Словно благовест над миром

 Рождали песню горе
             и веселость.
И у господ считалось, и у слуг,
Что песню держат
             и душа, и голос,
И чувство ритма,
             и, конечно слух.
Отогревала песня
              в стылый вечер,
Была сильней
          и стали, и свинца!
А пел Шаляпин –
        в храме гасли свечи!
А пел Нечаев, и рвались сердца!..
Потом настали времена иные.
Пошла времен  лихая полоса.
Подмяли песню
            шулера шальные,
И – с песней
        раздружились голоса…
Мир сотрясали
           бомбы и петарды,
Немые звезды падали с небес,
А хриплой песней
            завладели барды,
Но –  были
      и Шульженко, и Бернес!
Потом мотив от песни отлучили
Без голоса и слуха репачи,
Кроссовками
         под барабан сучили,
бубня свою белиберду в ночи.
Небритые кумиры  -
                титомиры
И децлы накалялись до бела…
Но песня, словно
        благовест над миром,
Рождалась, воспаряла.
                И плыла!