дня в старой 2-комнатной хрущевке…
. . .

Мария Кошелева был в замечательном настроении, ведь на 20-летие отец подарил ей новенький «Инфинити». Она то и дело крутила брелком с ключом зажигания, стоя перед подружками и рассказывая о воскресном приключении с очередным кавалером. Петр Кузнецов подошел к толпе хохочущих девчонок и произнес «Здравствуй, Мария». Эти слова были сказаны с убийственным, холодящим душу спокойствием. Она повернулась к нему и бросила «Смотрите, задрот заговорил! Что тебе от меня надо? Иди куда шел.» Ее слова были сказаны с максимальной долей презрения, сопровождаемые надменным взглядом. 
- Мало тебя воспитывали? Вали давай!
- я пришел, что бы поздравить тебя с днем рождения!
- И чо? Поздравил? Не порти мне настроение своей мордой!
- знаешь, Машь, а я ведь до сих пор тебя люблю. Да, да! Ты все для меня в этой жизни.
- ты что за херню несешь? – произнесла Мария на повышенных тонах, пытаясь вызвать недовольство у толпы.
- тебе не понять, сколько страданий я вынес из-за любви к тебе! А помнишь, как в прошлом году ты отвергла меня. Ты разбила мне сердце и разрушила весь мир для меня, - продолжал свою грустную повесть Петр.
- ты в натуре больной! Эй, народ! Уберите этого дебила! – крикнула она во всеуслышание и к их компании начал стекаться народ.
- эй, придурок, отстань от нее, а то ща по ****у получишь! – крикнул Серега, студент параллельной группы.
- Машь, - продолжал Петр, не обращая ни малейшего внимания на посторонние возгласы и угрозы, - у меня есть для тебя подарок.
  С этими словами он вытащил из пиджака кухонный нож и вонзил своей возлюбленной в грудь. Глаза, полные ужаса, застыли в отражении холодной стали, и по ткани пестрого платья потекла кровь, разливаясь пятном по полу. Петр держал почти бездыханное тело левой рукой за талию, а правой топил лезвие ножа до самой рукояти. Алый поток заливал собой все вокруг, а из горла несчастной жертвы вырывался только неразборчивый хрип. Несколько рук оттаскивали убийцу, кулаки сыпались на его голову тупыми ударами, но это не помогало отцепить мертвую хватку полную мести. Он продолжал крутить деревянную ручку ножа, пристально вглядываясь в голубизну глаз, полные слез и непонимания. Он наклонился к жертве и поцеловал её. Внутри все горело, распирало от буйства гормонов, и захлестнувшего волной, адреналина, но больше всего он испытывал радость. Безграничную человеческую радость! Ему нравилось это, желание растягивать чудовищный процесс затмило всякую мысль о человечности, добре и гуманности, о коих так часто размышлял. Его распирало величие, превосходство над беззащитной жертвой. Все его предыдущие страдания были завязаны на одном человеке, который уже не дышал…
            После он уже слабо помнил, что происходило. Лишь только то, что сзади он почувствовал резкий удар по темени и тупую ноющую боль. В размазанной картинке реальности были видны очертания чужих рук, людей в форме, которые что-то кричали ему, беззвучно открывая рты, двор, сиреневый куст, скамейки, дождь и серое небо. Все закрутилось в единый калейдоскоп, который пестрил расплывчатыми изображениями. И в один миг все  исчезло.
               Полицейская машина неслась по улицам, разгоняя поток автолюбителей, воем сирены. Дождь барабанил по стеклу, мешая обзору проезжей части, дворники неумолимо ездили влево –вправо, смахивая прозрачные капли. Водитель усердно давил газ в пол, то и дело матерясь на мешающих ему участников дорожного движения . На заднем сидении расположились два сотрудника полиции, окружившие с обеих сторон молодого преступника, который до сих пор находился в отключке. На затылке виднелось пятно недавно запекшейся крови от обрушившегося удара одного из студентов, обожателей Марии. Парень приложил достаточно усилий, чтобы вырубить новоявленного злодея, хотя и не мог предположить, что тем самым освободит Петра от ответственности…любой. Ответственности перед близкими погибшей девушки, перед людьми, судом и собственной совестью. Ведь мертвому плевать на всё! Голова, в которой кипели самые страшные и жуткие мысли, остыла навсегда, только улыбка до сих пор украшала бледное лицо. Все скажут – поделом ему. Никто не вспомнит его унижения, никто не осудит человека, смертельно оглушившего его, никто не обвинит общество, которое в большинстве своем мертво внутри. Никто не осудит СЕБЯ! Возможно, они будут правы, а возможно и нет. Этот вопрос еще не раз слетит  с уст пытливого ума и застрянет в паутине безразличия. Театр начинается с вешалки, а мир начинается с нас. Каждого.
            Машина мчалась во всю мощь, сирена разрывалась от воя, дождь неутомимо барабанил по стеклу и только луч солнца, едва пробившийся из-за громады туч, напоминал всем и каждому, что на дворе майское утро, невольно ставшее вестником заката…



А. Пирогов, 19.08.12