А он стоял лохмотьями укрытый

А он стоял  лохмотьями  укрытый,
Не  подчиняясь  окрику,  ложись,
Он понимал,  что может быть убитым,
А  жизнь одна,  всего одна-то  жизнь,
Он говорил наперекор  комвзводу,
И между ними  завязался спор,
Чтоб  извинился тот  перед народом,
За  только что,  допущенный позор.
Комвзвод  вчера  велел убить   грузина,
За  то,  что тот из зоны убежал,
Его убили в грудь  а нужно в  спину,
И там в лесу беглец  уже лежал,
А  зэки  меж  собой постановили,
И бог тот  разговор  благословил,
Чтобы  грузина рядом схоронили,
И всем  стоять,  тот парень предложил.
А  лес вокруг  молчал  от  удивленья,
Никто ещё такого  не слыхал,
Чтобы средь  зэков  было единенье,
И,  чтоб никто от страха не дрожал,
А зэк  стоял, засунув руки в брюки,
И ожидая  выстрела в упор,
И понимал,  что он пройдёт  сквозь  муки,
Но выиграет этот важный спор.
И будут  помнить долго все деревни,
Где  климат был   жесток, и так  суров,
Не то шумели  листья на деревььях,
Не то  земля    дрожала от шагов.