На сердце раны зарубцуем

                Седьмая песня Моисея

Я плыву, на просторе и мне улыбается море, 
Берег скрылся давно, лишь дельфины, а чаек здесь нет.
И в душе только светлая радость и нет больше горя, 
И тебе дорогая, любимая, шлю свой привет. 
Не вздыхай если трудно, гаси грусть Мечтой, ожиданьем.   
Постараюсь беду от тебя отвести стороной,
Помни, в бурю живу я без страха, и нет расстоянья – 
Ты, незримою Музой, всегда будешь рядом со мной.

Понял, любишь меня, все сомненья печали напрасны, 
Эти споры, нелепой останутся сказкой в дали –   
Похороним, забудем, те ночи без снов тех  ужасных,   
Что нам нервы сжигали, и горечь, страданья несли.   
Мимо скал проведём, наш кораблик, подводные рифы, 
Мы найдем позывные мерцанья огней маяка.   
И к мелодии нежной затем подведём сладость рифмы,
И в безумстве желаний, страстей запылаем в века. 

Знаю, Верю, все раны на сердце с тобой зарубцуем.   
Небеса, нам укажут путь к сердцу – вершину пути.
Мы с тобой скоро встретимся – медленный вальс затанцуем, 
И нам Ангелы будут играть на свирели Любви.   
А потом насладившись желаньями, тонкою негой,   
Сядем рядом, напротив – ладони к тебе протяну.   
Ты шепнёшь, тихо, нежно – но знать будут звёзды и небо: 
«Хорошо мне с тобой, дорогой! Без тебя – я умру!».

19.08.2012г.

    ...Размечтался шкипер Моисей. Взял в очередной раз семиструнку, ущипнул её за струну и спел сам себе песенку, про «душевные раны». Записал. Послушал. Вздохнул. Подумал: «Размечтался! Разве такое бывает, чтобы женщина такое сказала: – «Хорошо мне с тобой, без тебя дорогой я умру».
Призадумался: «Отсылать или не отсылать?».
    А тем временем в небе появились альбатросы, вестники несчастий, бурь и бед. Оглянувших, в ту сторону, откуда они прилетели, Моисей ужаснулся при виде «Девятого вала». Во всю видимую линию горизонта, в миле от него, он увидел огромную волну. Чёрно-синей громадиной, с белыми барашками на вершине, высотой в шесть мачт его яхты, свирепо раскрыв свою дьявольскую пасть, изрыгая пеной - слюнёй и брызгами холодного пота, от предстоящей закуски, готовая в одно мгновение проглотить все, что попадётся на своем пути, на Моисея надвигалось  кровожадное морское чудовище-дракон, имя которому,  ЦУНАМИ. 
    «Аврал!» – первое, что пришло ему в голову, и в следующую секунду: «Песню, нужно было отсылать!». Но всех острее была следующая мысль, которая, как копьё архангела Гавриила, сразу же пронзила, сердце и душу  Моисея Светлой Надеждой на спасение, как белый голубь, спустившийся на плечо Иисуса, когда ОН впервые встретился с Иоанном Предтечей, там у реки Иордан... «Господи! Прости! Помилуй! Помоги!»... «Господи! Прости! Помилуй! Помоги!»... «Господи! Прости! Помилуй! Помоги!»...
    И Моисей непроизвольно, машинально, перекрестившись, подключив своё сознание на уровне подсознания, в состоянии «нирвикальпа-самадхи», четко услышал из глубины веков голос: «Не волнуйся Сынок... Я с тобой!».
   И в следующую секунду, Пространство и  Время остановились, как в стоп кадре, в фильме «Константин», когда падший Ангел уже было занёс руку с Жертвенным ножом над Изабеллой, что бы убив её, выпустить на волю мамону-антихриста, и капли воды замерли в воздухе, как в невесомости космического корабля. Так и все происходящие далее события в реальной ситуации, для Моисея стали не реальными, когда Огромная Волна вдруг остановилась, и замерла на мгновение, как в фильме «Голубая бездна», едва заметно дыша своими  испаринами-капельками тумана на гребне, как облачками над вершинами Тянь Шаня на фоне ясного фиолетового небе, давая понять Моисею: «Всё в моей власти! Ничтожный человек»...   
   
Подробности см. далее: «Девятый вал».