D. M. Августовское стихотворение

Помчались строчки Кишинёв-Москва,
Как скорый поезд номер сорок восемь.
Они в пути, Дарина, но едва
Ты их прочтёшь, как снова грянет осень.

Похолодает где-то к сентябрю,
Фатою жёлтой скрасится Россия,
А я ладонь твою посеребрю
Простым стихом, чтоб ты не загрустила.

Озолочу лирическим дождём,
С твоей души им смою все печали!
Её заполнит чистый водоём,
Такой, как космос был в своём начале.

Ты прошуршишь по берегу волной,
Меня заденешь взглядом Клеопатры,
А я, Дарина, смертный, я земной
И мой отсчёт давно идёт со старта.

Но не грусти. Мне рано под откос.
Мне рано в ад бронировать билеты.
Вдохну полынь твоих густых волос
И упаду в нирвану на столетье.

Ты смотришь вдаль в московский небосвод,
Окинув мир с Хабаровска к Турину.
И правда ведь! - Творец земных красот
Всё мастерство своё вложил в Дарину.

Я в двух словах тебе не всё сказал.
Оставим прочерк холоду мистерий,
Что спрячет в иней киевский вокзал,
В мою страну теперешнюю двери.

У нас жара, как будто тут Эйлат,
Но, не воззвав к богам впустую, всуе,
Я просто, вспомнив старенький Арбат,
Твой образ вновь поэзией рисую.

Его увидит в строчках целый мир,
И ты прими мою депешу с юга,
Её прочтут Париж, Москва, Каир,
Ну и конечно - Питер и Калуга.

Во мне не сыщет праведник креста,
Меня смешно пугать библейским адом.
Дарина, знаешь... Ты давно свята,
Ты далеко, но всё же очень рядом.

Сквозь расстоянье руку протяну, -
Я всё ж нахал без всякой нужной меры,
Я подарю тебе, Дарина, в зной весну
И к чёрту всё... - условности, барьеры.

Тебе в ноябрь весну перенесу,
И в Новый год, а в день четвёртый марта
В брильянтах льда - кристальную росу,
Вот только жаль, Дарина, март - не завтра...