Венерин башмачок

(фантазия на тему жизни княжны
Екатерины Алексеевны Долгоруковой)

Поэма

Княжна Екатерина Алексеевна Долгорукова (1712-1745) стала жертвой придворных интриг своего отца – Алексея Григорьевича. Он хотел выдать ее замуж за малолетнего царя Петра 2. Однако тот не дожил до свадьбы и умер от оспы, а новая царица Анна Иоанновна в 1730 году сослала «царскую невесту» с семьей в Сибирь. В городе Березове, несколько лет спустя, Екатерина познакомилась с Дмитрием Леонтьевичем Овцыным – офицером команды Витуса Беринга. Овцын искал путь от Оби к Енисею через Северный ледовитый океан. Поход Овцына был частью второй Камчатской экспедиции, выполнявшей наказ Петра 1 о поисках новых морских путей. Несколько лет попытки Овцына были безрезультатными – мешали льды. Удача улыбнулась ему лишь в 1737 году. На обратном пути в Петербург, в Тобольске, он был посажен в тюрьму по доносу таможенного чиновника Осипа Тишина, безответно влюбленного в княжну Екатерину и отвергнутого ею. Семья Долгоруковых вновь была подвергнута репрессиям. Овцын был спасен Витусом Берингом, понижен в звании до матроса и отправлен в новое плавание. Княжна – сослана в Томск и насильственно пострижена в монахини. По преданиям, жила она в Томске бедно, даже просила милостыню. Из ссылки ее вернула императрица Елизавета Петровна…

Томск 9 ноября 1740

«…Велено из вышеупомянутых девку Екатерину, когда она привезена будет в Томск, под караулом, то в Томском Рождественском монастыре постричь тебе, архимандриту Лаврентию в монахини по обыкновению при посланном за нею из сибирской губернской канцелярии караулом обер-офицере, и по пострижении содержать ее в оном девичьем монастыре под наикрепчайшим караулом и никуда ея из того монастыря не выпускать и писем писать не давать ей и посторонних никого для сообщения не допускать…»

Знаменского Тобольского монастыря архимандрит Геннадий.
Тобольскому архиерейскому дому казначей Иоанн Павлуцкий.

Екатерина

Из Березова – в дальнюю ссылку.
В тесной келье – постылый мой кров.
Как в монахини стригли насильно
Царских жен нелюбимых, да вдов.

И зачем я корону ловила?
И зачем окунулась во тьму?
Если б знать, где сейчас мой любимый –
Уползла-улетела к нему.

Я монахиней быть не готова.
Я монахиней быть не хочу.
Только в Новгород брата родного
Повезли на поклон к палачу...
……………………………………..
Автор

Сосновые боры. Березовые рощи,
Остатки рвов, поля и пустыри.
Цветочно-травяное узорочье.
Лесные птичьи трели до зари.

Бурлящая петровская эпоха
Пришла и потеснила старый быт.
Но в Томске ждать придется очень долго,
Покуда весть досюда долетит.

1729 год. Горенки. Имение Долгоруковых

Алексей. Долгоруков

Да на кой тебе сдался Мелиссимо?
Пальцем двинешь – корона твоя.
Ты над всеми в России возвысишься.
Катерина, послушай меня!

Екатерина

Я люблю его.

Алексей. Долгоруков

Любишь? А ежели
Я тебя в монастырь упеку.
Так что будь с государем повежливей

(Катя с плачем убегает)

Клюнет Петр – не уйти дураку.

Ничего. Она девка то умная.
Порыдает, а после поймет.
А потом будет свадебка шумная.
Даже оторопь душу берет.

Список охотничьих поездок царя Петра 2.
В 1729 году. 1 - 23 марта – 22 дня;
20 - 24 апреля – 4 дня;
5 июля - 29 августа - 55 дней;
31 августа - 4 сентября – 4 дня;
8 сентября-9 ноября 62 дня
Охоты менее 4 дней не отмечены.

Москва. 30 ноября 1729 год.

Екатерина

А надо ли – восторженные улицы,
Что братец Ваня – обер-камергер,
И что официально именуюсь я
Невестой-государыней теперь?

В Лефортовский дворец из Головинского
И стол с багровым праздничным сукном.
А надо ли в России быть царицею
И нужно ль крест на блюде золотом?

А надо ли – колечкам с бриллиантами
На праздничных тарелочках сиять?
Ведь за царя почти насильно отдана.
А может - мальчик согласился взять?

Все шепчутся вокруг, что я – надменная.
Но в сердце и душе – тоска и грусть.
Мелиссимо, прощай! Я нынче пленная.
Но что за звук такой с кареты – Хрусть!

Охотник-мальчик, но и я – охотница.
Лежит корона птичкой на земле.
А в тучах голосов примета молнится –
Что свадьбе не бывать. И все во мгле.

И Феофан зачем… назад два года он
Царя вот также с Машкой обручил.
Снесло ее придворною погодою…
Безмолвно из Березова кричит.

Но я обручена и небом проклята.
Пусть родственники за здоровье пьют.
Стервятники целуют руку с клекотом.
И проклинают. И паденья ждут.

Березов 1731 год

Екатерина и Наталья Шереметьева-Долгорукова

Екатерина

За что ты брата любишь непутевого?

Наталья

За то что он и весел и удал.

Екатерина

Но мальчик-царь свое здоровье квелое,
С подачи Ваньки все порастерял.

А в жуткий тот мороз на водосвятии,
Когда он оспу одолеть не смог.
Охотою, да глупыми занятьями
Царю ведь Ваня помереть помог.

Царица Анна в ссылку нас отправила,
Не зная, что, быть может, не зазря.
Ведь дядя мой подделал завещание,
А Ваня – подпись хворого царя.

А ежели мороза нам сурового
Не выдержать и всем остаться здесь?
За что ж ты любишь Ваньку непутевого?

Наталья

За то, что просто он на свете есть.


Березов 1735 год.

Если ссылка – зима ли, весна ли –
Лень, тоска – душу кошки скребут.
Долгоруковых не притесняли.
А зачем притеснять? Не сбегут.

А за летом торопится осень.
И в опале – листва опадет.
Также рыба обильная в Сосьве
Непонятливо в сети плывет.

Пей, гуляй, да охоться на зверя
Или с горки катайся зимой.
В то, что власть поменяется, веря.
И вернет горемычных домой.

Если жить бы немножечко тише,
Если б гонор в мозгах не кружил…
Но подьячий таможенный – Тишин -
Глаз на Катю давно положил.

Для нее он, конечно, не пара.
Да, к тому же, и с мелкой душой.
Катерина проходит как пава
У красавицы в сердце другой.

Дмитрий Овцын, приятель Ивана.
Сам гидрограф. Лет тридцати.
К Енисею, сквозь лед океана,
Он три года стремится пройти.





Березов. Май 1736 года. Долгорукова и Овцын в лесу.

Дмитрий

Я принес тебе букетик –
Башмачки Венеры.
Лепестки: по белу небу
Искры алых звезд.
Простынею брачной ночи,
Красное на белом.
Иль оставил на сугробе
Перья алый клест.

Башмачок Венерин белый
В крапинках пунцовых.
И в Сибири тоже можно
Жить да поживать.
Ну-ка пристально посмотрим,
Да лицо в лицо мы..
Звали нас на ассамблею.
Будем танцевать.

Мы с тобой в гостях у сосен.
День сегодня светел.
Пусть политики друг другу
Пакостят и лгут.
Но царю за то спасибо,
Что тебя я встретил.
Пусть душе его за это
Ангелы поют.

Екатерина

Ах, сибирская сторонка,
Манит берегами…
Облака с тоской и снегом
Низко-высоко.
Не любила я царенка
С потными руками…
Бабьей жалостью жалела.
Только и всего.

Башмачок Венерин белый
В пятнышках венозных…
Век попался нам для счастья,
Митенька, плохой.
Я любить то не умела,
Да уж лучше поздно...
Медальон возьми на память.
В нем – портретик мой.

Я была девчонкой, дурой
И попала в цепи.
Крови нет на мне –
За гранью Богу прошепчу!..
Мы за всех поставим свечи
В Меньшиковой церкви.
А живым – живое нужно.
Танцевать хочу!


Березов 1736 год. Ночь.

Екатерина
Время нас нещадно жалит,
Но любовь – преображает.
Это место – искупленье.
Честолюбье – преступленье,
Коль другим желаешь зла…
Злобу речка унесла…
Митенька!…

Дмитрий
Все равно, какой была ты.
Мы теперь с тобой крылаты.
Кто сословия придумал?
Мое солнце – твои губы
Это Божий мотылек,
Снизошедший в нужный срок.
Катенька!…

Екатерина
Я хочу морскою пеной
Биться. Бредить сладким пленом.
Мне к лицу твоя рубашка.
Жалко Меньшикову Машку…
Пусть душа ее простит.
Быть счастливой разрешит.
Митенька!…

Дмитрий
Жить. Довольствоваться малым…
Я хотел быть адмиралом.
Стать со временем нескорым
Капитаном-командором.
Я всю жизнь тебя искал.
Ты, родной мой адмирал!
Катенька!…

Екатерина
Все равно, в каком ты чине.
Только б нас не разлучили!
Только б нас бы, Боже правый,
Не склевал орел двуглавый!
Люди завистью полны
На просторах всей страны.
Митенька!…

Дмитрий
Я хочу быть твоей тенью.
Не равны мы по рожденью.
Будут весны, будут зимы.
Все влюбленные ранимы.
Не показывай другим,
То, что я тобой любим,
Катенька!…


Осип Тишин перед зеркалом смывает кровь с лица.

Синяки на теле
И разбитый нос.
А на черном небе
Пуговицы звезд.

Катеньке по нраву
Митя-офицер.
Я ж княжне не пара.
Нет его манер.

С моряком азартным
Как она нежна!
Мне же отказала
Гордая княжна.

Жалуется, сука!
Я – избитый весь.
У князей и в ссылке
Родовая спесь.

Что ж, тогда созреет
Праведный донос.
На мундире неба
Пуговицы звезд.



Ночь. Екатерина Долгорукова у иконы. 1737 год.

Это будет твой удачный год:
Свои силы за Россию сея,
Ты отыщешь ледяной проход
От Оби до устья Енисея.

Может быть, награду даст казна.
Закричат взволнованные чайки –
Просто любит русская княжна
И с волненьем молится ночами.

И губами встретясь, ртом ко рту,
Мы поймем. Мы долго шли по краю.
Я б хотела ждать тебя в порту.
Ты меня не бросишь. Я то знаю.

И пропахнув морем и весной,
Ты не сдержишь сладостного стона.
Я пойму, что нет судьбы иной –
Пыль земная царская корона…

Автор

От Оби к Енисею – льды, льды…
В царстве Анны – сплошной лед.
Сын дворянский плывет до Обской губы.
Княжья дочь его ждет, ждет.

От Оби к Енисею – льды, льды
И холодная красота.
В жизни так всегда – широта любви.
А разлуки, увы, долгота.

Только стаи льдин, а они молчат.
Что ж, рисуй берега страны.
Он хотел бы губами во тьме изучать
Карту тела любимой княжны.

Наносить поцелуями берега
В миражах воспаленных слов…
А вокруг – ледяных лошадей бега –
Ледовитая северная любовь.
………………………………………..



Екатерина.

Он плывет по звездным коридорам.
Он плывет по коридорам льдов.
Жизнь моя, наполненная вздором,
Вытаяла хрупкую любовь.

Холодно – весна, зима и осень…
Ледяное, скользкое крыльцо.
Страшно… страшно… В адских звездах оспы
Проступило царское лицо.

Долог холод в дохлых лодках счастья
Призрачного. Краткого как вдох.
Нет ни состраданья, ни участья.
Лишь снега, мороз и глыбы льдов.

Звездные наденем с милым кольца.
Нам сыграют корильоны стран.
Поцелую небо – лед расколется –
Дубель-шлюпка выйдет в океан.



……………………………………………………
Автор

Измеряя речные глубины,
Постепенно, в холодной тиши,
Как понять, пробиваясь сквозь льдины,
Глубину человечьей души.

В ней бывают теченья и мели,
И глубокое, зыбкое дно…
И надежность, и зной, и метели,
Но… так много… не нанесено.

Тобольск. Осень.1738 год.

Хочешь любимой талию
В храме ночи целовать? –
В тайную канцелярию
Лучше не попадать…
……………………………
Сделано дело. Хочется
Счастья. Но как во сне.
Овцын на дыбе корчится
В смрадной тобольской тюрьме.

Очную ставку потребовал
Сразу – с доносчиком – он.
На обвиненья нелепые,
Просит вернуть медальон.

В пытках и злобной ругани
Мысль палачей проста.
Милый, за связь с Долгорукими,
На – ко, отведай кнута.

И на Бирона поносные,
И на царицу слова
Слышал, но не донес ты.
Так берегись голова…

Как с чертежами, бумагами,
Овцын спешил в Петербург.
Только б вернуться. Губами бы
Пальцы родимых рук

Трогать. Но вот наказание –
Слышал, а не донес. –
Был лейтенант майорского звания.
Станешь простой матрос.
……………………………….

Радуйся. Жив остался.
Брезжит надежды берег.
Похлопотал – постарался,
Ждет - не дождется Беринг.
………………………………..
По доносу Тишина к различным наказаниям (от отсечения головы до битья кнутом) было приговорено 19 человек. Следствие возглавлял капитан Ушаков. В ходе следствия было вскрыто дело о подложном завещании. Четверых Долгоруковых, в т. ч. брата Екатерины, Ивана, казнили, а ее и двух сестер – раскидали по дальним монастырям.

Тишина сидельцы
Проклинали – Мразь.
Но за это дельце
Отслюнила власть
Больше чем Иуде
В двадцать раз ему.
А потом на блюде
Поднесла Москву.
..…………………………...
Екатерина

Если ты не избранник судьбы – даже пальцем не трогай корону.
Не ласкай ее взглядом, не мысли о ней.
На Руси, если царь не сумел быть желанным народу,
Он не сможет дожить до преклонных до старческих дней.

Я орудьем была. Мой отец совершил преступленье.
Проклял Меньшиков нас, и за ним мы отправились вслед.
Я невеста-вдова. Город Томск для меня – искупленье
За гордыню отца, от которой нам счастия нет.

В самоцветах свободы босой пробежать по покосу.
И уверенной быть – ни за что не догонит молва…
В страшной участи нашей постриженной быть по доносу
И при этом от счастья плясать, что осталась жива.

………………………………………………………

Иногда и у палача
Просыпается совести звон.
И пускай приговор звучал,
Но моряк сжимал медальон.

И уехал Овцын в Охотск.
Экспедиция. Вновь моря.
А княжну ожидает Томск
И ограда монастыря.

И погода была грустна.
И косила цинга внахлест.
Но шептала с портрета княжна –
Доберешься по азбуке звезд.

Пусть в Америку путь далек,
Пусть зимовка и смерть кораблю –
Ты вернешься домой в свой срок
По сердечному букварю.

Ты живи, дорогой, живи!
И на небо смотри сквозь мрак.
В циферблате нашей любви
Виден мой зодиачный знак.

Томск 1740 год.

Екатерина

Нареченной царской невесте
Богородица, дай же силы!
Снова падают трефы-крести
В крестоцветной моей России.
Если ты испытал величье –
Нищету испытать изволь.
Но зато будет пенье птичье,
Так отчетливо,
Словно боль.

В томском граде сосновые кроны,
Реки, речки, ручьи и болота.
Опалило пламя короны
Дуру - девку старинного рода.
И за то, что нарядах лести,
Лишь коснулась алмазной грани –
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

По весне последняя льдина
Испытает последний страх.
Будет имя - Екатерина -
Поцелуем на томских губах.
И, устав ожидать известий,
Я смирюсь,
Как огонь в лампаде…
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

Открывая новые земли
По морям будет милый кружить.
Только жаль, что мы с ним не ведали
И не ждали навета и лжи.
И за то, что нам спать не вместе
Вечным сном… . Не в одной ограде. -
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

Вторая камчатская экспедиция. 1740 год.

Автор

И прессует тоска по дому.
Приз неясен. Туманен путь.
Ты неведом, как пристипома,
Что в Россию должна завернуть.

И корабль – одиноко и нервно,
Затерялся в далеком пути.
Просто пена морская, как сперма.
А желание – только дойти…
……………………………………….
Томск 1740 год.

Екатерина

Постылый постриг приняла,
Который не просила.
И плоть пылает по ночам,
Хоть в доску замолись.
Ох, лучше посох и сума –
Меня поймет Россия.
И облетает, как цветок,
Неистовая жизнь!

Венерин-Марьин башмачок –
Кукушкины сапожки
Засохли. В Библии лежат.
Тепло его хранят.
Какое маленькое здесь
И темное окошко.
Тоска…
А месяцы, меж тем,
Как коршуны летят.

Томск 1741 год.

Если б не заточенье и если б не ссылка,
Не короткое лето и долгий мороз.
Можно жить-поживать и любить так же пылко
В основательном месте с названием Томск.

И букеты мелодий веселые птахи
Щедро дарят, едва расцветает заря.
В Монастырке - реке ловят рыбу монахи
Из мужского поблизости монастыря…

Екатерина тихонько поет.

Приснилась мне Варшава –
Далекая Варшава…
А я шального нрава
Лечу. Поймай!
У деда-дипломата
Росла я вместе с братом.
Любимому шептала
Кохай кохай.

Хочу любить. Когда же
Состаримся однажды.
И улетим с тобою
За край за край.
Над Томском, над Варшавой,
Полет сияет шалый.
Но ты меня и в небе
Кохай кохай!…




Княжна Екатерина Алексеевна Долгорукова (1712-1745) стала жертвой придворных интриг своего отца – Алексея Григорьевича. Он хотел выдать ее замуж за малолетнего царя Петра 2. Однако тот не дожил до свадьбы и умер от оспы, а новая царица Анна Иоанновна в 1730 году сослала «царскую невесту» с семьей в Сибирь. В городе Березове, несколько лет спустя, Екатерина познакомилась с Дмитрием Леонтьевичем Овцыным – офицером команды Витуса Беринга. Овцын искал путь от Оби к Енисею через Северный ледовитый океан. Поход Овцына был частью второй Камчатской экспедиции, выполнявшей наказ Петра 1 о поисках новых морских путей. Несколько лет попытки Овцына были безрезультатными – мешали льды. Удача улыбнулась ему лишь в 1737 году. На обратном пути в Петербург, в Тобольске, он был посажен в тюрьму по доносу таможенного чиновника Осипа Тишина, безответно влюбленного в княжну Екатерину и отвергнутого ею. Семья Долгоруковых вновь была подвергнута репрессиям. Овцын был спасен Витусом Берингом, понижен в звании до матроса и отправлен в новое плавание. Княжна – сослана в Томск и насильственно пострижена в монахини. По преданиям, жила она в Томске бедно, даже просила милостыню. Из ссылки ее вернула императрица Елизавета Петровна…

Томск 9 ноября 1740

«…Велено из вышеупомянутых девку Екатерину, когда она привезена будет в Томск, под караулом, то в Томском Рождественском монастыре постричь тебе, архимандриту Лаврентию в монахини по обыкновению при посланном за нею из сибирской губернской канцелярии караулом обер-офицере, и по пострижении содержать ее в оном девичьем монастыре под наикрепчайшим караулом и никуда ея из того монастыря не выпускать и писем писать не давать ей и посторонних никого для сообщения не допускать…»

Знаменского Тобольского монастыря архимандрит Геннадий.
Тобольскому архиерейскому дому казначей Иоанн Павлуцкий.

Екатерина

Из Березова – в дальнюю ссылку.
В тесной келье – постылый мой кров.
Как в монахини стригли насильно
Царских жен нелюбимых, да вдов.

И зачем я корону ловила?
И зачем окунулась во тьму?
Если б знать, где сейчас мой любимый –
Уползла-улетела к нему.

Я монахиней быть не готова.
Я монахиней быть не хочу.
Только в Новгород брата родного
Повезли на поклон к палачу...
……………………………………..
Автор

Сосновые боры. Березовые рощи,
Остатки рвов, поля и пустыри.
Цветочно-травяное узорочье.
Лесные птичьи трели до зари.

Бурлящая петровская эпоха
Пришла и потеснила старый быт.
Но в Томске ждать придется очень долго,
Покуда весть досюда долетит.

1729 год. Горенки. Имение Долгоруковых

Алексей. Долгоруков

Да на кой тебе сдался Мелиссимо?
Пальцем двинешь – корона твоя.
Ты над всеми в России возвысишься.
Катерина, послушай меня!

Екатерина

Я люблю его.

Алексей. Долгоруков

Любишь? А ежели
Я тебя в монастырь упеку.
Так что будь с государем повежливей

(Катя с плачем убегает)

Клюнет Петр – не уйти дураку.

Ничего. Она девка то умная.
Порыдает, а после поймет.
А потом будет свадебка шумная.
Даже оторопь душу берет.

Список охотничьих поездок царя Петра 2.
В 1729 году. 1 - 23 марта – 22 дня;
20 - 24 апреля – 4 дня;
5 июля - 29 августа - 55 дней;
31 августа - 4 сентября – 4 дня;
8 сентября-9 ноября 62 дня
Охоты менее 4 дней не отмечены.

Москва. 30 ноября 1729 год.

Екатерина

А надо ли – восторженные улицы,
Что братец Ваня – обер-камергер,
И что официально именуюсь я
Невестой-государыней теперь?

В Лефортовский дворец из Головинского
И стол с багровым праздничным сукном.
А надо ли в России быть царицею
И нужно ль крест на блюде золотом?

А надо ли – колечкам с бриллиантами
На праздничных тарелочках сиять?
Ведь за царя почти насильно отдана.
А может - мальчик согласился взять?

Все шепчутся вокруг, что я – надменная.
Но в сердце и душе – тоска и грусть.
Мелиссимо, прощай! Я нынче пленная.
Но что за звук такой с кареты – Хрусть!

Охотник-мальчик, но и я – охотница.
Лежит корона птичкой на земле.
А в тучах голосов примета молнится –
Что свадьбе не бывать. И все во мгле.

И Феофан зачем… назад два года он
Царя вот также с Машкой обручил.
Снесло ее придворною погодою…
Безмолвно из Березова кричит.

Но я обручена и небом проклята.
Пусть родственники за здоровье пьют.
Стервятники целуют руку с клекотом.
И проклинают. И паденья ждут.

Березов 1731 год

Екатерина и Наталья Шереметьева-Долгорукова

Екатерина

За что ты брата любишь непутевого?

Наталья

За то что он и весел и удал.

Екатерина

Но мальчик-царь свое здоровье квелое,
С подачи Ваньки все порастерял.

А в жуткий тот мороз на водосвятии,
Когда он оспу одолеть не смог.
Охотою, да глупыми занятьями
Царю ведь Ваня помереть помог.

Царица Анна в ссылку нас отправила,
Не зная, что, быть может, не зазря.
Ведь дядя мой подделал завещание,
А Ваня – подпись хворого царя.

А ежели мороза нам сурового
Не выдержать и всем остаться здесь?
За что ж ты любишь Ваньку непутевого?

Наталья

За то, что просто он на свете есть.


Березов 1735 год.

Если ссылка – зима ли, весна ли –
Лень, тоска – душу кошки скребут.
Долгоруковых не притесняли.
А зачем притеснять? Не сбегут.

А за летом торопится осень.
И в опале – листва опадет.
Также рыба обильная в Сосьве
Непонятливо в сети плывет.

Пей, гуляй, да охоться на зверя
Или с горки катайся зимой.
В то, что власть поменяется, веря.
И вернет горемычных домой.

Если жить бы немножечко тише,
Если б гонор в мозгах не кружил…
Но подьячий таможенный – Тишин -
Глаз на Катю давно положил.

Для нее он, конечно, не пара.
Да, к тому же, и с мелкой душой.
Катерина проходит как пава
У красавицы в сердце другой.

Дмитрий Овцын, приятель Ивана.
Сам гидрограф. Лет тридцати.
К Енисею, сквозь лед океана,
Он три года стремится пройти.





Березов. Май 1736 года. Долгорукова и Овцын в лесу.

Дмитрий

Я принес тебе букетик –
Башмачки Венеры.
Лепестки: по белу небу
Искры алых звезд.
Простынею брачной ночи,
Красное на белом.
Иль оставил на сугробе
Перья алый клест.

Башмачок Венерин белый
В крапинках пунцовых.
И в Сибири тоже можно
Жить да поживать.
Ну-ка пристально посмотрим,
Да лицо в лицо мы..
Звали нас на ассамблею.
Будем танцевать.

Мы с тобой в гостях у сосен.
День сегодня светел.
Пусть политики друг другу
Пакостят и лгут.
Но царю за то спасибо,
Что тебя я встретил.
Пусть душе его за это
Ангелы поют.

Екатерина

Ах, сибирская сторонка,
Манит берегами…
Облака с тоской и снегом
Низко-высоко.
Не любила я царенка
С потными руками…
Бабьей жалостью жалела.
Только и всего.

Башмачок Венерин белый
В пятнышках венозных…
Век попался нам для счастья,
Митенька, плохой.
Я любить то не умела,
Да уж лучше поздно...
Медальон возьми на память.
В нем – портретик мой.

Я была девчонкой, дурой
И попала в цепи.
Крови нет на мне –
За гранью Богу прошепчу!..
Мы за всех поставим свечи
В Меньшиковой церкви.
А живым – живое нужно.
Танцевать хочу!


Березов 1736 год. Ночь.

Екатерина
Время нас нещадно жалит,
Но любовь – преображает.
Это место – искупленье.
Честолюбье – преступленье,
Коль другим желаешь зла…
Злобу речка унесла…
Митенька!…

Дмитрий
Все равно, какой была ты.
Мы теперь с тобой крылаты.
Кто сословия придумал?
Мое солнце – твои губы
Это Божий мотылек,
Снизошедший в нужный срок.
Катенька!…

Екатерина
Я хочу морскою пеной
Биться. Бредить сладким пленом.
Мне к лицу твоя рубашка.
Жалко Меньшикову Машку…
Пусть душа ее простит.
Быть счастливой разрешит.
Митенька!…

Дмитрий
Жить. Довольствоваться малым…
Я хотел быть адмиралом.
Стать со временем нескорым
Капитаном-командором.
Я всю жизнь тебя искал.
Ты, родной мой адмирал!
Катенька!…

Екатерина
Все равно, в каком ты чине.
Только б нас не разлучили!
Только б нас бы, Боже правый,
Не склевал орел двуглавый!
Люди завистью полны
На просторах всей страны.
Митенька!…

Дмитрий
Я хочу быть твоей тенью.
Не равны мы по рожденью.
Будут весны, будут зимы.
Все влюбленные ранимы.
Не показывай другим,
То, что я тобой любим,
Катенька!…


Осип Тишин перед зеркалом смывает кровь с лица.

Синяки на теле
И разбитый нос.
А на черном небе
Пуговицы звезд.

Катеньке по нраву
Митя-офицер.
Я ж княжне не пара.
Нет его манер.

С моряком азартным
Как она нежна!
Мне же отказала
Гордая княжна.

Жалуется, сука!
Я – избитый весь.
У князей и в ссылке
Родовая спесь.

Что ж, тогда созреет
Праведный донос.
На мундире неба
Пуговицы звезд.



Ночь. Екатерина Долгорукова у иконы. 1737 год.

Это будет твой удачный год:
Свои силы за Россию сея,
Ты отыщешь ледяной проход
От Оби до устья Енисея.

Может быть, награду даст казна.
Закричат взволнованные чайки –
Просто любит русская княжна
И с волненьем молится ночами.

И губами встретясь, ртом ко рту,
Мы поймем. Мы долго шли по краю.
Я б хотела ждать тебя в порту.
Ты меня не бросишь. Я то знаю.

И пропахнув морем и весной,
Ты не сдержишь сладостного стона.
Я пойму, что нет судьбы иной –
Пыль земная царская корона…

Автор

От Оби к Енисею – льды, льды…
В царстве Анны – сплошной лед.
Сын дворянский плывет до Обской губы.
Княжья дочь его ждет, ждет.

От Оби к Енисею – льды, льды
И холодная красота.
В жизни так всегда – широта любви.
А разлуки, увы, долгота.

Только стаи льдин, а они молчат.
Что ж, рисуй берега страны.
Он хотел бы губами во тьме изучать
Карту тела любимой княжны.

Наносить поцелуями берега
В миражах воспаленных слов…
А вокруг – ледяных лошадей бега –
Ледовитая северная любовь.
………………………………………..



Екатерина.

Он плывет по звездным коридорам.
Он плывет по коридорам льдов.
Жизнь моя, наполненная вздором,
Вытаяла хрупкую любовь.

Холодно – весна, зима и осень…
Ледяное, скользкое крыльцо.
Страшно… страшно… В адских звездах оспы
Проступило царское лицо.

Долог холод в дохлых лодках счастья
Призрачного. Краткого как вдох.
Нет ни состраданья, ни участья.
Лишь снега, мороз и глыбы льдов.

Звездные наденем с милым кольца.
Нам сыграют корильоны стран.
Поцелую небо – лед расколется –
Дубель-шлюпка выйдет в океан.



……………………………………………………
Автор

Измеряя речные глубины,
Постепенно, в холодной тиши,
Как понять, пробиваясь сквозь льдины,
Глубину человечьей души.

В ней бывают теченья и мели,
И глубокое, зыбкое дно…
И надежность, и зной, и метели,
Но… так много… не нанесено.

Тобольск. Осень.1738 год.

Хочешь любимой талию
В храме ночи целовать? –
В тайную канцелярию
Лучше не попадать…
……………………………
Сделано дело. Хочется
Счастья. Но как во сне.
Овцын на дыбе корчится
В смрадной тобольской тюрьме.

Очную ставку потребовал
Сразу – с доносчиком – он.
На обвиненья нелепые,
Просит вернуть медальон.

В пытках и злобной ругани
Мысль палачей проста.
Милый, за связь с Долгорукими,
На – ко, отведай кнута.

И на Бирона поносные,
И на царицу слова
Слышал, но не донес ты.
Так берегись голова…

Как с чертежами, бумагами,
Овцын спешил в Петербург.
Только б вернуться. Губами бы
Пальцы родимых рук

Трогать. Но вот наказание –
Слышал, а не донес. –
Был лейтенант майорского звания.
Станешь простой матрос.
……………………………….

Радуйся. Жив остался.
Брезжит надежды берег.
Похлопотал – постарался,
Ждет - не дождется Беринг.
………………………………..
По доносу Тишина к различным наказаниям (от отсечения головы до битья кнутом) было приговорено 19 человек. Следствие возглавлял капитан Ушаков. В ходе следствия было вскрыто дело о подложном завещании. Четверых Долгоруковых, в т. ч. брата Екатерины, Ивана, казнили, а ее и двух сестер – раскидали по дальним монастырям.

Тишина сидельцы
Проклинали – Мразь.
Но за это дельце
Отслюнила власть
Больше чем Иуде
В двадцать раз ему.
А потом на блюде
Поднесла Москву.
..…………………………...
Екатерина

Если ты не избранник судьбы – даже пальцем не трогай корону.
Не ласкай ее взглядом, не мысли о ней.
На Руси, если царь не сумел быть желанным народу,
Он не сможет дожить до преклонных до старческих дней.

Я орудьем была. Мой отец совершил преступленье.
Проклял Меньшиков нас, и за ним мы отправились вслед.
Я невеста-вдова. Город Томск для меня – искупленье
За гордыню отца, от которой нам счастия нет.

В самоцветах свободы босой пробежать по покосу.
И уверенной быть – ни за что не догонит молва…
В страшной участи нашей постриженной быть по доносу
И при этом от счастья плясать, что осталась жива.

………………………………………………………

Иногда и у палача
Просыпается совести звон.
И пускай приговор звучал,
Но моряк сжимал медальон.

И уехал Овцын в Охотск.
Экспедиция. Вновь моря.
А княжну ожидает Томск
И ограда монастыря.

И погода была грустна.
И косила цинга внахлест.
Но шептала с портрета княжна –
Доберешься по азбуке звезд.

Пусть в Америку путь далек,
Пусть зимовка и смерть кораблю –
Ты вернешься домой в свой срок
По сердечному букварю.

Ты живи, дорогой, живи!
И на небо смотри сквозь мрак.
В циферблате нашей любви
Виден мой зодиачный знак.

Томск 1740 год.

Екатерина

Нареченной царской невесте
Богородица, дай же силы!
Снова падают трефы-крести
В крестоцветной моей России.
Если ты испытал величье –
Нищету испытать изволь.
Но зато будет пенье птичье,
Так отчетливо,
Словно боль.

В томском граде сосновые кроны,
Реки, речки, ручьи и болота.
Опалило пламя короны
Дуру - девку старинного рода.
И за то, что нарядах лести,
Лишь коснулась алмазной грани –
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

По весне последняя льдина
Испытает последний страх.
Будет имя - Екатерина -
Поцелуем на томских губах.
И, устав ожидать известий,
Я смирюсь,
Как огонь в лампаде…
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

Открывая новые земли
По морям будет милый кружить.
Только жаль, что мы с ним не ведали
И не ждали навета и лжи.
И за то, что нам спать не вместе
Вечным сном… . Не в одной ограде. -
Нареченной царской невесте
Подайте Христа ради!

Вторая камчатская экспедиция. 1740 год.

Автор

И прессует тоска по дому.
Приз неясен. Туманен путь.
Ты неведом, как пристипома,
Что в Россию должна завернуть.

И корабль – одиноко и нервно,
Затерялся в далеком пути.
Просто пена морская, как сперма.
А желание – только дойти…
……………………………………….
Томск 1740 год.

Екатерина

Постылый постриг приняла,
Который не просила.
И плоть пылает по ночам,
Хоть в доску замолись.
Ох, лучше посох и сума –
Меня поймет Россия.
И облетает, как цветок,
Неистовая жизнь!

Венерин-Марьин башмачок –
Кукушкины сапожки
Засохли. В Библии лежат.
Тепло его хранят.
Какое маленькое здесь
И темное окошко.
Тоска…
А месяцы, меж тем,
Как коршуны летят.

Томск 1741 год.

Если б не заточенье и если б не ссылка,
Не короткое лето и долгий мороз.
Можно жить-поживать и любить так же пылко
В основательном месте с названием Томск.

И букеты мелодий веселые птахи
Щедро дарят, едва расцветает заря.
В Монастырке - реке ловят рыбу монахи
Из мужского поблизости монастыря…

Екатерина тихонько поет.

Приснилась мне Варшава –
Далекая Варшава…
А я шального нрава
Лечу. Поймай!
У деда-дипломата
Росла я вместе с братом.
Любимому шептала
Кохай кохай.

Хочу любить. Когда же
Состаримся однажды.
И улетим с тобою
За край за край.
Над Томском, над Варшавой,
Полет сияет шалый.
Но ты меня и в небе
Кохай кохай!…