О любви

      О  ЛЮБВИ

Провожая в дальний путь,
Уронив слезу на грудь,
И в глазах слезу тая,
Говорила мать моя:

«Ни к чему пустые речи.
Коль решил – зачем перечить?
Хоть и хмуро на душе –
Дело сделано уже.

Так что, с Богом, поезжай
Ты, сынок, в далекий край.
Я же как-нибудь одна…» -
И замолкла у окна.

Я поднялся и, взяв вещи,
Обнял мамочку за плечи,
И сказал негромко, ватно:
«Не грусти, всё будет ладно».

И, шагнув тотчас к порогу,
Вышел в дальнюю дорогу,
Нетерпением гоним,
Я за счастьем  своим.

И в те давние года,
Как казалось мне тогда
В той сумятице пути,
Я сумел его найти…

В «Уренгоймонтажстройтресте»
Я работал с Катей вместе,
Только я – бульдозеристом,
А она – экономистом.

Но до самого аж лета
Мы не ведали про это.
И лишь в лето, так случилось,
Наша встреча приключилась.

Как-то раз в бригаду нашу –
На объект – под зданье чашу –
Для наметки главных дел
Прибыл плановый отдел.

Мы попрыгали аж в глину,
Как увидели картину:
Впереди идет прораб,
А за ним с десяток баб.

Нам прораб: «Чего вы встали?
Или женщин не видали?
Ну-ка, быстро рты закройте!
В трактора, и землю ройте!»

Мы смеёмся же ему:
«А не много ль одному?
Ты дозволь, Кузьмич, уж нам
Поглазеть на милых дам!»

В этот день от шуток светел
Катю я-то и приметил –
В котловане громче всех
Разливался её смех.

И на танцах в день воскресный,
Где играл оркестрик местный,
Я её с подружкой рядом
Отыскал влюблённым взглядом.

Ну, а дальше, как в романе –
Словно в сладостном дурмане
Я, поддавшись куражу,
В вальсе Катеньку кружу.

И затем под лунным светом,
Наслаждаясь тёплым летом
И впустив в себя истому,
Провожаю её к дому.

И вот с этого начала
Время словно бы помчало
Быстрокрылой птицей в просинь,
Лето взяв, оставив осень.

И в ту осень пред зимою
Катя стала мне женою,
Показав свой дух неслабый,
Не послушав мамы с папой.

То, крича, то слову кстати,
Говорили те так Кате:
«Ну, зачем тебе, дочурка,
Нужен этот чёртов урка?

Ты умна, стройна, красива,
Добра нравом, не спесива
И, конечно, первым делом,
Молода душой и телом.

А кто он? Подумать тошно,
А не то, сказать чтоб можно –
Худ собой, как доходяга,
Да и глуп, коль работяга…»

Но хоть сыпали протесты,
Платье сшили для невесты
И на свадьбе простодушно
«Горько!» - нам кричали дружно.

Правда, тёща после свадьбы,
По мозгам за то ей дать бы,
Или сунуть кулак в рыло,
Песню вновь свою завыла:

Твой, мол, Катенька, Витёк –
Никудышный нам зятёк!
Зачем замуж, мол, спешила,
Коль до свадьбы не грешила?

Мол, смеются по округе
Все еённые подруги,
Что красотка Катерина
Привела в свой дом кретина…

Не глупее всех на свете,
Я терпел нападки эти –
Ну, зачем залазить в бочку? –
Не её люблю, а дочку!

Но однажды, было дело,
По утру, когда запела
Тёща песенку свою,
Я сорвался: «Мать твою!

Ну, скажите в глаза прямо –
Недовольны чем вы, мама,
Что средь ночи и средь дня
Проклинаете меня?»

А она, начав икать,
Пальцем в грудь мою тыкать
И слюною брызгать в уши:
«Ты не пара для Катюши!

Коль б не ты со своим манером,
Быть бы ей за инженером!
Кате лучше тебя бросить!» -
И давай меня поносить.

Вечерком, ложась в кровать,
Я сказал: «Мне трудно, Кать,
Как в тулупе в жаркой бане,
В доме жить твоей мамани.

От беды, а не от жиру,
Снимем лучше-ка квартиру.
А не то придет тот раз,
Когда дам я маме в глаз…»

Через день в преддверии ночи
С Катей съехал я от тёщи,
Попрощавшись с ней без злости,
Но сказав: «Не жду вас в гости».

Зиму всю под вой метели
Дни счастливые летели,
Но листва как распустила,
Что-то Катя загрустила.

Я ж, в глазёнки нежно глядя:
«Не беременна ль ты, Катя?
Вот-то радость, если так!»
А она: «Заткнись, дурак!

С детьми незачем спешить –
Хочу в вольности пожить…»
И замолкнет у окошка.
Как обиженная кошка.

Я кручусь и так и этак:
«Нету радости без деток!
Это разве по уму –
Не иметь детей в дому?»

Катя, словно и не слышит,
А, сопя, в ладошку дышит
И ни слова мне в ответ,
Словно здесь меня и нет.

Иль уйдёт к своей мамаше,
Не сготовив суп иль каши,
И сидит у той полдня,
Всё  оставив на меня,

И с работы, сердцу тошно,
Возвращаться стала поздно
И в ответ на: «Где была?» -
Мол, отчёты и дела.

Мне же, бейся хоть об стену,
Видя в Кате перемену
И в кровати ласки мало –
Где любовь? Куда пропала?

Через месяц, собрав вещи,
И молчком, без всякой речи,
Как в бразильской мелодраме,
Подалась Катюша к маме.

Я не стал пред нею виться
И в ногах валяться-биться,
Из души плеская муки –
Коль уходит – флаг ей в руки!

Чья вина, что клубом дыма
Пролетело счастье мимо?
Ни к чему вести дебаты –
Оба в этом виноваты…

На недельке на другой
Я покинул Уренгой,
Сложив вещи в чемодан,
И уехал в Магадан….

Десять лет душой не весел
По стране я куролесил.
Но в конце всех тех концов
Возвратился в дом отцов.

Дома ж мать при нашей встречи
Так сказала в своей речи,
Сев к столу на табурет:
«Было что – того уж нет.

Может в те года с тобою
Слева, справа, за спиною
Или даже перед взглядом
Не стояла любовь рядом…

Может, то мне неведомо,
В том краю, вдали от дома,
За сиреневым туманом
Та любовь была обманом…

Не гневи судьбу и Бога,
Не суди Катюшу строго –
Если так всё завершилось,
Значит, что-то не сложилось.

Если счастье лишь казалось,
Значит, где-то не связалось
Иль сыграла жизнь в чёт-нечет…
Время всё, сынок, излечит…»

Не спеша, тоской объятый,
Год прошёл, второй и пятый.
А затем, как ногу в стремя –
Полетело рысью время.   

Весь в заботах денно-ночно
Я закончил ВУЗ заочно
И обкомом в тот же год
Был поставлен на завод.

С каждым днём всё выше, выше,
С котлована и до крыши,
В срок, что жёстко отводили.
Тот завод мы возводили.

И в тех днях, трудом бурлящих,
Птицей быстрою летящих,
Показалось, иль так было –
Для меня вновь солнце всплыло.

Словно ангелом небесным,
Только в облике телесном,
Появилась предо мною
Ольга Жданова  весною.

И, как юнец совсем зелёный,
Ослеплённый и влюблённый,
Позабыв былые боли,
Я упал в объятья Оли.

И душою возрождаясь,
В неге сладостной купаясь,
Понимал я осторожно –
Как любить безумно можно.

И что не там, в краю далеком,
А вот рядышком, под боком,
Встретил я, счастливый вновь,
Настоящую любовь…