Фамильная будка

Среди дубрав, оврагов, на холме
стояла крепость-будка путевая.
Напоминала замок чем-то мне,
скажу Вам честно, с места не вставая.
Жила семья в ней дружно- трудовая.

Чуть на отшибе хутора Гринёва,
с местечком рядом- Максимивка
пыхтели паровозы так сурово:
гудели-ржали, словно "Бурка-сивка",
колёс об рельсы скрежет, шум от рёва.

Детей ватага в диком возбужденье,
босые, голопузые кричали.
(Семья Серебряковых, без сомненья).
Так злого "Змей-Горыныча" встречали,
что по "железке" полз без разрешенья.

Но был порядок в замке "Монте-Кристо",
где каждый знал: за кем, когда и что.
Глашатай утра- паровоза свисты.
Романтика, что кажется мечтой.
Игры забавней Коли-гармониста.

Отец-путеец вечно на работе,
мать по хозяйству, знай, лишь успевай;
при деле дети, всяк в своей заботе.
За стол все сядут- только насыпай.
Соседка в гости: борщ и бабе Моте.

Дрова на Коле, воду Маша носит,
Петро коров на выгоне пасёт,
а Вовка-брат в лесной там Витьку бросил.
Отец придёт и голову снесёт.
Фуражки не видать, и пусть не просит.

Степенно жили, в школу все ходили.
Учёба, поведенье, вообщем- пять.
А повзрослели, будку не забыли:
готов был каждый дому присягать;
ни детский пыл,ни память не остыли.

Вдруг перестройка; как монгольским игом,
взорвала всё, разбила и сожгла.
Метровой толщины не стало мигом
у стен той будки; и нависла мгла...
Порядком не назвать, а горьким лихом.

Кустарником поросший холм, где птичий писк,
где замок-будка гордо гарцевала,
стоит, семьёй поставлен обелиск,
дневным облитый солнцем до отвала,
грустя в ночи на нём мерцает лунный диск.