Баллада о куске хлеба

Всплески чаек, ныряющих в серую воду,
Мокрый угольный дым пароходной трубы.
На двухъярусном старом речном пароходе
Мне хотелось уйти от нелёгкой судьбы.

Пароход содрогался и плицами шлёпал,
Уплывали назад берега Иртыша…
Затруднялись сказать стихотворные стопы,
Как тоскливо молчит чуть живая душа.

Я неделю не ел – и всё думал о хлебе.
Чуть держал карандаш в ослабевших руках,
И смотрел с верхней палубы, как в сияющем небе,
Друг за друга цепляясь, плывут облака.

Я сижу, погружаясь в холодную дрёму:
Вижу маму, сестрёнок, с братишкой вожусь,
И всё ближе и ближе к далёкому дому
Приближаюсь, хотя не иду, а сижу.

Ветерком трепыхается флаг на флагштоке,
Карандаш и альбом на скамью опускает рука.
Я опять засыпаю. Но не очень глубоко.
И во сне друг за другом плывут облака.

Вдруг откуда-то взялся чумазый мальчонка,
Сел и начал кусать от большого куска.
«Хочешь хлеба?» - спросил он негромко,
И с улыбкой ко мне протянулась рука.

Я с трудом удержался от хватки собачьей –
Сам не думал, что сдержанность мне по плечу.
Никогда б не поверил, что тихо заплачу.
Чем же я ему сам за добро отплачу?..

Был он щедрым как Бог, и по-братски
Он мне бОльшую часть от куска отломил.
Я жевал и хихикал совсем по-дурацки,
У меня на общение не было сил.

А потом я его рисовал до заката.
Он мне тихо сказал, что его мамин муж обижал,
И теперь только мама одна виновата
В том, что тайно к отцу на войну убежал.

Потянуло с потухшего неба прохладой.
Мы поспешно по трапу спускаемся вниз.
Трудно место найти здесь, но всё-таки надо –
Кое-как на железном полу улеглись.

Он всю ночь своей тёплой спиной согревал мою спину.
Пароход в темноте, осторожно лавируя, шёл.
Колыхалась, вздыхая, паровая машина,
И под нами дрожал весь промасленный пол.

А наутро пришли проверять документы –
Шла война. Это было обычным тогда.
Мой дружок убежал, и с того непростого момента
Оказалось, что мы разошлись навсегда.

В Павлодаре, на пирсе в дощатом убранстве,
Сквозь военный контроль вытекала толпа.
Я не думал тогда, что во времени и в пространстве
Затерялась навек нашей встречи тропа.

Много лет я удачно по жизни шагаю,
И давно отгремела большая война.
Как о чуде далёком его вспоминаю,
Но, как звали его, я тогда не узнал.