Февральской ночью

 Ведь надобно же, чтобы всякому человеку     хоть куда-нибудь можно было пойдти. Ибо бывает такое время, когда непременно надо хоть куда-нибудь да пойдти.               
                (Преступление и наказание)
                ________________



Пожилой фельдшер попросил разрешения курить, пока писал свои бумаги, и все объяснял, что  из-за ремонта им пришлось долго искать подъезда с разных сторон. Так что не он меня, а я его успокаивал. Я-то понимал, что вот так тихо уснуть на исходе сорокового дня после матери – не случайность, а последнее действие отца.

«Смерть до приезда», «смерть до приезда», и еще что-то - писал в нескольких экземплярах на разграфленных бланках фельдшер. Эти бланки напомнили мне счет за саженцы, который я найду еще через сорок дней, при разборке архива отца:

Анне Григорьевне госпоже Достоевской…,

И дальше стоимость яблонек, вишенок , крыжовника с доставкой на их дачу. И дата – уже после смерти мужа - тоже ведь февральской.

Наконец он ушел. Абсолютная, особенная тишина – бесполезно о ней рассказывать, ее надо ощутить самому. Такую тишину не нарушает стук настенных часов.

Поздно. Но у друга жена в больнице – лечит нервы, дочка поэтому у бабушки. Пойду к нему; телефона нет, да и молчать проще.

Не хотелось шума и света – я пошел по Мойке, мимо гранитного спуска, куда нас с отцом в детстве изредка доставлял маленький служебный катерок, мимо арки Новой Голландии, по обе стороны которой, как мы любили смотреть когда-то, раньше стояли пушки и  ходили часовые с винтовками. Здесь снег был пушистый, чистый и скрипучий, как в детстве. У меня этот скрип почему-то ассоциировался с грустным концом новогодних каникул. А однажды мы с отцом по такому скрипучему снегу выходили глубокой ночью смотреть лунное затмение – к неудовольствию матери.

Дальше идти прищлось уж по совсем классическим местам  Достоевского – Вознесенский, канал Грибоедова,  Мещанская…

Дверь открыла жена приятеля, его самого не было. Оказалось, она раньше вышла из больницы. Конечно, заметила, что я не рад; но что делать? Говорить о своей истории было как-то не время. Оставалась одна надежда – на старую знакомую, с которой мы, бывало, не видались по году; однако всегда понимали друг друга. Да и то – если она оказалась на выходных у сестры; та обычно уезжала к сыну с бабушкой. Странно, но телефон откликнулся.

Когда я вышел на Сенную,  крупный пушистый снег накрыл площадь, дальний край ее скрылся из виду. Мы и познакомились с Катей, когда ехали на экскурсию в загородный дом Достоевских. Как она потом говорила, после ночной смены на «Скорой» ей очень хотелось спать, и она все надеялась, что я предложу ей  положить голову на свое плечо. Но я не догадался.

На Гороховой снег уже перешел в метель. Знаете ли угловой дом, с вогнутым фасадом, сразу за мостом через Фонтанку?. Там за воротами, во дворе, стоит большое цилиндрическое строение, а в нем – еще что-то. В общем, я был здесь первый раз и запутался в лабиринте. Каким-то чудом Катя угадала, что я уже близко, выбежала под  вьюгу в одном халатике и втащила меня в тепло.

Позже, на диване, долго пытался уснуть; все крутились мысли о завтрашних хлопотах.  То ли одеяло было летнее, то ли еще что – но я замерзал и дрожал.
- Коленька, тебе холодно? – подошла, почувствовав, что мне плохо,  Катя. Да, мне было холодно. И – да, я нуждался в тепле.

И дальше в ту ночь я был сразу в трех временах и пространствах.  Здесь, на  Фонтанке, с Катей; дома, на Алексеевской, в совсем иной особой ситуации; и  - то на даче, куда мы с Катей приезжали к отцу, а тот как раз сажал крыжовник... То на Неве, где мы все засмотрелись на яхты и не заметили, как на наш катерок, почти лодочку, надвигается огромное судно. Уже и матросы приготовили спасательные круги, но отец успел как-то багром отвести катер из-под носа судна…

И потому и прошлое, и будущее не виделись еще затвердевшими  и неизменными. То
     ...  казалось, что счастье будет,
       Что в тихой гавани все корабли...,
то понималась необратимость прошедшего, но оно не наступит еще долго-долго... Пока не начнется день.                ____________________

          Ah, would to God that never night must end…
Nor watcher day nor dawning ever send!
                (Аноним,XIIвек)

    Петербург Фонтанка зима ночь, город.
http://www.photosight.ru/photos/105205/