Последняя любовь

 



 ПРОЛОГ


 
                ... Тебя обнимаю за плечи,               
                Душа далеко-далеко.               
                В том мире, который вечен,
                Который так высоко.


       За окном шел обложной дождь, который, казалось, заполнил собою весь мир, и лишь далеко-далеко, у самого горизонта, был ясно виден маленький кусочек чистого голубеющего неба и красноватая половина солнца.
Марьин, уже несколько минут, не отрывая взгляда, смотрел вдаль: кусочек неба и часть солнца давали ему малое успокоение и некоторую надежду удерживающую его в этой жизни. И это чаяние являлось единственной и хрупкой нитью связующей с чужим для него миром. Ибо, однажды этот подлунный мир отторг его, а в результате, он стал ни много ни мало - Изгоем. И потому вся его сущность, проносясь сквозь дождь, расплывчатую дымку и расстояние, в данный миг находилась там - в просвете из ясного неба и кусочка солнца.               
У него было все, что только может пожелать для жизни обыкновенный человек: положение в обществе, слава, имя, квартира в престижном районе города, дача, новейшая автомашина, многое, многое другое из того что так ценится материалистами. И, казалось бы, что этого вполне достаточно для того, чтобы чувствовать себя, если не полностью счастливым, то по крайней мере, удачливым человеком. А между тем он чувствовал себя несчастнейшим из всех людей живущих на земле. Более того, он с величайшей радостью и благодарностью отдал бы все, что он имел, за то, чтобы вернуться к жизни, возвратиться в прошлое, туда, где он был безмерно счастлив. Уйти в то время, когда его душа и сердце буквально ликовали от счастья. Но он с горечью понимал, что это уже невозможно, потому что он лишь в последние годы своей жизни полностью осознал и понял, в чем же истинный смысл жизни человека, и что такое подлинное счастье.
И ему еще горше и больнее было оттого, что он, так долго искавший ответы на эти вопросы, нашел их совсем недавно. Ибо он в свое время не заметил и не узнал, ни своего счастья, ни смысла жизни. Он просто прошел мимо их, как проходят мимо человека, который бывает, более всего вам нужен в жизни. Проходят, не замечая, не думая, не узнавая, как не замечают любви даруемой вам человеком, и совсем не думая при этом о возможных последствиях. А потом, спустя годы, говорят, что им не повезло, что они не встретили свою любовь, не нашли свое счастье. И они даже не смеют предположить, что у всех людей, живущих на земле, в свое время была любовь, было и счастье. И нужно было их лишь узнать, и понять, что это твое и только твое, а не искать призрачную Жар-птицу в течение всей жизни.
Марьин смотрел через окно, за которым все было мокрым, серым и унылым. И этот тоскливый дождь, ливший уже третьи сутки и он сам, неделю не выходивший из дома. Все вокруг было мрачным и скучным, а потому он ничего не хотел, более того, его претило, он мучительно, и с отвращением морщился, едва в его сознании возникало хоть малое желание, малейшее проявление жизни.
 В свои сорок лет он смертельно устал жить, устал до тошноты и он даже не отдавал себе мизерного отчета, что отдал жизни все что имел, он даже не жаждал отдыха, а потому смотрел и смотрел в даль, на синеющее небо и догорающее солнце.
Неожиданно на двери прозвенел колокольчик и он, с великой не охотой отрывая взгляд от зрелища, которое продлевало ему жизнь, шаркая ногами и, сутуля спину, пошел к выходу.
Открыв дверь, Марьин увидел девушку: промокшую, с перепутанными длинными белыми, пшеничного цвета волосами и напоминавшую принцессу из сказки. Но едва он взглянул на ее лицо, то слегка вздрогнул, ибо в ее голубых глазах горел знакомый ему огонек, известный, до боли, но который он не мог сразу вспомнить, и сейчас гадал: где же он его видел?
 Несомненно, было одно, эти синие глаза и блеск в них он, уже встречал, и не один раз, но где, и когда? И он не мог даже предположить, что это было его отражением двадцатилетней давности.
Глядя на гостью невидящим и почти потухшим взглядом, Марьин равнодушно спросил:
- Вам, кого?
- Письмо, я принесла для Вас письмо, - смущаясь от равнодушного приема, ответила девушка.
- Мне? - абсолютно бесцветным голосом переспросил он.
- Да, Вам, - подтвердила она.
- Хорошо, давайте, я прочту, -  нехотя согласился Марьин.
- Но это нужно прочесть сейчас, - предупредила его синеглазка.
- Сейчас?
- Да.
- К чему такая срочность?
- Вы должны будете, после того, как прочтете, дать ответ, - пояснила обладательница лучистых глаз.
- А от кого письмо? - без всякого интереса спросил он.
- От женщины. Но она предупредила меня, сказав, что когда вы его прочтете, то поймете от кого оно.
- Но сейчас у меня совсем нет времени, - безвольным голосом ответил хозяин дома.
- Пожалуйста, она очень просила меня, а я прошу вас. Только ради ее просьбы я и согласилась прийти к вам, - взмолилась гостья.
- Ну, хорошо, - голосом, лишенным какой бы то ни было силы, согласился мужчина, и добавил:
- Только пройдите к камину, и грейтесь, пока я стану читать.
- Спасибо, но я не замерзла.
Он посмотрел на ее платье, мокрые волосы и сказал:
- И все же, вам придется пройти к камину. Не у порога же будете стоять, тем более что это будет выглядеть просто невежливо с моей стороны. Проходите, а иначе читать не буду, - настоял хозяин дома.
Только природная доброта и вежливость заставили его добавить в голос металлические нотки, которые способствовали его успеху на протяжении жизни.
Убедившись, что девушка приняла его приглашение, он быстрым шагом вернулся к окну и с сожалением увидел, что солнце уже скрылось за горизонт и лишь его прощальные лучи все еще возносятся в красноватое небо.
Уход солнца настолько ухудшил его настроение, что он невольно смял рукой конверт,  и только когда он взглянул на девушку, греющую у камина руки, и она ответила ему взглядом голубых, с солнечным блеском глаз, то черты его лица несколько смягчились и он, сев в кресло, стал читать письмо:
Ты ушел, и следом за тобой ушло все: земля, солнце, небо, ушла сама жизнь. И нет в мире такой силы, которая могла бы все это вернуть, нет и нет - возвратить все это можешь лишь ты один.
Поверь, я пыталась пойти за тобой, но не могла, что-то, какая-то непонятная сила держит меня и не пускает к тебе. У меня такое впечатление, словно нас разделила невидимая стена, через которую невозможно пройти, перепрыгнуть или обойти.
Когда ты рядом со мной, я могу тебя обнять, поцеловать, но я знаю, что это не ты, а лишь твоя физическая оболочка. Потому что твоя душа в это время находится далеко-далеко от меня, и вдали от того места, где находимся мы с тобой. И мне уже не вернуть тебя; такое впечатление, словно ты находишься в другом измерении, и для того, чтобы попасть туда,  мне необходимо пройти тот же путь что и ты.
Я не знаю, смогу ли я это сделать, но зато знаю другое, что я должна его пройти. Я хочу, очень хочу быть рядом с тобою, и я сделаю то, что мне сейчас кажется таким невозможным.
Да, мне необходимо сделать очень многое, прежде чем я буду с тобою рядом. Но я пойду за тобой, след в след, пойду, чего бы мне это не стоило. Потому что ты будешь моим солнцем, моей путеводной звездой. Я люблю тебя, и рано или поздно, но мы будем вместе.
Никто, ни ты, ни я не виноват в том, что ты живешь в одном мире, а я в другом. В том, что у нас разные запросы, потребности, мысли, желания. И как ты не сможешь жить в моем мире, так и я в том, в котором живешь ты.
Живи в своем мире, ибо он лучше, добрее и чище, и в конце концов, я перейду в него. Только ты подожди меня, ну хоть немного. И прошу, дай мне надежду, прошу тебя, я умоляю, пожалуйста.
Но еще больше, я очень, и очень прошу тебя: любимый, живи в том мире, в котором ты живешь сейчас, потому что в другом, тебя никто не будет понимать. Им просто не понять, что ты лучший из людей, что им до тебя еще расти и расти. Ты не сможешь жить в том мире, где живут все люди. Твоя душа будет разрываться на части, потому что ты захочешь помочь всем людям, сделать их счастливыми. А это сделать в их мире, невозможно.
Твоей душе необходим простор, воздух, ей здесь слишком тесно, и она может задохнуться. Днем и ночью ты не найдешь себе покоя, тебе всех нас будет жаль, но ты ничем не сможешь нам помочь и это будет приносить твоей душе невыносимую боль, ибо каждый землянин возвращается к Богу только своей дорогой. Но ты все равно будешь заботиться о нас и жалеть, как неразумных малых детей, ты не сможешь по-иному.
Оставаясь в этом мире, ты каждый день будешь видеть богатых и бедных, войны, холод и голод. Людей умерших от истощения и голода, в то время как другие купаются в роскоши. И видя все это, и осознавая, что это вечно и незыблемо, ты сойдешь с ума от сознания того, что этот мир не изменить никому.
Ведь ты же лучше меня знаешь, что все земляне считают, что все так и должно быть, и они лишь, поэтому не сходят с ума, когда видят всю страшную нелепость этого материального мира. А ты знаешь, что можно всем людям Земли быть счастливыми, но они этого не хотят, или не могут, а потому ты не выдержишь...
Для меня и всех остальных, это все естественно и обыденно. Что стреляют, убивают, сжигают, разрушают, глумятся и безумствуют. Мы уже привыкли ко всему плохому, что есть в этом мире, привыкли и смирились. А ты нет, ты из той породы людей, которые пришли на Землю с неистребимой верой, надеждой и любовью в солнечный рассвет.
Но я люблю тебя, а потому и не хочу, чтобы ты возненавидел меня за то, что и я частица этого мира, за то, что я одна из тех людей, которые смотрят в землю, а не на небо. За то, что я думаю и делаю то же самое, что и все остальные люди.
Но я покину этот мир, и приду к тебе. Я хочу к тебе, хочу быть с тобой, всегда, вечно.
Прошу, подожди меня. Навеки твоя...               
"Поздно" - подумал он. "До безумия поздно, еще год назад, получи я подобное письмо, я стал бы счастливейшим из всех живших и живущих на земле. Год назад я еще мог жить, я не мог любить женщину, но я мог хотя бы просто жить, ради нее".
Девушка, увидев, что хозяин дома окончил чтение, вопросительно взглянула на него. А он смотрел лишь на окно, за которым продолжал моросить осенний обложной дождь. Сумерки сгущались, а он тщетно пытался увидеть невидимое небо и солнце. Пытался увидеть вопреки здравому смыслу, потому что это было единственным, к чему он в этой жизни все еще инстинктивно стремился.
Девушка неслышно подошла к нему и дотронулась до его руки лежащей на подлокотнике кресла.
- Вы, ответ напишите? - робким голосом спросила она.
Ее очень смущал и удивлял этот странный, на ее взгляд, мужчина. Она не могла понять, что в нем необычного, точно так же, как и мы не знаем, что особенного в космических пришельцах.
Но ее удивляло то, что он абсолютно, в отличие от других мужчин, не замечал не только ее молодости и красоты, но даже и ее присутствия. С подобным, в своей жизни, ей сталкиваться еще не приходилось.
- Что, Вы что-то спросили? - с некоторой задержкой спросил он.
- Письмо, вам нужно написать ответ, - напомнила девушка.
- Ах, да, письмо, но я не смогу его написать. Пожалуйста, передайте на словах - поздно.
- Поздно? - удивилась синие глаза.
- Да, поздно, - спокойно подтвердил Марьин. А спустя миг, пояснил:
- Я, умер.
- Умер?! - воскликнула девушка. - Как умер, вы что, хотите умереть, покончить с собой? - уточнила она.
- Нет, я живу, и, возможно, проживу еще какой то период времени. Но меня уже нет, нет на этом свете, - разъяснил он бесцветным голосом.
Девушка посмотрела в его синие безжизненные глаза и ужаснулась: они смотрели прямо, почти в упор, и не видели её. А когда Марьин встал и, опустив голову, еле передвигая при этом ноги, пошел к окну, то у нее, от невыносимой жалости, защемило сердце. Она увидела перед собой смертельно больного человека, нет, не увидела, а поняла.
Девушка не знала, чем именно он болен. Да это было и не столь важно, просто ей очень хотелось помочь ему и этим, хотя бы частично, облегчить страдания. И поняв, что, находясь у окна, он тщетно пытается что-то разглядеть сквозь дождь и усиливающиеся сумерки, она робко сделала шаг к нему.
Ей хотелось дотронуться до его руки, погладить, и сказать этому человеку что-нибудь теплое и нежное. Сказать то, что она еще никому не говорила в своей жизни.
Но девушка не смогла сделать следующий шаг, что-то остановило ее, и она в нерешительности осталась стоять на месте. В то время как мысленно уже говорила ему то, что собиралась произнести вслух.
То, что завтра дождь окончится и будет светить яркое теплое солнце, что жизнь прекрасна несмотря ни на что, и что в мире властвует любовь, что смерти нет, а жизнь вечна. Но ничего этого она не сказала. Не смогла произнести слова, которые несмотря на то, что они шли из глубины ее души, несмотря на то, что они были правдивы и чисты, они все равно прозвучали бы кощунственно и явились святотатством. А потому девушка произнесла их про себя, и сделала правильно; у постели умирающего человека никогда не звучит музыка и оптимистические слова. Возле него всегда молчание и скорбь.
А вокруг стояло Безмолвие, тихое, тихое и когда случается такое, то люди или молчат, потому что не могут говорить, или плачут. По той причине, что подобное Безмолвие образуется лишь вокруг очень одиноких людей, одиноких духовно.
За окном усиливалось присутствие ночи, и девушке пора было возвращаться домой. Но она не могла, вот так просто, покинуть этот дом, и оставить человека. Что-то держало ее, заставляя стоять на одном месте.
Девушка ни о чем не думала, ей было просто, чисто по-человечески жаль его. Что-то, или кто-то, говорил ей, приказывал, просил, умолял остаться с ним и тем самым помочь ему.
А вокруг по-прежнему стояла скорбная плачущая тишина. Молчали даже часы, не было слышно ничего и никого. Девушка все так же стояла на одном месте и не могла решиться на какое-нибудь действие: ни подойти к мужчине, и ни покинуть его.
А Марьин..., Марьин по-прежнему стоял у окна, ни о чем не думая и не замечая девушку. Более того, он даже забыл о ней, о том, что она заходила в его дом. Ему казалось, что уже вечность не видел никого из людей, и что давным-давно ни у кого не был. И к нему, по крайней мере, несколько месяцев никто не заходил.
Марьин стоял, а в это время, из глубины его души, начал подниматься жгучий ком, и у него начало першить в горле. Из последних сил он стал его удерживать, стараясь не выпустить из себя, но ком все рос и рос, жжение становилось с каждой секундой все невыносимее и не в силах далее хранить эту жгучую боль в себе, он заплакал.
Заплакал тихо и молча, без слез - плакала его душа. Затем его тело обмякло и он стал плакать сильнее и сильнее, пока его плач не перешел в рыдания.
За годы, долгие и долгие годы, он плакал впервые, впервые с того времени, когда умер его отец.
Он плакал горько и безутешно, вздрагивая всем телом. И не в силах более бороться с чем бы то ни было, вымотанный и обессиленный до предела, он бросился на диван, закрыл голову подушкой и закусил край одеяла, зубами стараясь заглушить рыдания.
 Это был сплошной стон души. Он бил руками по дивану, крутился, вертелся, стонал и прятал без конца голову под подушку.
Зрелище было страшным, и в нем было так много безысходной боли, тоски и отчаяния, что девушка не выдержала и бросилась к нему. По ее щекам текли слезы, пелена застилала ей глаза, она ничего не видела глазами, но зато все чувствовало ее сердце.
Девушка гладила его голову, и что-то говорила при этом, бессвязно и путано. А он, ничего не слышал  и не видел, он плакал, плакал и плакал. И ему было все равно, что о нем подумают, и как он выглядит со стороны. Он плакал потому, что не мог долее не плакать.
И он плакал, а перед его взором, мимолетными видениями проносилась вся его жизнь, хорошая и плохая. То он видел себя белокурым мальчиком, беззаботно бегающим по горам, полям, или купающимся в речке. То видел себя уже несколько повзрослевшим на сенокосе, с отцом и матерью. Вечера и ночи, которые он провел с друзьями, охраняя коней. Видел первую свою влюбленность, первую женщину, рождение первенца, развод с женой, смерть отца, крушение любви и годы полного одиночества.
И он плакал, оплакивая все это и понимая, что все это осталось в далеком и безвозвратном прошлом. Понимая, что это ему уже никогда не вернуть. Не вернуть то самое время, когда он был безмерно счастлив, время, когда он не знал, что это лучшие и самые счастливые годы его жизни.
И это был плач - по ушедшему детству, юности, плач по ушедшей любви и счастью. Он знал, что более в его жизни не будет счастья, а в его сердце не поселится любовь.
Девушка лежала рядом с ним и прижимала его голову обеими руками к своей груди, не переставая при этом что-то, говорить и говорить без конца. И тут в его душе что-то изменилось, что-то разошлось, и он торопливо, боясь что, не успеет все рассказать, стал повествовать ей, совершенно незнакомому человеку, о своей жизни.
Говорил все, как на исповеди, ничего не скрывая, не утаивая. И она слушала его, молча, не прерывая, давая ему возможность выговориться до конца, и не переставая при этом гладить его голову.
То, о чем он не говорил никогда и никому в своей жизни, то, что годами мертвым грузом лежало в его душе, то, о чем он не мог поведать даже священнику, он рассказывал ей, случайному человеку - словно она была посланником небес.
И то, о чем он говорил, не витало над ними подобно облаку, а рассасывалось, и расходилось в никуда, как туман. Что-то невидимое поглощало ту энергию, которая исходила от него, забирало то, что не давало ему жить, то, с чем он не мог более идти по жизни. И эта  девушка, в синих глазах которой горел огонь жизни, явилась той самой искрой, разжегшей пламя, очищавшее его душу.
И его душа становилась все легче и невесомее. А когда она полностью освободилась от всего лишнего, и стала девственно чистой, как у новорожденного младенца, то он, впервые за долгие годы, заснул крепко и без сновидений - сном безгрешного ребенка.
А девушка..., девушка продолжала лежать рядом с ним и по-прежнему нежно гладить его голову. И у нее было удивительно хорошо на душе и в сердце, словно она сделала одно из самых важных дел в своей жизни.
Она даже и не подозревала, что ей от Бога был дан величайший дар - понимать и любить людей. И она лишь смутно догадывалась, что ей только что удалось спасти этого человека, вернуть любовь к жизни, веру, надежду, а значит и способность любить.
И девушка лежала, не шевелясь, в одном и том же положении, и боясь нарушить сон незнакомого, но близкого ей человека. В ее голубых глазах, в которых горел огонек жизни, светилась материнская любовь к человеку, который был вдвое старше ее.
И лишь под самое утро она  позволила себе заснуть.







                Глава первая               




И вновь зазвенят звездопады в траву,
Опять я заплачу, тебя позову.
И Бог мне подарит однажды любовь,
А мне не узнать, не понять её вновь.
Ослеп я, как только ослепла душа,
Любовь - поводырь мой! Ты так хороша!

               
Александр Марьин сидел в глубине ресторана «Встреч» за угловым столиком, на котором стояло «Советское» шампанское, коньяк «Сократ» с семью звёздочками, вазы с фруктами и цветами. Кроме этого лежала открытая пачка «Мальборо», а в пепельнице лениво дымилась недокуренная сигарета.
Сидя лицом к выходу, парень имел возможность, не обращая на себя никакого внимания, неторопливо обозревать зал. Нет, он не относился к славной плеяде агентов ЦРУ, в данном случае им владело простое человеческое любопытство. Его природная способность наблюдать за всем и вся, имела корни ещё в далёком детстве, и, со временем, этот дар перешел в склонность к философии.
Обведя внимательным взглядом полупустой зал, он с неудовольствием отметил, что сегодня в нём будет особенно душно: вентиляторы на удивление медленно вращались под потолком, а окна были добросовестно зашторены.
Марьин взглянул на «адмиральские» часы и мысленно отметил, что его гости задерживаются. Медленно отвернув крышку, он, не торопясь, налил коньяка в фужер и отпил глоток: жидкость приятно обожгла внутренности. Но когда он сделал единственную, к тому же неумелую затяжку, сигаретой, то ему тут же пришлось раскаяться в совершенном деянии. Александр, вообще не курил, не имел такого пагубного пристрастия, но нет, нет, да и совершал подобные эксперименты.
 В очередной раз, бросив взгляд на входную дверь, он увидел троих входящих: парня лет двадцати восьми в сером костюме и с длинными заброшенными назад волосами, блондинку с короткой стрижкой в красном мини-платье и по всей видимости, с искусственным «брильянтовым» колье на груди, а с ними шатенку, облачённую в длинное до пят чёрное платье. Её распущенные по плечам волосы, удачно дополнялись вполне оригинальным сиреневым локоном. А это уже говорило об их обладательнице довольно многое, к тому же, достаточно красноречиво. Девушка, по всей видимости, кое-что представляла собой, как личность, но, тем не менее, как раз её то Марьин и проигнорировал, причем молниеносно, и, бесповоротно. Он терпеть не мог, когда женщина скрывает свои ноги, считал: что в этом случае они так же далеки от идеала, как и земная цивилизация, а длинное одеяние служит лишь прикрытием различных физических несовершенств.
Из людей идущих к его столику он с интересом разглядывал лишь блондинку; с удовольствием, отмечая высокий бюст, талию и стройные полненькие ножки. «Красавица - что надо», - подумал Марьин. «Олегу всё равно с кем «любовь крутить», так что будет правильным, если за этой девушкой буду ухаживать я», - принял он окончательное решение.
Марьин отнюдь не относился к категории сексуальных маньяков, а потому был всего лишь молодым мужчиной, с обыкновенными половыми запросами. Тем более что он был здоровым физически, довольно правильного телосложения, правда выглядел он несколько худощавым, но зато явно принадлежал к той породе людей, уважительно в народе называемой - двухжильной. Всё в его внешнем облике говорило о том, что это волевой человек. Но как личность он проявлялся лишь в экстремальных ситуациях, в обычных условиях всегда оставался  наивен и доверчив, как ребёнок.
А в женщине Марьина влекло то, что нравится большинству нормальных мужчин, а именно: красивые стройные ноги, высокая и упругая грудь, приятная округлость бедер и еще нечто такое, что не подвластно никакому объяснению, то есть неосознанное влечение одного пола к другому.
Поднявшись из кресла, Александр, с приветливой улыбкой, произнёс обычные слова приветствия и очень даже уместные в данном случае комплименты в адрес девушек, а в заключение галантно предложил блондинке место слева от себя.
- Знакомьтесь: Регина, - представил блондинку Олег, при этом широко улыбаясь и, добросовестно выполняя возложенные на него организационные функции, и этим сразу же создавая запрограммированную непринуждённую обстановку.
            - Наташа, - отрекомендовал он шатенку, которая постаралась взглянуть на Марьина многозначительным взглядом. - А это мой друг, Александр, будущая звезда мировой величины, - познакомил девушек с Марьиным самодеятельный тамада.
- Шутит он, я самый простой смертный, и, надеюсь, останусь им на всю оставшуюся жизнь, - Марьин постарался смягчить выпад Олега.
- Ну а со мной, я надеюсь, никого знакомить не нужно, как говориться, мне и без того: «Каждая овчарка, при встрече, сразу, лапу подаёт», - на шутливой ноте закончил вступительное слово Олег.   
- Олег, ты конечно как всегда прав, но мне одно непонятно, почему овчарка тебе лапу подаёт? Насколько я помню, в песне говорится о дворняжке, - не замедлила поинтересоваться Наташа, стремясь перевести интерес компании в свой адрес.
- Наташ, ты же прекрасно знаешь, что я с дворнягами не общаюсь. Только с породистыми существами, низшим обществом я довольствоваться не намерен, - разъяснил Олег.
- Как я могла забыть! Ты же у нас такой разборчивый.
- Олег, а где ты отыскал таких редкостных красавиц? Мне думалось, что в нашем провинциальном городке подобных девушек и днём с огнём не отыскать? - в очередной раз последовал со стороны Марьина ранее подготовленный комплимент, от которого девушки в наигранно-притворном смущении потупили глазки.
- Повезло! Ради друга и марсианок постарался бы привезти, - продолжил свою роль Олег.
Пробка, охнувшим звуком, вышла из горлышка и осталась в опытных руках Марьина. Шампанское искристым пенящимся потоком устремилось в бокалы и, немного пошипев, упокоилось.      
Александр поднял фужер и, глядя на благородный напиток, в котором пульсировали взмывавшие вверх пузырьки, с искренним пафосом произнёс первый тост:
- Друзья, с моей стороны было бы просто неучтивым не предложить первый тост в адрес прекрасного пола, ибо он единица, а мы, сильная половина человечества - нули. И лишь вместе мы можем составить целую десятку. Так давайте выпьем за вас, очаровательные девушки! За союз влиятельных единиц и пустых нулей!
Звон бокалов разрушил миг молчания, последовавший после слов Марьина, а затем оживил застольный разговор.
- Интересно, чем может увлекаться столь красивая леди, в свободное от отдыха время? - проявил искреннее внимание к блондинке Марьин.
- Сижу на папиной и маминой шее, - улыбнулась девушка.
- Ну и как? Удобно?
- Когда как. Если финансами делятся, то очень даже удобно.
- А что, бывают перебои со снабжением?
- Девушкам всегда не хватает денег, - последовал уклончивый ответ.
- Вероятно, можно работу подыскать, в крайнем случае, будь я девушкой, то постарался бы как можно скорее выйти замуж, - не удержался от совета Александр.
- В наше время найти работу? - Регина недоверчиво посмотрела на Марьина и добавила:
 - А замуж за кого? Да сейчас парни сами стараются пожить за счёт жён. У меня несколько подруг есть, так они все раскаиваются, что раньше времени замуж повыскакивали: то муж пьёт, то любовь на стороне крутит. Многие из мужей не работают, а ведь у каждой из их жен на руках по ребёнку! А так, я сама себя, плохо ли, хорошо ли, но прокормить смогу.
- Но это же ненормальное явление, каждая девушка должна рано или поздно выйти замуж, - с сомнением заметил Марьин.
- А мы сегодня по какому поводу кутим? - неожиданно перевела разговор в другое русло Регина.
- Просто настроение хорошее, да и расслабиться в приятной компании всегда полезно, - быстро нашел ответ Александр.
- А Олег нам сказал, что у тебя какое-то знаменательное событие. То ли день рождения, то ли юбилейная дата? - продолжила расспросы не отличавшаяся деликатностью девушка.
- Да нет, я не сегодня родился. А на Олега не обижайтесь. Это я попросил его любой ценой пригласить девушек, вот он несколько переусердствовал.
- А всё же, что мы сегодня отмечаем? - повторила вопрос девушка и тут же, осознав свою несообразительность, попросила, - Налейте мне шампанского.
- Может коньячка? - предложил Марьин.
- Всё равно, можно и его. А сейчас, - обратилась Регина к присутствующим за столиком, - я предлагаю выпить за Александра, но пьём до дна, - уточнила девушка.
- С удовольствием. До дна, так до дна, - с воодушевлением поддержала подругу Наташа.
И вновь по-праздничному прозвучал звон бокалов и ещё более оживилась застольная беседа.
- А у тебя красивый друг, - обратилась к Олегу шатенка. - Почему ты раньше мне о нём ничего не рассказывал? - упрекнула она парня.
- Я же вам сразу сказал, что он понравится. Так что, девушки, с сегодняшнего вечера он в вашем распоряжении. Ну, а будет он полностью ваш или частично, это уже от самих зависит, милые мои! Дело в том, что от него многие без ума, и все молодые, красивые! Да у него одних поклонниц полгорода! - несколько охладил пыл девушки Олег.
 - Шутит он, я совершенно одинокий человек. Более того, я даже забыл, когда в последний раз танцевал с дамой! - успокоил Наташу Марьин.
 - Так позволь тебя в таком случае пригласить на «белый танец», - блеснули лукавым огоньком глаза шатенки.
- Пожалуйста. Лично я всегда иду навстречу желаниям прекрасного пола, - согласился Марьин. - Но я надеюсь, что и Олег с Региной составят нам компанию. Дело в том, что я не вижу никого из танцующих в зале, а вдвоём находится посреди ресторана, когда на тебя взирают столько пар глаз, не очень то и уютно.
Во время танца Марьин довольно добросовестно выполнял функции кавалера. Удавалось это ему, правда, с трудом. Он старался не слишком прижиматься к партнёрше, в то время как та, наоборот, чуть ли не висла на шее парня.
- Ну, как, лихо я поймала тебя на слове? - после продолжительного молчания решилась возобновить разговор Наташа.
- Ты о чём? - заглядевшись на фигурку Регины, рассеянно ответил Марьин.
- О танце, конечно! - удивлённая его невнимательностью, воскликнула шатенка.
- Ах, да, молодец! Я, как тебя увидел, сразу понял: классная девчонка! - подыграл ей партнёр.
 Наташа, прельстившись искусственной приманкой, нескромно хихикнула и опустила голову на плечо парня.
« Чёрт, да она легкомысленна, как синичка! Даже не поняла намёка на то, что я ей просто польстил. Угораздило меня пойти с ней танцевать! У неё мозгов явно не больше, чем у инкубаторской курицы! Интересно, чем она занимается? - от души чертыхнулся про себя Марьин.
А шатенка подняла голову и, глядя на Александра самым томным взглядом, на какой только была способна, проворковала нежным голоском:
- Ты мне тоже безумно понравился с первого взгляда.
И уже дальше, вся, тая в предвкушении тайных планов, гнездящихся в глубинах по всей видимости, не слишком умной головки, слегка запнувшись, но всё же переборов смущение, предложила:
- Александр, я надеюсь, что начатое знакомство мы прямо сегодня и продолжим..., до конца? - и многозначительно замолчала в ожидании ответа.
«Проклятье! Безумно..., с первого взгляда..., продолжим..., до конца! Хорошо ещё что в любви не призналась через полчаса после знакомства!» - мысленно передразнил её парень. А вслух бодрым голосом произнёс:
- Само собой, Натали, разве от такой девушки нормальные люди отказываются? Это ж надо быть последним идиотом!
А про себя Марьин добавил: «Дураком нужно быть, чтобы провести с ней предстоящую ночь. Теперь ломай голову, как от неё избавиться. Интересное положение получается, мистер Саша» - продолжил он размышления. «Нравится одна, а судьба толкает в объятия к другой. И как быть? Согласиться, и взять то, что само плывёт в руки, или послать к чёрту все условности, посадить блондинку в «девятку» и провести с ней сказочную ночь?
Да я же весь злостью изойду, если Наташа останется со мной до утра! Выгнать я её не смогу, не так устроен, а сдерживать кипевшие эмоции, себе дороже. А ещё философы твердят, что у человека есть свобода выбора. Да чёрта с два, свобода! Кажется, что  никто и не приневоливает, а приходится делать то, что тебе совсем не по душе. Ну, хорошо, пока ничего предпринимать не стану: поживём - увидим», - принял, как ему казалось, единственно верное решение озадаченный парень.
- Благодарю за танец, но мне кажется, нам пора за столик и продолжить, начатое знакомство, - предпринял попытку, освободится от «оков» шатенки Марьин.
 - Ну, Сашенька, пожалуйста, хотя бы ещё  один танец? Мне так нравится с тобой танцевать, ты так мастерски ведешь меня по залу! У меня ещё не было подобных партнёров, - взмолилась Наташа.
Крепя сердце и проклиная себя за такую свойственную ему в подобных ситуациях мягкотелость, Марьин вновь обнял партнёршу и с  минимальным энтузиазмом продолжил малоприятное занятие.
Судя по поведению блондинки, ей тоже не очень-то приятно было танцевать в паре с Олегом, а потому на все его попытки завязать с ней разговор, она отвечала односложно. И не раз Марьин замечал в свою сторону её заинтересованные взгляды.
«Ну, ничего, - успокоил себя Александр. - На следующий танец приглашу Регину, если только эта липучка опять что-нибудь не выкинет».
А между тем Наташа пребывала в радужном настроении. «Судя по всему, у него водятся денежки, так что есть возможность, потрясти его кошелёк», - строила планы предприимчивая девушка. Ей казалось, что он добрый и щедрый парень, и потому совсем не хотелось отдавать «добычу» подруге. К тому же она была не так проста, как думалось Марьину. И, если умом, возможно, Господь её и обделил, то расчётливости у неё хватало на двоих, особенно в отношениях с мужчинами. Тем более что создавшееся трудное финансовое положение придавало её поведению некоторую наглость, которая, как говорят в народе - второе счастье.
По окончании танца Марьину довелось приложить немало усилий, прежде чем ему удалось водворить шатенку на её «законное» место. А потому сейчас он сидел рядом с Региной и с удовольствием созерцал её пленительную грудь и аппетитные ножки.
«По труду и награда» - думал парень шутливо. «Стоило немного приложить усилий, поставить нахальненькую девчонку на место, и..., всё вышло так, как я и хотел»!
Ему казалось, что если и впредь он будет проявлять в отношении шатенки твёрдость, то ему, скорее всего, удастся избежать её бесстыдных притязаний, и что начатый вечер окончится так: он останется наедине с девушкой, которая ему приятна во многих отношениях.
- Саша, мне коньяка, пожалуйста, - елейным голоском попросила Наташа. - А ещё банан и..., кисть винограда.
Марьин, не слишком задумываясь о последствиях, и в то же время преследуя вполне определённую цель, опрокинул бутылку, и фужер в мгновение ока наполнился до краёв. Передавая девушке фрукты, он невольно коснулся её пальцев и ощутил в ответ ласковое пожатие.
Шатенка продолжала проявлять максимум усердия, в попытке завоевать сердце нужного ей парня. И Марьин понимал, что её постоянное и назойливое напоминание о себе не проходит бесследно. Его мысли и внимание, сосредоточенное на блондинке, постоянно обрывалось. Это немало злило, будто ему мешали досмотреть интересный видеофильм. Словно кто-то бесцеремонно то и дело переключал каналы, включая программу совершенно его не интересующую.
Наполнив оставшиеся бокалы, Марьин поднял свой фужер и, пристально глядя в зеленоватые глаза шатенки, произнёс:
- Друзья, я предлагаю выпить за Натали - девушку непредсказуемую, но очаровательную. «Может, удастся споить и тем самым избавиться от неё», - продолжил про себя тост парень.
Мужчины и Наташа осушили бокалы. А Регина, едва пригубив напиток, принялась равнодушно, есть виноград.
- Регина, - обратился к девушке Марьин. - Я надеюсь, что мне удастся до следующего танца отбить тебя у Олега, пока он полностью не овладел твоим девичьим сердцем.
- Возможно, если нам ни что не помешает. Но, мне кажется, что вы с Наташей более подходящая пара, - уколола блондинка Александра. «Так и мне надо! - обругал  себя парень. - Не стоило все же потворствовать беспардонной девице, а уж тем более предлагать за нее тост. Вот Регина и обиделась. В общем, хотел, как лучше, а получилось, как всегда».
- Но вы же с ней подруги, следовательно, похожи. Так что не исключено, что мы с тобой более идеальная пара.
        - Ну, это с какой стороны посмотреть. Все люди разные. Так что никакой гарантии я тебе дать не могу.
- Разреши хотя бы за тобой поухаживать, а то ты совершенно ничего не ешь и не пьёшь.
- Ах! Какой он гостеприимный! Если ты и впредь будешь вести себя так, то я, пожалуй, и позволю пригласить меня на танец.
- Поверь мне, я исправлюсь, честное слово. Я искренне раскаиваюсь, и всё,  всё осознал.
- Ну, вот так уже лучше. Идем, потанцуем, я тебя приглашаю, в виде помилования.
И хотя Марьина покоробил высокомерный тон девушки, тем не менее, он решил проглотить горькую пилюлю, сознавая за собой невольный проступок. 
Парадокс! Как часто в жизни бывает, что из огня, мы попадаем в полымя. От добра находим худо. И очень часто потворствуем тем, кого следовало сразу же поставить на место. Опасны не те, кто у нас отбирает всё сразу, а те, кто отбирает наше пядь за пядью. Ибо ему мы не можем дать быстрый и решительный отпор. «Отдав копейку - рубля не потеряешь»! - думаем мы. И отдаём, а потом ещё и ещё, а в результате становимся зависимыми. И у нас уже не хватает сил бороться с тем, что нас обволокло, подобно дурману. Тайный недруг намного опаснее явного. И враг, который притворился твоим другом, серьезнее того, который готовится напасть открыто.
Именно этим всегда были особо опасны: алкоголь, героин, никотин и даже секс! Да, да и секс! И не только опасностью заражения венерическими заболеваниями и СПИДОМ. Страшно, если разовьётся сексуальная зависимость: человек может стать маньяком, или привыкнет покупать «любовь» за деньги. А это уже болезнь, такая же, как алкоголизм, наркомания и другие.
Не сотвори себе кумира! Как много сказано в одной единственной фразе, а ведь именно за ней стоят трагедии человечества в целом и каждого человека в отдельности.         
Библия не поясняет, какого именно кумира следует бояться человеку. Следовательно, патология зависимости может развиться из любого увлечения. Так я знал одного человека, который просыпался на заре, и целый день работал. А когда солнце уходило за горизонт, то он плакал и говорил, что ещё не всё успел сделать. А едва светало, он вновь был на ногах. Это пример рабской зависимости от труда.
Алкоголик способен на преступление ради глотка спиртного, наркоман отдаст свою жизнь за очередную порцию героина. Картёжник проигрывает целые состояния в погоне за призрачным выигрышем. Мужчины покупают для своих возлюбленных дворцы, несметные сокровища, ради женщин ведутся многие войны. Шахи и султаны создавали себе целые гаремы из жён и наложниц. Так не есть ли всё это, та же рабская зависимость?
Не сотвори себе кумира! Потому что он может принять любое обличье, с тем чтоб только поставить тебя на колени. Не сотвори себе кумира!




                *                *                *


Александр Марьин обнимал Регину за талию с такой трепетной осторожностью, что постороннему наблюдателю могло показаться, что он танцует с чужой женой в присутствии её дражайшего супруга.
Красивая женщина уже сама по себе гарантирована некоторой степенью благоволения со стороны даже неблаговоспитанного мужчины. А поскольку Марьина нельзя было назвать невежей, то его отношение к партнёрше по танцу несколько напоминало коленопреклонение средневекового рыцаря перед дамой сердца на приёме в королевском дворце.
Ощущение девичьего трепетного стана, через пальцы рук, лежащих на спине девушки. Касание грудей, едва уловимый запах чистого женского тела, разбавленный ароматом духов и косметики. Шелковисто волнующие пряди волос, влекущая близость чувственных губ, и весь облик молодой, почти юной представительницы рода человеческого - самки, действовал на молодого мужчину притягательно. У Александра, то ли от выпитого коньяка, то ли от чувственной близости Регины, в голове шумело весенним половодьем, и потому он с большим трудом сохранял контроль над своими желаниями, которых ну ни как нельзя было отнести к духовным.
Конечно же, он не вчера родился, а потому не впервые испытывал столь волнующе-трепетное чувство. Оно было ему до боли знакомо, как добрый старый друг. Но с годами новизна периодически повторяющихся ощущений притупилась. Он уже не мог сравнить их с той минутой, когда впервые в жизни обнял девушку за податливые плечи, когда коснулся её нежных, никем не целованных губ, когда на заре юности дрожа от нервного озноба, познал женщину. Существует закон привыкания. И многие из светлых чувств остались для Марьина в безвозвратном прошлом. Он всё пережил и перечувствовал, и не один раз переболел неудачной любовью. Но если бы  Регина в этот миг преодолела свой скепсис и врождённую подозрительность, присущую её характеру, и хотя бы сделала полшага, навстречу пытающемуся родится любовному чувству парня, то Александр в мгновение ока влюбился бы в девушку. Влюбился безрассудно, как в сентиментальном французском романе. Но нежелание реально оценить событие, плюс мнительность, соседствующая с поспешными выводами, болезненное желание постоянно быть на «Олимпе», и жажда немедленного признания своих умственных, физических и духовных достоинств в этот раз послужили девушке плохую службу. Регине прежде всего, жизненно важно было признание её мнимых достоинств. Получалось прямо как в сказке: «Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее»?
И на вопрос девушки:
- Александр, скажи пожалуйста, Наташа красивая и общительная девушка, не правда ли?
Он машинально, явно желая угодить Регине, спеть дифирамб её подруге /ну откуда ж бедному парню знать что между ними с некоторых пор идёт негласное соперничество/, воодушевлено ответил:
- Очень, если бы не она, то я бы сегодня не встретился с тобой!
- Ты считаешь, что я совершенно беспомощна и без Наташиной опеки ни на что не гожусь? Что я весь вечер, если бы не она, сидела дома и смотрела «мыльную оперу» - бразильский сериал?
- Ну что ты, я совсем не это хотел сказать! Ты так красива и мила, что как только я тебя увидел, ты мне сразу понравилась. Более того, я весь вечер только и делал, что смотрел на тебя и думал о тебе!
- Но я не ошибусь, если скажу, что то же самое ты говорил Наташе, и всего полчаса назад, - продолжила атаку девушка, по всей видимости, не умеющая или не способная понять кого-либо, а значит и простить.
- Говорил, - откровенно признался Марьин, в надежде заслужить прощение незаслуженной вины. - Но я же ей просто так, из вежливости, в виде комплимента. В конце концов, сказал человеку приятные слова. Надо же было с ней о чем-то говорить, не так ли?
- Но ты должен согласиться с тем, что сейчас походишь на любителя, который работает на два фронта?
- Нет! В жизни этого не делал. Ты просто не поняла меня!
- Да где уж мне понять! Особенно тебя и Натали, как ты её называешь, красавицу писаную! Лапшу мне тут на уши вешаешь! Да я трижды уверена, что ты со мной флиртуешь, льстишь!  По-твоему, я настолько неприятна, что обо мне и сказать что-либо искреннее, от души, нельзя? Выходит, я нуждаюсь в чьих-то сальных комплементах! Спасибо родной, спасибо Сашенька! Вот уж не ожидала! Да со мной в жизни никто так не поступал!
 - Регин, ну чего ты цепляешься к словам! Я к ней со всей душой понимает, а она...
 - Давай договаривай! Прицепилась я к тебе, да? Нужен ты мне! Иди к своей Наташеньке! Я же вижу, как она на тебя смотрит. К тому же ты не в моем вкусе!
-   Ну, знаешь, подруга! Тут и у мертвого терпение истощится! Иди ты к... Эх, жаль, воспитание не позволяет  послать тебя туда, куда ты заслуживаешь!
- Воспитание...! Да откуда оно у тебя, миллионер несчастный?! Да я с парнями крутила не чета тебе. Ты им и в подмётки не годишься! Строишь из себя «нового русского»!
- Ничего я не строю. Решил, расслабится, провести вечер в приятной компании, с красивыми девушками. А ты как с цепи сорвалась!
- Значит я ещё и цепная собака?! Мило с твоей стороны, Александр, очень мило! Меня приглашают, отрывают от дел, я иду им навстречу, а взамен не то, что спасибо, ещё и оскорбили, как последнюю...!
- Регина, давай вернёмся за столик? Поговорим, выпьем. Извини, что я тебя обидел.
- Сначала оскорбил меня по-всякому, обругал! Да я после всего этого и знать тебя не хочу! Катись к Наташеньке, она рада будет постелиться под тебя!
Окончательно расстроившийся, Марьин отпустил свою партнёршу по танцу. Вернулся к столику, ничего не объясняя, налил полный до краёв бокал коньяка и залпом осушил его до дна. Затем достал из пачки сигарету, в то время как Олег понимающе подал горящую зажигалку, после чего Марьин жадно вдохнул сигаретный дым.
- Чёрт! Да в такой ситуации и младенец закурит, она меня достала от и до!
На  лице Александра так явственно отражалось его недоумённое огорчение, что Олег ему откровенно посочувствовал:
- Поцапались?! Не понимаю, что на неё нашло? А на вид такая спокойная, как божья коровка.
- Коровка!? Да скорпион она, к тому же самый настоящий! По крайней мере, в прошлой жизни была им, обличье только женское приняла!
- Пойду, догоню её, успокою, а то ещё какой-нибудь фокус выкинет.
- Иди, только сюда её больше не приводи. Нет ни малейшего желания её видеть.
Олег довольно ретиво сорвался с места, проявив при этом завидную охоту. Он понимал, что промедли он минуту, и Регину уже не увидит, возможно, никогда.
- У нас с ней дни рождения в ноябре, у меня - третьего, у неё - десятого, - словно выдала секрет, сказала Наташа. - Так что ты не так уж и далёк от истины, Саша.
- Ещё бы! У меня жена была Скорпион. И по гороскопу, и на деле. За три года совместной жизни узнал её, как самого себя. Поэтому сейчас стараюсь не иметь ничего общего с людьми, рождёнными под этим знаком. У моей «прекрасной» супруги был прямо-таки талант по ссорам. До столба могла докопаться, а не то, что до мужа. Ей на солнце пятна отыскать - сущий пустяк! Правой себя считала, даже там, где была абсолютно не права. И доказать ей обратное было так же невозможно, как и дойти пешком до Луны!
- Сашенька, а как же мне быть, ведь я тоже Скорпион?! - совершенно искренне огорчилась девушка.
- И что из этого, ты же не моя жена!
- Я что, если я ей когда-нибудь стану?
- Вот когда станешь, тогда и поговорим.
- А ты мне дашь такую возможность? - продолжала допытывать парня девушка.
- Я всегда, и всем, и во всём даю шанс, - отрезал Марьин, давая понять, что и на нем, где сядешь, там и слезешь.
- Я серьёзно спрашиваю. А ты шутишь.
- Хорошо. У тебя сегодня представится такая возможность.
Наташе не удалось скрыть блеснувшую в глазах радость. Она торопливо отпила несколько глотков шампанского и пересела в кресло возле Марьина. Найдя ладонь парня. Она принялась пальцем нежно поглаживать её - на большее деяние она пока не отваживалась.
В душе Наташа уже торжествовала победу и злорадствовала над подругой. Ибо неделю назад тем же приёмом что и сегодня, Регина увела у неё из-под самого носа одного крутого парня, но, встретившись с ним пару раз, бросила, объяснив это так: «Да у него три класса образования, к тому же он жадный»!
Наташе уже наскучил ресторанный шум, хотелось поскорее оказаться где-нибудь на квартире. Посмотреть эротику по видео, поваляться с парнем на просторной тахте и, чтобы рядом стоял столик с шампанским, фруктами и шоколадом. Можно было послушать мягкую музыку, насладиться «любовью» и, на плече парня, заснуть с тем, чтобы пробудиться как можно ближе к обеду, а ещё лучше, после него, /в этом случае меньше оставалось томительного времени до вечера, остававшегося для неё желанной мечтой/.
Она уже в течение двух последних лет жила какой-то странной вечерне-ночной жизнью. Она была приятной, но пугающей: не последствиями, нет, а тем, что однажды эта сладкая беззаботная жизнь окончится, и ей придётся искать работу. А найдя её, вставать рано утром и, не успев даже перекусить, бежать на троллейбусную остановку, стоять в серой молчащей толпе таких же полусонных, как и она людей. В зависимости от места работы торопливо бежать на завод или фабрику, с тем, чтобы ждать сначала обеда, затем окончания рабочего дня.
А потом снова идти, уже измотанной и уставшей, на остановку, пролезать в переполненный общественный транспорт. Выйдя из которого, пробежаться по магазинам или рынку в поисках продуктов, и, наконец, последними усилиями подняться на свой этаж, дотащиться до квартиры, где наконец-то, можно расслабиться, покушать, посмотреть очередную серию, нескончаемого сериала, а затем завалиться спать. И так будет продолжаться до того дня, пока ей не «повезёт» выйти замуж за простого рабочего парня, ибо все начальники и бизнесмены к тому времени будут разобраны более умными и предприимчивыми девицами. Затем в положенный срок в их семье родится один ребёнок, так как больше прокормить они не смогут. И начнётся скучная, рутинная жизнь - пелёнки, распашонки, стирка, уборка и многое другое из того же репертуара. Появится множество различных проблем, среди которых будет одна вечная - отсутствие денег. Чуть позже, их «традиционные» ссоры с мужем участятся, супруг будет всё чаше и чаще приходить с работы под хмельком, пока его не уволят. Пройдёт совсем немного времени, и она подаст на развод, оставшись с малолетним ребёнком на руках. Алименты от непутёвого мужа и отца будут поступать крайне редко, да и то это будут «Кошкины слёзы», а не деньги. Но и от них у неё не хватит духу отказаться, хотя она попытается сделать это раз или два. Проще говоря, она смалодушничает, и каждый раз, получая на почте «мизерные» денежные переводы, будет стыдиться их, но всё же брать. Хорошо, если на её счастье у неё будет дочь, хоть ненамного, но всё же меньше проблем. А если сын? В лучшем случае она сможет удержать его возле себя лет до двенадцати-тринадцати, и всё... Парнишка уйдёт в «дворовую команду» и пополнит ряды «трудных» детей. Будет и ещё она немаловажная проблема: она будет молода и свободна, но... одинока. Со временем ей всё больше и больше будет недоставать не столько физической близости с мужчиной, сколько общения и духовного тепла. В результате она начнёт собирать любовь по «помойкам»: опять же, если повезёт, у неё будет постоянный любовник, у которого конечно же, будут жена и дети. Из этого мужчины она с жадностью, подобно вампиру, будет высасывать энергию, не хватавшую ей в течение всей одинокой жизни. Будут у неё и другие, случайные связи с такими же, как и она, одинокими мужчинами-шатунами, большую часть которых она вскоре забудет. Но в её жизни будет один мужчина, которого она при всём своём желании не сможет забыть никогда. Она его встретила и полюбила ещё в шестнадцать лет, и несмотря на предательство, раз и навсегда убившее веру в любовь мужчины, она не будет держать на него обиды. Ибо и его в своё время лишили веры в женскую любовь кем-то обманутая девушка. И эта цепочка тянется через тысячелетия, ни разу не оборвавшись.
Первородный обман, как и первородный грех, вечный спутник человека. Он, возникнув однажды в ком-то, может сразу, а может длительным путём переходить от одного человека к другому. И кто из смертных в состоянии оборвать эту хрупкую, но в то же время прочную нить?
Однажды такой человек всё же находится и делает то, что до него не смогли сделать миллионы и миллионы людей, живущих до него и вместе с ним: его предадут, но он останется, по-прежнему, наивным и доверчивым, как ребенок. И какое-то время от него будет идти славная плеяда новых, совершенных людей. Ибо он будет генератором веры. Солнцем, излучающим веру, надежду и любовь.
Но его будут продолжать обманывать лживые существа, встречающиеся ему на жизненном пути, и однажды он иссякнет, перестанет верить всем и вся. Он, по-прежнему, будет честен по отношению к людям и себе, просто его душа ослепнет и  для него всё станет  негативным.
И пройдут годы, прежде чем на его тернистом пути встретится человек, похожий на него - обладатель первозданной души и сердца. Но, к сожалению, он уже не сможет его узнать, ибо, к тому времени на глазах его души появится защитная пелена. О! Ели бы они встретились много лет назад! Они были бы счастливы, как боги!
Очень часто нам для достижения счастья недостаёт именно последнего шага: не достаёт силы, и мы не выдерживаем последнего испытания. Не проходим последний тур. А в результате теряем всё. Прояви немного больше усилия, больше упорства, настойчивости и будешь на Олимпе!
Основная сложность жизни в том, что мы идём по ней в слепую: не зная, сколько прошли и сколько осталось. Сколько еще нужно преодолеть ступенек проверок. Возможно, мы должны заранее настроиться идти до конца во что бы то ни стало. Но вот здесь то и подстерегает нас «дракон»: так как проверка на прочность начинается не тогда, когда ты полон сил и веры в успех, а тогда, когда они поиссякнут. Иными словами: слишком большой настрой на достижение цели может отдалить её ещё на мириады туров, ведь тех, кто испытывает нас, не обманешь, они видят нас насквозь. Загружают настолько, сколько мы в состоянии вынести. И мы все несём, и несем столько, сколько, кто может. Но в пути, постепенно, все избавляются от груза, кто понемногу, а кто сразу бросает весь груз. Самые упорные люди несут его даже на коленях. Неимоверно устав, но и тогда к ним не приходит долгожданная награда. И лишь тогда, когда самым настойчивым кажется, что они не могут даже ползти и, останавливаются, но не бросают груз, с тем, чтобы отдохнуть, и ползти дальше, только тогда, когда они действительно не могут нести свою ношу, их, наконец, освобождают от неё. Приходит долгожданная награда.
Иными словами сметану необходимо мешать до той поры, пока из неё не получится масло. Останавливаться на полпути глупо. Но когда из «сметаны» - нашего упорства, получится «масло» - наше счастье, ведомо лишь Богу.
Достижение этого божественного счастья - очень скользкая грань: ты можешь всю свою жизнь лезь из кожи к определённой цели, и... безрезультатно. Рано или поздно вера в успех потеряется, а ведь тебе до него оставался буквально шаг. Другого человека успех прямо-таки жаждет заключить в объятия: он его добивается легко и просто. В жизни нет готового рецепта достижения успеха, нет и не будет.
Но известно другое: идти нужно! Стоя на одном месте, вообще нет ни единого шанса на успех. Ибо каждый обязан взойти на свою «Голгофу»!
И уже сейчас, как в «зеркале мира», Наташа видела, как она, буквально рыча, насильно заставляет свою двухгодовалую дочку спать. Как та, закатывает истерику, потому что хочет спать с мамой, что ей хочется поиграть с «новым папой». А когда дочка подрастет, то Наташе придётся, немало краснея, уже на глазах всё понимающей девочки стелить постель в прихожей, так как жить они будут, скорее всего, в однокомнатной квартире. В ней будет стоять диван и раскладное кресло. На диване конечно же, будет спать дочка, со временем превращавшаяся в убежденную эгоистку, ибо мать будет чувствовать себя виноватой за то, что раз в месяц спит в прихожей с мужчиной. Этот комплекс с годами будет развиваться: она не посмеет сказать дочери, чтобы та учила уроки, вымыла полы, или посуду. И дочь вырастет неженкой, станет помыкать матерью и даже покрикивать на неё. А та, чувствуя свою  мнимую ущербность, будет помалкивать, жертвуя ради дочери своим личным счастьем. Так однажды на её жизненном пути встретится человек, с которым она смогла бы связать свою судьбу. Но будучи рабой дочери, оставит её. Хотя их встречи будут продолжаться длительное время.
Дочь вырастет и однажды приведёт в их комнату парня и скажет: «Мама, познакомься, это мой муж»! И они станут жить втроём: дочь с мужем будут спать на диване, а она, на стареньком матрасе в прихожей. А ещё через пару лет она останется с внучкой на руках или, того хуже, проведёт свои последние дни в доме престарелых.
Наташа не знала своей судьбы, да и не могла знать, но шестым чувством, подсознанием, инстинктом, который был могущественнее разума, понимала, какое её ждёт будущее, не прояви она сейчас желание хоть как-то построить базис своей будущей жизни. Влекомая только каким-то звериным инстинктом, подсознательно, она строила дом своей жизни. И это у неё получалось, и не получалось, так как вклады в это строительство поступали очень уж мизерные: за душой у неё не было ни гроша, как в прямом, так и в переносном смысле. Денег не было, да и взяться им было неоткуда. К тому же душа её была так же дремуча, как и дебри Амазонки. А в результате, вот уже пару лет она, что называется, топталась на одном месте: всё, что ей удавалось «заработать», она проживала в мгновение ока. Она была всегда сыта и одета, но на её «текущем» счету не было ни копейки.
И она не просто понимала, но и буквально физически ощущала это катастрофическое отсутствие гарантированности обеспеченной жизни. Сегодня она жила одним днём, но в её очаровательной, хотя и пустоватой головёнке, сидела лелеянная мыслишка: подготовить себе денежное будущее, а для этого она не стремилась найти богатенького мужлана и выйти за него замуж. Её мечта была более прозаична и проста: «выкачивание» денег из карманов предпринимателей. Тем более что «новые русские» сорили деньгами направо и налево. Но эти, казалось бы, «лёгкие денежки» сыпались вокруг неё, ей же до сего времени перепадали лишь крохи с «барского» стола. Однако она не теряла надежды и усердно занималась поисками своего «Клондайка», не пренебрегая и не гнушаясь при этом ничем. О таком понятии, как совесть, она если и слышала, то лишь краем своего пикантного ушка, и она не обращала на это обстоятельство ровным счётом никакого внимания. « Каждый только за себя и против всех!» - таков был её девиз и жизненное кредо. И, если на заре юности, лет в восемнадцать, она ежедневно ходила на базар предлагать свои услуги по продаже товаров из расчёта десяти процентов, то через несколько месяцев, разочаровавшись, она занялась более прибыльным делом. Девушка поняла, что, торгуя чужим товаром, с голоду не умрёшь, но и в люди не выбьешься, так как слишком много «кровососов»  вьётся рядом с куплей-продажей. Кроме того, ей приходилось по несколько часов стоять возле лотков с товаром на тридцатиградусном морозе и умоляющими глазами смотреть на проходивших мимо потенциальных покупателей. Но таких продавцов, как она, было много, а покупателей мало, а в результате. Дневная выручка за редким исключением, постоянно оказывалась скромнее ожидаемой.
Наташа, глядя на торгующих рядом, в основном среднего возраста, женщин, неизменно удивлялась: в конце рабочего дня те уходили домой с полнёхонькими сумками в обеих руках. И лишь когда она бросила торговать, одна из знакомых продавщиц объяснила ей, в чем заключается секрет их обогащения. Каждая опытная торговка подкручивает свои весы от пятидесяти до двухсот граммов, в зависимости от совести последней. Узнав об этом простейшем виде наживы, Наташа подумала, что знай, она об этом раньше, возможно, и не оставила бы торговлю, но сейчас, втянувшись в более лёгкую жизнь, ей ни за какие коврижки не хотелось стоять за импровизированным прилавком. Её аппетит неизмеримо возрос, и даже двести граммов с килограмма   уже не страивали. Хотелось более обширной деятельности, тем более что она знала - уличная торговля от неё не уйдёт.
Да, ей в её двадцать лет приходилось рассчитывать лишь на себя; отец умер несколько лет назад, и сейчас она жила с мамой - инвалидом второй группы по общему заболеванию. Три года назад у них была двухкомнатная квартира улучшенной планировки, и даже с телефоном. Но они, с мамой, после долгих раздумий, решились обменять её на квартиру, однокомнатную с доплатой. Деньги, вырученные за квартиру, скоро иссякли. И казалось, что они их и в руках-то никогда не держали. А в голову всё чаще лезла настойчивая мысль: а стоило ли вообще менять «шило на мыло», так как результат оказался жалостным. И вместо квартиры двухкомнатной и улучшенной они стали проживать в однокомнатной «хрущёвке». Именно в это время Наташа и попала в поиске заработка на рынок.
Но, однажды встретив подругу ещё со школьной скамьи, разговорилась с ней, и та пригласила Наташу на импровизированный банкет: двое молодых мужчин, одетых по последнему писку моды. К тому же обладатели новеньких, еще пахнущих заводской краской « девяток » чёрного цвета, решили немного расслабиться: провести вечер с подружками, молоденькими девушками, со всеми вытекающими из этого последствиями. До этого дня Наташа ещё ни разу в своей молодой жизни не «снималась», но её «задушевная» подружка, уже имеющая солидный опыт в подобном мероприятии, заверила сомневающуюся девушку, что этих ребят она прекрасно знает. Люди порядочные, не «мафиозные ребята». Просто «крутые» парни, решившие отдохнуть от «дел». И твёрдо обещала, что приятный вечер, вкупе с изысканными винами под хорошую закуску гарантирован. Кроме этого перепадут пусть и не очень дорогие, но блестящие безделушки. Но, предупредила её подружка, за всё в жизни приходится платить, а поскольку парни тряхнут мошной для нас, то заниматься с ними «любовью» нужно будет без всяких отговорок.
Раздумывала Наташа не долго - главную роль сыграло пресловутое человеческое любопытство, к тому же терять ей практически было нечего, а значит была надежда что-либо приобрести. Риск, конечно же, как впрочем, и в любом деле, был, но, как говорится, «кто не рискует, тот не пьёт шампанского». И..., она рискнула: провела «незабываемый», вечер, который чуть было, не закончился для неё драматически. Пиршество происходило на природе. Было много съедено, а ещё больше выпито. На обратном пути её захмелевший хахаль во время обгона не справился с управлением, и они оба оказались в больнице. Парень скончался в реанимации от многочисленных травм, а Наташа отделалась переломом руки, синяками и ссадинами.
Этот случай, хотя и  отрезвил слегка захмелевшую от предвкушения успеха Наташину голову, но полностью отбить желание, пожить какое-то время «красивой» жизнью не смог. И, едва успев выписаться из поликлиники, она в первый же выходной день вновь отправилась на поиски приключений.
Сегодняшний, обещавший стать фартовым, вечер, начался для неё как обычно. Во второй половине дня она возвращалась домой после очередного «кутежа» и, на одном из перекрестков возле  неё притормозил Олег Панов.  Парень предложил, было её подвезти, но она отказалась, сославшись на то, что ей хочется проветриться. Тогда он вызвался проводить её пешком, сказав, что у него к ней срочное дело. Наташа сразу же догадалась, о чем пойдет речь и не ошиблась в своём предположении.
Парень без обиняков  предложил сегодня вечером встретиться. И попросил лишь об одном, а именно: прихватить с собой очаровательную подружку. Девушка в ответ деловито спросила, где и во сколько. Тот назвал место встречи, они прошли еще с полквартала, и, расстались.
Панова она знала не первый, и судя по всему не последний день. Более того, у них было нечто похожее на неофициальный уговор: он  находит ей «клиентуру», взамен ему поставляются девочки, по возможности разные. Выгода была обоюдная - у Олега, благодаря его общительному характеру, было превеликое множество приятелей, жаждущих переспать с любой, особой слабого пола.
Число знакомых Наташи также исчислялось десятками, а в результате: они оба за чужой счёт ели и пили, плюс к тому же оба получали сомнительное удовольствие: Олег «свеженьких» девушек, а Наташа - объятия мужчин.
Союз их образовался около года назад, но оригинальное сутенёрство и не менее удачная форма проституции уже приносили пусть и не такие большие, но плоды. Они оба нигде не работали, а жили, в общем-то, довольно безбедно.
Придя, домой после встречи с Пановым, Наташа первым делом позвонила  будущей партнёрше, а затем, чувствуя себя в отличной форме, так как после вчерашнего «ленча» успела хорошенько отдохнуть и выспаться, сразу же принялась готовиться к предстоящему «торжеству».
Совсем не стесняясь, матери, сидевшей у окна с вязанием, девушка вытряхнула содержимое сумочки прямо на стол: косметичка, массажная расческа, зеркальце, россыпь безделушек упаковка презервативов, противозачаточные таблетки, бинт, вата. Средства индивидуальной защиты Наташа приобретала сама, зная, что мужчины в этом плане, как впрочем, и во многих других, более безответственны, чем женщины. Тем более что у девушки было своеобразное хобби: она приобретала презервативы высокого качества и с различными приспособлениями, те, которые были способны доставить ей больше наслаждения, нежели простые «резинки».
После принятия обязательного душа, а Наташа понимала, что чистоплотность является одним из главных гарантов её успеха; надела совершенно новые ажурные чёрные трусики и такой же бюстгальтер. На подобные мероприятия она никогда не одевала  хотя бы однажды стираное бельё, так как чувствовала бы себя в нём неуютно. Она предпочитала на последние деньги купить хорошую вещь, видя в этом избавление от возможных комплексов неполноценности. Ибо знала, что только свободное, раскрепощенное поведение может доставить радость её другу, а, значит и ей.
Затем она слегка подкрасила волосы, и они приобрели сиреневый оттенок. И хотя она понимала, что частое мытьё, а тем более крашение приносит непоправимый вред, тем не менее, она сознательно шла и на эту жертву. Некоторым образом это компенсировалось хорошим шампунем, подкраску же она окрестила про себя «неделькой», так как меняла цвет своих волос ровно через семь дней.
Обозрев себя в зеркале, она мысленно отметила, что её грудь несколько меньшего размера, чем хотелось бы, но, что однажды дано природой, не изменить и в течение всей жизни, если только не прибегнуть к пластической операции. Худенькие ножки так же были далеки от идеала, но чёрные колготки, значительно скрывавшие несовершенство, делали их достаточно привлекательными. Несомненно, девушка любила присутствовать на оргиях в чёрных вещах, считая, что это действует на мужчин так же, как и красный цвет на быка - возбуждающе. И... кажется, она была не так уж далека от истины - после проведённой с ней встречи ещё ни один мужчина не отзывался о ней плохо, и не один раз свидания повторялись, хотя это могло происходить и по другой неведомой причине.
Тщательно пересмотрев свой гардероб, Наташа остановила выбор на чёрном вечернем платье. Надев, она по достоинству оценила его преимущества: из зеркала на неё смотрела элегантная молодая женщина с зелёными глазами и копной пепельных волос с сиреневыми локонами.
До назначенного времени оставалось совсем немного, и, чувствуя ответственность перед Пановым за обещанную на сегодняшний вечер подружку, она вторично позвонила напарнице. И, лишь когда та заверила, что уже готова, одета и ждёт, когда за неё заедут, Наташа успокоилась: всё складывалось как нельзя лучше.
- Домой опять только завтра придёшь? - упрекнула девушку мать.
- Завтра. Да ты не волнуйся, ничего со мной не случится, - ответила дочь, глядя в наполненные болью материнские глаза.
- Чем ты занимаешься? Ведь я из-за тебя всю ночь не сплю. Правильно говорят: «Маленькие дети спать, не дают, а из-за больших чадушек,  сама не уснёшь». Устроилась бы ты куда-нибудь на работу, как все нормальные люди, замуж вышла, внучку мне подарила, - в голосе матери набатом звучала затаённая боль.
- Мам, всё нормально! Сходим в кабак, домой добираться, сама знаешь, далековато, к тому же ночью опасно. Останусь ночевать у подруги, завтра после обеда приду, а если что, позвоню.
- Не ходи, Богом тебя заклинаю! Чует моё сердечко, что это добром не кончится! Лучше бы продолжала торговать с лотка. Домой хоть засветло приходила, я спала бы спокойно. Ведь вся душа за тебя изболелась.
- Мам, ну перестать ты мне душу бередить. Чего ты меня раньше времени хоронишь. Я сейчас расплачусь, тушь потечёт. Ты меня только расстроила. Ну, успокойся! Перестану я, перестану! Потерпи немного, ничего плохого я не делаю!
- Дура я, дура! Надо было после окончания школы тебя хоть в училище направить! Сама заболела, а у тебя какой ум тогда был?! Вот и осталась не у дел. Может хоть курсы, какие окончишь? Ведь сейчас без профессии никуда. Со специальностью-то не берут, везде вон одни сокращения. Поищи, может что найдёшь?! Чего ты не хочешь жить как все люди?! Ведь мы с отцом всю жизнь работали и позором это не считали!
 - Ну, какая сейчас работа? Все, почти даром работают. Зарплату без конца задерживают. Ты что, телевизор не смотришь?
- Смотрю. Но ведь другие-то работают. Раньше таких людей, как ты, тунеядцами называли, да в тюрьмы сажали! Разбаловали вас демократы: хочешь - работай, хочешь - гуляй! Если все будем по домам сидеть, то скоро есть нечего будет!
- Успею наработаться! Надо и в своё удовольствие пожить!
- А почему я в своё удовольствие не жила! Тебя растила?
- Сейчас время другое. Если буду на заводе работать, да потом дома сидеть, то у меня, как и у тебя ничего не будет!
- У меня есть всё, что нужно! С голоду не умираю! Два платья на себя сразу не оденешь, а спать можно и на диване, тем более что на двух постелях тоже не поспишь, одной хватит!
- Ты просто не видела, как другие живут. Посмотри за окно - коттеджи, как грибы после дождя растут. Ты хоть раз в таком доме была? Да там от хрусталя и ковров пустого места нет!
- Бог с ними! Я честно жизнь прожила! Правда, слишком сладко не ела, мягко не спала, но и не побиралась, в лохмотьях не ходила. И всегда спала спокойно, совесть не мучила!
- Ну, совесть-то и меня, положим, не слишком донимает! Ты пойми, мама, и представь: по улице идут девушки моего возраста, по моде одеты, в сумочках денежки шуршат. Они на «Мерседесах» раскатывают, а я должна как серенькая птичка выглядеть, так по-твоему? Обидно, зависть берёт, хочется хорошо одеться. Некоторые вообще из ресторанов не вылезают. Не хочу я в нищете жить, не хочу, понимаешь?!
- Но все не могут богато жить! Кому-то нужно быть рабочими?
- Вот, кто хочет или не может по-другому, те пусть идут в рабочие! А по мне лучше умереть, чем так жить: на работу - с работы, снова на работу!
- Говорила тебе, учись! Стала бы учительницей или парикмахером. Да мало ли работ!
- Мам, сколько можно объяснять, хорошее образование можно получить в институте или в университете. А туда так просто не попадёшь, знаешь, сколько денежек нужно!? Да и то по великому блату. Там сейчас только детки начальников обучаются. А учителя? Знаешь сколько получают? Копейки! Уж лучше я другим делом займусь, пусть денег немного, зато человеком себя чувствуешь!
- Одного понять не могу! Человеком-то почему? Они что, разве не люди?!
- Люди?! Рабы они, которые работают от звонка и до звонка. Да ещё и не угодишь начальству! А платят? На жизнь не хватает! Ну, хватит, мам, мне пора, сейчас Олег за мной заедет. Позиция твоя ясна, но она мне не подходит, а потому я с ней не согласна! Одно только обещаю, как только, так сразу займусь чем-нибудь другим. Но только ради тебя! В крайнем случае, пойду опять торговать, двести граммов тоже с неба не валятся!
- Какие двести граммов? - не поняла мать.
- Поговорка есть такая, к слову пришлась!
- Что-то не знаю такую поговорку. Новая, наверное? Сейчас чего только не придумают!
- Новая поговорка мам, новая! Лет двести, как изобрели! И до сего дня не устарела. Особенно актуальна сегодня! Ну, пока, я побежала, а то Олег, надо думать, заждался уже.
- Это тот скользкий тип, с рыскающими глазами? - уточнила мать.
- Парень, как парень! Не понимаю, чем он тебе не угодил? Мне с ним, кстати, детей не крестить! Просто компаньон, помогает бизнес делать.
- Сломишь ты себе голову с этим бизнесом! Только и слышишь везде: по радио, по телевизору, соседки в один голос твердят - там убили, того утопили. Нынче людей за людей не считают! Хлопают, как мух! И куда только власти смотрят? Ведь за железными дверями никому не отсидеться! В нашем подъезде только у нас осталась дверь как при Никите Хрущёве. Все остальные давно забаррикадировались. Скоро друг друга опасаться начнём. Сосед от соседа прятаться будет!
- Мам, ты меня просто до смерти запугала. Уговорила, остаюсь дома! Вот, только что мы с тобой завтра есть будем? Твоей пенсии даже на хлеб не хватает. Так какая мне разница: дома от голода умирать или на улице от хулигана? Мне кажется, что, сидя дома, у меня меньше шансов выжить. Что ж, капитализм, как капитализм - выживает сильнейший. Закон джунглей! Но я не собираюсь сдаваться без боя. Победить или умереть, как говорили в старину!
 - Позвони, вечером-то. Не усну ведь я. Меня хоть пожалей! Одну минутку для матери можно найти!
- Найду, мамочка, обязательно найду! Ты ж у меня единственная, кого я по-настоящему люблю! Не переживай, всё будет хорошо!
- Очень уж ты самоуверенная! И в кого только ты уродилась! Я-то всегда тихоней была, в магазин и то лишний раз сходить опасалась. Как бы на лихого человека не нарваться! Да и муженька, царство ему небесное, побаивалась! Смирный был мужик, вроде б и не обижал меня понапрасну, а я всё думала, как бы к кому не взревновал. Сам-то только и делал, что с работы да на работу. Да и жили мы с ним как-то странно, вроде любили друг друга, а вели себя, как добрые соседи по коммунальной квартире. На ласки очень уж были стеснительные. Ну, да ладно, чего это я раз вспоминалась! Верно, одиноко на душе, вот и потянуло выговориться. Иди, дочка, с Богом! Пусть он тебя хранит!
Мать перекрестила дочь и заплакала. Наташа подошла к матери и обняла её. И если бы у девушки была склонность к философии, то она, может быть, призадумалась и, возможно, поняла, что ребёнок для матери всегда остаётся ребёнком. Что материнская любовь значительно превосходит дочернюю любовь по силе привязанности. Что рано или поздно дети вырастают и уже не столь нуждаются в родительской опеке, да и просто в душевной близости. Родственные узы, прежде крепко связывающие родителей и детей, со временем становятся всё тоньше и тоньше, пока однажды не истают окончательно. А потому Наташа без особых усилий высвободилась из материнских объятий и шагнула к двери. И, если бы в этот миг дочернее чувство перебороло, а девушка, стоя на пороге квартиры, обернулась, то она могла бы увидеть нечеловеческую боль, сквозившую во всём облике матери.
Но мысли девушки уже роились вокруг предстоящей встречи. Она была озабочена предстоящим, как ей казалось, сниманием сливок со стола новоиспеченного коммерсанта. Ибо Панов охарактеризовал своего знакомого, как перспективного и денежного малого.
Человек, зачастую, в основной своей массе - эгоистичное и неблагодарное существо. А потому стоит ли удивляться, что и Наташа, не желая отсиживаться в не слишком уютном и сытном материнском гнёздышке, избрала собственный путь в жизни.
О том, окажется он правильным и удачным, не ведомо никому, но отрадно и то, что девушка предпочла серенькому существованию - поиск. Вполне возможно, что у неё не достаточно будет ума, знаний, способностей для достижения поставленной цели. Более того, может статься, что она просто сгорит. Как бабочка над костром: продаст своё тело, честь и совесть. И всё же это не главное. А главное - движение вперёд. Потому что это и есть жизнь. Пусть неправильное, но бытие. Покой же есть смерть.


















 Глава вторая

 


 Я длинный путь прошёл
От неба до земли.
Кого искал, тех не нашел -
Наверное, они прошли.



«Шестёрка» бежевого цвета стояла у подъезда, по-хозяйски расположившись на части газона. Всё начиналось обыкновенно, и было до приторности привычным и обыденным, а потому у Наташи слегка испортилось настроение, когда она вышла из подъезда и увидела своего напарника листающего в машине «Спид-Инфо».
Олег Панов не вышел из машины, не распахнул галантно дверцу и даже не ответил на приветствие, севшей на переднее сиденье Наташи. Тронув машину с места, он бросил на девушку оценивающий взгляд и деловито осведомился:
- Где моя новая пассия живёт?
- Рядом. А ты, как я погляжу, большой любитель свежих девочек. И трёх дней не прошло, как я тебе Оксанку подкинула, а сегодня уже другую подавай! Слушай, Олежек, а давай - как мы и сегодня её «снимем», или она тебе чем-то не угодила? А, по-моему, она девочка горячая!
- Нет, поедем к этой..., как её, Регина, что ли? Ты же знаешь, что я себе зарок дал, пока до пяти тысяч счёт не доведу, два раза с одной и той же спать не буду.
- Даже со мной? - игриво поинтересовалась девушка. - Оригинал ты какой-то, может маньяк? С таким странным желанием я ещё ни одного идиота не встречала!
- Молчала бы ты, по-моему, у тебя больше отсутствующих дома, чем у меня. Просто я в одном журнальчике вычитал, что мужчина способен всего на пять тысяч половых актов.  Ну, у меня и мелькнула при чтении шальная мысль:  трахнуть столько же женщин, должна ведь у человека быть цель в жизни!
- Ну, у тебя и цель! И это твой смысл жизни? Очень возвышенно, поздравляю от всей души! А позволь спросить, сколько же на сегодняшний день числится на твоём «боевом» счету побед над нашей сестрой?
- Девяносто девять! Сегодня буду отмечать юбилей с твоей Региной!
- Так мало... - разочарованно протянула Наташа. У меня уже за несколько сотен перевалило!
- Девушкам легче, стоит только свиснуть, полгорода сбежится и в очередь встанет.
- Пошляк! Приехали, вон тот угловой дом. Возле первого подъезда тормозни. Я на миг поднимусь к ней. Время, кажется, поджимает, обидится твой друг.
- Он больше твой клиент, чем мой приятель. Ничего, с тебя лишний процент сдерёт за простой.
- А какой он из себя, симпатичный? Блондин?
- Тебе-то, какая разница? Лишь бы доход был, не так ли?
- Я совмещаю, приятное занятие с полезным делом. Или ты забыл моё жизненное кредо: «От меня - тело, от клиента - денежки плюс тело»! А впрочем, ты прав. Мужик может быть лишь чуть симпатичнее обезьяны, но если ударить по его карману, то там обязательно должно что-нибудь да зазвенеть. Например, ключи от машины, квартиры, от дачи и тому подобное.
- А ты не такая простая, какой кажешься с первого взгляда! - восхитился Олег.
- Дураков жизнь учит, как сказал один из философов. А кроме того, хочешь жить - умей вертеться! У нас в стране сейчас все вертятся, причем в разные стороны!
- Это точно! - протянул парень. - Продавцов больше чем покупателей. Все и вся, продают всё и всех, и, даже сверх того. Как тебе мой новый афоризм?
- Блеск! Тормози, через минуту вернусь с твоей новенькой подстилкой.
- И чего это ты, подруга, недолюбливаешь своих «сестёр»? Слишком презрительно о них отзываешься.
- Ну, во-первых, они не столько мои, как ты изволил выразиться, а скорее уж твои. Ты же отметил, что сегодняшний блондин мой. А кроме того, из-за них я теряю часть своих клиентов, а значит и доходов. Конкурентки проклятые! Иногда что только не делаю, на какие ухищрения не иду, ничего не помогает! Этих кретинов мужчин, ну прямо как магнитом тянет к другой, такой же дуре! Биологическая несовместимость, что ли?
Девушка вышла из машины, а Олег, глядя вслед удаляющейся Наташе, отметил, что её покачивающаяся походка уже более напоминает телодвижения  манекенщицы. Кроме того, несмотря на высокие каблуки, делающие его компаньонку излишне худющей, её колени не сгибались при ходьбе, не в пример году назад. Острые выдающиеся лопатки, тонкая талия и прямые без женской округлости бёдра, подали в его голову неожиданную мысль: «Уж, не подхватила ли она СПИД»? Но тут же и отмёл все необоснованные подозрения: «Вряд ли, при всей ветрености  в чистоплотности ей не откажешь! Да и «резинки» у неё что надо» Сам не единожды, в шутку, конечно, заглядывал к ней в сумочку».
Кроме того, ему невольно вспомнилось их знакомство, состоявшееся  с год назад.



                *             *            *

В то время его дела  шли, мягко говоря, неважно. «Подножку» ему поставил гололёд, да, да, он самый, зимний. И случилась эта "трагедия"  в то время, когда Олег Панов прирабатывал  «челночным» бизнесом. Проще говоря, он раз или два в неделю ездил в один из соседних городов, где цены были несколько ниже среднестатистических, брал оптовый товар, а в базарные дни реализовывал его на рынке.
Но весной, а если точнее, то ближе к середине марта, погодка вместо того, чтобы настроиться на мажорный лад, решила всему миру, да и себе, наверное, доказать, что и она не лыком шита. Метель взыгралась такая, что даже опытные водители не решались выезжать на дорогу, а потому машины на стоянках почти до крыш завалило снегом, а к воротам гаражей без лопат невозможно было пройти.
На «Жигулях», которые верой и правдой служили Олегу уже далеко не первый год, стоял блокирующий редуктор заднего моста; резина была шипованой  на всех четырёх колёсах. В результате горделивая самоуверенность погнала неудачливого предпринимателя в рискованный путь. Полагая, что из-за непогоды большинство «челноков» будет благоразумно отсиживаться по домам, то, решил он, в предстоящую субботу число конкурентов могло бы резко сократиться. Следовательно, можно было ожидать неплохого дохода, тем более что близилось восьмое марта. Одним словом, корыстолюбие оказалась сильнее доводов разума, и рано утром Панов был уже на трассе.
Без особых приключений, добравшись до места, он закупил товар и вскоре был на обратном пути. Но фортуна успела повернуться к нему изнаночной стороной: в городе миролюбиво падал снежок, а вот за его пределами властвовала настоящая зима, и круговерть, состоящая из снега и ветра, казалось, заполнила собой весь свет. Оробев перед разъярившейся стихией, Олег почти готов был вернуться в город, ибо внутренний голос говорил ему, что на этот раз добраться домой без приключений вряд ли удастся. Но и в этот раз звон монет, заглушил все доводы разума. По мнению Олега, блокирующий мост и шипы на колёсах должны были помочь ему на трудной дороге. Но человек предполагает, а судьба располагает.
Дорога была частично занесена снегом, и он ехал по встречной полосе, но увидев желтеющие огни движущейся навстречу машины, Олег вынужден был переместиться на свою полосу, и поскольку видимость была нулевой, тут же врезался в снежную гору, «выросшую» на его пути. « Жигули» развернуло на сто восемьдесят градусов, положило на крышу, и бросило под проезжавшую встречную автомашину. Результат оказался плачевным, а ущерб составил круглую сумму.
И если сам Панов получил лишь лёгкие ушибы, то весь его бизнес в мгновение ока потерпел полное фиаско: продажа разбитой машины и реализация уцелевшей части товара, не покрыли расходов, и ему пришлось идти в «рабство» - стать продавцом чужого товара. Девяносто процентов  прибыли шло в карман хозяину, а остальные десять позволяли ему вести жалкий образ жизни.
Тоска по утраченному «благосостоянию» мучила его и денно и нощно. В его голове, как ему казалось, время от времени рождались новые, грандиозные планы для обеспечения себе «райской» жизни, но всему мешало отсутствие стартового капитала. К тому же Олег отрабатывал деньги, одолженные у «доброго» знакомого более двух лет назад для развития своей торговой деятельности. Брал он их под проценты с условием погашения задолженности ежемесячно в течение трёх лет. Олег довольно успешно справлялся с выплатой долга кредитору, укреплял своё материально положение, и всё  бы, наверно, окончилось хорошо, не случись злополучной мартовской метели. Но видно правду говорят, что судьбу и на коне не объедешь.
С Наташей он познакомился во время своего передвижения автостопом. А именно: однажды, шагая на своих двоих к перекрёстку расположенному за городом и стоически размышляя о превратностях судьбы, заставившей его с тоскливой завистью смотреть на пролетавшие мимо автомобили с находившимися в них счастливцами, преимущественно с красотками на передних сиденьях, он увидел стоящую впереди одинокую фигурку девушки и, окрылённый какой-то, пока ещё смутной мыслью, ускорил шаг. Его ненасытная жажда к тому, чтобы вот так же, как и прочие водители Жигулей или иномарок сидеть, небрежно развалившись на мягком сиденье, с презрением поглядывая на пешеходов, топающих с тяжёлыми сумками в руках, откровенно разглядывать едва прикрытые юбочкой округлые колени своей спутницы, приводила Панова в исступлённое состояние; в этот миг он проклинал и судьбу, и злополучную метель, и собственную легкомысленность.
Ему оставалось пройти шагов пятьдесят, когда он, совершенно неожиданно для себя, понял, что сейчас заговорит с девушкой как со своей давней знакомой - легко и непринуждённо.
Молодая особа лет девятнадцати была одета в довольно прозрачное тёмного цвета платье, из-под которого выглядывали острые, лишённые привлекательности колени; маленькие груди, едва заметными бугорками выделявшиеся на общем фоне, явно не выдавали пышность форм, а плоские бёдра лишали незнакомку последнего шанса быть сексапильной. Но она улыбалась такой доброй и открытой улыбкой идущему к ней парню, что Олег, как и подсказывала ему интуиция, в ответ так же расцвёл радостной улыбкой:
 - Давно стоим?
- Да нет, я бы, конечно, уже могла уехать, но почему-то решила тебя дождаться.
- Мило! А я шёл и думал, отчего это я так спешу? Оказывается, меня здесь ждут!
- Я ехала на белой «семёрке», не заметил? Увидела, как ты идёшь, сошла на перекрёстке, решила тебя дождаться.
- Интересно, что бы это значило? А впрочем, всё равно, ведь и я сейчас шёл и точно знал, что мы с тобой будем болтать, точно знакомы тысячу лет! Я сам хотел с тобой заговорить, и к тому же ты так улыбалась, словно родню встретила.
- А я со всеми себя так веду, болтливая, как сорока, и поговорить охота, вдруг человек интересный.
- Да, - разочарованно протянул Олег, - а я думал, что тебе понравился, а ты оказывается...
- Да нет, ты меня не понял, просто у меня характер лёгкий. Я без общения не могу. Знаешь, вот сюда я приехала со своим «женихом», но он у меня мумия, а не человек, отправила его домой, а сама еду к парню на день рождения.
- И ты с ними обоими спишь? - бесцеремонно поинтересовался Панов.
- Не только, у меня ещё двое есть. Один даже женатый есть, лет сорок ему. И все они предлагают мне руку и сердце, а я не могу выбрать. Они мне все нравятся. Поэтому и замуж не выхожу, тогда придётся с одним..., а вот если бы можно было четыре мужа иметь!
- А со мной ты тоже спать будешь?
- Нет, четыре для меня потолок - больше в моём сердце не умещается. Я уже пробовала завести пятого, увы, перебор, но четыре самый аккурат!
- Интересно, что они в тебе нашли, ведь в тебе ни того, ни другого?
- Тоже, что и ты. Тебя теперь от меня, волоком не оттащишь.
- Так уж и не оттащишь? Да та совсем не в моём вкусе. Мне знаешь, какие девицы нравятся - женственные, сексапильные! А не такие пигалицы, как ты.
- Поживём, увидим. А пока что запиши или запомни мой номер телефона, как-нибудь позвонишь.
- Давай лучше поговорим насчёт интимной обстановки?
- Но ты только что сказал что я не в твоём вкусе! - притворно изумилась девушка, прекрасно понимая, что её вызывающая откровенность способна лучше приворотного зелья пленить любого парня.
- А я передумал, по-моему с тобой стоит час-другой провести в постели.
- Ну, если ты со мной час в постели проведёшь, тогда тебя из неё и вовсе не выгонишь!
- Просто ты себя перехваливаешь, что-то не верится, что ты секс-символ!
- Насчёт символа не знаю, а вот насчёт секса, это точно, можешь мне верить.
- А я придерживаюсь принципа: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
- Хочешь проверить меня в деле?
- Ещё бы! Ты себе за пять минут такую рекламу создала, что я просто истекаю слюной от предвкушения заняться тобой любовью!
- Но, надеюсь, ты не забыл, что мы живём в век рыночных отношений, так отчего бы мне не воспользоваться своим демократическим правом в свободе выбора?
- Всё, что ты хочешь.
- У тебя такие неограниченные возможности?
- Возможностей мало, - вздохнул Панов, - но зато много желаний!
- Ну, желаний-то и у меня хоть отбавляй! Мне кажется, что все наши беды оттого, что мы многое хотим, но, мало что можем.
- Так, а как всё же насчёт проверки?
- Жену свою проверишь.
- Да! Что ни говори, но у тебя прямо талант разжигать страсть! Знаешь что, пока я тебя не изнасиловал, прямо на траве, давай переменим тему разговора.
- Давай. А меня, между прочим, Наташей зовут, мог бы и первым спросить.
- Какая разница? Меня Олег, так что будем знакомы. Слушай, а у тебя нет желания заняться бизнесом?
- Да я им уже занимаюсь - целыми днями на базаре торчу.
- Так вот отчего мне твоё личико знакомо, а я всё гадаю, где видел? Нет, я тебе более престижное дельце хочу предложить.
- Хочешь из меня валютную проститутку сделать, а сам при этом будешь исполнять роль сутенёра?
- Слов-то, каких импортных нахваталась! - искренне восхитился Олег. - Лучше давай на нормальный язык перейдём. У меня «хата» есть, клиентуру я тебе подгоню, проблем знать не будешь, с тыла прикрою.
- А куда я четырёх своих женихов дену? Я же их, как никак, люблю.
- Да люби ты их на здоровье, но только в нерабочее время! По выходным.
- Ну, ты даёшь! Я тебе что, железная? Нет! Я столько не выдержу!
- Кстати, женихи тебе денег подкидывают или подарками завалили?
- Да нет! Задарма меня шоркают. С них, по-моему, и взять-то нечего!
- И ты с ними после этого спишь? Да  я своей даме и то, подарки делаю, по праздникам разумеется. Да и другим, за работу, кое-что обламывается. На мой взгляд, на свете нет ни одной бабы, которая отказалась бы от красивой тряпки. Брось ты своих хахалей, не велика потеря будет.
- Нет, я их не оставлю, привыкла. И что я делать буду, когда замуж придётся выходить. Хоть на четыре части разорвись.
- А я гляжу на тебя, и думаю. Что это ты такая костлявая? Теперь знаю - затрахали бедную!
- Железная у тебя интуиция, как в воду смотришь! И день, ночь, только любовью и занимаюсь!
- Так как, Наташа, когда наш союз меча и орала будем обмывать? Сразу видно, что мы с тобой два сапога - пара!
- Обмыть, это всегда пожалуйста. А насчёт постели? Про это ты забудь. У нас с тобой будет любовь платоническая.
- Я вот удивляюсь, откуда ты словечки такие выкапываешь? В тебе какой-то гибридный индивидуум живёт - причудливо совмещается архаизм с жаргонными словечками. Плюс ко всему интеллигентские замашки. Ты что внебрачная дочь какого-нибудь графа?
- Хрен его знает, какого сукина сына я дочь. Мама говорит, что мой папа потомственный пролетарий. Сама она добросовестная работница. Ну, а я, получается - недоносок строителей социализма. Жизнь, Олежек, она ведь круглая, не можешь - научит, а не хочешь - заставит!
- Сейчас ты произнесла любимую поговорку одного командира отделения из школы сержантов. Только я думал, что она применима лишь к армии.
- А те, кто в армии, чем-то отличаются от нас? Да ничем! Такие же люди, только в форме, да ещё и на строгом режиме! 
- Тебе-то откуда известно, что творится в армии?
- Парень у меня был. Почти каждый день письмами изводил. Всё замуж уговаривал выйти за него по окончании службы. Так что я любому служаке сто очков вперёд дам относительно того, кому и как служится, а кому с кем дружится. 
- Начитанная ты, ничего не скажешь! - с восхищением подытожил Олег.
- Ошибся, дружочек, наслышанная я, наслышанная! Нахваталась верхов, а истинные знания требуют усидчивой работы. Я ведь в начальных классах круглой отличницей была, учителя единодушно пророчили золотую медаль по окончании школы. Да что-то не заладилось: то ли я заленилась, то ли не судьба золото на груди носить, но только окончила я школу уже с одной тройкой. Средний балл получился четыре и четыре десятых. Закон подлости - одной десятой не хватило! Всё легче было бы куда-нибудь устроится учиться. Хотя, какая к чёрту разница, после института редко кто могут работу по специальности подыскать. Блат, блат и ещё много, много раз блат!
- Это точно! Как говаривал мой лучший друг - Александр. Так что, голубушка, придётся нам с тобой организовать двойственный союз. Иначе не выжить. Ну что, ударим по рукам?
- Придётся, куда же бедной девушке податься: ни родных, ни близких.
- Я, надеюсь, ты шутишь?
 - Шучу, конечно, хотя в каждой шутке есть доля истины.
- То ты обнажаешь свою душу до неприличия, то прячешься без причины, как улитка в раковину. Ну, давай, диктуй свой номер телефона.
Наташа продиктовала ему пять цифр, которые Олег быстро занёс в записную книжку.
Скорее всего, они и не подумали в этот миг, что в жизни случайностей не бывает - свою судьбу каждый выбирает сам, и, по словам мудрейшего философа - сознание определяет бытиё.
Девушка не могла даже и предположить, что Панов уже давно подумывал о том, чтобы при помощи какой-нибудь девицы поправить своё резко пошатнувшиеся финансовое положение. Ибо он знал, что желающих, выложить денежки за молодую и привлекательную особу предостаточно.
Дело оставалось за малым: найти искательницу приключений, тоскующую по красивой жизни и готовую ради неё продать не только тело, но и душу. К его несчастью, претенденток на хлопотную роль путаны было маловато, ибо спрос превышал предложение. Город, в котором жил Олег, относился к числу зажиточных, поэтому подавляющее большинство девушек и молодых женщин имели возможность не только модно одеваться, но и со вкусом жить, и если не на свои «кровные», то на деньги заработанными, родителями или мужем. Этому в значительной мере способствовало то обстоятельство, что мужское население, в особенности молодёжь, у которой полностью отсутствовало желание проводить утомительные часы за токарным станком, или на объектах нефтедобычи, предпочитала «крутится», проявляя при этом недюжинные коммерческие способности.
 Женщина принимает решение пойти на панель, в основной массе, лишь в самом крайнем случае. А поскольку для жительниц этого городка, к счастью, этот крайний случай ещё не наступил, в силу того, что нищета пока ещё стояла лагерем за воротами города, дожидаясь своего часа, который рано или поздно, но должен был неминуемо прийти, то в целом здесь проституция как таковая отсутствовала: даже бедные слои населения умудрялись сводить концы с концами.
Помогала им в этом деревня, вернее престарелые родители, с неимоверными усилиями растившие для своих великовозрастных чад хрюшек, содержавшие коров, чтобы потчевать городских внучат парным молочком, да и картошечкой снабжавшие постоянно.
Время шло, подходящей кандидатуры на горизонте не появлялось, но, тем не менее, Олег не унывал, а день за днём, час за часом мысленно творил образ будущей своей компаньонки, тем самым, создавая плацдарм для желанной деятельности... Несомненно, заключение «сатанинского» союза было уже предопределено, тем более что сама Наташа не один и не два раза думала о возможности изыскать дополнительный заработок.
Свершилось то, что неизбежно рано или поздно должно было свершиться: индивидуум нашёл себе подобное.
Для успеха, первым делом, человек должен создать незримые очертания того, о чём мечтает, чего жаждет больше всего. Создать невидимую, неосязаемую оболочку с тем, чтобы она со временем, под нашим неустанным мысленным контролем приняла чёткие приземлённые очертания.
И с чем большим усердием мы будем лелеять наше детище, добавляя при этом, казалось бы, незначительные штрихи к портрету своего отпрыска, тем вернее гарантия того, что оно родится совершенным.   
Когда же наконец возле них остановился автобус, то Олег с Наташей, как добрые старинные знакомые, сели рядышком на сиденье в конце салона и продолжили милую болтовню.
Минут через тридцать Олег вышел на остановке, а девушка продолжила поездку. Но не прошло и недели, как новоявленный сутенёр предложил Наташе первого клиента. С тех пор их нелегальный бизнес мало-помалу процветал.
Его воспоминания окончились с появлением девушек, и он с жадностью племенного жеребца, в оба глаза, принялся рассматривать блондинку, рядом с которой Наташа явно проигрывала по всем статьям. Регина была рослой, статной, с ножками, обладательницами которых большей частью являются «породистые» секретарши престижных фирм. В мини, да ещё и с вызывающим декольте, где так откровенно виднелась молочно-матовая упругая грудь.
«Да, это не Наташкины телеса! - с восхищением подумал очарованный парень. - Такой экземпляр на мой крючок ещё не попадался. Улов, что надо!
Не теряя ни секунды драгоценного времени, ибо нюх в подобных ситуациях у него обострялся до такой степени, что он становился похож на поджарого гончака преследующую аппетитную добычу, Олег выскочил из автомобиля и успел таки галантно открыть дверцу перед девушкой.
- Прошу, прошу, Региночка, на переднем сиденье тебе будет удобно. На заднем сиденье прекрасный пол частенько укачивает, - слащавым голосом произнёс он приглашение.
Удивлённая было его услужливостью, от которой явно веяло кобелиным заигрыванием, девушка приостановилась, секунду раздумывая, где же ей стоит расположиться, но, видимо вспомнив наставления подруги, решила не портить сценарий отсебятиной и охотно вошла в роль:
- Ты и на самом деле такой милый, не зря мне Наташа так много хорошего о тебе рассказывала.
- Да, конечно. Ведь я живу по принципу: всё лучшее прекрасному полу.
Регина села на переднее сиденье и слегка, для видимого приличия, поправила платьице, едва прикрывавшее интимные места.
Олег так же ретиво, как и в случае, с открыванием двери, захлопнул дверцу за будущей, как ему казалось, партнёршей по любовному приключению и тут же уселся на водительское место.
О Наташе, которая в этот миг почувствовала себя такой же одинокой, как и последний лист календаря, никто не позаботился. Она молча открыла дверцу машины и опустилась на мягкое сиденье.
« Проклятье! Ведь сто раз уже зарекалась не иметь дела с теми, которые от баб теряют последний ум и к тому же ведут себя при этом отвратительно с окружающими, - с раздражением подумала девушка, явно огорченная пренебрежительным отношением парня.
«За всё время, пока мы знакомы, он ни разу не назвал меня Наташенькой, не открыл дверцу, не поухаживал, как будто я и не женщина. Ну что мужики за народ такой, как увидят красивую бабёнку, и будто их подменили: на задних лапках перед ней хотят, по утрам кофе в постель носят. И в этот час действительно верится, что весь мир вертится вокруг женских ног».
Действительно, не стоит быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть и понять: всё и вся в этом сумасшедшем мире работает на его величество - Женщину. Посетите любой базар и вы увидите, что там девяносто и девять десятых процентов товара женского ассортимента. В этот длиннющий список входит и верхняя одежда, и нижнее бельё, и косметика, и бижутерия, и многое другое. В то время как для мужчин в наличии лишь костюмы с брюками, да рубашки с ботинками, и это несмотря на новую экономическую политику конца второго тысячелетия. В супермаркетах да и просто в универмагах картина та же: всё для женщин. Вывод из сказанного выше ясен каждому здравомыслящему человеку и, скорее всего, не нуждается в излишних комментариях.
Наташа молчала, не в силах преодолеть обиды, возникшей из-за небрежного к ней отношения со стороны Панова. Ведь общеизвестно, что женщина всегда остаётся женщиной, будь она деловой женщиной или представительницей древнейшей в мире профессии - гетерой. Ей так же, как и любой другой представительницы прекрасного пола жизненно необходимо заботливое внимание со стороны мужчины. Да и любой человек нуждается в признании его достоинств, со стороны находящихся рядом людей.
И хотя девушка отчетливо представляла себе последствия её неожиданной замкнутости, тем не менее, в этот миг она была просто не в состоянии вымолвить хотя бы слово. Горечь, сознание того, что она второсортная женщина, что стоило появиться Регине, и Олег, увивавшийся возле одной юбки, как шмель вокруг розы, тут же переметнулся к той, чья юбка ещё короче, груди роскошнее, а ножки стройнее. И хотя она утешала себя тем, что Панов ей не муж, и даже не жених, тем не менее, жажда превосходства, желание быть царицей бала, было присуще Наташе в полной мере. И ей совсем не хотелось отдавать пальму первенства только потому, что её подруга оказалась более женственной и чувственной, нежели она, а посему, собрав всю силу воли, полным очарования голосом произнесла:
- Олежек, как у меня подружка, высший класс, не так ли? Вот бы такую красавицу в жёны, да?
- Во-первых, я бы умер от счастья, а во-вторых, всю жизнь носил на руках и ещё пылинки веером отгонял, - парень ласкающим взглядом пробежался по хорошо скроенной фигурке Регины.
- Такие жёны недёшево стоят, работать, на неё придётся всю жизнь, Олежек!
- Согласен, но ведь это такой стимул! Да я пахал бы и день, и ночь. Уж моя жена ни в чём отказа не знала. Полную свободу предоставил бы!
- Олег, а если бы я тебе изменила? - поддержала разговор Регина.
- Да ради бога! Самое главное, я буду  утром первым, а вечером последним. Не переживай, такой красавицы на всех хватит и ещё останется!
- Тогда бери меня в жёны  прямо сейчас. Будем считать, что ты мне сделал предложение и я на него ответила согласием. Только скажи сначала: у тебя квартира есть? Про машину не спрашиваю, надеюсь, что твоя "тачка". На первое время сойдёт, а там «Мерседес» купишь, хорошо? И ещё одно, как мне кажется существенное обстоятельство: сколько у тебя в коммерческих банках валютных счетов?
- На все вопросы отвечаю в установленном порядке: квартира четырех комнатная в центре города, машина моя. «Мерседес»? В любое время! Десять сберегательных книжек на общую сумму в миллион долларов тебя устроит?
- Вполне. Когда свадьба, дорогой?
- Сегодня. В двадцать четыре нуль-нуль.
- Наташа, тебе сегодня предстоит быть сегодня подружкой невесты на нашем торжестве, - поставила в известность девушку Регина.
- С удовольствием! Втроём гулять будем или вчетвером? - охотно отозвалась на игривый тон беседы Наташа.
- Конечно вчетвером. Иначе у нас групповая получится, а так пара на пару, - объяснил возможные осложнения Олег. - Надеюсь, вы не забыли, что сейчас мы едем к моему другу, он нас в ресторане ждёт.
- Отчего же ты так медленно плетёшься? Тебя даже «Запорожцы» справа и слева обгоняют, - упрекнула Регина.
- Тише едешь, дальше будешь, - философски заметил Панов.
- Правильно, только от того места куда едешь, - уточнила Регина.
- Мой Бог! Как она сострила! Просто неподражаемо! Ты оказывается девушка с юмором.
- Может местами поменяемся, я тебе покажу как нужно машину водить?
- Прямо на ходу? - изумился Олег.
- Конечно, а то, словно кобылой, правишь. А ещё русский. Да какой же русский не любит быстрой езды?
- Я не люблю. К тому же я не русский, а гибрид: папа русский наполовину - его отец белорус, мам на четверть полячка, бабушка по материнской линии чистокровная еврейка. Да и в вашей крови, думаете, примесей мало? Полмира под монголо-татарским игом было! Да и русские немало оставили потомства в сопредельных с ними странах. Так что, девочки, дайте срок, придёт время, все народы и нации перемешаются, единая нация будет - земляне. В природе идёт постоянная эволюция, совершенствование.
- То-то мы смотрим, ты полностью усовершенствовался. Если такое человечество будет жить в будущем, то всё становится ясным.
- Чем это я вам не нравлюсь?! Нос у меня, если без преувеличения сказать, арийский, глаза и волосы почти скандинавские, фигура как у викинга.
- Ариец чистокровный! Ещё скажи в тебе голубая кровь течёт! Да сейчас в наших мужичках кровь наполовину со спиртом разбавлена. Пьёте, как лошади!
- А что, лошади спирт пьют? Впервые слышу, - отшутился Олег.
- Да нет, они воду из ведра пьют, а вы водку из него же.
- Куда же её, горемычную девать, все магазины и «комки» ею заставлены. Пей - не хочу. Тем более что из продуктов питания она очень калорийная, а главное, девушки, она самая дешёвая! Пример: вот вы думаете, почему мужики бутылку водки берут, а закусить нет? Поясняю: хлеб и луковица всегда найдутся, в крайнем случае, попросить можно, каждый даст. Дальше: мужички выпили, хлебом зажевали. А почему? Водка горькая и крепкая, после неё в рот трудно что-либо затолкать, особенно горячее. И основное, водка аппетит отбивает: выпил сто грамм, хлебом с луковицей закусил, а то и рукавом - вот и сыт. Потом мужички наши по второй выпили, кому досталось закусить - хорошо, а нет, так нет, никто не обидится, лишь бы водки хватило на всех.
Дальше, больше. Разговор завязался, про еду и вовсе забыли. Живот от водки полнеет, а ему в принципе всё равно, чем он забит. Ну, мужички набрались так, что на следующий день с похмелья в рот вообще ничего не лезет. Снова берут бутылку, от еды их воротит, а вот водку силом, но в себя вливают. А какая уж тут закуска, про неё и вовсе не вспоминают, водички хлебнут и ладно, кишки прополоскал - пойдет! Голод поутих, даже видимость сытости появилась. Мужики денег на вторую наскребают, вытряхивая остатки из карманов, или часы с рук снимают, лишь бы на бутылочку водочки хватило. Лихо они свой организм обманывают. Водка вымоет из него все, что сможет. Организм бросает на борьбу с ней все резервы, а в результате слабеет. Новая порция водки создает иллюзорную видимость сытости и благополучия, притупляет все чувства, даже боль и прочие недомогания. И так до того момента, когда организм уже не в силах будет справиться с прогрессирующий болезнью. Тогда человек погибает. Так что, девочки, если водкой питаться, то на ту сумму, которую вы тратите за один день, можно прожить месяц, а то и более.
- Сам ей и питайся. А скажи-ка, юный отрок, откуда в тебе столь глубокие познания относительно зеленого змия? 
- Пил, пью и буду пить, но в меру. Если честно, девочки, я может, и бросил бы. Но вот скажите, приедем мы в ресторан, и что мы там будем делать? «Пепси» или «Колу» пить? Так ведь она нам языки не развяжет, торжественности встрече не придаст. Да и вообще, ни одно застолье не обходится без спиртного. С волками жить, по-волчьи выть. Лично я пью потому, что все пьют, для компании, для разговора, во время встреч с нужными людьми.   
  Случай был со мной несколько лет назад: пьем мы с друзьями день, пьем два, три, четыре, неделю, надоело пить. Говорим: давайте бросим? Давайте! Бросили, сидим мы трезвые, как стеклышко, и от безделья маемся. Полдня кое-как отмучились, плюнули, пошли водки набрали - сразу проблемы и дела появились, и жизнь полноценней стала. Так что, дорогие мои, что не говори, а без водки ни туда и ни сюда.
И в тот же день, представляете, со мной еще один случай подключился, век не забуду. Хотите, расскажу?   
- Скорее всего, что-нибудь из твоих любовных похождений, котик ты наш без сапожков? Рассказывай, всё равно ведь не утерпишь. А я этот случай знаю, да Олег? - поинтересовалась Наташа.
- Нет, по-моему, я тебе его ещё не рассказывал. Ну, так слушайте.               
Вечером, захожу к одной женщине. Знаю, что она одна живёт. Сама уже давно в гости зазывала. Зашёл, сижу, жду. Она, как водится в подобных случаях, бутылочку на стол, а сама что-то из еды на кухне готовит. Я сижу на диване, телевизор смотрю, комнату из любопытства оглядываю. Вижу, стоит кровать, заправленная, с огромной подушкой. А женщина из кухни и говорит: «Сейчас мой Вася придёт». Я сразу на измену, думаю, мужика завела. А она большущую тарелку приносит из кухни и говорит: « Это для моего Василия». Налила в неё суп до краёв, положила сметаны, огромный кусище мяса и снова говорит: « Это для Василия, пусть остынет, а то мой Вася не любит горячего». Я уже весь трясусь, а ну как он окажется не одного со мной роста. И уйти, как-то неудобно, и оставаться страшновато, вдруг это её муж.   
Женщина бутылку распечатывает, наливает водки, пьём, закусываем и вдруг...! Дверь открывается и важно так, входит в комнату огромнейший... кот! Я таких котищ, в жизни не видел и, наверное, больше не увижу. Она мне потом сказала, что её Василий больше двадцати килограммов весит. Женщина этому коту тарелку с супом, сметаной и огромным куском мяса ставит на пол. И вы знаете, ведь всё съел! Даже облизал!
Потом она постель на кровати расстелила, подушку положила, а так как кот уже сам не в состоянии был, залезь на кровать, попросила меня, его поднять и положить на перину. Я так и сделал. Мы снова сели за стол, а кот: «Мяу да мяу». Я и не пойму, чего он хочет. А женщина говорит мне: « Это он просит, чтобы я его одеялом укрыла». Вы можете подобное вообразить?! После этого её Василий сразу же уснул.
Ей Богу, чистейшая правда, девушки. От слова до слова. Если бы мне кто рассказал такую историю, сам бы не поверил. Но всё именно так и было.
- Как бы там ни было, а история занимательная, верно, Наташа? -  согласилась Регина. 
- Ещё как, жаль, что ты мне её раньше не рассказал, Олег. Но теперь всех своих знакомых буду ею развлекать, только скажу, что это кошка была, - решила заняться плагиатом Наташа.
- Какая разница, кот или кошка? Финал тот же будет, - слабо запротестовал Олег.
- Так эта история со мной произойдёт, а не с тобой. Я-то девушка, тогда и кошка Василисой станет. И приду я не к Маньке как ты, а к Ваньке. Так что бери меня в соавторы, Олежек!
- Нахлебница нашлась! Я буду бороться за авторские права. Долой самозванку! Ура! Я спасён, наконец-то ресторан! Так, прошу вас, мои милые! А я пока машину поставлю на площадку, и дверцы закрою, а то хулиганья развелось -  жуть!
 Девушки остановились возле входа в ресторан и стали дожидаться своего кавалера. Через пару минут Олег подошёл к ждущим его дамам, галантно взял их под руки и вошёл в двери ресторана.
А город продолжал свою повседневную жизнь. На его улицах увеличилось число праздно шатающихся людей, ибо рабочее время большинства горожан окончилось несколько часов назад.
Опустевшие магазины успели закрыться, тем самым, уступая место «комкам», которые терпеливо ждали своего часа в течение целого часа. Появилось так же много прогуливающихся девушек лет пятнадцати. И они во многом напоминали своим поведением русалочку из сказки, когда ей впервые в жизни позволили подняться на поверхность моря и посмотреть на мир. И было хорошо видно, что вечерне-ночная жизнь манит девушек, что, хотя их девичье сердечко порой и замирает от витающего в воздухе чувства опасности, тем не менее, сама возможность находиться на острие бритвы, доставляла им неописуемое наслаждение.
Облаченные в обтягивающие мини, они чувствовали себя несколько стеснённо, а потому некоторые из них изредка поправляли юбочки, одёргивали платьица, стараясь скрыть излишне обнажённые места своего ещё целомудренного тела. Нелепой выглядела их попытка находиться на грани между невинным детством, и нарастающим бесстыдством разврата мира взрослых, к которому они летели подобно тому, как бабочки летят к огню, чтобы обжечь свои хрупкие крылышки и погибнуть.
И, можно было бы быть уверенным в том, что, если бы девушки точно знали, что игра во взрослую жизнь их не приведет к добру, что за своё любопытство многие из них будут расплачиваться всей своей последующей жизнью, то всё равно это их бы не остановило. Так кролик безропотно идёт в пасть удава.





























       Глава третья

 

              Трудно объяснить любовь словами,
            Трудно строки о любви писать,
           Верно не всегда виновны сами -
          Что любовь пришлось другим отдать.


Олегу довелось приложить много усилий не только для того, чтобы догнать едва не бежавшую по ресторану, а затем и по улице, Регину, но и потратить значительную часть своего красноречия, пока окончательно расстроенная девушка, согласилась подождать минутку для того, чтобы он смог сбегать до машины, а затем отвести ее домой. Парень охотно согласился и на это, при этом лелея мысль о запас: " Пока то да сё, глядишь ее каприз и пройдет, а в дороге появятся дополнительные шансы уговорить девушку, заглянуть в его “обитель” на чашечку кофе.
Олег не оканчивал института, понятия не имел где, и как, учат на психолога, но от природы дарованная ему способность обходить острые углы, была присуща ему полной мере. Более того, его уникальная способность, “находить общий язык” была ему активнейшей помощницей во всех начинаниях и, особенно, в общении с людьми. А если образно сказать, то он здорово напоминал дворняжку, которая не рычит, не скалит зубы, а лишь дружелюбно помахивает хвостом. А в результате у Олега практически полностью отсутствовали не только враги, но и просто недруги; они быстро его прощали, тем более что он первый после ссоры подавал руку примирения. Улыбка почти не сходила с его лица, он ни на кого и никогда не обижался, а если это и случалось, то на короткое время. Не берусь, правда, утверждать: было это искренне, или он настолько овладел искусством мелкого подхалимажа, но внешне все выглядело благопристойно и подлинно, а значит, если он и играл роль, то мастерски, и был, следовательно, неплохим актером.
“Шестерка” повизгивая шинами, развернулась почти на одном мести и, поднимая пыль с асфальта, рванулась по улице. Подрулив прямо к тротуару, из-за чего некоторые прохожие испуганно бросились прочь от чересчур резвых "Жигулей", Олег, не дожидаясь полной остановки автомобиля, пулей выскочил их него и, расплываясь заискивающей улыбкой, распахнул перед Региной дверцу.
Его угодническая жертвенность, сыграла свою положительную роль. Хотя он здорово рисковал: если бы на его лихачество обратили внимание представители правопорядка, то ему это обошлось бы дороговато, и не только по причине возможного наказания. В этом случае Регина, конечно же, не стала дожидаться окончания происшествия, а просто продолжила бы путь в одиночку, а там, возможно, кто-нибудь и напросился бы подвезти грустную, но очаровательную, блондинку.
Панов оказался довольно ловким дипломатом, ибо девушка почти без малейшего сожаления уже расположилась на сиденье, не особенно при этом заботясь о сокрытии интимных мест. Её округлые колени имели притягательность магнита, а потому парень снова не удержался, пробежался взглядом по ножкам желанной спутницы, посмотрел на стройную фигурку, и лишь затем, глядя в глаза, голосом полным соболезнования произнес:
- Регин, мне так неудобно перед тобой, все так скверно получилось, если можешь, прости меня, пожалуйста.
- Не ты же меня обидел, за что тебе извиняться. Мне кажется, что это Наташка все подстроила, да и приятель у тебя кретин, как ты с ним общаешься, меня и сейчас передергивает от одного воспоминания о нем.
- Ты знаешь, я с тобой полностью согласен, поссориться с такой потрясающей девушкой как ты, это надо быть по меньшей мере, олухом царя небесного.
- Хам какой-то, вести себя в приличном обществе не умеет, а туда же, приемы светские устраивает! Эгоист, фигляр несчастный, да с ним ни одна уважающая себя девушка не станет общаться, он же прет напролом, как танк, ни такта, ни уважения, ничего, не говоря уже о внешности - обезьяна да и только. Другой был бы благодарен, за то, что я пришла, согласилась посидеть за одним столом с ним, а он даже извиниться не соизволил.
- Забудь ты о нем, как о страшном сне, ты же с ним больше, когда не увидишься, не стоит так расстраиваться, такой красавице как ты  на такие  вещи начихать и наплевать.
- Нет, Олежек, - продолжала кипятиться блондинка. - И ведь он и не пошел даже за мной, не догнал, не извинился, вообще ничего не сделал, я просто поражена! Ладно, ты еще не такой, на тебя можно положиться.
- Не мог же я оставить девушку на произвол судьбы, это просто не по-джентельменски, а кроме того, ты мне с первого мига, едва я тебя увидел, понравилась. Ты умна и красива, такой как ты можно предложить лишь одно...
- И что же? - заинтересованно и в то же время с некоторой подозрительностью спросила Регина.
- Быть твоим слугой, и только, не мечтая при этом о чем-то большем.
- А большее это что? - игриво, сменяя гнев, на милость, поинтересовалось девушка.
- Нет, не хватает решимости, ты слишком хороша для меня, только твоим рабом.
- Ну, же Олежек, смелее, храбрость города берет,
- Я всю жизнь мечтал о такой девушке, чтобы впоследствии она стала моей женой и матерью моих детей.
- Олег! У тебя довольно большие запросы. Разве можно девушке в первый день знакомства говорить подобные вещи.
- Извини, больше ни слова на эту тему, - парень мгновенно отступил, говоря военным языком “на заранее подготовленные позиции” и принялся вновь восхвалять прелести спутницы.
Машина мягко катила по ночному городу, изредка останавливаясь на перекрестках. Олег нарочито выбрал маршрут с тем, чтобы у него хватило времени на обработку девушки. Довольно тонкий аналитик он рассчитывал, расположить к себе девушку, тем более что она сильно была расстроена и зла, на его друга, и Наташу. Следовательно, немного лести, плюс комплименты, внимание и, человек доверяет тебе, как себе. До перекрестка, где решалось, или - или, оставалось совсем немного, когда Олег предпринял генеральную попытку  переломить ход событий в свою пользу, тем более что его подогревала мысль возможного проведения ночи в холодной постели, а это значило, что титанические усилий могли быть выброшены на помойку. Нет, проигрывать, он не имел права, и он был готов на что угодно, лишь бы заполучить красавицу в постель. Цель оправдывает средства, и она у него была, а поскольку Олег был из тех, кто упорно добивается своего, то исход событий был почти предрешен. Его желание обладать Региной было столь доминирующим чувством, что выигрыш становился  очень даже явным.
- Регина, у меня к тебе маленькая просьба, можно? - голосом полным трагизма и безнадежности спросил Донжуан.
- Конечно, все что в моих силах и возможностях, тем более что я тебя как благодарна.
- Всего на пять минут, на чашечку кофе с коньяком, у меня есть очень уютная квартира, к сожалению холостяцкая, женским духом там уже с десяток лет не пахло!
- Так уж и с десяток, - рассмеялось девушка, подкупленная его талантливым враньем.
- Если  не десять, то девять с половиной и еще несколько дней, точно.
- Ну, если девять с половиной! Да еще если туда добавились минуты и секунды, то я... пожалуй и... соглашусь. Но полчаса, не более, а потом ты меня подкинешь домой, в целости и сохранности, обещаешь?
- О чем разговор, разве я осмелюсь тебе в чем-то перечить, я согласен на все, даже на одну минуту, а потом готов нести тебя домой через весь город на руках и при этом умереть от счастья.
- Если ты умрешь, то, как же ты меня понесешь?
- Это уже мои проблемы, мертвый понесу, в крайнем случае, - парень еле сдержал в груди возглас радости.
“Неужели все получиться”, - верилось и не верилось, ему в собственную удачу. - “Лишь бы не натворить ошибок, здесь тонкая игра, такую девушку голыми руками не возьмешь, с гонором, подход нужен, да еще какой, ни одного слова против неё сказать нельзя, стоит чуть настоять, так она тут же, на дыбы, норовистая, как необъезженная кобылка. А если она еще и девочка, не дай Бог, тогда с меня, пока  уломаю, не сто, и не тысяча, а миллион потов сойдет. Ну и работенку ты себе подыскал”, - пожалел себя современный Казанова.
Поставив машину прямо под окном, а Олег жил на первом этаже, он с ближайшей клумбы ухитрился прямо на ходу сорвать несколько цветков и преподнести девушке, отчего его рейтинг повысился еще на несколько пунктов. Парень рвал и метал, тянул из себя жилы, но шаг за шагом приближается к намеченной цели.
Столько усилий и ради чего - обладания женщиной! Стоила ли в данном случае игра свеч, видимо стоила, а в прочем он даже и не задумывался над своими затратами. Все что у него было в наличии: ум, хитрость, дипломатичность, все пускалось в ход. Шло, а вернее, он вел, своеобразное сражение, или играл шахматную партию. Его мысли в данный момент были заняты лишь одним - юбкой, а если точнее, то мини-юбкой. И он неистощимо вводил в своеобразный бой все новые и новые резервы, и не истощался при этом, более того, его мощь, и его козыри всё время увеличивались, как если бы пешки и фигуры одного из шахматистов становились по мере выигрыша достоянием другого. И вот уже спустя короткое время фигуры противника, в дальнейшем играют на твоей стороне. И если десять, или пятнадцать минут назад у Олега был один шанс из тысячи, то сейчас его возможности увеличились в несколько раз. Он выигрывал раунд за раундом, позволяя девушке думать при этом, что в выигрыше она.
Едва переступив порог, Олег с огорчением подумал о том, что на дворе  август, а не январь, так как зимой у него был лишний шанс, “прогнуться” перед дамой сердца. Он бы за ней поухаживал: принял пальто, шапку и тому подобное. А сейчас на ней лишь платье, так может помочь ей туфельки снять? Но тут он не мог правильно разрешить задачку, как вернее, самому снять с неё обувь или не стоит этого делать без ущерба для себя. А потому он благоразумно подождал и едва девушка сняла красные туфельки, как он тут же бросился на кухню, на бегу произнося банальные слова приглашения.
В этот час Олег превзошел и себя, и свои возможности, а в результате, буквально через несколько минут, стол был уже накрыт и даже не на кухне, а в зале. Более того, он сумел вскипятить чайник и заварить кофе, а для этого газ плиты увеличил таким образом, что пламя охватывало чайник до половины его высоты. А затем, обжигая пальцы рук, и чертыхаясь при этом, про себя конечно, но не испытывая ни малейшего раздражения, разливал кипяток. И мне кажется, что он, в этом миг, смог бы и раскаленные угли с тем же успехом брать голыми руками. И, если бы, он был таковым всегда, но, увы, его пыл процветал лишь тогда, когда он преследовал желанную добычу, и настигнув которую, тут же и съедал. А затем его интерес к ней быстро угасал и он начинал вновь рыскать по своим “охотничьим угодьям” в поисках новой дичи.
По всей видимости, Регина более или менее успокоилась и, вероятно, предварительно поразмыслив, решила, что не стоит пороть горячку, тем более что это доступно большинству людей, а вот властвовать над своими чувствами и эмоциями способен далеко не каждый из простых смертных.
В зале стоял телефон, но девушка прошла в прихожую, где стоял параллельный аппарат, набрала номер, а затем, прикрывая трубку ладонью, кого-то поставила в известность, что она сегодня по всей вероятности задержится на неопределенное время. Попросила за неё не волноваться, если она вообще сегодня дома не появится.
Олег в это время находился на кухне и торопливо готовил угощение. Разобрать слова девушки ему конечно же, не удалось, да он и не особенно и прислушивался, а потому входя в зал с подносом на руках, увидел девушку стоящей возле журнального столика и увлеченно рассматривавшей его паспорт.
- Так, если возможность познакомиться поближе, ага, Олег Николаевич Панов, двадцать восемь лет, холост, на самом деле? Можешь не отвечать, мне до фени, лишь бы супруга не застукала, терпеть не могу разборки на почве ревности. Листаем дальше, детей что-то не видно, прописан..., удивительно он здесь и прописан, это хорошо, - с удовлетворением произнесла девушка.
- А, почему бы и нет, ты предположила что я тебя доставил на “хату” одного из моих друзей?
- Все, возможно, мужчинам верить нельзя, ни единому словечку, это, кстати, любимая поговорка моей дражайшей мамочки.
- Так давай за это и выпьем, за то, чтобы дочки всегда прислушивались к советам своих матерей.
- Пожалуй, что ты и прав, за это грех не выпить, но нельзя ли поменьше бокальчик, из этого по-моему только пиво можно пить.
- Желание дамы, закон для мужчины, выбирай любой.
- Пожалуй вот этот, хотя нет, мне кажется, что и он, немного великоват, неужели у тебя нет маленьких, тридцатиграммовых?
- Вот чего нет, того нет, но завтра будут, обязательно, а если хочешь, то я сейчас сбегаю и найду.
- Да, это было бы очень интересно. Какой в это время из универмагов работает, и на каком конце города?
- Если честно, то не знаю, но мне так хочется тебе угодить, что я готов обежать всех соседей.
- Не стоит, сойдут и эти, я тебя прощаю, ты все равно славный парень, но учти, что мне угодить трудно.
Олег немного растерялся, и начал было терять инициативу, а этого, он прекрасно понимал, делать было нельзя, ни в коем случае. И он тщетно напрягал свои умственные способности в надежде отыграться и вновь возвыситься в глазах девушки. Промах был, конечно, самый пустяковый, но для другого случая и с другим человеком. Олег побоялся упустить и малейший шанс, ибо он слишком жаждал девушку, а в результате чуть было, правда, невольно, не стал проигрывать партию.
Но судьба к нему все же благоволила, так как девушка уже и сама была не прочь побыть наедине с парнем.
Счетчик “Панасоника” отсчитал уже чуть более часа легкой эротики (крутую Олег поставить, не осмелился), когда парень решил что пора провести “разведку боем”.
- Ты не будешь возражать, чтобы я тебе немного погадал по ладони, - предложил Олег.
- Ты что, разбираешься в хиромантии?
- На уровне любителя. Так, что мы видим? Линию жизни. Глубокая, красная, длинная, жить будешь..., ну так скажем, лет девяносто пять с гаком.
- Так много, не хочу быть старенькой бабусей, лучше молодой умереть, что ещё может нагадать новоявленная цыганка,  я не слышала, чтобы гадал цыганен. А тебе, случайно, ручку не позолотить? Нет, ну тогда продолжай, я внимательно слушаю.
- Линия Венеры короткая, следовательно, ты способна любить сердцем.
- А  почему так, мне казалось что чем длиннее, тем лучше, а значит и больше склонность к любви.
- Не знаю, я всего лишь передаю информацию известную мне. Кстати, линия ума у тебя так же коротка и она оканчивается на холме Луны, а это говорит о том, что Бог тебя умом не обделил. О! Присутствуют линии Солнца и Аполлона, а это значит что твой путь, будет устлан розами, а линия идущая параллельно линии жизни означает роскошь существования. Тебе многое будет падать с неба, только ладони вовремя подставляй.
- Ну, Олежек, получается у меня не жизнь, а одна малина.
- Хиромантия древнейшая наука, да, кстати, я могу тебе показать, как в балете объясняются в любви.
- И как же, ты хочешь показать мне какой-нибудь пируэт из репертуара Майи Плисецкой?
- Нет. Все намного проще.
- Ну, рискни, может мне и понравится.
Олег приложил руку девушки к своим губам, нежно поцеловал кончики пальцев, и видя, что девушке это явно понравилось, стал осторожно ласкать губами пальчик за пальчиком. Он понимал, что против божественной ласки не сможет устоять ни одна земная женщина, а потому старался вложить в поцелуи как можно больше невидимой, но довольно осязаемой страсти.
Постепенно он стал покрывать поцелуями руку девушки, неуклонно приближаясь к её обнаженному плечу.
- Слушай, Олежек, по-моему кассета окончилась. А у тебя нет чего-нибудь поспокойнее, а то эти страсти на экране мне уже изрядно поднадоели.
Олег, чертыхаясь в душе, с очень даже большой не охотой оторвался от приятного занятия; процесс достижения цели доставлял ему большее, удовлетворение, чем сам результат.
- Хотя подожди, я сама выберу, а то вновь поставишь какую-нибудь ерунду. Слушай, да у тебя ничего толкового нет, одни боевики, да порнуха. Ладно, вот эта сойдёт, ставь.
Девушка вернулась на диван, уютно устроилась, и попросила, а вернее потребовала:
- Кофе, со сгущенным молоком и без сахара.
- Погорячее?
- Конечно же, нет, если ты только не хочешь чтобы я обожглась.
На кухне Олег стоически размышлял о том, что по всей видимости, Регина убеждённая эгоистка, к тому же, до ужаса избалованная вниманием мужчин. Но ничего, успокаивал он себя, как только я тебя, голубушка, трахну, так ситуация сразу же изменится в мою пользу, тогда уже тебе придётся мне кофе в постель подавать.
Его методы убеждения и воздействия на девушек всего отличались мягкостью, потому что он применял лишь метод “пряника”. “Кнут” как-то не соответствовал его характеру. Правда ему не одиножды приходилось слышать, как парни в подобных случаях “уговаривают” девушек. Один раз ей предложат, второй, а затем по лицу несколько раз врежут, пригрозят, застращают, и девушка со слезами на глазах начинает раздеваться. Это было, конечно же, рискованно, можно и в тюрьму загреметь, а потому Олег предпочитал действовать медленно но верно. Он был уверен, что при этом методе изнасилования ему не удастся приписать никому.
Спустя несколько минут Олегу заново удалось "приложиться" к ручке девушки и он по-прежнему стал целовать её пальчики, стараясь при этом поскорее добраться до интригующих мест. Но девушка была осторожна и не теряла контроль над своими действиями. Примерно через час Олегу удалось наконец-то  добраться до её свеженьких губок, но затем, сколько он ни пытался, раздеть девушку ему не удавалось. Пока он её целовал, она позволяла частично себя раздеть, но стоило поцелую оборваться, как девушка тут же, прямо в мгновение ока возвращала то, что Олегу с таким трудом удавалось отвоевать. Так продолжалось энное количество времени. По всей видимости, девушке эта игра в кошки-мышки даже нравилась. Но она не учла одного единственного обстоятельства, а именно, что в случае большого количества повторений острота восприятия значительно падает, а возбудимость девушки, незаметно для неё самой, какой бы она фригидной не была, все равно увеличивается. Так что время играло на стороне парня, поцелуи которого с каждым разом становились все изощреннее и продолжительнее, и ему удавалось всё более и более, раз за разом обнажать девушку.
И вот наступил кульминационный момент, когда на девушке остались лишь ажурные трусики. Олег в это время испытывал такое нервное и физическое напряжение, что  был на грани срыва и он случился. Четыре часа уламывания девушки не прошли бесследно и он полностью израсходовал свои жизненные ресурсы. Перед ним лежала полностью обнаженная девушка, такая желанная и доступная, а он не мог, ничего не мог, даже вымолвить полсловечка. Такого с ним ещё не было ни разу и от стыда, от сознания собственного бессилия, он готов был провалиться сквозь пол первого этажа. Вот уж воистину верна библейская фраза: " Погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну”. Потратить столько энергии и в тот самый миг, когда осталось лишь протянуть руку, чтобы сорвать заветный плод, он остался у разбитого корыта.
В душе у Олега все рычало и кипело, он готов был буквально разорвать девушку на части, ведь это по её милости, как ему казалось, он лишился того до чего оставалось совсем чуть-чуть. “Ведь если бы она не строила из себя девственницу”, - думал он. - "То они оба могли бы провести незабываемый вечер”.
Награждая девушку нецензурной бранью, про себя, конечно, он продолжал осыпать её тело поцелуями, стараясь по возможности замаскировать свою неудачу. А Регина, душа и тело которой получили столько ласки, сколько она смогла вынести, была на верху блаженства. Она уже полностью была подготовлена для занятия любовью и сейчас находилась в недоумение.
“Я была ему так нужна, он меня столько уговаривал, а сейчас, когда я сама хочу, “заняться любовью”, он продолжает меня лизать, я что ему, кошка?” - с возмущением думала девушка. И когда до нее дошло, что парень просто не в состоянии заняться с ней любовью, то она резко скинула его с себя, вскочила с постели и быстро, как только могла, стала одеваться.
Олег истукан истуканом лежал и смотрел на потолок и лишь слышал, как шуршит одежда, щелкают застежки и прочие атрибуты женского туалета.
- Ты что, и отвести меня домой не хочешь, так и будешь валяться на диванчике? - ядовито спросила Регина.
Как хотелось Олегу послать её далеко-далеко, напиться и забыться, с тем чтобы больше никогда не видеть писаную красавицу, от которой его сейчас, едва не тошнило. Но благоразумие подсказало ему, что уже на дворе глубокая ночь и хотя Регина живёт относительно рядом, тем не менее, отпускать её одну было все равно рискованно. Не дай Бог, с ней что-нибудь случится, потом лишних проблем не оберешься, так что придется её доставить домой.
Парень, не глядя на девушку, оделся, они вместе вышли из квартиры и спустя несколько минут Регина уже входила в подъезд своего дома. Олег, срывая злость на “Жигулях”, нажал педаль акселератора так, что двигатель захлебнулся на предельных оборотах, а стрелка тахометра плотно установилась на красной отметке, помчался к Людмиле,  одинокой тридцатилетней женщине, а проще говоря: матери-одиночке, их в последнее время было хоть пруд пруди. Знаком он ней был уже с добрый десяток лет, но посещал крайне редко, в самых исключительных случаях, а именно тогда, когда у него случался прокол, приблизительно такой, как сегодня, и когда его алчная похоть гнала его к той, которая ни за что на свете не могла ему ни в чем отказать. Можно с уверенностью сказать, что Олег в некотором роде, даже “вил из нее веревки”. Людмила выполняла и добросовестно, роль его отдушины.
Жила она в пригороде, в своем доме, доставшемся ей от престарелых родителей, которые умерли, пять лет назад. Вначале скончался отец, ночью, не просыпаясь, в одночасье. Просто был человек, и не стало. А через полгода умерла его жена: не выдержала разлуки с мужем, с которым худо, бедно ли, прожила несколько десятков лет.
Люда замужем не была, ни разу, а девочку, смугловатую, черноглазую, родила от одного из базарных торговцев урюком. Чем он её пленил, для всех оставалось тайной, но когда старая дева, а её все так и считали, сначала забеременела, а потом и родила, пересудов ходило по родне, да и просто по знакомым, немыслимое число.
Олег твердо знал: в этом доме ему отказа не будет, ни днём, ни ночью, и сейчас он буквально летел, разбивая светом фар ночную тьму. Ехал он с единственной мыслью: реабилитировать себя, в собственных же глазах. О своей неудаче он конечно же, никому и никогда не расскажет, даже по пьянке, и лишь немного опасался, что Регина при встрече с Наташкой поведает последней о том, какой из Олега получился половой гигант.
В себя, безусловно, он верил, это был единичный случай, но маленький червь сомнения все нет-нет, да и точил его душу. А вдруг, это возрастное, думал он, говорят, что у мужчин после тридцати потенция значительно  падает. Или не дай Бог какая-нибудь дуреха, что-нибудь подсыпала в вино, или напоила меня чертовым зельем, я же после этого весь смысл жизни потеряю. Ведь для нашего брата что главное: чтобы ого, и деньги были. С деньгами хрен с ними, их можно и заработать, а вот со вторым вариантом сложнее; половое расстройство ни врачи, ни бабки с дедками не вылечат.
Свет от галогенных ламп резанул по окнам небольшого, но добротного домика с палисадником. Сигналить Олег не стал, да он никогда этого и не делал, даже днем, а беспокоить соседей ночью, ему было не с руки, а потому он закрыл дверцы автомобиля на ключ, прошел через калитку и поднялся на крыльцо.
Залаял, было, пес, но Олег вполголоса назвал его по имени, а когда кобель подошел ближе, то ласково потрепал его за ушами и голову. В ответ пес благодарно лизнул его ладонь, хотел, было ещё и положить лапы на грудь парня, но передумал и со спокойной совестью вернулся в конуру. Шарик жил на свете не первый год и давно отучился брехать по пустякам. Тем более он знал: хозяйка уже проснулась, так что пусть сама и разбирается со своим гостем.
- Олег, это ты? - мягким грудным голосом спросила за дверью Людмила.
- Я, - односложно ответил блудный любовник.
- Проходи на кухню, небось, есть хочешь? Ты в это время еще ни разу не приезжал, случилось что?
- Нет, все в порядке, захотелось на тебя взглянуть, - бодреньким голоском ответил парень.
- Всё равно чудно, и не понять главное, то ли ты слишком поздно, приехал, то ли наоборот, очень рано. Вот-вот светать начнёт, а мне сегодня в первую, сейчас уже не усну. Но я тебе рада, да ты и сам это знаешь, а по голосу, ты, как бы не в себе, может, заболел, так я тебе чайку с малиной приготовлю.
В ответ Олег лишь покачал головой, не найдя в себе сил для обмана. Обыкновенно он её безбожно обманывал, и так же без зазрения совести изменял. И все же голос разума, при общении с этой доброй и бесхитростной женщиной, говорил в нём сильнее, чем с прочими женщинами и девицами, которых у парня было превеликое множество.
- Ты погоди, не включай свет, не хочу я ничего, кроме тебя, - через паузу договорил он. - Леночка спит? А я ей ничего сегодня в подарок и не захватил, так уж получилось, извини. Завтра в магазин с ней сгоняю, пусть сама выберет, что ей нравится.
Больше всего на свете Олегу в данный момент не хотелось посмотреть в глаза Людмиле, и чтобы она его глаза не увидела; из темноты в спасительную темень, так ему было спокойнее. Освещения, даже электрического, ему было не перенести.
Он не сомневался, что на свету Людмила сразу же все поймет. И то, что он только что был с другой, и то что у него  ней ничего не вышло, а поэтому он  и приехал сюда. Знал, что она промолчит, будет молча страдать, но от этого ему было бы ещё более тяжко. Лучше бы она накричала на него, как большинство женщин на своих мужей. Но Людмила была не такой, молча, она умела будоражить совесть даже у подлецов, да так, что им становилось не по себе, словно у них начинался процесс очищения души.
Людмила наскоро постелила свежую простыню на диван, бросила пару подушек, байковое одеяло, и, как была в сорочке, так и скользнула в постель и выжидающе замерла. Олег немного повозился, раздеваясь в темноте, и неловко прилег рядом поверх одеяла, стараясь унять колотящиеся от волнения сердце.
Некоторое время они оба лежали молча и без движений: Людмиле, как женщине, было совестно первой проявлять инициативу, и это несмотря на то, что она по полгода, а то и больше, не видела мужика. Олег, скорее всего, набирался духу, да так видно и не смог, потому что полноватая рука, пахнущая чем-то домашним, а потому спокойным, сначала погладила его волосы, скользнула по лицу, а затем стала ласкать его грудь. Всё было привычным и родным, наработанным, как у добрых партнёров, или супругов проживших вместе с десяток лет, а потому понимавших друг друга без слов, по крайней мере, в постели.
У Людмилы был один дар, которым её щедро наградила природа - чувствовать мужчину, и не только в постели. Дело в том, что при общении с ним, она полностью забывала о себе, и всё делала для того, чтобы доставить ему максимум удовольствия, и это ей удавалось полностью, может, поэтому Олег не оставлял её окончательно. Альтруизм, возведенный в ранг жертвенности, мог бы сделать любого из мужчин счастливца, но увы, почему-то Господь не дал ей мужа. А он был бы её единственным господином и владыкой и она бы его любила просто за то, что он её муж. А достанься ей в мужья другой мужчина, она точно так же любила бы и его, и только за то, что он её муж. Даже дети были бы для неё на втором плане. Что поделаешь, каждый рождается на этот свет кем-то. Кто-то дочерью, кто-то матерью, кто-то любовницей, а кто-то просто женой. Но вот беда, не было у неё мужа и, скорее всего, никогда и не будет. Так как Олега она прогнать не сможет, а он с ней и жить, не живет, и не бросает. Ему с ней удобно, а потому так будет продолжаться и тогда, когда он женится, если он, конечно, женится.
Олегу Людмила не нравилась, не говоря уже о том, что он её никогда не любил. Более того, он с большим трудом переносил её заботу о нём. И лишь во время интимности с ней в его душе устанавливалось некое подобие равновесия, все остальное время он, большей частью, испытывал к ней глухое раздражение похожее на долго зревший фурункул. И, тем не менее, он, нет-нет да и оказывался с Людмилой в одной постели. Может быть, его тянуло к ней то обстоятельство, что она больше отдавала, нежели брала, в то время, при встречах с другими женщинами, Олег был вынужден выкладываться полностью, отдавая и физические, и духовные силы. Иными словами он здорово перенапрягался с другими женщинами, а с этой мог полностью расслабиться, что он сейчас и делал.
- Ты ни чуточки не успокоился, я тебе сейчас массаж сделаю, с медом, - альтруизм женщины не мог, не проявиться в данной ситуации.
Олег с удовольствием перевернулся на живот, закрыл глаза, и отдался во власть воспоминаний только что произошедших событий, в то же время отмечая, как ловкие пальцы разминают его тело, и при этом вкладывают в него почти нерастраченную нежность и ещё что-то больше, так похожее на любовь.
«С этой же получилось и без проблем», - размышлял парень. «Чертова Регина, ясно же, как божий день, что нормальная баба должна ломаться лишь для приличия, всего несколько минут, чтобы на мужика азарт нагнать, а не по четыре часа. Да ни один мужик этого бы не выдержал, я ей что, железный?
С Людмилой, так себе, никогда, даже секунды не сопротивляется. А начнешь с неё плавки снимать, так она даже скорее, чем требуется, приподнимает попку, помогая раздеть её, словно боится, что я обижусь от её отказа, или что откажусь «любовью» заняться. И полновата она, лежишь на ней как на омете, да ещё и пыхтит при этом как паровоз. Удовольствия мало, продолжил критику Олег, своей любовницы, а если бы такая жена была, то упаси Бог! Вот поэтому мужики и заглядываются на женщин статных, да стройных. А это корова коровой, и груди маловаты, не то, что у Регины, у той есть, за что подержаться, и упругие, как резиновые мячики». Парень чуть было не застонал при воспоминании о сорвавшемся с крючка удовольствии.
«Черт, её же вновь ко мне и на танке не затащишь, такую бабу упустил, ротозей», - корил себя Олег. «Надо было понаглее действовать, тем более что она не девочка, сам успел в этом убедиться.   Девственницы, те меньше ломаются, - вывел заключение парень, - А вот та, которая в третий или четвёртый раз отдаётся, та попьёт кровушки».
- Повернись на спинку, я тебе ещё грудь потру, сегодня с тобой доведется повозиться, прямо каменный, каждую  мышцу надо растереть, сухое тело у тебя, мне нравится, и запах пота твой приятен, лучше духов, а отчего ты со мной сойтись не хочешь, некрасивая, да?
Олег благоразумно промолчал в ответ: лгать не хотелось, к чему лишнюю энергию растрачивать, а правду говорить, не стоило. И так хорошо, приятно, когда тебе с головы до ног массаж делают, жаль только, что не тайский, в этом случае его делают всем телом, да к тому же в баньке, а это намного приятнее.
Людмила размяла руками пальцы ног парня,  затем взяла большой палец ноги в рот, помассировала зубами, а потом ту же операцию проделала с другими девятью, погладила его ноги, размяла пальцы рук, и слегка покусала. Следом сходила на кухню, а вернувшись, сильно растерла спину и грудь парня мёдом, а затем укутала пледом.
- Люд, принести грамм пятьдесят водки, для полного счастья сейчас рюмашки недостает.
Женщина чмокнула его в губы, отчего парень слегка напрягся, легко встала с дивана и, с неожиданной для неё грацией ушла на кухню.
Одним глотком осушив бокальчик, Олег, на ощупь, в темноте, вернул его хозяйке, та приняла и поставила на столик рядом с диваном. Похрустел немного малосольным огурчиком, и лишь сейчас понимая, что наконец-то, кошмарный день действительно окончился, облегченно вздохнул и подумал: “Все проходит, пройдет и это, надо только не брать в голову, я все ещё наверстаю, главное, есть, надежная пристать, форт, откуда я завтра в состоянии начать новый штурм”.
Люда прилегла рядом, на бочок и стала гладить грудь парня. Её прикосновения перестали быть излишне неприятными, но временами Олег слегка замирал, словно от прикосновения холодной воды. Будто он входил в горное озеро и у него захватывало дух от перепада температуры.
- Хорошая ты баба, - искренне похвалил её Олег. - С тобой, надёжно, как в детстве, с родителями. И накормят, и напоят, и спать уложат, обогреют, успокоят. Поэтому я к тебе и приезжаю.
Олег нашел тёплые губы и с чувством поцеловал.
- И губы у тебя, как масло, прямо тают при поцелуе, кто это тебя так научил целоваться?
- Ты, кто же ещё меня научит, - с вздохом отозвалась женщина. - У меня больше никого нет, да и не будет, наверное.
- Так уж и нет, что то не верится, ты баба в самом соку. Вы после тридцати лет, все как шалые, только дотронешься, прямиком в постель летите.
- Обидеть меня хочешь, не получится, знаешь ведь, что я не из тех кто обижается, тем более на тебя. Кто на меня потом взглянет, я ж не женщина, это ты, верно, заметил, а баба, что в переводе означает - ломовая лошадь. А женщины это те, кто встаёт ближе к обеду, идут на рынок, не пешком конечно, и те, которых по ресторанам возят.
При слове ресторан Олегу чуть было вновь стало не по себе и он решил переменить тему разговора, а то неприятные воспоминания могли ненароком и вернуться.
- Знаешь что, я так думаю, что время нужно проводить с наибольшей пользой для себя, а самое выгодное занятие на эту минуту, это заняться любовью, а не заниматься выяснением отношений, точно?
- Я не против любви, только спросить хотела, мне для приличия немного поломаться или так сойдет, - смеясь, спросила Людмила.
- Сойдет и так, что время терять понапрасну, - великодушно разрешил парень.
- Сойдет, так сойдет, лишь бы тебе было хорошо.
- А ты случаем не ясновидящая, - в перерыве между поцелуями спросил парень.
- Нет, но тебя я насквозь вижу, что, в самую точку попала, мысли твои прочла?
- А отчего же ты меня не прогонишь, если я такой плохой?
- А кто говорит, что ты нехороший, по-моему даже слишком замечательный, по крайней мере, для меня, вон как работаешь, что даже пот с тебя струится, а для бабы это самое приятное, когда мужик над ней до седьмого пота трудится, значит хочет её, это и есть для нее наивысшее счастье.
«Немного же тебе надо для полного счастья, таких дур ещё поискать надо. В основном все женщины стараются с мужика что-то материальное содрать; чтобы было во что одеться, да другого мужика было чем накормить, а эта ведь никогда копейки не спросит. Раз в год ей что-нибудь дешёвое подаришь, так и то, довольна она до ушей», - уже в полузабытьи домысливал Олег, перед тем, как уснуть.

                *         *          *

Солнечное августовское утро, а если точнее, то день, застал Олега на диване; трудная ночь, различные проблемы утомили его, а после того, как Людмила его обогрела и приласкала, вставать совершенно не хотелось: был понедельник, а Олегу, как нам известно, не нужно было бежать на работу к семи, он работал три дня в неделю, да и то не всегда.
Из кухни доносился аппетитный запах пельменей и лаврового листа, это Олег уловил даже почти сквозь сон; определить свое любимое кушанье он мог лучше любого дегустатора.
В соседней комнате было слышно, как Леночка убаюкивала одну из кукол не желавшую засыпать.
И отчего это девочек так на куклы тянет, мелькнула у Олега мысль. Пока маленькие, так с игрушечными детьми все возятся, а подрастут, живых в пеленки кутают.
Вспомнилось, как однажды, проезжая по какому-то селу, он увидел сидящих возле одного из домов девочек лет четырех-пяти. И ведь у каждой на руках была магазинная кукла, а чуть подальше от них, сидели восемнадцати двадцатилетние мамы, и тоже держали на руках по “кукле”, но привезенными уже из роддома. Так смешно ему было.
- Олег, через пару минут пельмени будут готовы, я постаралась угадать, когда ты проснешься. Знаю, что ты любишь горячие пельмешки, с бульончиком. Вставай милый, вставай, прояви силу воли. Ну, потянись, порасти еще немного, ах ты мой маленький, размять бы тебя, да мы не одни, Лена пятую куклу укладывает спать. Она  их бережет, наверное, коллекцию собирает, еще ни одну не сломала, как к живым относится. Ну, я пойду, на стол, или тебе сюда принести?
- Нет, я сейчас, а шоколадка на столике для Лены что ли? Предусмотрительная ты, золото, а не женщина, может действительно, на тебе жениться, и буду кум королю, и жить в ус не дуть.
- А это уже твои проблемы, я свои сама решаю, ладно, жду.
Олег еще какое-то время полежал в постели.
И не мог он понять, что же ему не нравится в Людмиле. Ну, вроде бы всем подходит: в постели проблем нет, всегда удовлетворит, дома чисто, уютно, не пьет, не гуляет, дурнушкой тоже не назовешь. Хотя они сейчас почти перевелись, потому что накрасятся, намажутся, и не узнаешь какова она, пока в ванную не сходит да с себя,  полкило косметики не смоет.
Вот если бы характер Людмилы, а внешность Регины, была бы клад, а не жена, но ведь таких женщин не бывает, а если и есть, то они не для нашего брата. Такие жёны на вес золота, так-то братишка, охладил себя парень. А нам или то, или другое. С красавицей сам будешь её слугой, да ещё и с рогами, огромными, да ветвистыми ходить. А с  такой, бабой,  как Людмила, будешь ложиться в постель с отвращением. С ними раз в год встречаться можно да и то, когда голодный до секса.
И Олег не мог выбрать одно из двух зол: жить с молодой женщиной и красивой, но с отвратительным характером, или с обыкновенной, но с покладистым нравом. А в результате его годы летели, он искал свой идеал, и не мог найти.
- Доброе утро, дядя Олег, - поприветствовала его девочка, входя в комнату.
- Здравствуй, Леночка, - ответил парень, протягивая ей плитку “Сникерса”, приготовленную Людмилой.
- Спасибо, как спалось? - вежливо осведомилась Лена.
- Хорошо. Леночка, пожалуйста, спроси у мамы, собрала ли она на стол, - попросил её парень.
Девочка, придерживая куклу, выбежала из комнаты, а Олег стал торопливо облекаться. Ну, не мог же он в самом деле одеваться в присутствии  малолетней девочки.
- Ты что, больше так и не ложилась, - ради приличия поинтересовался Олег, входя на кухню. Он прекрасно понимал, что для того, чтобы замесить тесто, приготовить фарш, а Людмила знала, что он предпочитает свежий, требуется значительное время.
- Я даже на работу не пошла, позвонила от соседей, сказала что взяла “мамин” день, - и пояснила. - Мне за неё положен лишний выходной, - кивнула она на дочку.
Олег автоматически посмотрел на девочку и поймал себя на том, что он разглядывает фигурку Леночки чисто мужским взглядом, и отметил, что она ему нравится.
Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что он никогда не изнасилует не то что ребенка, но и совершеннолетнюю. Просто глядя на девочку одетую в трусики и маячку, он чем-то подзаряжался, это давало какой-то непонятный стимул к жизни. Возможно: зарабатывать деньги, с тем, чтобы тратить их на женщин, или просто при первой же возможности уложить их в постель.
В общем, кобель Олег был приличный, но кто в этом был виновен? Он? Или его гормоны в крови! Но тогда откуда же они берутся в таком количестве, что мужчину иной раз, словно магнитом тянет к женщине?
- Лена, иди, оденься, нельзя перед дядей находиться в трусиках, - упрекнула мать несмышленую девочку.
Та убежала в комнату, а Олег, понимая, что Людмила опять его  «вычислила», принялся за пельмени, предварительно опрокинув рюмку водки.
«Парадокс», - мелькнула у Олега мысль. - «Вот если бы у Людмилы была такая же притягательность, как у её дочки, то я бы её не оставил, но этой всего четыре года, а в ней уже что, то есть такое, что когда она вырастет, то за ней парни табунами ходить станут. А может это всего-навсего биологическая совместимость - на уровне энергетики, а другого мужчину она оставила бы равнодушным. Или Людмила в детстве тоже была такой же, а сейчас обабилась. Но ведь в девочке нет никаких женских форм, как и у меня же нет и в мыслях, затащить её в постель, но она будит во мне что то такое, чего не вызывает Людмила. А может я становлюсь маньяком? Хотя вряд ли, меня к женщинам тянет что-то другое, не сексуальное. Ведь говорят же, что прогрессом движет простое человеческое любопытство. Именно оно толкает человека на новые необжитые пространства, хотя их сейчас почти не осталось». 
Слава, богатство и женщины, вот три основных стимула для мужчин. А женщины? Они стремятся, как можно больше взять от мужчин. Хорошо одеться, иметь деньги, с тем, чтобы быть всегда привлекательными, то есть в форме  и тем самым пленить других мужчин.
Мужчина служит им отправной точкой опоры, ни больше, ни меньше. Сырьем, из которого они, делают, необходимую им, женщинам, продукцию. Не зря же треть всех жен изменяет своим мужьям, так по крайней мере, говорит статистика. А иначе для чего  бы женщине красиво и модно одеваться, быть хорошо откормленной, делать макияж. Мужа она устроит и так, а вот другие станут заглядываться, и, попадут в ее сети.
Для женщины главное, это пленить, и как можно больше, хотя, если точнее, то просто пленить, и она делает это порой, не отдавая себе даже отчета. И излучает при этом и цвет, и запах так, как делают это цветы, для опыления пчелами. 
По окончании трапезы Олег расположился перед экраном телевизора на диване, Люда прибиралась на кухне, Леночка по-прежнему занималась куколками.
«Интересный женщины народ»,- блаженствуя на диване, философствовал парень. «Чуть свет встаёт, кушать готовит, посуду моет, да я после еды и единой чашки не в состоянии помыть. К тому же ночью жена обязана мужа обогреть, и расслабить. Нет, мужчиной быть намного лучше, да и меньше проблем, а если у женщины не приведи Господи ещё и дети, тогда совсем караул кричи! Нет, что ни говори, а этот мир создан для мужчин и для полного счастья необходимы лишь денежки, много денег, ещё и ещё. И остается что? Правильно, достать самую необходимую вещь - деньги. А с ними заводи хоть гарем девушек, поезжай на Канары, а если есть желание, то хоть на Северный полюс, благо в стране установился капиталистический строй, а откровенно говоря, намного лучше. При капитализме, чтобы хорошо жить, пахать нужно, а у нас или вертись, как белка в колесе, что тоже не очень то и легко, или продавай национальные богатства по дешевке в те же самые кап страны, или наглым образом обдирай рабочих шахт, заводов, фабрик ».
Но Олег был человек маленький и от жизни ему в основном доставались крохи, он ими хотя и не пренебрегал, но и не был от них в восторге. И ему оставалось лишь одно, “зашибать” деньгу, где только возможно, и это  для того, чтобы иметь изредка, затащить к себе в постель не только ту женщину, что достаётся почти бесплатно, но и ту, что дороже, солиднее, престижнее. И не всегда же ему жить в однокомнатной квартире, ездить на “шестерке”, а спать с полной пыхтящей женщиной.
Как и большинство людей, Олег хотел много, а имел много меньше, и у него была та же проблема что и у всех нас: хотеть и не мочь.
Лишь очень немногие из людей довольствуются тем, что им по плечу, тем, что они имеют. Большинство карабкаются на отвесные оледенелые скалы жизни в поисках “эдельвейса”, при этом в кровь, сдирая не только пальцы рук и колени, но и душу с сердцем. Лезут, отталкивая себе подобных, срываясь в пропасть жизни и разбиваясь насмерть, продавая не только себя но и своих родителей, детей и просто всех тех, кто стоит на пути к вожделенной мечте, и которая одна на всех людей Земли - жить лучше всех.
Есть, правда, и те, кто раз и навсегда оставил суетность земной жизни в покое и ушел в монастырскую обитель, то есть замкнулся в своей скорлупе и не толкается с другими из-за куска хлеба, как пихаются на автовокзале люди из-за билета и давят при этом в толчее маленьких детей.
Есть мудрецы и философы, которых не так уж и мало, но и не так много, как хотелось бы, и, к сожалению, их никто, я надеюсь что пока, не слушает. Ибо, как сказал В. Маяковский: ”Голос единицы тоньше писка, кто его услышит...?”.
Сильным мира сего не до размышлений о смысле жизни, им бы решить земные проблемы. И тогда, возможно, и считалось бы, что они выполнили стоящие перед ними задачи. Но увы, они даже не подозревают, что давно уже стали рабами обстоятельств, что их заела текучка и суетность. У них, у властителей, нет времени оторваться от решения многочисленных вопросов, с тем, чтобы поднять голову и осмотреться, поразмыслить, заглянуть в свою душу, в свой внутренний мир, так это делали иные философы. А именно: Сократ, Платон, Аристотель и многие другие не столь известные личности. А стоило бы, ой как стоило отпустить какого-либо венценосца на год-другой отдохнуть от государственных дел, со стороны они могли бы несколько другими глазами взглянуть на свою деятельность.
Мудрецы могут управлять государством, но у них нет возможности, да и желания тоже, так как они всю свою жизнь познавали себя и мир. А потому и поняли, что все в этом мире суета и томление духа, что все тленно и преходяще, а потому жизнь человека напоминает биение мухи об оконное стекло. Что нет смысла, даже в самом смысле жизни. А кому из нас доподлинно известно, в чем оно заключается истинное счастье? Возможно, как раз и живет правильно тот человек, который имеет возможность остановиться, оглядеться, поразмыслить, заглянуть в свою душу. И совсем не тот, который всю жизнь несется сломя голову, решая одну проблему за другой. Общее число проблем не только не уменьшается но и стремительно возрастает по мере взросления человека и Человечества.
И жил такой человек жизнь, как одну минуту, как единый миг, вот тогда то и получается как в песне: ”...есть только миг между прошлым и будущим именно он называется жизнь”. А в результате прожил человек свою драгоценную жизнь напрасно, ибо зря коптил небо под солнцем.
Жизнь дана человеку для того, чтобы стяжать дух святой, иметь возможность, познать себя, все остальное - пустое время провождение.
Жизнь штука вечная, не имеющая ни начала, ни конца, и нам остается лишь переходить по ней из класса в класс и, желательно, с отличием, а не оставаться в ней на второй год. А впрочем, вопросов в мириады раз больше чем ответов, и найдя один ответ, человек  автоматически открывает несколько еще более сложных вопросов, на которые долгие годы мучительно ищет ответы и далеко не всегда находит.

                *          *         *
Несомненно, что человека на Земле в первую очередь держит забота, и неважно какая. Это может быть забота о ребенке, родителях, любимом, или просто о близком человеке.
Гомосапиенс по своей сущности эгоист и это бесспорно, но и в его жизни бывают такие моменты, когда ему “приедается” жить для себя, и вот тогда то и наступает рутинный и постылый период жизни, когда ты просто плывешь и плывешь по реке жизни. Но достаточно ветерка грядущих перемен, (которые могут быть призрачными) и наши паруса жизни наполняются свежим бризом, возможно, иллюзорным. Но, тем не менее, мы в одночасье воспаряем ввысь, и летя на крыльях надежды, уже снисходительно посматриваем на земную суетность, на людей, многие из которых заняты лишь одной проблемой, а именно, добычей хлеба насущного.
Людмила уже давно не ждала от Олега ничего существенного, тем более что их знакомство было столь продолжительным и серым, что она уже привыкла к тому, что её любовник заглядывает в её дом тогда, когда ему заблагорассудится. И к тому, что он ведет себя по отношению к ней совершенно безответственно. И она со всем этим, давным-давно примирилась, а раз так, то она стала невольно жить чем-то иным, а в частности, довольствоваться тем малым, что ей преподносит в виде подарка судьба: приезды Олега, когда чаще, когда реже, а в промежутках между ними научилась просто жить. Жить так, как живут большинство люди в перерывах между праздниками, от получки до получки, с тем чтобы иногда получать “радости скупые телеграммы”.
Как и все люди, она конечно же, если не о многом, то кое о чем все же мечтала в детстве. Но её душа уже в ранней юности утратила крылья и больше Людмила не гналась за призраками: будь то деньги, власть, богатство, мужчины. Она стала пугливой серенькой мышкой живущей с маленькой дочуркой. Ей доставало проницательности понять всю шаткость её отношений Олегом. Она знала, что когда ему надоест играть с ней в кошки-мышки, то он её променяет на сиамскую кошечку, которая будет валяться на тахте, а Олег, будучи беспородным котом, станет таскать ей мышек: повкуснее, да пожирнее.
Все это могло быть в будущем, которое сокрыто от нас полупрозрачной вуалью провидения. Но и сквозь эту завесу Людмиле шестым чувством удавалось распознать нечто благоприятное и едва догадываться, что если она станет для парня самой тихой и надежной гаванью в мире, то он, его корабль, после штормовых бурь, обязательно заглянет к ней на некоторое время: отдохнуть, отремонтироваться, зализать раны. У него просто не достанет возможности, пройти мимо бухты манящей безмятежностью и уютом, комфортом, и сервизом. И даже если его корабль будет идти не очень попутным курсом, все равно он к ней завернет, чтобы пополнить запасы пресной воды и провианта.
Значит, не только Олегу необходима была эта женщина, но и он ей, поскольку она тратила на него много усилий и энергии. Ибо он не давал ей окончательно утонуть в тухлом болоте мещанской жизни. Можно подумать и сказать, что в этой случае она могла бы найти себе другого мужчину, стоившего ей меньших хлопот, но в том-то и дело, что не могла, и не хотела. Если откровенно, то она сделала свой выбор, верный или нет, но выбор, и менять его уже не собиралась, никогда. Мы же не выбираем себе детей. Кто родился, тот и родился, того и растить всю оставшуюся жизнь. Так Людмила и поступила по отношению к Олегу.
Никогда не знаешь истинную цену тому, чем владеешь, не знаешь до той поры, пока не потеряешь. А потому завоевав одно жизненное пространство, и не успев его, как следует обустроить, человек, на протяжении всей своей истории, тут же устремлялся на новые, оставляя позади себя большей частью отходы бытия. Точно так же человек поступает и сейчас, а особенно в отношениях с людьми, а наипаче, с близкими людьми. Доводить сад до идеального состояния удел очень немногих смертных.
Шлифовать грани алмаза до безупречной формы? Это сколько же труда надо! Сделал кое-как, и сойдет, можно приниматься за новый заказ, а этот продать дилетанту-покупателю. Мошенники существовали во все времена.
Но возможен и такой вариант: у человека просто нет ни времени, ни возможности, довести свое произведение до шедевра.
Как непостоянна грань истины, её весы колеблются то в одну сторону, то в другую, меняется все, кроме закона изменений, и как же по этой причине трудно жить в этом безумствующем мире. В мире, о котором почти никто, и почти ничего не знает определенного. И лжет тот, кто говорит, что он знает жизнь, это невозможно. И даже то, что ему известно сегодня, завтра, ему самому, покажется ересью.
Почему то истина жизни неотвратимо ускользает от нас. Казалось бы, вот она, смотри на неё, бери голыми руками.  Ведь нет, уже исчезла, оставив после себя лишь облачко миража.
Людмила, наведя образцовый порядок на кухне, прошла в зал и присела на диван возле ног парня. Леночка, неслышимая, играла в соседней комнате.
- Ты останешься сегодня на вечер? - без всякой в голосе надежды спросила женщина.
- Не знаю, в голове пока что ни одной стоящей мысли. Я ещё не отдохнул, как следует. Спешить мне некуда, дети малые не плачут, жена не ждет, сам себе хозяин, так что по крайней мере, несколько часов проведу у тебя.
- Вот и хорошо, я тоже  развеюсь сегодня. Гости в моем доме большая редкость, а тем более ты. Так что пожертвовать одним днем из многих, очень даже можно, и нужно.
Доступность женщины хороша лишь в исключительных случаях. Мужчине важен сам факт победы, и неважно над кем или над чем. А Людмила действительно не могла ему ни в чем отказать, это было выше её сил. И даже если бы она очень, очень захотела поиграть роль недотроги, то у неё ничего хорошего из этого не получилось. Весь её организм, всё сущность была уже настроена на мгновенное выполнение любого желания Олега. А потому он сейчас лежал, и не думал о той, что была рядом с ним, так как это было уже свершенным делом, а потому строил планы покорения следующей своей “жертвы”. Остается фактом то, что человек никогда не должен быть полностью “обнаженным”, на нём должна лежать вуаль непредсказуемости. Познанный человек уже неинтересен, и простое человеческое любопытство толкает постигать другое существо. А Людмила была для Олега полностью прочитанной книгой, а потому её можно было без сожаления поставить на книжную полку.  А в редких случаях, из жалости, или в знак благодарности, подержать её в своих руках ещё какое-то время.
Одиночество вдвоем. В данном случае это устраивало и мужчину, и женщину. Даже посидеть рядом, или полежать, не такое уж и скверное занятие, если им не злоупотреблять. Сон, который сегодня видел парень, способствовал его эротическому настрою, но не по отношению к сидящей рядом женщине. Сегодня во сне он касался свежих и нежных губ и они, толкали его на определенные действия. Весь облик молодой красивой девушки как бы стоял перед его глазами и он помнил, словно наяву, сладкое покалывание сердца во время объятий с незнакомкой. По опыту он знал, что это явный симптом его будущих блужданий, что, начиная со следующего дня весь его охотничий пыл, будет направлен на поиски новой “добычи”.               
   






      Глава четвертая

 

Люблю тебя, а сам другую
Ласкаю, что-то говорю.
Тебя, такую чистую святую,
Невольно, снова предаю.


Марьин поднимался по ступенькам, совершенно не обращая внимания на девушку едва успевающую следовать за ним.
С того времени, когда произошла его скоротечная ссора с Региной, и до сей минуты, он, как ему казалось, а так и было на самом деле, уже не властвовал над своими действиями. Ибо все происходившее совершалось помимо его воли, а его сознанию ничего не оставалось, как констатировать факты.
Он смутно помнил: вот он расплачивается с официанткой, встает из-за столика, идет через зал на шаг впереди Наташи, ключом открывает дверь “девятки”, приподнимает стопор с противоположной двери, и делает это только потому, что за ней стоит ожидающая девушка  и у него не достает решимости сказать ей - прощай.
Затем едет по ночному городу, все еще колеблясь и не рискуя выбрать меньшее из двух зол: то ли без ложной скромности спросить у Наташи, стремившейся быть в данную минуту неприметной, с тем чтобы лишний раз не раздражать и без того расстроенного парня, куда ее отвезти. То ли пустить дальнейшие события на самотек и хотя бы ради любопытства посмотреть, чем же окончится очередной томительный для него день. А если точнее, то вечер, на который он возлагал столь значительные, но в одночасье и по неведомой причине рухнувшие надежды.
Марьину абсолютно не хотелось оставаться наедине с особой к которой он не испытывал ничего, кроме равнодушия, но и тащиться в квартиру насквозь пропитанную одиночеством было выше его сил, именно это обстоятельство и вынудило его просить Олега подыскать на сегодняшний вечер подружек. Но разве мог он предугадать, что та, к которой так легко потянулось его тоскующее сердце, окажется мегерой и он будет вынужден отдаться воле провидения...
Наташа не ожидала такого поворота событий, и уже была готова уже изменить свои намерения, тем более что подобного с ней еще не случалось. А дело было в том, что по неведомой ей причине она испытывала к сидевшему рядом с ней человеку более чем странные чувства. Нет, она не страдала излишней сентиментальностью, но в ее сердце начал распускаться какой-то диковинный для нее бутончик, который она пока не могла ни с чем отождествить. По опыту она знала, что это не любовь, и даже не влюбленность, но тогда что, что это такое и с чем его едят, в который раз задавала себе вопрос девушка и, не могла на него ответить.
Сейчас ей уже не хотелось “раскручивать” парня, и что-то от него иметь, более того, ее желанием было - отдать, или по крайней мере хотя бы поделиться. Неважно чем и как, но отдать то немногое что у нее было и в чем ощущался избыток.
Наташу нельзя было отнести к материально обеспеченным людям, ее ум частенько подменялся хитростью, а духовное развитие оставляло желать лучшего, и все же кое-что она поднакопила за свои двадцать лет. Но это, кое-что, девушка не могла отдать первому встречному, по той простой причине, что оно, ему не было нужно. И к тому же, то, что могла в данный момент отдать Наташа, мог принять исключительно один Марьин. Но это что-то было таким огромным и всеобъемлющим, и в тоже время таким крохотным и мизерным, что девушка не могла им поделиться, ибо мысли ее постоянно кружились, как первые осенние робкие снежинки, которые подолгу не могут упасть на землю, а оттого парят, парят и парят в холодеющем воздухе.
Парадокс состоял в том, что Александр Марьин, как никто другой, испытывал острейшую потребность во взаимопонимании, поскольку находился на грани духовного срыва. И ему жизненно необходимо было простое человеческое сочувствие, вследствие того, что он ощущал себя изгоем, последним из давно вымерших могикан.
Наташа Светлова давно уже никому не сочувствовала, закон джунглей - “выживает сильнейший и каждый сам за себя”, последнее время был ее кумиром и девушка не собиралась свергать его с трона. Но сегодня она встретила того, кто невольно вызвал к жизни все лучшее, что было в ней с рождения, и еще то немногое, что девушка смогла взрастить самостоятельно, а потому она страдала, и пожалуй не меньше, чем сидевший рядом с ней человек.
Бог, это любовь и совесть, и они есть в каждом их нас, только они различны по величине и по развитию, а иногда бывают запрятаны так далеко, что лишь исключительный случай или необыкновенный человек может вызвать их к действию.
Человек с невероятными муками опускается на дно ада, но и поднимается он с Шаданагарского дна с не меньшими, а с большими страданиями. Вспомните алкоголиков и наркоманов пытающихся одолеть пагубную привычку! Им гораздо легче было стать больными, нежели впоследствии излечиться. Нечто подобное испытывала и Наташа которая не была закоренелой негодяйкой, а лишь человеком пытающимся выжить в этом безумствующим мире, спастись правдой и неправдой.
Природа сохраняет вид особей, но каждая особь должна сохранить себя самостоятельно. Закон джунглей заложен в самой жизни и как судить тех, кто пытается следовать инстинкту самосохранения, как?
На четвертом этаже Марьин открыл дверь ключом и довольно неприветливо произнес:
- Прошу, у меня правда по-холостяцки, так что не обессудь.
- Не страшно, я привередливая, - мягким извиняющимся голосом ответила Наташа.
В эту минуту Александру конечно же было не до джентльменства, и он был рад, что на дворе лето и можно обойтись без особых ухаживаний. Но те обстоятельства, что девушка была хоть и незваной, но гостьей, а к числу достоинств Марьина можно было отнести и его природную вежливость, заставили его произнести следующие слова более миролюбивым тоном.
- Коньяк, шампанское, кофе?
- На твое усмотрение, Саша, а что до меня, то я предпочла бы шампанское, это единственное спиртное которое создает праздничную атмосферу.
- Тебе нравятся праздники?
- А кому они не нравятся? - вопросом на вопрос ответила девушка.
- Мне, - коротко ответил Марьин. - Я в праздники скучаю, заняться нечем, плюс одиночество.
- Такой видный интересный парень, и одиночество, это как-то не сочетается, согласись?
- Ты находишь? А впрочем мне это говорили всегда, еще со школы, и девушки и друзья. Более того, я и сам удивляюсь иногда различной нелепице. А одна из них та, что у красивых женщин, как правило, плюгавенькие мужья. До сих пор не могу простить себе одну ошибку. Я тогда только что школу закончил, год или два прошло и как то заглянул в родные пенаты, а точнее в спортзал. Там девушка лет пятнадцати играла в волейбол, а у меня по нему первый взрослый, ну я с ней и размялся как следует и надо сказать, что играла она превосходно. Красивая, стройная, в общем всем взяла, мне безумно понравилась и ты знаешь, я тогда струсил не струсил, но ей ничего не предложил, ни встретиться, ни дружить. Позднее понял, что и она была не прочь со мной пообщаться, а иначе зачем бы ей, как я в спортзал ни зайду, играть со мной по несколько часов в волейбол. Она мне казалась такой красавицей, к тому же юной что я думал, куда мне до нее. А лет через пять встретил и себя возненавидел, рядом с ней шел такой урод, а это был ее супруг, что я себя назвал идиотом. В общем я себя недооценивал, это наверное, и по сей день во мне сидит, хотя многие считают меня нескромным и даже бахвалом.
- Ты прав, я это и сама вижу, ты действительно занижаешь свои достоинства, и я пока что, не видела в тебе ни единой отрицательной черточки.
- Спасибо за комплимент, но ты меня совершенно не знаешь. Ты что предпочитаешь, видео, музыку, телевизор? - голос Александра походил на голос агента из бюро добрых услуг и раздражения почти не ощущалось.
- Лучше видео, приторно смотреть на эти бесконечные рекламы, легкомысленные развлекательные программы, а от новостей так вообще одно расстройство.
Девушка инстинктивно обнаружила “ахиллесову пяту” у парня и старалась использовать это открытие. Она догадалась, что скорее всего с ним можно найти общий язык если изобличать различные пороки общества. Что перед ней натура тонкая, а значит ранимая, и следовательно, она не может спокойно смотреть на набирающий обороты беспредел.
- Ты знаешь, Наташа, подобные чувства испытываю и я. Слушаешь обозревателей, политиков и диву даешься, то ли они так глупы, то ли весь народ за дураков считают.
Марьин, неожиданно для себя, клюнул на искусственную приманку которую ему предложила девушка неплохо разбирающаяся в психологии мужчин. Более того, всю его раздражительность сняло как рукой, настроение поднялось, он уже почти не ощущал одиночества. Рядом  находилось живое существо которое разделяло его взгляды, и оно, кажется, верило в него, немного симпатизировало, а что еще нужно мужчине?
- Мне кажется, Саша, что они все, все понимают, и притом прекрасно, что народ терпелив, что у них огромная фора, что они могут дурачить людей сколько угодно. А пока народ всколыхнется, поднимет голову и оглядится, чтобы понять то что сотворили правители, они успеют сменить личину, прикинуться невинными овечками, с тем чтобы вновь оставить народ в дураках.
- Ты действительно так считаешь? А я думал, что ты о подобном вообще не задумываешься.
- Жизнь дураков учит, она и заставляет искать смысл жизни, и не ты один этим занимаешься, каждый пытается осознать и найти себя, в этом Богом проклятом мире.
- Это спорный вопрос, возможно мы к нему еще вернемся, если тебе не надоела эта скучная для некоторых людей тема.
- Ты сам и ответил на вопрос, она интересна части людей, но я к ним отношусь, правда в малой степени.
- Фильм, “Основной инстинкт” тебя устроит. Он, кажется, “Оскара” получил на каком-то кинофестивале. Я когда его впервые увидел, то в Шэрон Стоун, можно сказать, влюбился. Какой талант! Какая энергия, воля, сила! Этот фильм в какой-то мере шедевр.
- Какая женщина может вытерпеть, если в ее присутствие нахваливают другую кралю. Давай сюда свою Шэрон. Тебе самому не терпится на нее еще раз взглянуть. Угадала?
- Еще как, положила на обе лопатки, а ты не так проста, каковой видишься, в проницательности тебе не откажешь. Просто Шэрон, а в этом фильме она такую женщину играет, пальчики оближешь, очень сильная личность, я уважаю таких людей, может это мои родственные души, поэтому. Я тебя на пару минут оставлю, хорошо?
- Саша, честное слово, мне просто неловко, что я своим присутствием доставляю тебе так много хлопот, позволь я тебе помогу на кухне.
- Нет, спасибо конечно за желание помочь, но только я знаю, где и что лежит, а главное, не рационально, если ты вникнешь в суть дела, в данном случае моего хозяйства, а больше эти знания тебе никогда в жизни не пригодятся.
- Разве можно заранее знать, что разумно, а что нет, и что пригодится в жизни, а что нет?
- Не говорю, что можно заранее все знать, но изучение моей кухни тебе вряд ли пригодиться, исходя из теории больших чисел.
- Не поняла, каких чисел?
- Я имел в виду теорию вероятности, очень мала вероятность того, что ты будешь частой гостьей в моем жилище.
- Теперь поняла, спасибо за напоминание, что я не очень то желанный для тебя гость.
Марьин, в ответ, промолчал и ушел на кухню, а девушка поудобнее откинулась на диване.
- А все же, давай выпьем за продолжение нашего знакомства, не знаю почему, но я очень рада, что встретила тебя, - предложила тост Наташа после того, как Александр наполнил бокалы.
- Давай, лично я рад любому знакомству и, практически, еще ни разу в своей жизни не пожалел, что с кем-то встретился. 
Звон бокалов напомнил собой одинокий удар колокола разнесшийся по окрестностям. Потому что это не походило ни на перезвон захлебывавшихся колоколов, ни на перестук бокалов. Ущербность и однобокость, словно одноногий инвалид или однокрылая птица. Слишком уж разные люди находились вместе. Так, просто встретились два одиночества которых ничто общее не связывало: два мира, две планеты, две страны...
Атмосфера в квартире действовала угнетающе, но Марьин понимал, что мышеловка захлопнулась и он уже не в силах что-либо изменить в программе сегодняшнего вечера, предстоящей ночи, а значит и утра. Мысль припозднившегося раскаяния сообщила ему: “ Ну что, мистер, Саша, достукался? А знаешь, дружище, чем отличается банкет, от твоего сиюминутного состояния?”  И тут же ответил на свой вопрос: “ После выпитого спиртного, желание искоренить порог наступает у тебя лишь утром, а в этом случае уже сейчас. Но я понимаю, что тебе было очень плохо, ты смертельно устал, и прожить еще одну ночь наедине с самим собой, ты, скорее всего, не осилил”.
Марьин поскромничал, когда сказал что в его квартире по-холостяцки: в комнате было уютно, она была обставлена с изящным вкусом. Постороннему человеку трудно было бы поверить, если бы ему сказали, что мебель и вещи находящиеся в квартире не знали прикосновения женской руки, не знали никогда.
Он купил эту квартиру, сам подбирал для нее мебель, вешал гардины, и прочее, прочее. Все сам: готовил, стирал, убирался, мыл посуду, шил, гладил и еще работал, много работал.
Парочка, волею случая оказавшаяся в одном и том же месте, вела себя скованно: девушка, чтобы не выглядеть круглой дурой, была вынуждена подстраиваться под настроение парня. Александр, из-за отсутствия какого бы то ни было желания, потому что не испытывал к девице никакого чувства, не мог решиться на какое-нибудь действие по отношению к Наташе.
- Схожу за коньяком, у меня в холодильнике есть пара бутылочек греческого, шампанское не для подобного случая, нет?
- Да, я бы тоже не отказалась от фужера коньячка, с шоколадом и лимончиком в самый раз, верно, Саша? - девушка заискивающе взглянула на грустные глаза Марьина.
- Не обращай на меня внимание, со мной такое иногда бывает. Грусть тоска порой съедает, - сделал неудачную попытку сострить Александр. - И ничего с собой поделать не могу, но, пройдет и это, как сказал один мудрец.
- Может, расскажешь, какие у тебя проблемы, на работе неприятности, я угадала?
- В следующий раз, Наташа, хорошо? Я б тебе, тебе поведал о семи последних бедах, но только не сегодня. Не стоит ворошить прошлое, иначе соляным столпом станешь. А  я и так почти всю свою жизнь только этим и занимался, к сожалению конечно, пока не понял, что жить нужно настоящим, не вчерашним, не завтрашним днем, а сегодняшним.
- Тебе виднее, Саша, но ты хотел за коньяком сходить, не передумал?
- Нет, мне даже кажется, что все мои проблемы оттого, что я никогда не иду вспять.
Коньяк добросовестно сделал свое дело и Марьин уже несколько иными глазами посмотрел на девушку сидевшую рядом с ним. И впервые, за все время их знакомства, правда не слишком длительного, он почувствовал что она ему стал чуть ближе, пусть всего на йоту, но ближе.
“ Девчушка совсем, что с нее взять, своего ума нет, учителей жизни рядом тоже нет, из книг скорее всего лишь букварь в пуках держала. Телевизор, газета и журнал не могут дать человеку то, что ему дает общение с книгой, а ее сейчас покупают лишь для того, чтобы набить полки стенок. К тому же это я просил Олега подкинуть гейш, так в чем их винить? Сами, мы, мужики, совращаем девушек, а потом презираем, а чем они от нас отличаются, тем что женского пола и все? И сколько мужчин рядом с ней крутятся, смотрят на нее похотливыми глазами, взглядом раздевают, а ведь сказано, кто смотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. К тому же не она ко мне напросилась, а я ее к себе привез. Так что мил друг, что посеял, то и жни, - мысленно пожалел девушку Марьин.
“ Хотя с другой стороны они тоже хороши. Летом идут по городу, так у них же все просвечивает, насквозь, все нижнее белье, если оно конечно на ней есть, а то ведь и без него ходят. Они же слуги дьявола, если разобраться! Все делают для того, чтобы нас привлечь к себе. Как тут устоять, если тебя искушают и денно и нощно! Восток мудр, он на женщин паранджу надел! И правильно сделал. В парандже мужчина женщину не видит, к ней его не так влечет, как нас бедолаг. И женщине легче, к ней лишний раз не пристают. И отношения у них начинаются только после свадьбы, а у нас? Хорошо, если в старших классах! Восток дело не тонкое, оно мудрое, очень мудрое.
- Еще по бокальчику, для коллекции?
- Наливай, Саша, наливай.
В квартире стало душно и Марьин вышел на балкон. Город уже спал и лишь кое-где виднелись желтые пятна оконных проемов. Ночное небо было усеяно августовскими яркими звездами и в течение нескольких прошедших минут Александр успел насчитать до пяти упавших звезд,/ так говорят в народе/. Но загадывать желание ему не хотелось, ему ничего не хотелось, и уж тем более возвращаться в душную квартиру.
- Ой, желание не успела загадать, - воскликнула появившаяся рядом с ним девушка.
- Это поправимо, смотри сколько их, не счесть, сейчас как град на землю посыплются, только успевай желания придумывай, - великодушно успокоил ее Марьин.
- И правда, вон еще одна покатилась, а вон еще две! Я никогда не видела ничего подобного, Саша! Это же настоящий звездопад!
- Август, время наступающей золотой осени и звездных ночей, один из самых любимых мною месяцев, - в голосе Марьина прозвучала оптимистическая нотка. И прозвучала она, пожалуй, впервые за сегодняшний вечер.
- Красиво говоришь, Сашенька, как настоящий поэт!
- А ты слышала поэтов?
- Нет, не приходилось, но почему-то они представляются именно такими вот умными, говорящие высокопарные слова. Осматривающие ночное небо с синими звездами и попирающие взглядом ночной спящий город.
- Ты на меня намекаешь, что ли? - искренне рассмеялся Марьин. - Так я скорее уж философ, нежели поэт. Ибо, как сказал незабвенный Сократ, а ему можно верить, бедняга, если бы он знал, что его именем назвали одну из разновидностей греческого коньяка, то он перевернулся бы в гробу, Так вот, этот матерый человечище сказал, что жениться нужно в любом случае, по той простой причине, что если тебе попадется хорошая жена, станешь исключением. Согласись, не так уж и плохо. А если попадется плохая, то станешь всего-навсего философом, а это тоже не так уж и плохо. Так что женщина делает из мужчины или исключение, или философа, это же прекрасно! Да за это ей нужно в ножки поклониться, нет!? А если он не женится, то никем не будет, как это плохо, быть никем.
- Так, что, Сашенька, тебе досталась одна из самых отвратительнейших жен, да?
- Не самая гадкая, Натали, далеко не самая, мне же далеко до Сократа! И грех проклинать того, кого любил!
- Ты ее любил!? А она?
- Женская любовь, это тайна за семью печатями. К тому же она коротка, как девичья юбка. А частенько женщина и сама не знает, любит она, или нет, в вашей очаровательной головке чаще всего ветерок весенний погуливает, нет?
- Твоя логика безукоризненна, ей трудно что-либо противопоставить, особенно если не готова к дискуссии.
- Повинную голову меч не сечет, так что я продолжу просто рассуждения. Так вот, существует много разновидностей женской любви: чисто женская любовь, подобна искоркам вспыхивающим или гаснущим по мере того или иного отношения к ней мужчины. Если он к ней хорошо относится, она его любит, если он на нее хотя бы прикрикнул раз, все, она его уже не любит до той минуты пока он не сделает для нее что-то хорошее. Вере и солнце, если дует ветер, человек кутается в плащ, если светит солнце, то он его снимает. Кстати, может тебе не интересны мои разглагольствования?
- Наоборот, мне почти не приходилось на эту тему беседовать, так что я тебя слушаю и со вниманием.
- В следующем случае женщина способна любить мужчину как отца своего ребенка. Это более походит на благодарность, за то, что он ее зачал. Более того, даже если беременность не наступила, тем не менее она его любит, но вопрос в том, как она его любит? Во-первых, она его любит мимолетной любовью мало чем отличной от любви самки животного. Ведь она за это может полюбить любого мужчину. Но, опять же, опять же есть но, вечное но. Нет правила без исключения. Какая-то часть чувства сохраняется на длительное время. Есть такое широко употребляемое выражение: “заниматься любовью”, а по-моему, над его истинным смыслом мало кто задумывался, а стоило бы!
Ведь когда люди близки интимно, то они действительно занимаются любовью, хотя бы в процентном отношении к истинной любви. Я бы даже сказал, что секс, в некотором роде, даже способствует рождению любви. Есть немало примеров, и в жизни и в литературе, когда после жестокого изнасилования девушка начинала испытывать нежные чувства к своему насильнику, и даже любовь, в ряде случаев. Нет, я не приветствую изнасилование, любое насилие - направлено против человека. Но фактом остается то, что даже два, совершенно равнодушных друг к другу человека становятся роднее и ближе друг к другу после полового акта.
- Саша, ты хочешь сказать, что если мы с тобой сейчас займемся любовью, то ты перестанешь меня ненавидеть?
- Ненавидеть?! Ну что ты! За что я должен так жестоко к тебе относиться, ты же мне ничего плохого не сделала?
- Не оправдывайся, Саша, я же вижу, что ты с трудом переносишь мое присутствие, мне вероятно, нужно было давным-давно отправиться домой.
- Да нет же, Натали, какое имя у тебя красивое, Натали! Нет, мне хорошо с тобой, ты общительная и многое понимаешь правильно и я тебе даже благодарен за то что скрасила мое одиночество. Поверь, что мне без тебя было бы во сто крат хуже.
- Да не насилуй ты себя! Мне тоже не сладко оттого, что ты страдаешь. Я же не маленькая и не первый день замужем, понимаю что к чему. Просто ты очень добрый и деликатный человек, меня жалеешь, я знаю, прогнать не можешь, не  можешь найти предлога как от меня избавиться ?  Так скажи и я уйду, сама, сию же минуту.
- Нет, я хочу, чтобы ты осталась со мной, хотя бы до утра, очень хочу, так что, останешься? - шепотом попросил Марьин и, неожиданно для себя обнял девушку за мягкие податливые плечи и привлек к себе.
Глаза Наташи смотрели на него по-детски: наивно, доверчиво и у Марьина слегка захолонуло сердце от нежно-сладкого покалывания. Он знал, что это -  предвестник любви, который был очень слаб и не мог пленить его сердце защищенное прочной броней.  Марьин знал, что любить он не может, отлюбил, и он уже почти перестал надеяться на чудо исцеления. И ему было больно и грустно, потому что он знал что такое счастье, знал, что счастье, это любовь, любовь и любовь. А ее то как раз у него не было, а потому он чувствовал себя несчастнейшим из людей.
Широко открытые глаза девушки были чудо как хороши, и казалось, что  она  девственна, как первозданный снег, так же непорочна и чиста. Было ли так на самом деле, или Марьину этого хотелось, он не знал, да и не думал. Минуты просветления бывают у всех и этому может  способствовать многое. Было ли в данном случае кратковременное очищение души девушки как-то связано с тишиной августовской ночи, с ее необычным звездопадом так похожим на феервейк, или очищающая энергия Бога, его любовь, благодать достигли ее души и сумели поднять со дна, который был уже порядком замутнен, то, что  когда-то было ангельской душой и от которой сейчас остался лишь махонький кусочек прежней первозданной души. Рак едучей ржавчиной разъедал душу девушки и что могло остановить прогрессирующую болезнь, что?
Все чувства испытываемые Марьиным были явственно выражены на его лице.  В эту минуту он не мог, да и не хотел лгать, никому, и уж тем более себе. Но и этих эмоций  было достаточно для того, чтобы коснуться губ девушки и поцеловать. Поцелуй нельзя было назвать долгим и упоительным, так женщин не целуют, не было страсти, Наташа это почувствовала, а потому обвила шею парня руками и поцеловала, жарко, искусственно распаляя при этом в своем сердце желание...
Безлунная, прохладная августовская ночь стояла над мирным городом. Спали горожане, досыта набегавшиеся за долгий световой день в поисках хлеба насущного. Ни птичьего гама, ни крика животных, словно все вымерло, и не спали лишь они, двое, мужчина и женщина, волею судьбы оказавшиеся вместе на какой-то миг и испытывающие друг к другу самые противоречивые чувства.
Кто они были? Два осиротевших человеческих детеныша, два взрослых человека противоположного пола, или просто два существа человеческого рода? Под влиянием чего они так остро нуждались друг в друге? И если на месте одного из них был бы другой, ситуация  совершенно не видоизменилась: влечение осталось бы прежним, но уже к другому объекту внимания. Значит ли это, что человек влюбляется случайно, и что полюбить он может кого угодно? Ведь вполне возможно, что если бы их встреча сегодня не состоялась, то они могли точно так же проводить время и испытывать, если не те же самые чувства, то достаточно похожие.
У микрочастицы нет выбора, ибо она обречена на случайность: атом состоит из частиц волею случая оказавшихся рядом. Вполне возможно, что супружеские пары создаются стихийно. Распадаются атомы, распадаются и семьи, но в случае распада семьи это, зачастую, трагедия, а распад атомов?
- Я хочу в постель, - жаркое прерывистое дыхание опалило ухо парня. - Отнеси меня, пожалуйста, это возвышает женщину и в какой-то мере оправдывает ее грехопадение. Саша, если женщину несут в постель на руках - значит ее любят. Не говори мне, что любишь, хотя любая женщина жаждет услышать это перед тем как лечь в пастель, но ты, ты не сможешь соврать и сказать что любишь, я знаю, но отнести то ты меня в состоянии..., Саша..., Саша..., Сашенька...
Цивилизация лишь частично лишила в мужчине чувство пещерного человека. Как и его предок тысячи лет назад насильно овладевавший человеческой самкой, так и современный мужчина несущий на своих руках женщину на брачное ложе, ощущает себя властелином любовных владений. Любой завоеватель насильно удерживающий вырывавшуюся из его крепких рук девушку не желавшую быть его наложницей, только возбуждался, ощущая трепетное девичье тело не знавшее мужской ласки. В любом случае, это уже добыча, которой ты вправе распорядится по своему усмотрению.
И уже мало что понимая, ибо желание овладеть девушкой, которая обнимает твою шею горячими руками, прижимается грудью, жадно ищет твои губы и при этом умоляющим, полным трагизма голосом просит только об одном: “Не надо, Сашенька, не надо...”, с каждой секундой увеличивалось. И уже рушились все преграды и барьеры стоявшие и могущие возникнуть перед их близостью; и даже если бы весь мир провалился в тартарары, разразился мировая война, их путь все равно окончился бы в постели: рыба идущая на нерест уже ни о чем не думает, кроме того, чтобы дойти до истока реки, где она из икринки превратилась в малька. Человек однажды рождается и дальше уже неотвратимо идет к своему концу, это смерть, но и близость мужчины и женщины та же малая, но смерть, и человек бессилен перед ней. Стоит скатиться одному камешку с вершины горы, как вслед за ним устремляется лавина камней сметающая на своем пути...
И вот уже Марьин бережно опускает тело девушки на тахту, и целуя отвечающие взаимностью губы, без устали повторяющие всего три слова: “Не надо, Саша, " слегка дрожавшими пальцами расстегивает пуговицы, снимает платье, освобождает сопротивляющиеся застежки и припадает губами к маленькому девичьему соску.
Инстинкт, опять же инстинкт перво-наперво заставляет мужчину видеть в женщине - Матерь. И потому рука его невольно тянется к женской груди, некогда вскормившей его, а губы безошибочно находят сосок питавший молоком.
И только прячущаяся, где-то на дальних задворках разума, совестливая мысль, слегка заставляет призадуматься: ”Вправе ли он касаться своими грешными губами того, что предназначено природой для ангельской души - младенца, и не есть ли это, святотатство?”
Но мысль, безрезультатно пытавшаяся растревожить совесть тут же была отправлена в небытие, уступив место всепоглощающей страсти. Дрожь волной прокатившаяся по телу девушки, непроизвольный слабый стон вырвавшийся из ее полураскрытых губ заставили померкнуть сознание парня и он непроизвольно сжал ладонью грудь девушки, бурная реакция девушки выразилась в ее громком сладострастном крике, участившемся дыхании и выступившем на ее теле дрожью. Любое активное действие Марьина встречало искреннюю ответную реакцию девушки, тем самым поощряя и провоцируя его на более смелые поступки...
Нежное тело девушки чутко реагировала на пальцы с непроизвольной дрожью касавшиеся его. И вот они неторопливо скользят по животу, ласкают бедра, останавливаются возле коленей, задерживаются на миг и..., так же медленно поднимаются по телу и вновь касаются грудей. И когда их, напрягшиеся до предела тела плотно соприкасаются, губы девушки едва слышным шепотом произносят:
- Я сама, я все сделаю сама. Закрой глаза Саша, закрой глаза, Саша.
И Марьин послушно ложится на спину, мельком видит полубезумные глаза девушки и..., для него наступает ночь.
И вот уже нежные требовательные губы ласкают его уши, нос, касаются шеи, язычок нежно волнует сосок груди. Поцелуи покрывают живот, опускаются все ниже, ниже и... касаются бедер, коленей, пальцев ног.
Блаженство в полусне, наркотическое или алкогольное опьянение, все заменили поцелуи. Добровольное подчинение другому человеку, полное доверие, а в результате полная незащищенность от возможных последствий и, тем не менее Марьин уступает воле малознакомого человека.
И тут наступает час Вечности и происходит забвение, уход в мир иной, затем что-то совсем непонятное связанное с трансформацией и превращением во что-то совершенно новое. И мы уже чуть меньше помним о нашей прошлой жизни, нечто стерлось и ушло из памяти, перевернулась очередная страница истории человеческой жизни вся испещренная пометками, исправлениями, помарками. А скорее всего это даже и не страница, а всего-навсего одна единственная строка израсходованной жизни ушла в банк памяти, унося с собой некоторый хлам пережитых чувств.
Природа мудра, а потому она предусмотрела то малое, но очень важное, без которого жизнь была бы попросту невозможна - высвобождение энергии.
Рано или поздно падает на землю некогда могучий и, казалось бы, вечный дуб, освобождая жизненное пространство. На его месте вырастет что-то новое, не менее, а возможно, более прекрасное.
Расслабление способствует высвобождению энергии, ведь постоянно находиться в напряженном состоянии просто невозможно, именно поэтому люди стремятся или напиться, или употребить наркотики, но природа предусмотрела естественное и более простое средство расслабления, это интимная близость мужчины и женщины. И чем большее число чувств и эмоций бывает вовлечено при половом акте, тем количественнее и качественнее происходит высвобождение энергии.
Рождение, с чем оно ассоциируется прежде всего. Скорее всего с полным очищением души. Интимная близость это тоже очищение души, но уже частичное, как в прочем и исповедь. Очищение души способствует продлению жизни человека на земле.
Душа, в некоторых случаях, покидает этот бренный мир тогда, когда происходит ее полное загрязнение и она нуждается в круизе через чистилище.
На этом основаны все религии мира. Это исповедь однажды совершенная умным человеком, посещение церкви, это молитва обращенная к богу.
Разум Марьина медленно и неохотно возвращался из странствий по бесконечной Вселенной. И когда он немного пришел в себя, то не открывая глаза молча приподнялся на локте, поцеловал губы девушки и привлек ее к себе; черные волосы покрыли грудь парня. Ласково, испытывая при этом самые противоречивые чувства парень нежно перебирал мягкие волосы стараясь хотя бы частично компенсировать добро содеянное в отношении его тела и души.
Девушка слегка приподняла голову и почти касаясь губами его губ, с едва ощущаемой в голосе надеждой шепотом спросила:
- Ты меня презираешь?
Вместо ответа Марьин молча нашел ее губы и поцеловал, нежно-нежно, вкладывая в поцелуй все, что он испытывал к девушке. Затем коснулся губами ее ушек, шеи, груди: волнение вновь крупной дрожью проявилось на нежном и еще не успевшем охладиться теле девушки.
- Ты не ответил, я..., она замолчала подыскивая слово, - я - шлюха, да?
- Нет, конечно же нет, ты прекрасный человек, и я чувствую себя недостойным тебя. За что, почему ты так сделала?
- Не спрашивай, ни о чем меня не спрашивай, Саша. Разве я могу что-то объяснить, очень часто, и многое, мы делаем бессознательно... Скажи, ты сейчас, наверное, гадаешь: скольких мужчин она так ласкала, ну сознайся, я права?
- Нет, конечно же не права, твоя жертвенность поднимает тебя на такую недосягаемую высоту, мне нет дела до других. Я никого из них не знаю, не видел и не слышал. Подобные поступки совершают единицы. Ибо в тебе говорила не жажда бесстыдного наслаждения, и думала ты не о себе, а обо мне и бескорыстно.
- А если нет? - голос девушки прозвучал игриво. - А если, я за вознаграждение? - И уже смеясь глазами, и превращаясь в прежнюю непосредственную Натали, и пряча свою душу за семью печатями, покрываясь защитным панцирем произносит она вопрос.
- Ты заслужила награду, это бесспорно, но и я не первый день женат, и могу черное отличить от белого. Сейчас ты меняешься и, возможно, никогда, даже со мною, не будешь такой возвышенной и одухотворенной какой только что была, но для меня ты навсегда останешься такой, какой мне удалось тебя запечатлеть, как сфотографировать. Так что прячься в свою скорлупку, как улитка при первом признаке опасности, но я то знаю, что ты другая, совсем не та, за которую себя выдаешь.
- А может  быть, в таком случае, раз я такая хорошая, то ты на мне женишься, за тебя я пошла бы не раздумывая?
- Нет, Натали, не пошла, ты меня плохо знаешь, с тобой можно жить, со мной нельзя.
- Почему?  Я в тебе не заметила ни одного мужского изъяна, да и материально ты обеспечен. Да тебе стоит только свиснуть, любая красотка с радостью прибежит и согласится стать твоей женой, - девушка освоилась и уже пробовала шутить.
- Не в этом дело, у меня есть недостаток посерьезнее, чем у большинства мужчин, позднее сама поймешь, в чем дело.
- Ты болен раком? СПИДом?
- Хуже, много хуже, Натали.
- Теряюсь в догадках, но я согласна подождать, разъяснений, если не очень долго.
- Знаешь что мне в тебе больше всего нравится?  Ты в чем-то похожа на меня. Ты так же жаждешь полета, чего-то хочешь, а вот что именно, я не пойму. Но ты чего-то требуешь от жизни и ради этого готова, в отличие от меня, не только себя принести в жертву, но и переступить через близкого тебе человека, я не прав?
- Прав, Сашенька, даже слишком, прав, я не могу и не хочу тебя обманывать, ты наивен и доверчив, как ребенок, и это несмотря на то, что ты старше меня. У тебя душа ангельская, Саша, как же тебе, в этом грязном мире удалось сохранить ее незапятнанной. Мне же это не удалось, хотя и прожила всего двадцать лет. Жаль, что ты не видишь себя со стороны! Ты прав в том, что редкая женщина ляжет с тобой в постель. Мне кажется, что у тебя действительно не будет жены. А если какая особа и согласится, то на короткое время, а знаешь почему? Находясь рядом с тобой хочется быть и духовно, и физически целомудренной, раскаиваешься во всех совершенных грехах, испытываешь угрызения совести. С ангелом в постель не ложатся, Саша, для этого его надо любить, очень сильно. Лечь в постель с ребенком способна редкая женщина, самая падшая, а ты и есть, малое дитя.
Ты видишь меня насквозь, я это чувствую. Я, последняя дрянь, да, Саша, прости меня, если можешь.
- Нет твоей вины ни в чем, да а я не так безгрешен, как тебе кажется. Я тебе не осуждаю, за что? Жизнь! Нами правит жизнь! Сознание определяет бытие. Но чтобы это было так, необходимо иметь соответствующее бытие. Как нищий может быть высокоорганизованным существом, если он постоянно думает о том: где ему поспать, что поесть. Ведь у него ни дома, ни семьи! Замкнутый круг! Сознание определяет бытие лишь тогда, когда бытие уже есть и следует лишь его продолжение. Бытие невозможно без соответствующего сознания. Все в мире должно идти по ступенькам, и ни в коем случае не семимильными шагами.
- Но ведь я могла вести и обыкновенную жизнь: сидеть дома, хранить девственность для своего мужа, познакомиться с хорошим парнем, выйти за него замуж, отдаться ему в брачную ночь, родить ребенка. Ходить на работу, ждать мужа. И хорошо, если попадется непьющий, а если нет! Это же сколько терпения нужно, и ради чего, какого высокого смысла? Ради чего нести крест? Ради загробной жизни? Так это ведь только сейчас все стали носить крестики, и то ради моды, он же нательный! Крест то, нательный. А его поверх одежды, это ведь кощунство, да Саша? Где, где смысл? Не стану, лезь в дебри, но даже такой простой вопрос. Представь, что я до замужества осталась бы девственницей и что? Вышла бы замуж за дурака или пьяницу, и мне что, орден за это бы дали, да? Да муж все равно бы обзывал шлюхой! Или верная жена, ей что, памятник поставят при жизни или после смерти, да ни за что, муж ее так же будет ревновать. Так ради чего стоит вести пуританскую жизнь? Или не укради! Те кто крадут тайно или явно - процветают, а ведь есть и те, кто будет умирать от голода, но чужого не возьмет! Красть можно тем, кто крадет миллионами, тем как с гуся вода, все с рук сходит, а людей за копейки в тюрьмы, на годы, где же справедливость?
- Знаешь, я немало думал над этим, но могу сказать лишь следующее: смысл жизни заключается в самой жизни, в мире все настолько относительно, что истины нет даже в самой истине. А самое главное это то, что все заключено в круги свои. Так один человек сказал: “Я пью оттого, что меня не снимают в кино, а в кино не снимают потому, что я пью”. И как разрывают эти круги, никто не знает. Ну не может человек бросить пить, не может и все тут, хоть разорвись.
Один раз ему роль не дали, он запил, а теперь ему и вовсе не дадут, даже если и пить перестанет. Такое впечатление, что каждому человеку судьба дала определенный ореол обитания, сад, который он обязан прилежно обрабатывать. А это даже и не сад, у некоторых это пустырь, а у прочих и вовсе, пустыня. А кто-то уже и успел возделать свой участок  земли, а другой смотрит и говорит, а ведь у него лучше, почему же мне плохой достался?
Вот в жизни, в ней многие участки, если не все, распределяются по знакомству, по родству. Но ведь Бог не может раздавать блага по блату, это же абсурд! Так почему, кто-то рождается в богатой семье и не знает проблем, а кто-то концы с концами не сводит. И в этом случае человек делает все для того, чтобы завладеть чужим садом, или плодами из него. Кому же хочется поливать потом «Нечерноземье», когда легче в оазисе жить. И где гарантия, что человек, который в поте лица всю свою жизнь возделывал сад своей жизни, однажды не лишится его, и что его не захватит чужак? Нет такой гарантии, и быть не может.
Высший смысл есть во всем, но вот какой он, мне кажется, никто  не знает. Даже о Боге, какие только я книги не прочел, какие не вел беседы с умными людьми, но мало кто знает о Боге больше, чем известно нам с тобой. Человечество, в этом плане, за всю историю своего существования, продвинулось лишь на один шаг из мириад миль. Почему так? Не достойны познать большее? Не познаем? Страшная тайна?
Сейчас почти все говорят, не знаю правда, искренне или в них говорит чувство коллективизма, о том, что Всевышний есть. Верят что есть душа, потусторонний мир и тому подобное. Был рай из которого Адама и Еву изгнали за грехопадение и все, дальше завеса тайны: что за грех, что за плод, что за дерево? В этом отношении можно задать миллионы вопросов и ни на один тебе никто в мире не ответит. Можно только строить логические домыслы которые в свою очередь легко опровергнуть и тут же снова доказать. Нет явных доказательств существования Бога, но и нельзя опровергнуть его существование. В этом отношение наиболее верна фраза: если в Бога веришь, то он есть, со всеми вытекающими из этого последствиями. Если же не веришь в Бога, то его нет, для тебя, того кто в него не верит. И  почему дана такая обширная свобода веры и действий? Почему  постоянную борьбу ведут сила Добра и Зла? Когда она окончится и окончится ли? Или без этого жизнь невозможна. А если предположить, что это противостояние существует не только на земном уровне. Что и Высшим Космический Разум со дня сотворения Вселенной ведет борьбу с Силами Зла, но тогда человек, вообще, получается марионеткой в борьбе гигантов. И в этом случае от него мало что зависит, он ни за что не ответственен, даже за свои деяния. Можно понять и оправдать любого преступника, убийцу или насильника. За что же их наказывать: в принципе они и виновны, и не виновны. Может их дьявол совратил? Они не устояли, ведь человек так слаб!
Всепрощение идет от Бога. Прости всех, как Иисус Христос простил своих убийц и ты станешь подобен ему, так, прости ты врагов своих! Но опять же, прощать всех или есть определенная грань? По Божьим законам всех, но если кто-то убил твоего ребенка, надругался над сестрой, повинен в смерти миллионов людей, заслуживает ли такой человек кары! Да, бесспорно, но не от рук человека. Человек не может судить другого человека, не вправе, потому, что он, всего-навсего, человек. Люди равны между собой, и судить вправе только Верховное Существо, а его на земле нет. Нет  права судить даже у сверхчеловека, хотя и его тоже нет.
Не суди, и не судим будешь - мудрая фраза. Человек совершил преступление, но ведь оно лишь по нашим меркам злодеяние, а где-то, например у сил Зла, оно не считается предосудительным.
А суть в том, что человек, совершив проступок, уже наказал себя, мгновенно, наказание в самом человеке, ему сей крест и нести.
Есть интересная притча: два человека, и каждому из них Бог дал по кресту и повелел нести всю свою жизнь. А кресты тяжелые, один человек крест нес, нес, да и бросил, пошел налегке, думал так скорее дойдет. А второй несет, согнулся весь под тяжестью креста, а все равно несет. И самое главное, что путь у них один и тот же, и конечная цель. И вот дошли они до пропасти, тот что с крестом, перекинул его через пропасть, да и перешел, а второй не смог и у него выбор, или прыгать через пропасть, но в этом случае он разобьется или возвращаться за своим крестом и нести его до конца жизни. Вот и выходит, что нам, от креста своего, как и от горба, не избавится до поры до времени.
Бросил один человек свой крест, бросил другой, третий, и сколько же их по земле нашей валяется, за ее миллионную историю, так ведь потом своего креста брошенного отыскать не сможешь! И пропасть уже никогда не перейдешь, а мост для нас, грешных, никто не построил, хотя, он, вероятно и есть - Иисус Христос. Поверь в него, говорит Библия, и ты будешь спасен. И как же мало, оказывается, надо для нашего спасения, стоит лишь руку протянуть и ты будешь спасен, а мы даже этого не можем. Как же ты слаб, человек!
Слепые мы, слепые, нам похоть и алчность глаза застят. Вроде бы и мог иной раз устоять, да опять не получилось, и скатился еще на одну ступеньку вниз, по той простой причине, что вниз легче, нежели вверх. И, возможно, что крест и имеет своим символом разделительные линии которые тянутся: горизонтально, в бесконечность, отделяя свет от тьмы. И вертикально, в высь, к свету, и вниз, во тьму, и опять не бесконечно. Так что у человека два пути: совершать трудное восхождение к свету, или скользить без особого усилия во тьму.
Марьин замолчал, а спустя минуту, полушепотом, сказал:
- Если честно, Натали, то у меня в душе, странное чувство, я бы назвал его братским. Мне очень хочется помочь тебе, а вот как и чем, не знаю. Ты ведешь борьбу за выживание в одиночку, верно, иначе быть и не может, природу не обманешь, поскольку она охраняет лишь вид особей, в то время, как каждая особь должна охранять себя и притом, самостоятельно.
- Не жалей ты меня, жалость унижает человека, хочешь ты этого или нет, и чувствуешь себя при этом, прокаженной. Я сильная, выживу.
- Ломаются и не такие крепкие, как ты. Мужи не выдерживают: деградируют, как личность, пресмыкаются перед другими, более подлыми людьми. Я специально не сказал, сильными, ибо по настоящему сильный человек не поставит на колени другого. Ведь взрослый человек, разговаривая с ребенком, или присядет рядом с ним, или поднимет на руки, и ребенок общается с ним как с существом равным.
- Почему, почему я не встретила тебя года четыре назад, я пошла бы за тобой в огонь и воду. Стала твоей рабыней и мыла тебе ноги.
- Четыре года назад ты была ребенком, девочкой, а я взрослым парнем и у меня была семья.
- Хочешь сказать что не судьба, встретились и расстались? А может все же женишься на мне, я верной женой тебе буду, любить.
- Я не способен никого любить! Со мной ты будешь несчастна всю свою жизнь. Пойми, что я израсходовал себя.
- Все ясно, не стану больше вешаться тебе на шею, как хочешь, насильно мила не будешь, верно? Ну что, будем спать?
- Прости, Натали, прости, меньше всего я хотел чтобы ты обиделась, дело не в тебе, а во мне, так что пойми меня правильно.
- Все вы мужики одинаковые, вам бы только бабу в постель затащить, влезь в душу, а когда начинаешь там удерживать, тут же собирает вещички и уходит... Когда уговариваете постелиться под вас, то города отдаете, а переспите с ней ночку, так и деревеньки жалко.
- Ничего мне не жалко, я от своих слов никогда не отказываюсь, так что я тебе обещал и в чем обманул?
- Да не обещал ты ничего. Мне одного только жаль, что ты врать не умеешь. Солгал бы, что ли, ну сказал, что любишь, знаешь как сейчас мне слов о любви недостает, ну хоть реви. Вот знаю ведь, знаю, что он меня не любит, а просто приятно проводит время и все равно надеешься на какое-то чудо.
- Перестань, я начинаю чувствовать себя подонком совратившим невинную девицу. Ну не плачь, успокойся, я виноват, конечно, но и ты хороша. Обвиняешь меня во всех смертных грехах. Мы с тобой вообще странные люди, о здравии, то за упокой, то смеемся, то плачем. Интересно, который сейчас час, а то мне кажется, что эта ночь затянулась не на шутку и никогда не окончится. Слушай, Натали, у тебя так со всеми и всегда, или как и у меня, впервые?
- Конечно впервые, да и не было до тебя никого, понял? Не-бы-ло, ясно, или еще раз повторить? Ты первый с кем я легла в постель, а потому у меня все впервые. И к тому же, разве ты не знаешь, что у женщин нет прошлого?
- Ну не до такой же степени! А интересно, почему я не заметил твоей невинности?
- Так иногда бывает и об этом даже пишут в журналах, не читал? А таких случаев не так уж и мало. Ты что, сомневаешься что я была девственницей?!
- Ну что ты, как можно! Верю, и даже очень, но позволь спросить, дорогая, а сколько ты раз лишалась девственности подобным образом?
- Трудно сказать, разве все упомнишь, сейчас стать снова девочкой вовсе не проблема, были бы денежки, тогда любой хирург, за пятнадцать минут, из самой  развратной девицы, способен сделать девственницу. Прогресс встал на защиту слабого пола.
- Знаешь за что я тебя люблю?
- Да! Ты меня еще и любишь! И давно, позвольте вас спросить, милорд?
- За твою непредсказуемость и легкий характер. С тобой легко и не соскучишься.
- Всего-навсего, монсеньер, я не покажусь вашему величеству дерзкой, если скажу, что очень многих любят за ум, красоту и прочие добродетели. А ты меня за мою легкомысленность, которая, тебе, Саша, так претила в начале нашего знакомства, ну признайся, что это так.
- Признаюсь, все так и было, но я же тебя совсем еще не знал! Я не говорю, что в тебе нет ни красоты, ни ума, конечно же есть, но твоя непредсказуемость это твоя изюминка, твой козырным туз которым ты можешь побить любую карту противника.
- Но против твоих карт он бессилен, я права? Я тебе нравлюсь, но ведь не более того:
- Ну чего ты от меня хочешь? Против моих карт бессилен любой..., я неуязвим, я и так чересчур с тобой откровенен, согласись, ведь так?
- Так, да не так, каждая женщина мечтает покорить сердце мужчины, и счастлива, если ей это удается. У тебя нет сердца, и не было никогда, и не любил ты никого, ты мне наврал, что любил жену.
- Конечно наврал, послушай своим прекрасным ушком и скажи, стучит ли мое сердце?
- Нет, не стучит, его там нет, потому, и быть не могло.
- Странно, я точно помню, что у меня несколько лет назад было сердце, и оно сильно болело, а может оно умерло?
- Возможно. Да скорее всего все именно так и  было. А может тебе мое сердце отдать, ну хотя бы половинку!
- Добрая самаритянка! Нет, спасибо, предпочитаю, или всё, или ничего. У тебя есть любовник?
- Конечно есть, всякая уважающая себя благородная дама, каковой являюсь и я, обязана ради престижа и уважения окружающих, иметь нескольких поклонников.
- Тогда я вас, миледи, покидаю, плестись в толпе донжуанов не мое призвание. Мой девиз: быть первым: в жизни и в постели. Так что, прощайте, сеньорита, будьте счастливы, да благословит вас господь!
 - Мой отважный рыцарь, я с радостью оставляю свиту своих поклонников и отправляюсь с вами, в путь милорд, где нас разлучит только смерть.
- Поздно, я дал обет безбрачия, миледи, и теперь я принадлежу лишь Богу.
- О, я несчастная, всех воздыхателей бросила, отдалась, честному рыцарю и вот, она, награда. Остаюсь у разбитого корыта, всеми отвергнутая и всеми покинутая.
- Такие не долго грустят, найдется много желающих отереть ваши слезы, так что не грустите, ми-ле-ди.
С громким возгласом:
- А, ты еще и оскорбил меня, так умри же несчастный! - Наташа набросилась на парня и ударила в его грудь воображаемым ножом.
После того, как любовники немного отдышались, Марьин, едва не взмолился:
- Слушай, так мы с тобой сегодня не уснем, если будем продолжать баловаться. Ладно ты еще ребенок, а я то, взрослый дядя, это ты виновна во всем.
- Ну вот, опять, я, у тебя такая манера все на других сваливать, да?
- Я уже сплю, не трогай меня, я больше ничего не хочу, сексуальная маньячка.
- Совратил молоденькую девочку, старый хрыч, и на нее же все и свалил, сейчас ты у меня получишь!
- Я пошел спать на балкон, с тобой точно не уснешь, а еще и женой будешь! Да я же на работе засыпать стану!
- А ты как хотел, у нас медовый месяц, так что не забывай про супружеский обязанности,  иначе придётся к соседу бегать.
- Я согласен, беги, только меня не мучай, человеку уже сто лет, а она от него что то требует. Ну и молодежь пошла нынче, чему вас в школе учат, этике и психологии семейной жизни?
- Это мы в первом классе прошли, а сейчас изучаем - «Совершенное супружество»!
- Это еще что такое?
- Книга, не читал? Прочти, советую, все способы описываются.
- Так вот откуда ты все знаешь, ага, попалась!
- Да в ней лишь способы приготовления пищи, но сексуальной, вот так то, дорогой.
- Пошел на балкон, проснусь, приду.
- И я с тобой, шучу, остаемся здесь, уже отворачиваюсь, обними меня. Кто первый скажет слово, тот будет работать всю ночь, договорились?
- Договорились.
- Ага, попался, ты, Сашенька, первый проболтался, твоя очередь быть сверху.
- Нет, я только поддакнул, ты меня спровоцировала, все считаю до трех и молчим: раз, два, три...
Разговор оборвался практически на полуслове: Наташа, едва повернувшись лицом к стене, заснула почти мгновенно.
Сон не являлся. Марьин лежал на спине с закрытыми глазами и невольно занимался просматриванием стоп кадров своей прожитой жизни. Они появлялись невесть откуда, держались сколько хотели и пропадали. Перемотать, задержать, повнимательнее рассмотреть он не мог: кто-то нарочито подсовывал в его память самые значительные события прожитой жизни. Многое из того, что ему виделось, он уже давно вычеркнул из своей памяти, но не стер, и сейчас все это являлось ему, бередя зарубцевавшиеся было раны...
Прошло с полчаса, пикнули в темноте часы, а Марьин все не мог уснуть. Девушка ровно дышала доверчиво положив голову темноволосую голову с сиреневыми локонами на грудь парня. Хрупкость и беззащитность проступали во всем ее облике.
“ Как может она, и ей подобные противостоять материализму жизни? Их же всех необходимо содержать в тепличных условиях, заботится, растить. Это же все равно, что годовалого ребенка, поселить жить с взрослыми, и спрашивать с него как с взрослого. Нет, что ни говори, а все же напрасно Бог изгнал Адама и Еву из рая, они еще не были готовы к самостоятельной жизни” - с горечью думалось Марьину.
“ Как можно оставаться человеком, живя в волчьей стае? Нас же никто не учит жизни, правильной жизни. И что проку, если одного, двоих научат, а пятерых нет, им то как жить, как? - мучительно искал ответы Александр Марьин и не находил.   
Осторожно, опасаясь разбудить девушку, он опустил ее голову на подушку, поднялся и вышел на балкон.
Светало. В некоторых окнах виднелся свет, город просыпался, а ему совсем, совсем не хотелось спать.
Вся прожитая жизнь Марьина, была наполнена ожиданием: ежедневным, ежечасным, ежеминутным. Но что он ждал? Перемены к лучшему? Счастья? Любви? Увы этого он не знал, потому что, он ждал все.
Штиль, он жил и находился в полном штиле. Не было ветра, и его паруса жизни бессильно повисли на реях. И от этого вида у него мучительно щемило сердце. Но он знал: ему нужен ветер, свежий ветер, который наполнил бы его паруса жизнью.
Марьин ждал и искал, искал и ждал, одновременно и безрезультатно, и так на протяжении всей прожитой жизни. Скажите, может ли хоть что-нибудь быть томительнее этого ожидания, а если да, то что?
Десятилетиями жить на необитаемом острове, строить лодку способную пересечь океан и, одновременно ждать корабль. Знать, что ты умеешь летать, как бог, но не в силах сделать этого оттого, что у тебя связаны крылья! Чтобы понять это, надо пережить и прочувствовать его муки в полной мере.
И вместо полнокровного полета Марьин был вынужден довольствоваться незначительными прыжками уродливо напоминающие полет на большой высоте.
Океанский лайнер получивший порт приписки в маленькой речушке которой не отыскать ни на одной карте мира!
Вот краткое описание тридцатилетнего Александра Марьина имеющего в более тесном кругу выразительное имя - Алый.
А еще он был человеком с детства грезившим небом, и прочитавшим столько о представителях этой романтической профессии, что мог бы поспорить в этом отношении с любой энциклопедией, так или иначе связанной с этой тематикой. И если бы судьба была к нему более благосклонна, то он, вероятно, стал летчиком истребителем и бороздил воздушный океан. Но что-то не сработало в цепи его судьбы, или что-то разладилось, или боги на Олимпе решили перекроить его судьбу и предоставить в его распоряжение другую, но все его мечты о небе, так и остались мечтами. А его усердная физическая подготовка, ночные бдения за книгами пропали даром, относительно конечно, так как не получили прямого применения.
Не осуществилось и второе его призвание, а если поточнее выразится, то предназначение судьбы; Марьин сжег, как в прямом, так и в переносном смысле свой талант - способность писать картины. А произошло это немногим более пяти лет назад.
В тот теплый летний вечер он принял одно из самых важных в своей жизни решений, а именно, организовал первую и последнюю персональную выставку своих полотен, но несколько необычным образом.
Он пригласил предварительно своих друзей и знакомых, затем вынес все свои картины во двор и расставил их по кругу. А когда зрители единодушно признали достоинства его произведений, то он, от души поблагодарив поклонников своего таланта за весьма лестный отзыв о своем творчестве, сложил картины в одну стопу, облил водкой, (бензина под рукой не оказалось) и... поднес спичку. Осуществив из ряда вон выходящее деяние, своеобразный вандализм, он тем не менее не стал мучаться от угрызений совести, или страдать. Наоборот, на него снизошло какое-то успокоение, ибо он отступился, поняв бессмысленность дальнейшего развития своего таланта.
Прошло то время, когда он обратился к лицам от искусства, ответственным за развитие культуры в данном регионе, с просьбой о предоставлении ему возможности показать свои картины широкому кругу знатоков живописи, на что ему откровенно намекнули, что он, предварительно, должен отблагодарить их материально. Такой возможности у Марьина конечно не было, и он, после еще нескольких, столь же неудачных попыток реализовать себя, как художника, решил, что пробивать бетонную стену лбом, по крайней мере, не очень разумно. А в результате его полотна обратились в пепел в один из июльских вечеров, а сам он занялся более прозаичным, но прибыльным делом - бизнесом. Способностей ему было не занимать, а потому проявить себя на любом, в том числе и материальном поприще, ему, практически, не составляло особого труда, а потому его мошна в скором времени приобрела солидный вид. Оставив вид деятельности который он не смог осуществить из-за отсутствия щедрого мецената, он с головой окунулся в прямо противоположную сферу деятельности
Марьина немилосердно потрепало  в океане жизни жестокими штормами, но он мало  в чем изменился по складу своего характера: сохранил веру в людей, справедливость, гуманизм и прочие атрибуты утопического мировоззрения. К тому же он был  несколько старомоден, увлекался классической музыкой, песнями бардов, зачитывался романами прошлого и нынешнего столетия, писал стихи и пел под гитару собственные песни. Кроме этого он уважал старшее поколение, и при встрече всегда здоровался первым. С почтением поглядывал на орденские планки ветеранов войны и труда, не пресмыкался перед начальством и не унижал подчиненных.
Я мог бы бесконечно перечислять его положительные качества, но читатель, по мере моего повествования и сам разберется в главном герое произведения, а то я опасаюсь его слишком захвалить, хотя, он, бесспорно, заслуживает одобрения.
Добавлю лишь следующее: Марьин был, несомненно, своеобразной белой вороной нашего времени. Конечно же, у него, как и у всякого смертного, были недостатки, но перед его достоинствами они просто меркли, как меркнут перед солнцем звезды.
И пожалуй, что самым главным было то, что он был добр, очень добр, ну прямо как кот Леопольд и вывести Марьина из себя, было практически невозможно, для этого необходимо было обладать своеобразным талантом. Но, если кому-нибудь все же удавалось вывести его из равновесия, то вскоре он начинал сожалеть о содеянном. В мгновение ока, из доброго кота Леопольда, Марьин превращался в разъяренного льва. Впрочем гнев его оканчивался скоро, но тем не менее успевал нанести чувствительный урон своему обидчику, так как действия Марьина походили на смерч пронесшийся над городом.
Необыкновенная честность и порядочность снискали ему определенное уважение в различных слоях общества. Отличался он еще и стремительностью, так как передвигался необыкновенно быстро, так же ретиво занимался любым делом, за которое брался, особенно в компании единомышленников, которых у него, к сожалению, было не так уж и много.
И особенно ярко в нем проявлялось еще одно качество, не часто встречающееся в людях - искрометность. Ибо он никогда не горел ровным спокойным огнем. Марьин периодически вспыхивал ярким могучим пламенем, а спустя время, угасал, но вскоре он вновь загорался, и эти всполохи были совершенно различны, как по продолжительности, так и по силе.
Его второе имя - Алый, в точности отражало внутренние и внешние качества Марьина.
И так, он был тридцатилетним, рослым, нормального телосложения, не имеющий ни грамма жира, ибо все его семьдесят восемь килограмм состояли из мышц, костей и сухожилий. У него было узкое прямое лицо с немного выдающимися скулами, короткая стрижка, средней величины уши, прямой с горбинкой нос, тонкие губы, жесткий подбородок и голубые искрящиеся глаза. Проницательные, смотрящие прямо на собеседника, очерченные брови, которым могла бы позавидовать любая женщина.
И в то же время Марьин слыл несколько странным человеком, ибо, несмотря на общительный характер, множество знакомых, из числа которых большую часть можно было смело отнести к списку его друзей, обилие родственников, он вел индивидуальную обособленную жизнь.
Марьин почти не бывал  в многолюдных компаниях. Предпочитал одиночество вдвоем, но чаще всего, как это ни звучит парадоксально, был один, даже если в то время рядом с ним находилась толпа людей.
Как ему удавалось жить в обществе и находится вне его, наверное, не знал и сам Марьин, просто ему нравилось наблюдать за людьми со стороны делая при этом некоторые умозаключения. Но это происходило как бы вне его участия, словно по чьей-то разумной воле он делал именно так, как и следовало. Был ли он зомби, выполняющим чью-то монаршую волю? Возможно, но и в этом случае эта воля исходила бы не от людей, а от Высшего Существа, ибо во всех жизненных ситуациях Марьин прислушивался лишь к голосу своей совести.
Одним словом прожитая жизнь моего героя была отнюдь не легкой, но даже сам Марьин понимал, что это были цветочки, а ягодки ожидают его впереди. Это обстоятельство его не пугало и не страшило: борьба с перипетиями жизни, которую он вел на всем протяжении прожитых тридцати лет закалила его дух, заставила поверить в свои силы. А кроме того он инстинктивно чувствовал, что его по жизни ведет незримые спутники, присутствие которых он ощущал явственно и не один раз, и они, помогают ему так, как помогают малышу хорошие и умные родители, которые поддерживают свое чадо лишь в самых крайних случаях, тактично направляя по правильному пути.
Сегодня Марьин понимал свою готовность к серьезным деяниям: его кругозор расширился до гигантских размеров, мировоззрение укрепилось, отстоялось, и он уже более ясно, в сравнении с тем временем когда ему было немногим меньше лет, понимал многие нюансы жизни.
Он вырос, возмужал, и не только в физическом плане, но и духовном, моральном. Наступало его время летать и дышать полной грудью, то время которое несколько лет назад было ему так необходимо и так недоступно.






     Глава пятая


 


Любовь на помойках собирает куски,
А ночью украдкой плачет с тоски.
И снится ей, сгоревший дом,
И сердце любимой угасшее в нем.


Марьин проснулся первым, и бросив взгляд на часы, не удержался от восклицания - шла вторая половина дня.
Наташа, судя по ее ровному дыханию, крепко спала, на правом боку, у стены. Александр, опасаясь ее разбудить, осторожно встал с тахты и проследовал в ванную комнату.
Иногда, когда у него было приличное количество свободного времени, и в тех редких случаях, когда у него были гости, он не жалел времени на реализацию своих кулинарных способностей, тем наипаче, что Марьину нравилось заниматься приготовлением пищи. Когда же он бывал один, то чаще всего, в этом плане, ограничивался тем, что перекусывал на скорую руку.
Спустя полчаса Марьин вернулся в комнату и посмотрел на свою гостью: Наташа спала на спине, одеяло было немного отброшено в сторону и явственно виднелась небольшая девичья грудь. Александр подошел к тахте, долю секунды смотрел на девушку, а затем поправил одеяло.
Наташа открыла глаза и посмотрела на мужчину. Ее взгляд был спокоен, и лишь где-то в зеленой бездне глаз пряталось смущение. Но девушка откровенно и внимательно продолжала рассматривать хозяина квартиры
Марьин первым нарушил молчание:
- Доброе утро, Наташа, как спалось?
- Здравствуй, Саша, а спалось превосходно, вот только не помню, когда уснула, прямо как в яму провалилась. Знаю только, что мы с тобой о чем-то долго, долго беседовали, и все не могли заснуть. Я, наверное, была очень пьяна?
- Все нормально, а вообще то женщина не бывает пьяной, в таких случаях, она бывает просто навеселе.
- Значит, я была навеселе. Мило, и такая веселая, веселая.
- Нормальная ты была, я уже сказал. Тебе пива, или шампанское? И то, и другое из холодильника.
- То же что и тебе.
- Тогда шампанское, полусухое, - уточнил Марьин.  Ты хочешь принести мне завтрак в постель, я правильно тебя поняла? - удивленная девушка даже привстала с постели, при этом обнажилось ее тело, которое было настолько откровенным и зовущим при солнечном свете, что Марьину пришлось отвести взгляд, а Наташа смущенно попросила:
- Отвернись, пожалуйста, я должна привести себя в порядок.
- Я на кухню, пяти минут тебе достаточно?
Вполне.
Завтрак, а вернее, полдник, прошел за немногословной беседой. И Марьин и девушка, большей частью  ограничивались односложными вопросами и такими же ответами. Оба понимали, что праздник окончился, и начинаются будни. Что они две планеты, двух различных Галактик, и что каждому пора возвращаться на свою орбиту. Что они никогда не станут одним целым, и что долгие проводы, это долгие слезы.
Но им обоим было грустно, словно они прожили вместе не одни сутки, а десятилетия, и что их связывает очень многое. Трудно рвать даже вот такие, случайные связи, а что тогда говорить о тех, которые закономерны?
И самое главное это то, что они не полностью понимали, почему они расстаются. Потому что их шансы, быть вместе или врозь, оставались приблизительно равными. Просто каждого из них ждал свой поезд, а потому им необходимо было вновь успеть на него. Они так считали, но ошибочно. Ими двигала инерция жизни, прожитой жизни. Им нужно было лишь понять, что они свободны, в действиях и поступках, что люди большей частью поступают так или иначе в силу предубеждений, в основном это предрассудки.
- Я подброшу тебя домой, - предложил Марьин по окончании трапезы.
- Нет, Саша, спасибо, но я хочу пройтись пешком, это проветрит мою забубенную головушку.
- Ты ставишь меня в неловкое положение: сюда привез, а отсюда, как хочешь, ведь это так выглядит со стороны.
- Не так, пойду я.  Огромное спасибо тебе, Александр,  за все, за все. Замечательный ты человек, я таких еще не встречала, может,  когда и встретимся.
- Конечно, встретимся, в одном городе живем. Это тебе, маленький презент, на память о нашем знакомстве.
Наташа взяла в руку, пачку денег, прикинула на вес и восхищенно произнесла:
- Щедрый ты парень, Саша, здесь ведь на кругленькую сумму тянет, не жалко?
- Нет, ты подарила мне много больше, чем могу тебе дать я.
- Спасибо, конечно, за подарок, деньги мне нужны, но я их не возьму, - с задумчивой уверенностью отказалась девушка.
- Но почему! Я же дарю от чистого сердца - воскликнул Марьин.
- Поэтому и не беру. Пока, не провожай меня.
- Если честно, то я сейчас несколько растерян. Настаивать не стану, боюсь ненароком обидеть. Но мне кажется, что ты зря отказываешься...
Наташа положила стопку купюр на столик и вышла из квартиры.
Дверь захлопнулась и наступила выжидающая тишина. Вот и перевернулась еще одна страница жизни, и волей-неволей следовало писать другую, и писать под диктовку судьбы, которая благосклонно позволяла совершать кое-какие ошибки и делать помарки во время написания.
Какой-то период времени Марьин в раздумье стоял в прихожей и невидящим взглядом смотрел на дверь, отгородившую его от девушки, а затем вернулся в комнату.
Постель все еще была разобранной и хранила смутные очертания прошедшей ночи. И что-то от нее еще сохранялось, но большая часть событий произошедших в течение нескольких последних часов уже канула в небытие. И от девушки, от ее почти суточного пребывания в его комнате, осталось лишь туманное облачко воспоминаний, да так и незаполненная в душе пустота.
Марьин ясно понимал: необходимо чем-нибудь заняться, ибо бродить из комнаты в комнату было не в его правилах. Но дела серьезные требовали не менее серьезной подготовки и соответствующего отношения, а мелкие могли и подождать. Половина дня уже прошла, и оставалось как-нибудь просуществовать оставшуюся часть суток. А завтра, да, завтра он с утра будет энергичен, бодр и наполнен желанием дерзать и творить. Сегодня он не мог ничего, кроме как отдыхать и набираться сил, тем более что его настрой всегда уходил корнями в раннее утро. Но если с рассвета он не брал разбега, то уже и не мог, за редким исключением, когда это особенно было необходимо.
Ненужность и бессмысленность событий происходивших в последние дни, так похожие на переливание пустого в порожнее, заставили Марьина основательно призадуматься и подвести итоги. Полученный результат его совсем не обрадовал, - уже в который раз в его жизни случился «провал».
Нет, он действительно не сожалел о своем поступке, и даже то, что он не впервые наступал на одни и те же «грабли», не огорчало его. Его жизнь хоть и частично, но все же напоминала порой хождение по одному и тому же кругу, но ответьте, кто из нас годами, а то и десятилетиями не ходит по кругу - по своей орбите ходят даже планеты! Заслуга Марьина была в том, что он пытался вырваться со своей орбиты, ему было тесно на ней, а вот верно это, или нужно жить на своей орбите, это уже другой вопрос.
Марьина беспокоила лишь потеря времени. Стремительный по складу характера и очень упорный в достижении своей цели, он, тем не менее, мог в иные дни позволить себе прохладную жизнь: поваляться в постели, покружиться по городу на машине, побаловаться коньячком.
Ничто так не развращает человека, как одиночество. Оставаться один на один с искушениями или со своими пороками, это чистейшей воды безумие. Даже человек с сильной волей часто не в состоянии противостоять им, а большинство людей даже и не пытаются это сделать.
Марьин подошел к холодильнику и нерешительно взял в руки бутылку коньяка; пить не хотелось, тяга к спиртному отсутствовала полностью, но зато была иллюзорная надежда, что алкоголь избавит его от гнетущей опустошенности.
Почему спиртное считается панацеей от многих проблем? Ведь даже, если алкоголь не оправдывает и сотую часть ожидаемого, у человека все равно остается вера в «зеленого змия». А в результате человек обманывается сотни и сотни раз.
Вчера Марьин уповал на то, что встреча с женщиной несколько облегчит его душевное состояние, но увы, он ошибся, и сейчас, разглядывая коньяк, он все же колебался, пить или нет. И все решился: налил коньяк в фужер и залпом выпил. Курить не стал, да он не был заядлым курильщиком, но иногда, начиная лет с восемнадцати, в минуты душевного и нервного расстройства его тянуло, закурить. Но поскольку его организм с трудом переносил никотин, ибо он не был им отравлен, то его тщетные попытки обрести душевное равновесие и нервное успокоение, неизменно оканчивались крахом. Как правило, его поташнивало и он с трудом перемещался в пространстве. Одним словом после ряда безрезультатных усилий помочь себе с помощью никотина, он полностью отказался от его услуг.
Человек должен и даже обязан хоть чем-то себя занять. Принцип постоянного движения заложен в нем изначально.
Марьин поудобнее расположился на диване и нажал кнопку дистанционника. На кассете была видеозапись телевизионной программы, которая называлась “Третий глаз”, Марьин записал ее недели три назад своим “SAMSUHG”, но просмотреть, как то все не удавалось, не хватало времени.
Минут через десять ему стало ясно: ведущий пригласил для участия в передаче женщину, утверждающую, что она послана на землю с определенной миссией. Что она является президентом центра проповедников. Ее выступление сводилось к тому, что люди должны в течение жизни укреплять свое сознание, расти духовно, так как в потусторонний мир они больше ничего с собой взять не смогут.
Женщина многое говорила правильно, но довольно сумбурно. Ведущий передачи не понял и половину из того, что хотела сказать гостья студии. Так как они были рядом, но по духовному развитию находились в разных измерениях. К тому же время передачи было ограничено, а тема очень обширной, и женщине не удалось осветить и часть ее. К тому же, ее могли понять лишь единицы людей, поскольку такие выступления не для простых смертных. Когда эта передача окончилась, то началась следующая, которая называлась “Плейбой шоу”.
« Невероятное кощунство, ибо только что была передача направленная на духовное развитие человека и тут же, эротическая»,  - возмутился Марьин.
Передача была столь откровенного направления и столь искусительного плана, что Марьин понял: долго, очень долго будет идти человек, пока станет человеком в полном смысле этого слова.
Человеку и так очень сложно противостоять искушениям, а когда ему их преподносят на блюдечке с розовой каемочкой, то и совсем трудно.
Передача “Третий глаз” вызвала в Марьине чувства и мысли духовного направления и развития, “Плейбой шоу”, естественно, спровоцировал эротическое настроение парня. А поскольку смотреть подобные вещи в одиночку, скучнейшее занятие, то Александр просто поменял кассету и на экране появился супергерой, который тут же принялся мстить мафии за убийство жены и дочери.
И все равно одиночество продолжало довлеть над Марьиным. Он сходил на кухню, вынул из холодильника бутылку коньяка, вернулся на диван и прямо из горлышка сделал несколько глотков. “А, все равно день пропал: за руль уже не сядешь, пешком бродить нет желания, остается до вечера валяться на диване да потягивать коньячок” - успокоил свою совесть Марьин.
Какой-то период времени в его душе, под влиянием алкоголя, было спокойно. Но спиртное лишь на время притупляет чувства и эмоции и его рука вновь потянулась к бутылке с призрачным счастьем. Марьин мог сказать себе: «стоп», но не сказал.
«Человеком нужно оставаться даже наедине с самим собой» - открыл афоризм Марьин.
Спиртное не оказывало на его умственные способности воздействия, его мозг ни чуть не терял остроты восприятия и мог делать четкие логические заключения.
Значительную часть своей жизни люди проводят наедине с самим собой, с животными или с теми, кто, по их мнению, не может понимать как взрослый, то есть с детьми, что почти равносильно нахождению в одиночестве.
О том, что человек творит, будучи один на один с самим собой, знает только он и Господь. И деяния человека остаются всегда на его же совести, так что Марьин, который мог время от времени делать кое-какие философские открытия, и на сей, раз оказался верен себе, а новый афоризм получил право на жизнь.
У многих людей есть хобби или просто увлечение. Марьин в этом плане не был исключением, но его неосознанная страсть к ведению дневника, хранению писем, фотографий, была несколько странна для мужчины; обычно этим занятием увлечены женщины.
Но Марьин берег каждую записку, или тетрадь со своими записями в сейфе, как святыню. Он не знал, для чего именно это все ему нужно, и пригодится ли когда-нибудь. Так что скорее всего, для него это была, просто как память.
Прошлое, что это? Призрак, удерживающий нас и не желающий отпускать, или наша основа, для последующего восхождения?
Как бы там ни было, а прошлое доминировало над Марьиным, властвовало, он жил им, подпитывался от него, и в то же время оно мешало ему, путалось под ногами, не давая идти вперед.
Вот и сейчас он вынул из сейфа пачку аккуратно перевязанных писем и принялся неторопливо просматривать один за другим. Каждое вызывало определенные всплески эмоций, и когда очередь дошла до нескольких страничек написанных его почерком, ему в глаза бросилось имя - Полина.
Письмо было без конверта, написано год назад, но тот, а вернее та, кому оно было адресовано, его не читала, и видимо не прочтет, уже никогда. Марьин не отослал письмо адресату, хотя оно, было, пожалуй самым важным, в его жизни и  должно было сыграть решающую роль. И оно сыграло, но совсем не ту, что ему предписывал Марьин.
Год назад он был впервые в своей жизни на грани самоубийства. Он, человек с сильной волей, умеющий преодолевать грандиозные трудности, запутался в сетях любви и как слабонервный юноша, едва не покончил счеты с жизнью.
Минута, когда он писал это письмо, была для него решающей, ибо перед ним стоял выбор: жить или не жить. Марьин этого не знал. Как не знал и того, что не напиши он, не излей душу, не выплесни боль сердца, он бы погиб. Но Богу было угодно, чтобы эти строки появились на свет, а сердечные страдания Марьина пошли на убыль. Кризис душевной и сердечной депрессии ему помогли преодолеть строки:
Полина, ты была для меня всем, и это все у меня отобрали, лишили солнца, воздуха, воды, жизни. И у меня ничего не осталось, ничего, потому что жизнью для меня была ты!
Ты знала, знала что для меня ты, была всем, и тем не менее, лишила последней надежды, хотя я просил тебя, умолял, оставь, хоть маленькую надежду, говорил, не гони меня так! А иначе, я еще сильнее стану любить тебя.
Встретив тебя, я заново родился, я воскрес! И я твое порождение, но сейчас ты меня убиваешь, медленной и мучительной смертью. Ты безжалостна и бессердечна ко мне, за что?! За мою любовь к тебе! Неужели тебе доставляет удовольствие мучить меня? Ведь даже приговоренный к смертной казни не знает, что через секунду он умрет. Ибо его выводят в коридор, как на прогулку, и стреляют в затылок, и он падает, даже не успев осознать, что умер. Ты же убиваешь меня медленно и мучительно.
Я просил тебя, оставь мне надежду, чтобы я мог и дальше жить, но ты специально ее не оставила, ведь так мне будет больнее!
Помнишь, я тебе говорил, что ты мне принесла море счастья? Так вот сейчас оно выглядит маленькой лужей по сравнению с океаном моих страданий.
К сожалению, то о чем я сейчас пишу - чистейшая правда, я не умею обманывать и кривить душой.
Полина! Я в отчаянии, я схожу с ума. Я готов день и ночь быть возле твоего дома, возле тебя,  только бы видеть тебя!
О! Боль сердца! Сердце, сердце, бедное мое сердце, как оно болит!
Все, все рвется к тебе, каждый кусочек моего тела. Ты околдовала меня, свела с ума, а сейчас бросила на произвол судьбы, как ты жестока!
Я помню тебя, до мельчайших подробностей. Помню вкус твоих губ, блеск глаз, жесты, поворот головы, привычки, волосы, смех, помню, и не могу, не в силах забыть.
Я ничего не могу с собой поделать, ничего, даже на секунду ты не покидаешь меня. Все мысли лишь о тебе: читаю книгу, и не улавливаю смысла, читаю и одновременно думаю о тебе, опомнюсь, снова читаю и вновь думаю о тебе.
Каких только планов я не составлял: и хотел похитить тебя, увезти, покорить силой, заставить полюбить.
Боже мой, это черт знает что, как можно так любить! Уму непостижимо! Так любить и не сойти с ума, а еще и жить!
Я не могу понять, как может сердце все это вынести, не разорваться от нечеловеческого напряжения, от неимоверной боли, как! Неужели это, возможно, жить в таком состоянии?
Марьин не смог дальше читать письмо, слезы выступили на его глазах. Прошло столь времени, но оказалось, что боль лишь притупилась. Рана в сердце зарубцевалась, а сейчас открылась вновь и кровоточила.
Он отыскал пачку сигарет и закурил. Руки дрожали, в голове стоял туман. Он все помнил, все, прошлое не отпускало его, хотя и находилось так далеко. Он тосковал по нему и ему было плохо, очень плохо.
Сейчас Марьин жалел себя, того Марьина, который жил год назад, и которого уже нет и не будет. Его любовь ушла за тридевять земель, она оказалась никому не нужной, и Марьин сейчас жил с опустошенным сердцем. Это была его любовь, последняя любовь.
Сигарета совсем не облегчила его состояния и тогда он налил полный, до краев, фужер коньяка и залпом выпил.
“Кому нужен я, и кому нужна моя любовь, а потому стоит ли жить?  - спросил себя Марьин.
Он не пьянел, ни чуть, он был сильнее алкоголя, его эмоциональное состояние не могло быть покорено в данный миг ничем.
Руки Марьина слегка вздрагивали, когда он взял письмо в руки и продолжил чтение:
Ты не оставила мне надежды, даже маленькой искорки, которая тлела бы в моем сердце и согревала его. Как я просил тебя, оставь мне надежду, оставь, ну пожалуйста. Ты убьешь меня, я не могу жить без тебя, не могу!
Перед тем, как уснуть, я хочу видеть твое лицо, и проснувшись, видеть тебя, для меня это счастье, и большего мне не надо.
В твоих руках жизнь человека, моя жизнь, ты всесильна, бессилен я, я твой раб! Ты можешь делать со мной все, что только захочешь, я весь в твоей власти.
И если со мной что-нибудь случится, в этом будешь виновна ты. Я не пугаю тебя, что покончу с собой, нет, к сожалению, это правда, Я хочу жить, хочу, но с тобой, без тебя она не имеет смысла.
Ночью во сне я думаю о тебе, просыпаюсь среди ночи, опять о тебе, утром, о тебе, днем, о тебе, ты, одна ты, ты и ты. Кругом, куда ни взгляни, везде ты!
Я раскрыл перед тобой сердце, а ты вцепилась в него когтями, подобно орлу, и сейчас оно истекает кровью.
Ты меня с ума сводишь, минуты нет, чтобы я о тебе не думал. Пойми, что это мучения, невыносимые мучения. Я удивляюсь сам себе, чем меня ты покорила, чем?
Я клянусь тебе, что или сойду с ума от тоски по тебе, или покончу с собой. И тогда ты всю свою жизнь будешь мучаться от угрызений совести.
Ты можешь запретить приезжать к тебе, но запретить умереть, не можешь, над этим даже ты не властна.
И я хочу умереть на твоих глазах. Так я докажу, что люблю тебя.
Прочтя письмо, Марьин вновь налил полный фужер коньяка и выпил, не закусывая и не морщась. Его сила воли была колоссальна за счет внутренней энергии. В таком состоянии он мог свернуть горы и обломать черту рога, и спиртное было тут ни при чем, тем более что он, несмотря на значительно выпитое количество коньяка, абсолютно был трезв, как стеклышко, словно пил родниковую воду.
Память, она то и дело возвращала его в далекое и, одновременно близкое прошлое, то прошлое, которое он бы не в состоянии изменить, ни на йоту.

       









Глава шестая.


 
 

                Прости, меня: за то, что верил,
 За то, что на руках носил,
И за любовь, что я тебе доверил,
И за цветы, которые дарил.
   
И хотя Марьин ждал встречи с Полиной все свои тридцать лет, тем не менее, знакомство с ней состоялось при довольно неожиданных обстоятельствах.
Было уже часов шесть вечера, Марьин торопился домой, а потому стрелка спидометра давно перевалила за цифру сто. Его сын, пятилетний Коля, сидел рядом, на переднем сиденье и внимательно разглядывал каждую встречную машину и увлеченно называл отцу марку автомобиля. Если же машина, которую он видел, попадаясь «незнакомая», то он спрашивал отца, как ее зовут.
Марьин только что проехал Владимировку и вдруг, перед крутым спуском, увидел на обочине дороги женщину с девочкой, и когда машина поравнялась с ней, в последний миг, она нерешительно подняла руку.
Марьин резко затормозил, а затем немного подал машину вспять.
- Вам, куда? - спросил он, открывая дверцу.
Женщина назвала соседнее село, которое было несколько в стороне от пути, по которому должен был ехать Марьин.
- Садитесь, подвезем, - предложил он.
Тронув машину с места, он поинтересовался:
- В гости едете?
- Нет, домой, но из гостей, ведь сегодня праздник, - улыбнулась женщина.
- Да, сегодня святая Троица.
- А вы тоже из гостей, - в свою очередь поинтересовалась она.
- Да, что-то в этом роде, - неуверенно ответил Марьин.
В это время, в зеркало, он увидел, как девочка болезненно поморщилась и дотронулась ручкой до щеки.
- У нее что, зуб болит, - участливо спросил Марьин.
- Да, только что разболелся, минут пять назад, когда мы уже на дороге стояли, - ответила женщина.
- Плохо дело, и у меня анальгин кончился, - огорчился Марьин. Но тут же неожиданно воскликнул: - Подождите, у меня же одеколон есть!
- Ну что вы, неудобно, да и домой скоро приедем, - слабо запротестовала женщина.
- Ну, уж нет, я по себе знаю, что такое больной зуб, а тем более у ребенка. Да он же ее измучат за пять минут, -  настоял Марьин.
Притормозив, он попросил передать ему аптечку, достал одеколон, вату и передал женщине. Подождал, пока она сделает все необходимое и медленно тронулся с места.
- Ну, как, полегчало немного - спросил он через минуту.
Девочка кивнула головой, а женщина искренне произнесла слова благодарности:
- Добрый вы человек, спасибо вам.
- Не за что, просто я не переношу страданий детей, прямо сердце разрывается, когда вижу, как они мучаются.
- У вас большое и чуткое сердце, это сразу видно, - женщина с уважением и благодарностью посмотрела на водителя.
Марьин несколько смутился от похвалы, и некоторое время молчал.
- А вы, мужа, наверное, в гостях забыли? - шутливо спросил Марьин спустя некоторое время.
- Да нет, он у нас в командировке, - с улыбкой ответила женщина.
- И далеко?
Марьин принял ее ответ за чистую монету.
- Нет, не очень, - ответила женщина. - Он бросил нас, ушел жить к женщине, - тут же пояснила она, видя недоуменное лицо Александра.
- И давно? - сочувственно спросил он.
Ровно год прошел, но самое интересное это то, что ушел к моей лучшей подруге.
- Вот это да! У него что, не все в порядке - возмутился и поразился Марьин.
- Да нет, он не глупый малый, скорее уж слишком умный. Он уже и раньше уходил от меня  к другой женщине. Поживет с ней месяц, другой, а потом ко мне возвращается - знает, что я его прощу. Но на этот раз все, мне даже все родственники сказали, выбирай, или он, или мы. Уж лучше бы они куда-нибудь уехали, а то живем в одном селе, все на виду, все про всех знают, в клуб и то сходить нельзя, зрители не на фильм смотрят, а нас разглядывают.
- Да, вам не позавидуешь, - искренне посочувствовал Александр.
Они немного помолчали, думая каждый о своих проблемах, а затем, неожиданно для себя Марьин произнес:
- А вы знаете, ведь у меня жена тоже, как вы сказали, в командировке, уже третий год с сыном вдвоем живем.
- Невероятное совпадение, - изумилась женщина. - И где она сейчас?
- Далеко, - вздохнул Марьин. - В Бурятии.
- Ну, вам полегче, если она вдали от вас.
- Да, вы правы, жена некоторое время жила в соседнем селе, так стоило ее увидеть, как чувства вновь вспыхивали, как порох, а так понемногу забывается. У меня есть время, я вас подвезу до места, а то вечер, движения машин мало, простоите с часочек.
- Ну, если вам не трудно, то мы возражать не станем, верно, Ирочка?
Спустя минуту Марьин спросил:
- А как ваше имя?
- Полина, - просто  без малейшего жеманства ответила женщина. Вон, видите березки, здесь мы и живем.
Марьин притормозил машину возле дома.
- Спасибо. И подвезли, и вылечили, - улыбнулась Полина.
- Пожалуйста, - с улыбкой ответил Марьин. - Это было скорее приятно, нежели трудно.
- Если будете в нашем селе, заходите в гости, вечерами я обычно дома, работаю до шестнадцати, так что милости просим, с сыном приезжайте.
- Спасибо, за приглашение, по возможности заедем, тем более что у нас с ним не так уж и много мест, где нас ждут.
Они попрощались и Марьин с сыном поехали домой.
Эта встреча не выходила из головы Марьина в течение нескольких дней, настолько она произвела на него сильное впечатление.
Полина не походила ни на одну из его знакомых; в ней было что-то необычное и загадочное, это привлекало и притягивало подобно магниту.
Марьин поехал бы к ней уже на следующий день, но, робел. Думал: возможно, она уже и не помнит меня, как я зайду к ней в дом, что скажу, а вдруг она с мужем помирилась, а тут я, здравствуйте, я вашу жену подвозил, дочке зубик вылечил одеколоном.
Прошла неделя и Марьин решился, будь, что будет, если что, извинюсь и поеду домой.
Остановив машину напротив знакомых березок, он с минуту посидел в машине, набираясь духа, а затем, можно сказать, перелетел расстояние от дороги к дому Полины. Оказывается и в этом случае человеку необходима определенная сила воли.
Дом был пуст, хотя и открыт. Марьин выходил уже из калитки, когда ему встретилась Полина, которая возвращалась домой с подругой жившей по соседству.
- Здравствуйте, а я к вам, - неуверенно произнес Марьин.
- Здравствуйте, идемте в дом, - пригласила Полина.
- Может лучше на свежем воздухе посидим, в дом как-то неудобно.
- Хорошо, я только потеплее оденусь и выйду.
Полина вернулась буквально через минуту и они присели на скамеечку под березками.
Их разговор затянулся до часу ночи. На крылечко дома несколько раз выходила дочка Полины, звала ее домой, та отвечала, что сейчас придет, но каждый раз нарушала обещание.
В основном говорила Полина, а Марьин слушал и поражался сходству их судеб. Полина прошла через те же страдания и мучения что и он. И чем больше женщина рассказывала о себе, тем она сильнее нравилась Александру, и он испытывал по отношению к ней все более теплые чувства.
И сердцем, и умом он понимал, что они очень похожи, и характерами и судьбами. Но так же понимал и то, что им лучше бы встретиться раньше, много раньше, лет на десяток. В этом случае они, по мнению Марьина, жили бы дружно, в любви и согласии, и были счастливы, как счастливы бывают лишь единицы.
Он так же понимал умом и сердцем, что они созданы друг для друга, он знал себя, а сейчас узнавал Полину и мог сопоставить, они две частицы одного целого. Он понимал это, но нужно было чтобы и Полина поняла это до кончиков ногтей.
Марьин и Полина очень тепло попрощались и он поехал домой.
В дороге он ни на минуту не переставал думать о ней, маленькой хрупкой женщине с удивительными светло-карими глазами. Для кого-нибудь другого, она могла показаться обыкновенной женщиной, средней, ничем особенным не выделяющейся. Но Марьин видел ее глазами души, а потому она представала перед ним почти сказочной феей. Он не мог даже понять, почему верит каждому ее слову.  Конечно, у него было немало знакомых женщин, но ни одна из них, за тридцать лет его жизни, не производила на него такого неизгладимого впечатления. Все дело было в том, что в Полине он узнал самого себя, так по крайней мере ему казалось.
С этого дня все женщины мира перестали для Марьина существовать, их заменила одна единственная - Полина. Марьин боялся не только взглянуть в сторону прекрасного пола, но даже и думать о них. Он думал, что этим обидит Полину и потеряет ее. Она стала ему дороже всех богатств на свете. Она заменила ему всех и вся. Он поставил на нее свою жизнь, доверился ей и поверил в нее так, как верят в Бога истинные верующие - безгранично.
Такая любовь, я бы сказал, классическая, бывает на нашей грешной земле один раз в столетие. И если  бы мне сказали, что такое возможно в конце нашего, двадцатого столетия, то я в это конечно же, не поверил, но Марьин полюбил Полину именно такой любовью, достойной пера Великого мастера. И если я не смогу донести до  читателя всю силу любви Марьина, это будет моя вина, не сумел, не хватило мастерства, таланта, умения. Но он полюбил ее больше жизни, полюбил чистой, искренней любовью, вероятно, это была ему награда от Бога.
Вернувшись, домой, он долго не мог уснуть, перед его глазами стояла она - Полина.
Прошел день, а на второй Марьин уже был у дома Полины. Заглушив двигатель, он с минуту посидел в машине, затем решительно встал и с колотящимся сердцем пошел к дому.
После того как он нажал кнопку звонка, знакомый женский голос ответил:
- Открыто, заходите.
Войдя, Марьин поздоровался, осмотрелся и остановил выбор на стуле у стены, это позволило ему чувствовать себя несколько увереннее. В доме Полины он был впервые, и несколько смущался.
Полина присела в кресло напротив гостя, помолчала мгновение и произнесла:
- Вот сидим, прессу читаем.
И кивнула на журнальный столик.
- Я бы тоже что-нибудь с удовольствием почитал, - отозвался гость.
- Пожалуйста, выбирайте то, что вам по душе, - предложила хозяйка.
Немного полистав журнал, Марьин взглянул на часы и неуверенно предложил:
- Полина, а может куда-нибудь поедем?
- С большим удовольствием, а детей возьмем? - охотно отозвалась она.
Марьин несколько смутился, но все же осмелился предложить:
- Если можно, то лучше вдвоем, а детей следующий раз возьмем, обязательно, тем более что сына я уже с бабушкой оставил.
- Хорошо, я только Татьяну попрошу с Ирой посидеть.
Неожиданно для Марьина, Полина легко согласилась на его предложение. Она вышла в соседнюю комнату, а Марьин, оставшись один, смог перевести дух, немного обозреть комнату и отметить, что в ней идеальный порядок.
Вернувшись в комнату, Полина поинтересовалась:
- А мне как лучше одеться?
- Что-нибудь походное.
- Я, готова, - неожиданно произнесла Полина буквально через минуту, вернувшись из другой комнаты и стоя перед гостем в спортивном костюме.
- А Ира? - недоумевая, спросил Марьин. Он был настолько взволнован, что мало за чем наблюдал.
- А Таня здесь, в соседней комнате, я уже с ней договорилась, - пояснила Полина.
- А, - протянул Марьин, наконец-то понимая, что в доме они не одни.
В дороге Марьин много говорил, остроумно шутил, смеялся сам и заставлял смеяться Полину. Им владело какое-то необыкновенно радостное чувство, возможно оттого, что все так удачно складывается. Что он мало верил в то, что Полина согласится на поездку, а она взяла и согласилась, сделав ему, таким образом, подарок.
У них обоих было прекрасное настроение, такое, которое не часто бывает у людей.
В душе Марьин слегка опасался лишь одного, что ливень, который прошел во второй половине дня, сделал дорогу непроезжей, и они не смогут добраться до леса.
Но когда Марьин свернул с центральной трассы на проселочную дорогу и увидел, что машина более или менее, но идет устойчиво, он от души воскликнул:
- А все-таки Бог есть!
- А вы что, в этом сомневались? - спросила его спутница.
- Нет, конечно же, нет, просто лишний раз убедился в его существовании. К сожалению, я верующий не в полном смысле этого слова, просто знаю, что Господь есть, его не может не быть. Кто-то должен направлять человека на путь истинный, а иначе он таких дел натворит!
Ведь жизнь прекрасна, очень, несмотря ни на что, потому что это - жизнь. Но человек совершает нечто  невозможное, он делает жизнь невыносимой. Сам, своими руками разрушает прекрасный храм называемый человеческой жизнью.
Марьин взволновался и Полина с нескрываемым любопытством смотрела на него. Заметив ее пристальный взгляд, он смутился и сказал:
- Извините, не сдержался, но честное слово, обидно, люди могут быть счастливы, все без исключения, и не хотят понять, что его счастье, в его руках и только в его.
- Да, вы правы, люди далеко не всегда понимают друг друга, - согласилась Полина.
- Говорят, счастье, это когда тебя понимают, и это действительно так. Хорошая жена та, которая понимает своего мужа, и наоборот. Если они понимают друг друга, то и ссорится никогда не станут. Понимать с полуслова: мысли, желания, устремления, помыслы. Если не так, то развод просто неизбежен, рано или поздно.
Полина уже с удивлением посмотрела на Марьина.
- Странный, вы, я впервые в жизни встречаю такого человека. Прямо «белая ворона»!
- Так и есть, только «белый ворон", если быть точным. А всему виной книги. Герой одного  романа Джека Лондона сказал: «Я сделал ошибку, когда впервые открыл книгу». Я могу то же самое сказать и про себя. С семи лет, и по сей день, я прочел их тысячи и тысячи. В детстве читал по ночам, под одеялом, с помощью фонарика, а чтобы спать не хотелось, пил чай. Вычитал где-то, что это разрушает сон. И книги же помогли мне остаться в одиночестве. Вольтер сказал: «Чтение возвышает душу и приумножает страдания». Как он прав!
И на сегодняшний день, я от одного берега отплыл, а к другому еще не пристал, да и приплыву ли? Не нашел я себя, сколько профессий поменял, а все не то, нет радости творчества. Нужно такую работу, которая захватила бы полностью, с головой.
Жизнь идет, год летит за годом, и мне больно, просто места себе не нахожу, мечусь, но не могу себя найти, то чему можно посвятить свою жизнь. И не могу понять, в чем смысл жизни, но знаю, что не в деньгах, вине и женщинах. Это все приходит и уходит, а что остается, что? И в чем счастье?
Вы знаете, я как-то одного паренька спросил, что такое счастье. И лет то ему немного, восемнадцать, а ответил хорошо, а главное правильно: «Счастье, это хорошая жена».
На вопрос, почему он так считает, ответил: «С хорошей женой у меня все будет, и счастье тоже».
В романе Джека Лондона “Время не ждет” главный герой оставляет свою недвижимость на миллионы долларов и уединяется с любимой женой в лесу, в своем доме и счастлив. И однажды в лесу он набрел на золотую жилу, азарт золотоискателя просыпается в нем вновь и он быстро наполняет ведро золотыми самородками. Но опомнившись, он высыпает золото в яму, засыпает землей,  затаптывает ногами и возвращается домой. Придя, домой он видит сидящую на крылечке беременную жену и с ужасом думает, что едва не поменял ее на золото. Он целует жену, затем берет подойник и идет доить корову. Это и есть счастье.
- Вы рассуждаете, как философ, со мной еще никто не вел подобных разговоров. Я с мужем восемь лет прожила, но об этом он даже и не заикался, - задумчиво произнесла Полина.
Так незаметно, за разговорами они добрались до леса и тут Марьин неожиданно притормозил и заглушил двигатель.
- Что, уже приехали, - спросила Полина.
Вместо ответа Марьин одними глазами показал ей на поляну, что расстилалась впереди естественным прекраснейшим ковром. Сама природа бросила им под ноги ковер, как бы благословляя на долгую счастливую жизнь.
Им бы выйти из автомобиля, прогуляться по этой поляне, где благоухали дождевой свежестью  цветы, напоенные дневным светом. Пройтись по бусинкам росы, что жемчужными ожерельями поблескивали на цветах и травинках. Росинки едва держались на краешках лепестков и готовы были упасть от малейшего прикосновения. Они словно замерли и дрожали от страха, что их коснутся, и они упадут на землю, и исчезнут.
Цветы, кругом были одни цветы, море из цветов, такое возможно лишь в июне. Прямо из машины Марьин протянул руку, сорвал несколько белоснежных ромашек и молча протянул их Полине. Она, так же молча поблагодарила его глазами и приняла их.
Они молчали не в силах нарушить музыку тишины. Все это было настолько неожиданно и прекрасно, что Марьин не мог погубить изумительную девственную красоту цветущей природы, это было бы кощунством, глумлением над чем-то святым.
Он завел двигатель, осторожно объехал поляну по краю, оглянулся и ему показалось что в знак благодарности вся поляна что-то тихо шепчет. И Марьин подумал:
«Живи, цвети и радуй других, делай их лучше, добрее и чище».
Всего через пару минут они были на месте. Увидев стоящий между деревьями шалаш, Полина пришла в восторг.
- Вот это да! - воскликнула она.
Выбежала из машины, залезла в шалаш, деловито осмотрела его и  произнесла:
- Прелесть! Чудо просто, какой хороший, какой ты молодец! Как ты догадался, что я давно мечтала хоть немного пожить в шалаше, и мне ведь ничего не сказал, сюрприз хотел преподнести?
- Ага, а построил потому, что вспомнил поговорку.
- Что с милым и в шалаше рай, да? - рассмеялась Полина.
- Да, вот мы сегодня это и проверим.
- Проверим, проверим, - еще звонче рассмеялась Полина и предложила:
- Ну что, будем костер разводить?
Они дружно принялись собирать ветки и сучья. Полина нашла где-то совершенно сухую березку и через несколько минут костер уже весело потрескивал. Дым толстым извилистым столбом тянулся вверх и терялся где-то в густых кронах деревьев. Но вскоре костер успокоился, стал гореть ровно, и даже красиво.
Глядя на него, Марьин произнес:
- А я ведь еще сегодня днем хотел приготовить дрова, сложить их, с тем чтобы по приезде зажечь спичку и, костер горит. Но я не успел - шалаш долго строил.
- Ничего, так даже лучше, интереснее, - успокоила его Полина.
Они помолчали. Марьин вспомнил о том, как сегодня, всего несколько часов назад, с невероятной исступленностью и упорством, самоотверженно, до седьмого пота, под проливным дождем он строил этот шалаш, который принес радость Полине, а значит и ему.
Марьин рубил ветки и сучья, косил траву, чтобы покрыть шалаш - мокрый до нитки, усталый, но очень счастливый. Три раза у него падал почти готовый шалаш, и лишь потом он догадался укрепить его как следует. И ведь при этом Марьин совсем не расстраивался, не сердился, а лишь улыбался и шутил для себя: «Даже шалаш не так-то просто впервые строить».
И все же он успел в этот день сделать все необходимое, успел.
Марьин сходил к машине и принес маринованное мясо, термос с чаем, шампуры, сумку с продуктами и покрывало.
- Ты что, решил сюда весь дом перевезти, - изумилась Полина.
- Да нет, всего лишь половину, - отшутился Марьин.
Он подал ей покрывало, которое Полина расстелила на траве. Затем она на секунду призадумалась, сняла туфельки и села на покрывало, свернув калачиком ноги.
Спустя минуту Марьин неуверенно предложил:
- Полина, а давайте отметим наше знакомство.
- А за рулем пить нельзя, - рассмеялась она.
- А я и не буду, только вы.
- Ну, уж нет, хитрый какой, я буду пьяная, а он на меня, понимаете ли, любоваться станет, нет, так дело не пойдет, придется и тебе пить. Хорошо, уговорил, наливай.
- А что это? - спросила Полина, глядя на огонь сквозь вино.
- Настойка, из лечебных трав.
- И крепкая? - поинтересовалась она.
- Не очень.
- Сейчас проверим, - сказала Полина и неожиданно для Марьина вылила содержимое рюмки в костер. В нем вспыхнуло так, словно в него плеснули бензин.
- Ничего себе изумилась Полина. - Да она же крепче водки.
- Не знаю, попробую, скажу.
Полина выпила и некоторое время молчала, приходя в себя.
- Ну и ну, ты что, ее год держал?
- Ага, специально для сегодняшнего случая, - подтвердил Марьин.
Начав пить сам, он заметил, что Полина испытующе смотрит на него. Отпив половину, он поставил рюмку и отвернулся. Полина все поняла и попросила:
- Допивай, я не стану смотреть.
- Действительно ничего, приятная, пить можно, дегустация прошла успешно, - оценил настойку Марьин.
- А ты знаешь, моя мама говорит, что от хороших жен мужья не уходят, может это действительно так? - задумчиво спросила Полина.
- Ну, неправда, - горячо возразил Марьин. - Это хорошие мужья не уходят, а плохие уйдут.
Он не мог дальше сдерживать свои эмоции и чувства, а потому  взволнованно заговорил:
- Вот мы с тобой знакомы всего несколько дней, а я к тебе испытываю странные  чувства: хочу заботиться о тебе, беречь, защищать. Ты мне не жена, но я не могу даже посмотреть в сторону других женщин, считаю это нечестным по отношению к тебе, изменой, предательством.
Тем временем костер прогорел. Полина доставала мясо, насаживала на шампуры, Марьин сидел у костра и, отворачиваясь от едкого дыма, жарил мясо на углях.
- Ну и как, есть можно? - спросил он, когда Полина отведала угощение.
- Прелесть, пальчики оближешь, мои подруги на работе, завтра от зависти умрут, когда я им скажу, каким вкусным шашлыком ты меня угощал.
- Тогда не рассказывай, а то без подружек останешься, - пошутил Марьин.
Вечер был удивительный. На ветках, совсем рядом, пели птицы, в воздухе блуждал нежный аромат черемухи, а после прошедшего дождя кругом было свежо и чисто.
- Полина, я очень, очень благодарен тебе за сегодняшний вечер и, я, наверное, влюбился в тебя, - неожиданно даже для самого признался он через минуту.
- С первого взгляда? - смеясь, спросила Полина.
- Да, - простодушно ответил Марьин. - В тебе есть что-то особенное, возможно, что не каждый это разглядит, но я видел и знаю женщин, в них нет того, что есть в тебе: верности, надежности. Тебе невозможно не верить! - воскликнул Марьин.
- Ты что, любитель комплиментов? - спросила Полина, все еще не веря в искренность его слов.
- Да нет же, я всегда говорю то, что думаю, что испытываю, - горячо возразил он. - А к тому же, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, так что я правду сказал, - смеясь, договорил Марьин.
Они сидели рядом, смотрели на огонь, их плечи плотно соприкасались, а Марьин не мог ее обнять. Непонятная робость удерживала его. Ему трудно было впервые коснуться Полины оттого, что он ее уже любил.
И лишь когда Полина взглянула на него особенным взглядом, то он, не успев ничего осознать, коснулся руками ее рук, плеч и... мягко привлек к себе.
Полина опустила, было, голову на его плечо, но так ей показалось не неудобно, и она положила голову на колени Марьину, а сама свернулась клубочком.
Полина лежала так беззащитно и доверчиво, что чувство нежности и признательности переполнило душу Марьина. Он не мог понять, чем она так покоряет его. Не мог осмыслить происходивших с ним изменений. Но ощущал в себе большие перемены, словно рождался заново.
Рядом с ней ему было очень хорошо и спокойно.
Тихий безмолвный лес, мягкое пение птиц, ровно и спокойно горящий костер. Женщина, доверчиво прильнувшая к тебе, что еще нужно для счастья? И Марьин был счастлив, безмерно счастлив.
Некоторое время они молчали. Марьин ласково перебирал локоны волос Полины и одновременно вел борьбу со своим желанием, которое с каждой минутой становилось все сильнее и сильнее. И не в силах более противится ему он нежно, обеими руками поднял голову Полины и приник к губам.
Они вели себя как сумасшедшие, жадно, до исступления, целуя, и лаская друг друга и лишь в конец обессилев, принялись баловаться и играть словно дети.
Когда они окончательно пришли в себя и успокоились, было уже совсем темно. Костер давно прогорел, затянулся пеплом, кругом властвовала июньская ночь.
Марьин встал, бросил в костер ветки, они задымились, а потом дружно и ярко вспыхнули, осветив поляну.
- Ты чем меня опоил? Колдун прямо какой-то, - смеясь и несколько смущаясь, спросила Полина. - Это какая-то отрава была, ты наверное, специально такие травы собирал?
- В следующий раз обязательно напою тебя приворотным зельем, - пошутил Марьин.
- Ты что, хочешь чтобы я в тебя влюбилась? - улыбнулась Полина.
- Очень, - искренне признался Марьин. - Я буду самым счастливым человеком в мире, если ты меня полюбишь.
- Но ты меня идеализируешь, а вдруг я плохая?
- Этого просто не может быть. Мне сердце что говорит? Что ты самая хорошая и самая красивая женщина.
- Ты просто красивых женщин не видел.
- Видел, но ты лучше и краше их всех вместе взятых.
Он встали, немного погуляли по поляне, а когда Марьин поднял ее на руки и поцеловал, то спросил:
- Хочешь, всю жизнь на руках носить буду?
- Так уж и всю, надоест, - улыбнулась Полина.
- Никогда, - серьезно ответил Марьин. И он говорил правду.
Взяв ее руку, он поднес к губам и поцеловал:
- Ты знаешь, ни разу в своей жизни не целовал женщине руки, не мог, а тебе готов целовать всю жизнь.
- Странный ты, какой-то, и мне муж ни разу руки не целовал, и цветы не дарил, а ты еще ни разу без цветов не приезжал.
- И не приеду. Только с цветами.
- А интересно, который сейчас час? - спросила Полина.
- Час ночи.
- Час! А уже светает, чуточку, но светлее стало, ну скажи, это так?
- Конечно так,  даже если бы это было не так, то все равно было по-твоему. Из нас двоих ты и только ты будешь всегда права. Ну и как, правду или нет, говорят люди, что с милым и в шалаше рай? - смеясь, спросил Марьин, очень кстати вспомнив о поговорке.
- Еще какую, правду! - счастливым смехом ответила Полина. - А ты, в каком месяце родился?
- В апреле.
- Да! Я еще и старше тебя, оказывается, на целых два месяца.
- Как много! А ты к замужеству как относишься?
- А ты что, замуж меня хочешь взять? - вопросом на вопрос ответила Полина.
- Почему бы и нет, таких женщин как ты, на свете мало.
- А нам не пора домой? - уклоняясь от ответа, спросила Полина.
- Если бы не напомнила, что нужно еще и домой ехать, то я, и не вспомнил, у меня из головы все вылетело, кроме тебя.
- Тебе дай волю, ты до утра здесь останешься, - рассмеялась она.
- А что, это идея, до работы мне рукой подать, так что остаемся.
 - Ну, уж нет, мне завтра, а вернее уже сегодня, на работу.
Марьин вылил из термоса остатки чая на костер, вынул из багажника машины лопату, закидал для верности землей и сказал:
- Ну, вот, теперь можно и по домам, не люблю не потушенные костры.
В дороге Полина спала, положив голову на колени Марьину, а он одной рукой держал руль автомобиля, а второй нежно ласкал волосы своей любимой.
Боже! Как он благоговел перед ней. Её внимание к нему он воспринимал, как божественный дар, подаренный богиней. И то, что она благосклонно оказывала ему знаки внимания, казавшиеся Марьину чем-то сверхъестественным, в значительной мере способствовало усилению его любви.
Любовь не что иное, как благодарность за доставленные наслаждения, а к их числу можно было в данном случае отнести и взгляд Полины, её смех, чуткость, внимание, не говоря уже о поцелуях.
Всего за неделю она невольно покорила Марьина, покорила полностью и он, всю свою любовь, нежность, ласку и заботу обратил на неё.
На прощание, целуя Полину, он спросил:
- Когда мы ещё встретимся?
- В любое время, как соскучишься, так и приезжай.
- А если я завтра буду скучать по тебе?
- Значит завтра и приезжай. Все, я побежала, уже три часа утра. Счастливо доехать.
- Беги, - вздохнул Марьин.
Полина быстро добежала до калитки, остановилась, помахала на прощание рукой и вошла в дом.
Спустя день Марьин вновь приехал к Полине и, уже менее смущаясь, вошел в дом.
Полина была не одна, напротив ее на стуле сидел кудрявый черноволосый мужчина лет тридцати и что-то ей доказывал.
- Познакомься, это мой бывший муж, Вадим, - представила его Полина.
Марьин протянул руку, назвал свое имя и сказал то, что думал, он вообще не умел скрывать свои мысли.
- Ничего, симпатичный мужчина, мне нравится, а женщинам, я думаю, тем более.
Марьин вспомнил, что Вадим неравнодушен к женщинам, вот и произнес последнюю фразу, но тот обиделся не на шутку.
- Ну, да, симпатия из меня так и прет.
- Нет, правда, ты очень симпатичный, - воскликнул Марьин, думая, что тот ему не поверил.
Но Вадима его утверждение еще больше разозлило и он замолчал.
Странно, но увидев его у Полины, ни один нерв у Марьина даже не взволновался. Он очень спокойно воспринял появление Вадима в доме Полины, словно это был не ее бывший супруг, а всего-навсего подруга.
Почему-то Марьин верил, что Полина его, только его и, что он ей нужен. Он ей верил безгранично, и если бы ежедневно заставал у Полины Вадима, или любого другого мужчину, то чувство ревности у него даже бы не шевельнулось.
Все трое молчали и Полина, видя, что пауза затягивается, предложила им чаю, от которого мужчины дружно отказались.
Наконец Марьин попросил Полину:
- Можно тебя на минутку?
Она встала с кресла и они вышли в соседнюю комнату.
- В лес поедем, с детьми, у меня сын в машине? - спросил Марин, целуя Полину.
- Поедем, - охотно согласилась она. - Минут через пять, я только Иру соберу.
Когда они вернулись в комнату, Вадим поднялся со стула и хрипло произнес:
- Ладно, я пойду.
И ушел, не сказав больше ни слова.
- Здорово психанул, - заметила Полина.
- Ничего, успокоится, они нас не очень жалели, что муж тебя, что жена меня. Это мы их всегда жалеем и бережем, как зеницу ока.
В лесу они жарили шашлык, варили суп, играли, развлекались, одним словом, отдыхали.
Дети ни на секунду не оставляли Марьина и Полину наедине. Полина лишь улыбалась и смотрела на него все понимающими глазами и как бы говорила: “Вижу, что соскучился по мне, но помочь ничем не могу, потерпи до следующего вечера”.
Лишь несколько раз, да и то, тайком, Марьину удалось прильнуть к желанным губам.
Вечер прошел превосходно, особенно бурно радовались дети и все спрашивали:
- А когда еще в лес поедем?
Полина смеялась и говорила:
- Ну, все, теперь будешь нас каждый выходной возить сюда. К шашлыку нас приучишь, что потом делать станешь, разоришься?
- С детьми, просто необходимо раз в неделю бывать на природе. А забота о вас мне доставляет лишь радость, - отвечал Марьин.
Когда они вернулись в село, дети уже спали. Марьин отнес Ирочку на руках в дом и поехал с сыном домой.
С того времени с Марьиным стало твориться что-то невероятное, он словно обрел крылья. Он весь светился и излучал столько доброй энергии, что люди, глядя на него, изумлялись.
Разлука с женой далась ему очень тяжело, и он целых три года ходил, как в воду опущенный. Редко улыбался, что такое смех, он, казалось, вообще забыл и несмотря на общительный характер, стал в некоторой степени даже нелюдимым.
После встречи с Полиной Марьин словно преобразился. Если он находился один, то разговаривал со своей любимой мысленно, а если с кем-то, то говорил лишь о ней. И рассказывал о Полине столько хорошего, что ему, естественно, никто не верил. Более того, говорили: «Слишком уж она мягко стелет, как бы жестко спать не пришлось».
Но Марьин на них не обижался, понимая что таких прекрасных и добрых женщин, как Полина, они и в глаза не видели, а потому и не верят. И он даже в какой то мере жалел их, лишенных счастья, которое испытывал Марьин.
Полина была с ним повсюду: дома, на работе, в поле, в лесу. И работал он так весело, с таким наслаждением и удовольствием, что однажды сосед увидев что, Марьин    за выходной день, выполол и окучил картофель на огороде, просто изумился:
_ Что с тобой, ты работаешь как бешеный, за тобой и десять человек не угонятся?
- Ничего, - ответил Марьин. - Это не я, это любовь работает!
- Любовь! - удивленно протянул сосед, который видимо впервые в жизни услышал это слово. Он посмотрел на Александра как на сумасшедшего, удивленно покачал головой и ушел к себе домой.
Лето было в разгаре и Марьин все выходные дни с утра и до вечера, без отдыха находился на огороде. Он полол огород, окучивал, опрыскивал, обрабатывал грядки, поливал, стирал, готовил кушать сыну и себе. А вечером, оставив Колю у бабушки, летел к Полине.
Она встречала его очень приветливо, неизменно радовалась его появлению, была нежна и ласкова.
В сутки Марьин спал не более трех часов, потому что когда он просыпался, то ехал на работу, с нее возвращался домой, до вечера работал по дому, а затем летел на крыльях любви к Полине.
Часто они ездили с детьми в лес, за ягодами, которые собирать по полуденной жаре было просто невыносимо. Но Марьин был согласен ежедневно проливать жгучий пот, безропотно сносить укусы комаров и мух, лишь бы не расставаться с Полиной.
Найдя самую спелую, самую вкусную лесную землянику, Марьин, зажав ее в ладони, шел к Полине. А когда он открывал ладонь, то неизменно и у Полины оказывалась такая же земляника и они одновременно угощали друг друга прямо с ладоней.
Ах! С каким наслаждением Александр слизывал губами и языком ягоды с ладоней Полины. Он и так готов был ежеминутно целовать и целовать ее руки, а тем более пахнущие спелой земляникой.
Они были счастливы, как боги, по крайней мере, таковым себя ощущал Марьин. Ни ветерка, ни малейшего дуновения ветра не появлялось над его безоблачным счастьем. Стоял полный штиль, и они наслаждались, жили и упивались божественным счастьем, причиной которого была любовь Марьина.
И, казалось, что это счастье вечно, что оно никогда не окончится, и что наконец-то, судьба сменила гнев на милость и подарила Марьину долгожданную награду, которую он уже и не ожидал встретить.



















Глава седьмая

 

Я не хотел, а ночь кончалась,
Я медлил, но пришел рассвет.
И вновь со мною ты прощалась -
Крадет тебя и солнца свет.               
... Готов собою солнце заслонить,
Чтоб лишний миг с тобою быть.


      Берег был отлогий и Марьин остановил машину почти у самой воды. Заглушив двигатель, он несколько минут молчал, прислушиваясь к ночной тишине.
- Полина, - тихим шепотом позвал Александр.
Она посмотрела на него таким любящим взглядом, с особенным блеском в глазах, и это сияние шло из глубин ее души, что Марьин вместо ответа нашел ее руку и молча поднес к своим губам. Полина свободной рукой обняла его за шею и доверчиво прильнула к  груди. Можно сказать, что несколько мгновений они даже не дышали, наслаждаясь счастьем, держать друг друга в объятиях.
Взгляд любящей женщины, что может быть прекраснее и величественнее его? Ничего!
Это и преданность, и верность, готовность, забота и внимание. Он неописуем и непередаваем, но Марьин не только видел его, он его ощущал всем сердцем и душой, верно оттого, что и сам смотрел на любимую тем же взглядом.
Ни до Полины, ни после, уже ни одна женщина не смотрела так на Марьина, по крайней мере, он этого не чувствовал.
Я был счастлив - я видел небо, это  - Сокол.
Я был счастлив - я видел взгляд любящей женщины, это - Александр Марьин.
Но вот он осторожно отстранил от себя Полину, взял в ладони голову и припал к ее губам. От ее податливых отдающихся губ у него сладкой болью кольнуло сердце - словно что-то доброе толкнуло его. И он с головы до ног осыпал любимую страстными поцелуями, а затем прижал к себе, истово и крепко. Прижался и сам, так, как прижимаются только дети, любящие до самозабвения.
Боже правый! Он любил ее как ребенок, чисто и преданно и это в его тридцать лет. Это до какой степени нужно сохранить свою душу чистой - чтобы так любить женщину!
А потом они лежали, прямо в машине, раскинув сиденья.
Голова Полины покоилась на его груди, а он нежно-нежно, вкладывая в эти прикосновения всю любовь и нежность, на которые только было способно его любящее сердце, ласкал ее плечи, грудь, бедра, ноги. Которые постепенно остывали, становились все прохладнее и прохладнее. 
- Нет, что ни говори, а ты у меня очень красивая, - восхищенно произнес Марьин. - Прямо богиня Венера!
- Не выдумывай, ничего подобного, - рассмеялась Полина.
- Да, ты самая красивая женщина в мире, - настаивал Александр.
Отпрянув от Марьина и с любовью посмотрев в его глаза, Полина поцеловала его губы и произнесла:
- Если бы ты знал, какое наслаждение я получаю от твоих ласковых и нежных поцелуев. Ты так хорошо целуешь, прелесть просто, жаль, что я не могу так же. Мне очень хорошо с тобой и я очень счастлива.
Полностью обнаженные они вышли из машины. Марьин поцеловал любимую долго и упоительно, а затем взял на руки и понес берегом озера.
- А давай, искупаемся, - предложила Полина.
- А, что, это прекрасная идея, я еще ни разу ночью не купался.
И он, держа Полину на руках, вошел в воду.
Они плавали по озеру, освещенному полной луной, плавали тихо и неторопливо, наслаждаясь приятной прохладой озера.
Выйдя на берег, Марьин обнял Полину и прижал к себе. Она была мокрой, прохладной, как озерная вода и слегка дрожащей от озноба. “Гусиная кожа” выступила на ее обнаженном теле.
- Ты смотри, - изумилась Полина. - Даже озеро тебя не остудило, все такой же горячий, как печка, - и еще крепче прижалась к телу Марьина.
- Полина, - тихо произнес Марьин.
- Что, любимый?
- А если мы сделаем так: возьмем Иру, твою маму, ты поедешь со мной?
- Да, - тихо ответила Полина.
- И тебе все равно куда?
- Да. Хоть на край света, - еще тише ответила Полина, нежно и сильно прижимаясь к Александру.
Марьин, потрясенный ее ответом, самоотверженностью, замолчал, не в силах произнести хоть слово. Его переполняли любовь и нежность к этой маленькой хрупкой женщине. Он знал, что Полина ему верит, и это было главным. Он понял, что она пойдет за ним на край земли, к черту в пасть, в огонь и воду.
- Полина! Полина! Любимая, если бы ты знала, сколько подарила мне счастья! Полина, родная моя, как ты мне нужна, как воздух, как жизнь и будешь всегда нужна. Я боюсь тебя потерять, очень. Я боюсь даже подумать, что когда-нибудь ты мне скажешь, чтобы я больше к тебе не приезжал. Говорят, что никогда не знаешь истинную цену тому, чем владеешь. Но я то знаю, что ты бесценна, тебе нет цены, ты мое сокровище, как я тобой дорожу! Ты представить не можешь, кто ты для меня, и как ты мне необходима.
Я люблю тебя, очень и очень, и не могу без тебя жить. Не могу даже представить, что со мною сталось, если бы мы не встретились. Ведь стоило мне чуть пораньше в тот день проехать, или опоздать и... все, я бы никогда тебя не знал, как не знал до того дня. Я не могу даже подумать об этом. Это Бог нас соединил, - взволнованным и дрожащим голосом произнес Марьин.
Они стояли на берегу ночного озера, крепко обнимая друг друга, все еще мокрые, но безмерно счастливые.
Море, огромное море счастья дарила ему Полина и оно оказалось лишь крохотной капелькой от того огромнейшего счастья, что она могла подарить за всю жизнь. А в тот вечер они стояли на берегу озера, бесконечно обнимаясь и целуясь, радуясь жизни, счастью и любви.
Как Марьину не хотелось, чтобы прошла эта ночь, исчезли эти минуты и мгновения. Он молил провидение, чтобы ночь не оканчивалась, а рассвет не приходил как можно дольше.
Марьин знал, подобное, два раза в жизни не бывает. Будет другой вечер, другая ночь, будет и Полина, но уже не такая. Знал, что эта ночь неповторима, вовеки веков, ни с ними, ни с другими людьми, уже не произойдет подобное никогда.
Ничто в этом мире не происходит дважды, и это хорошо, и плохо. Невозможно войти в одну и ту же реку дважды, и ты другой, и река другая.
- Спасибо тебе, Полина, родная моя.
- За что, любимый?
- За тебя и за счастье, которым одарила. За любовь, за озеро, лес, небо. За все, что есть на этом свете.
Легко, словно невесомую он поднял Полину и понес к машине. Бережно опустил на сиденье и, не удержавшись, поцеловал, потом еще и еще, не в силах оторваться от губ любимой.
- Боже! С тобой можно год, даже всю жизнь, не переставая целоваться и, ведь не надоест, никогда. Но чего же ты сладкая, это просто ужас! - воскликнул Марьин.
И тут Полина неожиданно вспомнила и вскрикнула:
- Ой! Я же совсем забыла, ты же у меня голодный!
- Уже сытый.
- Не поняла.
- Ну, тобой сытый.
- Прекрасно, вот станешь мужем, с работы придешь, я тебя так же покормлю и спать уложу, согласен?
- Конечно, это будет самый вкусный ужин на свете.
- Но это будет потом, а сейчас бери бутерброд и ни звука. Пока будешь кушать, я с тобой разговаривать не стану. И не лезь опять целоваться, покушай сначала. Нет, я думаю, что ты так голодный и останешься. Боже! Мы с тобой целуемся дни и ночи напролет.
- Нет, к сожалению лишь ночи. А давай со мной, за компанию, одному скучно.
- Ешь, я ужинала, а ты нет, да поживее кушай, без стеснения, как и полагается мужчине. И пока не скушаешь все, до меня не дотрагивайся, а то снова на “подвиги” потянет, так до утра и будешь голодный.
- Но я же не виноват, что ты вкуснее еды.
- Ешь, а то из машины выйду.
- Уже ем, шантажистка. Вот покушаю, тогда я тебе все припомню, как ты надо мной издевалась.
- Согласна, припоминай, а сейчас моя власть, что захочу с тобой, то и сделаю.
- Полина, я же не слон, чтобы по столько кушать, за один раз, - взмолился Марьин через пару минут.
- Ешь, еще мужчиной называешься.
Она почти насильно кормила Марьина прямо из своих рук, как маленького ребенка.
- Ну, наелся?
- Сейчас, лопну.
- Ничего не случится. Сколько времени на твоих часах?
- Третий час.
- О! Пора по домам.
- Если бы знала, как мне не хочется везти тебя домой. Я готов что-нибудь сломать у машины, лишь бы с тобой не расставаться. Словно половину сердца с тобой оставляю, а вторая часть со мной остается. Ну, хоть на двое разорвись!
- Ну, поехали, светает уже, - взмолилась Полина.
- Придется, все равно ведь не отстанешь.
Как обычно в дороге Полина спала, положив голову ему на колени, он одной рукой вел машину, а второй ласкал волосы любимой.
Прощаясь, Марьин сказал:
- В следующий раз, ни за что на свете не отпущу тебя, это выше моих сил, я минуту не могу прожить без тебя, мне воздуха не хватает, я тобой дышу, а не воздухом. Хочу, чтобы ты была со мною всю жизнь.
- Рано или поздно я тебе надоем и ты меня разлюбишь.
- Нет, ни за что на свете.
- Ну, пока, целуй и я побежала.
- Не буду, потому что я знаю, пока не поцелую, ты не уйдешь, так я тебя хоть ненамного смогу удержать.
- Целуй, скорее, уже совсем рассвело, сейчас табун погонят.
Марьин слабо поцеловал ее в губы.
- Не так, - потребовала Полина.
Марьин вновь поцеловал.
- Это другое дело. Ну, все, я убежала, смотри, осторожнее в дороге.
- Постараюсь, - уныло пообещал Марьин.
- Ну, ну, не хмурься, завтра увидимся, - обнадежила его Полина.
- Не могу я с тобой расстаться, давай поженимся, - взмолился Александр.
- Пока, мне пора идти.
- Иди, - неохотно согласился он.
Возле калитки Полина обернулась, по обыкновению помахала рукой, и исчезла.
Спустя день Марьин, как и обычно, позвонил в дом Полины.
- Прошу произнес он и протянул ей огромный букет красных роз.
- Спасибо большое, у меня уже весь дом в цветах, ты избалуешь меня, честное слово.
В ее светло-карих глазах было столько благодарности и признательности, и Марьин подумал, что если бы ему пришлось проехать не пятьдесят километров, а много больше, он бы все равно проехал их, лишь бы доставить радость своей любимой.
- И ты приехал лишь для того чтобы подарить мне цветы! - изумилась Полина, когда буквально через минуту Марьин сказал, что ему нужно возвращаться домой.
- Да, только из-за этого, и чтобы взглянуть на тебя, я уже сутки тебя не видел.
Марьин видел, что Полина не может понять его поступка, причины, по которой он так поступает, а между тем все было так просто, но просто для него. Он ее любил и все за него делала его любовь.
Прощаясь, она сказала:
- А ты нашим девочкам понравился, они как тебя увидели в прошлый раз, когда ты приехал за мной на работу, так после этого каждый божий день мне мораль читают.
- И какую же?
- Уговаривают выйти за тебя замуж, утверждают, что я за тобой буду как за каменной стеной жить.
- Правильно говорят, умницы твои подруги.
- А одна так вообще мне говорит, ну что тебе еще нужно, выходи и все тут. А я ей в ответ говорю, ты тоже одна живешь, хочешь, с Александром познакомлю.
- Какая ты щедрая, я тебя никому не хочу отдать, а ты меня хочешь подарить своей подруге.
По дороге домой Марьин пытался вспомнить ее подруг, но так и не смог, их заслоняла Полина. Ее подруги меркли как звезды при восходе солнца. При других женщинах он смотрел и замечал лишь Полину и встреть он, сейчас хотя бы одну из ее подруг, то не узнал бы ни за что.
В Петров день Марьин едва успел переступить порог и подарить традиционный букет роз Полине, как она попросила:
- Саша, а давай во Владимировку поедем?
- Хоть на край света, а еще кто-нибудь поедет?
- Моя мама, Ира и Надежда, она так тебя ждала! Помнишь я тебе о ней рассказывала?
- Помню, а она то почему ждала?
- Познакомится, с тобой хочет, я ей столько о тебе рассказывала, вот ее любопытство и взяло. Не смущайся, это же моя лучшая подруга.
- У тебя они все лучшие, только мужа часто уводят от тебя.
- Эта не уведет, у нее друг есть, они уже лет десять дружат, вот только пожениться не могут. Она здесь, а он в городе, следователь прокуратуры.
Во Владимировке Полина познакомила его не только со своей многочисленной родней, но и с соседями и просто со знакомыми. Этот день и вечер был для Марьина настоящим испытанием, смотринами, которые ему устроила Полина. Но ничего, все обошлось как нельзя лучше. Марьин не выпил ни рюмочки, поскольку был за рулем, хотя все дружно уговаривали его выпить за знакомство.
Вечер затянулся, Александру наскучило сидеть в душном доме и он вышел на улицу. Сев в машину, Марьин нашел по магнитоле легкую музыку и откинулся на сиденье.
Через несколько минут вышла Полина, села в машину и прильнула к Марьину. Он обнял и поцеловал ее.
- Нет, я сегодня больше с тобой целоваться не стану, - заявила Полина.
- Почему? - удивился Александр.
- От меня водкой пахнет.
И рассмеялась:
- Невероятно, уже второй раз, ты как стеклышко, а я пьяная. Не боишься, что сопьюсь?
- Нет, не боюсь, да и никакая ты не пьяная. С одной рюмки что ли?
- А как тебе мои школьные подруги, ты их видишь ведь впервые?
- Хорошие, гостеприимные.
- А поточнее можно?
- Описать что ли?
- Да.
- Лена, из вас четверых, самая хитрая.
- Верно!
- Люба, очень простая.
- Да.
- Галя, самая пробивная и шустрая из вас.
- Правильно! А я какая?
- Ты! Ты самая лучшая на свете.
Полина прильнула к его губам и нежно поцеловала.
- А минуту назад говорила, что не будешь целоваться, вот и верь после этого женщинам, - пошутил Александр. - Ну что, домой скоро едем?
- Минут через десять. Мама здесь остается, с нами только дочка, да Надежда.
По возвращении в село Надя вышла из машины у школы, пожелала им спокойной ночи и ушла к себе. При школе у нее была своя комната.
Марьин осторожно перенес спящую девочку из машины в её комнату, а сам уединился с Полиной.
Они так и не заснули до утра, не шел к ним сон, а потому они разговаривали и разговаривали.
- А ко мне на днях Вадим заходил, - медленно, растягивая слова, произнесла Полина и испытующе посмотрела на Александра.
- И как прошли переговоры, - нарочито притворяясь равнодушным, спросил он.
- Снова мораль мне читал, и даже угрожал.
Неожиданно Марьин вспылил:
- А почему ты молчала, давай я с ним наедине, по-мужски поговорю.
- Успокойся, это он в начале разговора грубо себя вел, а потом спросил меня: “У тебя говорит с ним это серьезно?” Я в ответ: ”Надеюсь”. “Ты, говорит, и замуж за него пойдешь?”. Я говорю: “Возьмет, то, пойду”. “Ну, хорошо, говорит, я вам мешать тогда не стану”.
- Давно бы так, хотя, если честно, то я и сейчас боюсь, что ты можешь к нему вернуться, ведь он твой первый муж, да и Ирочке отец.
- Она его не любит, да и за отца не считает, какой из него родитель, одно название. Прошлый раз на нее ни с того, ни с чего накричал. Он ее даже никогда и не приласкает, слова теплого не скажет. Ира мне сама год назад сказала, давай с папкой разведемся. Да и все мои родные, если только я с ним обратно сойдусь от меня отвернутся. Братья так и сказали, будешь с ним жить, про нас забудь.
- Значит обратной дороги нет?
- Нет, теперь я с тобой. Ты мне сразу понравился, и я думала что забуду его, но пока не могу. Любила я его очень сильно. Умом понимала, что он дрянь, кроме внешности ничего стоящего, но ведь сердцу не прикажешь. А сколько раз он мне изменял! Не счесть, всех подруг моих перебрал. И пьет часто, как вспомню, каким он домой являлся, как надо мной и дочерью издевался, так дрожь по телу.
- Понимаю, сам через это прошел, и я долго жену не мог забыть. Годы, проведенные вместе, сближают людей, способствуют любви, не у всех, конечно. Все люди хотят быть счастливыми, но не хотят ради собственного счастья даже пальцем пошевелить. Все ждут, что оно само  к ним упадет сверху, или кто подарит, на блюдечке с голубой каемочкой. Счастье зависит от самого человека. Иными словами хочешь быть счастливым, так будь им. Так неужели мы с тобой, если очень сильно захотим, не будем счастливы, непременно будем. Все зависит от тебя и меня, только от нас двоих.
- По-моему ты многое упрощаешь, я думаю, что на самом деле все много сложнее. Согласись с тем, что многое зависит от обстоятельств, от тех людей, которые нас окружают и живут рядом. Зависит от прошлого и от многого другого. Ведь часто один из супругов все делает на благо семьи и детей, а второй, не только сам ничего не делает, но и разрушает то, что создает первый.
- Ты права, даже в сказке, Ивану-дураку, в жены Василиса Премудрая достается. Наверное, чтобы уравновесить, ведь если два дурака вместе будут жить, тогда совсем плохо, а так хоть жена семейный воз вытянет. Вероятно, Богу виднее, кому и на ком жениться, ведь браки заключаются на небесах. А знаешь, о чем я сейчас подумал?
- О чем?
- Нам с тобой нельзя ссориться, ни разу.
- Да, и почему?
- Первая ссора между нами может стать последней.
- Но почему, разве нельзя потом помириться?
- Нельзя. Мне будет неудобно приехать к тебе после размолвки. Стыдно, перед людьми и тобой.
- Ничего себе! А если я тебя в это время буду сильно любить и мы случайно поссоримся, то я вновь должна страдать? Не хочу и не хочу, хватит с меня одного Вадима. Давай, пока еще не поздно, перестанем встречаться.
- Да нет же, ты не поняла меня. Я хотел сказать, что нам до крайности нужно чутко и бережно относится друг к другу. Беречь наши отношения так, чтобы не возникала и малейшая ссора, которая может привести к разрыву.
- Я не представляю, из-за чего мы можем поссориться, кажется, что у нас нет для этого причин.
- Согласен, но было бы лучше, если бы мы поженились.
- Куда спешить, мы еще так мало знаем друг друга. К тому же, насколько я успела тебя узнать, то поняла, что ко мне ты не переедешь жить, так?
- Я мужчина, и мне будет неудобно жить у тебя.
- А как же моя мама, работа, дом?
- Мама будет с нами жить, работать ты не будешь, а дом на твое усмотрение.
- Посмотрим, утро вечера мудренее.
- Я не хочу тебя потерять, я этого не перенесу.
- Но я же с тобой не расстаюсь, так что нет причин волноваться.
- Дело в том, что я понял главное. Счастье, это когда ты любим женщиной, это высшее счастье, и я не хочу его лишиться.
За окном уже давно рассвело, а они все говорили и говорили. Полине пришлось, едва ли не насильно отправить Марьина домой, ведь ему нужно было еще и идти на работу.
Действительно, любовь женщины к мужчине, это величайшая движущая сила, она дает неиссякаемый, просто колоссальный запас энергии!
Любовь женщины к мужчине, это его звездный час, пик его расцвета. Мужчина, которого любит женщина, сказочно счастливый человек, ему повезло, как никому в мире. Жаль, что не каждый может понять и оценить любовь женщины.
Невозможно описать все то, что способна совершить любовь женщины к мужчине, и все то, на что способен мужчина любимый женщиной.
Но если женщина не любит мужчину, то это уже величайшая из трагедий. И ничто в мире не способно заставить полюбить женское сердце. Женская любовь или есть, или ее нет, и будь мужчина хоть трижды красавец, гений, добрейший человек. Или носи он женщину на руках, тем не менее, остается плохим, и она его не полюбит, никогда. Ну, не лежит у нее сердце к этому человеку и все тут, ну ни как. И, казалось бы, хочет она его любить, но, не может.
А вот встретится ей мужчина, и плохой, и не любит ее, обижает, а она его возьмет, да и полюбит. Он ее втаптывает в грязь, а она его боготворит. Вот и пойми после этого женское сердце.
В воскресенье Марьин приехал поздновато, и не застал Полину дома. Но зайдя к ее брату, он узнал, что та ушла около часа назад к подруге.
Отыскав нужный дом, и оставив машину на дороге, он прошел в палисадник и постучал в окно.
- Вам кого нужно? - спросил женский голос.
- Полину, - ответил Александр.
Спустя минуту Полина вышла и удивленно произнесла:
- Ты как меня отыскал? По-моему никто не знал, куда я пошла. Тебе только в милиции работать!
Марьин поднял ее на руки, и поцеловал:
- Значит, очень нужно было найти тебя, соскучился. Так что не рассчитывай от меня скрыться, и на краю света найду.
- Да, спасибо тебе за цветы. Вчера прихожу домой, а в дверях огромный букет роз.
- Пожалуйста, только жаль, что я тебя вчера не дождался, мы с сыном часа три около твоего дома ждали. Домой поедешь?
- Сейчас, только Иру возьму. А ты знаешь, мне муж за восемь лет совместной жизни всего один раз подарил цветы, смотри, избалуешь меня.
- Нет, хорошего ребенка лаской не испортишь, к тому же человеку нужно давать столько ласки, сколько он в состоянии вынести.
Ира легла спать в своей комнате, а они остались в машине.
На заднем сиденье спал сын Марьина, пятилетний Коленька, которого он часто брал с собой в поездки. Очень уж ему не хотелось оставлять сынишку с бабушкой.
Над миром властвовала глубокая ночь, все село давно уже спало, а они все не могли расстаться.
Александр Марьин пил из ее губ сладкий дурманящий напиток любви и никак не мог напиться. Родник любви был неиссякаем, а потому наполнялся вновь и вновь, и чем больше Марьин его пил, тем слаще и вкуснее он становился.
В целом мире не было для Александра женщины красивее и желаннее Полины, и он был безмерно счастлив.
Сын спал рядом и он был спокоен за него. Любимая женщина доверчиво прильнула к его груди и все, это и было настоящим человеческим счастьем.
Спустя день Марьин с сыном приехали к Полине часов в шесть вечера, а через полчаса они уже отдыхали вчетвером на лесном озере.
Жарили шашлыки, играли, бегали, развлекались. Когда дети устали, то уснули в машине, на заднем сиденье.
Спустя несколько минут уснула и Полина, положив голову на колени Александра. Прошел час, другой, третий, спали все, кроме Марьина. Было уже поздно, но что-то не давало ему уснуть. Он точно охранял их сон, и ощущал какую то ответственность.
Марьин долго смотрел на спящую Полину. Ее лицо было безмятежно и спокойно, а на губах блуждала, доверчивая, счастливая улыбка. Казалось, что сны витают и соперничают друг с другом за право подарить самый интересный и красивый ...
Ее голова покоилась на его коленях, а он смотрел и не мог оторвать от нее взгляд. При лунном свете Полина казалась юной, прекрасной девушкой, желанной и... недоступной.
Марьин, глядя на нее, забыл обо всем на свете, его мысли улетучились, он ни о чем не думал и не вспоминал. Ни на минуту не отвлекаясь, он до мельчайших подробностей, до последней веснушки разглядывал ее лицо, словно хотел запомнить на всю оставшуюся жизнь, словно предчувствовал, что пройдет немного времени и они расстанутся.
Временами Александру казалось, что она уснула навечно, и если ее не поцеловать, то она никогда не проснется. Эта мысль становилась настолько навязчивой, что он несколько раз хотел коснуться ее губ, но в последний миг передумывал. Полина была так в этот миг хороша собой, что он боялся потревожить ее сон. У него давно уже затекли и руки, и тело, и все равно он не смел и шевельнуться.
Нежность и любовь переполняли его сердце. И вот он наклонился и едва коснулся губами ее губ. Веки Полины вздрогнули, медленно открылись ее с таким знакомым блеском глаза, и доверчиво посмотрели на него. Затем она подняла руки, слабо обвила его шею, приоткрыла губы и ожидающе закрыла глаза.
Марьин приник к ее хмельным губам и сердце у него захолонуло в сладкой и нежной истоме.
Их поцелуи и ласки были так нежны и робки, что они сходили с ума. Они вели себя тихо, тихо, боясь разбудить детей, но именно это обстоятельство придавало их чувствам особую прелесть.
Нежность, только нежность господствовала в этот миг и они были счастливы, как боги.
Марьин не выдержал первым, коснулся губами ее теплого нежного ушка и шепотом спросил:
- Ты ничего не хочешь?
- Хочу, - улыбнулись ее глаза.
- Чего? - лукаво улыбаясь, спросил он.
- Того же, чего и ты, - прошептало ее жаркое дыхание.
Марьин и Полина молча рассмеялись, и с еще большей, трепетной нежностью стали ласкать друг друга.
- Все, я больше не могу, теперь целовать, неделю не позволю, -  искренне взмолилась Полина.
- Почему? - притворно удивился Александр.
- Губы болят, я столько, в жизни не целовалась.
- Но я же не виноват, что ты такая вкусная!
- Я, выходит виновата?
- Конечно, твои губы слаще меда.
- Ну и твои, от него ничем не отличаются, так что оба виноваты.
- Ты, по обыкновению, права, моя родная.
Они долго шутили, смеялись и лишь восход солнца смог разлучить их, да и то, лишь до следующего вечера.
Так они и жили, встречались, любили, расставались и вновь встречались, и казалось, что так будет вечно.











 Глава восьмая 

 
               
Так сильна в моем сердце утрата -
Я кричу! Любви мне не надо!
Сыт по горло любовью земной -
Пусть влюбляется кто-то другой.



Постепенно оканчивалось лето и точно так же, медленно, но неумолимо, словно весенний снег, стала таять их любовь.
И хотя Марьин по-прежнему, так же часто приезжал к Полине, а она была с ним приветлива, тем не менее, в их отношениях появилась некоторая прохладность.
Полина стала уделять ему все меньше и меньше внимания, была уже не такой ласковой и нежной, как прежде, и часто по приезде, Александру приходилось тут же ее покидать, так как у нее были или гости, или она уходила к многочисленным подругам. Она постоянно стала жертвовать им, их отношениями ради родных, а то и просто знакомых. Он это чувствовал и очень сильно переживал.
Часто он просто не заставал ее дома. В этом случае он часами ждал ее вместе с сыном сидя в машине, а затем, оставив в дверях букет цветов, возвращался домой.
Наверное, ничего так не жаль, как уходящую любовь. Видишь, чувствуешь, что любовь уходит капля за каплей, медленно и неотвратимо, а остановить этот уход, изменить что-либо, не в силах.
И нет, по-видимому, в мире силы способной вернуть уходящую, или ушедшую любовь. Понимаешь, видишь собственное бессилие, и до того становится тоскливо и больно в душе и сердце, что кажется, это выше сил человеческих, и ты это не вынесешь, а твое бедное любящее сердечко разорвется на кусочки.
Видел это и Марьин, понимал, а потому часто спрашивал Полину:
- Что случилось, что произошло, почему ты так изменилась по отношению ко мне, если я тебе больше не нужен, то скажи, и я перестану приезжать.
Но Полина отвечала, что он ей нужен, что она еще не привыкла к нему, и что ей нужно на это время.
Марьин соглашался и ждал, но ее отношение к нему становилось все холоднее и равнодушнее.
Неужели весь парадокс любви заключается в том, что она редко бывает взаимной, и уж тем более, на всю жизнь. Невероятно, но когда ты любишь человека, то должен тщательно скрывать свою любовь к нему, а иначе ты наскучишь ему именно своей любовью и он тебя возненавидит.
Марьин этого не знал, более того, он любил ее открыто, во весь голос и хотел чтобы Полина это знала. Он как бы показывал, что ни один человек в мире не будет любить ее сильнее, чем он.
Увы, вся его беда состояла именно в том, что он любил ее очень сильно.
В тот вечер прошел дождь, и чтобы пройти через высокую густую траву на поляну, Марьин взял Полину на руки и понес медленно и бережно. В последнее время ему удавалось видеться с ней все реже и реже.
 Они уже почти не выезжали вместе на природу, наедине так же оставались крайне редко, и сегодня Александру с большим трудом удалось ее уговорить на поездку.
Цветов на поляне было мало, они отцвели, их время прошло, наступала осень. И все же небольшой букет из прекрасных полевых цветов им собрать удалось.
В машине они посидели лишь с полчаса: Полина была холодна и каждую минуту звала домой.
- Почему ты вчера опять отослала меня домой, это из-за тех трактористов, что доставили тебе солому?
- Да, они же не знают, что ты приезжаешь ко мне просто как друг, и мне нужно было их угостить.
- Я б тебе эту солому на своей спине натаскал, лишь бы доставить тебе радость. Ты соломе радуешься больше, чем мне.
- Теперь буду рада тебе, мне же солому больше не привезут.
Физическая близость с Полиной была для него ее доказательством любви, странно, но это так. Она нужна была ему полностью, духовно, интеллектуально и физически. Он на дух не переносил половинчатой любви. Себя Александр отдавал до конца, но и взамен требовал того же.
Он не мог, не отдавать, не мог и не брать, для того, чтобы потом отдать своей любимой еще больше.
В тот вечер они поссорились,  впервые за все время их знакомства.
Марьин по дороге домой молчал, молчала и Полина. Проехав несколько километров, он услышал сдавленный плач, это было для него невыносимо и он остановил машину.
Марьин обнял ее и осыпал поцелуями мокрое от слез лицо.
- Успокойся, ну что с тобой?
- Ты сидишь, и молчишь, словно каменный.
- Я на тебя обиделся, к тому же тебе достаточно было сказать что-нибудь ласковое, в крайнем случае, просто обнять меня, и все, я бы успокоился.
- Я хотела, но у тебя был такой неприступный вид, что я не решилась.
- Напрасно, я быстро успокаиваюсь. Ну что, поедем домой?
Полина кивнула и прильнула к нему.
Возле своего дома, прежде чем выйти из машины, она подставила ему для поцелуя губы.
- Целуй скорее, и я побегу домой.
- Опять скорее, ну сколько можно! Я не хочу с тобой расставаться, это выше моих сил.
- Но, мне пора домой, а то мама опять замечание сделает.
- Ты сама, мама, ты же взрослый человек!
- Ну, все, я пошла, ты не обижаешься на меня?
- Нет, иди.
- Правда?! Ну, тогда целуй, и, еще один разочек, ох и целоваться люблю.
- Заметно, - буркнул Александр.
Она чмокнула его в губы и убежала. У калитки она остановилась, как обычно помахала рукой и исчезла. Марьин глубоко вздохнул и поехал домой.
После этого случая их отношения несколько улучшились, но лишь на время. Прошла всего лишь неделя и Марьин взмолился:
- Полина, я больше так не могу, уж лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Скажи мне что-нибудь определенное.
- Что я могу тебе ответить? Я ничего не могу с собой поделать. Извини, но я к тебе равнодушна. Все о тебе только хорошего мнения. И родные, и подруги только одно твердят: выходи за него замуж, будешь за ним как за каменной стеной. Да и я сама знаю, что такие мужья, как ты, на дороге не валяются. Но Сашенька, милый, я не могу с собой ничего поделать, молчит мое сердце.    
Марьин молчал, не в силах вымолвить хоть слово. Да что говорить, и так было все ясно, она его не любит.
- Хорошо, - собрав всю свою волю в кулак, медленно, после некоторого раздумья, произнес Александр. - Мы расстанемся, но месяца через два я к тебе приеду, хорошо?
- Хорошо, приезжай, я буду ждать.
И Марьин, простившись с ней, быстрым шагом пошел к машине, торопливо сел, и, со слезами на глазах, уехал.
Последующие дни, на протяжении полутора месяцев стали для него настоящей пыткой. Неумолимая сила влекла его к любимой женщине, и он едва не умирал от тоски.
Целыми днями он думал и размышлял, читал книги, очень много читал, сутками.
Вскоре он прочел все книги, которые были в библиотеке. И трудно предугадать, что сталось бы с Александром Марьиным в будущем, не прочти он в это время роман Джека Лондона “Мартин Иден”. Произведение, которое буквально потрясло его и перевернуло весь его внутренний мир - он узнал в главном герое себя.
Возможно, что прочти он его раньше, ну хотя бы на месяц, то он мог многое и не понять. Но сейчас, когда каждый нерв Марьина был оголен и напряжен до предела, ему понятна была каждая фраза произведения и каждое слово.
После этого он уже не читал все книги подряд, как раньше, а тщательно их отбирал по тематике. В основном это были произведения философского и психологического направления.
Его спасли книги, сын и творчество. Он начал писать, а вернее продолжил, занятие литературой.
И писал он, что называется, взахлеб, по восемнадцать часов в сутки. Он не осознавал, зачем и для чего он это делает. Кому это нужно, и нужно ли вообще. Изголодавшийся до предела, он писал, писал и не мог насытиться созданием литературных произведений.
Боже, как он экономил и берег время, которое ему, было, жаль потратить даже на то, чтобы приготовить себе покушать.
По-прежнему он жил вдвоем с сыном, который так же отнимал у него уйму времени. Его нужно было накормить, обуть, одеть, постирать.
Марьин уже ничто не экономил так, как экономил само время, но его все равно катастрофически не хватало. Александр очень много читал, занимался, наверстывал, таким образом, упущенное ранее время.
И странное дело, он несколько успокоился, не метался, как раньше подобно раненому зверю и не искал смысла жизни. Просто он нашел его, он обрел самого себя. Марьин писал сутками и не уставал. Ложась спать поздней ночью, он был по-своему счастлив. Любимое занятие давали ему определенный покой и удовлетворение измученной душе. Он знал, что день прожит не напрасно, что сегодня он много и плодотворно работал и засыпал со спокойной совестью, удовлетворенный собой.
Отныне он видел перед собой цель. И не важно, что она была за горизонтом. Он верил в свои силы и знал, что дойдет, обязательно. И станет писателем, чего бы это ему не стоило.
Прошло около двух месяцев с того дня, как Марьин не видел Полину. И он поехал к ней, потому что не мог больше ждать и минуты, ибо исчерпал почти весь энергетический запас души.
В течение всего прошедшего времени он много думал о ней, размышлял, отчего же они расстаются, и причину видел лишь в том, что Полина его не понимает. А потому решил написать ей письмо и все объяснить. В частности, свое отношение к ней, и причины, по которой они не вместе.
Марьин не отправил письмо по почте, оно было написано в тетради, занимало много места и просто не поместилось бы в конверт. Но основная причина состояла в том, что от этого письма, как верилось Александру, зависели его дальнейшие отношения с Полиной. Он надеялся, что, прочтя искренние строки, женщина поймет его и как следствие этого изменит свое отношение к нему.
Таким образом, ему казалось, что от письма зависит его счастье, любовь и судьба, а потому в субботний день он поехал в Загорье.
Марьин буквально жаждал увидеть Полину, и в то же время опасался. Не видя ее, у него оставалась какая никакая, но надежда. Скажи женщина нет, его мечты и надежды разрушились бы в одно мгновение.
Странно, но когда Марьин вошел в столь знакомый дом после длительного перерыва, то испытал лишь легкое волнение. Полина принимала ванну и ему пришлось несколько минут ее подождать, листая от вынужденного безделья журнал.
Выйдя из ванной комнаты, Полина прошла в залу и тепло поздоровалась с ним.
Марьин был безумно рад видеть ее, а потому смотрел на любимую, не отрывая взгляда.  Полина заметила необычный свет глаз, идущий из глубин его души и сказала:
- Что с тобой, ты прямо светишься весь.
- Ужасно по тебе соскучился, и сейчас радуюсь, что вновь вижу тебя, - улыбнулся Марьин.
Настенный календарь висел на своем обычном месте, Полина взглянула на него и произнесла:
- Но два месяца еще не прошло.
- Я вытерпел, сколько мог, извини, что не смог подождать еще неделю.
- Я не упрекаю, просто к слову сказала.
- У меня есть письмо, для тебя, я его специально привез, сегодня.
- Оставь, будет время, я прочту.
- Нет, пожалуйста, прочти это сейчас, - произнес Марьин и протянул ей голубенькую тетрадь.
- Так уж прямо сейчас, - улыбнулась Полина.
- Да, это займет совсем немного времени.
Полина взяла тетрадь в руки, прочла несколько строк, посмотрела на Александра, удивленно покачала головой и продолжила чтение.
Прочтя страницу, она вновь прервала чтение, посмотрела на гостя, отложила письмо в сторону и тихо попросила:
- Можно, я прочту это позднее, без тебя.
Марьин умоляющим взглядом посмотрел на женщину:
- Пожалуйста,  очень нужно чтобы ты прочла это сейчас.
- Но почему именно сейчас? - несколько растерянно и удивленно спросила Полина.
- Это очень важно, мне необходимо увидеть, какое впечатление произведут на тебя эти строки.
- Но я не могу прочесть письмо сейчас, - неуверенно возразила Полина.
- Я тебя очень прошу, ну хотя бы окончание, - взмолился Марьин.
Он взял тетрадь в свои руки, чтобы показать, откуда следует читать, пробежал глазами несколько строк и в отчаянии покачал головой:
- Нет, это нужно прочесть все.
В его голосе было столько безысходного отчаяния и мольбы, что Полина неожиданно для самой себя согласилась:
- Ну, хорошо, я прочту.
Марьин весь просветлел, с волнением передал Полине тетрадь и замер. Он сидел на диване, боясь шелохнуться и этим нарушить звенящую тишину.
На губах Полины время от времени появлялась легкая изумленная улыбка, выдававшая удивление прочитанным. По мере чтения черты ее лица становились все мягче и мягче. Прочтя одну страницу письма, Полина переворачивала ее и принималась за чтение следующей. Больше она не отвлекалась от чтения и на миг.
Марьин внимательно следил за поведением Полины, его сердце гулко билось в груди и он с необыкновенным волнением ожидал окончания чтения.
“Полина, для меня ты богиня, а на Бога не обижаются и не сердятся, ему верят безгранично, ему поклоняются.
Ты богиня и я на тебя молился, боготворил, для меня ты не земное существо.
В глубине своей души я испытываю к тебе чувство огромной благодарности и признательности и происходит это, помимо моей воли и желания.
При дневном свете ты походишь на обыкновенную женщину, каких не так уж и мало. Но ночью, при лунном свете, ты богиня, и второй такой, нет в целом мире. Временами тебя будто  подменяли, и мне тогда казалось, что та женщина, которую я держал в своих объятиях ночью, которая обжигала мое сердце своим взглядом. Та,  которая своими нежнейшими прикосновениями заставляла замирать мою душу - эта женщина была иной, и не имела ничего общего с той, дневной. Я же полюбил - лунную женщину.
Не знаю, вполне возможно, что я тебя идеализирую и люблю как свою мечту, но это не важно. Я знаю лишь одно, что я никогда не стану относиться к тебе иначе, чем сейчас. И через годы я буду преклоняться перед тобой, как перед богиней.
Ты единственная женщина, к которой я относился, и впредь буду относиться, как к богине.
И я не могу, не любить тебя и не уважать, это выше моих сил. Даже если все люди станут говорить, что ты очень плохая, обладаешь многочисленными пороками, я этому не поверю, ни за что на свете. Верующие же не верят, что Бог может быть плохим, так и я не верю.
Мне трудно правильно описать, кем для меня являешься ты. Это богиня, идеал женщины, сказочная фея, инопланетянка. Просто ты воплотила в себе все доброе и хорошее, что есть в этом мире.  В моей памяти останешься божественной женщиной.
Всю свою жизнь, долгую или короткую я буду боготворить тебя, любить и верить, как в Бога.
И я безмерно счастлив тем, что встретил тебя. Как я благодарен судьбе, за то, что она позволила узнать тебя!
Это просто чудо, что ты есть в этом мире. Ты солнце, которое будет всю жизнь светить мне, ты луч света сверкнувший предо мной.
Невозможно описать и выразить все то, что ты для меня сделала. И какую роль сыграла в моей судьбе.
Ты помогла мне уже тем, что ты есть на этом свете и сделала для меня столько всего доброго и хорошего, сколько все остальные мои знакомые взятые вместе.
Нет, ты богиня, и мне послал тебя сам Господь!
Знаешь, Полина, если мне однажды скажут, что за тобой прилетел космический корабль и ты покинула нашу грешную землю, то я этому нисколько не удивлюсь. Такая женщина как ты, не может быть обычной земной женщиной, ибо ты все лучшее, хорошее и доброе, что дано мне судьбой.
И я не знаю, как мне отблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня, ведь ты дала мне вторую жизнь, любовь и веру. Благодаря тебе я прозрел, понял то, чего не мог осмыслить раньше, полюбить то, что до сего времени не любил.
Полина, любимая моя, ты для меня все: от травинки, до бесконечности, все, абсолютно все. Ты моя жизнь, сама жизнь, и всем этим я сейчас живу. Если б я мог, хоть чем-то тебя отблагодарить, но нет, перед тобой я в огромном долгу и, скорее всего, так и останусь твоим вечным должником. Ибо мой долг перед тобой слишком огромен и мне не хватит всей жизни, чтобы сполна вернуть его тебе.
Знай, что за один твой любящий взгляд я готов отдать свою жизнь. Спасибо тебе, и низкий, низкий поклон, за все.
Я не знаю, что со мною было бы, если бы не встретил тебя. Мне даже страшно об этом подумать. Наверное, так бы и тлел всю свою жизнь.
Боже! Как мне хочется тебя видеть, очень, очень! Как я хочу, чтобы ты всегда была со мною рядом.
Когда человек любит другого, то он видит его таким, каким его задумал создать Бог. А когда нет, то таким, какой он есть на самом деле. Так вот, для меня ты навечно останешься такой, какой тебя задумал создать Господь. Никто и ничто в мире не в состоянии заставить меня изменить это мнение.
Полина, ты оставила в моей душе самый яркий, самый неизгладимый след. Ты дала мне неиссякаемый запас энергии, силы, упорства. Ни одна женщина еще не облагораживала меня и не поднимала на такую высоту, как ты. Ты, и только ты, сумела внушить мне все это, сделать меня добрее, лучше и чище.
А еще, ты сумела внушить мне безграничную веру в тебя - я не могу тебе не верить! Вера в тебя и любовь к тебе помогла бы мне вернуться целым и невредимым даже с того света. Я пешком пришел бы к тебе даже с другого края земли.
И самое главное это то, что благодаря таким женщинам, как ты, мужчины совершают невероятные чудеса, творят невозможное, ибо вы даете им невероятную энергию для дерзаний.
Благодаря таким женщинам, как ты, на свет появляются гениальные полотна художников, прекрасная музыка, стихи и проза. Более того, все лучшее в этом мире появляется благодаря таким женщинам, как ты.
Еще в детстве я прочел, что в мире есть женщины, которых нельзя не любить - они человеку, как солнце, на всю жизнь.
Ты и есть та женщина, которую невозможно не любить и не верить. Ты солнце для меня! Я люблю тебя и буду любить вечно.
Прочтя последние строки, Полина перевернула чистую страницу, словно не веря, что прочла все написанное, и, глядя невидящим взглядом на тетрадь, медленно закрыла ее и положила на журнальный столик, подальше от края.
Полина молчала, молчал и Марьин, с волнением ожидая приговора.
С минуту Полина сидела в глубокой задумчивости, низко опустив голову, и глядя перед собой отсутствующим взглядом. Но вот она медленно повернулась, взглянула на Марьина и..., они оба одновременно, и облегченно улыбнулись. И..., словно гора упала с его плеч. Скорее сердцем, нежели умом, он понял, что Полина признала его любовь, искренне поверила всему написанному.
- Да, - тихо, с трепетным волнением произнесла она и, покачала головой, выдавая глубокое удивление. Секунду она помолчала и дрожащим голосом произнесла:
- Плакать хочется, никогда, ничего подобного не читала, - и вновь замолчала, не в силах вымолвить хоть слово.
- А из тебя получится писатель, - спустя минуту убежденно произнесла Полина.
- Правда!? - воскликнул Марьин.
- Да, - еще с большей твердостью ответила она.
Это была наивысшая похвала и наибольшее признание от любимой женщины, о которых он мог только мечтать.
На протяжении всего вечера Полина разговаривала с какой-то особенной теплотой в голосе. Ее голос, речь, и движения были плавными, спокойными, умиротворенными. Более того, могло казаться, что она испытывает к нему чувство любви, настолько ее отношение к нему стало нежным и ласковым.
Что-то, совершенно неуловимое изменилось в ней в тот вечер. Она как бы стала добрее, лучше и с большей чуткостью относилась в этот час к своей дочери и матери.
Когда Марьин сказал, что ему пора ехать домой, Полина проводила его до машины. На прощание он спросил:
- Полина, ты подумаешь над моим предложением о замужестве?
- Хорошо,  я подумаю, - с тихой и дивной теплотой в голосе ответила она, целуя Марьина.
Домой Марьин летел словно на крыльях, и был безумно счастлив.
На некоторое время их отношения улучшились, они снова стали встречаться, ходить к друзьям в гости, и просто совершать увеселительные поездки с детьми, или вдвоем.
Но увы, любовь всегда оканчивается плохо, у нее никогда не бывает счастливого финала - се-ля-ви.
Они уже не были так безоблачно счастливы - поэзия окончилась и началась жизненная проза.
Часто, очень часто Марьин просил Полину выйти за него замуж, потому что был более чем уверен, что они смогут создать счастливую и дружную семью. Полина вела себя на первых порах дипломатично; она не давала согласия, но и не отказывала наотрез. А Марьин страдал, мучился и не мог понять, отчего же она не верит, в то, во что верит он, в то, что они могут и будут счастливы.
Позднее он понял, что он видел и понимал то, что она была не в состоянии понять. Счастье, это когда тебя понимают. Полина его не понимала, нисколечко. А он, ослепленный любовью к ней, измученный страданиями, так же мало что понимал, а потому отчаянно защищал и сохранял свою любовь, и не знал, что от этого она разрушается еще стремительнее.
Они действительно, без всякого на то сомнения, были бы счастливы всегда, но инстинктивно это чувствовал лишь Марьин. Полина, смертельно уставшая от семейных неурядиц, жаждала отдыха и мечтала лишь о спокойной жизни. Более того, она не понимала его увлечения литературой и философией, так как была от этого слишком далека.
Полина не могла, да и не хотела никого любить, слишком много страданий принесла ей ее любовь к мужу.
А Марьин, чувствуя что, теряет свою любовь, стал приезжать в Загорье еще чаще, уделял Полине еще больше внимания и заботы, а в результате в скором времени ей смертельно надоел.
Больше всего на свете женщины не любят когда у них вымаливают взаимность. И почему то, Полина видела в Марьине лишь его недостатки, хотя умом она понимала и видела все его достоинства. А Марьину мало было половинчатой любви, он требовал полного самопожертвования, ибо знал, что он возместит в скором времени все ее затраты.
Талант, это перемежающаяся лихорадка, и ни у одной из женщин мира нет желания делить его тяготы. Вот разделить успехи, они согласны, а неудачи? В этом случае извините, господа писатели, это уж вы как-нибудь сами.
К тому же судьба ведет будущего писателя через тернии жизни, не особенно щадя его при этом. Она показывает ему все то, о чем позднее он должен будет написать. Обучает всему, что пригодится на литературном поприще.
В этом мире все уравновешивается. Судьба делит печаль и радость пополам. Но горе люди воспринимают много острее, а оттого им и кажется, что в их жизни было больше злоключений, нежели удачи.
К Марьину вновь пришло одиночество, он переживал душевное тяжелейшее состояние, а оттого метался словно раненый зверь в клетке.
Месяц назад он писал дни и ночи, а сейчас, ежедневно садился за письменный стол, брал ручку и..., не мог, ничего не мог. Неведомая сила поднимала его с места и гнала: куда-нибудь, к кому-нибудь. Он не мог жить без Полины, и не мог жить один.
И Марьин вновь и вновь приезжал к ней, в его душе жила просто фантастическая надежда, не желавшая умирать, а в сердце горела редкостная любовь.
В тот вечер Полина стояла возле своего дома и беседовала с подругой. Александр подошел к ним и поздоровался. Полина с холодной учтивостью в ответ произнесла:
- Здравствуйте, что скажет ваша светлость?
И в это самое мгновение Марьин понял, что человеческое сердце понимает все. Оно понимает человеческую речь и реагирует на нее мгновенно, много скорее чем мозг. Александр не стал бы утверждать, что понимают все сердца, но что любящее слышит и чувствует все, в этом он был убежден.
Подруга, видя и понимая, что она третий лишний, попрощалась и ушла домой. Полина, глядя на Александра ледяными, прямо рысьими глазами спросила:
- Ты за книгами приехал?
Он привозил ей “Шагреневую кожу” Бальзака и “Мартина Идена” Джека Лондона.
Марьин хотел сказать в ответ что он приехал за ней, но промолчал, а спустя мгновение спросил:
- А ты их уже прочла, понравилось?
- Одну, вторую не начинала, - равнодушно ответила она.
Он привозил книги, в надежде что после того как она их прочтет, взаимопонимание между ним и Полиной улучшится. Что она поймет, как сильно он ее любит и что они могут и должны быть вместе.
Но даже если бы она и прочла все книги, которые открыли свет истины Марьину, все равно бы Полина его не понимала - они жили на разных полюсах земли. Марьин изо всех сил боролся за свою любовь, но тем самым ускорял ее гибель.
- Ты о чем-то хотел спросить меня? - жестким голосом осведомилась она.
От Полины веяло таким холодом, что Марьину казалось, что рядом сидит не женщина, а сама Снежная королева, сердце которой ледяное и не способное любить даже ближнего человека.
- Я поражаюсь тебе, ты холодна и безжалостна ко мне как никогда. Я же не сделал тебе ничего плохого! Я не заслужил такого отношения ко мне!
Она промолчала, а Марьин, выделяя каждое слово, сказал:
- Я попросить тебя хотел, выйти замуж.
- За соседа? - ехидно осведомилась она.
- Нет, за меня.
- Но я уже сказала, что не хочу.
- Да, но ты могла за это время и передумать, к тому же ты обещала подумать над моим предложением.
- Почему я должна выходить замуж за человека, которого не люблю?
- Но зато я тебя люблю, мой любви хватит на двоих! - воскликнул Марьин.
- Нет!
- Что нет? - переспросил он, хотя понял все мгновенно. Но это было настолько нелепо и неожиданно, и он подумал, что ему показалось и он ошибся в предположении.
- Ты меня не любишь! - категорично заявила Полина.
- Не люблю! - поразился Марьин ее утверждению.
- Да, не любишь, - буквально по слогам спокойным голосом подтвердила она. - Ты сильно любил свою жену и сейчас все еще ее любишь. Я не желаю из-за вас страдать. Что будет, если она вернется, тогда мне придется переживать все заново.
Пораженный ее словами, как молнией, Александр молчал, настолько нелепыми казались ее доводы. Полина победно посмотрела на него, как бы говоря, ну что, я права, тебе в ответ и сказать нечего.
- Так ты мне не веришь!? - воскликнул Марьин, потрясенный своим открытием.
Она молчала и смотрела куда-то в даль.
- Вот это да! Никогда бы не подумал. Ну и ну, так я к тебе приезжаю от нечего делать, ты так думаешь?
И тут же предложил ей:
- А если я докажу, что люблю тебя?
- Все равно ничего не изменить, я хочу жить одна.
- А ты знаешь, чем ты меня покорила?
Она промолчала и Александр сам ответил на свой вопрос:
- Я был одинок и очень нуждался в понимании и ты мне его дала. Мы понимали друг друга с полуслова, прямо как родственные души. Я встретил тебя и мое сердце, истосковавшееся по любви и ласке, сразу же потянулось к тебе. Я поражен: вначале ты была ласкова со мною, а сейчас, когда я тебя люблю и не могу без тебя, ты гонишь меня. Но в этом случае моя любовь к тебе станет еще сильнее! Ты же сама прошла через подобное, почему же ты хотя бы не уважаешь чувства другого человека, а если было бы наоборот, ты меня любила, а я тебя нет? Как бы в этом случае ты себя чувствовала, наверняка плохо?
- Вот привязался, - невольно вырвалось из уст Полины и на ее лице появилось выражение крайней досады.
- А ты знаешь, за что и когда мы любим? Напрасно не прочла, вот в этой книге написано, что любовь не что иное, как благодарность за доставленные наслаждения. А любим мы всегда то, что нам недоступно.
Полина смотрела на него с нескрываемым раздражением.
- Отстань! Не хочу я ничего слушать, мне надоели все эти нравоучения. На работе подруги меня измучили. Выходи да выходи за него замуж. Здесь ты уговариваешь, надоело все!
Но Марьин продолжал говорить. Ему необходимо высказаться полностью.
- Они тебе правильный совет дают. Выходи замуж и будешь счастлива. Им со стороны виднее.
- Отстань, не хочу я замуж!
Марьин смотрел на ее злое, а потому некрасивое лицо и поражался. Неужели это она, его Полина, была с ним летом в лесу, на озере. Ее словно подменили, украли ту единственную, его Полину или околдовали.
Он с жалостью посмотрел на нее:
- Ну почему ты мне не веришь? Я же люблю тебя и сделаю все возможное и невозможное, для того, чтобы ты была счастлива, пойми же это. Я уверен, что и ты полюбишь меня, ведь любовь всегда порождает любовь! Я хочу тебе только счастья.
- Отстань, я не хочу ничего слушать, ничего!
И Марьин понял, что все его доводы напрасны. И чем больше он будет доказывать очевидное, тем скорее он ее потеряет.
- Хорошо, но позволь хотя бы мне иногда к тебе приезжать, и постепенно я отвыкну от тебя.
Она немного подумала и сказала:
- Нет.
- Но ты меня убиваешь своим отказом, ты безжалостна ко мне - закричал он в отчаянии.
Ничего, переживешь, как-нибудь. У тебя же были до меня женщины, ты их любил, а потом забыл. Постепенно и меня забудешь. Меня разлюбишь, полюбишь другую.
От изумления Марьин покачал головой пораженный ее жестокостью и бессердечием.
- Но я не хочу тебя забывать! - вскричал он. - И как это для тебя просто: полюбил, разлюбил. Ты с таким пренебрежением относишься к моей любви, что я начинаю сомневаться: любила ли ты вообще кого-нибудь! Ведь льды и те бы растаяли, а твое сердце я не могу растопить.
Ты не уважаешь любовь человека, возможно, что ты даже его в какой-то мере презираешь, за его же любовь к тебе. А ведь невзаимная любовь это всегда одни унижения. Какое право имеет человек издеваться над другим человеком только за то, что он его любит, за его любовь! Я был о тебе лучшего мнения, - с горечью произнес Марьин.
- Да, я знаю, - продолжил он. - Что женщины не любят, когда у них вымаливают взаимность, но что делать, если я в безвыходном положении. И еще, пожалуйста, запомни эти слова. Я люблю тебя и буду это доказывать тебе всей своей жизнью до тех пор, пока ты не поймешь, что потеряла великую любовь, что не сумела разглядеть любящее сердце, чуткую и нежную душу! А когда ты поймешь это, тебе станет мучительно больно оттого, что ты могла быть счастлива, любить и быть любимой. Но ты сама, своими же руками выбросила любовь и свое счастье на помойку.  Я сердцем чувствую, что мы просто созданы друг для друга, но ты этого не хочешь понять.
- Прекрати, я не хочу ничего, я хочу просто жить, - взмолилась Полина.
- А я просто физически не могу оставить тебя. Я могу быть счастлив лишь с тобой! Отказаться от тебя выше моих сил, для этого я должен уничтожить свой разум! Пока он жив, я не могу бросить тебя, потому что это равносильно тому, как если бы я сам себя, свое счастье, свою любовь закопал собственноручно в землю. Я же не враг себе, ибо мой разум знает, что мне без тебя плохо будет, вот он и противится разлуке.
- Но мне с тобой плохо! - призналась Полина.
- Да? А вот мне сердце говорит, что я могу быть счастлив с тобой и только с тобой. Неужели тебе твое сердце говорит обратное? - изумился Александр.
- Да, говорит, оставь его. Ну, я не знаю, не знаю, почему я не люблю тебя. Да, я знаю, ты хороший, и добрый, заботишься обо мне и дочери. Я сама не могу ничего понять, но я к тебе равнодушна.
- Все правильно, - с горечью произнес Марьин. - Когда теряешь любимого, или любимую, то потом долго никого не можешь полюбить. Может поэтому я так держусь за тебя. Мне уже тридцать, и вряд ли я когда-нибудь встречу подобную любовь и буду, так же счастлив, как был счастлив с тобой.
Да, и на твоем пути, и на моем, время от времени будут встречаться немало хороших людей, но увы, мы неизменно, раз за разом, будем расставаться с ними. Ты по милости Вадима, я из-за любви к тебе. Я сейчас потеряю способность любить, а ты ее еще не обрела, ты ее утратила некоторое время назад.
Сейчас ты, как Снегурочка, к которой еще не пришла пора любви. Помнишь? Лель сидел рядом с ней и плакал. А Снегурочка спросила: “ Отчего ты плачешь, пригожий Лель?” А он ей ответил: “ Придет время и ты узнаешь, почему плачут люди”.
Полина, придет время и ты узнаешь, почему сейчас плачет мое сердце. Я сейчас хочу и молю Бога лишь об одном, чтобы ты когда-нибудь, кого-нибудь, полюбила бы так же сильно, как и я тебя и, нераздельной любовью. Это было бы для тебя Божьей карой.                                                А Снегурочка  и не полюбила бы никого и никогда, если бы ее мать-Весна  не подарила ей изумительный и бесценный дар - способность любить. Пока у нее не было этой способности, Мизгирь напрасно тратил время, бегая за ней по всему лесу. Снегурочка даже боялась его любви. Но стоило матери-Весне подарить ей способность любить, и все, она полюбила  первого встречного, а первым встречным оказался - Мизгирь. Он встретился ей именно в тот миг, когда ее сердце обрело способность любить. И даже  малая искра от его любви зажгла в ее сердце ответную любовь.
Но встреть Снегурочка в эту минуту Леля, старика, нищего, хоть самого лешего, все равно она его бы полюбила. Она была подобно костру, облитому бензину. Одна единственная искра, и костер горит, так и она.
Полина, сегодня твое сердце еще не способно любить, оно не восстановило утраченные силы. А вот когда ты успокоишься, обретешь душевный покой, то ты безусловно, захочешь любить, и в этом случае полюбишь любого, даже первого встречного.
Любят потому, что пришла пора любить, всего-навсего сердце обрело способность любить. У одних это происходит раньше, у других позднее. И чем сильнее травма сердца, тем дольше восстанавливается способность любить.
Я не знаю, когда ты сможешь вновь полюбить и, кого? Это может произойти в любой миг: сегодня, завтра, через год, а возможно что и никогда. Но если это произойдет, то ты полюбишь любого, хорошего или плохого. В противном случае плохого человека никто и никогда бы не полюбил.
Но, Полина, разве нельзя полюбить человека за его любовь, за доброе сердце, заботу, ласку. Вспомни сказку “Аленький цветочек”, ведь Настенька полюбила лесное чудовище именно за эти качества. Так что же, она лучше и добрее тебя?
И в это мгновение Марьин услышал плач сердца, да, да, именно плач сердца.
Оно плакало громко, навзрыд, сердце поняло то, чего еще не успел понять Марьин. Сердце плакало об утраченной любви и нераздельном счастье, и его плач был еще горше оттого, что оно плакало о своей последней любви. Оно знало, что уже никогда и никого не полюбит, что оно израсходовало все свои силы и способности к любви. Уже не восстановиться ему никогда, слишком много оно израсходовало в этой неравной борьбе.
Сердце это знало, а потому плакало и плакало, горько и безутешно.
Плакало от неимоверных потерь, оно потеряло все, абсолютно, все, чем оно жило до этой роковой минуты.
Плакало о прошедшем счастье, ушедшей любви, об утраченном счастье в большое небо и солнечный рассвет.

               










      ЭПИЛОГ    



 
               
...Вырастут крылья, взлечу и я
С Икаром навеки станем друзья.
Износятся крылья - на землю паду,
А через годы в небо приду.
И снова один, и снова в дорогу,
Ты проводила лишь до порога.



Мы все, всю свою жизнь идем от рубежа к рубежу, и число этих границ неимоверно много.
Многие люди, пройдя всего через несколько таких рубежей останавливаются. Они пришли, они достигли того, чего хотели. Это их потолок взлета, и выше они не смогут подняться даже при желании.
Другие люди, число которых так же велико, идут дальше, к примеру, до 100 рубежа. Ступив на него, многие остаются на нем на всю оставшуюся жизнь.
Более настойчивые люди идут дальше и достигают 1000 рубежа. Многие и многие люди остаются на нем на всю жизнь. И лишь несколько сотен людей устремляются в дальнейший путь, перейдя тысячный рубеж. Это самые упорные и они горят желанием достичь вершин и познать мир.
И вот наконец-то 1000000 рубеж, но к нему пришли лишь единицы, и не все сразу, а по одному в 10, 25, 50, иногда даже и раз в 100 лет - это гении. Они достигают вершин мудрости и мира в полнейшем одиночестве, ибо все остальные люди давно и безнадежно от них отстали.
Полина, я перешагнул тот рубеж, на котором ты сейчас стоишь. Я зову тебя идти вперед, дальше, к солнцу и рассвету, но ты не хочешь. А я не стою на одном месте, я ухожу все дальше и дальше. Придет время и я уйду за горизонт и ты, постепенно, к большому моему сожалению, уйдешь из моей жизни.
Вдвоем идти легче, а потому мне необходим спутник жизни, ведь даже планеты имеют спутников, и они для них жизненно важны.
Я пока не знаю, по-моему люди, придя к своему рубежу, остаются на нем навсегда. Видимо это от Бога. Очевидно что и ты, достигла своего рубежа, а потому не можешь идти дальше.
Наверное, мы шли по жизни рядом, а потому наши пути пересеклись, но в это время приближался 100 рубеж, а мы были слишком близко от него, потому то и были вместе так мало. И когда мы ступили на эту черту, ты сказала, все, я пришла, и дальше, не пойду.
А я, нет, я пошел вперед, я звал тебя, но ты не можешь, или не хочешь. Конечно, можно бросить тебя, оставить на этом рубеже, но я не из тех, кто оставляет любимых или друзей.
Полина, я вижу путь, светлое будущее, вижу и верю в него. А потому иду, я упрямо иду вперед, ты же потеряла силы, а главное - веру. Так что мне остается? Подобно Данко вырвать из своей груди пылающее сердце и, освещая им путь, повести тебя за собой? И видит Господь, я так бы и сделал, если бы у меня был хотя бы один шанс из миллиона. Увы, его нет, я точно знаю, что ты и на шаг не сдвинешься с места.
И мне остается идти вперед и вперед, и я верю, что рано или поздно, но я дойду до этого, последнего 1000000 рубежа. Но я так же знаю и то, что я приду к нему в совершенном одиночестве: таких упрямых и упорных людей, верящих в любовь и счастье - катастрофически мало! В своей жизни я еще не встречал людей, которые были бы равны со мною по способности любить, не говоря уже о превосходстве в этой области. Я могу любить искренне и верно, но женщины подобной тебе, я уже никогда не встречу, и ты была моей последней надеждой, верой и любовью.
Но от меня ты не услышишь более ни единого упрека: я понял основное - ты дошла до своего рубежа, а на нем мы не сможем понимать друг друга, а следовательно, любить и быть счастливы.
Ну что ж, пожелай мне счастливого пути, ибо я должен взойти на свою Голгофу. Я знаю, что это неимоверно трудно, очень и очень, но у меня нет выбора, да и другого пути тоже.
Этот путь равносилен подъему по высокой оледенелой горе. Многие люди живут у ее подножия и счастливы. Но другие идут вверх, ибо жива легенда, которая гласит, что там, в голубой выси, рай и вечная жизнь. И люди лезут и лезут вверх, при этом многие и многие срываются в пропасти, погибают, или становятся инвалидами на всю жизнь. И лишь единицы избранных взбираются на вершину этой горы, на этот вожделенный Олимп.
А там действительно рай, прекрасная и бессмертная жизнь. И люди живут там вечно и в том возрасте, в каком они взобрались на этот Олимп. А попали они туда ценой невероятных потерь и огромных разочарований.
И если мне повезет, и я когда-нибудь поднимусь на свой Олимп, то первое, что я сделаю, это подарю тебе миллион Алых роз.