осеннее

а осень полыхает всё острей, выплёскивая медь свою и кобальт.
в её незатухающем костре, взметнувшемся за поднебесный обод,
я не останусь, сколько ни проси, хоть молча протестуй, хоть голоси.
к тому же, как свидетельствует опыт,

когда готова осень лечь костьми, сбываются предчувствия потери.
могла бы полюбезней, чёрт возьми, со мною обойтись. и в самом деле,
ведь помнится, наладив, как на грех, и диалог вполне, и обогрев,               
мы разделить их поровну хотели.

но оказалась ты не такова, о чём мне сообщил осенний всполох:
сгорай, мол, как последние дрова, есть у меня в запасе целый ворох,
и я с тобой немного погорю и даже ни о чём поговорю,
поскольку,  дескать, ты мне очень дорог.

и далее по тексту... овертайм! осенняя остуда - это сила.
других теперь люби и повергай, и маслом подливай в своё кадило.
а мне пора подальше от костра, поскольку ты во мне ещё остра,
успеть сбежать, пока не воротило

опять туда, где красная тропа с окрестных гор спускается в низину,
и жертвенник приветствует раба, на все замки закрытый для блезиру,
и потирает руки мародёр... суметь сбежать, пока горит костёр,
а ты потом гадай и фантазируй,

куда сбежал, зачем и почему свой чемодан не взял я с антресолей.
как будто с ним и чувств величину оставил, дескать, чтобы повесомей
вернуться повод был, но огорчу: я не вернусь, и не поколочу
и не напомню о своей персоне.

и более того, отныне я не оброню, что ты была любима. 
коль правды нет, то значит и вранья не стало меньше. как необратима
осенних красок выспренняя медь, равно и нам бы лучше не иметь
ни шанса, ни малейшего мотива

к сближению друг с другом. поручусь за гибельность итога. путь накатан
взаимной истребительностью чувств, в которой с неизбежностью на ладан
задышим, и к гадалке не ходи. попробуй-ка такое укроти,
когда наружу рвётся каждый атом