Гильотина...

У гильотины острые ножницы.
Щёлкнет по шее, и нет головы.
Её привлекают тела, как изложницы
Душам, и крики безумной вдовы.

Ей импонирует самостоятельность
Острой возможности, лес без листвы,
Неотвратимого дня обстоятельность
В сладостно-дикой закваске молвы.

Главолишенцы – её родословная;
Шотландская дева, маннайя судьбы.
Прямоугольная, немногословная,
Скромно секущая, без похвальбы.

Знавшая руки Сансона на площади
Гревской, и толпы снующих зевак,
Где приседали угрюмые лошади
Под седоками, лишь падал резак.

У гильотины гуманное прошлое.
Она заменила костры и костыль,
И тело её расцветало роскошное,
Словно пурпурно-готический стиль.

В её понимании нету прощения
Убийцам, губителям тела и душ.
В её понимании нет просвещения,
Если властители – клика кликуш,

Где не допустят выгуливать фальцами
Стального барашка рукой палача,
Проще за горло холёными пальцами,
Да лицемерному храму свеча…