Впечатления жизни

Конец Барнато

Кормою волны рассекая,
Покинул живописный Мыс
«Шотландец», бег свой направляя
Под сень златых британских риз.

В год Юбилея Королевы
Весь мир дыханье затаил,
Узрев обильные посевы,
Что гений Англии взрастил.

На всех морях и океанах
Вздымался гордый «Юньен Джек»,
И в полуночных дальних странах
Прославлен был «Британский Век».

Стекались в сумрачный Вестминстер
Народы всех концов Земли
Узреть салютов мощных выстрел
В великой облачной дали...

Блистая трубами стальными,
Степенно набирая ход,
Лазурь пронзая в чёрном дыме,
«Шотландец» вёз больших господ.

Они являли цвет элиты
Рождённой Африкой суровой
Чьи гнёзда были в буше свиты,
Под тенью скал «Горы Столовой».

Предприниматели, министры,
Банкиры, судьи, генералы,
Плыли вперёд на судне быстром,
Наполнив ресторан и залы.

Брильянтами сверкали дамы
Блестели золотом мундиры,
Глаза сияли в недрах самых,
Средь жизни огненного пира...

Четыре дня в пути осталось,
Мадейра вдалеке плывёт, –
С зенитом Солнце распрощалось,
И к чаю капитан зовёт.

Стоят на палубе шезлонги
В которых гости отдыхают, –
Беспечно вытянуты ноги,
В устах улыбки замирают,

С достоинством ведут беседы
Два джентельмена средних лет,
Куря неспешно сигареты,
Ловя лучей игривых свет.

Барней Барнато, вождь банкиров,
Великий биржевой кудесник,
Собравший в руки злато мира,
Брильянтов сумрачный наместник

О жизни говорил со Сприггом,
Премьер-министром той земли,
Где Сатана, играя Мигом,
Бродяг выводит в Короли.

«Вам все завидуют со страстью,
Во всём готовы подражать,
Вы одержимы жизни сластью,
Дано вам строить, разрушать,»

«Давать надежды, судьбы делать,
Гипнотизировать вниманье,
Потоки силы тайной ведать,
Их направлять своею дланью!»

«Вы всех высот добились сами,
И в этом образ Ваш велик!..» –
Так говорил, блестя очами,
Почтенный мистер Гордон Спригг.

«Мой дорогой и славный Сэр, –
Ему Барнато отвечал, –
Ваш не ошибся глазомер,
Что беспристрастно передал»

«Щедрот Судьбы приличный список,
Которым мой наполнен путь,
Он в самом деле очень близок,
Чтоб мир предвзятый обмануть!»

«Но для меня, мой друг, – поверьте, –
Настал сегодня день особый!
И вам скажу: меня не мерьте
Толпы линейкой бестолковой.»

«Да, я добился абсолютных
Высот, о коих не мечтал,
Когда, средь нищих и беспутных
В трущобах детство коротал.»

«Я рано выучился трюкам,
И клоуном бродячим был,
Ходил по чеппельским округам,
Изгоев блажью веселил.»

«Перебиваясь жалким пенсом,
Терпел ужасную нужду,
Порою спал, укрытый лесом,
На лавке, иль в чужом саду.»

«Бог дал мне крепость мышц и Духа,
Не дав попутно ничего,
Вокруг меня была разруха,
Людских трагедий торжество.»

«Все двери были мне закрыты:
Я был «никто», «нигде», «никак», –
И вот, на стареньком корыте
Я выплыл сквозь туман и мрак»

«С толпою разных оборванцев
Искать Судьбу в чужих краях,
Среди шотландцев и ирландцев,
Авантюристов и бродяг.»

«На юге Африки, я слышал,
Открыли россыпи алмазов, –
 И сброд уже мечтою пышил
Узреть себя средь «высших классов».

«Когда сошёл я вниз по трапу,
Кейптаун видя пред собой,
Имел пять шиллингов на лапу, –
Карман дырявый и пустой.»

«Я был старателем безвестным,
Затерянным средь тысяч душ,
Питался только хлебом пресным,
Вкушал гортанью жажды сушь.»

«Но цель поставя пред собою,
Всего себя я отдал ей, –
Разгулу, пьянству и разбою
Не дав проникнуть в створ дверей»

«Моей Души, что вверх стремилась,
Гоня Желанье как коня;
И вот, Фортуна изменилась,
Взор обращая на меня.»

«Мне повезло – лишь мой участок
Хранил алмазы под породой.
Я вынес много жарких схваток
Борясь с завистливой природой»

«Людей, Судьбою обделённых.
Я выстоял и шёл вперёд, –
Давя соперников сметённых,
Вгрызаясь в землю, словно крот.»

«Я прибегал к различным трюкам,
И, собирая капитал,
Давал пространство всяким слухам,
Что ум досужий сочинял.»

«Манипулируя вниманьем,
Акционеров я привлёк,
И выстроил большое Зданье
Связав компании в пучок.»

«Теперь я был жонглёром Биржи,
Деньгами фокусы крутя, –
О сделках всюду пелись вирши,
Что я обтяпывал, шутя.»

«Я стал для всех «великим Гуру»,
Непогрешимым божеством,
Меня встречали как скульптуру,
Любуясь головы кивком.»

«Купаясь в роскоши и славе,
Желанный гость в любом дворце,
Я был брильянт в златой оправе,
В лавровом роковом венце.»

«В Грин-парке я возвёл чертоги,
В которых лордов принимал,
И рой просителей пороги
Моей усадьбы обивал.»

«Приёмы, раунды сменялись,
И следовал за балом бал,
И гости шумно развлекались,
Презренный чествуя металл.»

«Я стал прилежным семьянином,
Женился и детей имел, –
При вас трёхлетье справил сына,
И «Джолли Фелло» ладно пел.»

«Но, очутившись на вершине,
Не зная, что ещё желать,
Я вдруг себя узрел в пустыне,
Откуда не могу сбежать!»

«Незримо я переступил
Людских возможностей порог, –
Лишив мой Дух великих сил,
Увидел, как я одинок.»

«Внезапно я со страхом понял,
В каких иллюзиях витал,
Покров своих деяний поднял,
И правду голую узнал.»

«Я был игрушкою Фортуны,
Насмешкой горькой и кривой,
Мои желанья, словно струны,
Имели заданный настрой.»

«Я думал, будто я всесилен,
Себя обманом отравлял, –
Как жеребец, что пеной взмылен
На скачках гнул большой овал.»

«Я – всё такой же нищий клоун,
Что в цирке делает кульбиты,
Мой образ на песке построен,
Слезой иронии омытый.»

«Под общие аплодисменты
Я свой показываю номер, –
Жонглирую потоком ренты,
Чтоб мир от восхищенья обмер,»

«Иду под куполом по тросу,
Деля сомнения с толпой,
Скачу на брусьях без вопросов,
Рискуя каждый миг собой.»

«Я словно белка в колесе
Мечусь по замкнутому кругу,
Я испытал влеченья все,
Везде протягивая руку.»

«Из нищеты материальной
Низвергнут в Духа нищету,
Я стал мишенью идеальной,
Как меч приемля суету.»

«Познав тщету земных стремлений,
Я с нетерпеньем жду конца,
Когда избавлюсь от сомнений,
В крови тернового венца.»

«Да, лишь страданием возможно
Мои высоты искупить, –
И сбросив бремя качеств ложных,
Души свободу проявить!»

«Устал я от себя скрываться,
Обманом сердце отравлять,
С силком мамоны примиряться
И спину пред толпой сгибать.»

«Сегодня, друг мой, вы узрите
Финальный и смертельный трюк,
И с изумленьем проследите
Последний фокус ловких рук.»

«Для шоу сам я выбрал время,
Судьбы желанье не спросив,
И сброшу мрачных грузов бремя,
Баул, что тяжек и тосклив.»

«Я стану вновь свободной птицей, –
Пусть на мгновенье! – а потом
Мне будет нечего стыдиться,
Найдя в Покое вечный Дом!..»

И повернувшись на мгновенье
К племяннику, что рядом был,
Едва скрывая возбужденье,
Он нервным голосом спросил:

«Который час?» – «Сейчас, минутку...
Уж три-тринадцать на моих!..» –
И вспыхнули гореньем жутким
Глаза Барнато в тот же миг.

«Пора!» проговорив губами,
И вдруг, шезлонг отбросив свой,
Взмохнув могучими руками,
Смотря на Солнце пред собой,

Он побежал быстрее лани
И, перепрыгнув через борт,
Лазурь небес полётом раня,
Исчез в бурлящей бездне вод...

Смятенье палубу объяло,
Корабль стал, спустили шлюп,
Тревогу общество подняло,
Ища в бинокли хладный труп.

«Он был болезнью тайной болен! –
Он много пил! – Да нет, он шутит, –
Сейчас появится, спокоен,
И смех отчаянный разбудит!»

«Не может быть! – Да как же так?!
Ведь он – богач, супруг счастливый!
Был жизнелюб, унынью – враг,
Любимчик снов Судьбы игривой!»

«Он был властитель и кумир,
И в Лондон вёз алмазов груды!..» –
Как мыши поглощают сыр,
Толпу точили пересуды.

Но вскоре шлюпка возвратилась,
Печальный груз неся во чреве, –
Молчаньем палуба омылась,
Забыв подарки Королеве.

Среди морской холодной лужи
Лежало тело с бледным ликом,
От жизни скрыто смертной стужей,
Сердца немым пронзало криком.

Вода струилась, вниз спадая,
Росою образ окропив, –
Как будто слёзы проливая,
Что чистят совесть, грязь отмыв.

Барней Барнато, вождь факиров,
Заблудший клоун, правды вестник,
Отвергший прах больного мира,
И Рока сумрачный наперстник,

Закрыв глаза с улыбкой тихой
Юдоль страданий покидал, –
Несчастный раб Судьбы великой,
Тщеты безумной идеал...
07.10.2004



Октябрь

Сегодня пришёл Октябрь
Небес бирюзовая синь! –
Жестокой Судьбы Минотавр
С капканом запутанным – сгинь!

Вокруг тишина и золото,
Смирившие мыслей бег,
И крон пламенеющих всполохи,
Как отблески ярких вех.

Природой итог подводится,
Леса убрались сединой,
И нити деяний сводятся
В единый и чёткий строй.

На землю заваркой пряною
Ложится листвы ковёр,
И облако цепью рваною
Уходит в чужой простор.

Лаская красоты времени, –
Ушедшего года цвет,
По мира прекрасной темени
Разлит лучезарный свет.

Он словно любви желание
Пронзает насквозь огнём,
Пространства топя бескрайние
Торжественным ясным днём.

Он будит сердца предчувствием,
Касается душ крылом,
Безмолвным зовёт напутствием,
И пиршественным столом,

Таинственно манит странствием,
Давая неслышный старт,
Деля пограничьем надвое,
И шелестом новых карт.

Как-будто во сне возвышенном,
Цветение чувств особое,
Посевам надежды выжженным
Несёт возрожденье новое.

Сегодня я Солнце чествую,
Сегодня – мой Новый Год,
Скажу ещё фразу вескую,
Продолжу лихой полёт!

За Прошлого тенью ранящей
Навек подвожу черту,
Под Мудростью Небом правящей
Шагаю вперёд версту.

С усмешкой травлю иронию
Над глупостью дум чужих,
Слагаю в душе симфонию,
Её облачая в стих.

Неспешно, играя тросточкой
По радуге Счастья шествую,
В оленя стреляю косточкой
И войско с ядра приветствую.

Надеюсь рывком за волосы
Из топи достать себя,
И жирные чёрные полосы,
Повергнуть, мечом рубя.

Любовной питаясь тайною,
Душою вкушу нектар,
Быть может страницей главною
Сюжет превращу в пожар.

Взмахну свободными крыльями,
Паря в высоте Мечты,
Минуты считая милями,
Секунды крутя в версты.

Земля золотится проседью,
Фонтанами чувств звеня, –
Я вновь вдохновляюсь Осенью, –
Октябрь зовёт меня!..
09.10.2004

Истинная Свобода

Я не влекусь с толпою тёмной
За хитрым роем пастухов,
Вперёд иду дорогой ровной,
Под грузом лишь своих грехов.

Я не стремлюсь быть «современным»,
И в призрак душу не вгоню,
Не искушусь фантомом тленным,
Себя другим не подменю!

Я не доверю свои вкусы
Чужим глазам определять,
И чтобы в бегстве жалком трусы
Меня стремились попрекать

За независимость суждений,
За то, что с ними не бегу
От прелести, мечты, влечений,
Чью сладость в сердце берегу.

В уродстве вижу я уродство,
И не тянусь к нему ничуть,
И с Совершенства ложным сходством
Меня, увы, не обмануть.

И Красоты гармоний вечных
Во мне никто не извратит,
И предпочтений изувечных
Обманом подлым не взрастит.

Во мне не вызовет бездарность
Ни тени глупого восторга,
Раздутая высокопарность
Мой слух бичует, будто порка.

Где похвальба вошла в привычку,
Там я, увы, не похвалю,
«Сарынь» в душе пошлю на «кичку»,
И мягко ей не постелю.

Я жёлтый цвет дерьма и Злата
Душой свободной различу, –
Не стану зрить в стекле карата,
При Солнце не зажгу свечу!..
11.10.2004

Ритмы

Ритмы моря – ритмы любви,
Будто ласки, что жар источают, –
Шум прибоя играет в крови,
И соитье стихия венчает.

Брега плоть, растворяясь в воде,
Вдаль несётся по волнам поющим,
Словно силы, что в сладком труде
Отдаются сплетениям сущим.

Будто волосы, пена морская
Окаймляет горячность красотки,
Шёлком носится, кудри смыкая,
Лучезарно, воздушно и кротко.

Ритмы солнца – сияние глаз,
Как безмолвный восторг упоенья,
Душ летящих безудержный сказ
Что пронзает стрелою влеченья.

Ток весенний энергии бурной
Побуждает к цветению плоть, –
И бутоны атласом пурпурным
Гнёт условностей жаждут вспороть.

В сердце вновь оживает тепло,
И доверие в нежности тонет,
От морщин избавляя чело,
Счастье душу к спокойствию клонит.

Ритмы жизни – чувств волшебство,
Мощь страстей и энергия тайны,
То движенье, что зиждет родство
Разных образов чудо-дизайна.

Прозябанье отринув пустое,
Дерзновенье шлёт вызов Судьбе,
И отважно стремленье святое
Пролагает дорогу себе.

Вновь деянье бок о бок с мечтою
Раздвигает пределы миров,
Нитью стягивает золотою
Ритмы яви с ритмами снов...
12.10.2004

Страшная история

По дрезденской Прага-штрассе
Где шумно фонтаны играли,
Где моды струились в показе,
И танцы нередко звучали

Разгуливал ангел небесный
И демон великий земной,
Внимая улыбке и песне,
Сквозь мыслей безудержных рой.

В толпе одинок, незаметен,
Он времени сердце отдал,
Был голоден, жалок и беден,
И тихо душою страдал.

Стремился с людьми поделиться
Безбрежной палитрою чувств,
Но видел холодные лица,
Чьи взгляды читал наизусть.

Повсюду непонят и предан,
Он долго и тихо скорбел,
Не зря окончания бедам,
И свой проклиная удел.

Но вот, наступило мгновенье,
Когда от страданий горя,
Отверг он своё заключенье,
Гордыню в основу беря.

Он днём хладнокровно глумился
Над шатким законом людским,
А ночью духовно крепился
В «Темницу» тоскою гоним.

И там средь фонтанов гуляя,
Он тайне великой внимал,
Монархом себя представляя,
Чью сущность душою принял.

Один, средь красы и изыска,
Он в верности клялся себе,
Ногою поправ василиска,
Отдавшись причин ворожбе.

Не вынеся пут униженья,
Желая забыться на миг,
Замыслил он бегство от тленья,
За тысячу добрую лиг.

В раю под лазоревым небом
Он принят был сонмом святых,
Насыщенный мёдом и хлебом,
Нектаром из рук золотых.

И вот, отдохнув и окрепнув,
Он снова вернулся назад,
Но мыслей обидчивых, гневных,
Звучал в нём безудержный ряд.

«Теперь ждёт большое возмездье
Всех тех, кто меня отвергал, –
Упадок, глумленье, бесчестье!» –
В предвиденьи провозглашал.

И город покинул прекрасный,
Сошествовал в сумрачный ад, –
Дороге бескрайней, атласной,
Он был как спасению рад...

А вслед бушевала природа,
Смывая следы его ног, –
Под сенью небесного свода,
Земной подводила итог.

Восстали великие воды,
С собой наказанье неся,
Мешая дома, пароходы,
Сметая поля и леса.

И люди трусливо бежали
Спасая себя и добро,
От вод, что вокруг сокрушали
Привычных порядков тавро.

Кипела небесная кара
Течением ангельских слёз,
Удар нанося за ударом,
Ответом решая вопрос.

И демон, людьми порождённый,
Несётся с тех пор по земле, –
Непринятый, непримирённый,
С печатью на мрачном челе...

С тех пор замолчали фонтаны
На дрезденской Прага-штрассе,
Но кровью душевные раны
Исходят в безудержном плясе...
15.10.2004

Лирика

Живу лишь светочем надежды,
Его желая воплотить,
Наивно руша жизни межи,
Я буду образ твой любить!

Я буду счастлив испытанью,
Тенета страхов разгоню,
Едва заметное вниманье
Бездонным чувством изменю!

Я твой без страха и упрёка,
Лицом открыт, душою чист,
Юдоль моя под властью Рока,
Беру её, как белый лист!

Любовь я шлю, и жду ответа
Ютясь в лучах надежды света.....
....................
Осада сердца роковая,
Отрада мысли и мечты, –
Доверить чувства не желая
Ты едешь в пробку суеты.

Сретенью душ не доверяясь,
Прольёшь часть Жизни впопыхах,
Весталкой к идолам склоняясь,
Мою любовь повергнешь в прах.

Но я собой тебе поклялся
И покорился клятве сей,
Твоим сомнениям не сдался, –
Отверг коварство хладных змей!

Блестит зоря моей мечты, –
Она  есть  ты!
....................
Пожар души моей несносен
И рана сердца -словно плен,
Мой путь терзанию подобен,
Тоска - пространней ойкумен,

Нема очей и чувств услада
От черни мыслей воронья,
И нива нежности  несжата –
Твоим молчаньем болен я!

Я будто гладом обессилен,
И безразличием смятён,
Страстей святых  полётом взмылен,
Усладой мысли покорён...

В мечтах своих простой –
Живу одной тобой!
17.10.2004

Ко Дню Рождения

С годами красоты цветенье
По-новому пронзает свет,
А новых зорь благословенье
Развеивает хмурость лет.

Но кажется, что тень заката
Всё ближе к нам из года в год,
Что притупилась сталь булата
И блеск клинка уже не тот.

И часто страхи нас смущают,
Что свежесть чувств совсем не та,
И сплетни мыслей нам вещают,
Что пенка жизни уж снята...

Но в этот день краса и радость
Рождают счастье вновь и вновь, –
И вновь в очах искрится младость,
И жаром чувств играет кровь.

И близких нежные улыбки
Сумеют Вас согреть собой,
Сердца исполнят пенье скрипки,
Подарков выстроится строй.

И пусть детей прекрасных счастье
Успокоенье Вам несёт,
И вечно будет в Вашей власти
Мечты исполненный полёт!

Пусть красота растёт семьёю,
Пусть крепнет дом, горит очаг,
И грусть, что в дверь стучит порою,
Рассеется как бренный прах.

Пусть радость Жизни с каждым годом
Продлит цветенье Ваших дней,
Чтоб наслаждаться дивным плодом
Любви друзей, семьи, детей!..
19.10.2004

Притча

Когда-то по сказочной Вене
Бродил молодой Художник,
Ища своё предназначенье,
И к Счастью заброшенный мостик.

Он знал лишь одни неудачи
И бремя иллюзий разбитых,
Душою растерзанной плача,
Соперников зря именитых.

Ютясь по ужасным ночлежкам,
И чёрствою коркой питаясь,
Орлам уступая и режкам,
Он жил, в униженьи смиряясь.

И часто, взывая к таким же
Как он закоснелым бродягам,
Вещал в окружении нищем,
В зловонии пота и браги:

«Ведь я лишь хотел бы трудиться,
Неся в этот мир красоту,
Сквозь тлен к идеалу пробиться,
И тайну доверить холсту,»

«Хочу быть оставлен в покое,
Достатком себя оградив,
Растить лишь искусство святое,
Земные проблемы забыв.»

«Работать хочу не за деньги,
Но лишь к совершенству стремясь,
Снимать не желаю я «пенки»,
Над Духом цинично глумясь.»

«Мне нужно немного денег,
Чтоб их навсегда забыть,
Чтоб умер во мне Изменник,
Который желает мстить!»

Но люди над ним смеялись,
В своих копошась делах,
Камнями острот швырялись,
Бродягу лишая благ.

Не мог ни один бездельник
Ужасную мысль понять,
Что если Художник без денег,
Ему их положено дать!..

Но вот разразилась Войною
Зловонная туча амбиций,
И Смерть подавила собою
Отчаяньем сжатые лица.

Четыре беспомощных года
Она пожирала народы, –
И чахла людская природа,
Давая бездушия всходы.

В окопах средь ада страданий
Художник затерянно гнил, –
Мирских не вкушая желаний,
Он душу в забвеньи топил.

Спасаясь от бедности дикой,
Искал он свободы в бою,
Найдя в мясорубке великой
Духовную нишу свою.

Он больше иллюзий не строил,
Себя ограждая от чувств,
И волчьи законы усвоил,
Постигнув их суть наизусть.

Он выучил новые стили,
Гармонии цветов и форм, –
И грязь словно глину мясили
Солдаты пред новым Творцом.

Нуждой, одиночеством полон,
Он жаждал погибнуть в огне,
Геройством безудержным болен,
Бросался навстречу стене.

Но гибель его обходила,
Для тайной стези берегла,
Судьба каждый раз отводила
Свой меч от больного чела.

Пройдя через хаос жестокий,
Художник вернулся «домой» –
Такой же как перст одинокий,
И нищий с гниющей душой.

И снова ютясь в отверженьи
Средь сброда воров и кутил,
Зря скотское остервененье,
С обидой большой говорил:

«Ведь я лишь хочу спокойно,
В достатке, безбедно жить!
Я должен творить достойно,
Мечтанье в груди носить.»

«Достать бы немного денег,
И их навсегда забыть, –
И в тьму отойдёт Изменник,
Который желает мстить!»

Но всюду серели толпы,
Что грызли подённый хлеб,
Свои набивая торбы, –
Зловонный духовный склеп.

Средь душ и стремлений ложных,
Нет смысла скотам разъяснять,
Что если без денег Художник,
Ему их положено дать!..

Тогда из обиды страшной,
Непонятости, отверженья,
Из жизни пустой и злачной,
Подспудного озлобленья

Восстал роковой Изменник,
Художника наняв в слуги, –
Бездушия сумрачный ленник,
И Мести искуссные руки.

Он взял вместо кисти Слово,
А Ненависть – вместо краски,
И мощью Замысла злого
Оттенков устроил пляски.

И Мир послужил холстом
Для жуткой картины Смерти,
И графики пушек гром
Потряс основанье тверди.

Играясь живою плотью,
Художник творил из трупов
Шедевр души бесплодья,
Страстей и Страданий грубых.

Мешая стези народов,
Он кровью писал виденья
Мечтаний разбитых сводов
Идей извращённых тенью.

Стирая с земли былое,
Он видел свои изыски,
Преследуя мыслью злою
Желаний причудливых списки.

Найдя совершенство во мраке,
Он зарево света зиждел,
Топя человечество в браге
Чью силу в падении видел.

И став лицедеем великим,
Изменник как скульптор ваял
Кромсая искусом и мигом
Потёмок духовных портал.

Чертя города и страны,
Стирая с земли народы,
Готовил ковши и краны,
В желаньи сломить природу.

Так мстил его Гений Миру,
За то, что он не был понят,
Разбитых стремлений лиру,
Чья песня страданьем стонет.

Он клал на алтарь Обиды
Бессчётные тысячи жизней,
Что были безвестно убиты
Ужасной решимостью вышней.

И встала сама Природа
На бой с роковым Шедевром,
Кромсая цветенье плода
Что рос под ужасным Древом.

И стал его Гений таять,
И рушились планы в бездну,
Гордыней ломая память,
Огонь развернув к железу.

Пылая безумным гневом,
В беспомощности и паденьи,
Предчувствуя гибель нервом,
Под страшной бетонной сенью

Художник глядел с испугом
На плод своего труда,
И стоя спиною к слугам,
Он им произнёс тогда:

«Не ведаю, как случилось,
Что к этому всё пришло,
Что кровью Земля омылась
Постигнув моё ремесло!»

«Ведь я лишь желал когда-то
В достатке спокойно жить, –
И будь моя жизнь богата,
Я смог бы и Мир простить!»

«И если б мне дали денег –
Немного, совсем чуть-чуть! –
Во мне бы почил Изменник,
А с ним и страданий жуть...»

С тех пор пролетели годы,
И много воды утекло,
И бремя людской породы
Судьбу за собой влекло.

Но дал нам Урок Изменник, –
Не стоит его забывать! –
Что если Художник без денег,
Ему их положено дать!..
12.11.2004

На смерть Арафата

Каир наполнился слезами,
Лафет влечёт закрытый гроб,
Морщинят рупоры речами
Столицы древней пыльный лоб.

Весь Мир охвачен представленьем,
Своих шутов в него послав,
И общества досужим мненьем
Себя в невежестве сковав.

Под марш фальшивящий Шопена
Земле убийцу предают,
И неохотно в царство тлена
Отброс на золоте несут.

Кругом несчастье лицемеров,
Трагедии папье-маше,
Скрывает злобу изуверов,
Что в верности клялись Паше.

Паша «внезапно» мир оставил,
И ускользнул подстать лисе,
К Шайтану свой народ направил, –
Вот почему несчастны все!..

Восставший в ненависти дикой,
Он злобе сердце посвятил,
И под бунтарскою гвоздикой
Гнездо террора подло свил.

Как джинн он нёсся по пустыням,
Надежды влагу отравлял,
И в небесах лазурной сини
Страстей безумье распалял.

Врага придумав в сердце чёрном,
Его он тщился побороть,
И жизнь провёл в чаду тлетворном,
Им пропитав и дух, и плоть.

Он воплощал Других желанье,
С которым многие согласны, –
Не принесло плодов старанье,
Вот почему так все несчастны!..

Он нападал всегда трусливо,
Из-за угла, и со спины,
И жизнь свою спасал гадливо,
Бежал, задрав свои штаны.

Над беззащитными старался
Всегда свою отправить месть,
Скулил плаксиво и кривлялся,
Чтоб жалость стран чужих обресть.

В цинизме хладном презирая
И свой народ, и сонм людской,
Чужие деньги загребая
И их скрывая под полой,

Он делал вид, что помогал
Убогим беженцам и жертвам,
И каждый раз бесстыже врал,
Мир надувал подобно ветрам.

Он воровал не только средства,
Но жизнь, сердца, умы людей,
У поколений крал он детство,
Растил отчаянных зверей.

За ложь свою он был возвышен,
Шантаж за премией сокрыв,
Навет его всегда был слышен –
Он был во лжи велеречив!

Поэтому все те несчастны,
Кто гробил женщин и детей,
Кто воровал и врал напрасно,
И сеял смерть рукой своей!..

Друзей предал он всех и всюду,
«Борьбу» стараясь оправдать,
И за границей трупов груду
Оставил средь живых лежать.

Везде напрашиваясь в гости,
Стремился домом овладеть,
Хозяев поражая злостью,
Пытался их разуть-раздеть.

И изгоняемый повсюдно,
За пазухой он хаос нёс,
Прогнать его бывало трудно, –
Он как бурьян повсюду рос.

Коварно фанатизм лелея,
Его растравливая всласть,
Драконьи зубы всюду сея,
Он строил собственную власть.

Опутав сетью миллионы,
Себе присвоив все посты,
Он кровь сосал под крик и стоны, –
Паук, не знавший суеты!

И потому несчастны те,
Кто одурманен и испуган,
Кто жизнь свою отдал тщете,
Кто неотёсан и поруган,

Кто потакал его капризам,
Оплачивал его счета,
Равнял Высоты с подлым Низом,
И слушал мерзкие уста,

Кто полагал, что все проблемы
Возможно кровью разрешить,
По умолчанью сгладить темы,
Позор которых трудно смыть,

Кто узел гордиев несчастий
Годами и с усердьем плёл,
И средь чужих больших ненастий,
Игру с азартом пошлым вёл...

И вот теперь толпа банкротов,
Манипуляторов, хапуг,
Несчастных жертв и слуг народов
Волочит прах своих потуг...
13.11.2004

Моё Виденье

Меня преследует виденье,
С которым трудно совладать, –
Как будто высшее веленье,
Оно душе моей подстать.

В его гармонии я вижу
Успокоенья дивный вкус,
Свободой избранную нишу,
Сиянья райского искус.

Я созерцаю бездны грохот
И океанских волн полёт,
Бурунов пенных гулкий ропот,
Свет солнца через чёрный свод,

Как кровь из раны рвущий ветер,
Что хлещет морем в паруса,
И дверь души срывает с петель,
Вливая в страсти голоса.

Я ощущаю мощь прилива,
Что омывает сорный брег,
Я слышу чаек, что тоскливо
Кричат, кляня стихии бег,

Вдыхаю сильно, полной грудью,
Могучей Жизни аромат,
И вдохновением Безлюдья
Освобождаю чувств каскад.

Сижу на палубе открытой
В прекрасном кресле золотом,
Лучами дерзкими омытый,
Что в тучах рвутся на пролом.

На мне костюм чистейший белый,
Рубашки белой идеал,
Прекрасный галстук краски смелой,
Жилета дивного запал.

В кармашке пиджака платочек,
В петлице – ландыша цветок,
В Душе – фонтан из нот и строчек, –
Вселенной пламенный поток.

Неспешно пью бокал изящный
Мускатно-красного вина,
Что льёт воспоминанья слаще,
И Жизнь зовёт испить до дна.

Меня страданья не тревожат,
Я наслаждаюсь чистотой,
Личинки Быта плоть не гложат,
И Дух застыл в тиши святой.

Допив вино, букет смакуя,
Бокал кидаю в Океан,
О вкусе прошлом не тоскуя,
Я улыбаюсь как цыган.

Влекусь я к новым превращеньям,
Себя крупицей ощутив
Божественного вдохновенья,
Что ляжет в почву тайных нив.

Глаза смыкая безмятежно,
Я воспаряю снова вдаль,
Бросая мудро и небрежно
Навеки сорванную шаль...
14.11.2004

Проникновенье

Я в тебя проникаю взглядом,
Наслаждаюсь сияньем глаз,
Чувства радугой, снов водопадом,
Раскрываю в тебе экстаз.

Погружаясь в глубины сердца,
Рву мечты ароматный цвет,
И в груди пробуждаю скерцо,
Ласку солнца, игривый свет.

Я улыбкой тебя пленяю,
Расслабляю движеньем губ,
Рабством сказочным освобождаю
Тайну страсти, чей жар мне люб.

Твой ответ – словно сок бутона,
Что стремится впитать тепло,
В жилах бьёт колокольным звоном,
Краской жизни объяв чело.

Я тебя околдую речью,
Мелодичным потоком слов,
Святость счастья в душе отмечу,
Оберну в золотой покров.

В строй сведу голоса эмоций,
Обольщения дивный хор,
И при помощи чувственных лоций
Гонкам страсти открою простор.

Воцарюсь я в твоём сознаньи,
Коронуюсь на троне дум,
Одурманю томленьем ранним,
Чёрной ночью расплавлю ум.

Мыслей стрелы рукой поймаю,
И вложу их в души колчан, –
Ты моя и без них, я знаю,
Обнимая твой чудный стан!

Я проникну в тебя повсюду,
Жаром ласки расплавлю тело,
И открою в усладе Чудо,
Овладевшее нами смело!..
15.11.2004

Наставление Губ

Вложи в Поцелуй всю душу,
Чтоб душу взамен обресть, –
И к сердцу преграды руша,
Ты сможешь Любовь провесть!

Пусть губы твоей Любимой
В себе воплотят весь Мир, –
Безумье материи зримой,
Шального вина потир.

Познай их святые формы,
Постигни кипящий цвет,
Избавься от мыслей сорных,
Оставь пряной ласки след.

Исследуй их шаг за шагом,
На ощупь, на вкус, на стон,
Окутай дыханье смаком,
И чувства возьми в полон.

Веди диалог безмолвный,
Лови лепестки цветка,
Чей трепет, нектара полный,
Твоя возбудит рука.

Гармонией прикосновений
Дополни купание уст, –
И танца беззвучного гений
Развеет заботы и грусть.

Пусть тело губам поможет
Сердца в Поцелуе свить,
И с нежностью силу сложит,
Чтоб страсти елей излить.

Как кистью, рисуй губами
Горячий пейзаж Любви, –
Слова оправдай делами,
Букет их щедрот сорви!..
16.11.2004

Совет Рокфеллера

Трудись не ради пошлых Денег,
Мой юный и усердный друг, –
Иначе будешь неврастеник
Под гнётом собственных потуг!

В стремленьи к Целям и Вершинам,
Не начинай работу с мыслью,
Что станешь «денежной машиной»,
Покрытой золотою пылью.

Не думай выжать из Работы
Богатство во мгновенье ока,
Не проливая капли пота,
Потворствуя гнилью порока.

И выбирая путь по жизни,
Стезю Судьбы, под Солнцем место,
На рее жадности не висни,
Своё замачивая тесто!

Но подчини себя идее,
Найти призванье только там,
Где Гений Славы будет сеять
Твоей рукой успех делам,

Где принесёшь ты бездну пользы,
Где оседлаешь тьму проблем,
В учении постигнешь больше,
Решая море теорем,

Где станешь Мастером великим,
Своё искусство отточив,
Где будешь Мигом, а не Криком
Дела вести, как волн прилив.

Стремись не Деньги, а Заслуги
Желаньем страстным обрести, –
Тогда твои златые руки
Сумеют злато принести.

Работай для людского Блага,
И будешь Благом одарён, –
Тогда терпения отвага
Тебе подарит Жизни сон!..
18.11.2004

Цветенье Ночи

Люблю цветенье дивной ночи,
Вселенной царственный покой,
Что для души забвенье прочит
Природы силою святой.

Во мраке вижу совершенство
Безмолвной тайны Бытия,
Обряда пышного священство,
В котором шлю молитвы я.

Покров величественной черни,
Как атлас вьётся надо мной,
Лаская дух предчувствьем мерным,
Сюрприз скрывая под полой.

Он – словно траур бесконечный,
Отшельника сокрывший плащ,
Что омывает быстротечной
Судьбы завистливую блажь.

На нём мерцает блеск алмазов,
Парад искрящийся цветов, –
Рубинов, яхонтов, топазов,
Собрание чудес и снов.

И в драгоценностей сияньи
Сокрыт посланий тайных код,
Что правят нами мощной дланью,
И знают каждый новый ход.

В морях поющей звёздной пыли
Плывут галактик корабли,
Комет дельфины плавят мили,
Спеша в небесный свод Земли.

Киты туманностей безбрежных
Сигналы шлют других миров,
И астероидов неспешных
Колышется морской покров.

На утлой лодке жизни хрупкой
Я поднял парус вечных снов, –
И вдаль плыву в своей скорлупке,
Ловя дыхание ветров...
19.11.2004

Зрелища

Есть зрелища, кошмаров хуже,
И наваждений страшных снов,
Что леденят сильнее стужи
Бегущую по жилам кровь...

Представьте лужи, грязь, зловонье,
Глухую серость ноября,
Машины лупятся спросони
Во мраке фарами горя,

Непобедимую промозглость,
Что плоть до днища кости ест,
Деревьев гнутых голь и робость,
И зданья серые окрест.

Скандалит ветер дерзким хамством
Стремясь залезть, как вор в карман,
Вот гарь глумится над пространством,
Потерянный, ржавеет кран,

И вдруг в аду мы видим стаю
Галдящих пыльных воробьёв,
В которой, яркостью пронзая
Неслышным пением цветов

Всеподавляющую серость,
Волнистый попугайчик жмётся!..
Скажу Вам, в грудь набравши смелость,
Что от такого ум взорвётся!

Бывает зрелище другое:
Представьте мусорные баки,
Гнильё, разлитое рекою,
Вокруг унылые бараки,

В снегу, протаявшем и рваном,
Как желчь, темнеют нечистоты,
Зияет жерло котлована,
На гараже – следы от рвоты,

Тряпьё валяется гнилое,
И тапки, «просящие есть»,
И лёд скрывает под собою
Бензина радужную смесь.

Среди отбросов бродит стая
Поживу ищущих дворняг,
Унылый мусор разгребая,
В глазах скрывая чёрный мрак.

И в окруженьи беспородных
Презренных жизнью бедолаг,
Вдруг видим – в поисках бесплодных,
На мусорный залезши бак,

И грязной мордой рыща в соре,
Застыл прекрасной масти дог!..
Скажу Вам, не таясь, не споря –
От этого немеет слог!

А как Вам нравятся канавы,
Где трупы рыбок золотых,
Ворон крикливые оравы,
Клюющие орлят младых,

Персидский кот, гонимый сворой
Бесцеремонных наглых крыс,
И голубей гудящих ссора,
Что горлицу пинают ввысь?..

Но зрелища людских трагедий
Ничуть не менее сильны –
В них, словно в зеркале столетий,
Животных образы видны!..
20.11.2004

Содержание и Форма

Секрет Шедевра – в созиданьи
Таких стечений и высот,
Где Форма вместе с Содержаньем
Найдут слияния оплот.

Обязан Мастер осторожно
Гармонию миров найти,
В которой будет невозможно
Предмет от Цели отвести.

Самодостаточность Шедевра
Пронизывает неизменность –
От начертаний скальных первых
Себе хранит святую верность.

Искусства же поток бурлящий
Несётся, русло проторяя, –
Сливаясь с Вечностью слепящей,
Себя в пустыне истощая.

И в споре Формы с Содержаньем
Искусство, словно древний Змей,
Свой хвост глотает со стараньем,
Вкушая сок своих идей.

«Вначале Содержанье было», –
Безбрежных таинств Океан, –
И по нему в безвестность плыла
Лодчонка Формы сквозь туман.

Вливая душу в плоть и камень,
Художник вёл эксперимент,
И каждый был находкой славен,
Окутан сотнями легенд.

Но век за веком Форма била
Рекорд цветения плодов,
В которых Содержанье вило
Гнездо из образов и снов.

Так увлеченье Содержаньем
Давало Форме новый бег,
И вслед за творческим исканьем
Тянулся Духом человек.

Но Небеса предел жестокий
Для Содержанья положили:
Взметнулись страсти и пороки,
Инстинкты зверские ожили,

И мир искусства пал навеки
Во прахе Войн и Революций, –
С тех пор духовные калеки
Свои повсюду сеют вкусы.

Так Содержанье низко пало
Пред Формы алчущим катком, –
Второстепенным всюду стало,
В бурьяне – розовым цветком.

Сменилось к истине стремленье
Стремленьем вычурность продать,
И гений сквозь невежды мненье
Не смеет голос свой подать.

Посредственность провозглашает
Себя вершиною мечты,
Бездушье Духом понукает, –
И Мрак приветствуют Кроты!

Карьера Вечность изгоняет,
И Практика – Теорий сад,
Оригинальщина стращает
Оригинальности наряд.

Подмены Ценностей пророчат
Подмену Жизни Кутежом,
И Красоте подмену прочат,
Кромсая суть её ножом...

Так Формализм победу правит
Над Содержанием святым, –
Шедевров нивы ядом травит,
В глаза слепцов пуская дым...
22.11.2004

Небеса

Нет ничего прекрасней Неба,
Что красоту всегда хранит,
И серость туч, парящих слепо,
Его высот не осквернит.

Пространство Света и Покоя,
Животворящее собой, –
Оно в тиши своей святое,
Ясней, чем колокольный бой.

В единстве Небо безгранично
Но каждый раз меняет суть,
Жарой и стужей эластично
Вымащивая ветров путь.

И страсти грозных ураганов
Лишь укрепляют вечный строй
Лазури светлой вышних станов,
Поющий радужный Покой.

Как тряпка, что с прозрачной глади
Стирает пятна, сор и пыль,
Стихии сила с грязью ладит,
И омывает сотни миль.

И Жизнь укрыта морем чистым
От смерти чёрной глубины,
Что всюду веет мраком мглистым,
Чьи тайны нам в ночи видны.

Мы все, как донные рыбёшки,
Стремимся в Небе к Свету плыть,
И звёзд безмолвные порожки
Своею свежестью омыть.

И воспаряя, словно птицы,
В себе мы ищем Небеса,
Чьи потаённые границы
Ещё не зрят Души глаза.

Но с каждой новой высотою
Мы задыхаемся сильней,
Гонимы хладом и жарою,
Преддверьем гибельных сетей.

Мы познаём предел Свободы,
Что охраняет Бездны Свет,
И птицей бьёмся в эти Своды,
Презрев лазоревый Завет!..
23.11.2004

Счастье Быта

Как счастлив тот, кто видит в Быте
Великий смысл Бытия!
В его душе, как в мелком сите
Течёт стерильная струя,

Что промывает впечатленья,
Подобно рисовой крупе,
И сор ненужного влеченья
Стекает дальше по трубе.

Как пыль с песком, несутся чувства
Что в Быте плавать не дают,
Без коих, в общем, часто пусто,
Но кои часто к дну влекут.

Внизу, как камни, оседает
Глубоких мыслей череда,
Чья тяжесть тяжестью пугает,
Чья твёрдость – сущая беда.

( Сортировать идеи Бытом
И отправлять в сортир ума
Приятно «сытым» и «умытым»
С нутром премудрого сома! )

Адепты Быта всем приятны,
Кто в Быте видит свою Быль,
Их побужденья всем понятны,
И формируют общий стиль.

Быт – удовольствие святое,
И как софа, зовёт ко сну,
Его призвание простое:
Свинтить поющую струну.

Он заставляет сладко кушать,
В банальном видеть идеал,
Приятное приятно слушать,
Чтоб всякий всякому вникал.

Объятье Быта столь всесильно,
Что Жизнь и сладка, и скупа:
Такая Жизнь чиста, стерильна –
Однообразная крупа...
24.11.2004

Встреча

На вершинах крутых Папштайна
В чёрных скалах вырублен Трон,
И событий грядущих тайна
Там видна сквозь туман и сон.

В сумрак Ночи, что Солнце гонит
Наводя на пространство мрак,
Мощь лесов под ветрами стонет,
Мощи страхов вздымая из рак.

Флейты Неба дуэт исполняют
Вместе с Флейтами спящей Земли,
Сосны чёрные лапы смыкают,
Чтобы шорохи песню плели.

Все деревья, как струны и духи,
Свою партию учат во сне,
И оркестра великого звуки
Воспаряют навстречу Луне.

В полнолуние к Трону восходит
Ангел Смерти в чёрном плаще, –
Он очами безумными водит,
Длань с перстнями держа на мече.

Но всегда застаёт на вершине
Лишь одно, что его тяготит, –
Жизни Ангела в светлой купине,
Что с Престола на Землю глядит.

На челе его – пот и слёзы,
И пустыня тоски в очах,
А в руках – виноградные лозы,
Красным соком стекают во прах.

«Ты опять опоздал, Князь Мира,
По веленью Владыки Миров! –
И сиянье Земли сапфира
Оберни в свой ночной покров!»

«Пусть покоится меч твой страшный,
Подожди восходить на Трон,
Мир ещё многолико разный –
Не готов к приговору он!»

«Буйным цветом его побеги
Под Луной распускают сок, –
Не смыкай преждевременно веки
Не труби в отчаянный рог!»

«Этот плод не падёт случайно,
И времён не иссякнет ток, –
Прогуляемся к Лилиенштайну
Там найдёшь ты себе цветок!..»
25.11.2004

Наши Загадки

Мы сами себя не знаем,
Хоть сами в себе живём,
И редко покров снимаем,
С того, что внутри несём.

Мы верим, что в наших силах
Уверенно Жизнь пройти,
Цвета распознать в Светилах,
Чужой избежать сети.

Казалось бы, проще нету,
Чем просто идти вперёд,
Вопрос не сводя к ответу,
Всему указав черёд.

Но словно слепцы, на ощупь,
Мы движемся в тьме причин,
Которых мерцает россыпь
В ущельях мирских долин.

Мы часто – герои со страха,
Мы хрупки – но раним стеклом,
Спокойны – но бурная влага
Струится в сердцах напролом.

Друзей полагаем врагами,
Врагам превозносим хвалу,
Великих пинаем ногами,
Приемля ничтожных хулу.

Во лжи мы находим спасенье
От правды спасительных стен,
Толпы отвергая теченье,
К нему попадаем мы в плен.

Пытаясь насытить сердце,
Мы раним сердца других,
Ключи подбирая к дверце,
Не видим ворот больших.

Смакуя своё везенье,
Не знаем его исток,
И гоним порой сомненье,
Теряя рассудка слог.

В себе мы Колумбом вечным
Навстречу себе плывём, –
Стремясь к миражам беспечно,
Спасения нити рвём...
25.11.2004

Треть Жизни

Треть жизни мы во сне проводим,
На мир смотря со стороны,
И в снах прощение находим,
Грехов, что в яви не видны.

В юдоли новой пробуждаясь
От тягот следствий и причин,
Молчим, пред Зеркалом склоняясь,
Загадки символов, личин,

Намёков, временем сокрытых
От наших скорых, праздных глаз,
Страстей, в колодце чувств забытых,
Что рвутся в свет и на показ.

Треть жизни тратим в ожиданьи
Того, что свыше нам дано,
И всё проходим для стяжанья,
Что Роком определено.

И Прометея кандалами
Прибиты к скалам за грехи,
Мы все повязаны делами,
Что нам чужды и далеки.

В очередях стоим бессчётных,
Пытаясь счастье ухватить,
На кочках маемся болотных,
Стремимся омут переплыть.

Живём ли мы последней «третью»,
Или себя распродаём, –
Душой платя за лихолетье,
Дракону злато в пасть суём?

И что есть Жизнь – стремленье к свету,
Погоня наперегонки,
Набор припевов и куплетов,
Цветы, растущие в венки?

Иль тот же сон – с обратным смыслом,
Намёков, символов, чудес,
Теченье тайн в ущелье мглистом,
И хмурых истин мшистый лес?..
26.11.2004

Священная Прогулка

Я гуляю, под Солнцем щурясь,
Поглощая дыханьем свет,
А вокруг, от лучей сутулясь,
Сеть кустарников режет след.

При параде стоят деревья,
На брусчатке своей листвы,
И рябинное великолепье
Рассекает блеск синевы.

По пространству ковром зелёным
Расстилается море трав,
И брильянтом мерцает сонным
Ранний иней сквозь блеск оправ.

Я прямою иду дорогой,
Видя сотни других путей,
Что теперь поросли осокой
И сокрыты от глаз людей.

Их когда-то замыслил кто-то,
Начертил на земле песком,
Но забросил свою работу,
И закрасил травы мазком.

Я стремлюсь угадать идею,
Под забвеньем узнать мечту,
Но представить всего не смею,
Что сегодня ушло в тщету.

Безразличье следы смывает,
И природа стирает грань,
Беспощадность стихий вскрывает
Легкомысленно-скорую длань.

Проникает рентгеном Солнце
Через выкидыш чьей-то души,
В моём сердце, как в гулкой бронзе,
Звон рождая среди тиши.

На заброшеном, преданом поле
Я готов свой шедевр создать, –
И мечту излечить от боли,
Что не хочет никто врачевать!..
26.11.2004

Осознание

Бог хранит от меня этот Мир,
И меня – от этого Мира,
От глухих бессердечных задир,
Истуканов безумного клира.

Я до времени Небом укрыт,
Под своим лучезарным светилом,
И нектаром покоя умыт,
Оценённый великим мерилом.

Я внимаю другим голосам,
Чем ворчанье завистливой черни,
Доверяюсь правдивым весам,
Перед коими совесть не меркнет.

Постигаю своё существо,
Совершенствую жало сознанья,
Уловляю с мечтою родство,
Независимо от расстоянья.

Покоряясь теченью Судьбы,
Восстаю против оцепененья,
И сомнений шипящей гурьбы,
Что трещат, словно в топке поленья.

В ожиданьи сокрытой стези
Открываю глаза на былое,
И грядущее чую вблизи,
Устремляясь на встречу с собою.

Я вопросов в груди не таю,
И метания страхов смиряю
Словно меч свой рассудок кую,
И точу его с каждого краю.

Может, в битву однажды вступлю,
И повергну им предубежденья,
Кровью пошлости сталь окроплю,
Разрубая причин средостенье.

И тогда, может быть, я спасу
В этом Мире себя от застоя,
И молитву свою принесу,
Богу жертвуя только святое...
26.11.2004

Неужто

Не раздражайся и не ной –
Всё так, как надо, не иначе!
Неужто где-то, за спиной,
Надежду хрупкую не прячешь?

Неужто крылья не готовишь
Свершить икаров перелёт,
В капкан идею не изловишь,
Не протаранишь сталью лёд?

Неужто ты со всем смирился,
Себя упадку подчинил,
И от тоски пьянящей спился,
Корнями мощными прогнил?

Мы в клетках мечемся с рожденья,
И каждый цепь свою влачит,
В смиреньи или озвереньи –
Но всякий зуб на жизнь точит.

С утра до ночи недовольны,
Мы всё стремимся изменить,
От перемен нам также больно –
Они в ответ умеют бить!

Но в каждой новой перемене
Мы видим от замка ключи,
Что отворяют дверь плененья,
И греют пламенем свечи.

И потому себя не мысли
Особой жертвой Бытия,
Чтоб чувства тайно не прокисли,
Не потерялась колея,

Которой ты стремишься к Цели
Своей Души, оставив Плоть:
Не забывай – ты узник в теле,
И цепь тебе не побороть!

Но не корми её Душою,
Мечту намеренно губя, –
Неужто ты умрёшь без боя,
Неужто ты предашь себя?..
27.11.2004

Порой

Порой меня раздражает
Малейший сторонний звук,
Вторгаясь, он разрушает
Покоя альпийский луг.

Ведь если в душе поётся
Великий хорал надежд,
И сердце наружу рвётся,
Смыкая горенье вежд,

То голос сует нечистых
Фальшивостью губит тон,
Толкает с высот скалистых
Рождая страданья стон.

Порою одним мгновеньем
Могу я разрушить всё,
Что выстроено терпеньем,
Что смысл в себе несёт.

Ведь слушая пенье Неба,
Не знаешь Земли подчас,
Не смотришь на тех, что слева,
И справа не слышишь глас.

И ненависть тех стяжаешь,
Что снобом тебя крестят,
И дружбы себя лишаешь,
Которой везде хотят.

Идёшь напролом порою,
Где надо порой просить,
Равнину зовёшь горою,
Стремишься по луже плыть.

Порою обману веришь,
На правду глаза закрыв,
И жизнь идеалом меришь,
О здравом уме забыв.

И любишь порой чужое,
Его за своё приняв,
Но платишь всегда собою,
На плаху мечту послав!..
27.11.2004

Храмы

Бывают люди, словно Храмы,
В самих себя погружены,
Их сны, трагедии и драмы
На стенах внутренних видны.

Мерцают золотом страданья
В иконостасах и дарах,
Хоры поют души стенанья,
Велича замыслы в делах.

Великим сумраком укрытый,
Стоит алтарь у сердца врат, –
Ладаном высших чувств умытый,
Несёт достоинства наряд.

Лежит Писание Святое, –
Суровых истин зримый свод, –
Ядро характера литое,
И трудной праведности плод.

Такие люди знают меру,
Храня её в самих себе,
Исповедают долга веру,
Доверя практику Судьбе.

Они спокойны, постоянны,
Прощают слабости другим,
К себе же часто беспощадны,
Иллюзий развевая дым.

Не тратят время на дворняжек,
Что подло лают со спины,
Но не дают врагам поблажек,
Чьи злые козни им видны.

Их стены светят белоснежно,
Из грязи в небо воспарив,
Фундамент выверен прилежно, –
Непоколебленный массив.

Пути к ним – долгие, крутые,
Но не сокроют их версты:
Искрятся главы золотые,
Поверх несущие кресты...
28.11.2004

Закономерность Урагана

Дают Вселенские Высоты
Картинам Мира новый план, –
Так видим мы в лазури свода
Великой силы Ураган.

Он накрывает Океаны,
Неся Стихии торжество,
С лица Земли стирая страны,
Творя лихое бесовство.

Вздымают Ветры стон гордыни,
Крутя листву чужих судеб,
Пред силой их кровь Жизни стынет,
Поя безудержный вертеп.

Над Синим Морем – Море Мрака
Вдруг возникает в вышине, –
И разжигает ссору влага
В непроницаемой стене.

И отражением друг друга
Пройдя сквозь Зеркало Небес,
Два Моря в ход пускают руки,
Готовя бешенный замес.

На клочья воздух разрывая,
Кромсая молниями твердь,
Танцует Ужас, всё сметая,
Неся Трагедию и Смерть...

Но видим мы из падей чёрных
Гораздо больше, чем с Земли –
Закономерностей бесспорных
Угрозы веют из дали!

Нам предстаёт крученье бури
Спиралью гроз, плетеньем туч,
Краями белыми в лазури,
Идущей к центру бездной круч.

Но в центре видим точку света,
Вокруг которой мрак живёт,
Она – подобие Завета,
Который сеть Трагедий вьёт,

Она собою Массы крутит,
Вздымает Воды, Землю бьёт,
Цветенье Жизни в корне рубит,
И Воздаяние несёт...

Так Малое Стихией правит,
Решая судьбы Большинства, –
И в Урагане мудрость славит
Вселенских Полюсов Родства...
28.11.2004

Дни

Бывают дни, когда деянья
Из наших рук природа рвёт,
Когда рассеяно вниманье,
И лень к безделию зовёт.

Пуста душа, не мыслит разум,
В глазах стеклянных полный штиль,
Желаем бросить всё и разом
За много сотен долгих миль.

Вопросом мучимся подспудно,
К чему вся эта суета,
И почему настолько трудно
Свести в один пучок лета?

Закрыть бы очи и забыться,
Заткнуть бы уши, замерев,
И в мире новом пробудиться,
Себя мечтанием согрев!

Сбежать от жизни в сонм иллюзий,
Реальность выставив за дверь,
По скуке выпалить из ружей,
Чтоб пал навеки страшный зверь.

В такие дни мы жаждем отдых
От серых будней получить,
Себя омыть в лазурных водах,
Под солнцем кожу облучить,

Одежду сбросить на мгновенье,
Отдав себя ветрам ласкать,
И словно южное растенье,
Поток энергии впитать,

Вдохнуть свободу полной грудью
И оторваться от всего,
Наполнить чувства новой сутью,
Чтоб было чем и для чего.

В такие дни природа мудро
К себе ведёт нас напрямик,
Нам дарит снова наше утро,
И очищенья дивный миг!..
29.11.2004

Мы любим тешиться обманом

Мы любим тешиться обманом,
Себя в обратном убеждать,
И неудачи задним планом
На сцене жизни выставлять.

Себе придумывая цели,
Желаем сразу их достичь,
Но забываем, что хотели,
Когда со страстью гоним дичь.

Путей своих не выбирая,
Мы убеждаем всех и вся,
Что силой землю попирая,
Идём, успех в груди неся.

Стремясь объять собой природу,
В её объятья не идём,
И подчинив себя полёту,
На крыльях призраков несём.

Мы предаём себя в погоне
За тем, что сами создаём,
И в мыле мечемся, как кони,
Скача в зияющий разлом.

И предаём других попутно,
Идя по душам и телам, –
Но рыб ловя в колодце мутном,
Несём улов к чужим столам.

Мы видим силу в обладаньи,
Не видя, кто владеет кем,
Проводим жизнь в завоеваньи,
Сдаваясь милости проблем.

Разочаровываясь часто,
Мы ждём услады новых чар,
В уроках видим груз балласта,
В обмане новом – высший дар.

Так, в упоеньи идеалом,
Мы строим мир из миражей, –
И ложь величим пьедесталом,
Войдя в число её пажей...
29.11.2004

Воздаяние

В пышном сумраке джунглей,
В пряном букете цветов,
Великого пламени угли
Лежат, как дивный покров.

Когда-то здесь Вера горела,
И плавила в тиглях сердца,
Браминов процессия пела,
И славила Бога-Отца,

Художников искры мерцали,
Талантом питая Огонь,
Апсары обряд танцевали,
Отшельники чтили Закон.

Там Пламя горело в камне,
Себя отразив в воде,
И в гордости славой давней,
Святыней звалось везде.

Но взялся Король прекрасный
Свой Образ, как Бога чтить,
Тщеславия звон напрасный
Польстившись в Огне явить.

Себе он построил Храмы,
Себя объявив Отцом,
От праха до высей самых
Покрыл их своим лицом.

И в Пламя Песок кидая,
Стремился его разжечь,
Иллюзией мрак питая,
Он Светоч хотел сберечь.

И были его веленьем
Построены два Дворца,
Пленяя златым гореньем
И пышным трудом резца.

Они были словно братья,
Похожи, как близнецы,
Одною пленяя статью,
Вздымая лучей венцы.

Был первый – уделом Бога,
Второй – Короля удел,
К обоим вела дорога,
Как гордый монарх хотел...

Но смута страну объяла,
И вышел из тени Враг,
И власть полубога пала,
Навеки сойдя во прах.

Погибло святое Пламя
В ужасном огне войны, –
И копотью Небо раня,
Под пеплом погребены,

Лежали теперь руины,
Покинутые навек,
Сметённые тьмой лавины,
Под сенью лесов и рек.

И джунгли удавом мощным
В себя заглотнули прах,
Что некогда местом Божьим
Считался в людских глазах.

Деревья дворцы попрали,
На щебень их кладь меля,
И горла корнями сжали
Всем ликам того Короля...
30.11.2004

На заметку

Нет нужды с глупостью бороться,
И время глупым посвящать, –
Им подставлять свои колодцы,
И позволять туда плевать.

Ведь глупость твёрда и упряма,
Всегда во всём себе верна,
Себе самой копает яму,
И самомнением полна.

Её адепты всем довольны,
Умеют точки расставлять,
В своём бездушии спокойны,
И могут души подавлять.

Глупцы всё знают от рожденья
И презирают пот наук,
Своё суют повсюду мненье,
Не без поддержки грязных рук.

Глупцы живут легко и просто,
Вопросом разум не томят, –
Они не зрят пределов роста,
В паденьи мелочном корпят.

Они лишь видят то, что видят,
И слышат то, что им поют,
И на мешке пристрастий сидя,
Предубеждения куют.

Они кричат порою громко,
Чтоб пустоту заполнил шум,
У них от скуки часто ломка
И алкоголем полон ум,

Везде хламят и всюду гадят,
Живут большим беспечным днём, –
Путём одним и тем же катят,
Сидя в вагончике своём.

И потому не тратьте силы
На разговоры с Пустотой, –
Не затмевайте блеск светила,
Не обольщайтесь суетой!..
30.11.2004

Сущность Слова

Слово сильнее дела,
Движет миры собой,
Образы чертит смело,
Рушит и рвёт застой.

Слово – идей источник,
Логики строит ряд,
Звуков и чувств подстрочник,
Мысли двойник и брат.

Слово сильнее цепи
Вяжет родство вещей,
Зиждет упругий стебель
Сочных цветов речей,

Клятвой клеймит навечно,
Зорко следя за тем,
Чтобы слова беспечно
Не раздавались всем,

Дружит людей и ссорит,
Сеть настроений вьёт,
Гладом ужасным морит,
И пресыщенье льёт,

Двери хранит веками
От посторонних глаз,
Служит порой ключами,
Иль отворяет лаз.

Тонко струит намёки,
Бьёт наотмашь в лицо,
Красным рисуя слоги,
Слоги ведя в словцо.

Слово душой играет,
Музыки чудный строй,
Чувства полог срывает,
Страсти зовя с собой.

Слово – ничтожный атом,
Что производит взрыв, –
Светит червоным златом,
Тайну внутри сокрыв...
01.12.2004

Прощание

По Степи бурным океанам
Гремели тысячи копыт,
И криков мощным ураганом
Небесный полог был избит.

В тот день сошлись на курултае
Нойонов страшных тьма родов,
Блистала гвардия литая,
Что столько стран и городов

Мела кроваво с лика света,
Меля, как жерновом, людей...
Но в это сумрачное лето
Опередив полёт вестей,

Войска спешили отовсюду
Веленьем рога и тамги,
Чтобы повергнуть злата груду
Под тень властительной руки.

Великий Хан созвал баскаков,
Что пали ниц к его стопам,
Князья склонили древа стягов,
Шаманы лили кровь богам,

Рабы застыли во смиреньи,
Молчали жёны за спиной,
И треск светильников горенья
Повиснул в воздухе стеной...

«Сегодня еду на охоту,
Желаю снова смерть вкусить,
Готовьте ястребов к полёту,
Коней запрячь и накормить!»

«Вчера вы сердце мне согрели,
Швырнув подлунный мир к ногам,
Из дальних стран ко мне летели,
И потому сегодня вам»

«Я повелю забыть о страхе
И веселиться в меру сил,
Предаться снам, пирам и браге,
Хочу, чтоб каждый ел и пил!»

«Вы были верными рабами,
И жизнь свою дарили мне, –
Ваш господин доволен вами,
И не откажет вам в вине!»

«Я оставляю младших ханов
Великим пиром управлять,
А сам покину роскошь станов,
Чтобы Степи себя отдать.»

«Сопровождать меня в поездке
Я разрешаю лишь Слуге,
Что, как и я, былой замески,
И жизнь отдал моей руке.»

«Вам всем велю отдохновеньем
Себя неделю занимать,
Не бередить умы сомненьем,
Меня не звать и не искать!»

Отдав в безмолвии приказы,
Великий Хан Слугу позвал,
И кровью агнца меч намазав.
Ему торжественно отдал.

Скупой улыбкой озаряясь,
В глаза смотрели старики, –
И в путь неспешно собираясь
Слуга коснулся лбом руки

Что кровь лила рекою страшной,
Преград не зная и границ, –
Руки решительной, отважной,
Пред коей мир склонился ниц...

По всей Степи котлы бурлили,
Рекою явства шли на стол,
Вино, кумыс и брагу пили, –
Великий пир, большой раздол.

Лишь незаметно в пене красок
Ушли из ставки два коня,
Под хохот пьяный, буйство плясок,
Уздечкой мерною звеня.

Они сквозь травы поскакали,
Через пространства напрямик,
И скоро с глаз людских пропали,
За гор грядой укрылись в миг.

Великий Хан неспешно правил
Своей рукою поводья, –
Уж ястреб грудь свою расправил,
Почуяв логова зверья.

Слуга внимал ветрам пустыни,
За господином бег ведя,
И в небесах бездонно синих
За птичьим гомоном следя.

Хан ехал молча, – взгляд орлиный
В глубины сердца погружён,
Его не трогал рык звериный,
Шипенье гадов, жертвы стон.

Он весь состарился как-будто,
Величье где-то позабыв,
И словно годы тяжким пудом,
Его согнули, раны вскрыв.

Склонялся жаркий шар светила
За гряды синие холмов,
И Хан пустил свои удила
В края свободы и ветров.

Он никуда не торопился,
Ни от кого не убегал,
К добыче новой не стремился,
Врага трусливого не гнал.

Назад внезапно обернулся,
Слугу по имени назвал,
Тепло и мудро улыбнулся,
И тихим голосом сказал:

«Ну что, мой друг, теперь мы снова
Как в годы лучшие, одни,
Рабы не гнутся бестолково,
Не видно алчущей родни,»

«Что съесть готова всё и разом,
Тебя заставя разжевать,
Никто не водит хмурым глазом,
Чтоб зависть низкую скрывать,»

«Никто не клянчит и не ноет,
Кинжал не точит за спиной,
Убийц за пологом не кроет,
И яд не сыпет под Луной!»

«Мы словно вновь бежим из рабства,
Как в нашей юности лихой,
Давай же вспомним годы братства,
Пространства радужный покой,»

«Охоту ради насыщенья,
Кипенье силы, блеск клинка,
Страстей безудержных влеченье,
Что словно горная река.»

«Нам есть, что вспомнить друг для друга,
Мы вдалеке от праздных глаз,
И ныне, бег смыкая круга,
Я славлю Жизни буйный пляс!»

«Скажи мне, был ли ты доволен
Своею службой у меня?» –
«Мой господин, я счастьем полон,» –
Слуга сказал, главу клоня.

«Я рад твоим словам прекрасным,
И рад, что Верность награждал,
Которой ты мне ежечасно
Успокоение давал.»

«Ты был отдушиной моею
Пред сонмом тысячи людей,
Что низко мечутся, потея,
И тонут в мерзости своей.»

«Ты жил всегда со мною рядом,
Мою еду и сон храня,
Навстречу шёл кровавым страдам,
Богов со страху не кляня.»

«Тебе вверял я тайны жизни,
О том ничуть не пожалев,
Ты нёс в себе желанья, мысли,
Ты всё терпел, как мощный лев.»

«И ныне станешь ты свободен,
Осыпан златом и парчой,
Не будешь больше худороден,
Взлетишь до знатности большой,»

«Познаешь власть, вкусишь величье,
И наконец найдёшь покой,
Нойоном сядешь в пограничье,
Под сенью крыши золотой!»

«Надеюсь, этим ты доволен?» –
Великий Хан Слугу спросил.
«Мой господин, я счастьем полон.» –
Промолвил тот, и стан склонил.

В молчаньи Хан взмахнул рукою,
И ястреб взмыл в лазурь небес.
«Пусть поохотится в покое,
И сбросит рабства тяжкий вес!»

«Он создан хищником свободным,
Способен сам себя кормить,
И для других в пылу бесплодном
Не будет больше дань носить!»

Устало Хан с коня спустился,
И лёг на мягкую траву,
«С тобой и с миром я простился, –
Теперь забвение зову!»

«Я – бывший раб, беглец, разбойник,
Всегда к величью правил бег, –
Лихой батыр, отважный конник,
Я был ужасный человек.»

«Всегда всего мне было мало,
Собой весь свет хотел объять,
И предо мной полмира пало,
Но я не мог себя сдержать.»

«Живя в Степи, я грезил Морем,
Себя в честь Моря окрестил,
И сотни стран умылись горем,
Что я мечом моим излил.»

«Моя мечта не воплотилась,
Я не увидел Океан, –
Она звездой в душе искрилась,
Но дух её – самообман.»

«Теперь я вижу – к Морю плыл я
По жизни призрачным морям,
Трудом бралась любая миля,
Когда я бил хребет царям.»

«Я ставил парус ветрам стонов
Плывя путём кровавых рек,
Я приставал к причалам тронов,
Велича мой безумный век.»

«В пылу познал одно лишь Море –
И это было Море Слёз! –
Но, будучи с душою в ссоре,
Я не поставил ей вопрос.»

«И вот, сегодня я отчалил
В моря Степи в последний раз,
Среди больших зелёных далей
Пробьёт и мой последний час!»

«Хочу уйти на дно пустыни
В безвестный шорох волн травы,
Пусть тленный прах навечно сгинет,
Оставив дух в руках молвы.»

«А за спиной – пусть море счастья
Насытит сонм моих рабов,
Родня упьётся морем власти,
В волнах стенаний и гробов...»

«Сокрой от них мою могилу,
Мой старый друг, мой тайный брат,
Скажи, что Небо поглотило
Моих останков смертный хлад...»

«Не будь остаток дней несчастным,
Меня на веки потеряв...
Не тщись стенанием напрасным,
Душой мучение приняв!..»

Так молвил он, бессильем болен,
Глаза усталые закрыв.
«Мой Хан, я буду счастьем полон!»
Слуга сказал, слезу умыв...

Костры сверкали в полуночье,
Кипенье пира осветив,
Вокруг сияли взоры волчьи,
Природу рабскую сокрыв.

В больших котлах кипело мясо,
Рекой вино и кровь текли,
Опорожняли чаши разом,
И страсти оргию вели.

Во тьме из трав вдруг выплыл всадник,
Ведя на привязи коня,
Его приветствовал урядник,
Чело в почтении склоня.

В молчаньи глядя друг на друга,
Кивнули оба головой, –
Коней неслышная прислуга
Укрыла тайно чёрной тьмой.

«Что, Господин, ты мне прикажешь
Веленьем Хана моего?» –
«Сейчас ты спать со всеми ляжешь,
А мне не нужно ничего!»

«Хочу в шатре уединиться,
Себя прощанью посвятить,
И наконец во сне забыться,
Чтоб явь досужую забыть...»

Сомкнулись пологи златые,
Собою Князя поглотив,
Вокруг застыли часовые,
Кольчуг мерцаньем озарив

Подходы к княжескому стану,
Храня хозяина покой,
И было велено охрану
Держать повсюду за стеной...

Рукою бережною свёрток
Достал Слуга из под пола, –
И вот, избавлен от обёрток,
Лёг тяжкий меч посредь стола.

Мерцала ручка пышным златом,
И кровь чернела на клинке,
На страшном лезвии покатом,
На чёрных ножнах и древке.

Взяв в руки меч, Слуга склонился,
Целуя тёмной стали хлад,
В лице уставшем изменился,
Как будто был чему-то рад,

Онгонов идолы намаслив,
Сказал, собрав остаток сил:
«Мой Господин, теперь я счастлив!» –
И в сердце ханский меч вонзил...
03.12.2004

Болото

Всюду подлость, экивоки,
Неспособность и враньё,
Всякий пьёт другого соки,
Теша лишь нутро своё.

Обещания пустые
Не стремятся исполнять,
Оправдания витые
Позволяют снова врать.

Всем удобно и приятно
Сеять зло в чужих сердцах,
Саранчой работать стадно,
Превращая зелень в прах.

Зависть квакает лягушкой
Посреди болот умов,
Досаждает мелкой мушкой,
Проедая плоть мозгов.

Расползается повсюду
Малярия суеты,
Из людей творя запруду, –
Для отстойника скиты.

Запах сероводорода, –
Разложение надежд, –
Поднимается до Свода
И ползёт из дальних мест.

Зеленеют среди кочек
Бородавки мудрецов,
Под защитой оболочек –
Головастики юнцов.

Полужизнь полурождает
Недоношенную тварь,
Под полою тлен съедает
Торф гнилой, пуская гарь.

Всё застыло и заснуло
Копошась в застое лжи,
Ряской скуки затянуло
Горькой правды рубежи...
04.12.2004

Что нам дано

Как часто люди не умеют
Ценить, что Небом им дано,
Самодовольством душу греют,
Лаская разум заодно.

Неблагодарность столь привычна,
Что входит в плоть и движет кровь,
Рассудком правит эластично
И на глаза кладёт покров.

Кичится принято Ответом,
Вопрос стыдливо забывать,
Стращать бессовестным наветом,
На правду уши закрывать.

Себе приписывать заслуги,
Труды чужие позабыв,
Свои тянуть повсюду руки,
О разрешеньи не спросив.

Мы вечно жаждем Обладанья,
Теряя каждый раз себя,
И на песке возводим Зданье,
Гордыню вечную лепя.

Свой эгоизм превыше ставим
Друзей, Семьи, Учителей,
Вперёд несясь, упряжкой правим
Огнём кипящих лошадей.

Нам не привычно судьбы ближних
С собою ладно примерять, –
Не отсекая фактов «лишних»,
Не принижая действий стать.

В чужих успехах видим только
Один конечный результат,
Не видя, как он трудно, долго,
Упорно, потно был пожат.

Чужое бедствие бездушно
Стремимся взглядом обойти, –
Считаем, нам Судьба послушна,
Стеля нам славные пути.

Молох Успеха почитаем,
Не видя почвы под собой, –
Но что дано – того не знаем,
Вступая с Небом в смертный бой...
04.12.2004

Увы

Я не боюсь слепого сглаза,
Не берегу себя ничуть, –
Меня не скрутит злобы лассо,
Не подомнёт тупая Чудь.

Я вижу глупые увёртки,
Попытки скрыть ревнивый ход,
Острот банановые корки
И сплетней слаловый полёт.

Смешно и странно слышать всхлипы
Бесстыжих жалоб клеветы,
И узнавать людские типы,
Чьи души – хищные цветы.

Неужто роли и куплеты,
Что длань Природы создаёт,
Нельзя сыграть получше где-то?!..
Но знатоки – наперечёт!

Порой за тенью лицедейства
Стоит разученная роль,
И под румянами кокетства
Зияет тлеющая голь

Гнилых подспудных намерений,
Что «дружбу» жаждут отряхнуть,
И пастью лживых заверений
Предать и подло обмануть.

В Участье видно смакованье
Чужих несчастий и обид,
В Сочувствии – торжествованье,
Что стан другого перебит.

А в Ободреньи – тень надежды,
Что не иссякнет раны боль,
Что человек застрянет «Между»,
Не превзойдя свою Юдоль.

Но я в иронии спокоен,
Доверясь Богу и Судьбе, –
Я знаю то, чего достоин,
И что ношу в самом себе...
05.12.2004

Не отвергай

Не отвергай Любовь чужую,
Ухмылкой трепет не встречай,
И, равнодушие рисуя,
Цинизмом раны не вскрывай!

Ведь нету Сердца беззащитней
Чем то, что Верою живёт,
Переживая сотни жизней,
Когда Надежды миг цветёт.

И нет Души, что с большей силой
Летит навстречу Небесам,
Когда Влечения светило
Зовёт к вселенским чудесам.

Нет уязвимей человека,
Чем тот, кто Чувства панцырь снял,
Чья кровь несёт в пылу забега
Чей конь Судьбы рассудок смял.

В его очах – обет забвенья
Своих стремлений и сует,
К чужим речам пренебреженье,
Святого таинства Завет.

В них море нежности и ласки,
Готовность верить и прощать,
Отринуть гнёт привычной маски,
Что злобу учит вымещать.

Они пугают и боятся,
Они смущают и влекут,
Пируют буйно и постятся,
Стоят недвижно и текут.

Не ударяй по ним усмешкой,
Учтивой хладностью границ,
Чугунной праведностью веской,
И едкой мудростью зениц.

В чужой Любви себя очисти
В Душе чужой узри свой лик, –
Доверь ей краски, холст и кисти,
Чтоб новый Образ твой возник!..
06.12.2004

Замкнутый Круг

Мы все и всюду жаждем Счастья,
Стремясь Страданья избегать,
Реалий жизненных всевластья
Не научившись замечать.

Свои желанья насыщая,
Страстями новыми горим,
И плоть с душою совмещая,
Не знаем, что с собой творим.

Приобретая раз за разом
Предмет желаний и мечты,
Мы вновь ведём охоту глазом,
Пронзая чащи и кусты.

И видя новые объекты,
Не зная, как себя сдержать,
Мы – Веры пагубной адепты,
В желаньи сразу Рай стяжать.

В себе скрывая представленье
О том, что значит «Идеал»,
Мы тратим Время в достиженьи,
Его пустив на пьедестал

Того златого истукана,
Что нашу кровь неслышно пьёт, –
И мы не чувствуем изъяна,
Который в дебри нас влечёт.

Вперёд протягивая руку,
Мы отдаём её в капкан, –
Но в «обладаньи» зрим заслугу,
Что бьётся «бурею в стакан».

Не ведаем, что счастье с горем –
Родные сёстры-близнецы, –
Мы их с собою часто ссорим,
Стремясь найти в воде концы.

И радость с адом перепутав,
Мы горько плачем под конец:
Пылает, нас собой укутав,
Страданья вечного венец...
07.12.2004

Ваш Поезд

Куда Вы торопитесь, Сударь?
Ваш Поезд от Вас не уйдёт!
Неужто, вихляясь, как угорь,
Вы кровь перегоните в пот?!

Расписаны все маршуруты,
И розданы все паспорта, –
Кому-то страдать от простуды,
Иль колик внизу живота,

От запахов, шума соседей,
Унылого стука колёс,
Шуршанья баулов и снедей,
Ответа на глупый вопрос.

Билет Ваш уже обозначен,
И выписан только на Вас,
Судьбой прозорливой оплачен, –
Известны и место, и класс!

Есть пункт для начальной отправки,
И пункт назначения есть,
Повсюду – киоски и лавки,
Чтоб Вам путешествие снесть

Под шелест досужих изданий
Жевание быстрой еды,
На фоне острот и зеваний,
Глотков минеральной воды.

Есть Время в часах и минутах,
Которое надо «отбыть»,
Вы – птица, что прыгает в путах,
Чтоб крылышки освободить.

Но эти силки беспощадны,
И Вам их не преодолеть, –
И будут другие прохладно
На Ваши страданья смотреть.

Оставьте бесцельную мутарь,
Метанье Сомнений и Вер!
Куда Вы торопитесь, Сударь?
Зачем беспокоитесь, Сэр?..
08.12.2004

Серость

Сегодня встал я спозоранку,
Глаза открыв на тусклый свет,
И, разогнув свою осанку,
Вдруг вспомнил, как мне много лет!

А за окном – повсюду Серость
Вершит над Миром скорый суд,
И засевает в сердце мерзость,
Чтоб кровь студить в плену запруд.

Покрыто Небо серой плёнкой, –
Осадком хилых облаков, –
Дожди и снег идут сторонкой,
Не распуская кулаков
 
Над той землёй, что серым сором
Накрыла чёрный перегной, –
Ковёр угрюмый, на котором
Узор из луж плывёт стеной.

И в лужах серым водоходом
Лениво движется раствор,
В котором тленным хороводом
Грязнеет лиственный затор.

Сереют спальные районы,
Храня собою серость снов,
Сереют крыши и балконы
Под серым холодом ветров.

Сереет дым из труб машинных,
Печей котельных и костров,
Людских дыханий, лавок винных,
Питая Серости покров.

Пронзает Серость плоть и душу,
Вбирает камень и металл,
Вселяет в жилы мрак и стужу,
Всосав эмоции бокал...

Но я Улыбкой одноцветье
Через колено перегну,
Забуду Жизни многолетье
И распрямлю свою спину!
08.12.2004

Спешка

Мы ненавидим то, чего не знаем,
Не утруждая Знанием себя,
И домыслы на веру принимаем,
Ладан неверья тягостно клубя.

Нам тяжело задуматься, очнуться,
Прочистить полусонные умы, –
Предпочитаем сразу отвернуться,
Сбежав в берлогу чувственной зимы.

Мы слушаем чужие предрассудки,
И мнения чужие бережём,
Слова чужие и свои поступки
Соединяя общим куражом.

Мы жить спешим, и выводы стегая,
Под приговором ставим свой крючок,
И вновь летим, природу погоняя,
Творя вслепую пламенный скачок.

Пархая, словно бабочка по лугу,
Мы скачем по идеям и вещам,
И сводим понимание к досугу,
Судя о силе жизни по мощам.

Нам хочется успеть и насладиться,
Повсюду отщипнуть себе кусок, –
Но успеваем только озлобиться,
Поняв, что невозможен наш бросок.

Тогда повсюду ищем виноватых,
Свою вину на сторону списав,
Прижав к стене, уродуем горбатых,
Забыв могилам дать узду управ.

Равняем понимание с сужденьем,
И логикой играем в биллиард,
Всё новое встречаем небреженьем,
И презираем тишь смиренных парт.

Нам тягостно признать свои ошибки,
Мы всюду правы и везде умны, –
Но забываем, – самомненья зыбки,
И пяты ахиллесовы видны!..
08.12.2004

Вечное Желанье

Как хочется Покоя
От этой кутерьмы,
Слияния с Мечтою,
Согрева от Зимы,

Души отдохновенья,
Пронзительной тиши,
Неспешного теченья
В безвестности глуши.

Закрыть навеки очи,
Чтоб слёзы не текли,
Чтоб в ночь слетелись ночи,
И пыль легла к пыли,

Чтоб горечь не томила,
И память не звала,
И совесть не кутила,
И радость не спала.

Приходит очень часто
Желанье всё забыть,
Сказать навеки «баста»,
И кровь из вен излить,

Принять хмельного яду, –
Свободы сладкий сок, –
Что льёт свою отраду
Для тех, кто одинок.

Что тягость отряхает
Заведомых цепей,
В объятья принимает
Не вешая сетей.

Как хочется все грани
Навеки раскидать,
Летя быстрее лани
Заслоны разбивать,

Не видеть и не слышать,
Не помнить и не знать,
Найти навеки нишу,
Проститься и прощать.

Как хочется желанья
Навеки истребить,
Но в тьме горит сиянье, –
Зовёт надежда жить...
09.12.2004

Бремя Возможностей

Сколь тяжко бремя возможностей, –
Системы координат, –
Что будит движенье мощностей
Сплетением мест и дат.

Возможность даёт рождение
Для наших телесных форм,
Сажает судьбы растение,
Одним дуновеньем спор.

Семья нам даёт возможности
Лететь или быть на дне,
Разрушить любые сложности,
Иль душу топить в вине,

Характера силы разные,
Что губят иль меч дают,
Замашки крутые, властные,
И рабского мха уют.

Друзья нам дают отдушину,
Возможность себя узнать,
И каждый – знакомых дюжину
Зовёт на душе принять.

А встречи чреваты шансами
Найти наконец уста,
Согреть своё сердце стансами,
С пустого начав листа.

Возможности – живородящие,
И носят в себе себя,
Стеченья вещей творящие,
Мелькают, в глазах рябя.

Загадками виснут в воздухе,
От нас ожидая дел,
Что нам приоткроют мостики
В нежданный другой удел.

Но в них – наши путы вечные,
Границы литой сургуч,
Что давит сердца беспечные
Грядой неприступных круч...
09.12.2004

Брокенская Наука

Мрачные скалы Гарца
Хмурой покрыты мглой,
Словно седины старца,
Стелет туман стеной.

Ели смыкают пики,
Раня теченье туч,
Совы разносят крики
В сумерках мшистых круч.

В руслах ручьёв тягучих
Скалится мельниц хрип,
В падях ветвей трескучих
Гадов ползучих сип.

В тёмных сырых долинах
Заговор чёрных сёл, –
Грязь чешуи на спинах,
Серых зубов раскол.

В окнах мерцает злоба,
Скрытность гудит в дверях,
Дымом кипит утроба,
Вьётся змеёю шлях.

Спит ледяная древность,
Тень городов храня,
Стонет земная бренность,
В сказочный ад маня.

Словно органов трубы,
Высятся пики Храмов,
Контур роняя грубый
В завязь страстей и планов.

В недрах – костей заклятье
Старых хозяев власти,
Сверху парят распятья,
Словно морские снасти.

Вихри разносят эхом
Мерный гудящий звон,
Век заменяя веком,
Как повелось испокон...

В майское полнолунье
Фосфором светит Гора,
Страхом мутит безлюдье,
Стонут во тьме ветра,

Воют по кругу волки,
Подступы к ней храня,
Словно судеб осколки,
Скалы поют, звеня.

В это хмельное время,
В этот ужасный час,
Сходится в Брокен племя,
Чтобы устроить пляс.

Племя нечистых духов,
Племя забытых душ
Жаждет настойки слухов
Вылить в великий пунш.

Пламя костров бездонных
Танцем пронзает мрак,
Запахом трав зловонных
Треском горящих лаг.

Но каждый раз внезапно
Полночь рвёт тишина, –
С Небес спускается плавно
Со слугами Сатана.

Он в кресло своё садится,
И нечисть к себе зовёт,
Чтоб всякому отличиться
Пред ним наступил черёд.

И всякий свои деянья
Вещает наперебой,
Покуда луч света ранний
Не смоет их зло собой...

« – Ну, чем вы меня почтите, –
Вопрос им речет Дух Тьмы, –
Гордыне моей польстите,
Наполнив края сумы»

«Собраньем пороков новых,
Паденьем людских красот,
Шуршаньем чужих покровов,
Сверженьем с больших высот?»

«Вы все подлецы и воры,
И каждый – крадёт своё,
Снимает свои затворы,
Лаская в себе зверьё.»

«Скажите, что вы бесстыже
Украли на этот раз,
Что вашим разгулом движет,
Что видит ваш буйный глаз,»

«Что вас привлекает больше,
В пороках живых людей,
Где вы задержались дольше
Смакуя пиры затей?»

«Чего вы за год достигли?
Что вам удалось успеть?
Чьи судьбы под вами сникли,
Попав в окружную сеть?»

« – Украл я теченье Крови, –
Вампир поднимает глас, –
Устроив отравы топи
В зрачках поражённых глаз,»

«И этим украл Надежды,
Эмоций горящий цвет,
Стыда раскидал одежды,
На Совесть наслал навет.»

«Я движим своей Утробой,
И в жертве я зрю Сосуд,
Что маркой вина особой
В гортани рождает зуд»

«Я вусмерть напиться жажду,
Чтоб Вечность свою продлить,
Возвысить гнилую мачту,
И паруса тьму развить,»

«Голландцем нестись летучим
По морю людских скорбей,
По мрачным зловонным тучам
Недобрых шальных вестей!»

«Меня привлекают Страхи,
И я обретаюсь там,
Где Подлость сильнее браги
Кипенье даёт умам.»

«За год я напился силы
Младых и упругих тел,
Клыков погружая вилы
В трепещущей плоти мел.»

«Я судьбы украл ревнивцев,
Друзей, что забыли честь,
Упрямых глухих спесивцев,
Чьи норовы трудно снесть,»

«Завистников мелкой пробы,
Чьи очи снедает Зло, –
Мы носим одни утробы,
Но глотки у них – помело!..»

Неистовым диким смехом
Собранье почтило речь,
Паденье зовя успехом,
Ответственность сбросив с плеч.

« – Прекрасно твоё старанье, –
Ему Сатана изрёк, –
Но есть ли на сей поляне,
Чей опыт – для всех Урок,»

«Чья длань сотворила больше,
Кто глубже во Тьму проник,
Чей Грех засевает Рощу,
И манит в пучину Лик?!»

« – Владыка, краду я нечто,
Что будет вкуснее тел,» –
Соблазном журча беспечно,
Глас Ведьмы одной пропел.

«Разгул мой бесстыже дерзкий
За лоном в огонь идёт,
И страсти движеньем резким
Мешает любовный пот.»

«Мой взгляд обольщает Чувства
И чресла берёт в полон,
Уводит Любовь в Распутство,
Смакуя животный стон.»

«Я ссорю друзей Желаньем,
И Похотью жру детей,
Я рушу Экстаз Прощаньем,
Обманом лихих затей.»

«Спуская людские соки,
Хлещу я души струёй,
И в тайне ращу пороки,
Любовной прикрыв игрой.»

«Я год провела за делом,
Рассеив повсюду блуд,
В краю, для паденья спелом,
Смущала незрелый люд.»

«Мужчинам я пела песни
О том, что в Пороке – Честь,
А женщин игрою лести
Я ноги звала развесть.»

«И вот, под покровом оргий,
Я крала цветенье душ,
И хлад Бессердечья колкий
Вползал в Безразличья сушь.»

«Слияньем мужчин и женщин
Лишая Судьбы детей,
Людей превращая в вещи,
Я вила узор сетей.»

«Я Пошлостью жгла Красоты,
И Верность с пути свела,
Лишила Любовь полёта,
Спалив её суть дотла!»

Под шум одобренья снова
Свой голос возвысил Князь:
« – Ты год прожила толково,
Людей превращая в Мразь!»

«Ты била живых и мёртвых,
Забрав нерождённых шанс,
Колодой желаний вёртких
Кидала лихой пасьянс!»

«Твой Грех обгоняет Время,
И Лик призывает Смерть,
Ты носишь драконье семя,
И душ засеваешь твердь!»

«Однако, быть может, кто-то
Деяньем тебя побьёт,
Покажет свои Высоты,
Падений ужасных плод?..»

И Демон, горя очами,
Огонь распалил в словах:
« – Я горы крушу плечами,
И буйством вселяю страх.»

«К бесплодным влекусь пустыням,
И Жизнь от себя гоню,
Иду по главам и спинам,
Могильный покой ценю.»

«И всюду смердящим шлейфом
Упадок с собой влачу,
Горю ненасытным зевом,
Поживу себе ищу.»

«Питаюсь я самым главным,
Что в мире подлунном есть,
Что делает Богу равным,
Что может по Жизни весть,»

«Что зиждет, влечёт, играет,
И дарит Надежды свет,
Любовный нектар рождает,
Не зная теченья лет.»

«Вторгаясь в святую сферу,
Я тлен за собой веду, –
Краду я повсюду Веру,
Ввергая людей в беду!»

«Без Веры ни в чём нет смысла,
И гаснет во тьме маяк,
Безверье – слепое дышло,
Что тянет в предвечный мрак.»

«Нет Цели – нет сил и рвенья,
Нет радости – счастья нет,
Всё гаснет среди вырожденья,
Рожденья порвав завет.»

«Без Веры хиреют Души,
Теряет основу Плоть,
Пустоты и жажды сушат,
Чью силу не обороть.»

«Я пью сквозь умы Живое
И Знанием души рву,
В тупик завожу Святое,
С собою во мрак зову.»

«Я всем воздаю по Вере,
Что пробую сам на зуб,
Смакуя в чужой потере
Грядущего хладный труп.»

«И кровь холодя сомненьем,
Сознанием ржавя дух,
Любовь подменяя тенью
Я Смерти стяжаю слуг!..»

В молчанье застыла нечисть,
С почтеньем раскрыв глаза,
Костями хрустела нежить,
Шумели вокруг леса.

Промолвил Властитель Злобы:
« – Ты Тьму глубоко постиг,
Проник на крутые тропы,
Бесспорно, твой Грех велик!»

«Ты понял Надежды семя,
И жаркий Любви исток,
Вгрызаясь в людское племя,
И пестуя в нём Порок!»

«Ты нитей увидел тонкость,
Постиг их сплетений суть,
Проникнул в иголок колкость,
Клубков бесконечный путь!»

«Но в бездне парит Вершина,
Которой и ты не зришь, –
В ней кроется Зла пружина,
Вокруг – ледяная тишь.»

«На ней мы корону зиждем,
Её, как Завет ценя,
Хотите узнать о Высшем?
Так, слушайте все меня!»

«Надежда, Любовь и Вера –
Ростки с одного ствола,
Одна у них суть и мера,
Что меряет их дела.»

«Борясь водиночку с каждой,
Не сможете их разбить:
Они – паруса и мачты,
Но вам их не потопить,»

«Пока не ударите в корпус,
Что их на себе растит –
С размаху качните полюс,
И Жизни рассадник смыт!»

«И этот великий корень,
Что ветви Добра холит,
Что соком поющим полон,
Дыханьем Души горит,»

«Зовётся повсюду Правдой,
Рождая собою Всё,
Слывёт Праматерью главной,
И Счастье в себе несёт.»

«Есть только одно оружье –
Тяжёлый, крутой топор! –
Он Дерево губит сушью,
Для корня устроив мор,»

«И нету мрачней секиры,
Что рубит сердца, как нож,
Прозванье, что бьёт по Миру,
Известно – и это Ложь!»

«Срубите источник главный –
И ветви падут без вас,
И рост плодовитый, давний,
Узнает последний час!»

«Ударьте по Правде Ложью,
Окутайте Ложью цвет,
Свет Солнца гоните Ночью,
Вонзайте слепой стилет!»

«И будет Надежды сила
Навеки сокрушена,
Любовь поглотит Могила,
В песок истечёт она,»

«Подорвана, рухнет Вера,
Собой погребая люд, –
И ваша начнётся Эра,
Чей образ жесток и лют!»

«Смотрите, учитесь, знайте!
Я время не трачу зря!
Словам и Делам внимайте,
Очами во тьме горя!»

«Людей вы крадёте, души,
Судеб прикращая ход?
Но я изобрёл получше –
Вчера я украл Народ!»

«Я Ложью его опутал,
На это потратив Век,
И в кокон большой укутал,
Чтоб силами он истек.»

«Властителей ложных ставя,
Историю в Ложь сведя,
Величия призрак славя,
Измены паршу плодя,»

«Я души разрушил страхом,
Ничтожеством съел сердца,
Умы заменяя шлаком,
Лишил этот край Лица.»

«И Веру в Добро и Правду
Сменил я на Веру в Ложь,
Реальность увёл в шараду,
Чей образ со мною схож.»

«Любовь подменил я Бытом,
И Нежность сменил на Блажь,
Желанье быть пьяным-сытым
Развил в одержимый раж.»

«Надежды на Свет и Счастье
Я выродил в звон монет,
И им породил Ненастье,
Откуда исхода нет.»

«Желанье Спасенья тоже
Я Ложью во тьме кромсал –
Народ отлучив от Ложа,
Страну у него украл!»

«И всюду теперь Ошмётки
Стремятся свой путь понять,
С себя отряхнуть колодки,
И цепи родства порвать.»

«Их люди – падений жертвы,
Границы – условный бред,
Сосут друг у друга нервы,
Ломая себе хребет.»

«Они ни во что не верят,
Не любят ничто вокруг,
Надежду наживой стелят,
Грызутся сильней зверюг...»

«Ну, как вам мои успехи,
Что Злобы творят межи?!
Учитесь, как строить Вехи
При помощи силы Лжи!»

«Запомните: Ложь – искусство,
Тончайший хмельной рецепт, –
Она подменяет чувства,
Смыкает теченье лет.»

«Она открывает раны
И сыпет живую соль,
Мешает большие планы,
Рождает большую боль.»

«Постигнув её законы,
Вы сможете Жизнь связать, –
И в этот момент, сквозь стоны,
Смогу я Добро распять!..»
22.12.2004

Живое Время

Обгоняя живое Время,
Мы с обоих концов горим, –
Засеваем сухое семя,
Развеваем по ветру дым.

Выжиданием или страхом
Мы бичуем самих себя, –
Развевая бездумно стягом,
Пышем жаром, трубой клубя.

А бывает – спешим настолько,
Что опаздываем вконец, –
Каждый пляшет досады польку,
Словно мыслей чужих гонец.

Сроки рушим, часы не видим,
Стрелки вертим, бежим, снуём,
В струях Времени водим ситом,
Не вкушая воды живьём.

И во Времени зря помехи,
Мы не знаем свою стезю,
Чуем всюду одни успехи,
Принимаясь скакать вовсю.

Не дано нам момент увидеть
Для рывка к потайным дверям,
Мы умеем подчас обидеть,
Поминутно вгрызаясь в хлам.

Для оценки сокровищ редких
Мы не тратим беззвучных дней,
И уста для суждений едких
Раскрываем всего быстрей.

Мы не вовремя ждём кого-то,
И не вовремя рвём контакт,
Нас не вовремя гнёт работа,
Заключая с привычкой пакт.

Мы не вовремя ложно любим,
Тех, кто Временем был нам дан,
И себя преждевременно губим,
Торпедируя собственный план.

Время мстит нам своей победой,
И Возможности вклочья рвёт, –
Суету омывает Летой,
И к Безвременью Дух зовёт...
14.12.2004

Мой Андеграунд

Я обожаю Андеграунд,
В котором с Гордостью живу, –
И как боксёр, идя на раунд,
Я «новый Свет» на бой зову.

Я отрицаю и свергаю,
Издёвкой пышу и шучу,
С «Кумиров» лавры обрываю,
Над «Божествами» хохочу.

Я делаю не то, что «модно»,
Не так, как «модно», и не там,
Поскольку вижу – тень бесплодна,
Как аппликация к цветам.

Среди привычных эпатажей –
Хламидных курток, рваных джинс,
Резины кедов, тьмы «плюмажей»,
Дурацких кепок, смрадных фикс,

Я вызывающе «неклёвый»,
Шокирую, наотмашь бью, –
Смакую Смокинг стильный новый,
Букет Красы душою пью!

Ношу я Белую сорочку,
Шикарный галстук Золотой,
А грудь скрываю в оболочку –
Жилета дивного покрой.

Я «оскорбляю» конформистов
Прекрасной кожею штиблет,
Мой Стильный плащ для них «неистов»,
А Белый шарф – «слепящий» свет.

Не пахну куревом и потом,
Под ноги ближних не плюю,
Не скалю зубы идиотом,
И нос повсюду не сую.

Я – Хиппи в море войн за крохи,
Адепт Любви, отвергший «трах»,
И мне милее глаз всполохи,
Чем чресел тяжбы на полах.

Улыбкой грею, а не хмурюсь,
Даю дорогу, а не пру,
Взираю прямо, не сутулясь
На Жизни пламенном пиру.

Я «Звёзд» вскрываю самозванство,
И вижу Вечность сквозь туман,
Я презираю тщетность пьянства,
Что ценит Мир в один стакан.

Не голосую за Ублюдка,
Хоть он – «герой» в глазах Толпы,
Ценю Мгновения и Сутки,
Стеченья таинства Судьбы.

Внимаю Музыке и Пенью,
А не бесцветию «Хитов»,
Вкушаю Чувства полной жменью,
Без разрешения скотов.

Читаю Книги, а не мусор,
Хожу в Театр, а не в «Клуб»,
Величу Сердце, а не Пузо,
И не меняю Стан на Круп.

Я, как графитти, Красотою
Кромсаю Пошлость по углам, –
Даю отпор тому Отстою,
Что столь любезен всем Ослам!..
15.12.2004

Старый Город

Поют голоса колоколен
Свой заговор в пряной Ночи,
Фонтанов хрусталь успокоен
Под чёрным покровом парчи,

Стоят у причала Легенды
На вечном приколе Суда –
Дворцов и Церквей позументы
Колышет Деяний вода.

Их шпили – как мачты пустые,
Свернули давно такелаж,
Каюты и трапы витые
Мерцаньем скрывает витраж,

Скрипят приведенья былого,
Ступая по старым полам,
Вещая истории Слово,
Играя беззвучным балам.

Застыли суровые воины,
Храня опустевший покой, –
Их Верность награды достойна,
И Облик пленяет собой.

Глядят со стены величаво
Правители древней Земли,
Вздымая надменные главы
С высот вековечной дали.

Торжественно шествуя строем,
Друг друга ведя под узду,
Хозяин идёт за Героем,
Навстречу Большому Суду.

С Амбицией следует Скромность,
И Честность Интригу ведёт,
Владенье венчает Бездомность,
За Силой Бессилье идёт...

Молчат их усталые очи,
Навеки закрыты уста, –
Уходит в безмолвие Ночи
Столетий и Судеб Верста...
16.12.2004

К Юбилею Учителя Музыки

Ваш редкий труд оплачен потом,
Но невниманьем оценён,
Хоть служит Вечности оплотом,
И в сущность Духа погружён.

Вы пробуждаете звучанье
Великих нот у малых врат,
Стяжая Скромностью признанье
У тех, кто Вас отметить рад.

Вы посвятили Жизнь рожденью
Сердец из недр хладных душ,
В которых Быт родит презренье
А Лень – биение баклуш.

Культурой бьёте Вы по Хамству,
Плывёте по морям проблем,
С собой несёте Постоянство,
Не задавая теорем,

Терпеньем лечите пороки,
Что достаются от других,
Несправедливость, ложь и склоки
С Души гоня в единый миг.

Храня Достоинство и Верность,
Вы унижения снесли,
Вы уважали Соразмерность
И за собой Семью вели.

И потому в сей День прекрасный
Перед лицом Друзей, Коллег,
Не назовём Ваш труд «напрасным»,
И «беспросветным» тяжкий Век!

За Вас поднимем тьму бокалов, –
За Ваш Пример, за Ваш Успех,
За блеск брильянтов и опалов –
Мгновений Жизни ради Всех!

Пусть с каждым Вашим Новым Годом
Лучится Ваше Рождество
И свет улыбки дивным всходом
Растит повсюду Волшебство!..
16.12.2004

Памятник Иоганну

Брусчаткой стелится Площадь
Змеиной искрясь чешуёй,
За ней зеленеет роща,
Театр объяв собой.

Желтеет песчанник зданий,
Колонн и рельефов ряд,
Велича изыск деяний,
Искусства ведя парад.

На Площади гордой высью
Поднял пьедестал полёт,
Ведя благородной рысью
Монарха безмолвный ход.

Взирает Король Саксонский
На беглый аллюр времён,
Мгновенья, как цокот конский,
Сливая в набатный звон.

Сияние великолепья
Застыло пред ним во фрунт,
И строятся шпили цепью
Фундаментом плавя грунт...

Король был когда-то славен,
И крепко сидел в седле,
Он видел полотна знамен,
Крамолу давил в петле,

Достойно и честно правил,
Веленья эпохи чтя,
Над гонором мудрость ставил,
Себе никогда не льстя.

Ничто не срывало холод
С надменных прекрасных черт,
Ни пушек громящий молот,
Ни бунтов слепая смерть.

Он душу отдал Искусству,
Поэту собой служа,
Природу большого чувства
Вскрывая сильней ножа.

Гордился, что он – Переводчик
Пред Лавром Венец клоня,
И славил чужой Источник,
Чужого ведя коня...

Поэтому был Судьбою
Он избран вести Парад
Брусчатку попрать стопою,
И строй принимать Палат.

И будет Искусство славить
За это его всегда, –
Над Площадью выше ставить
И ниц повергать Года!..
17.12.2004

Кулинария

Кипит похлёбка жизни сытой,
Пуская пеной пузыри,
Водой страстей, в котёл налитой,
Урча с рассвета до зари.

Чугунный череп нагревает
Палёных радостей огонь, –
Кипящий жир с краёв стекает,
Пуская в воздух смрад и вонь.

Великий Рок, умелый повар,
Ведёт над блюдом колдовство,
Приправой острой сыплет гонор,
Самовлюблённость, бесовство,

Шинкует глупость как капусту,
Картошкой валит суету,
И рис эмоций стелет густо,
Доверя пряному листу

Чужого лавра смак разбавить,
Кидая соль досужих дней,
Лапше идей дав стан расправить,
И бросить перчики затей.

Снимая накипь дел ничтожных,
Судьба сверяет бег часов:
Вот тут добавить мыслей ложных,
А здесь – очистки голосов.

Сейчас – оставить для кипенья,
Потом – полонником мешать,
Ну а затем – часам «томленья»
Позволить скуку насыщать.

В границах плотных и чугунных
Собой кипенье занято,
Не зная солнечных и лунных
Лучей игривого манто,

Судя о Мире по составу
Ингридиентов и приправ,
Что в нём даёт рожденье сплаву,
В себя их качества собрав...

Но в чём итог? Идёт похлёбка
Для насыщенья алчных ртов:
Горят Времён шальные глотки,
Съедая темень городов...
18.12.2004

Шлягер

Соединенье скудных звуков
Своей претензией живёт,
Среди ритмованности стуков
Гнездо бесформенности вьёт.

Чем проще мысль – тем проще слово
Растёт в навозе скудных нот,
Их сонм ложится бестолково
На сухозвуковый компот.

Самозабвенно бьют тамтамы,
Скрывая смысла забытье,
Вбивая в уши пробки хлама,
И захламляя Бытие.

Сереет проблеском сквозь стуки
Несчастный мелос-инвалид,
Чьи геморройные потуги
Имеют слишком жалкий вид.

Он в душах пестует унылость,
Её скрывая в эпатаж,
В умах – подвалов хлад и стылость,
Что пробуждает наглый раж.

Его «душевность» приземлённа,
Сердца стирая в перегной,
И «простота» к паденью склонна
Льстя вырождению собой.

Желанья мягко упрощая,
И видя в грубости успех,
Он собирает, обобщая,
В карикатуру лица Всех.

Он подменяет мир эрзацем,
Ориентиры – тупиком,
И в молодых – циничным старцем
Склероз взбивает кулаком.

И чем сильнее децебелы,
Чем интенсивней частота, –
Тем откровенней скачет в теле
Пространств душевных Пустота...
19.12.2004

Якоб Фуггер

Монах, себя отдавший Богу,
Был им Мамоне посвящён,
И подчинён тому Чертогу,
В котором жил, обожествлён.

Он превзошёл страданья братьев,
Наследство скорое приняв,
И, окупив собой заклятье,
Объединил талантов сплав.

Рождённый мыслить и молиться,
И принуждённый торговать,
Он приучил других поститься,
Себя заставив пировать.

Верша дела с большим размахом,
Он продавал повсюду всё:
Интриговал имперским стягом,
Душил долгами мужичьё,

Платил за Войны, ставил Троны,
Господ давил в стальных руках,
Опорожняя галеоны,
Растил свой вес в чужих делах.

Купив Империю на торге,
Её он отдал должнику,
И наварив процент на долге,
Ссудил Европу мяснику.

Но власть держа, её не знал он,
Купаясь в злате – бедным был,
Живя в хоромах, спал на малом,
И власяницей тело крыл.

Женившись с помпой, был бесплоден,
Обет монашеский блюдя,
И был до странности бесплотен,
Вселенной плоть в руке крутя.

Слывя до мелочи набожным,
Молился, требы исполнял,
Но с увлеченьем неподложным
Грехами Мира торговал.

Он жил в расчётах бухгалтерий,
И умирал, баланс сводя, –
Но отдал дух, упрямо веря,
Очистив совесть, как дитя...
19.12.2004

Быть может

Быть может, я несовершенен,
И постоянно тороплюсь,
Без разрешенья откровенен,
И беспричинно не таюсь,

Иду на Вы, подняв забрало,
На чашу голову отдав,
Влекусь к тому, что гнать пристало,
Себя задёшево продав.

Быть может, я мутю теченья
Мне неизвестных чистых вод,
Горю до белого каленья,
Качаюсь как громоотвод

Средь молний мыслей и поступков,
Пустых пространств чужих умов,
Себя не теша тайной скупкой
Искусно вымытых голов.

Быть может, я хожу по граблям,
Не защищая голый лоб,
Даю точить мой камень каплям,
Сводя себя в дубовый гроб,

Терплю щипки, толчки, уколы,
Удар не смея наносить,
Перелезаю частоколы,
Берусь стремнину переплыть.

Быть может, я кругом наивен,
И, может быть, капкан хвалю,
Терплю того, кто мне противен,
И душу совестью пилю,

Быть может, я смешон и беден,
Быть может, страшен и богат,
Велик, но в жизни неприметен,
И слишком сложно-простоват.

И, может быть, как цель нападок,
Я пух ошибок потрошил,
Но знаю точно, без ухваток –
Презренья я не заслужил!..
20.12.2004

Уравперёд

Да подожди, не может быть,
Не торопи коней ретивых,
Ещё успеешь наследить,
Пожать страду на тучных нивах!

Твой час прийдёт, зевай и спи,
Он вдруг возьмёт, да и пробьётся,
Главою в стенку не лупи,
Иначе шишка разовьётся!

Да посиди, не лезь туда,
Да полежи, тебя не звали,
Твоя настанет череда,
Нельзя, чтоб всюду нос совали!

Течёт песок в твоих часах,
Что-что? Меж пальцев?! – Ты не это!..
Того, смотри-ка, вертопрах,
Мы в миг тебе наложим вето!

Спокойно, всё попало в план,
Давным-давно уж под контролем,
Качает лбом большой таран,
И скачет войско ровным полем!

Трепещут всюду, все и вся,
Всего боясь, всему сдаваясь,
Мы ввысь летим, пургу неся,
В самодовольстве оставаясь!

Не надо нам, видали мы,
С рожденья знаем всё повсюду,
Ростим штаны и галуны,
И ставим на море запруду!

Мы тех не хуже, тех умней,
Цивилизованнее этих,
Не принимаем их затей,
Не попадём в такие сети!

Но вот, что странно: здесь нас бьют,
Тут мы бежим и отступаем,
А там нас в грязь лицом суют,
И мы молчим, слюну глотаем!..

Что-что? Ты можешь? – Да заткнись!
Мы сами знаем, как нам надо!
Молчи, дурило, не светись, –
Гремит Безумие Парада!..
20.12.2004

Классика

Кистью Малера рисую
Звуков Сердца глубину,
Грудью Шуберта тоскую,
Чту мелодию одну.

Честью Брамса пламенею,
Постоянством путь стеля,
Гений Листа в воздух вею,
Наслаждаться им веля.

Крылья Моцарта расправлю,
И, улыбкою искрясь,
Мир забот навек оставлю,
Отряхнув земную грязь.

Нервов бой и напряженье,
Что Бетховену сродни,
Променяю на забвенье
Средь Сен-Сансовой тени.

Я Бизе слепою страстью
Обольщаю полночь глаз,
Дам стелю пиковой мастью, –
Как в Чайковском, без прикрас.

Вихрем штраусова вальса
Разжигаю плоти бег,
И влеку рукою Марса
Стан Венеры в новый век.

Ритмом пряным и пьянящим,
Словно орфовский экстаз,
Жезлом, в нежности скользящим,
Я веду любовный пляс.

Мощным вагнеровским пиком
Наслаждение стяжав,
Петь даю хорам великим,
Соло счастия пожав.

Гений Классики постигнув,
Я сливаюсь с Красотой,
И лежу, на миг затихнув,
Зачарованный Мечтой...
21.12.2004

Рецепт

Ведите Бой с самим собой,
Преодолев слепые страхи,
Над Сердцем правя Головой,
Чтоб избежать угрозы плахи.

Расправьте грудь на ширину
Свободных плеч открытым вздохом,
Сломайте адскую стену
Разбитых нервов новым током

Энергий, греющих в себе
Покоя сладкое цветенье,
Доверьте разум ворожбе
Идей, что гонят прочь сомненья.

Стучите в Двери налегке,
Кидайте камушки в окошки,
Плывите в жизненной реке,
И не гудите, словно мошки.

Бросайтесь в омут, не забыв
Цепей спасательных жилетов,
С разбегу прыгайте в обрыв,
Свой парашют открыв для ветров.

Не суетитесь никогда –
Ведь это глупо, согласитесь! –
Забудьте трудные года,
И без оглядки веселитесь.

Познайте Страсть, Любовь ценя,
Вкушайте тело, грея душу,
Живите, близких не виня,
Чтоб не терзаться, счастье руша.

Усмешкой мудрой грейте кровь,
Вином изысканным и танцем,
Не мойте сор чужих голов,
Гребя конюшни скудным шанцем.

Оставьте глупость дуракам,
Себе оставя Остальное, –
Идите вдаль по тем Лугам,
Что Вас влекут своей Красою!..
23.12.2004

Замки

В горах прекрасных Замок есть,
Вокруг – леса суровых елей,
Густых дубовых крон не счесть,
Не умолкают птичьи трели.

Сияет Солнце сквозь листву,
Гоня туманов сказку в пропасть,
Роса нисходит на траву,
Вселяя в зелень свет и робость.

Гремит оркестр Тишины,
Поют хорами ароматы,
Орлы взирают с вышины
На вод журчащие караты.

Зовётся место – Хёэнштайн,
А в переводе – «Вышний Камень»,
Вздымает круча мощный стан, –
Но Замок тот не мощью славен.

В нём Бесы мучили людей,
Ломали кости, кровь пускали,
И жертв губили «без вестей» –
С высоких скал в разлом бросали...

В прекрасном граде Замок есть,
Под ним – седая древность улиц,
В них лёгким эхом скачет весть,
Идут истории сутулясь.

Мерцают окна как хрусталь,
Скрывая тайны вековые,
Летят мечты в глухую даль,
Храня сюжеты роковые.

Фасады старые цветут
Плетеньем вечных украшений,
И храмы пением влекут
Очистить суетность лишений.

Зовётся место – Зонненштайн,
А в переводе – «Камень Солнца»,
Но не сияньем славен край,
Хоть райским именем зовётся.

В его подвалах сотни душ
Томились, смерти ожидая,
И Дьявол брал расстрельный куш,
Верёвкой шеи обвивая...

В краю далёком Замок есть,
Его объяла Высь собою,
Краса зовёт на миг присесть,
Любуясь прелестью земною.

Безбрежно стелятся поля,
Холмов безлюдье поглощая,
Желтеет глиною земля,
В свои глубины посвящая.

Чернеет змейкою шальной
В листве железная дорога,
И скалы мшистою стеной
Мостят преддверие порога.

Зовётся Замок – Бэренштайн,
«Медвежий Камень» – в переводе,
Намёк в его названьи дан,
А образ вырублен в породе.

В берлоге этой Хищный Зверь
Вёл жуткий опыт под полами, –
Эксперимент скрывала дверь
Что шёл над детскими телами...

Содержит часто Красота
В себе великую Угрозу –
Грозит паденьем Высота,
Ответ опять сводя к Вопросу...
24.12.2004

Подайте Нищему

Подайте нищему – кто знает,
Быть может завтра – это Вы,
Быть может, Вас Судьба поймает,
Стрелу спуская с тетивы?

Сейчас живёте Вы неплохо:
У вас есть деньги и комфорт,
По трассе движетесь пологой,
Ведёте лайнер в нужный порт.

Во всём уверены на двести,
И всё планируете впрок,
И с кем-то Вы «навеки» вместе,
И Ваш запрос всегда высок.

Но вдруг, причудливо и странно,
Вы постигаете Предел –
Во всём сдаёте постоянно,
Не принимая нужных дел.

За миражом бежите долго,
И быстро скачете в капкан,
И забывая чувство долга,
Бездумно бьёте, как таран.

Вы вдруг тоскуете о чём-то,
И пьёте горько без причин,
В душе играет скуки рондо,
Петляет лестница морщин.

Вас бьют внезапно отовсюду,
И Вам спасенья не видать,
На Вас проблем кидают груду, –
Вы дыры призваны латать.

И Вы сдаётесь...Вы бежите...
Ваш домик карточный разбит!
Всё, чем живёте, дорожите,
В могиле грязной вечно спит!

Вам Небо страшно намекает,
Не будьте глупы и мертвы –
Подайте нищему – кто знает,
Быть может завтра – это Вы!..
24.12.2004

Сны

Снега белеют над пространством,
Покрыв леса и города, –
Обманом зыбким постоянства,
Зовёт в иллюзию гряда.

Кружат снежинок мириады –
У каждой свой особый бег, –
Они земле слагают латы,
И кроют панцырь спящих рек.

Под ними – Жизни сон застывший
Находит призрачный уют,
И под чудесной хладной крышей
Надежды Будущего ждут.

Над ними в сумрачной перине
Струится света дремота,
И видит свод лазурной сини
Во сне седая Высота.

Пронизан Мир отдохновеньем,
Застыв под тяжестью Зимы, –
Лишь иней пламенным цветеньем
Чарует яркостью тесьмы.

Деревья фосфором мерцают
Переливая граней блеск,
Рябины красками играют, –
Румян причудливый бурлеск!

Хрустит дорога под ногами,
Первопроходцев уводя,
И стаи птиц проводниками
Вперёд пускаются, галдя.

В пещере Хлада, где размыты
Границы Неба и Земли,
Сосулек виснут сталактиты,
Средь свежей колющей пыли.

Везде крахмальность Идеала, –
Сокрыта Правда до Весны, –
Природа нервами устала,
Ей тоже требуются Сны!
25.12.2004

Визкирхе

Жил некогда строитель –
Доминик Циммерман, –
И строил он Обитель,
Чертя на сердце План.

В долине лучезарной,
В преддверии Альгой,
Где с гор поток хрустальной
Воды несёт с собой

Вальгаллы отраженье, –
Верховий жемчуга, –
И в быстроте теченья
Рождается Река,

Где травы луговые
Исходят в Небеса,
И сосны вековые
Вздымают голоса,

Был им заложен Камень
Прекрасного труда,
Что вечно будет славен,
Не сгинет никогда.

Из Камня полевого
Он Церковь сотворил,
И Гения Святого
Под своды пригласил.

И Гений улыбнулся,
И Мастера обнял:
« – Ты в Вечности очнулся!» –
Он шёпотом сказал.

« – Всё так, себя я понял,
Тебе построив Храм!» –
Строитель голос подал,
Сражён собою сам.

« – Да, Бренность я отринул,
Границу преступив!» –
И, главу запрокинул,
Слезой лицо умыв...
25.12.2004

Египетская Мудрость

«Храните Имя – и в веках,
Вы не умрёте без остатка!
Двойник Души найдёт Ваш прах,
И будет Жизнь легка и сладка!» –

Так поучали сотни лет
В границах нильского разлива,
И результатов яркий след
Деянья высили ретиво.

Времянки строя тут и там,
Юдоль земную чтя со страстью,
Тянулись люди к тем местам,
Где Боги шествовали ратью

На страшный Суд Имён и Дел,
К себе почивших приобщая, –
И всякий Вечности хотел,
Грядущему свой путь вещая.

Все знали: смысл Бытия
В стяжаньи смертного удела, –
И цель святую не тая,
Своё выхоливали тело.

Все силы, знанья, мастерство
Своим Могилам отдавали,
И, притязая на Родство,
Вселенной гимны воссылали.

Рубили в скалах Терема,
Себе Святилища вздымая, –
Гордыни высилась корма,
В которой плыли к брегу Рая.

Копили злато «напотом»,
Дороги моя рабским потом,
Рельефы били долотом,
Колонны красили под сводом,

Полировали статуй блеск,
Свой облик в них изображая,
И обелисков мёртвый лес
Стоял, хозяев прославляя...

Так, сохраняя Имена,
Своей страны писали Имя, – 
И, вековеча тайну Сна
Пошла История за ними...
26.12.2004

Композитору

Себя Искусству посвящая,
Вы на великий Подвиг шли,
Об истине печальной зная,
Что Гений нынче – на мели.

Служа алхимии Гармоний,
Заклятья Звуков испытав,
Не пали ниц пред жизнью дольней,
Признанье Истины стяжав.

Вы знали сладость Вдохновенья,
Что только избранным дано,
Вас поражали озаренья,
Что греют Душу, как вино.

Вы, как Орфей, на лире Чувства
Свой поиск жизненный вели,
Отринув подлости Прокруста,
Главу не гнули до земли.

Преподавая музыкантам,
Растя чужие семена,
Вы позволяли их талантам
Держать упруго стремена,

Тянуть удила, крепко править,
Несясь своим галопом вдаль, –
И тем Терпение прославить,
С которым Вы ковали сталь.

Но Вы не просто были Мэтром –
Вы повышали мастерство, –
Свой Дух будили свежим ветром,
И зрили в Юности родство.

В Учениках себя Вы зрили,
Экзаменуя лишь себя, –
И этим путь свой озарили,
Природу Вечности любя.

Вы превзошли свои несчастья,
Большое мужество явив,
Собрав Творца великой властью
Плоды своих безбрежных нив.

Иметь глаза – не значит видеть!
Но Вы узрели Небеса!
Дано Вам Музыкой провидеть,
Чьи ноты – горняя роса.

Вы зрите дальше, больше, глубже
Богатством внутренних миров
И, обстоятельств силу руша,
Глядите вдаль поверх голов!

Вы – тот пример, что не тускнеет,
Сегодня Ваш Великий День,
Ваш Лик Добро и Разум сеет
И в Вечности стяжает сень!..
26.12.2004

Новый Год

С Новым Годом, Мирозданье!
С Новым Годом, Шар Земной!
Жизни яркой полыханье
Буйной высится стеной.

Люди мечутся вслепую,
Выполняя ритуал,
Дети прыгают, ликуя, –
Праздник школу обокрал!

Всюду блеск и обновленье
Средь забвения Зимы,
Пожелания Везенья
От Сумы и от Тюрьмы.

Разгорается Торговля,
За Желаньями следя,
И предпраздничную ловлю
С увлечением ведя.

Все хотят забытой Сказки,
Поднимают новый тост,
Крики, шум, смятенье пляски
Временам ссужая в рост.

Сокровенные стремленья
Прорываются вовне,
И в пылу благоговенья
Расцветают при Луне.

Друг о друге вспоминая,
Люди шлют Любви слова,
На мгновенье забывая
Чем забита голова.

О Хорошем вспоминают,
И Дурному счёт ведут,
Вес Обиды облегчают,
Долг Признанья берегут.

Светят жемчугом улыбки
И блестит хрусталь в глазах, –
Новый Год на бурке-сивке
Скачет в душах и телах!
27.12.2004

Благодарственная Молитва

Спасибо, Боже за Уроки,
Что Ты рабам Своим даёшь,
За те границы и пороги,
Что своевольно не сотрёшь,

Не обойдёшь и не минуешь,
Юля ничтожества хвостом,
За то, что подлость наказуешь
И бесовство в краю святом,

За то, что видишь мрак и скверну,
Но призываешь превзойти,
И Воздаянье соразмерно
Отводишь каждому в пути,

За то, что терпишь нашу низость,
Прощая праху перегной,
Идёшь порой с больным на близость,
Его укрыв Своей полой,

Гордыню вергнешь с пьедестала,
Бичуешь Ужасом позор,
И, чтобы Сердце чище стало,
Ведёшь с Рассудком разговор,

За миг прекрасный озаренья,
Что Смысл Жизни придаёт,
И суете Благословенье
На крыльях ангельских несёт,

Восторг любовного экстаза,
Сплетенье Плоти в общий Дух,
За пыл безудержного пляса,
Горящей Чувственности слуг,

За Тишину среди пустыни,
И редкий Взгляд со стороны,
За Рай Небес безумной сини,
Контрасты Мира и Войны,

За Достиженья и Ошибки, –
Родных сестер и близнецов, –
За мнений пламенные сшибки,
Что рушат пение льстецов.

Спасибо, Боже, за Прощенье,
За то, что Ты на свете есть,
За то, что даришь Утешенье
Снимая с Душ кору и жесть!..
28.12.2004

Vollendet ist das gro;e Werk

Закончен мой Великий Труд,
Что, как брилльянт, играет светом, –
Его точил Души корунд,
Он шлифовался в Мире этом.

В нём есть лишь то, что есть вокруг,
Но что вокруг не замечают,
Он отражает твёрдость рук,
Сердца красою наполняет,

Величит Гениев рассвет,
Закат Унынья проклиная,
Даёт из Вечности Совет,
И им ведёт к подножью Рая.

В нём каждый сам себя узрит,
Найдя в себе святую Смелость,
В его ночи фонтан искрит –
Сладчайших Чувств литая спелость.

Он – Сказка Тайн и Глубины,
Дурманит Пропастью и Высью, –
В зеркальной глади Старины
Несётся Будущего рысью...

Да, Он закончен, – но теперь
Я отворю другую Дверь!..
29.12.2004


МЕТОДОЛОГИЯ ЖИЗНИ
Сборник Поэзии

Олимпийское Посвящение

Седая древность гор святой Эллады
Несет на длани память о былом
И с круч отвесных скальные громады
Пускают эхом славных сказов гром.

В нем слышен гвалт и шум тысячелетий,
Побед и поражений мощный ритм,
И пир богов и поступь поколений
И слава, и триумф минувших битв.

В земле прекрасной, чудной и суровой
Горит титана дерзкого огонь,
Сияет это пламя с силой новой
И рвется в бой как мощный дикий конь.

И вспомнит дни Олимп седой и древний,
Когда скакал божественный Пегас
В его долинах словно вышний вестник
И звал сердца героев в грозный час

Явить пред миром гордость, силу, доблесть,
Сразиться мощно на глазах людей,
Прославить край родной , развеять горесть
И разметать позор минувших дней.

С терпеньем стойким без следа гордыни
Идите в бой, - настал сраженья час!
И пусть огонь, горящий славой ныне
Воспламенит сердца в груди у вас.

Не ждите легкой славы и признанья,
Не тешьтесь мыслью, что Победа ждет,
Когда, не утрудившись в поле брани,
Придете вы сорвать созревший плод.

Не слушайте, что вопиют задиры,
Не обольщайтесь слюнями льстецов, -
Полны коварной ложью эти лиры,
Поют для трусов, не для храбрецов!

Укорените в сердце вашем веру,
Что с Честью, Скромностью, и – до конца! - 
Исполните святого долга меру,
Не потеряв Отечества лица.

Смотрите на противника бесстрашно,
Не думайте, что он сильнее Вас –
Он человек, не Бог – и очень важно,
Чтоб видели его вы без прикрас!

Внемлите славе прошлых поколений,
Во всем учитесь побеждать у них, -
Держите уровень великих устремлений
Прибавьте к их поэме новый стих!

Но помните, что слава лавров прошлых
Не может заслонить от неудач,
От слабостей, ошибок мелких, пошлых
Как не поможет и бессильный плач.

Вы слишком долго закаляли вашу волю,
Вы цену знаете работе и борьбе,
Боль, слезы, кровь пришлись на вашу долю -
Теперь же время цену знать себе!

Вы – флагманы Отчизны в час сраженья,
За вами – гулкое биение сердец,
Родных волненье, душ людских боренье,
И славный счастья лавровый венец.

В эпоху тяжкую от разочарований,
От унижений, страхов и угроз,
Хотим мы знать, что есть предел терзаний,
Что есть надежда исполненья грез,

Что наконец российское величье
И слава Родины для каждого святой
Вновь обретет реальное обличье
И воссияет с ясной простотой!

Россия ждет от вас поддержки в этом,
Прославьте вновь её до края сих миров,
По силам это истинным поэтам,
Которым каждый русский ныне стать готов.

В искусство, силу, красоту внесите
Российских душ поэзию и песнь, -
Тогда вы над Олимпом воспарите
В небесную, недосягаемую сень!

В сердцах зажгите пламя Прометея,
 Заставьте верить в лучшее людей,
Гордиться Родиной, за вас душой радея,
И веселиться счастием детей.

Тогда с вершин Олимпа ваша слава
Взмохнув крылами мощными орла
Перелетит на русские дубравы
Велича ваши яркие дела.

Тогда ответят долы Родины великой
Величественным скалам и горам
Прекрасной одой, песней многоликой
Во славу  вам – сынам и дочерям!

15.06.2004

Главное

«Не побеждать – участвовать важней!» –
Твердят нам «знатоки» со всех окраин,
Трусливо пятясь с вымятых полей,
Ристалищами выжженых прогалин.

Гораздо проще убедить себя,
Что проиграл ты в общем-целом с честью,
И, славословие себе трубя,
Дать душу окурить парами лести!

«Я сделал всё, что мог – но тут, увы,
Взбрыкнули резво случая копыта,
И, сбросив вдруг наездника во рвы,
Пустились вскачь – а моя карта бита!»

«А я отдал всего себя везде,
И всем где можно показал я всюду –
И вдруг как будто канули в воде
Мои усилия – я думал, первым буду!»

«А у меня вскочила кочка под ногой,
И насморк мучит, и ресница в глазе,
И обувь жмёт, и ремешок тугой,
Поэтому-то, в общем, я промазал!»

«Эх, если бы я плыл чуть-чуть быстрей,
Вода была бы чище, лучше б пахло,
И чуть получше встретил бы судей, -
Тогда бы моё дело не зачахло!»

«Вскочить на брусья – для меня пустяк!
Летаю, как на крыльях, в небосводе!
Но, вдруг, и если б, в общем, как бы, так –
Прослыл бы победителем в народе!»

«Не промах – промах, пораженья нет,
Коль пораженье всё-таки случилось,
И побеждать не к спеху!» – вот куплет,
Который все поют, сдаваясь всем на милость!

«Когда-то все мы были – ого-го!
Когда-то всех мы всем, что есть, бивали!
И все бежали, прячась от всего,
Чем мы им по всему, что есть, давали!»

А что ж случилось с этим «всем» теперь?!
И почему ж вас больше не «боятся»?
Ответ так прост: «Побед закрыта дверь,
И нам теперь в неё не достучаться!»

Но кто закрыл её, каким ключом, когда?
И почему же все везде согласны с этим?
Ведь жаль затрат столь многих лет труда,
Надежд, усилий, «боевых отметин»...

Ключ к той двери – в ответе на вопрос,
В чём смысл борьбы – в победе иль участьи?
Участник не осилит тяжкий кросс,
Но победитель – превзойдёт ненастье!

Война ради войны – абсурдный бред,
И труд ради труда – изнеможенье,
Мечты бесцельны там, где воплощенья нет,
И цель без достиженья – наважденье.

Любовь ради любви – простой разврат, –
Приятен плоти, иссушая душу,
Слова без смысла – трёхэтажный мат –
Бьет разум, как боксёр дубасит грушу.

Участие прекрасно лишь тогда,
Когда, презрев лишения и боли,
И претерпев мозоли от труда,
  Мы познаём всю сладость лучшей доли!

Когда мы зрим своих усилий плод,
И знаем – он такой, как мы хотели,
И помним, сколько тягостных невзгод
Мы пережили, добираясь к цели,

То чувствуем, что жили мы не зря,
Что мы не просто сгусток жалкий тлена,
И не кривим мы сердцем, говоря,
Что мы избегли тяжких страхов плена!

Важней всего – победа над собой,
Участье  в этом – для души отрада:
Грохочет чувства радостный прибой
В лицо швыряя счастья эскапады!

 Смеюсь в лицо «участникам» ничтожным,
Погрязшим в поражениях своих, –
В бегах за оправданием подложным
Им не узнать свободы сладкий миг!

И, несмотря на всё, я утверждаю –
Участье для победы нам дано!
Я побеждаю – я живу – я знаю,
Моя судьба – что сладкое вино!
6.07.2004


Эпитафия

Наука умерла... В паркетных коридорах
И кабинетах, пыльных и облезлых,
На кафедрах, в макулатурных норах,
Сидят кроты, томя сознанье в чреслах.

Они слепы от самолюбованья,
Они взахлёб распределяют званья,
Они играют в теннис должностями
И перекидываются харчами.

Распределяя роли, как в борделе,
Иль водевиле жалком и убогом,
Они изображают в жирном теле
Скелет, костьми лежащий за порогом.

Костяк тот звался некогда «наукой»,
Был облечен в налитой силой плоти
Душой горящей, славной, мощнорукой,
Что в даль звала на реющем полёте.

Наука двигала воображенье
Дарила увлечённость, смысл жизни,
И мыслью порождённое творенье
Являло славу пред лицом Отчизны...

Но вдруг совсем внезапно оказалось,
Что мысль чужда незрелому сознанью
Толпы унылой, тёмной – чёрный хаос
Стал поглощать могучее дерзанье.

В святые стены университетов
Просачивалось мелкое отродье
Из карьеристов и приспособленцев,
Что жемчуга ловили в мелководье.

Образованье сделалось кормушкой
Ничтожных и невежественных хамов,
Что чувствуют ушами и макушкой
Соперников талантливых изъяны.

И хамы обессилили науку,
Её развитие сведя к проформе,
И запустив бессовестную руку
В карманы к людям, взятку сделав нормой.

Они труды писали для «проформы»,
Для «галочки» печатали статейки, –
Их содержанье далеко от нормы,
А выводы не стоят и копейки.

На конференциях – доклады ни о чём,
На семинарах –  мнения скупые:
В дискуссиях пространно, горячо
Обсасывали мысли черновые...

И сила таяла в плечах науки мощных,
И от бессилия подкашивались ноги,
Хребет был сломан, и на мышцах тощих
Держался весь сей организм убогий.

И, наконец, пришла пора кончины –
Душа покинула безрадостное тело:
Живую мысль сменили на личину,
На маску мёртвую, расписанную мелом.

Студенты превращаются в статистов,
В бездельников за плату – аспиранты,
И диссертации штампуют слишком быстро,
И затухают бедные таланты.

Преподаватели лишь заняты карьерой,
Довольствуются малым и ущербным:
Побеждена давно наука «Верой»
В посты и званья; нет конца хвалебным

И сладким одам всякому «начальству»,
Которого повсюду мириады:
«Жрецы науки» бесконечно рады
Открыть дорогу низменному хамству.

И взору предстаёт большой театр,
Где всюду роли и везде актёры:
Вот умывает руки прокуратор,
Вот распинает суд пантократора...

Науки между тем гнилые мощи
Покоятся в чулане за порогом...
О, сладкая мечта, в какой ты роще?
О, мысль! Теперь общаешься ты с Богом...
08.07.2004

Великий Учитель

Глаза гнилые, лицо гнилое,
И поведенье гнило-заводное
В гнилой душонке – гнилые чувства
Гнилого интеллектуального распутства.

Немудрено, что всё покрыто гнилью –
Ворочается нечто в центре тела,
Давно уж запорошенное пылью
В котором искра духа захирела.

И под покровом черепной коробки
В гнилом мозгу заплесневело бродят мысли,
Что как трясина грязны, чёрны, топки
Как щелочи вонюче-желчно-кислы.

Трусливо гадит, гадко озираясь,
Презренный раб, до верху полный гнили.
Он в спины всаживает нож, не каясь,
И предаёт всех, что ему постыли.

 И он не виноват, что он такой:
Бывает, создаёт природа
Как бы в насмешку над самой собой
Ущербного и гадкого урода,

Что мир себе иным не представляет,
Как только в роли цели и объекта
Для пошлого, поскудного проекта
В котором он натуру проявляет.

Такие создаются в назиданье –
Они свидетельствуют глубину порока,
Показывая пропасть расстоянья
До совершенства Божьего Чертога...

И всё-таки, мы благодарны будем
За встречу с этим низменным уродом:
Через неё мы жар души пробудим
И не дадим сломить себя невзгодам!


И не позволим мы таким мерзавцам
Глотать сердца, питаясь нашей силой,
И не глумиться жалким святотатцам
Над храмом духа в зависти постылой!

Мы превзойдём ничтожество и низость
И выйдем победителями гнили, –
Но будем помнить ужасающую близость
Границы бездны, по которой мы ходили...
09.07.2004

Истина

В далёких и лазоревых высотах,
Где свет пронзает ясность мирозданья,
Где строй Вселенной, словно в дивных нотах
Расписан чудно мастерскою дланью,

Где мраморные кручи и громады
Причудливых, величественных терний
Плывут торжественно, и мириады
Светил и звёзд мерцают в час вечерний,

В тиши бездонной, девственной, великой,
Юдоли сладкой ангелов небесных
В красотах потаённой силы дикой
Живёт мой Дух, что чужд пределов тесных.

Он прозы чужд унылой и безвкусной,
Сторонится подёнщины бесцветной,
Не снизойдёт он до личины тусклой,
Но будет вдаль спешить к мечте заветной.

Чужды ему ничтожество и зависть,
Ведь знает он, что от начала века,
Даётся каждому особенная радость,
И горе ждёт любого человека.

Сторонится он сборищ многолюдных,
Когда препятствуют они его полёту,
Зрит в Личности единство качеств чудных,
Что раскрывают вышнюю работу.

В нём хрупкость с мощью спаяны навеки,
Он твёрд и нежен, молчалив и шумен,
Он бодрствует, не смыкая веки,
И, видя суть, он весел, остроумен.

Он знает о своём несовершенстве,
И чувствует всю тяжесть недостатков, –
Но ищет в слабостях небесное блаженство,
Возвышенность искусов плоти сладких.

В явленьи каждом видит он намёки
На предначертанную волю Рока,
Спокойно входит в мутные потоки
Судьбы, хранящей каждого до срока.

Умеет он любить и ненавидеть,
Умеет он прощать чужие страхи,
Способен откровенностью обидеть,
Но не отправит подлостью на плахи.

Он дальновидно ставит свои цели,
И добивается их шаг за шагом
И время безразлично – дни, недели,
Иль годы – воплотит он их с размахом!

Но где бы Дух в пути не находился,
Летя по этой призрачной юдоли,
Влечёт его туда, где он родился,
В небесные просторы чистой воли.

И, побуждая плоть свершать деянья,
Бороться, достигать, страдать и гибнуть,
Он пребывает там, где все желанья
Уже исполнены – в садах и кущах дивных.

Он внемлет чистой музыке небес,
И в райском сонме вышнем мессу служит, –
И не гнетёт его тяжёлый пресс
Из чувств и мыслей: он со Светом дружит!
10.07.2004

Праздник короля

В стране великой и прекрасной
В эпоху смут и треволнений,
Раскачки маятников разных
И бесполезных словопрений,

Когда одни всего хотели,
Другие всё давно имели, –
И в ожидании потели
Конца всей этой канители,

Жил во дворце большом и светлом
Король, что царствовал согласно
Порядкам древним и прекрасным
Храня корону в сейфе тесном.

Монарх наш был особой робкой,
Жил монотонно, даже пресно
Толпы боялся слишком бойкой
Кричащей громко и нелестно.

Боялся он менять наряды
И заставлял своё семейство
Носить одно и то же к ряду
На каждое священнодейство.

Он на коня влезать боялся,
Чтоб не свалиться ненароком,
Мундир на нём безбожно мялся,
И шлем кривился левым боком.

Любил кататься на машине, –
Но только старой, – и  бывало,
Что иногда худились шины
Зимой же часто поддувало.

Он был весьма сентиментален,
И обожал своих собачек,
Он был и к кошечкам лоялен,
И без ума от конных скачек.

Он был заядлый огородник,
В садах своих лелеял розы,
Он никудышний был охотник,
И ненавидел паровозы.

Раз в год, в столицу отправляясь
В вагоне ( не совсем любимом! ),
Он наблюдал в окно, теряясь,
Страну на расстоянье зримом.

Торжественно входя в Парламент,
Он тихим голосом, картавя,
Боясь не поломать Регламент,
Читал бумажку не лукавя.

И быстро покидал столицу,
Такую странную, шальную,
Чтобы попасть в свою светлицу,
И, неприятностей минуя,

Спокойно жизнью наслаждаться
В счастливейшем уединеньи,
С детьми любимыми играться,
В камин подбрасывать поленья,

И, отходя ко сну, на ложе
Супруге тихо улыбаться
( Ей был он верен невозможно, –
Таким теперь откуда взяться! )

Он чтил традиции ретиво,
Боялся очень изменений,
И реагировал ревниво
На свору агрессивных мнений.

Он бабушку свою любил,
Боялся очень маму с папой,
Весьма примерным сыном был,
Себя вёл скромно тихой сапой.

Любил не очень он читать,
Науками не утруждался,
Не мог в теории вникать
И практикой не занимался.

И вот однажды, по утру,
Проснувшись в царственной постели,
Он вдалеке узнал игру
Бодрящей радужной свирели.

Ей вторил гулкий барабан,
И вой буравящий волынки,
И дефиле полка улан
В заутренней туманной дымке.

Когда ж рассеялась она,
И солнце заиграло ярко,
Король увидел из окна
Парад на платце возле парка:

Гвардейские полки во фрунт
Расправили свои знамёна,
И сотрясался мощно грунт
От залпов пушек, и от звона

Церквей больших колоколов
В душе накатывала радость,
Вопил «Ура!» со всех концов
Народ, что ищет в крике сладость.

Король призвал к себе слугу,
Спросив его: «Что значит это?
И почему там, на лугу,
Послы толпятся всего света?»

«Сегодня Праздник, мой Король!» –
Слуга ответствовал почтенно. –
«Что ж чествуют они, позволь!» –
«Ваш Юбилей, для них священный!». 

«Сегодня двадцать лет, как Вы
Владеете Короной славно,
И в окружении молвы
Полмиром правите державно!»

« Внизу Премьер-министр ждёт,
В любимом Вашем экипаже
И рукоплещет весь народ –
И чистый лорд, и нищий в саже!»

И в удивлении Король
Сошествовал к стране счастливой,
Аристократию и голь
Даря улыбкою стыдливой.

Приняв торжественный поклон
Премьер-министра, он уселся
В сиденья кожанного трон
И от волнения зарделся.

Взревев моторами стальными,
Автомобили покатили,
Сверкая бликами шальными,
Гвардейцы сабли обнажили,

Народ в безумии стенал,
Струились реки славословий,
Оркестр гимн страны играл
И пели люди всех сословий.

И, наблюдая этот пир
Веселья, радости и счастья,
Весь этот разноцветный мир,
Его так славящий со страстью,

Король был просто поражён,
И в удивлении смятенном
Спросил Премьер-министра он,
Сидевшего с лицом степенным:

«Скажите, сударь, в чём причина,
Что я безумно популярен?!
Ведь я лишь скромная личина
И я в политике бездарен!»

«Я не читаю ничего
И я ни в чём не разбираюсь
Стесняюсь сана своего
И, исполняя роль, стараюсь»

«Лишь не ударить в грязь лицом
Не опорочить статус трона
Ведь по сравнению с отцом
На мне смешно сидит Корона.»

«Я неучён, я неумел,
Я не юрист и не оратор,
За мною нет великих дел
Не вождь я,  не администратор.»

«Неужто славный Наш народ
Посредственностью столь доволен?
И, обозрев мой древний род,
Меня примерным звать он волен?!»

Склонив свою главу седую
Пред Королём в почтеньи скромном
Улыбку на лице рисуя,
В манишках белых, фраке чёрном

Премьер-министр так ответил
На суверена удивленье:
«Король мой с мудростью заметил
Монарших подданных влеченье!»

«Но в том, что славит Вас народ,
Неистовствуя и стеная,
Никто чудного не найдёт,
Коль, непредвзято разбирая,»

«Заглянет вглубь причин сего.
И Вам отвечу, Государь,
Что в свете мненья моего
Народ счастливее, чем встарь!»

«Когда взошли Вы на престол,
Гораздо больше было нищих, –
Теперь же каждый скудный стол
Хоть худо-бедно – полон пищи!»

«И то, что Вы давали всем
Самим возможность обсудить,
Как устранить тот груз проблем,
Который им мешает жить,»

«Позволило снабдить работой
И вызволить из нищеты
Всех тех, что жили кровью-потом
И гибли в норах, как кроты.»

«Вы соблюдали все законы,
И выполняли ритуал,
Несли достоинство Короны
Храня традиции портал.»

«Вы делали лишь то, что нужно,
Чтоб Конституцию блюсти, –
Поэтому все власти дружно
Могли свои дела вести.»

«Вы не высказывали мнений,
Что бьют по авторам своим,
Вы избегали словопрений
Что с многих лиц сдувают грим.»

«Позволили Вы нам самим
Порядок строить на законах,
Фундамент коих в Жизни зрим,
А не в пустых идейных звонах.»

«Мы знаем, в чём наши права,
И в чём обязанности наши, –
Исчезла произвола тьма,
И в том опять заслуги Ваши!»

 «Вы не вникали в ход проблем
И не навязывали властью
Решенья многих спорных тем,
Подсказанных преступной страстью.»

«При Вас Парламент в полной силе
Страну родную представлял, –
Правительства стабильны были,
И всяк сверчок шесток свой знал.»

«В эпоху страшную войны
Вы были со своим народом,
И изо всех концов страны
Вам слали деньги переводом,»

«Чтоб Вы спасали сирот, вдов,
Лечили раненых героев,
Освобождали от оков
Попавших в плен солдат-изгоев.»

«Вы посещали поле брани,
Но офицерам позволяли
Самим в туманной дымке ранней
Вести бойцов к победе стали!»

«И вот, когда пришла Победа,
Вы не оспаривали званий –
В тени стояли от лафета,
Оглохнув от рукоплесканий»

«Героям, славу заслужившим –
Вы ж не тянулись к тем сраженьям,
И с радостью вернулись к жившим
В поместье розам и оленям.»

«Вы мощных армий не желали
( Теперь мы Армию имеем! ),
Бездумно Флотом не играли,
Чью мощь мы ныне лицезреем!»

«Тверда и крепка оборона,
 Хозяйство наше на подъёме, –
Что может лучше быть для трона,
Монарху дав забыться в дрёме,»

«К жене вернувшись, столь желанной,
И к детям сладким и любимым,
Избавиться от сечи бранной, –
И слыть в веках непобедимым!»

«Вы были верным семьянином, –
А это люди уважают! –
Прекрасным, добрым, чутким сыном,
Что подданные также знают.»

«Не разбираетесь в науках? –
За Вас мы с ними разберёмся!
Иль управлять боитесь в муках? –
Мы сами как-нибудь прорвёмся!»

«Вы ж поддержите нашу веру,
Что в мире идеал витает, –
Что можно жить, познавши меру,
Лицо которой воплощает»

«Король наш, светлый и прекрасный,
Что сам живёт, и жить даёт,
И свой народ, безумно разный
Дорогой правильной ведёт!»
12.07.2004

Тайна саванны

В саванне дикой и безбрежной
Где буш цветёт весной дождливой,
Где в тени баобаба нежной
Макаки бродят говорливо,

Где стаи антилоп безумно,
Спасаясь, мечутся пугливо,
И выводки слоновьи шумно
Кочуют в играх шаловливо,

Живёт прекрасный, величавый,
Могучий Лев с большою гривой,
Клыками мощными, и славой
«Царя зверей» неоспоримой.

Он горделиво выступает
Главою царственного прайда
И дичь стадами загоняет,
Подстерегая с аутсайда.

Его завидев, убегают
Большие звери с водопоя,
Ему дорогу уступают
С почтительностью вековою.

Он властвует над всем, что может
Узреть в пространстве дальнем око,
И лишь одно его тревожит,
Когда он бродит одиноко.

Боится он в своём величье
Лишь одного во всей саванне,
Уходит, распознав обличье
Чего-то жуткого в тумане.

Страшится он в своём уродстве
Повсюду шарящей гиены,
Живущей в чёрном диком скотстве,
И жрущей падаль в бездне скверны.

Она собою воплощает
Смрад ужаса и мерзкой злобы, –
И страшный вой оповещает
О пиршестве нижайшей пробы,

Когда животных павших трупы
Гиены страстно пожирают
Терзая пастью спины, крупы,
Когтями шкуры разрывают.

Они безжалостны и жадны,
Подлы, нахальны, агрессивны,
Для них что смрадно – ароматно,
И что ужасно – то красиво.

Они упрямы и упорны,
Бескомпромисны и циничны,
Всегда и всюду грубо вздорны
И в поведении двуличны.

Ущербность чуя от рожденья,
Они стремятся к грубой силе,
И группируются по звеньям
Чтоб в одиночку их не били.

Они не знают благородства,
Отверженность собой являя,
И, будто в мести за уродство,
Идут за Львами, их стращая.

Когда же Лев, ведя охоту,
Дерёт быка иль антилопу,
Его кровавую работу
Сопровождают вой и ропот.

Но горе, если Лев один:
Его гиены окружают, –
И, отступая вглубь долин,
Свои трофеи он бросает...

Рыча в тени, издалека,
Он видит шайку мародёров,
На части рвущую бока
Его добычи средь раздоров.

Но водиночку трудно Льву
Прогнать гиен большую стаю.
Прольёт лишь кровь он на траву,
К обрыву оттеснённый с краю.

Большая в том у Львов беда,
Что не живут они едино, –
Цари ведь вместе иногда,
Тогда как сброд густеет тиной.

Но если Львы объединятся,
Тогда гиенам остаётся
Лишь в норах диких укрываться
Где смрад от разложенья вьётся.

И только ночью, озираясь,
Они посмеют выбираться,
И падаль жрать, от страха скалясь,
И место знать – отребьем зваться!
13.07.2004

Уроки Рима

История – всегда учебник
Непредсказуемых вещей:
Она и тризн готовый требник,
И праздничный салют огней.

Но есть в истории эпохи,
Когда отчётливо и ясно
Видны величия всполохи
Иль тление углей напрасных.

И вот тогда рукою щедрой
Даёт история уроки,
Являя духов стойких недра,
Бичуя страсти и пороки.

Ничто так ясно нас не учит,
Как Рима слава мировая,
Что ревность и сознанье мучит
Примеров массу нам давая.

И каждый видит в ней таких
Различных качеств отраженье,
Что будят жар в умах одних,
Других же вводят во смятенье...

Когда мы пристально вглядимся,
В истоки царства мирового,
То поневоле поразимся
Ничтожной скудости былого:

Первоначальные римляне
Как звери жили в жалких ямах
В болотах грязных на поляне,
Нарытых в диких топях самых.

И даже женщин, без которых
Нет счастья в жизни ( и детей! ),
Они стащили, словно воры
И увезли к себе скорей.

Изгои эти люди были,
Лишённые любых условий,
И варварским отребьем слыли
Среди народов «высшей крови».

Но был у них угрюмый Дух,
Неодолимый, цельный, стойкий,
Рождённый кровью братьев двух,
Возросших в дикости, как волки.

И сотни долгих, трудных лет
Они боролись за признанье, –
И воссиял свободы свет,
Через бесчинства и страданья.

Другие сотни лет потом,
Чтобы себя обезопасить
Сражался Рим со всем копном
Врагов – тиранов разных мастей.

Но в том и есть ирония судьбы
Что годы тратя тщетно в поле битвы,
Вдруг получаем сразу, без борьбы
Весь мир, пройдя по краю острой бритвы!

Так было с Римом в грозный час, когда,
Вступив в сраженье с мощным Карфагеном,
Он потерял плоды шести веков труда
Разгрома чудом избежав, и плена.

Но после этого ужасного паденья, –
А ведь конец, казалось, неминуем! –
Народ воспрял и обнаружив рвенье
Врага изгнал, и всем, что есть, рискуя

Преследовал его до самых стен
Ужасного и проклятого града,
Что был низвергнут в разрушенья тлен
Из дивно плодоносящего сада.

«Давайте уничтожим Карфаген!» –
Вещал с трибуны долго мощный старец,
И наконец изгнал с мирских арен
Врага великого под звон мечей и палиц.

В тот миг, от жутких страхов отойдя,
Рим обнаружил странную картину:
Вчера борьбу за жизнь и смерть ведя,
Он получил военную машину,

Которая сегодня, при желаньи,
Ему способна двери в Мир открыть,
Чтоб править им могучей, стойкой дланью,
Народов тяжбы старые судить.

И вот, всего в теченье полувека,
Рим подчинил себе такие государства,
Что трудно в представленьи человека
Их уместить без должного лукавства!

Но страх потери обретённой власти
Толкал римлян идти с мечём всё дальше,
Превосходя угрозы и напасти
В большом, непобедимом, страшном марше.

В ещё недавно захолустный град
Текли сокровища безумною рекою,
Рабов, товаров, денег водопад
Расписанный стогласою молвою.

Повсюду в мире утверждая «Право»,
Незыблемый для всех вводя «Закон»,
Рим на свободе строил свою славу, –
Но на костях владычествовал он;

И, управляя сочетаньем диким
Из высших идеалов и меча,
Обманом утешал себя великим
Что вечно будет властвовать, уча.

Но невозможно быть свободным,
Вводя для прочих путы рабства,
И долго следовать законам,
Верша подспудно святотатства!

И ложь, лежавшая в основе
«Порядка римского», в итоге
Как ржа разъела сталь на крове,
Беду поставив на пороге.

Народ свободный стал толпою
Всему на свете безразличной,
Дающей пьянству и разбою
Вершить расправы местью личной.

Мораль в растленье захирела
И овладевшие деньгами
Стремились бизнес грубый делать
Торгуя всеми должностями.

А денег всюду были горы,
Не знавшие конца и края:
Дань, выкупы, налогов сборы
Жгли алчность, души распаляя.

Уже отдельные римляне
В сведеньи личностных счетов,
Готовы были поле брани
Устроить в городе Отцов.

И вот, один из полководцев,
Пытаясь скверну уничтожить,
Полки своих и инородцев
Ввёл в Город, чтобы чернь стреножить.

Людей повсюду убирая,
Не знал он удержу ни в чём
Жестокосердие являя
Стоял повсюду на своём.

И в ослепленьи полагая,
Что отстоял Закон святой,
Он тиранию ввёл без края
Своей железною рукой.

Но преступлением Закона
Нельзя Закон восстановить,
И поощрением притона
Нельзя воров искоренить!

Грызня за власть усугублялась,
Другие методы вводя,
И беззаконье оставалось
Свободы силу низведя.

А между тем в стране далёкой,
Что не известна никому,
В юдоли варварства убогой
Сиял уж тот, что прочил тьму

Свободе Града мирового.
Он был Великий Гражданин, –
Но честолюбия такого
Ещё не ведал Палатин!

Служил он Риму очень долго,
На всех блистая должностях,
Нёс бремя денежного долга,
Транжиря средства в пух и прах.

Но их он тратил не бездумно:
Он взятками людей скупал,
И если было очень трудно,
Вновь у клиентов занимал.

Значенье деньги не имеют
Для тех, кто властью ослеплён, –
Они лишь силою владеют
Вознесть хозяина на трон!

Умел он быть молниеносным
И, улыбаясь, говорил,
Чтоб досадить коллегам косным:
«Пришел, увидел, победил!»

В нём добродетель и пороки
Как сплав – слились в один металл, –
И меч из стали, –  гибкий, звонкий, –
Он собственной рукой сковал!

Он был женат «без подозренья»,
Чужих маня соблазном жён,
Всегда был трезвый – опьяненье
Собой готовил Риму он.

Он в совершенстве знал законы,
Чтоб тем верней Закон срубить,
Повсюду низлагал короны,
Свою готовясь утвердить.

Он был политик, и войну
Он вёл как-будто не желая,
Свою свободную страну
К себе попутно приручая.

И поздно разглядел Сенат
Его коварную личину,
И встал опять на брата брат
В войны ужасную годину.

Он разгромил своих врагов
И их простил великодушно,
Пытаясь облачить покров
На преступления двурушно.

Но не преступнику прощать
Жертв преступленья своего!
Он должен лишь возмездья ждать
Не веря больше ни в кого!

Убит был гений-искуситель
Руками друга и Сената
Отправлен в вышнюю обитель
Жрецами римского Пената.

И Рим опять погряз в страданьях,
Былое мысля возродить, –
Но, что потеряно, в стенаньях
И боли уж не пережить.

И вот, уродливость являя,
Монарх в Республике возник, –
Тиран в свободе, дьявол в Рае,
В одном – скотина и мясник!

Взяв имя жертвы за основу,
Был создан титул роковой,
И ужасающее слово
Шлейф крови тянет за собой.

Кто имя это на челе
Своём нечаянно напишет,
Пусть приготовится к земле,
Что хладом тлена в спину дышит!

Наследуя один другому,
Боролись «цезари» за трон,
Соблазну следуя большому
Из Рима вылепить притон.

И большинство из них стремилось
Прославить каждый свой порок,
И злонамеренно глумилось
Над тем, что чтит могучий Рок.

Один на острове устроил
Разврата пир среди садов,
Доносчиков ко всем пристроил,
Стращая звоном кандалов.

Другой Сенат так ненавидел,
Что жён сенаторов растлил,
И честь собранья тем обидел,
Что заседать коня водил.

Актёром вырядился третий,
И вот, поэзию любя,
Для силы слов и междометий
 Жёг Рим, народ его губя.

Четвёртый же на деньги Рима
Кутил безумно целый год,
И с алчностью неодолимой
Ограбил вдов, губя сирот.

Но всякий раз бесчинства эти
Кончались крахом неизменным,
Неся проклятье вглубь столетий,
Мстя смертью «цезарям» надменным.

И сотни властолюбцев страстных
Кончали гибелью ужасной,
Пример давая разномастный
Борьбою тщетной и напрасной.

Когда за беззаконья смерть
Тиранов дерзких настигает, –
Уже и в том Закона твердь
Свободы силу проявляет.

Так мстил за униженье Рим,
Свободный раб своей же власти,
Чей дух в трудах необозрим,
В безделии – страшней напасти!

Тираноборчество тиранов
В причудливости отражало
Достоинство, что как тараном
Ум бередило, сердце сжало

Людей, теряющих свободу,
Что жили ею и питались.
И предал Рим свою природу
И разрушенью подвергались

Основы мощи, что когда-то
Дух исполинский пробудил;
И постепенно, воровато
Себя Град мира изводил.

Напрасно сумрачный философ
Мораль пытался возродить,
Стремясь решение вопросов
На мощь рассудка возложить.

И тщетно блеск великой славы
Того, кто покорил Восток,
Затмить пытался след кровавый
И слёз страдальческих поток.

Наследник этого героя
Завидовал ему безмерно,
И в чувстве низкого покроя
Его величье вывел в скверну.

В тот год при нём свои границы
Безбрежный Рим установил:
И прочертили в небе птицы
Путь, что Великий Град сгубил.

Кто для себя и сил своих
Пределы роста робко ставит,
Начнёт паденье в тот же миг,
Когда свой взор назад направит!

Отгородившись от Вселенной,
В себе вариться начал Рим
Гордясь своею славой бренной
И тем, что он непобедим.

Но в ослепленьи эгоизма
Он сам того не замечал,
Как силы таяли, и тризны
Всё больше с годом год справлял.

В коррупции верхи погрязли,
Сенат лежал опустошён,
В провинциях легатов дрязги
Попрали силою Закон.

Солдаты правили страною,
Казну транжиря своевольно,
Круша железною рукою
Всех граждан, мыслящих крамольно.

И постепенно, с каждым годом,
Скудела на людей земля,
И вслед за вымершим народом
Сады зачахли и поля.

Всё ниже падали доходы,
Горели мятежи рабов,
Одолевали недороды,
Росли проценты от долгов.

И вот, правительство решает
Проблему снять в один присест, –
На поселенье приглашает
Народ из самых диких мест.

Давая варварам возможность
Селиться в землях опустевших,
Рим забывал про осторожность
Под гнётом ран, в груди горевших.

И занимаясь лишь латаньем
Проеденных бюджетных дыр,
Себя он отдал на закланье
Чужих пришельцев и проныр.

Селились варвары повсюду,
Вливались в армию, в Сенат,
И массы низменного люда
Заполонили Вечный Град.

И Рим дарил своё гражданство
Пришельцам дерзким каждый раз,
Когда они, заняв пространство,
Мятежный подымали глас.

И был духовно подменён
Великий Град, столетья крепший,
Слабел, растленьем покорён
Орды врагов, внутри осевшей.

Так пало римское гражданство –
Удел свободных и героев, –
Переродилось в форму рабства
И верноподданство простое.

Кто поощряет чужаков –
Чужих по Духу – тщась обманом,
Теряет вскоре стол и кров,
И память – поздно или рано!

И наконец, сдавая власть,
Бросая земли постепенно
Град обречён был низко пасть,
Пред мощью варварства и скверны...

Но пал ли в самом деле Рим,
Когда ворота сокрушая,
Враг нёс уже открыто дым,
Огонь и смерть, всего лишая

Великий Град, что был повержен?
Нет, он погиб уже тогда,
Когда, растоптан и отвержен
В величьем славные года,

Был уничтожен Дух Свободы
И Силой подменён Закон.
Рим предал суть своей природы –
И был за это обречён!

И тьма вандалов, торжествуя,
Не в Риме правила разбой:
Она куражилась, ликуя, –
Она пришла к себе домой!..
18.07.2004

Удобрения

В природе мудрой всё проходит
Один большой круговорот,
Сначала младость буйно бродит, –
Потом вдруг старость настаёт!

И то, что юности казалось
Движеньем смелым вширь и ввысь,
Глядишь – настолько истаскалось,
Что тихо хлюпает, как слизь.

И мир идей таких примеров
Даёт несчётное число:
Одни стагнируют в химеры
Другим – чуть больше повезло.

Когда, оформив мысль шальную,
Философ имя ей даёт,
 И, угол зрения шлифуя,
Научный метод создаёт,

Он тщит своё воображенье
Что дал сознанью новый путь,
И человеческое рвенье
Его освоит как нибудь.

Но тот, что путь сей проложил,
И те, что по нему идут,
Различны в примененьи сил,
Что парадигмы им дают.

Ведь в каждой новой голове
По-новому идёт процесс
Принятья мысли, что внове,
Её пускания под пресс.

И каждый ум нередко жаждет
Всё то, что было, превзойти.
Но стоит мысль сменить однажды, –
Её уж больше не найти!

Она теряется под спудом
Других идей, нередко чуждых,
И, покрываясь пыли пудом,
Лежит во тьме совсем без нужды.

Проходят дни, года, столетья,
В неё вливая разный смысл,
И оплетая странной сетью
Из слов, и образов, и чисел.

И результаты примененья
Всего одной такой идеи
Нередко ставят под сомненье
Все умозрения затеи...

Так в ресторане на обед
Нам подают большое блюдо,
 В котором всё, что видит свет
Искусным выложено чудом.

Но в рот беря деликатесы
И наслаждаясь вкусом тонким,
Мы разрушаем меры, весы,
И сущности жеваньем звонким.

Во рту шедевр сей предстаёт
Одной сплошною мешаниной,
И, попадая в пищевод,
В желудок катится лавиной.

Но организм лишь то берёт,
Что в данный час для жизни нужно,
Всё остальное – дальше шлёт,
Дорогой длинной и окружной.

И наконец шедевр бывший
Манивший вкусом, ароматом,
Становится отвратной пищей
Червей, личинок, мух мохнатых...

Так и идеи чрез умы
Проходят путь «мыслеваренья», –
Одних доводят до тюрьмы,
Других – до белого каленья...

Но есть и те, что мысль развив,
Постигнув логику идеи,
Идут, как моряки в прилив,
Вперёд, зерно прогресса сея.
................................
И в тот момент отмершие идеи,
Что в землю были брошены когда-то,
И проросли, и пали, долго тлея,
Питают жатву новую богато!..
16.07.2004

Чёкнутый

В далёком, сиром, бедном захолустье,
Чей берег дикий в океан врезался,
Разбитом надвое ленивым грязным устьем,
Потока, что в источник Вод вливался,

В земле, забытой всеми и повсюду,
Боящейся соседской мощи стойкой,
Счастливому завидующей люду,
Живущему торговлей пёстрой, бойкой,

Жил принц побочной крови королевской
Из рода, что внезапно и недавно
Корону получил, закончив славно
Войну, осмелясь выдвинуться дерзко.

Был схимником он, Орден возглавляя,
Казна которого слыла довольно скудной;
Монахи жаловались, требы исполняя,
Что кормят их прогорклой кашой мутной.

Чуть-чуть хромой, слегка косил он глазом,
Когда смотрел куда-то, щурясь в тусклом свете,
Был близорук,  – боялся спутать с тазом
Шлем рыцарский поутру на рассвете.

Но был сей принц романтик безнадёжный,
И книгочий, каких в природе мало.
Секстан держал он в кельи невозможный,
И астролябий всяческих хватало!

Прочтя молитвы, он смотрел в ночное небо,
Отсчитывая угол звёзд примерный.
Приобретал любые карты, где бы
Он не нашёл их, всем платя монетой верной.

Мечтал он часто о далёких странах,
Ночных светилах, что плывут в высотах.
На кораблях, по форме очень странных,
Помешан был он, ошивался в портах,

Беседуя часами с моряками,
Вопросы путешествий обсуждая,
Он грезил рыбами, китами, островами,
Недюжинное знанье проявляя.

Со снисходительностью Двор смотрел на это,
Король был принцем часто недоволен,
Ворчала Церковь, вспоминая про обеты,
И сетуя, что принц душевно болен.

Народ крутил с весельем у виска,
Считая принца дурачком несчастным,
А рыцари смотрели свысока
На чудака, что бродит днём ненастным

У самой кромки пенистой волны,
Что рассекает мощный гром прибоя:
Чуждался принц бессмысленной войны
И славы не искал на поле боя.

И вот, однажды, на торжественном приёме
Зашла беседа о большом чужом богатстве
Тех стран, что всю Европу держат в стрёме
Своей торговли, словно в монопольном рабстве.

И говорили все: «Да, наше государство
Обречено на бедность и страданье.
Там связи, Византийское Цесарство,
А мы – лишь на отшибе мирозданья!»

«Мы – захолустье, дикая страна,
Сидящая на скудных голых скалах,
Струятся реки мёда и вина,
А нам перепадает очень мало!»

Внезапно принц, обычно очень тихий,
Свой голос подал робкий и стеснённый:
«Весь мир вокруг –  огромный, чистый, дикий –
Ждёт нас, омытый бурной и солёной»

«Водою Мирового Океана,
Чьим брегом королевство наше служит!
Зачем смотреть туда, где Солнце рано
Встаёт и лишь затем по свету кружит?»

«Давайте обратим своё вниманье
На Юг и Запад: там мы не бывали.
И, приложив терпенье и старанье,
Откроем то, что предки не видали!»

«Мы не должны бояться плыть по свету,
Коль море лишь одно для нас закрыто.
Где перспектив для нас высоких нету,
Там смысла нет искать плодов налитых!»

«Не будем слепы: перед нами все богатства,
Что только ждут, чтоб мы их сами взяли.
Довольно перед теми пресмыкаться,
Что мелкую торговлю повязали!»

«И если не останемся глупцами,
То скоро эти страны с вожделеньем
Униженно стучаться будут сами
В те двери, что теперь дарят презреньем.»

«И станем мы богаче всего света
Что будет с завистью взирать на нас, теряясь,
И будут все искать поддержки и совета
Короны нашей, угодить стараясь!»

Смотря на принца в тягостном сомненьи,
Или с досадою глаза потупя,
Иль в страхе высказать не то, что нужно мненье,
Иль взгляды дикие в огонь камина лупя,

Сидели возле трона царедворцы,
Почёсывая руки и затылки,
Церковные смутились крючкотворцы,
И инквизиторы негодовали пылко.

( Сказать нам надо сразу: в ту эпоху
Боялись все всего везде и всюду.
Боялись Бога, дьявола и кроху
Свободомыслия, мозги мороча люду.)

«Его Высочество, наверно, не в себе,
Такую крамолу открыто утверждая!
Ведь Церковь с ног сбивается в борьбе
От ересей Европу ограждая!»

«Давно известно и утверждено
Со слов весьма почтенных Птолемея,
Что мир – тарелка, Юг и Запад – дно,
Где в адском пламени грехи страдают, тлея!»

«Неужто, принц, Вы в суете хотите,
Нарушить дорогие нам каноны,
И души подданных поставите на коны,
Себя ж на посмеянье отдадите?!»

И вслед за этой праведной руладой
Толпа приспособленцев загудела:
«Нет, нет, нам этих авантюр не надо!
Не дай-то Бог чтоб нами овладела»

«Такая мысль, что нас заставит делать,
Всё то, к чему мы с роду не привычны!
Уж лучше в бедности сидеть осоловело,
Чем жертвовать покоем жизни личной!»

«Всегда синица лучше журавля,»
И далее, и всё в таком же роде,
«Да здравствует родимая земля!»
«Подумаем-ка лучше о народе!...»

И принц покинул затхлое собранье
Самоуверенных невежд трусливых,
И пробудилось в нём горячее желанье
Всё сделать самому, не слушая глумливых

Досужих мнений низменных умов,
Что лишь мешают, но не помогают.
И от задорных, откровенных слов
Он к действию дорогу открывает!

Собрал он всё, что было в кошельке,
И Орден раскошелиться заставил,
И, средства скудные держа в своей руке,
Все силы на строительство направил.

На неприступной, сумрачной скале
Возвёл он форт, в котором поселился,
И, позабыв о жизни на земле,
К созданью флота весь он обратился.

Взирала с удивлением страна
На принца непонятные причуды;
Насмешками и слухами полна,
Она молола мненья, пересуды,

И принца окрестила «моряком»,
Иронию влагая в это слово:
Ведь был он сухопутным существом,
И плавать даже не умел толково!

И вот, настал момент, когда на море
Построились могучие суда,
И в скорости своею с ветром споря
Вдаль понеслись, неведомо куда.

Упорно продвигаясь, с каждой лигой,
Они плыли отчаянно на Юг,
И якорные цепи, как вериги,
Гремели, брошенные сонмом смуглых рук.

Всё дальше с каждым годом забираясь,
И открывая новые края,
На карте их чертили, поражаясь,
Той многоликостью, что славится Земля.

И вот, давно насмешки присмирели,
Казна страны наполнилась добром,
Былые конкуренты обомлели,
Увидя горы злата с серебром.

Уж принц скончался, чествуемый всеми,
Но корабли, что в море он пустил,
Всё плыли, направляемые теми
Кого в Мечту он верить научил.

Так был открыт весь свет рукой того,
Кто мыслил многолико, непредвзято,
Свободный и открытый для всего,
Что пищу для ума даёт богато.
.......................
Как часто те, кого считает этот мир
Забавным чудаком иль сумасшедшим
Пророком предстаёт, народы ведшим
На славный и величественный Пир!
15.07.2004

Виртуалы и реалы

Одно лишь дерзкое творенье
Во всей Вселенной вьёт Мечту,
Её продляя воплощенье
И превращая в суету.

Но в этом вечном достиженьи
Того, чего никто не знает,
И кроется Закон творенья,
Что Бытие осуществляет.

Творенье это – Человек –
Сам порождение Мечты
Того, кто Слово произрек
Глядя с бездонной Высоты.

И вот, рождённый для Идеи,
Но воплощённый в тлен и прах,
Он разрывается, радея
Везде, где Жизнь сулит размах.

Мечтатель, воплощённый в части
 Другой мятущейся мечты,
Он жертва тысячи напастей,
Страстей, уродства, красоты.

В сравнении с любым животным
Неприспособлен человек
Жить в этом Мире с его потным
Стремленьем жрать и пить весь век.

Мы голы, медленны, убоги,
Мы плохо видим, плохо слышим,
Слабей, чем львы и носороги,
Не так, как птицы полно дышим.

Но пред зубами и клыками
Имеем лишь одно оружье:
Мечту, что тянется руками
К высотам, сняв клеймо досужье.

Мечта нас всех оберегает
От грубых мировых реалий,
Воображенье отпуская
Лететь в пространстве светлых далей.

Но эта же мечта стоит
В основе наших разделений,
В одних умах она парит, –
В других – пикирует в сомненьи.

И те, что идеалы ставят
В основу жизни и труда
Частенько скепсис чёрный травят
Тех, что не верят никогда.

Идеалист всегда стремится
То, что он видит, изменить
Дороги к «лучшему» добиться
 Явив упорство, стойкость, прыть.

Но видит «лучшее» иначе
Противный лагерь, и критично
 Противоречит быстрой сдаче
Стен крепости идей первичных.

И каждый в странном ослепленьи
Себя считает «реалистом»,
В «нормальной жизни» кажет рвенье
Её познать в полёте быстром.

«Реальность» одного стремится
«Нормальность» прочих побороть, –
Но лишь ума конструкты тщится
Таким путём вогнать во плоть...

Гласит закон людской природы,
Что слепы люди ко всему,
Что не вмещается под своды
Их заблуждений по уму!

Имея собственное зренье,
Всегда мы видим, что хотим.
И силу воли в достиженьи
Являем лишь того, что зрим.

Но наши цели «виртуальны»
Как воплощение мечты,
Как бегство под шатёр сакральный
Идей от мира суеты.

Мы воплощаем дивный Сон,
В котором сами театрально
Играем партии и кон,  –
И «виртуалим» столь «реально»!..
19.07.2004


Идите к чёрту!

Оставьте меня в покое!
Устал я от криков и злобы,
Завистников тесного строя,
Их яда чистейшей пробы!

Оставьте меня в покое!
Чуждаюсь я ваших сплетен,
Жужжащих осиным роем
И ваших укусов отметин.

Оставьте меня в покое!
Смешны мне ваши потуги
В мерзком дворняжечьем вое
Грызтся за кость, как хапуги.

Хочу быть свободным от прений,
Стремлений, мыслишек жалких,
Скандалов и представлений,
Действий ни шатких, ни валких!

Устал я от ваших претензий,
Гнилых и пустых самомнений,
Доходов, зарплат и пенсий,
Процентов, налогов, стипендий.

Берите их все и катитесь!
Я в жизни ценю другое.
Я – духа отчаянный витязь,
И мысли дно золотое!

Не мерьте меня своими
Линейками и сантиметрами!
Я не хожу под ними:
Я в выси несомый ветрами,

Что воздух гор и равнин
Свежестью омывают,
И затхлость болотных низин
Могучей рукой разгоняют.

Не думайте, будто я
Сам лягу в прокрустово ложе!
Прекрасна судьба моя,
И счастье моё поможет

Избегнуть ваших сетей
И одержать победу
Над лязгом ржавых цепей,
Что столь желанны скареду,

Мерзавцу, рабу, и подлизе,
Давно погасившим душу.
Моя ж в светозарной ризе, –
Её чистоты не нарушу!

Вам Дух не подвластен мой,
И сердце моё шальное
Вам не обернуть корой –
Оставьте меня в покое!
17.07.2004

Миг пробужденья

Шкатулку любви моей
Открою, как ящик Пандоры,
Выбью замки дверей,
Сломаю тугие затворы!

С чёрного хода войду
И милою овладею,
В пряном ночном саду
Ласк урожаи посею!

Тысячи терпких и сладких
Ей подарю поцелуев,
Алчную руку украдкой
В волосы ей запущу я.

Страсти огонь безумный
Вырвется на свободу,
Хор сладострастья шумный
Стонов возвысит оду.

Мы разметаем одежды
И растворимся друг в друге
Все опрокинув, что прежде,
Всё забывая, что будет.

Будем друг друга дыханьем
В сладости упиваться,
И в кипятке лобзаний
Чуткости тел доверяться!

Мы не откроем миру
Тайну бездонной страсти,
И не заплатим виру
Сплетен постылой власти!

И на Млечном Пути
Нашего наслажденья
Будем вдвоём идти
В вечной тяге творенья!
19.07.2004

Признание Оливейры

Я благодарен Судьбе
За то, что бедным родился!
Остался я верен себе,
В ничтожестве не склонился

Под гнётом мелочных чувств.
К причудам Фортуны готовый,
 Изведал соблазнов вкус,
Прибыльных мест альковы.

Но в гордости жизни достойной,
Я сам зарабатывал хлеб.
Не снисходил до скоромной
Просьбы, позорящих треб,

Что сердце ведут к компромиссам
С совестью и душою.
Я не поддался лисам,
Я жил свободным! Не скрою,

Что никогда я не был
Жалкой марионеткой.
Не шёл ни за кем я, где бы
Не влёкся дорогой редкой.

Ни интересы кланов,
Ни партийные склоки
Моих не меняли планов,
Вводя в них чужие пороки.

И никогда не играл я
С чувствами тёмной толпы,
Ей разжигать позволяя
Бунт, низвергая Столпы.

Я никогда не сгибался
Под массой чужих предрассудков,
И с лицемерьем не знался, –
Матерью подлых поступков.

Все свои силы в борьбе
Я напрягал, защищая
Слабых, несчастных в Судьбе,
Дух состраданья являя.

Правил страной, исходя
Не из пристрастий келейных,
Но Интерес проводя
Нации многоколейный.

Был я, насколько мог,
Независимым игроком!
И не пускал на порог
Коррупцию с мягким силком.

Я никогда не желал
Агрессией иль оскорбленьем
Добиться целей, ибо знал,
Что душу унижу растленьем!

Не придавал я большой цены
Прошлым ошибкам людским, –
Всем позволял искать для Страны
Применение силам своим.

И в действиях я держался
Принципов нерушимых, –
И каждый из них применялся
К благу неустрашимо.

Я был гуманен! Всегда
Стремился серьёзно трудиться,
И не смотря на года,
Духом умел обновиться.

Честной работой добившись
Званий и степеней,
Я прилагал, навострившись,
Метод научных идей.

Прямой потеряв контакт
Со стенами академий,
Я не порвал контракт
С миром идей и мнений.

И применяя всюду
Знания, что я постиг,
Правил у Жизни ссуду
Опыта каждый миг!

В равной мере обязан
Жизни и книгам мой разум, –
С сердцем навеки связан
Прочным стальным каркасом.

Вот почему постоянно
Я мог себя просвещать!
И рассуждая рьяно, –
Действовал я подстать!

Я не знавал амбиций,
Что личность испепеляют,
Держался древних традиций,
Которые душу смиряют.

И на каком бы месте
Я в жизни не находился,
С экспериментом вместе
Объединить стремился

Методы и идеи,
Зря новые горизонты.
Всё, что желал, скорее
Я воплощал бессонно.

И на пути к воплощенью
Полезного для страны
Был беспощаден к мненью
Завистников вражьей копны.

При этом я был беспристрастен
В сужденьях своих всегда, –
Ведь сам мог разрушить властно
Плоды  своего труда.

И потому в целом свете
Никто мне в вину не поставил,
Что я привилегии клети
В золото власти оправил.

Все треволненья эпохи
Достойно я смог пережить
Не зарясь на жалкие крохи, –
Я знал, как надо служить!
20.07.2004

Ваше мнение

Когда в пустынном жарком зное,
Преодолев природы силу,
В скалистом каменном покрое
Машина шахту пробурила,

И в ней я в быстрый срок создал
Реактор ядерный из пыли, –
Для вас я «шарлатаном» стал,
Мои деянья «блефом» слыли!

Когда наш мир был под угрозой
Войны кровавого паденья,
И бомбы сыпались как просо
На города и поселенья,

Молниеносно я создал
Воздушный флот, что небо спас, –
«Слоном он белым торговал!», –
Вскричали вы в тот славный час.

Стремясь проблемы войск решить,
И подготовить их к победам,
Лишенья с честью пережить,
Прибавив звёзды к эполетам,

Умом выстраивая схемы
Я снаряженье закупал, –
Но вы обсасывали темы,
 Как я «мозги» вам «полоскал»!

Теперь себя не утруждаю,
Внимая мнениям досужим,
И рвенья больше не являю,
Служа бесцельно сворам дюжим.

Я знаю суть моей задачи
И воплощения добьюсь, –
Со мной летит моя Удача,
 И вместе с ней я ввысь стремлюсь!

21.07.2004

Настоящий политик

Два мудрых вождя в машине
Ехали чёрной ночью,
По мрачной пустой долине,
Жизни не знающей сочной.

В заботах, надеждах, трудах
Мыслью скользя безбрежной,
Они обсуждали крах,
Что гибель сулит безнадежно.

Опять уж, в который раз,
Свора алчных врагов
Свой положила глаз
На Землю дедов и отцов!

Опять один на один,
Опять без друзей и поддержки, –
Как в бурю жестоких годин,
Что Рок преподносит дерзкий

В решающий час испытаний...
Но два великих вождя
Не прикращали исканий
По карте рукой водя.

«Возможно, что мир сохраним,
Возможно, будет война,
Быть может, врага обратим
В бегство на все времена!..

Но может, и сами падём,
Кровь за Отчизну пролив,
Бездну ада пройдём
В тленном прахе почив.

Мы не хотим войны!
Мы знали довольно чужих,
В которых наши сыны
Гибли один за двоих!..»

И вот, рассуждая в поездке
О сути войны и мира,
Вожди искали веских
Доводов в том, что было.

Историю вспоминали
Смирения и страданий,
И вдруг на пример напали
Судьбы причуд и метаний.

Призраком прошлого всплыл
Деятель славный пред ними,
Что грозным оратором слыл
Вихрем идей гонимый.

Он сеял повсюду смуту,
Страсти огнём распаляя,
Тел убиенных запруду
В реках крови оставляя.

И на костях он строил
Царство своих мечтаний,
Был свергнут, и упокоил
Сердце в дебрях изгнаний...

На заре жестокой карьеры
Он должен был мир заключить,
Но чувство утратив меры
Войну захотел прекратить

Отказавшись её вести,
Распустив по домам войска,
Договор не желая блюсти,
Не поставил на нём крючка.

Армии он не имел,
Славу страны разрушив,
Без соглашенья хотел
Логики ход нарушив,

Вывести всех из Войны.
Но невозможно такое!
И принял он бремя вины,
Людское страданье большое.

И вот, один из вождей
О том вспоминая, заметил:
«Польстившись на блеск идей,
Он трудность смело не встретил!»

«Хотел он Судьбу обмануть,
Ответственность с плеч слагая,
И груз решений спихнуть
 Ясный ответ не давая.»

«Позёром он был театральным,
И будто красивым жестом
Бравировал, костью игральной
Страну почитал, и местом»

«Своим на переговорах
Он не дорожил беспечно.
Чутья не носил он в порах
И думал играться вечно!»

«Нет, никогда он не был
Политиком настоящим,
Делящим зёрна от плевел,
Вдаль прозорливо зрящим!»

«Что это за политика,
Что мир и войну отрицает?!
Это риторика с митинга, –
Природа такого не знает!»

«Мир иль войну выбирая,
Мужество надо иметь,
И до конца отвечая
Бремени тяжесть терпеть!»

«Политик лишь тот настоящий,
Кто смелостью обладает,
И, людям в глаза смотрящий,
Правду провозглашает,»

«Кто выбирает войну
Последствия все сознавая,
Иль мира платит цену
Увёртки не измышляя!»
21.07.2004
Поводырь

В моей команде лишь юнцы
И тьма любителей сенсаций,
Невежды, мелкие глупцы,
В порывах странных экзальтаций,

И нищие, что пропитанье
За счёт меня найти желают,
И, профанируя старанье,
Работой сил не утруждают.

Одни из них подспудно тщатся
Эксплуатировать меня.
Другие в зависти стремятся
Предать, виляя и темня.

А третьи в трусости покинут
Как только случай подвернётся
Судьбы вертлявой жребий вынуть, –
Карьеру делать каждый рвётся!

И лишь немногие из тех
Что следуют моей дорогой,
Энтузиасты славных вех,
Горящих светом в тьме убогой.

Но знаю: даже это войско
Способно превозмочь напасти
И цель достичь, сражаясь стойко,
Преодолев слепые страсти.

Я верю, что способны люди
Найти спасенье только сами!
Но если этого не будет, –
Звенеть им вечно кандалами!

И вдохновение моё
Лишь словом души пробуждает
Энергий мощных остриё
К Златым Воротам устремляет.

Одни клянут мои идеи
За «простоту» и даже «грубость»,
И «неотёсанность» затеи
Переливают в мысли скудость.

Другие с пеною у рта
Провозглашают «фантастичность»
Целей, чья даль и красота
Свидетельствуют «утопичность».

Но я как прежде утверждаю,
Что сила Духа – в Простоте!
Её с Фантазией смешаю,
И кистью на пустом холсте

Своё бессмертное творенье
Создам я дланью роковой:
Простой Фантазии смешенье
Влечёт извечно за собой!

Не лучше я, и не умнее
Чем всякий из толпы людей,
Но всё-таки я царь над нею –
Помазанник больших Идей.

И потому я столь всевластен,
Что остаюсь неустрашим,
Я к длани Вечности причастен, –
А с нею я – непобедим!
21.07.2004

Магия кристаллов

В каждой грани кристалла –
Гармония воображенья,
Сторойность острее жала,
Ясность без тени сомненья.

Холодно и бесстрастно
Солнечный свет пронзает
Каменный лёд атласный,
Душу сквозь смерть являя.

Лишь проходя кристалл,
Свет предстаёт многолико, –
Беззвучный поёт хорал
С органом, играющим тихо.

Так, через все испытанья
Жизни событий бессчётных
Шествует Дух для стязанья
Стойкости сил благотворных.

В каждой шлифованной грани
Он преломляет теченье,
Качеств являя длани
Свойств открывая сеченье.

Но не одной лишь Судьбою
Душа испытанье проходит:
Плотской бурлящей красою
Себя в искушение вводит.

Дух есть света частица,
Что в теле струится людском.
Спешащяя в Вечность пробиться
Сквозь бренные стены тайком.

И в этом стремленьи заветном
Пройдя через плотский кристалл,
Сияет огнём искрометным
Сквозь чувств и поступков завал.

В нём также скрываются грани,
Что Дух сквозь себя преломляют,
На каждом этапе исканий
Сокрытые силы являют,

Возможности потаённые,
Дороги крутые, непознанные!
Без этого в тусклой подёнщине
Дух бы погиб неиспользованный.

И вот, пройдя два кристалла,
Магических, животворящих,
Свет, чья сила блистала
В лучах, через тьму сиявших,

Сам по себе рождает
Новый кристалл духовный.
Он лучшее в гранях скрывает,
Что выявил опыт природный.

Ведь тернии преодолев,
Свет торжествует над тьмою,
И сердце лучами согрев,
Разум ведёт за собою...
20.07.2004

Отповедь Александра

Праздничный пир великий
После победы искусной
В крае богов столиких
И ароматов мускусных

Царь златокудрый правил
В круге друзей-героев,
Хор победителей славил
В платьях богатых покроев.

Реки вина струились
Радость гостей питая
Мясо в жаровнях дымилось,
Соком душистым стекая, –

И не спеша, вёл царь
Беседу о славе и жизни,
Воинах, боровшихся встарь
За расширенье Отчизны,

Дальних землях и странах
Что к себе взоры манят,
Сокровищах, что в Океанах
Алчность людскую травят.

По правую сторону трона
Друг его расположился,
По левую – враг побеждённый
Над чашей вина склонился.

И вот, к врагу обращает
Царь свой орлиный взор,
И с радостью вопрошает:
«Говори, чего хочешь, Пор!»

С достоинством Пор поднялся
Чашу поставив на ларь:
« – Я хочу, чтобы ты обращался
Со мною по-царски, о Царь!»

« – Ради меня самого
Я сделаю это, Пор,
Ты ж попроси для себя того
Что радует сердце и взор!»

Мудрость свою в душе не тая,
Смиренно Пор отвечал:
« – Всё заключает просьба моя!», –
И взревел с одобрением зал...

Но вот, обращается к другу
Царь с улыбкой счастливой,
Дёрнув ладонью упругой
Плечо его в шутке игривой:

« – Ну, что на это ты скажешь,
Ворчун мой с душою бойкой?
Может, теперь закажешь
У соседей пирушку с попойкой?»

« – О, Царь! Условия мира,
Что соседи нам предлагают,
Звучат, словно звонкая лира,
И радость в душе пробуждают!»

«И будь я настолько же мощным,
Достигнув таких же высот,
Я мир заключил бы точно,
Домой уведя народ!»

« – О, друг мой, и я бы так поступил,
Если бы был тобой!», –
Ответствовал Царь, и тому пригрозил
Тяжёлой своей рукой, –

«Но люди вроде меня
Всегда идут только вперёд,
Покуда душу из праха гоня,
Судьба не прервёт полёт!»

«И мир заключу я только тогда,
Когда завоюю весь мир!
То будет славных побед череда,
Под лязг мечей и секир!»

Хмуро потупя в землю свой взгляд,
Друг обратился к Царю:
« – Владыка, прерви гордых мыслей ряд,
И послушай, что я говорю!»

«Мы за тобою безропотно шли
Кровь проливая в войне,
Многие в Тартар с тех пор отошли,
На чёрном гнедом коне,»

«Что смерть посылает героев нести
В царство предвечного мрака.
Но нас сохранила Судьба в чести
И славе от ран акинака.»

«Мы претерпели сотни невзгод
Для тебя покоряя просторы,
Ниц повергая всякий народ,
Жаждущий войн и раздоров.»

« К стопам твоим мы низлагали
Невиданные богатства,
Полчища варваров обращали
В бегство, и рушили царства.»

«Но долгие годы мы не видали
Дома родного, семей,
Плуга в руках своих не держали,
Не знали своих сыновей.»

«С каждой новой победой твоей
Надеялись мы на покой,
Стремясь закончить войну побыстрей
Шли отчаянно в каждый бой.»

«Ты же нас вёл всё вперёд и вперёд,
Всё дальше и дальше от дома,
Мы все богачи, но живём словно сброд,
Питаясь с подножного корма!»

«Мы жаждем вкусить от плодов побед,
Мы жаждем почёта и славы,
И отдыха после страданий и бед
Что мы понесли для державы!»

«И если ты воинов вновь призовёшь
Идти за тобою вперёд,
Души ты единой средь нас не найдёшь,
Устал от войны твой народ!»

И гордую речь произнеся,
Друг посмотрел на Царя.
Тот отшатнулся, бровью кося
Гневом буйным горя.

Но в зале угрюмая тишина
Висела стальною струной...
И Царь остерёгся, когда страна
Нрав показала свой...

« – О, македонцы, крепитесь! –
Царский возвысился глас, –
Союзники, пробудитесь!
Ещё не пришёл тот час,»

«Когда, рассекая пространства,
Вас понесут корабли
В объятия светлого братства
К брегу родимой земли!»

«Людям, что на себе несут
Ради великой цели
Бремя трудов и опасностей гурт
Не зная подводных мелей,»

«Сладостно в доблести праведной жить
Силу души проявляя,
И, умирая, себя не корить,
Вечную славу стяжая.»

«Разве из песен не знаете вы,
Что предок наш был возвеличен
Став равным богу, и в свете молвы
Зевсом бессмертьем обличен»

«Не потому, что всю жизнь он прожил
В Аргосе или в Фивах,
Что домоседом примерным слыл
Или пахал на нивах!»

«И Дионис понёс трудов немало,
Хоть был изнежен!
Нам же жалеть себя не пристало,
Путь наш суров и мятежен!»

«Мы овладели Аорнской скалой,
Что Гераклу была не по силам.
Оставили Азию всю за собой
Приучив её к нашим удилам.»

«Что совершили бы славного мы,
Великого и прекрасного,
Если смирили бы наши умы
На откупе времени властного!»

«Если сидели бы, словно сурки,
По норам своим испуганно,
Сушили на солнце гнилые портки,
Забавляясь бездельем и руганью?!»

«Целью же тягот, трудов и забот
Для благородного мужа
Должен быть новый их поворот,
Если из грязной лужи»

«Они возводят душу его
К славе на все времена,
Довольствуя сердце героя сего
Испитою жизнью до дна!»

«Я получил после смерти отца
В наследство одни лишь долги, –
Но не сидел в ожиданьи конца,
Что предвкушали враги.»

«Я занял гораздо больше того,
Что задолжал отец, –
И с вами отчалил от берегов,
Где скудный носил венец!»

«Уже вы забыли, что ваша страна
Вас прокормить не могла,
Случалось, что не было хлеба, вина,
В упадке торговля была.»

«Я вам отворил в Геллеспонт ворота,
Не смотря на то, что враги
Могли потопить все наши суда
Одним мановеньем руки.»

«С помощью конницы я победил
Вражьих сатрапов войска,
Фригию, Лидию я осадил,
И взял с одного броска!»

«Египет обильный я приобрёл
С Киренами мирным путём.
В Месопотамию с боем вошёл
Сразившись с Великим Царём.»

«Богатые земли и города
Что мне подчинились в войне,
Я отдал вам в собственность навсегда, –
В подарок любимой стране!»

«Богатства лидийцев, сокровища персов
Индийские блага и Внешнее море,
Всё то, что приносят на крыльях Гермеса
Купцы, что с покоем и праздностью в ссоре, –

«Всё это я вам приподнёс во владенье:
Вы всюду сатрапы и всюду стратеги,
Налоги – для вас, и для вас – управленье
Для вас – чудеса, драгоценности, неги!»

«Что для себя самого получил я,
Кроме порфиры и диадемы?
В пламени подвигов или насилья
Меч говорил мой, – уста были немы!»

«Сокровищниц царских нигде не найдёте,
Где я сохранял бы каменья и злато, –
Там ваше богатство, добытое в поте,
И кровью умноженное многократно.»

«Я не стремлюсь к обладанью деньгами,
Перстни и кубки мне неинтересны,
Хлебом своим я всегда делюсь с вами,
Сплю, как и вы, на условиях местных.»

«Впрочем, я знаю, что многие воины
Спят несравненно удобней и чище,
Явства вкушают, что знати достойны
И возлияют вино после пищи!»

«Я же частенько глаз не смыкаю,
Ночи при свете над картой склоняюсь,
В каждые ваши нужды вникаю, –
Сделать спокойней сон ваш стараюсь!

«Меч не однажды ранил меня,
Стрелы пронзали всё моё тело,
Брёвна и камни сбивали с коня,
И от страдания сердце кипело.»

«Все эти раны – тоже за вас,
Ваши богатства и славу!
Кровь моя вместе с вашей лилась
Вражью топя ораву.»

«Я вас провёл сквозь сотни земель
Через реки, моря и равнины,
Через горы, что вы не видали досель,
Сквозь пустыни, завалы, теснины.»

«Я женился недавно таким же обрядом
Что и каждый из вас, – ваши жёны моей
Представляют родню, и потомки из сада
Расцветут одного, как цветы из полей!»

«И вопросов излишних не задавая,
Я оплачивал многим большие долги.
Вы имели добычу, но в кости играя,
Вы кутили и тратили всё до куги!»

«Если б я, восседая на блеске регалий,
Вас заставил одних свою кровь проливать,
Вы бы с гневом и совестью чистой роптали
И добычу противились мне отдавать.»

«Но мы вместе в трудах, я в опасностях с вами
А награды при этом даются лишь вам!
Всё для вас добываю своими руками
И в сердцах возвожу я божественный храм!»

«И сейчас уже ваше богатство несметно, –
А когда мы пройдём до конца,
Я клянусь, что отмеряю всем искрометно,
Буду щедр, не теряя лица!»

«Те, кто жаждут вернуться, – пусть уезжают!
Но кто будет со мной, тот познает меня, –
Пусть отступников зависти муки снедают
Видя злато, что льётся рекою звеня!»

И возвысив свой глас в благородном порыве,
Царь ударил с досадой рукой по столу.
Словно шелест пшеничных колосьев на ниве
Шёпот эхом парил даже в дальнем углу.

Но глаза, что на дне отражали испуг,
Раздраженье, угрюмость, иль чёрную злобу,
И движения резкие корпусов, рук
Мыслей тайных повсюду вскрывали утробу...

И чело победителя сотен сражений
Потемнело в смятении броском:
Не врагом был повержен дерзающий гений, –
Но разбит своим собственным войском!
24.07.2004

Судьба героя

Нас учит жизнь за всё платить
Что в ходе странствий нам даётся
По миру скорби, и носить
Груз сердца, что мятежно бьётся.

Назначена любому плата
По силе духа и ума:
Одним – больничная палата,
Другим – сума или тюрьма.

Порой имеют люди «много»,
Но это «многим» их гнетёт, –
То бьёт плетьми по спинам строго
Судьба, что груз рабам даёт!

Ничуть не меньше страждет нищий,
Чем богатейший из живущих, –
И каждый в этой жизни ищет
Лишь омут, что светлей иль гуще.

Но есть закон неумолимый,
Что тяжесть ноши назначает,
И тот, кто всеми был гонимый,
Кого с презреньем отвергает

Мирская суетная постность,
Кто бремя тяжкое влачит
Из унижений, кому косность
Иль глупость за терпенье мстит,

И кто, осилив путь тернистый,
Забыв о ранах ввысь идёт, –
Тот свой покой с душою чистой
В Чертогах Славы обретёт.

Герой – всегда слепая жертва
Людей, вещей и обстоятельств.
Он – кончик оголённый нерва,
Собранье признаков и качеств.

С рожденья он отмечен Роком,
Он цель глумленья силы буйной,
Идёт сквозь бурю одиноко
Поток переплывает шумный.

И жизнью, полной треволнений,
И смертью, что в унынье вергнет
Даёт пример для поколений,
Урок, что вечно не померкнет.

Герой – монах, обет носящий
Слепого самоотреченья,
Он видит свет, во тьме манящий,
И, отвергая все сомненья,

Как мотылёк, летит отважно
На цель, что гибель заключает, –
И жизни сладкие соблазны
Ради неё он презирает.

Герой – повсюду неудачник,
Его великие успехи
Есть сторона другая злачных
Условий жизни, коей вехи

Давлеют непосильным грузом
Печальный подводя итог, –
И часто призрачным искусом
Бывает лавровый венок!

На свет являются герои
Как незаконное потомство
И жизнь спасают, как изгои
От преступлений вероломства.

Отнюдь не сам герой стремится
Вперёд на подвиги идти, –
Ему врагов орава тщится
Погибель верную найти.

И трудности превозмогая,
Что к смерти верной могут весть,
Герой природу побеждает,
Чтоб избавление обресть.

Герой несчастен в жизни частной
Его любовь сулит паденье, –
Судьба ломает дланью властной
Сердец безумное горенье.

Он окружён роднёй бездарной,
Что из него все соки пьёт,
Своекорыстием коварным
Его ввергая в плен невзгод.

Друзья героя предают,
И в час трагедии бросают, –
Не дав душе его приют,
Доход из славы выжимают.

Он часто должен подчиняться,
Служа посредственности жалкой,
С тяжёлой цепью примиряться
Гнуть спину под кнутом и палкой.

Терпеть завистников подвохи,
Бороться с паутиной липкой
Их измышлений, жало склоки
Распознавать в трясине зыбкой.

И часто на своём пути
Он совершает преступленье,
Что призовёт его идти
На плаху времени и тленья.

Но именно деянье это
Бывает столь необходимо
Чтоб снять с чела героя вето,
На нём стоящее незримо.

Такой поступок «ключевой»
Его к погибели влечёт, –
И искупляет он собой
Свой демонический полёт!

Всегда мучительна расплата
За судьбоносное дерзанье, –
Но гибель отворяет врата
Даруя вечное признанье.

Рождённый для великой смерти,
Герой сквозь жизнь стремится к ней
Не чуя под ногами тверди
И притяжения вещей.

И сам того не сознавая,
Он жизнь великую живёт,
Делами дивными стяжая
Бессмертной славы сочный плод.
25.07.2004
Монарх I

Судьбой назначен был ему
Удел страной мизерной править, –
Он видел в ней свою тюрьму,
Которую не мог оставить.

Закон народа своего
В душе он ненавидел люто:
Он был зависим от него
Снося ограничений путы.

Ему предписывали как
Кого и где он должен видеть,
Кто друг страны, а кто ей враг,
Кого любить иль ненавидеть.

Его женили против воли,
Заставили детей иметь,
Над исполненьем чуждой роли
Супруга и отца корпеть.

Он был не очень-то богат:
Парламент часто урезал
Цивильный лист – лишь для заплат
Бюджетных дыр средства давал.

И все вокруг довольны были:
Правительство гордилось силой,
Общественность в чести хвалили,
Народ дремал с улыбкой милой...

Один лишь он был весь снедаем
Тяжёлой мрачною тоскою, –
Властитель, серо угнетаем
Самодовольною толпою!

Как птица комнатная к клетке
Он был прикован золотой,
Являя вид довольно редкий, –
Орёл, стеснённый мелкотой.

Но самовластья гордый Дух
Ничто не сможет укротить, –
Рождённый править, – он пастух,
И в стаде он не будет жить!

И вот, в слепом стремленьи бегства
От предначертанных оков,
Он постоянно ищет средство
С природы дерзкой снять покров.

Безумной мыслью одержимый
Восстановить монаршью честь,
Он с силою необоримой
Страну пытается обресть,

Где был бы он себе хозяин,
И правил бы над всем и вся,
И от столицы до окраин
Пред ним склонялась бы земля!

В душе он рыцарь беспощадный,
Он мрачный дух былых времён,
В груди носящий пламень хладный,
Врагов карающий патрон...

По всей земле он рассылает
Своих агентов и шпионов,
О намереньи объявляет
Стать покупателем каньонов,

Пустынь, ущелий, островов,
Давно заброшенных окраин, –
Любых нетронутых клочков,
Скрывающих завесу тайн...

И вот, однажды в кабинете,
Пронзая карту взором алчным,
Он землю дикую заметил
Пятном белевшую невзрачным.

Была та область неизвестна,
И лишь недавно и внезапно
Её исследовал окрестно
Один американец славный.

И шлёт монарх к американцу
Своих людей, и предлагает
Дать денег, обеспечить шанцем
Всё разрешить, что пожелает

С тем, чтобы земли те освоить
«От имени и с порученья»,
И во владение оформить
В глазах общественного мненья.

Монарх шумиху раздувает
В газетах самых разных стран,
Благодеяния вещает
Для диких страждущих южан.

Картину славную рисует
Цивилизации, прогресса, –
Конгресс всемирный голосует,
И рукоплещет всюду пресса...

Так в ослепленьи мир создал
Причудливое государство,
Власть над которым отдавал
Лишь одному в самоуправство!

То было «частное владенье»,
Поместье без конца и края,
И территорий протяженье
Распространялось, окаймляя

Пространство большее намного
Той незначительной страны,
В которой царствовал убого
Монарх с личиной сатаны.

В нём, словно в Янусе двуликом,
В коктейль соединились дурный
Восточный деспотизм дикий,
И европейский лоск культурный.

В одной стране он был «в законе»,
В другой – он преступал закон, –
В наследственной ходя короне,
Себе создал свой личный трон.

Но вот, в стране приобретённой
Монарх налог изобретает,
И силой власти облечённый
Его с жестокостью взимает.

Он создаёт свои войска
Из проходимцев и мерзавцев,
Везде видна его рука,
Что правит сворой голодранцев,

Желающих быстрей нажиться
На унижениях чужих.
Он жаждет сам обогатиться
И давит из рабов своих

Все соки в каторжных работах,
Сырьё страны везя на торг, –
На биржевых гудящих лотах
Распродавая скрытый морг.

В бесчинствах гибнут миллионы
Под гнётом тирании алчной, –   
Но в мире незаметны стоны
Сокрытые завесой мрачной...

И тысячи невинных жизней,
Мамоне в жертву принесённых,
Монаршей съедены харизмой
В селеньях жадностью спалённых.

Но сам счастливый обладатель
Безбрежной власти и ума,
Как деловой предприниматель
Страны транжирил закрома.

Обогащаясь непомерно,
Он обратился не скупясь
К своим причудам характерным,
Им потакая прямо всласть.

По всей стране дворцы он строил
У моря замки возводил,
Цивильный лист себе удвоил,
Правительство за нос водил.

И на прекрасной новой яхте
Он часто время коротал, –
Но стоя на монаршей вахте,
Пространство зоркостью пронзал.

Семидесятилетним старцем
Он взял в любовницы девчонку,
Пленённый грациозным танцем
И голосом, поющим звонко.

Он  новую семью создал,
Детей зачав в порыве страсти, –
Родню при этом унижал,
Считая бременем напасти...

Так в странах двух и в семьях двух
Он свет и тень собой являл, –
И породил порочный круг
Что милосердия не знал!

Он покупал по всей Европе
Поместья, банки, острова,
Скрывая Соломона копи,
Оберегая их едва

От взглядов репортёров ушлых,
Общественности энергичной
Миссионеров вездесущих
Морали стойкой и критичной.

И вот, когда открылась правда
Об ужасах, что вытворяла
Монарха страшная команда, –
Поднялся крик, волна скандала

Заполонила все изданья...
И тщетно длинною рукой
Прикладывая тьму старанья
Пытался сбить волны прибой

Монарх, что страшно опасался
Свою игрушку потерять, –
Но раз огонь разбушевался,
Его водою не унять!

И чувствуя, что гибель близко
К мечте его подобралась,
Снимает он угрозу риска
Решив страну стране продать:

Продемонстрировав презренье
К своей наследственной земле,
Передаёт ей во владенье
По ужасающей цене

То государство, что он выжал
Своей железною рукой,
С ухмылкой возмущенье выждал, –
И удалился на покой...

Он жил, повсюду ненавидим,
В надменности своей безмолвен.
На людях больше не был виден,
В своём презреньи хладнокровен.

Лишь о мечте он тосковал,
Которой был людьми лишён.
В уединении молчал,
С угрюмым взором, отрешён.

Его ужасный, гордый дух
Покинул мир у пены моря.
Взор леденящих глаз затух
Растаял гений, нёсший горе...

Но до сих пор его столица
Полна о нём воспоминаний,
И в бездне времени струится
Поток проклятий и стенаний.
27.07.2004

Ты

Твои глаза безумно сладки,
А кожа сладостно нежна
Сосцы грудей свежи и гладки,
Ты томна и обнажена.

Сотворена пленять красою
Губить щедротами страстей,
Ты наслаждаешься собою
Любуясь наготой своей.

Ты – омут, негою манящий,
Горячих чувств водоворот,
Пожар безумия палящий,
Отдохновенье от забот.

Твои прикосновенья сладки
И сладостно ласкает слух
Твой голос сладострастно мягкий, –
Он обольщает плоть и дух.

Ты – вдохновение вкушенья
Зов сердца, аромат души,
Гармония воображенья
И таинство ночной тиши.

Непредсказуема, беспутна,
Ты правишь миром терпких грёз,
Гипнотизируешь преступно
Копною буйною волос!

Ты создана для ласки нежной,
Для пряных алчных поцелуев,
И как капель на солнце вешнем
Трепещет сердце, кровь волнуя.

В твоих божественных объятьях
Жар плоти сладкой ощущаю,
И распластавшись на полатях
В тебе себя я изливаю.

Моё бесстыжее безумство
Родня с твоею красотою
Их сочетание – искусство,
Шедевр ваяющий рукою.

Шедевр бездны и полёта,
Шедевр просторов и теснин,
Слиянья плавящейся плоти,
Чей вечный зов неумолим!
27.07.2004

Слово полководца

Пред войском дерзкий Ганнибал
Велел прогнать толпою пленных,
Которых бил и истязал
Руками палачей бессменных.

Он долго голодом морил
И унижал людей несчастных, –
С испугом и участьем зрил
Народ итог безумий властных...

Но вот он пленников выводит
На площадь что для всех видна, 
И с трона своего нисходит,
Чтобы налить бокал вина.

Он совершает возлиянье
На алтаре своих богов,
И направляет глаз сиянье
На замерших в строю бойцов.

Приказывает расступиться
Своей охране по углам, –
Все видят злато, что искрится
В улыбке солнечным лучам!

« – О, пленники! – вещает он,
В сраженьи честном шанс даю вам
Друг другу нанести урон,
И победившим по заслугам»

«Я возвращу свободу, честь,
И отпущу домой с богатством,
Что вы не видывали днесь,
Скрепив союз извечным братством!»

«Но те, что кровь свою прольют,
Сведя рассчёты с бренной жизнью,
Со славой к предкам отойдут,
Не запятнав свою Отчизну.»

«Они лишь сбросят с плеч уставших
Кошмар былого униженья,
И вознесясь в чертоги павших,
Найдут своё успокоенье!»

Войска взирали с изумленьем
На жеребьёвку обречённых,
Пыл и отчаянье сраженья,
Ревущий лязг мечей калёных.

Окутаны кровавой шалью,
Сцепившись из последних сил,
Соперники мололи сталью,
Пока злой Рок не победил...

Но тот, кто чудом уцелел
И в мясорубке выжил страшной,
Свободу получил в удел
С казной богатой и прекрасной.

И те, кто в жребий не попали,
Благословляли в мере равной
Товарищей, что в битве пали
И тех, что победили славно.

И вот, когда утихли крики
Толпы, восторгом обуянной,
Подняли стук мечи и пики,
Порядок водворив желанный.

Тогда на подиум поднялся
Молниеносный Ганнибал,
И, видя, что народ унялся
Пред ним такое слово взял:

«Я вывел пленников пред вами,
Чтоб на примере их страданий
Вы убедились ясно сами,
В причудах судьбоносных граней.»

«Чтоб научились, как вести
Себя в подобном положеньи
Сумели страхи отмести
И побороть свои сомненья!»

«Вы ныне призваны Судьбою
К такому точно состязанью, –
И завоюете собою
Такие же призы и званья.»

«Вам предстоит иль победить,
Иль умереть, или живыми
Во вражьи лапы угодить
Увлекшись мыслями дурными.»

«И если мы преодолеем
Врагов величие и силу,
То страхи старые развеем,
И свалим в вечную могилу.»

«Мы будем сказочно богаты,
Заняв владения врагов,
И в памяти потомства свято
Укоренится блеск отцов!»

«Но если мы падём в сраженьи,
Кидаясь в бой в последний раз
За славы вышнее стремленье,
То с храбростью в предсмертный час»

«Мы избежим позора плена,
И истязания глумлений,
Но отправляясь в царство тлена
Не будем знать пустых сомнений.»

«Когда же после пораженья,
Вы броситесь бежать стыдливо
И ради жалкого спасенья
Презренной жизни столь глумливо»

«Начнёте способов искать
Себя укрыть и обеспечить,
То вам пощады не видать,
Враг будет гнать вас и увечить!»

«Не нужно даже помышлять
О возвращении домой,
В боязни мелкой прозябать
Уткнув корабль в песок кормой!»

«Мы ныне очень далеко
От нашей Родины ушли,
Нам возвращаться нелегко,
Через пространства той земли,»

«Где мы оставили врагов,
Рассеянных и покорённых,
Преодолели мрак лесов
Безлюдье городов спалённых,»

«Хребты величественных гор,
Безумье пропастей, ущелий,
Болезней гибельный набор,
Коварный нрав подводных мелей!»

«Мы за собою жгли мосты,
Чтоб тем отчаянней сражаться,
Мы преступили все черты,
Чтобы за них не возвращаться!»

«Вы все должны себя настроить
Как те, что в бой сегодня шли, –
Себя мечтою не неволить
Достичь в бегах родной земли.»

«Пусть враг назад глядит с опаской,
Мечтая о родных стенах,
Себя в надежде топит вязкой
И погрязает в лживых снах!»

«О том, чтоб после пораженья
Влачить своё существованье
Забудем – и свои стремленья
Направим на побед стяжанье!»

«Кто мыслью сей вооружён
И с сердцем лёгким в бой идёт,
Вовек не будет побеждён
Стяжая славы терпкий плод!»

28.07.2004

Монарх II

Он рос в стране жемчужных гор,
Лесов суровых и прекрасных,
Пропитанный до самых пор
Призывной силой мифов властных.

Вдыхая полной грудью юной
Лугов альпийских аромат,
Он наслаждался ночью лунной,
Внимая пению цикад.

Он странствовал при свете звёздном
По тропам горным налегке,
И водопадов шумом грозным
На льдом мерцающей реке

В безмолвьи сладком восхищался.
Порой на взмыленном коне
Он в скач безудержный пускался,
Иль на причудливой корме

Своей прогулочной лодчонки
Надолго в думах застывал,
Лишь птиц парящих щебет звонкий
Его внимание пленял.

Не знал он бед и треволнений,
Хоть жил в эпоху всяких смут,
И не испытывал сомнений
Что давят шею, как хомут.

Он подданными был любим
За бескорыстье, чистоту,
Элита видела за ним
Величья сладкую мечту.

Все думали, что призовёт
Он их к победам и свершеньям,
И в нетерпении народ
Готовил порох и кременья...

Но он был чужд кровавым сварам,
Интригам грязным, столкновеньям,
Котёл страны, бурлящий паром,
Не отвечал его стремленьям.

Политику он презирал,
Считал бесчестием позорным,
Её рутины избегал.
Чтоб под влиянием тлетворным

Кипящих алчностью программ
Не осквернить себя враждою,
В души своей чистейший храм
Не позволял ступить ногою

Так называемым «друзьям».
Ведь часто друг врага страшнее,
Он близок к сердцу и делам, –
И поражает их вернее!..

Монарх обязан гордым быть,
Достоинство оберегая,
В недосягаемости жить
Навязчивости избегая.

И мнение досужих слуг
Неинтересно для монарха,
Ему лишь нужен труд их рук
Их расторопность и смекалка.

Не дело подданных судить
Души монаршей побужденья, –
Им никогда не подчинить
Себе другое измеренье!

О да, монарх сей был надменен,
Как подобает господину, –
В гордыне хладной самоценен,
И неприступную личину

Хранил он, от толпы вдали.
И лишь один во всей Вселенной,
Скиталец по тропам Земли,
Гонимый сворою скаредной

Из кредиторов беспощадных,
Давно преследуемый всеми,
Нашёл в краях его отрадных
Для сердца – свет, для счастья – время.

Он был великий музыкант,
Создавший рай легенд прекрасных
И посвятивший свой талант
Познанию гармоний ясных.

Свой мир он в звуке воплотил,
Свой Дух в сердцах увековечил, –
И тем монарха он пленил,
Который добивался встречи

И дружбу вечную сулил,
Поддержку щедрую назначив.
«Монарх искусства» покорил
«Монарха идеальных качеств»!

Они друг в друге отыскали,
Что каждому недоставало:
Один – мечтаний чистых дали,
Другой – спасенье от накала

Гонений, бедствий, нищеты.
И в удалении от мира
Его пороков, суеты,
Монарх под звуки светлой лиры

Решил построить для себя
Свою страну, где чернь не сможет
Полёт сознания губя,
Ему мешать; где не встревожит

Идеализма произвола
Слепой материи прогресс,
И силы низменного дола
Не закоптят лазурь небес.

Он экономность отвергает
И денег власть ниспровергая,
Стремление провозглашает
Мечтой создать подобье Рая.

По всей стране он строит замки,
Он приглашает мастеров,
Не устанавливая рамки,
Не вешая стальных оков.

Он задавал лишь цель фантазий,
Их ход доверив исполнять
Художникам различных мастей,
И дополняя, развивать

Систему образов, сюжетов,
Орнаментацию, покрой,
Игру теней, палитру цветов,
Их композиционный строй.

Был каждый замок иль дворец
Слияньем формы и пространства, –
И смелый скульптора резец
Вершил гармонию убранства.

Собой строенья воплощали
Мир эстетических причуд,
Воображенье пробуждали
От серых повседневных пут.

И в этих замках, вдалеке
От суетных мирских волнений,
Монарх держал в своей руке
Труды, что судьбоносный гений

Творил теперь лишь для него.
Но вот, для музыки прекрасной
Желаньем сердца одного
И своевольной дланью властной

Театр возводится роскошный.
Он воплощал собой желанье
Приют построить, в коем мощный
Явит творец своё сиянье.

Так демон создал божество,
И жизнь вдохнул в его творенья,
Мечты велича торжество,
Души безумное горенье.

Но сам существовать не мог
Без обретённого кумира,
Неслышно преступив порог
И навсегда расставшись с миром.

И мир воздал ему жестоко
За вызов, брошенный в презреньи:
Испытывая силу Рока,
Готовым надо быть к паденью!

Пока монарх рукой надменной
Все деньги тратил на дворцы,
Правительство жило изменой,
И седовласые отцы

Что заседали в асамблее
По поручению народа,
Советовались, как скорее
Закончить дикие расходы.

Ведь был монарх недосягаем,
Для политических интриг,
И был за это порицаем
Приверженцами разных клик.

С министрами общался он
Через посредство брадобрея,
Внушить желая, будто трон
Не снизойдёт до нужд лакея.

Меж тем, скончался друг его,
Внезапно и молниеносно,
Оставив в горе одного
Жить непонятно и несносно.

Тогда и был осуществлён
Удар, которого все ждали:
В парламент был закон внесён, –
Изменники торжествовали!

Монарх от трона отстранялся, –
По заключению врачей
Он сумасшедшим объявлялся, –
Таков был смысл и тон речей.

Насилием под стражу взят,
Препровождён под наблюденье,
Он видел, как безумный брат
Наследует его владенье...

Но не унизится властитель
Упрашиваньем жалких слуг:
Он в пораженьи – победитель,
Не запятнает чистых рук!

Игрой Судьбы лишённый трона
Король обязан умереть, –
Концами острыми корона
Пронзает болью сердца твердь.

И вот, под гнётом униженья,
Монарх избавиться стремится
От червоточины глумленья,
Что жаждет в мир души внедриться.

Однажды он пошёл гулять
И врач его сопровождал,
Что, не осмелясь возражать,
Диагноз ложный подписал.

Они ушли и не вернулись...
И после долгих треволнений
Нашли их: оба захлебнулись,
В воде качаясь без движений.

Доселе озеро хранит
Ту тайну, что ушла в могилу, –
Лишь одинокий крест стоит
На месте, где освободила

Вода от тела Дух мятежный,
Послав его в края Мечты.
Он жил как Океан безбрежный,
И пал как жертва Красоты...
30.07.2004
 
Любовь короля

Под мерный колокольный звон
И звук возвышенный хорала,
Союз враждующих корон
Судьба пред Богом обвенчала.

Женился на принцессе хладной
По настоянию семьи
Наследник трона той отрадной
Страны, что на краю земли

Глядит смолистыми очами
В суровость океанских далей.
Монархи юными руками
Конец извечный полагали

Войны, что длилась много лет,
Питаясь вволю общей кровью.
Теперь же, пурпуром одет.
Вёл муж супругу к изголовью,

Чтоб кровь соединить в любви.
Играли мощные фанфары,
Потоки поздравлений шли,
В почтении склонялись пары

Придворной знати в реверансах.
Народ кричал им «многи лета»,
В весельи пира, буйных танцах,
Братались люди всех стран света...

Но вдруг, средь праздничных торжеств,
И сотен лиц, плывущих мимо,
Потока красок, что окрест
Рябят в глазах неумолимо,

Жених смятенно замечает
Прелестной девы ясный взор.
Он в восхищеньи застывает.
Он им любуется в упор.

Не в силах совладать с собою,
Теряет он событий нить,
Влеком бурлящею рекою
Горячих чувств, он жаждет жить!..

Но жить он может только с ней!
О, Боже! Что за наважденье!
Питаться сладостью очей,
Восторг вкушая обретенья...

И зову сердца повинуясь,
Принц медленно идёт сквозь зал.
И от волнения беснуясь,
Подходит к той, чей взор сковал

Кровь в жилах и в груди дыханье.
Она чиста, она нежна...
В глазах испуг, призыв, желанье
Нектар любви испить до дна.

Забыв о том, что происходит,
Они танцуют неспеша.
Они вдвоём. На них нисходит
Любовь, беснуясь и круша.

Но знают это лишь они.
Их чувства – не для праздных взоров.
Спесивой царственной родни
Гнилого ханжества укоров...

Забыты статусы и роли,
Он – лишь мужчина, что желает,
Она – лишь женщина, что в боли
Себя для ласки открывает.

В тот день принц дважды был обвенчан
Один раз – золотым кольцом,
Другой – святым призывом вечным
Очами, станом и лицом!

С тех пор, храня  свою любовь,
Тайком от всех они встречались.
Лобзанья горячили кровь,
Тела в безумии сплетались.

Он был женат, семью имел,
Был господином и рабом.
Рождённый для великих дел
Жестоким мрачным королём.

Она была придворной дамой
Супруги принца своего,
Жила в близи опасной самой
От пылкости любви его.

Но время шло, и чувства жар
С годами не ослабевал, –
И слухов терпкий перегар
Свой аромат распространял.

И вот, дошло до положенья,
Когда все знали и молчали,
Но недомолвки и сомненья
Неверие распространяли.

Супруга принца закрывала
На сплетни страшные глаза,
Но тихо в гордости страдала,
И одинокая слеза

Тоску порою выдавала.
Но брак на вечность обречён, –
Семью политика связала,
Из замкнутых кругов корон!

Измучена тоскою тайной,
Рождением троих детей, –
Она скончалась от случайной
Болезни в юности своей...

Принц выждал траур, но любовь
В итоге превзошла приличья:
Бурлила в нетерпеньи кровь,
И с риском пагубным гранича

Любимую он жаждет взять
В законные свои супруги.
Но никому не должно знать
Что вместе соединены их руки,

Пока не станет он монархом,
И не возвысится над светом.
Они живут в покое шатком
Скрепив сердца любви заветом.

И четверо детей прекрасных
В семье их тайной подрастают, –
Являя россыпь качеств разных,
В себе их цвет объединяют.

Но где политика, там нет
Для чувства пламенного места, –
И страшный зависти навет
Звонит сильнее благовеста!

Росло всё больше раздраженье
Придворных, знати и родни,
Интриги ловкое плетенье
Считало месяцы и дни.

Король-отец внимал доносам,
Звучавшим в шуме суеты,
И он не мучался вопросом
Происхожденья клеветы.

Он ненавидел иностранку,
Что рушила собой союз,
И дипломатии смекалку,
И выгоду от брачных уз.

Считал он сына увлеченье
Постыдной и опасной блажью,
И в сердце пестовал стремленье
Искоренить «измену вражью».

Он принца отсылает вдаль,
Используя приказ подложный,
И точит мести хладной сталь
Готовя заговор несложный.

Однажды ночью во дворец
Врывается толпа убийц,
В крови топя любви венец,
Скрывая маской подлость лиц...

По возвращеньи принц узнал
О смерти суженной своей.
Он в ненависти бушевал,
Он в одиночестве полей

Часами долгими скакал,
Он правды тщился доискаться...
Но двор в надменности молчал,
Король приказывал смиряться...

Прошло совсем немного лет, –
Страна жила тревожной жизнью,
Король скончался, и Совет
Назначив траурную тризну,

Торжественно провозглашает
Наследника своим монархом.
Герольд день светлый возвещает,
Когда в шелках, размерным шагом

Под гулкий колокольный звон
И славословия священства
Взойдёт принц на отцовский трон
Приняв инсигнии наследства...

Великий день, меж тем, настал.
С рассвета толпы потянулись
Туда, где ввысь летит портал
Собора главного, и с улиц

Войска погнали чернь и сброд,
Чтоб для процессий дать пространство
И с радостью кричал народ,
Встречая гордое дворянство.

В Соборе знать и духовенство,
В сопровожденьи свит и слуг,
Надменно занимали место
После пожатья хладных рук.

Священнодейство началось.
Орган парит благословенно,
Хоры совместно и поврозь
Осанну шлют проникновенно.

Наполнен воздух аналоем,
Выносят медленно штандарты.
Корона шествует пред строем,
 Склоняют главы алебарды.

Но вот, – свершилось... Он – король!
Страна на верность присягает,
Но с мрачным ликом, исподволь
Он с трона на гостей взирает.

Приказано не расходиться
После присяги никому
Оружие солдат искрится,
Дорогу преградив в тюрьму,

Которой стал Собор внезапно.
И в страхе люди застывают,
И ждут погибели бесславной,
И к милосердию взывают...

Тогда встаёт монарх с престола
И в воцарившейся тиши
От свода вышнего до пола
Он словом жжёт огонь души.

Он заставляет всех теперь
Почтить величье королевы:
Торжественно открылась дверь
Алтарного придела слева,

Под звук органа паланкин
Закрытый слуги в зал выносят.
Хор вновь поёт престольный чин
Всех преклонить колени просят.

Пажи снимают покрывало,
Поставив ношу возле трона:
Холодным ужасом сковало
Всех, что сгрудились у амвона!

На новом свадебном престоле
Сидел труп женщины несчастной,
Убитой беспощадной волей
Монаршей ненависти властной.

Ещё видны были на теле
Остатки шрамов и страданий,
Сокрытые от глаз доселе
Следы глумливых истязаний...

И началось коронованье,
Которого земля не знала
Обряд свершали со стараньем,
Елеем Церковь помазала

Главу, подёрнутую тленьем.
Хор звонко «многи лета» пел,
Колокола своим гуденьем
Заполонили свод капелл.

В почтеньи кланялись сословья,
И, руку мёртвую целуя,
Клялись ей в верности, и кровью
Скрепляли клятву роковую...
..........................
А в это время, в черном склепе
Вдали от глаз, расправа шла,
И окропляя кровью цепи,
Стенали те, кого вела

Рука к злодейству преступленья
В ночь, обнажившую мечи, –
И те же самые раненья
Им наносили палачи.
......................
Король прожил потом недолго,
В любви скорбя и увядая.
Влекомый только чувством долга,
Он правил, рвенья не являя.

Свою гробницу он велел
Напротив суженой возвесть,
Чтоб после воскресенья тел
Блаженство с нею вновь обресть.

Так и лежат они с тех пор
В обличьи ангелов небесных, –
Немой жестокости укор
И слава вечных уз чудесных...
02.08.2004

Путь воина

Тому, кто воина путь тернистый
Пройти желает, – постоянно
О смерти должно помнить мглистой,
Являющейся столь незванно.

О смерти помни первым утром,
На вновь пришедший Новый Год,
И в ночи, звёздной перламутром,
Что старый год к концу ведёт.

Чем дольше будешь помнить смерть,
Тем лучше сможешь долг исполнить
В себе взрастить упорства твердь,
И сердце верностью наполнить,

Избегнуть искушений разных,
Себя от бедствий уберечь,
Не тратить силы понапрасну
И жизнь бесплодно не прожечь.

Храня здоровье, долголетье,
Улучшишь ты характер свой,
Великим прослывёшь в столетьях
За добродетельный покрой.

Жизнь уподобь росе вечерней
И хрупким заморозкам утра,
Движенью силы эфемерной, –
И действовать старайся мудро!

Ведь всё живое – преходяще,
И быстротечно существует, –
Но лишь мгновением летящим
Жизнь воина смерть его рисует.

Кто мыслью тешится о жизни
Благополучной, долгой, сытой,
Достоин только укоризны,
Забыв в беспечности о скрытой

Судьбы безжалостности хладной:
Ведь может всё всегда случиться!
Такие по привычке стадной
Не смогут с бренностью смириться.

Они не смогут оправдать
Доверия, что им даётся,
В смиреньи чтить отца и мать
С несправедливостью бороться.

Лишь тот, кто сердцем постигает,
Что день сегодняшний не вечно
В день завтрашний перетекает,
И время льётся быстротечно,

Кто поручение любое
Последним в жизни сознаёт,
И всякий раз дитя родное
В объятиях своих сожмёт,

Как будто, навсегда прощаясь,
Уходит он в последний путь, –
Тот с верностью служить стараясь,
Исполнит долг, постигнув суть!

Кто о кончине забывает,
Тот невнимателен и груб,
Беспечно с временем играет,
В неосмотрительности – глуп.

Он в спор вступает без оглядки,
Хамит, слова не подбирая,
С толпой зевак играет в прятки,
В увеселеньях погрязая,

Рискует жизнь свою внезапно
И безрассудно потерять,
Вред нанести рукой бесславной,
Заставить всех родных страдать.

Ведь корень бед гнездится в лени,
И невнимательности жалкой,
Беспечности, что на колени,
Немилосердной гонит палкой.

Но помнящий о смерти воин
Не станет жертвой недостатков.
Среди волнений он спокоен, –
Враг недомолвок, беспорядков.

Всему на свете цену знает:
Словам, крикливым обещаньям,
Поступкам, в коих Рок играет,
И мыслей гибельных метаньям.

В напрасные пустые споры
Не встрянет воин, жизнь ценящий,
Зудящей совести укоры
И времени поток парящий.

Он избегает мест дурных,
Дурных людей и их компаний,
Ночных притонов и пивных
И грязных уличных гуляний.

Желудок люди ублажают,
И много пьют, стремясь забыться.
Страстям порочным потакают,
И прихотям дают раскрыться,

Непоправимый вред здоровью
По ходу дела причиняя,
И, харкают своею кровью,
Пример падения давая,

Поскольку смерти не боятся.
Но вечно помнящий о ней
Сумеет вовремя сдержаться
Избегнув пагубных страстей.

Умерен он в питье и пище,
Разборчив в связях, целомудрен,
Друзей сомнительных не ищет
Скуп в чувствах, в деле неподкупен.

Лишь будучи благоразумным,
Возможно счастье обрести
Душой расставшись с миром шумным,
Себя от гибели спасти.

Ведь жажда жизни есть удел
Того, кто крепок и здоров,
Стремится к исполненью дел,
Свободный от земных оков;

Чьи помыслы не гложит жадность –
Ужаснейший из всех пороков,
Иль зависти постылой хладность,
Что пьёт коктейль душевных соков.

Кто не погряз в мздоимстве алчном
И накопительстве постылом,
Стяжательством не скован злачным,
За выгоду не бьётся с пылом.

Он помнит тщетность бытия,
И призрачность земных стремлений,
Любовь к которым как змея, –
Кусает жертву без сомнений.

Но недостойно смерти ждать
Погрязнув в недеяньи праздном,
И в жалкой трусости стенать
Скорбя в отчаяньи напрасном.

Для воина главное – всегда,
Без перерыва, день и ночь, –
Быть в исполнении труда,
Чтоб силу плоти превозмочь.

И в редкий час отдохновенья,
Держать во власти мысли бег,
Его смиряя рассужденьем
О том, сколь быстротечен век.

Постигнув смерти неизбежность
Долг исполняя до конца
Мы обретаем безмятежность,
От скверны оградив сердца!
04.08.2004

Угроза

Победу празднует народ
Над ужасом войны великой,
Себя хваля из года в год
В искусе праведности дикой.

Когда-то, кровью заливаясь,
Телами удобряя грунт,
От напряженья разрываясь,
Он вырвался из страшных пут.

Великий зверь в людском обличье
Восстал на мировой порядок,
И вторглись орды в пограничье,
Вперёд рвались средь бурь и схваток.

Цинизм, жестокость ледяная,
Свой дом повсюду обрели,
И гибли в смраде утопая,
Все, кто в безвестность слепо шли.

Речь шла о жизни или смерти,
Животный страх витал повсюду,
Свои раскидывая сети
Нагромождая слухов груду.

В хаосе всё перемешалось, –
Народы, страны, языки, –
Лишь жажда жизни оставалась
И укрепляла мощь руки.

И вот сражён ужасный зверь,
Победа – как прекрасный сон,
В который отворилась дверь
Проникновения времён.

Но страх, отчаянье и боль
Переросли в самодовольство
И повторяли как пароль
Слова пленяющего свойства

О том, как все «непобедимы»
«Самодостаточны», «горды»
Как «уважаемы» и «чтимы»,
Как «не боятся вновь беды»!

И уцелевшие забыли
Что только чудом уцелели,
Лишь помня то, что победили,
Себе самим осанну пели.

Кляня за злобу и коварство
Врага, поверженного в прах,
Вживались в жалкое лукавство,
И в наркотических парах

Стремились правду о себе
Из памяти своей стереть,
Твердя о «праведной борьбе»,
В которой их «не одолеть»...

Но сила истины – трава,
Что пробивает твердь асфальта.
Не извратят её слова –
Покров блестящей лживой смальты!

И эта истина страшнее,
Чем враг разбитый оказалась, –
Но для сознания важнее,
Победы, что в сердцах осталась!

Она свидетельствует нам
Трагедию ужасной силы:
Бесчеловечным временам
Сама дорогу проторила

Страна, забывшая себя,
Предавшая законы Божьи,
Существовавшая, губя
Повсюду всё своею ложью.
......................
Она давно уж разъедалась
Неверьем чёрствым изнутри
И в ослепленьи увлекалась
Приоткрыванием двери,

Что путь скрывала в мрак великий.
Но в этом видели искус, –
И истерической веригой
Звенели перед носом муз.

Художники писали сброд,
Паденьем грязным упиваясь,
Поэты чтили тот «народ»,
Что гнил в зловонии, спиваясь,

И, наконец, писатель мрачный
Был возведён на пъедестал,
Что преступленья правил смачно,
Зря в наказаньи идеал.

Тогда впервые проявился
Симптом болезни роковой:
Всяк над реальностью глумился,
Уйдя в иллюзии запой.

И с выводами торопясь,
Во лжи копая идеал,
Сердца свои втирали в грязь,
Слагая забытью хорал.

Себя морально разрушая,
Такие люди шли вовне,
Болезнь свою распространяя,
Могилу правили стране.

Страна ж болезнь не лечила,
И легкомыслием жила, –
Повсюду опухоль вершила
Свои смертельные дела.

И вирус самоослепленья
Наверх со временем проник,
Распространяя всюду тленье
И заглушая правды крик.

Возникла жуткая картина,
Когда общественность и власть,
Народ, военная машина,
И Церковь жаждали украсть

У жизни правду, погрязая
В лавине из потоков лжи,
Себя попутно убеждая:
«Всё славно, братец, не тужи!»

Когда же кризис возникал,
Свою вину не признавали, –
Всегда «чужак» за всё страдал,
Его повсюду шельмовали.

Но «снизу ложь» и «сверху ложь»,
Как два состава шли навстречу
По одному пути, и дрожь
Стегала нервы, проча сечу.

И в войнах это преступленье
Себя в итоге обнажило, –
Повсюду сея разрушенье,
Уничтожая всё, что было.

Так предала страна себя
В свои же в руки на закланье
Изменою всё то губя,
Что созидала во страданье.

Она над Верой надругалась,
Присягу верности отринув,
Над красотою издевалась,
Все идеалы опрокинув.

Она возвысила бандитов
И поощряла беззаконье,
Кровавых теша прозелитов,
Повсюду пестуя зловонье

Предательства друзей друзьями,
Товарищами – дел и братства,
Отцов – своими сыновьями,
Верша прямое святотатство.

Могилы предков осквернялись,
Святыни повергались в прах,
Колокола ниспровергались,
И изгонялся божий страх.

В гордыни буйном ослепленьи,
Был Бог повсюдно «отменён», –
И жалкой твари самомненье
Из Духа сделало притон

Понятий страшной мешанины
Ориентиров хаос тёмный,
Что в сетях липкой паутины
Сердца тиранит неуклонно.

Так внутреннее вырожденье
Закралось в тысячи умов,
Повсюду сея наважденье,
И облекая мир в покров

Слепой материи всевластья.
И совершенье преступленья
Теперь геройством чистой масти
Являлось в общем представленьи.

На лжи построен был обман
Страны, вступившей с Небом в бой,
И наконец её тиран
Святыню заменил собой:

Был уничтожен главный Храм
И Вавилонскую Твердыню
Он повелел построить там,
На месте том, в пылу гордыни...
............................
А между тем в стране далёкой
Возмездье зрело незаметно,
И исподволь, рукой жестокой
Выстраивалось постепенно.

Являло это государство
Другой Гордыни Идеал:
Культура снизошла до чванства,
И «Чистый Дух» предлогом стал

Для оправдания стремленья
Создать стерильный новый мир,
Где уничтожатся сомненья
Под пенье златогласых лир.

И абсолют «Порядка», «Чести»,
«Культуры», «Верности» и «Долга»
Спуская вниз потоки лести,
Возвысился в умах настолько,

Что стали люди полагать
Себя «посланниками Бога»
И к «очищенью» призывать
Вселенной грязного полога.

И также ложью заслонились
Сердца от правды в ослепленьи,
Того не ведая, глумились
Над Духом в самоопьяненьи.

Война и здесь симптом болезни
Лишь углубила и развила:
Повсюду пелись только песни
О том, что праведность есть сила,

Что свора грязных «чужаков»,
Предателей святой присяги,
Сдала страну под длань Врагов,
Позором запятнала стяги,

И что лишь новою борьбой
За чистоту и благородство
Возможно прекратить разбой
И материалистов скотство.

Тогда под крики «С нами Бог»
Пророк ужасный появился,
И ненависть на свет извлёк
Которой Дух его крепился.

Указывая на державу,
Погрязшую в своих пороках,
Предавшую былую славу
И убивавшую жестоко,

Он говорил, что лишь Война
В пиру кровавом мир спасёт
От той страны, где Сатана
С умов нестойких мзду берёт.

Он звал пространство для культуры
Своей страны освободить,
Чтоб упорядочить текстуру
Людской природы, и сгубить

Всех, кто виновен в мерзкой скверне.
А их он видел в тех народах,
Что как колючки сорных терний
Плодятся на полезных всходах.

Величил он Души полёт,
Искусства истинного силу,
Труда святого сладкий пот,
Героя павшего могилу,

Нерасторжимость брачных уз,
Стране родной святую верность,
Товарищества лёгкий груз
Достойной жизни соразмерность.

Но эти качества он зрил
Лишь в нации своей страны,
И тем их славу извратил;
От чувства совести, вины,

Освобождал людские души,
И отменил мораль повсюду,
Вещал, что скверну он разрушит
Искоренив везде Иуду.

Так лик звериный он скрывал
Под маской чистоты обетов, –
И душу нации сковал
Цепями злобы и наветов.

Он поощрял людские страсти,
Их разжигая через страхи,
И Духи воинства и власти
В сердцах вздымали гнева стяги.

И наконец поход крестовый
За чистоту «духовной расы»,
За мир величественный, новый,
Владычество над тёмной массой,

С пути сошедших наций низших,
За возрождение Закона,
Свержение оков прогнивших,
И святость Божьего амвона

Он с пафосом провозгласил...
Так чёрный спрут Его борьбы
Впиваясь в судьбы, кровь вкусил,
Пуская чёрные клубы

Отравы самоослепленья,
Цинизма методов и цели,
Бездушной чёрствости растленья,
Надменности спесивой хмеля.

Решил он в ярости низвергнуть
Страну, боровшуюся с Небом,
Заставить солнце в крови меркнуть,
Катком проехавшись свирепым

По городам её великим,
Уничтожая, разрушая,
Венушив своим армадам диким
Что эта цель для них святая.

На месте, выжженном дотла,
Хотел создать он свой престол...
Так меч возмездья извлекла
Рука Небес сквозь произвол!

И он в конце концов напал
Ведя вперёд свои армады, –
Глумился, грабил, убивал
Победные ведя парады.

Своей жестокостью слепою
Он мстил Материи за Дух,
И Небеса его рукою
Народы стран заблудших двух

За их ошибки бичевали,
Урок записывая кровью.
Слезами души отрезвляли
И цену ставили злословью.

Так Рок безжалостно стравил
Гордыню Плоти самозванной
С Гордыней Духа грозных сил,
В неумолимой схватке странной.

В ней Плотью Дух повергнут был,
Чтоб тем яснее показать,
Какую мощь он проявил,
В стремленьи всё уничтожать.

И этим жутким пораженьем
Гордыни, родственной себе,
Дают нам Небеса прозренье,
Урок покорности Судьбе!

Ведь кто страшнее разрушает,
Тот созидает тем верней –
Тому Вселенная внимает,
От кроны до густых корней...

И в скверне страшных заблуждений,
Гордыне без конца и края,
Был обречён кровавый гений
Пасть в бездну, мир испепеляя...

В его историю одета
Длань мудрости, что учит нас,
По тьме записывая светом
Деянья наши без прикрас.
......................
Но люди прошлого не чтут,
Его уроков не боятся:
Слепцы слепцов во мрак ведут
Чтоб в омут пройденный сорваться!

Всегда надеясь на «авось»,
Себя мы тешим заблужденьем,
Что, всюду действуя поврозь,
Не запятнаемся паденьем

В трагедии, что вдруг прийдёт.
Мы думаем, нас не коснётся
Стрелы карающей полёт,
И мышеловка не сомкнётся.

Но предсказуема быть может
Непредсказуемость одна, –
И близорукость не стреножит
Её лихого скакуна!..

Прошло уж время с той поры,
Как был повергнут гений зла,
Но ложь не вышла из игры, –
Она подспудно лишь росла.

Ведь победитель занят был
Повсюдным самовосхваленьем,
Себя от правды оградил,
И память не колол сомненьем.

Из года в год парады шли,
Победно мускулы играли
Знамёна яркие несли
«Ура!» бессменное кричали.

А души гнили между тем,
Мельчая, тихо озлоблялись,
И горы завранных проблем
По умолчанью не решались...

Тогда зелёный листик правды
Пробился вновь сквозь камня твердь, –
Как грозный меч, круша ландшафты,
Неся трагедии и смерть.

И домик карточный из лжи,
Построенный с такой любовью,
Разрушился, губя межи
Что прошлое граничат с новью.

Тогда был шанс прекрасный дан
Из правды новый дом построить,
И написать другой роман,
Чтоб истины сюжет освоить,

Пройти сквозь гамму всех цветов,
На них глаза не закрывая,
Сорвать с истории покров
Себя от низости спасая...

Но трусость всё же одолела
Во лжи воспитанные души,
И страх, вошедший в поры тела,
Стал дело праведное рушить.

И, не меняя материал,
Построили колодой старой
Из лжи обманный идеал
Смыкая заблужденья парой...
.......................
В небытие из нищеты
Герои той Войны уходят,
Не постигая всей тщеты
Своей борьбы, себя изводят.

Ведь побеждённые когда-то
Живут достойней, чем они!
Страна их сыта и богата
И в уваженьи свои дни

Они без боли доживают...
А те, что дрались «за свободу»
От лицемерия страдают
Страны, в победе зрящей моду.

Да, победив чужую ложь,
Свою они не одолели, –
Пред ней испытывают дрожь
Потомки их, что захотели

Опять от правды убежать,
Построив новый одеон,
Но предстоит им вновь пожать
Трагедии ужасный сон!
........................
Уж возродился зверь почивший
В стране, победу одержавшей,
«Защитницей народов» слывшей,
Но битву с Небом проигравшей.

В сердца стучится его прах,
И душами овладевает,
Растёт и ширится в умах,
Деяния осуществляет...

Настанет время – он придёт,
И Ложь собою оседлает
И новый урожай пожнёт
Какого мир ещё не знает!
12.08.2004

Закон

Из праха был рукой умелой
Мир вылеплен во тьме эпох, –
Видение его удела
Провозгласил Законом Бог.

И неустанно упражняясь,
Он совершенствовал творенье,
Многообразием играясь,
Давал идеям воплощенье.

Лепя из плоти бесконечность
Несметных образов и форм:
Одним придал он долговечность,
Других направив им на корм.

Бесчисленные миллионы лет
Ушли на это упражненье, –
Менялся постепенно свет,
В котором каждое творенье

До совершенства доводилось,
Но, исчерпав потенциал,
Без милосердия губилось
Рукой того, кто всё создал.

Так мастер форму приближал
До совместимости духовной,
И качества сопоставлял,
Стремясь шедевр безусловный

Из свойств материи извлечь.
Он ученик был и учитель,
В попытке формулу изречь –
Алхимик, чародей, властитель!

И Человек в себе вместил
Желанных качеств сочетанье,
Пропорции природных сил
Духовно-плотское исканье.

Он был «Подобием» Творца,
Дерзая в высях совершенства,
И «Образом» Его Лица, –
Балансом хрупкого блаженства.

С тех пор стремится Человек
Создать свой мир в своём Виденьи,
Но времени ужасный бег
Торопит мысли воплощенье.

Ведь Человек – Творец и тварь,
Закабалённый властью праха,
И Духа сотворённый ларь,
Для коего Топор и Плаха –

Границы Времени и Формы,
В которых существует он, –
И беспощадно крутят Норны
Судьбы отчаянный кокон.

И тщетно Твари устремленье
С Творцом своим во всём сравняться, –
Несовершенство и сомненье
Принудит слепоту смиряться!

Ведь глина может стать сосудом,
Горшечником же – никогда,
И Храмом каменная груда
Лишь после многих лет труда

Искусных в деле мастеров
Оформлена быть может славно.
Но воплотить мечтанья снов
Не могут Дух и Плоть на равных!

Не может Плоть судить о Духе,
Но с благодарностью смиряться, –
Лишь так искуснейшие руки
Заставят жить и проявляться

Палитру красок многоцветных,
Что в ней скрывается до срока,
И кладовую свойств заветных
Вселенной вечного Потока...
09.08.2004

Город

Город стоит в пустыне,
Что перегноем покрыта,
Над ним в атмосфере синей
Куполом пыль размыта.

Город как гриб растёт,
Споры по кругу пуская,
Соки людей сосёт,
Жалом сердца пронзая.

Сереют осиными сотами
Кварталы его безликие
Воздух травя нечистотами,
Тлеют свалки открытые.

Заводов термитники ржавые
Громадами хмурыми высятся, –
Их отраженья корявые
В масляных лужах колышатся.

Город река разделяет
На две неравные части
Правую – благословляет,
Левую – топит в напасти.

Город реке закрыл
Течение вод свободных,
Как тромб в сосуде застыл
На берегах бесплодных.

Почки свои питает
Мёртвой её водою, –
Местью она наполняет,
Осадок неся с собою.

Люди в нём каменеют
Снаружи и изнутри,
Души быдлом черствеют,
Мысли скользят, как угри.

Город на прахе стоит,
Повсюду творя оскверненье,
Себя на костях веселит
Не задаваясь сомненьем.

Надгробиями покрывает
Свои аллеи и скверы,
На кладбищах воздвигает
Не зная границ и меры

Цирк и библиотеки,
Дворец физкультуры и спорта,
Жилые дома, дискотеки,
Лечебницы и курорты.

Храмы повсюду строит,
Души не очищая,
Веру обряд выводит
Язычество освящая.

В нём лицемерие правит
Злобой судьбы кромсая,
Завистью шурфы буравит,
Подлости ядом кусая.

Всюду идут поединки
За превосходство над ближним,
Правят по чести поминки
Голосом еле слышным.

Ставят тюремщики Духа
Жертвам своим монументы,
Скрывая за показухой
Зловонные экскременты.

Город выжжен Войною,
Что по нему прокатилась,
Словно жестокой судьбою
Жизнь его извратилась.

Культура творит исход
Из стен его безразличных
В пьянстве дичает народ
От побуждений первичных.

Он строит безликую серость,
В неё красоту вгоняя,
Крикливой безвкусицы смелость
За яркий шедевр выдавая.

В городе все мельчают,
И лозунг «надо быть проще!»
Матрицей подключают
К чуждой душевной мощи.

Не надо быть человеком,
Лучше – низшим приматом,
Или волком свирепым,
Или дворнягой косматым.

А можно – ещё по-проще:
Ползучим холодным гадом,
Душой пресмыкаться тощей,
Других умерщвляя ядом.

Жить хорошо земноводным,
Двум господам угождая,
Квакать в болоте зловонном,
Спеси пузырь раздувая.

Стаей, как рыбы глупые,
Мечутся горожане, –
В сети кидаются грубые,
Глотая наживку жадно.

Но выгоднее – иные,
Что только жратвою живут, –
Кишечно- они полостные,
В осадках подонно плывут.

Моллюски также полезны,
Каждый в своём эгоизме, –
Их раковины одноместны,
Бесформенны организмы.

Бесчувственные и наглые,
Приветствуются насекомые,
В стремлениях вечно алчные
И вожделеньем ведомые.

Но идеал простоты –
Одноклеточные творения,
Не знающие Мечты,
Борений мятежного Гения...

Город стремится создать
Гармонию для простейших,
Мысли полёт обуздать
Больших заменить на меньших.

Дороги открыты тем,
Кто следует поводырям,
Боится решенья проблем,
Глядеть не даёт глазам.

Тем же, кто смотрит смело
В лицо неприглядной правде,
Мешают остервенело
Жить не давая в стаде.

И стадо Городом правит,
Волков в пастухи выбирая, –
И жертвы злодеев славят,
Единственность их признавая...

Так Город застыл в безвременьи,
Корнями уйдя в песок,
Душу окутав теменью,
Уткнув пистолет в висок.

Стоит, словно табор огромный,
Не ведающий пристанища,
Контур его –  условный,
Предчувствием сердце ранящий.

Он – наваждение сонное,
Гейзер ленивый грязевый,
Бездушие непреклонное,
Нарост известковый карстовый.

Замкнутый круг умов,
Камера заключения, –
Он из других миров, –
Странный оскал Провидения...
15.08.2004

Ключ

Высшая форма поэзии
Воплощена в пророчестве, –
Слове бичующем Мессии
Явленном в одиночестве.

Словно художник кистью,
Дух пробуждается рифмой,
И торжествует над жизнью
Жаром Небес гонимый.

Сила, творящая Мир,
Ритм задаёт вселенский,
В коем вершится пир
Плоти, в деяньях дерзкой.

Свойства, цвета и звуки
Танцуют хмельную пляску,
Ноги, тела и руки
Переплетая в сказку.

Так совершает полёт
Фантазия созидания, –
Правил незримых свод
И вожделенье искания.

Слово есть тоже ритм
Звуков перворождённых,
В их сочетании зрим
Шифр сил потаённых.

Сказано было Слово
В начале всего Творцом, –
Так зачалась основа
Поэмы одним мазком.

С тех пор сюжеты и лица
Причудливо переплетаются,
Гамма цветов искрится,
И Вечностью сочиняется

Гекзаметр Бытия
Читаемый нараспев,
Бумага его – Земля,
Чернила – Жизни посев.

Все мы – слова и знаки,
Сложенные рифмованно, –
Участники дивной саги,
Мы дланью Судьбы спресованы.

Качества наши – звуки
В слово Личности спаянные,
Пишут умелые руки
Нами творения тайные.

В каждом из нас – значение,
В общей канве мироздания,
Грамматикой Провидения
Связаны мы в сочетания.

Наши мысли и чувства,
Желания и мечты,
Есть музыки тонкой искусство, –
Симфония суеты.

Так Жизнь и её Движение –
Как вечная Оратория,
Чьё исполненье – Смятение,
А партитура – История.

Но только избранным свыше
Дано насладиться ею, –
Гармонию Мира услышать,
Постичь ключевую идею.

Свои откровения тайные
Они воплощают в стихах, –
Суровых, как кручи скальные,
Плавящих радость и страх.

Эти стихи пробуждают
Веры огонь мятежный,
Чью силу сердца питают
Кровью – капелью вешней.

Они возвещают эпохи,
Рушат и создают,
Переступают пороги,
Не спрашивая, берут.

Они порождают систему
Из образов, действий, идей,
Трактующую Поэму
Сотнями разных путей.

И лучшая из трактовок
Традицией облекается, –
Так в мастерской заготовок
Религия пробуждается.

Любое Святое Писание –
Сборник стихов возвышенных,
Космическое излияние
Слов, Небесами выжженных.

Вещают они устами
Благословенных свыше,
Овладевают сердцами,
Грудью свободной дышат.

И каждый Пророк – Поэт,
Движущий этот Мир,
Тьму разбивающий Свет,
Голос божественных лир...
17.08.2004

Верховенство

Сила всегда отступает
Пред Слабости совершенством, –
Чело гордыни смиряет,
Её признаёт главенство.

В Мире любое явление
Идёт от Слабости к Силе,
Дабы исполнить Веление,
Что Небеса заложили.

Но после сыгранной роли
Сила вновь отступает,
И на вселенском престоле
Слабость власть проявляет.

Слабости мощь потаённая
В терпении заключается, –
Воля её непреклонная
Временем измеряется.

Слабость умеет ждать
И действует осторожно,
Знает, как направлять
Движенье явлений сложных.

Препятствия неспособны
Слабость поколебать, –
Её отступленье условно,
Чтобы верней наступать.

Она никогда не бахвалится
Призрачными победами,
Мускулами не играется
И не гнетёт советами.

Но тихо и постепенно
Делает своё дело,
Вперёд продвигаясь верно,
Овладевает смело.

Уступками завлекает,
Бесит невозмутимостью,
Покорностью расслабляет,
Притягивает ранимостью.

Так над мощью мужчины
Женщина торжествует, –
Нежность сгибает спины,
Беспомощность указует.

Так растения крошат
Камень своими корнями,
Воды капелью точат
Солнце плавит лучами,

Мышь побеждает слона,
Дерево валит жук,
Землю держит Луна,
Стену проходит звук.

Так испокон веков
Могучие государства
Вставали из-за столов,
И уступали яства

Тем, что слабыми слыли,
И обивали пороги, –
Но вдруг восстали из пыли
Строя свои Чертоги.

Кто доверялся Силе,
Над Слабостью насмехаясь,
Ею обмануты были,
Поздно в ошибке каясь.

Страхом и униженьем
Надолго не подчинить, –
Ненависть и озлобленье
Будут свой нож точить.

Когда же Сила уходит,
Месть обнажает жало, –
Счёты былые сводит,
Слепо бьёт, что попало.

Те же, что Слабость в основу
Силы своей положили,
Придали устойчивость крову
Стены навек укрепили.

Взаимно переплетая
Гармонию интересов,
Влияние распространяют
Системы из мер и весов,

В которой сами живут, –
И это гораздо прочнее,
Тяжести кандал и пут,
Которыми Сила давлеет...

Так Сила растёт из Слабости,
И для неё живёт,
Твёрдостью служит мягкости, –
Вечный её оплот...
19.08.2004

Ариэль

Нам выбора не дано –
Должны мы себя защищать,
Так было предрешено,
И мы не станем роптать!

В сраженьи мы сохраним
Внутреннее осознание,
Что на пути стоим
Праведного искания,

Что ненависть наших врагов
Не помешает нам
Смыть униженье веков –
Отстроить священный Храм,

Что будем мы процветать
И жить по нашим Законам, –
Завистников злобную рать
Заставим предаться стонам,

Признать нашу правду и право
Вернуться к себе Домой,
Свою возрождая славу,
Истории прерванной строй!

Мы не должны зависеть
От веры в поддержку чужую, –
Но темпы развития высить,
Строя Землю Святую.

День за днём приносит
Новые изменения,
Жизни людские косит,
Души гнетёт сомнением.

Возможности и силы
Тасуются словно карты,
Но через эти горнила
Даём мы крутые старты.

Когда внезапно меняет
Жизнь наши планы стройные,
Разум с терпеньем смиряет
Эмоции беспокойные.

Мы не позволим себе сказать:
«Без этого и того
Я не смогу противника смять
И победить его!»

Мы будем вносить изменения,
Готовясь к любым переменам,
И с дисциплиной и рвением
Построим живую стену,

Которая остановит
Натиск врагов упрямых,
Ненависть в сеть изловит,
У нор её страшных самых.

И если принудят нас
Завтра прийти к соглашению,
Возвысив враждебный глас,
И требуя возмещения,

Должны мы любой ценой
Порядок свой утвердить,
Чтобы нашей судьбой
Враги не смогли крутить!

Обязаны мы год за годом
Действовать и учиться,
Чтобы великим плодом
Мудрости насладиться.

Мы не должны пьянить
Ум эйфорией опасной,
Имя врага глумить,
Ложью проникшись грязной.

Нужно помнить, что он
Тоже умеет сражаться,
И не пойдёт на поклон,
Чтоб с пораженьем смиряться.

Но мы должны постараться
И превзойти его, –
Заставить волю сломаться,
Не позволять ничего;

Вести его за собою,
Не давая по-своему биться,
Менять уловки порою –
К неожиданности стремиться.

На врага нападите сзади,
С фланга, со всех сторон,
Окружите его в засаде,
Или мощью бронеколонн.

Библия говорит:
«Стратагема правит войной!»
В этом спасенье зрит,
Кто дорожит собой.

Нас мало, и мы должны
Беречь свою жизнь всегда, –
Зоркою бдительностью сильны,
Мы избежим вреда.

И помнить необходимо,
Что только в бою открытом
Победы прочной и зримой
Нам над врагом разбитым

Никогда не достичь, –
Но постоянно гоняя,
Словно лесную дичь,
В логовищах осаждая.

Убедите врага, что ему
Не видать победы вовек, –
Лишь погружаться во тьму,
Свой умножая грех.

С каждой новой войной,
Которую он начнёт,
На всякий удар – двойной
Дайте ему в разворот!

И если вынудят нас
Удар нанести в ответ,
Сломаем врагу каркас,
Исполнив Святой Завет.

Противник должен нести
Только большие потери,
Чтобы войну вести
Пропали пустые затеи,

Чтоб видел он всю тщету
Попыток нас уничтожить,
Бесплодную суету
Веру людей стреножить,

Знал, что ответом будет
Унижение и разрушение, –
Тогда он злобу остудит,
Гордость смирив соглашением.

Но будем всегда начеку,
Готовясь к исходу худшему, –
Подписанному листку,
Словесному хитрому кружеву

Веру не придавая:
Обманывались мы часто,
Жизнь свою повергая
В руки чужого лукавства.

И, обращаясь к себе,
Видя свой Идеал,
Выстоим мы в борьбе,
Судьбы победив накал!..
20.08.2004

Величие Петра

Гремят фанфары над простором
Дымящегося поля Битвы,
Войска зовут к победным сборам
Им задавая тон и ритмы.

С редутов трупы волокут,
Живым пространство расчищая,
Штыками пленников ведут,
Трофей законный принимая.

Повсюду стоны, хрип предсмертный,
Как отголоски ликованья, –
Монахи трудятся усердно,
Врачуя раны и страданья.

Жара разносит всюду смрад
От разложения и пота,
Слепни и оводы жужжат
Верша кровавую работу.

Стервятники над полем вьются,
В хаосе тел ища поживу,
И в зное тучи мух толкутся,
Добычи пожиная ниву...

На высоте шатёр раскинут,
Штандарты реют на ветру,
Ковёр персидский опрокинут
На сочном травяном полу.

Застыли фрунтом при параде
Солдаты, мощные в плечах,
Казаки шумной кавалькадой
Гарцуют в красочных цепях.

В шатре накрыт богатый стол,
Победу пиром довершая,
Роскошных вин и явств раздол
Одним лишь видом зазывает.

Вокруг сгрудилась в нетерпеньи
Придворных пёстрая толпа,
В глазах – голодное горенье
В устах – словесная крупа.

Все ждут Властителя, чья сила
Страну к Победе привела,
Чья воля мощь врагов сломила,
Чей Разум направлял дела.

Он входит...Взор пронзает души,
Сверля зрачками плоть сердец,
Глас громовой раскатом глушит,
Терновый на челе венец

Простреленной повсюду шляпы,
Стекает грязный пот со лба, –
И за спиной спешат сатрапы,
Которых сберегла Судьба.

С Царём ворвался Битвы Дух
Под своды пиршеств и торжеств, –
Взрывая громом ум и слух
От поздравлений, раболепств,

Слов лести, радости, безумства...
Послы союзников молчат, –
Улыбки тонкое искусство
Хранит над мыслями печать...

Но вот, когда улёгся гул
Подобострастных голосов,
Охране Царь платком махнул, –
И вдруг разверзнулся покров.

Застыли гости в удивленьи,
Пустые речи проглотив:
В торжественном сопровожденьи,
Достойно голову склонив,

С оружьем, при параде полном,
В шатёр заходят их враги, –
С лицом пылающим, довольным,
Простым поднятием руки

Их приглашает Царь за стол,
Отводит им места почёта,
И, нарушая протокол,
Являет каждому заботу.

Садятся все за общий пир,
Вчера – враги, сегодня – братья,
По воле царской прочный мир
Изображая полной статью.

Все ждут, какой же первый тост
Провозгласит Хозяин славный,
Витает в воздухе вопрос,
Что означает жест столь странный?..

Царю подносят кубок полный
Кроваво красного вина, –
Он взял его рукой задорной...
Повисла в воздухе струна...

«Мои товарищи и братья
По делу бранному и славе!
Хвала и честь победной рати,
Что принесла своей Державе»

«Венок лавровый через смерть
И бурю Битвы роковой,
Потрясшей всю земную твердь
И Неба царственный покой!»

«И слава павшим, что собою
Живым дорогу умостили
К Победе средь горнила боя,
И наше счастье окупили»

«Своим страданием и кровью!
В сердцах их память сохраним,
И к их святому изголовью
Мы с благодарностью склоним»

«Главу скорбящую, седую,
Слезу скупую оброня,
И надпись скромную, простую
На камне высечем, храня»

«Их имена для славы вечной.
Но мы продолжим свой поход,
И дланью жизни быстротечной
Деяний начертаем свод!»

«Но не за это я хочу
Мой первый кубок осушить, –
Я неоплатный долг плачу
Чтоб тяжесть с плеч моих сложить.»

«Я поднимаю этот тост
За наших доблестных врагов,
Благодаря которым рост
Державы Нашей встал из снов.»

«Варились мы в своём соку,
Довольствуясь своею спесью,
И дали заржаветь клинку
Его окутывая лестью.»

«Мы год за годом отставали
От ревностных соседей наших,
Себя интригой оскверняли,
И в страхе ублажали падших.»

«И вот, пришёл момент, когда
Осталось подождать немного,
И иноземная беда
Пошла бы по следам порока,»

«И государство наших дедов
Навеки пало бы, разбито,
Под дулом ружей, пистолетов
И пушек было бы забыто»

«Само её святое имя.
А в землях наших чужеземцы
Кромсали бы неумолимо
Её истерзанное сердце.»

«Пока мы жили в полудрёме,
Враги трудились и учились,
Их мощь росла, стоя на стрёме,
И всюду знания копились.»

«Которые рождали силу
И звали ввысь их устремленья,
Доход великий приносили,
Внося порядок в управленье.»

«Пред Духом их весь мир склонил
Главу покорную свою, –
Но нас Всевышний пощадил,
Позволив одолеть в бою»

«Тех, что держали под пятою
Другие земли много лет.
Но мы, пожертвовав собою,
Достойный дали им ответ!»

«Мы засучили рукава,
Наш гонор пагубный смирили,
И взялись за свои дела,
Так, как они нас приучили»

«Работать, действовать, решать,
На их науку опираясь, –
Они умеют просвещать,
Величьем знания питаясь.»

«Мы были их учениками,
Ходили долго в подмастерьях,
Своими строили руками
Суда на их прекрасных верфях.»

«Экзамен долгий мы держали,
В стремленьи мудрость их постигнуть, –
Мы скудно ели, мало спали,
В трудах успели спины выгнуть,»

«Сидели ночью при свече,
Читая бездну книг полезных,
И рано утром, на заре,
Под звон колоколов окрестных»

«Отважно выходили в море,
Ведя корабль своей рукою,
Чтобы потом на равных спорить
С любой противной стороною.»

«Они нам строили заводы,
Открыв глаза на наши недра,
Учили, как стреножить воды,
И как освоить силу ветра.»

«И столько лет сражаясь с нами,
Они показывали нам
Своими славными делами,
Как возводить Победы Храм.»

«Должны мы быть им благодарны
За пораженья первых лет,
Когда сдавали мы бездарно
Поля средь ужасов и бед,»

«Когда обозы им бросали,
Теряли пушки и людей,
Беспомощностью поражали
Своих соседей и друзей.»

«Ценой великой нам далось
Сегодняшнее торжество,
Страну перековать пришлось,
Осваивая ремесло»

«Учёта собственных ошибок,
И изучения чужих, –
Клинок ума в огне стал гибок,
Острее со сторон двоих!»

«Так воздадим же дань почёта
Учителям великим нашим,
Взрастившим силу войск и флота,
Урок победы преподавшим!»

«Сегодня сдали мы экзамен,
Свет знаний показав своих:
Он ими признан и прославлен, –
Так выпьем же теперь за них!..»
27.08.2004

Афинянин и спартанец

Стремится афинянин к новизне,
Он планы с быстротою замышляет,
И с мимолётностью видения во сне
Их в жизнь бесцеремонно воплощает.

Спартанцу же милее старина,
Он держится за ветошь и рутину,
Необходимость перемены не видна
Его глазам сквозь пыль и паутину.

Отважен афинянин свыше сил,
Готов, благоразумие отбросив,
Упрямо натянуть струну удил,
И рисковать без страхов и вопросов.

Возможностей своих не сознавая,
Спартанец пред непознанным пасует,
И доводам рассудка не внимая,
Он выхода не видит и тоскует.

Всегда подвижен в странствиях своих,
К приобретеньям афинянин устремлён,
Врага повергнув, на своих двоих
Идет вперёд, в несчастьи же – силён.

Медлительный спартанец – домосед,
Боится потерять своё именье,
На месте топчется под грузом долгих лет,
На мир глядит с опаской и сомненьем.

Готов без размышлений афинянин
Отечеству оставить жизнь и силы, –
Поэтому он мощью Духа славен,
И этим побеждает тлен могилы.

Любую неудачу он считает
Потерей собственного достоянья, –
Удача же к стремленью побуждает
Перешагнуть былые начинанья.

При неудаче он свою потерю
С упорством и терпеньем наверстает,
И не предаст безумную затею,
Пока её в объятья не поймает.

Для афинян Надежда Достиженья –
Уже символизирует Владенье,
Поскольку за Желаньем и Влеченьем
Идёт у них прямое Исполненье.

Вот почему они, живя в трудах,
Лицом к лицу взирая на опасность,
И совершенствуясь в сраженьях и делах,
Повсюду проявляют пыл и страстность.

Нет времени у них своим достатком
В покое полусонном наслаждаться:
Они увлечены полётом сладким, –
Желаньем к ещё Большему прорваться.

Другого удовольствия не знают
Помимо Долга Чести исполненья,
И праздность словно рабство отвергают,
Даря её позором и презреньем...
29.08.2004

Вечная ненависть

Ненавижу любую одежду,
Что скрывает Твои Красоты,
Проводя жестокую межу,
Отделяя Плен от Свободы.

Водопад Волос лучезарных,
Что копною струится дерзкой,
В сети манит щедрот коварных,
Прозябает под «шляпкой» мерзкой.

Шеи таинство и мечтанье,
Вдохновенье нежности сладкой,
Притяжение ласк лобзанья
Жалкий «шарфик» хранит украдкой.

Кандалами «блузки» нелепой
От услады Плечи сокрыты,
Что пленяют безумной негой,
И парным молоком омыты.

Острия прелестных сосков
Нежных яблок упругих грудей
Окаймляет пошлый покров
Из крученья ажурных сетей.

Твои Бёдра – сосуд Огня,
Триумфальная Арка Желаний,
Скрыты «юбочкой» от меня, –
Склепом мёртвым постылой ткани.

И прекрасные стройные Ноги,
Сотворённые для наслажденья,
Храм Любви и объятий Чертоги
Оскверняет «колготок» плетенье.

В наготе – твоя страшная сила,
Что толкнула меня к забвенью,
Сердце дикостью пробудила,
Освятила огнём Влеченья.

Для меня Ты всегда – нагая!
Я любуюсь Тобой сквозь путы, –
Взглядом страстным освобождаю,
Мановеньем одной минуты!

Крылья Сердца под клеткой слышу
И Свободу им дать велю, –
Я одежду Твою ненавижу,
Потому что Тебя люблю!..
30.08.2004


Генрих

Генрих, двигаясь через Альбер,
Проходя Фреван и Бланжи,
Вражью мощь пред собой узрел, –
Неприступные рубежи.

Он выбора не имел:
Либо пробиться с боем,
Либо вкусить удел
Пленника под конвоем.

Честь же погибнуть велела
Себя не предав врагу, –
Смерть с достоинством смелым
Ждал Король на лугу.

Но Духом гордым не пал, –
Спокойствием поражая,
Закован в хладный металл,
Лучами солнца играя,

Позиции он объезжал,
Рассеивая броженье,
Солдатам тепло кивал,
И побеждал сомненье.

На взмыленном жеребце
Уолтер, сэр Ангерфорд,
С прискорбием на лице
Настиг королевский эскорт.

«Государь, нас ничтожно мало!» –
Обратился к Генриху он, –
«Воевать с врагом не пристало
Тем, кто слабо вооружён!»

С укоризной король ответил:
«Неужели не хочешь ты,
Чтобы Бог нас Славой отметил,
Доведя до слепой черты,»

«Посрамить французскую спесь
Силой, меньшей во много раз,
Расквитаться с врагами Здесь,
И склонить их Выю Сейчас?!»

Король и его «немногие»,
Заночевав в Мезонселе,
Хранили порядки строгие,
Совершенствуясь в ратном деле.

А враги между тем в Азенкуре
Пребывали в веселии буйном, –
Развлекаясь и балагуря,
Разливая вино многоструйно,

Полагали противника смятым,
И на «пленников» в кости играли,
Взором алчным и вороватым
На добро чужое взирали.

Но с рассветом Генрих велел
Всем глашатаям провозгласить:
«За меня и за мой Удел
Никогда не будет платить»

«Пошлый выкуп врагам страна!», –
И повёл своих воинов в бой,
Выпив Чашу Судьбы до дна,
Меч сжимая стальной рукой.

Мощным натиском обречённых,
Быстротой и хитрым манёвром
Он рассеял врагов поражённых,
Их сметая своим напором...

Так король в сраженьи ужасном,
При условиях неблагосклонных,
Превосходстве врага троекратном
И отсутствии сил свободных

За ничтожные три часа
Перебил элиту державы,
Что затмила свои глаза,
Теша сердце призраком славы,

Растоптал не только тела,
Но и волю французской знати,
Что к падению привела
Столь хвастливой и дерзкой рати...

На Кале дорогу открыв,
Генрих шествовал неспеша, –
Душу местью не осквернив,
Скорый суд в пылу не верша.

Продовольствия не имея,
Окружённый чужой страной,
Шёл вперёд он, собой владея,
Повернувшись к врагу спиной...

Возвратившись в свою столицу,
Он с триумфом проехал по ней,
Видя радость на многих лицах,
Слыша песни из уст людей.

Показав трофеи и пленных,
Приближённым дав пировать, –
Сам в молитвах благословенных
Предпочёл одиноко стоять.

Был одет он в платье простое,
Снисходителен и молчалив,
И читал Писанье Святое,
Пред свечою главу склонив.

Он сокрыл от досужих взглядов
Покорёженные доспехи,
Меч, погнутый в кровавых страдах,
Шлема вмятины и прорехи.

Восхищеньем горящей толпе
Не уставал говорить:
«Мы обязаны славой Судьбе,
И без Бога – не победить!..»
31.08.2004



Ж.Ш.

По жизни Млечному Пути
Летишь ты яркою кометой,
Пытаясь за собой нести
Поток сияющего света

Души, горящей состраданьем
К несчастьям страждущих сердец, –
Неутомима в созиданьи,
Несёшь из тернии венец.

Ты не растрачиваешь Время, –
Ценнейшее из достояний, –
На праздности гнилое бремя,
И суету пустых метаний.

Свободная, –  несёшь Свободу
Повсюду, где творишь собою
На Жизнь Души святую моду;
Своею нежною рукою

Ты отворяешь для других
Вселенной золотые двери, –
Читаешь бесконечный стих
В поэзию пространства веря.

Вокруг тебя – бездушный холод,
Космический извечный мрак,
Надменных «звёзд» крутящий полог,
Туманностей безликих стяг,

Переплетенье притяжений
Шатающихся тел небесных,
Их созиданий, разрушений
В границах бесконечно тесных.

Ты всех стремишься осветить
Даря надежду и поддержку,
Чтоб тяготы души забыть,
Судьбе бросаешь вызов дерзко.

В тебе горит отвага страсти,
Прекрасен каждый твой порыв,
В глазах – энергии всевластье,
Чей бег напорист и игрив.

Ты столь хрупка и столь нежна, –
Но силой Духа покоряешь.
Ты как скрипичная струна, –
Собой каприччо исполняешь.

Ты – воплощение Любви,
Самоотверженной и сладкой,
Что будит бешенство крови
И сердце жмёт железной хваткой.

Как Роза ты – твой стебель прочен,
Ты защитить себя сумеешь,
Бутон Красы горяч и сочен –
Ты ею мир бездушный греешь.

Но помни – ты не одинока
В своём безудержном полёте:
Средь жизни бурного потока,
В отдохновеньи и работе,

Моя душа к тебе стремится,
И бьётся сердце в унисон,
И чувства теплота струится,
И грудь скрывает сладкий стон.

Тебе я песню посвящаю, –
Ведь ты поэзии сродни,
Тебе на верность присягаю, –
Прими мой Дар и сохрани!...
01.09.2004

Кодекс Наполеона

Я влекусь к вожделенной неведомой Цели,
Что указана мне Судьбой,
Через Жизни обманные рифы и мели,
Правя лодкою роковой.

И покуда рукою её не достигну,
Все попытки мне помешать
Я железом калёным выжгу и выгну,
И сумею узлом связать!

Но когда доберусь до границы Предела,
Предначертанного Природой,
Сокрушая рукою решительной, смелой
Прах Земли и высь Небосвода,

То движения атома будет достаточно,
Чтобы силу мою низвергнуть,
Оболгав мою вечную славу красочно,
Заставить Звезду померкнуть.

Я не знаю, куда по Вселенной лечу,
Мною Случай руководит,
Жернов жизней людских методично кручу,
Как Фортуны каприз велит.

От опасностей я ни минуты не прячусь,
Хладнокровно иду вперёд,
И в чужие цвета и оттенки не крашусь, –
Чту неписанных правил свод.

Я мало за жалкую жизнь держусь,
Смотрю на неё без волненья, –
В состоянии странном всегда нахожусь
Ожидания успокоенья,

Как человек за мгновенье до битвы,
Видящий близко смерть,
Идущий по грани отточенной бритвы,
Готовый земную твердь

Без сожаленья навеки покинуть.
От Жребия я защищён, –
И не боюсь приговор его вынуть,
Ведь знаю – он предрешён!

Но часто в молчании я восхищаюсь
Тем, что вокруг происходит, –
В кипящем котле революций вращаясь
Мой ум к заключенью приходит,

Что только ошибок моральная драма, –
Витых обстоятельств стеченье, –
Дают понимание истинных самых
Корней мирового горенья...

Рождён для работы, я скоро познал
Предел своих ног и глаз, –
Но границ для работы не увидал,
Хоть испытывал их не раз!

Сам по себе я совсем не злой,
Но горе тому, кто посмеет
Ступить под колёса своей ногой,
( Ибо спастись не сумеет! )

Святой колесницы, что я веду,
Дорогою непреклонной,
Сминающей всё на своём ходу
Мощью своей огромной.

Я вынужден Жизнью самой воевать,
Себя от врагов спасая,
Вторгаться, тиранить и убивать,
Не строя, но разрушая.

Мне часто враги предлагают Мир,
Мою попирая Честь,
Зовут лицемерно со страхом «Сир»,
Точа за спиною месть.

Но «Мир» испокон означает лишь нечто,
Почётное по существу,
И если под спудом бесстыдства и лести
Хотят мне усечь главу,

Уйти от прямого простого ответа,
Пряча коварный взгляд, –
Тогда мне яснее ярчайшего света,
Чего от меня хотят!

Всегда предпочту открытых врагов
Таким ненадёжным «друзьям», –
Не связанный лязгом ненужных оков,
Себе помогу я сам!

Я первый вступаю в лихую войну, –
И тем упреждаю Врага,
Вторгаюсь и рушу чужую страну –
Сбиваю с коня ездока.

Безжалостным пушкам я предпочитаю
Лишь натиск и быстроту, –
Я жизни бесценные оберегаю,
Хоть к смерти людей веду.

Всегда наношу я в сердце удар,
Когда подвернётся возможность,
Избегнув манёвров и глупых свар,
Выжав из тактики пошлость.

То, что враги обсуждают столь долго
Со страхом и предусмотреньем,
Я разрушаю внезапно и ловко,
Сметая их сопротивленье,

Поскольку всегда нападаю лишь там,
Откуда меня не ждут,
Не делаю то, что угодно врагам,
Разрубая плетение пут.

Я следую принципам мировоззренья,
Дарящим победу и славу,
Они – как цепи драгоценные звенья,
Мою укрепляют Державу.

И если ты хочешь достигнуть высот,
Запомни их навсегда,
Высеки в разуме дивный свод –
Плод моего труда:

Энергия – страстная жизнь души!
Надо уметь дерзать!
Молниеносно дела верши,
Чтоб в мире возобладать!

Главу подними над ветрами бури, –
И сможешь их укротить;
Не бойся удара внезапной пули, –
И ей тебя не убить!

Добейся успеха без «если» и «но»,
И суди по успеху людей,
Стремленье к наградам у всех сильно, –
Давай их рукой своей!

Первый порыв людей драгоценен –
Используй его с умом,
В решеньях будь всегда неизменен, –
И настоишь на своём.

Всегда обещай лишь только то,
Что в силах твоих исполнить,
Не выдавая «один» за «сто»,
И лишнего чтоб не молвить.

Есть два рычага, что движут людей –
Личная польза и страх, – 
Манипулируй миром идей
Правя в чужих делах.

Питай к иллюзиям отвращенье,
Зри мир таким, как он есть,
Губи на корню гнилое сомненье,
Но также и глупую спесь!

Говоря о великих победах своих,
Государях, что были разбиты,
И народах, спасённых от рабства их
В землях, кровью твоей умытых,

Повторяй всегда без пустой похвальбы:
«Я большего мог добиться!» –
И испытывай смело порог Судьбы,
Чтобы было к чему стремиться.

Иди впереди вековых идей –
Они за тобой пойдут,
Следуй за ними по ходу вещей –
 И они тебя повлекут,

Но ежели против теченья их
Своей повернёшь рукою,
Они твою мощь опрокинут в миг,
 В прах обратя собою.

По поводу многих печальных вещей
Научись себя утешать,
Будь выше трагедии страшных дней
Чтобы ночью спокойно спать.

Слабость всегда возмещай быстротой,
Вперёд увлекай себя, –
Выполняй свой долг, как бы тяжко порой
Не страдал ты, мечту губя.

Не поддавайся советам чужим,
Слушай голос рассудка,
Следуй упрямо планам своим,
Реагируй на новости чутко.

Всегда золотой середины держись
Между добром и злом,
С ясностью всё рассчитать стремись
Хладным своим умом.

Не позволяй никогда никому
Твоё верховенство оспорить,
Доверься в делах лишь себе одному,
Чтоб славы полёт ускорить.

Худшие в этом мире воры –
Те, что Время крадут, –
Возможности губят и рушат миры,
Ответственность не несут.

Стремись распознать подобных людей,
Гони отовсюду прочь!
Отсеивай трутней среди «друзей», –
И сможешь себе помочь.

Заставь врагов твоей славе служить,
Иль умереть с тобой,
Увлечь за собою и Дух подчинить,
Опутав своей Мечтой.

Дай каждому знать, чего опасаться,
На что надежду питать, –
И воины будут геройски сражаться,
И с преданностью умирать.

На шавок, что лают в спину тебе
Не обращай вниманья, –
Не доверяйся людской молве,
Но пестуй её преданья.

Делай лишь то, что люди хотят,
Желания их формируя,
Молодым прививай объективный взгляд,
Предвзятости лжи минуя.

Не жирей во дворцах – совершенствуй себя,
Познавая искусство власти,
Жертвуй собою, страну любя, –
И избегнешь большой напасти.

Король, которого «добрым» зовут –
Конченный человек.
«Хорошие люди» в бездну ведут,
Твой сокращая век.

Одарённых людей здравый смысл создаёт,
Самолюбие же – словно ветер,
Надувающий парус, –  он в гавань ведёт
Твой корабль, что скор и светел.

Предрассудки и страсти в деле вредны,
Из последних одна допустима –
Это страсть к благоденствию той страны,
С коей спаяны мы незримо.

Каждому дню – своя доля труда,
Обстоятельству – свой закон,
Людскою судьбой управляет всегда
Природы всевластный трон.

Человек, не рождённый в чертоге златом,
И ходивший когда-то пешком,
Не строит из слов и иллюзий дом,
Не виснет дряблым мешком.

Он добивается цели своей
И платит любую цену
По списку врагов и по счёту друзей,
Ломая препятствий стену.

Будь готов к утомительным маршам,
Кровавым опасностям, битвам,
Осторожен подобно барсам,
Подчинён постоянным ритмам.

Пусть пораженья заставят тебя
Ещё Большее совершить!
Врага своей волей сквозь бой ведя,
Сможешь его победить.

Если стремишься глубже понять
Политику и Войну,
То истины зёрна нужно искать,
Духа задев струну.

Постигнув нравственные устои,
Поймёшь и поступков корни, –
Материи доводы меньше стоят, –
О том неустанно помни!

Сущность войны есть прежде всего
Принципов столкновенье, –
В случае каждом найди его,
Строя своё поведенье.

Военная слава – это всё!
Она превосходит ценой
Величие армии, массу её, –
Определяет бой.

Военное дело – искусство простое,
Вся его суть в исполненьи,
Определённость – ядро святое
В приказах и распоряженьях.

Идёт его сущность от здравого смысла –
Не от идеологий,
Манёвры, свершённые просто и быстро
Вернее, чем замысел строгий.

Правила – как в кулачном бою:
Чем больше ударов, тем лучше!
Отступай, ограждая спину свою,
Наступай же, дерзостью руша.

Чтоб превосходство своё сохранять,
Каждые десять лет
Тактику боя нужно менять,
Вновь удивляя свет.

Войну, словно крепость, штурмом бери,
В точку огонь сведя,
Пробитая брешь подобна двери, –
В неё устремись, летя!

Медлительным будь, принимая решенье,
Обдумывай долго детали,
Но действуй стремительно в исполненьи
Характером твёрже стали!

Не принимай к воплощению план,
Что обусловит крах,
Спасай подчинённых от смерти и ран,
И вырастешь в их глазах.

Знай их по имени, их дела
Воспринимай, как свои,
Чтобы привязанность ввысь росла
И в бой без сомнения шли.

Но главное – будь до конца
С народом страны твоей, –
И блеск твоего венца
Станет Судьбы сильней!..
04.09.2004

Гордость Сына Солнца

В дерзкой земле Рутен
Князья объявили Войну, –
Погрязнув во лжи измен,
Подняли всю страну

Против Царя, чьё Имя
Да живёт, благоденствуя вечно,
Чья сила непобедима
Величие же – бесконечно!

Посеяв раздоры всюду,
Вожди чужеземных племён
Внушали простому люду,
Что шаток Великий Трон.

В Кадеше, во всеоружьи,
Собрались враги копной,
Выставив воинов лучших,
Мыслью горя одной:

Царский поход упредить,
Вторгшись в Его владенья,
Земли опустошить,
Жечь города и селенья.

Владетели стран соседних, –
Киттима и Финикии, –
Примкнули в рядах последних,
Ставя задачи другие:

Сломить богатство Царя,
Товары к себе направить,
И, подчинив Моря,
Торговлю навек возглавить.

Надменный кадешский князь,
Созвавший совет владык,
Принял  над войском власть
В гордыне вздымая лик.

«Я буду стоять победно
В Мегиддо перед Царём!» –
Он объявил хвалебно
В прекрасном дворце своём.

Царь, пребывая в Газе,
Чтил годовщину правленья,
Провозгласив в Указе
Твёрдое повеленье

Выступить полной мощью
Против врагов презренных
Волю исполнить Божью
И покарать надменных.

Полный силы и власти
В месяц Пахонс Владыка
Вёл войсковые части
По пустыне великой.

В Ихеме Совет собрался
Кампанию обсудить,
И всякий к Царю являлся,
Чтоб преданность проявить.

В присутствии генералов
Докладывала разведка
О силе враждебных станов
И о колодцах редких.

«Скажите, какие дороги
В Мегиддо сейчас открыты?» –
Брови нахмурив строго
Царь вопрошал у свиты.

«Владыка, известны пути,
Что к цели ведут заветной, –
Ты можешь по ним вести
Войско дланью победной.»

«Но выбрать тебе придётся
Между Жизнью и Смертью –
Решенье на нас отзовётся
Судьбу погоняя плетью!»

«Первым путём – ущельем
Пойдёшь на верную гибель, –
Себя погребёшь под щебнем,
В яме, что Сутех вырыл.»

«Нам слухи стали известны,
Что прячется враг в засаде, –
В пещерах сидит окрестных,
Хоронится в пыльных вади.»

«Там войско твоё большое
Будет совсем беззащитно,
Медленно двигаясь строем,
Как на ладони видно»

«Вражьим лучникам метким,
Пращникам, в деле искусным,
Копьеметателям крепким,
И камнемётам грузным.»

«Можно там только цепочкой
Спешиваясь пройти,
Ступая по каждой кочке,
И не сходя с пути.»

«Прими во вниманье окружный
Проход через север Цфата, –
Кони и транспорт гужный
Выдержат склон покатый.»

«Много вокруг воды,
Мало врагов жестоких,
И плодоносят сады
В кронах ветвей высоких.»

«В спину ударить сможешь
Вражьему войску с тыла,
Если внезапно бросишь
В бой наличные силы.»

«Лучший же из путей –
Широкий торговый тракт, –
Им проведёшь людей,
Гордо вздымая стяг.»

«Можно не опасаться
Вражьего нападенья,
Медленно продвигаться
Не испытав сомненья.»

«Выйдешь большой дорогой
Прямо на Тааннах,
Затем – равниной пологой
Туда, где собрался враг.»

«Мы – твои слуги верные,
Всюду с тобой пойдём,
Но, как простые смертные,
Молим тебя и зовём»

«Внять нашей просьбе общей,
И не входить в ущелье, –
Путь безопасней и проще
Выбрать с благою целью»

«Нас уберечь от смерти
И, сохранив нам силы,
Злые разрушить сети,
Вырыть врагам могилы!»

Тогда отворил уста
Царь, да живёт он вечно!
«Трусость Богам чужда,
Что избирают Млечный»

«Звёздами сотканный Путь!
Я же – один из них,
И не могу свернуть
В сторону ни на миг!»

«Любовью Солнца клянусь
И жертвой агнца святого,
Что двинуться в путь решусь
Только ущельем суровым!»

«Если пойду я в обход,
Или плоской равниной,
Стану держаться высот,
Крастся под сенью тына,»

«Враг возомнит в гордыне,
Будто я чувствую страх,
Дух до Небес подымет,
Мой ожидая крах.»

«Но не пристало Царю
Черни фору давать, –
Жалких червей смирю,
Будут предел свой знать!»

«Разве не ясно вам,
В битву идущим воинам,
Что безопасней там,
Где не пройдёшь спокойно,»

«Где повсюду опасность,
Движущая вперёд,
Где беспечная праздность
Смерть за собой влечёт?!»

«То, что надёжностью манит,
Полно всегда обмана,
И простота лукавит, –
Губит в сетях изъяна.»

«В жизни только отвага
Нам облегчает путь, –
Правды святая влага,
Смертью не даст уснуть.»

«Нет, не пристало Царю
Черни фору давать, –
Жалких червей смирю,
Будут предел свой знать!»

«Не надо уподобляться
Презренной своре рабов,
И от Судьбы скрываться,
Слушая шелест слов.»

«Враг от нас ожидает
То, к чему сам привык, –
Подлость, что Дух снедает,
Сердце, чей разум сник,»

«Мелочности постылость,
Приспособленчества яд,
Пошлости серую гнилость,
Покорность глупых ягнят.»

«Я никогда не встану
Вровень с рабом ничтожным,
И не унижу сана
Движеньем души подложным!»

«Ведь не пристало Царю
Черни фору давать, –
Жалких червей смирю,
Будут предел свой знать!»

«Я разобью их надежды,
И растопчу гордыню,
Войной проведу я межу, –
Сад превращу в пустыню.»

«Знаю – они боятся
Сами ущельем идти, –
Вот почему не решатся
Смерть за собой вести!»

«Готовы в момент любой
К рабству они вернуться,
Спину согнуть дугой,
Ниц в пыли растянуться,»

«Если я им покажу,
Силу моих Богов,
Волю навек свяжу
Властью тугих оков!»

«Ибо не гоже Царю
Черни фору давать, –
Жалких червей смирю,
Будут предел свой знать!»

«Ежели трусов боитесь,
Идите другой дорогой, –
И этим навек проститесь
Со славой своей высокой.»

«Я не неволю вас –
Делайте выбор свободно, –
Свой я сделал сейчас,
В этом краю бесплодном!..»

В смятении покорились
Воины словам Царя,
Вперёд за ним устремились
Цель пред собою зря.

Страшную клятву принёс
Царь, решимости полный, –
И войско шумно клялось,
Словно морские волны,

Что ни один человек
Не заслонит Владыку, –
Он сам проведёт их всех
Ущельем бездонно диким!

Пойдёт впереди пешком,
В сражение первым вступит,
Настигнув врага мечом
Рукою своей погубит...

И вот, авангард врубился
В ущелье с мрачной отвагой,
В недра его пролился
Бурной кипучей влагой.

Спешившись, быстрым шагом
Царь перед войском шёл, –
Гордости ярким стягом
К жизни из смерти вёл.

И вышли воины на путь,
И солнце достигло зенита, –
Назад уж не повернуть,
Иначе страна разбита.

Но вдруг, на исходе дня,
Разверзлась утроба скал, –
Мечом на ходу звеня,
Мегиддо Царь увидал!..

И бились с врагом на утро,
И гнали его нещадно,
И войско рукою мудрой
Царь возглавлял отрадно.

И поражённый враг
Бежал в удивленьи великом,
Лишённый щедрот и благ,
Победным рассеян криком.

Так тысячью городов
Царь овладел прекрасно,
Сбросив с лица покров,
Взор подымая властно.

Смял азиатов страхом,
Словно гроза посев,
Силу развеял прахом,
Свой изливая гнев.

Подвиг его восславим
И извлечём урок,
Память в сердцах оставим,
Суть облекая в слог!

Пусть же вечно сияет
Слава Царя пред нами,
Имя же Честь стяжает
Хвалу вознося устами!
08.09.2004

Железный Занавес

Железный Занавес два мира
Своею мощью разделил,
И, словно лезвием секиры,
Плоть Жизни в корне подрубил.

Нависла длань железных орд,
Громадой стали упоённых,
И правил их круговорот
В пространствах, страхом покорённых.

Под речи, звонкие от лязга
Железных душ и челюстей,
Два Лагеря точили в дрязгах
Мечи на бедствиях людей.

Но люди жили за Железом,
Мечтали, мыслили, любили,
Не ощущая тяжесть веса,
Что на плечах своих носили.

И видел в Занавесе каждый
Защиту от Врагов и Зла,
Являвших ужас не однажды,
Внезапно и из-под пола.

За это Занавес хранили
По обе стороны его
Ругали – и превозносили,
Моля, как бога своего.

И на словах стремясь друг к другу,
На деле прячась и боясь,
Всегда отдёргивали руку,
Над дружбой истинной глумясь.

Но время шутку роковую
С игрой вселенскою сыграло,
И стену полувековую
Усмешкой адскою сломало.

Железо с ложью обоюдной
Однажды стало нестерпимо
Для Жизни, бродящей подспудно,
И взрыв готовящей незримо.

Проела ржа Железа хлад,
И рухнул Занавес нежданно,
Неся трагедий гром и град,
Поток событий неустанных.

Как в сказке грустной и красивой,
Про Зеркала посев ужасный,
Оскалясь хищно, Дух игривый
Рассеял в Мире дланью властной

Осколки мрачного Железа,
Что некогда Границей были, –
И новая разверзлась бездна,
Которой люди пасть открыли.

Они освоили металл,
Закоченевший в их сердцах,
И каждый дом Оплотом стал,
Оберегая хладный страх.

Железо на дверях осело,
Проникло в души и умы,
Подспудно человечность съело,
Швырнуло в камеру тюрьмы

Из эгоизма и неверья,
Зря в людях новый материал,
И страшный план для стройки меря,
Взялось за собственный завал...

Так зиждется причудой Рока
Железный Полог человечий,
Он будет выше стен высоких, –
Непобедимый, мрачный, вечный...
10.09.2004

Ксантипп

Познала горечь разгрома
Мощь Карфагена от Рима, –
Рвалось от страданий и стонов
Небо во мраке дыма.

Флот был на дно опущен,
Усеяв обломками скалы,
В кровью умытой гуще
Волны тела швыряли.

Глумился Атилий Регул,
Не знавший ни в чём пощады,
Рубя государства стебель
Секирой ужасной страды.

Он вышел на брег африканский
И сердце топтал Карфагена,
Словно в смертельной пляске
Круша неприступные стены.

Навстречу ему послали
Всё, что найти успели, –
Воинов повсюду искали,
Платили всем, что имели.

В пространстве вокруг Адиса,
Регул собрал армаду,
Копья вздымая в выси,
Щиты обращая к граду.

Высоким холмом овладев,
Думали карфагеняни,
Что вскоре обрушат гнев
На жаркое поле брани,

Слонами врага сметая,
Давя ураганом конным,
Железным катком кромсая,
Стращая лязгом и звоном...

Но Регул ударил в спину,
Манёвр проведя обманный,
Погнал Карфаген в низину,
Хаос разверзнув бранный.

Друг друга в пыли сминая,
Гибли лихие воины,
Бежали, в стыду сгорая,
Собой умощая склоны.

И стаей хищных волков
Вослед мародёры неслись,
Подлей и нахальней врагов
Свою ублажая корысть.

Повсюду неся потери,
Лишившись внезапно войска,
Уже ни во что не веря,
Растратив крупицы лоска,

Сидели карфагеняни,
В себя обращая взоры,
Думая, что с ними станет
И как избежать позора.

Народы, дотоле верные,
Восстали, желая мести,
И голода клещи смертные
Не меньше, чем злые вести,

Давили народу горло,
Пророча конец ужасный.
Так беды, что зреют долго,
Вершат приговор всевластный...

Регул в самодовольстве,
Видя врага страданья,
Мир предлагал в посольстве,
Диктуя своё желанье,

Чтобы сломить навеки
Богатство и мощь Державы,
Присвоить моря и реки,
Лишить её древней славы.

Но гордо Сенат Карфагена
Отверг позорные узы,
Страшась духовного плена,
Бесчестья тяжкого груза.

Решил, что лучше погибнуть,
Достоинство сохраняя,
Чем спины под плетью выгнуть,
Проклятье в веках стяжая...

В то время прибыли в город
Наёмники из-за моря,
И видя разгром и голод,
Роптали, о плате споря.

Но был среди них один, –
Ксантипп из Лакедемона, –
Спарты суровый сын,
Не знавший страха и стона.

Он долго и молча слушал
Рассказы о поражениях,
Эмоций не обнаружил,
Зря истину в разных мнениях.

Разведав, что есть в наличии,
И численность сил рассчитав,
Увидел былое величие,
Слитое в прочный сплав.

И вот, он в Сенат явился,
Нежданный заморский воин,
И с речью к мужам обратился, –
В себя погружён, спокоен.

«Не надо врагу сдаваться
И мыслить себя разбитым,
Отчаянью предаваться,
На ложе, слезой умытом!»

«Гораздо полезней видеть
Реальность спокойным взором,
И оборону зиждеть,
Страхам не веря скорым.»

«Ключ вашего пораженья
Не в недостатке воинов,
Оружия или уменья
Биться с врагом достойно.»

«Вы просто в местах ненужных
В ненужное время были,
Зависели от нелучших
Решений, что вас сгубили.»

«Не римляне одержали
Победу над Карфагеном, –
Но ваши ошибки сжали
Вам горло сильней измены!»

«Привычка с холма спускаться
Низвергла вас в бездны пропасть,
Боязнь на равнине драться
Посеяла в войске робость.»

«Вы прятались за слонами, –
И были растоптаны ими,
Под конницей пали сами,
Своей же рукой гонимы.»

«Вы дали врагу возможность
Манёвр проводить открытый,
И, совершив оплошность,
Были легко разбиты.»

«Нужно собраться с Духом,
И выйти Риму навстречу,
Выгнуть надежду луком,
Стрелу направляя сечи.»

«Зорко следя за боем,
Методы изменяя,
Манипулируя строем,
Разум вперёд пуская,»

«Подобно Фениксу сможете
Разом восстать из праха,
Римскую спесь низложите,
Избавив себя от страха!..»

В смятеньи внимал Сенат
Правдивым словам обличенья, –
Доводов силой смят,
Спорил в остервененьи:

«Откуда знать иноземцу,
Как нам дела вести?!
Задайте всезнайке перцу,
Хорошей ему плети!»

«Как смеет он нас учить!
Да кто он вообще такой!
Он власть не умеет чтить!
На наш посягает строй!..»

С улыбкой Ксантипп внимал
Рёву слепой гордыни,
Спокойно стоял и ждал,
Когда же Сенат остынет.
 
Но вскоре гвалт заседанья
Шум перекрыл другой:
Бескрайней толпы стенанья
Вокруг бушевал прибой.

Отчаяньем поражённый,
К спартанцу взывал народ, –
Притих Сенат усмирённый,
Снижая высоты нот...

И взялся Ксантипп за дело,
Армию возрождая,
Строил порядки смело,
Надеждой вооружая.

И выступил на равнину
Войско сгруппировав,
И римлян завлёк в низину,
Волей своей сковав.

Поставив слонов назад,
Конницей правя с фланга,
Обрушил ударов град
На римлян своей фалангой.

Врага заманив в капкан,
Умело ведя атаки,
Он выполнил дерзкий план,
Рассудку придав отваги.

Так было сокрушено
Самодовольство Рима,
Что пенилось, как вино,
Глаза застилая дымом.

Бежали легионеры,
Песок обагряя кровью,
Лишившись остатков веры,
Спиной принимая копья.

И вскоре Регул пленённый
Повержен был на колени,
Причудой Судьбы лишённый
Победной лавровой сени...

Неистовством ликованья
Город победу встретил,
В обьятьях, пирах, лобзаньях
Героев войны приветил.

В храмах жрецы служили,
Молились богам повсюду,
Кровью алтарь кропили,
Деньги швыряли люду...

Во тьме неприметное судно
Отчалило тихо прочь, –
На палубе ужин скудный,
Величием дышит Ночь.

Внимая песне морской,
Прощаясь с землёй чужою,
Едет Ксантипп домой,
Улыбкой светясь простою...
16.09.2004

Вечная история

Пророк, предвидя сокрушенье
Привычных жизни оснований,
Своё распространяет мненье
Средь суетных людских шатаний.

Но всякий раз он зрит на лицах
Самодовольную усмешку, –
С беспечностью не в силах биться,
Унижен он любою пешкой.

Пророк предупрежденье шлёт
О неминуемом возмездьи
За страшных дел круговорот
За мысли, полные бесчестья.

Но тонут в шуме толп тупых
Слова отчаянья надежды, –
И, оградив себя от них,
По жизни мечутся невежды.

Пророк вступает в тяжкий бой
С тщеславием глухих всезнаек,
И жертвует в пылу собой,
Терпя укусы подлых шаек.

И шайки тех, кто заодно
В слепом служеньи истуканам,
Пророка шлют на жизни дно,
Его шельмуя неустанно.

Пророк указывает путь
Спасения от наказанья,
И молит на него свернуть,
Прикладывая тьму старанья.

Но стадо взмыленных коней
Всегда несётся в пропасть вместе,
И стаи рыб во тьму сетей
Плывут, доверясь хладной бездне.

И умирая от страданий,
Покинутый, забытый всеми,
Молчит среди чужих стенаний
Пророк, что тщетно тратил время...
15.09.2004

Объявление войны

Шумит благовест Столицы,
Пёстро бурлит суета, –
Официальные Лица
Свои занимают места.

В Вестминстере величавом
Страны сбирается цвет,
Вливаясь пёстрым составом
В Парламентский Кабинет.

Сегодня Король объявит
То, что хотят и ждут,
И наконец отправит
Войско на бранный труд.

Повсюдное умиленье
И детский наивный взгляд
Развеивают сомненье –
Люди Войны хотят!

Органа струится мощь,
Месса стремится ввысь,
Будит Осанна дрожь
Молитвы под златом риз,

«Пошли, о Господь, нам Мир,
Призри нас, сирых – убогих!
Чужих образумь задир,
Не шли наказаний строгих!»

«Смиренно мы ждём решенья
Главы посыпав пеплом,
В руках Твоих – Провиденье,
Прими нас в Чертоге светлом!..»

Поёт нараспев Собранье,
Блистая златом парчи,
Изобразив страданье
Стыдливо укрыв мечи,

К Распятию обращаясь
Невинным взором ягнят, –
Раскаяньем признаваясь,
Что Лорды войны хотят.

Под звуки фанфар Король
Свою начинает Речь:
«Как скрыть душевную боль,
Как сердце своё сберечь,»

«Когда мы повсюду зрим
Людское несовершенство,
Светлой надежды дым,
Отвергнутое блаженство?!»

«Жертву великодушья
Собою Мы принесём, –
Созиждем порядок лучше,
Покой утверждая в нём!..»

Так говорил Монарх,
В слова подпустив обиду,
И ревность будил в умах, –
Суровый и грозный с виду.

К деяниям призывал
На благо родной Страны, –
Сомненья не оставлял,
Что хочет Король Войны!

Слово берут Общины, –
Азартом глаза горят,
Золото, шёлк, седины
В бурный смешались ряд.

«Лишь к Господа восславленью
Добрый Король стремится, –
Под христианской сенью
Крови не даст пролиться!»

«Но только права священные
Будет он защищать,
И узы благословенные
Решимостью укреплять!»

«Король Войны не желает –
Он мирный пастырь народов!..» –
Палата провозглашает
Под сенью высоких сводов.

Праведного возмущенья
Знаки всюду видны,
Призывы звучат к терпенью –
Общины хотят Войны!

Гласом благочестивым
Епископ Бофор вещает, –
Распевом неторопливым
Струнами душ играет.

«Проникнемся состраданьем
К детям, лишённым ласки,
К женщинам, чьё стенанье
Тонет в железном лязге!»

«Нужно принять заботу
О всех стариках убогих,
Что к нашему льнут оплоту,
Устав от гонений многих.»

«Борись, о Король, за правду,
До смерти стоя на ней!
Откройся райскому саду, –
И будет повержен Змей!»

«Пока у нас время есть –
Давайте творить Добро,
С собою благую весть
Неся на крыле ветров!»

Всплакнув в умиленьи, снова
Клялись искупить вину:
Все поняли – Церкви слово
Должно означать Войну!..

Братается, счастьем пыша,
Собранье больших господ,
И звон колокольный слышен –
Объявлен большой поход.

Блистают мечи угрозой,
Проклятья врагам звучат,
Указы сухою прозой
На гибель идти велят.

Жестокость гуляет в жилах,
Натянутых, как струна,
Отпущены все удила –
Завтра будет Война!..
20.09.2004

Бегство

Человек есть бегство от мира
Жестоких страстей животных,
Попытка избегнуть виры
Плотских страданий потных.

Но вечным клеймом природы
В Плоть замурован Дух, –
И Плоть зачинает всходы,
Порочный смыкая круг.

В единстве чуждых явлений
Рождается Хаос Битвы,
В котором Всевышний Гений
Слышит хорал Молитвы.

Битва зовётся Жизнью,
Но Жизнь знаменует Бегство,
К лазури небесной сини
Из пропасти вечных бедствий.

В Бегстве ищут Спасенья
Люди от пут Судьбы,
Жаждут уединенья –
Обманутые рабы!

И Дух, что влечёт к Свободе,
Жизнь Человека правит,
Но дань отдавая Плоти,
Плотины в потоке ставит.

Так в вечном стремленьи к Счастью
Рождались во тьме народы,
Крепшие сквозь ненастья,
Поправ Законы Природы.

В погоне за Идеалом
Бог равновесие строил, –
Сливая Большое с малым,
Молча с Собою спорил.

Опасность сведя с Покоем,
И Волю связав Законом,
Крышу даря Изгоям,
Пределы поставив Тронам,

Землю укрыв Морями,
Рассудок Мечтой пленяя,
Расы смешав Долями,
В Пороке Алтарь вздымая,

Зиждел Творец шедевров
Вместилища Вышней Мысли,
Руша Стены Барьеров,
Крыши, что вниз провисли.

Так Греции Дух пробудило
От Тирании Бегство,
И Море его укрыло
От Азии верховенства.

Но вышла за рамки меры
Вольность, что уз не знала,
И, выродившись в химеру,
Себя истощая, пала...

И дальше пошла за Море
Идея златой Свободы,
И Рим в беспощадном споре
Ею кромсал народы.

Достигнув вершины мощи,
Срубил эгоизмом алчным
Закона святые рощи,
Страстям потакая злачным.

Себя растворив в соседях,
Ушёл, как вода в песок,
Город, что Волей бредил,
И кровью своей истёк...

Но вот, остатки былого
Восстали среди лагуны,
И за морским покровом
Город создали чудный.

Лес миллионов деревьев
Принёс красоту Плодов,
Скрепляя единство звеньев –
Соборов, Мостов, Дворцов.

В искусственном, хрупком Доме,
Свобода нашла спасенье,
Плывя на большом Пароме,
Что даровало Провиденье.

Но от Земли спасаясь,
Была она уязвима,
И выдохлась, защищаясь,
На Сушу из Вод гонима...

 Долго искал Всевышний
Новый приют Свободы,
Где бы в тени затишья
Прочь отошли невзгоды.

Так был искусственный Град
Такой же Страной заменён,
В которой северный хлад
Южных избег препон.

Республика появилась
В «Ляжках Европы» гиблых,
Но Знанием озарилась,
Живя на одних стропилах.

И расцвели науки,
Художества и ремёсла,
Умелые славя руки,
Хваля паруса и вёсла.

Но Зависть держав-тиранов
Мощь её надломила, –
Смела дерзновенье планов,
Свободы цветок сгубила...

И вновь вековечный Страх
Повлёк Идеал за Море, –
Так чудный Архипелаг
Свобода познала вскоре.

Он древним был Королевством,
Не знавшим границ земных,
Считавшим своим наследством
Свободу от рук чужих.

Там, от Войн вдалеке,
Отпущено было Время,
В Парламентском Парнике
Свободы забросить семя,

Взрастить Посев благотворный,
Собрать Урожай обильный,
И Славы венок бесспорный
Возвысить рукою сильной.

Пустился «Ковчег Свободы»
В плаванье по океанам,
Сбирая под кров народы,
Давая рожденье Странам,

В которых заложен был
Образ Высшей Идеи,
Что новый посев взрастил,
Щедрой рукою сея...

За пеленой Океана,
Нашёл неприкаянный Дух
Подобие Вечного Стана,
Где будет забыт Испуг

Гонений и тяжких бедствий
Вдали от грызни чужой,
Завистливого соседства
Хранящих нож за спиной.

Теперь континент огромный
Он получил навеки,
И волею непреклонной
Освоил бурные реки,

Преодолел пустыни,
Горы сковал цепями,
Заколосил равнины,
И овладел морями.

Так был фундамент заложен
Страны Идеалов вечных,
Что вынула меч из ножен,
Закон укрепляя в сечах.

Порвав навек пуповину,
Вполне обретя Свободу,
Страна распрямила спину,
Принявшись за работу:

В горниле сплавляя Расы,
Культуры и Мировоззренья, –
Достигла критической массы
Могущества – и Сомненья...

Но Дух уж новое Бегство
К тайной замыслил Цели, –
И новое ищет Средство
Пройти подводные мели.

Он – вечный святой Скиталец,
Как Змей, меняющий Формы,
Повсюду он Чужестранец,
Носильщик великой Торбы.

И в Торбе хранит он Тайну
Мечты своей бесконечной,
Себя посвятив Дизайну
Гармонии быстротечной.

Он будет всегда творить,
Скрываясь из пут Творенья,
Вселенную мастерить
Из Статики и Движенья.

В Бегстве он видит повод
Снова бежать вперёд, –
Словно искуссный Молот,
Мысли Клинок куёт.

Он – узел противоречий,
Сведение сил ужасных, –
Безмолвье Первичной Речи,
И сладость Плодов прекрасных...
23.09.2004

Трагедия

Сидит Философ в Офисе,
Бумагой окружён,
Окутан цифер прописью,
В рассчёты погружён.

Ему уж не до Мудрости,
Которой он не люб, –
Замучен Ум до сухости,
И потом взмочен круп.

Доходы поквартальные
И суточный баланс,
И графики спиральные,
И диаграмм пасьянс,

Налоги, декларации,
Авансы кровь сосут,
И, словно репарации,
Зарплаты дух гнетут.

Нет времени расслабиться,
Направить в Вечность взгляд,
Навек Трудом прославиться,
Увидеть звёзд парад,

Построить Зданье Логики,
И тайных Формул Мир,
Постигнуть Чувства Тропики,
Вкушая дольний Пир.

Величие Творения
Закрыто Суетой,
Тщеты дневные бдения
Сменяет сон ночной.

В погоне за доходами
В растрату Жизнь идёт,
И мучась недородами
Дух плесенью цветёт.

Питаясь кормом брошенным,
Философ в мыле мечется,
И, будучи неспрошенным,
Он внутренне калечится.

Лампадой затухающей
Снуёт он день деньской,
Людей душою тающей
Встречая вдруг порой.

Не повелит правителю
От Солнца отойти,
С божественной Обителью
Не будет спор вести,

Друзей во имя Истины
Не станет огорчать,
И о делах невиданных
Оставит рассуждать.

Нося своё с собою,
Замкнётся сам в себе,
Скрываясь под полою
В покорности Судьбе.

К Ученикам забудет
Дорогу навсегда,
Цветок Души остудит,
Лишив его Плода.

Он знает – Бык не может,
Что позволяет Зевс, –
Но Сердце рана гложит,
Шумит эмоций лес.

Приговорённый Роком,
Он пьёт заветный Яд,
Безудержным потоком
Несётся в водопад...

Он в Офисе, как в Бочке,
Безвыходно живёт,
Он доведён до Точки, –
Но устремлён в Полёт...
26.09.2004


Месть

Стонал, истекая кровью,
Купец Венеции славной,
Зловонием и сквернословьем
В Тюрьме окружённый главной.

Подвергнут жестоким пыткам,
Обидным внимал наветам,
Записанным длинным свитком,
Наушниками напетом.

Кесарь Златолюбивый
Воспользовался предлогом,
Чтобы изгнать гневливо,
Стращая Тюрьмы порогом,

Венецианских граждан,
Имущество конфискуя,
Видя опасность в каждом,
Образ врага рисуя.

Погромов пылающий ужас,
Глумленья завистливой черни,
Охраны постыдная трусость,
Преступность чиновничей лени

В единстве вершили хаос,
Руша труды чужие,
Кромсая Надежды парус,
Корабль топя стихией.

Пизанцы и генуэзцы
Подогревали страсти,
Как льстивые песнопевцы
Во всём услужая Власти,

Надеясь одним ударом
Свести конкурентов в гроб,
Толпы согреваясь паром,
Огня направляя сноп...

Не смея пошевелиться,
От шрамов плетей и палок,
С жизнью боясь проститься,
Разбит, ослеплён и жалок,

Купец скрежетал зубами,
Вполголоса говоря:
«Они поступили с нами,
Словно свора зверья!»

«Сюда мы являлись с миром
В течение сотен лет,
Нас чествовала Порфира,
Достойный храня обет.»

«Служили мы им на благо,
Советами и мечом,
Стояли на страже Стяга,
Смиряя врагов бичом.»

«Мы видели здесь свой дом,
Ростили своих детей,
С открытым ходя лицом,
Не знали плохих вестей.»

«Теперь же лежим в грязи,
Униженные позором,
Лишённые той стези,
Что к славным ведёт просторам.»

«Пред завистью и корыстью
Мы пали, лишась богатства,
Расстаться боимся с жизнью,
Не верим в защиту братства.»

«Да будет Господь свидетель!
Они не познают счастья,
Но силу клинков и петель
Вкусят посреди ненастья!»

«В бесславьи они согнуться,
Которым меня тиранят,
Бессилием ужаснутся,
Владенья свои оставят,»

«Смятенно и на коленях,
В испугом блеющем стаде,
Будут валяться в сенях,
Моля меня о пощаде.»

«Я их сокрушу коварство
Повергну навеки спесь, –
Разрушу преступное Царство,
Свою возраждая Честь!..»

Из тёмных углов, сквозь стоны,
Услышал он голос жертв:
«Неужто всю мощь Короны
Не чувствует этот червь?!»

«Ты – жалкий слепой инвалид,
Лишённый в жизни надежды,
Безумье в тебе говорит,
Навеки смыкая вежды.»

«Реальность не знаешь ты,
Раз с Кесарем хочешь биться, –
Оставь пустые мечты,
С жизнью боясь проститься!..»

Разбитой кривя губою,
Ответствовал им купец:
«Клянусь, что его разбою
Я свой положу конец!»

«Мою не сломает Волю
Несчастий презренный миг,
Мой Дух не познает долю,
Которую принял Лик.»

«Я буду с терпеньем ждать,
И мир мне подарит случай
Врага наконец покарать
Рукою Судьбы могучей!..»

Шли годы... Купец вернулся
Домой из рабского плена,
В веденье дел окунулся, –
 Казалось, что та измена

Давно уж лежит под спудом
Из времени и рассудка,
Но шрамы страдали зудом,
От воспоминаний жутких.

Торговля велась, как прежде,
Под сенью «великой дружбы», –
На том же стояли месте
Товары, охрана, службы.

Друзья над слепцом шутили,
Стремясь его подцепить:
«Ну что, а теперь ты в силе
Кесаря мощь сломить?»

Но их ожидал угрюмый
Один и тот же ответ:
«Я выполню план безумный, –
И ждать мне не много лет!..»

Тем временем сталь Ислама
Византию осадила, –
Пришла из бескрайней самой
Пустыни большая сила.

И кликнул Кесарь подмогу,
Запада рати крепкие,
Чтоб стать на пути Востока,
Межи охраняя ветхие.

И рыцари многих стран
В поход выступали дерзкий,
И буйством пылал их стан
От алчности богомерзкой.

Они шли «неверных бить»,
Землю от них очищая, –
Им Кесарь велел губить,
Добычи улов снимая.

И вновь исподволь трунили
Друзья над слепцом упорным:
«Неужто не убедили
Тебя в ослепленьи вздорном»

«Великие эти рати,
Что глупо мечтать о том,
Как Кесарь лишится стати,
Державу отдав на слом?!»

Коварной светясь улыбкой,
Им тихо купец отвечал:
«О нет, его сила – зыбка!
Я жду, чтобы Час настал!»

И снова тянулись годы,
Ведя перемены цепью,
На крови рождая всходы
И Жизнь уловляя сетью.

Ислам теснил Христианство,
Грызнёю его питаясь,
И зиждел своё пространство,
Угрозою оставаясь.

Опять на краю Европы
Объявлен был клич к походу,
И воины направили стопы
К Венеции дивному своду.

Они не могли, как раньше,
По суше вперёд идти,
Боялись владений павших
Что стали на их пути.

И лишь на морских просторах
Могли они двигаться смело, –
Так брань, что хиреет в спорах,
Другим облегчает дело...

Явились надменные Графы
В просторный Дворец Сан-Марко,
Пред Дожем склонили главы,
Ему поднеся подарки.

Просили свой флот отдать
На дело Земли Святой,
На нём переправить рать,
И принять великий бой.

Но с трона на них глядели
Глаза с поволокой белой,
Что зрили другие цели,
Душою мрачной и смелой.

Мерцая златым убранством,
Степенно промолвил Дож:
«Едины мы с Христианством
В стремленьи повергнуть Ложь!»

«Но нам отвлечение Флота
Убытком большим грозит, –
Такая уж наша работа,
Торговля платить велит!»

«Вы нам уж порядком должны
За наши дела и услуги, –
Но деньги досель не видны,
Пусты кошельки и руки.»

«Мы знаем о трудностях ваших,
И вам помогать готовы
Смести бастионы вражьи, –
Величья достичь большого.»

«Согласны мы, так и быть,
Пойти вам опять навстречу,
И ваши долги простить,
Ведя вас на брань и сечу!»

«Но вы поклянётесь взамен
Служить нам верой и правдой,
Сметая твердыни стен,
Губя разрушений страдой»

«Всех тех, чьи мечи и козни
На нас навлекают гибель,
Чья зависть приводит к розни,
И рушит сию Обитель.»

«Клянитесь, что без сомнений
За нас вы будете биться,
Пока ваш Хранитель-Гений
Нам всем не велит проститься:»

«С приходом в Землю Святую,
Что волю даёт пилигримам,
Мы снимем с вас нашу збрую, –
Отпустим на службу Рима!..»

И Графы клятву скрепили,
Святой окропив водою, –
И ладан в церквях курили,
Войска пред отплытьем строя.

И зная о приготовленьях,
Злорадно промолвил Дож:
«Теперь на полях сраженья
Моя колосится рожь!»

«Пришло то святое время,
Когда я пожну урожай,
Смиряя преступное племя,
Сворою волчьих стай.»

«Мы к Кесарю долго жались,
Защиту стремясь найти, –
Но с грязью челом смешались,
Доверясь его пути.»

«Он грабил нас, словно Раб –
Трусливо, подло, жестоко!
Но ныне и он ослаб,
И в бедах погряз глубоко.»

«Губил чужими руками
Он наших детей и жён,
Чужими топтал сапогами
В чужой нас отдав полон.»

«Теперь же всё будет прямо
И с точностью наоборот:
До врат его подлых самых
Отправлю я мощный флот.»

«И то иноземное войско,
Что едет его защищать,
Вдруг вынет кровавые розги,
И будет его бичевать!»

«Свершится моё проклятье,
Отмстит за меня Судьба, –
Я Царство унижу ратью,
Что хочет спасти Раба!»

И вот, заискрились волны
Под палубой кораблей,
И вдаль полетели воины
Навстречу войне своей.

Сметая врагов повсюду,
Дожу служили верно,
Бросая развалин груды,
И тления запах серный.

Вот, взяты уже Киклады,
Иония пала, Зары,
Флотилии греков смяты,
Рассеяны страхом кары.

Не видно конца и края
Бесчинствам «благочестивых» –
Пределов ни в чём не зная,
Берут урожай на нивах...

Но после каждого штурма
Они вопрошали Дожа:
«Когда вместо градов Рума
Увидим Христово Ложе?!»

И Дож отвечал спокойно:
«Осталось совсем чуть-чуть, –
И долг оплатив достойно
Продолжите Славы путь!..»

Прийдя к Золотому Рогу,
Дож выслал вперёд людей,
И меч положил к порогу
Цесарских златых дверей.

Конфликт спровоцировав хитро,
Обманом умы смутил,
Венок золотой и Митру
Интригой разъединил.

И греки метались в страхе,
Не ведая, что предпринять, –
Поникли Кесаря стяги,
Бессильные дух поднять.

Но вот, наступил час Брани,
И Море пошло на Сушу,
В кровавой заутренней рани
Зов смерти наполнил души.

И первым, одетый в железо,
Рукою сжимая меч,
Поддержанный копий лесом,
Как Образ под сенью свеч,

Шёл мощный Слепец великий,
Доживший до сотни лет,
Снедаемый жаждой дикой
Отмщения старых бед...

И взят был врагами Город,
И Кесарь бежал, разбитый,
Повсюду Огонь и Голод
Для Жизни являли сито.

Пылали везде погромы,
Жестокости и преступленья, –
Под ношей добычи огромной
И Дожа ужасной тенью,

В единстве вершили хаос,
Воители и витии,
Кромсая Византии парус,
И Царство топя стихией...

На самой высокой башне,
Лежал, окружённый свитой,
Средь зарева Битвы страшной
Паря над страной разбитой,

Слепец, оставлявший Землю,
Улыбкой светясь счастливой,
Шепча: «Я накинул петлю
Рукою своей ревнивой»

«На шеи коварных врагов,
Давя их моим возмездьем,
Безумных лишая голов,
Когда-то презренных Честью.»

«Я жил для свершенья Мести,
Поклявшись святым страданьем,
Теперь умираю в бездне,
Открытой моим стараньем!»

«Я выполнил Долг небесный
Используя долг земной, –
И ныне, сознаньем светлый,
На Вечный иду Покой!..»

Внизу в океане дыма
Горели дома и храмы,
Что грабили воины Рима,
Забыв о беде Ислама.

Стонал, истекая кровью,
Народ Византии славной,
Зловонием и сквернословьем
В Тюрьме окружённый главной...
28.09.2004

Причуды Судьбы

На платце Шарлоттенбург
Под мерные звуки флейт
Сомкнули у правых рук
Солдаты штыки фузей.

Играло златое Солнце
В златых киверах гренадер,
И пенье церковных звонниц
Заполнило строй шпалер.

Пред фрунтом шеренг безликим
Пронёсся командный зов, –
Приветствий формальным криком
Орган отвечал голосов.

Наследник венков и славы
Великого гения Фрица
Решил обозреть составы
Войска, готового биться.

Мятежный французский гонор
Восстал против власти трона,
И галльский победный говор
Уж слышался из-за склона.

Европа терялась в страхе,
Не зная, что дальше будет, –
Когда же ужасной саге
Господь окончанье ссудит.

Победы воинственной черни
Смущали монархов и знать
Не ведавших корень скверны,
И как супротив стоять...

Но прусский король спокойно
И гордо почил на лаврах, –
Войска упражнялись стройно,
Лучи отражая в саблях.

Жужжали вокруг генералы
О славе великого предка,
Звенели вина бокалы,
Солдаты стреляли метко.

Но вдруг к королю сквозь свиту
Один офицер пробрался, –
Простой, неказистый с виду,
Краснея, чуть-чуть смущался.

Сутулость его выдавала
Работу с пером и книгой, –
Он нёс с собой карт немало,
Стеснявших его веригой.

Он стал пред монаршим ликом,
Моля обратить вниманье,
Заглушен помпезным криком,
Оркестров и войск стараньем.

«Осмелюсь просить дозволенья,
Мои обозначить идеи,» –
Он начал в пылу смущенья
Средь хлада, что в спину веял.

«Уверен, что наши силы
К войне не совсем готовы,
Что будут разбиты тылом,
Познав капкан зверолова!»

«Мы их обучаем строю,
Чей дух остаётся в прошлом
И тешим себя игрою, –
Спектаклем пустым и пошлым.»

«Что толку, погрязши в цифрах
Количества ружей, пушек,
Бумажных победных титрах,
Себя почитать за лучших?!»

«Число не решает битвы,
Бумага за Честь не бьётся, –
Но лезвию вражьей бритвы
На милость всегда сдаётся.»

«Прошли времена былые,
Другие сейчас проблемы, –
Но Жизни намёки злые
Мы топим в покое флегмы.»

«Должны мы, пока не поздно,
Взглянуть на войну иначе, –
Уйти от тактики косной,
Стратегии старой клячи!»

«Я знаю, как надо строить
Для новой Войны порядки,
Как силу умом утроить,
Меняя концепцию схватки.»

«Я долго работал с картой,
Просчитывал каждый шаг,
Войну изучив за партой,
Которая выше шпаг.»

«Могу показать Вам способ,
Как Франции мощь сломить,
Отвечу на тьму вопросов,
Сомненья смогу развить!..»

Смотрели со снисхожденьем
На юношу генералы:
«Подобное поведенье
Неопытности пристало!»

«Мы знаем, умеем, помним!
Уверены, твёрдо чтим!
Быть надо простым и скромным!
Довольным постом своим!..»

«Не следует так выделяться!
В терпении место знай!
Сгибаться учись, смиряться», –
Поднялся придворных лай.

Король улыбнулся вяло:
«Похвальна младая прыть!
Но лет вам сравнительно мало,
Чтоб опыт в бою явить.»

«Садитесь работать в штабе,
Смирите ваш жаркий пыл,
Забудьте на время о славе,
Запас берегите сил.»

«Внимая большим и старшим,
Учитесь карьеру делать,
С уменьем и рвеньем вашим
Награду стремясь отведать...»

И был оттеснён от трона
Покоя смутитель дерзкий, –
И церкви шумели звоном,
Командовал голос резкий,

Салют грохотал помпезно,
Вовсю заливались флейты,
Солдаты шагали смежно,
Драгун гарцевали рейды.

И тост поднимая новый,
Внезапно Король спросил:
«Кто был сей юнец толковый,
Который в груди носил»

«Идею с печальным видом,
Что умер Великий Фриц?!»
«То был, – отвечала свита, –
Барон фон Клаузевиц!..»

Прошли в лихолетье годы,
Французская крепла сила,
И Пруссия гласу природы
Войну наконец объявила.

И взятые с тыла в клещи,
В капкан угодившие разом,
Погибли во тьме зловещей,
В смятеньи горя напрасном

Солдаты, запасы, ружья,
Орудия и генералы,
Страну погрузив в удушье,
Оставив проблем завалы...

В Берлин покорённый въехал
Ужасный Наполеон, –
И город позор изведал,
Ему предлагая трон.

Но он отказался от власти
Над низостью и раболепством
Ничтожеств презренной масти, –
Амбиций отверг кокетство.

Собрав офицеров армий,
Изведавших шок разгрома,
Их выстроил утром ранним
В замковом парке скромном.

«Вы слыли великой силой,
С презреньем меня ругали,
В иллюзии жили милой, –
И вот, в одночасье пали!»

«Пусть ваша Судьба послужит
Уроком для самодовольных, –
Вниманьем пример окружит
Ошибок прямых и вольных!»

«Надеждой себя вы тщили,
Что будете вечной мощью,
И ею себя сгубили,
Глаза затуманив ложью.»

«Вы предали память Фрица,
Клянясь на его заветах,
Со славой должны проститься
Не слыша его советов.»

«Вы сами в загон, как овцы,
Своих привели солдат,
Вы сдали свои обозы,
Поставив их в старый ряд.»

«Вы жили мечтой о прошлом,
И в прошлом вы воевали,
И в жизни потоке грозном
Свой путь легко потеряли.»

«Но странно – неужто в войске
Известном во всей Вселенной,
Лишь марши, парик и розги
Да чванства сырые стены»

«Вершили Судьбу кампаний?!
Неужто из вас ни один
Глубоких не выявил знаний,
Доверясь обману седин?..»

Но вдруг, сквозь немую элиту
Один офицер пробрался, –
Простой, неказистый с виду,
Краснея, чуть-чуть смущался.

Сутулость его выдавала
Работу с пером и книгой, –
Он нёс с собой карт немало,
Стеснявших его веригой.

Он стал пред ужасным ликом,
К себе приковав вниманье,
Молчаньем объят великим, –
И начал со всем стараньем.

«Осмелюсь пред Вашим взором
Явить свои соображенья», –
Сказал он с большим задором,
Души подавив смятенье.

Раскинув большую карту,
Привлёк полководца вниманье,
Показывать стал с азартом,
Забыв о чинах и званьях...

«Уверен, что если б вышли
Мы этим числом вот здесь,
Прошли бы такие мили,
Вот этот закрыли лес,»

«И данным крылом движенья
Скорейшие произвели,
То к этому средоточенью
В итоге затем пришли!»

«Потом, дополняя центр
Вот этим обманным ходом,
Мы конницу, словно ветер,
Укрыли за тем болотом.»

«Вот здесь сохранив припасы,
И пушки поставив здесь,
Мы Вам пресекли бы лазы,
Войска не позволив весть.»

«И тут, вот в такое время,
Мы Вам нанесли б удар,
И Ваше разбили племя,
Смиряя побед угар!..»

Великий ожил воитель:
«А если б я шёл вот так?
Тогда б ты меня не видел,
А я бы узрел твой флаг!»

«И здесь средоточа силу,
Я тут бы нанёс удар,
И, выйдя пехотой с тылу,
Твой выпустил, друг мой, пар!»

Ничуть не смутясь атаки,
Парировал офицер:
«Сюда бы я вывел стяги,
Вот тут проведя обмер.»

«И Вас заманив с терпеньем
В ловушку у этих стен,
Я выбил бы Вас по звеньям,
Беря очерёдно в плен!..»

Вдвоём, до глубокой ночи,
Вели они жаркий спор,
Друг другу паденье проча,
Победный играя сбор.

Давно уж людские толпы
Отпущены были вон,
И длился экзамен долго,
Двух личностей общий кон.

Но вот, наконец, воскликнул
Великий властитель боя:
«Как много сей муж постигнул,
По карте расчёты строя!»

«Да, случай – правитель мира!
Ведь будь он приближен к трону,
Командуй он бранным пиром,
И войск направляй колонну,»

«То я бы погряз в сраженьях,
И кровью истёк большою,
Стал слаб, и боясь паденья,
Увёл бы войска с собою,»

«Не зная плодов успеха,
Что пережил я недавно, –
Мне в спину, вослед побега,
Летели бы ядра славно!»

«Печально, что глупость власти
Его отодвинула в тень, –
Таланта великой масти,
Накрыла рутины сень!»

«Имей он мои условья,
Он мог быть подобен мне,
Весь мир удивляя новью,
Скача на гнедом коне!»

«Скажи, ты не хочешь дальше
Со мною идти к победам,
Со Славой кружиться в вальсе,
Воспетый навеки светом?...»

Но скромно чело склоняя,
Тот молвил, потупя взор:
«Отчизна моя святая
Познала от Вас позор!»

«Я буду навеки с нею,
И к Вам не пойду служить, –
Я Честью её болею,
И всё ей готов простить...»

В молчаньи они расстались,
Улыбкой даря друг друга,
И души в очах игрались,
Звеня тетивою лука.

Назначив отъезд на утро,
Внезапно властитель вспомнил,
Что имя того, кто мудро
На карте войну исполнил,

Кто столь вдохновенным был,
И ставил вопросы дерзко,
В пылу он узнать забыл!
Назад обернувшись резко

Он свиту спросил прохладно:
«Как имя того молодца,
Что скроен природой ладно
Чья мысль – полёт свинца,»

«Душа словно бронзой лита,
Не павший пред силой ниц?»
«То был, – отвечала свита, –
Барон фон Клаузевиц!..»

И вновь пролетели годы,
И время вершило суд,
И гибли за жизнь народы
Под тяжестью страшных пут,

Обрушился столп всевластья
Великого демона битв,
Как сель он сошёл в ненастье,
И умер, в тиши забыт.

В Европе росла гордыня,
Гремели везде парады,
И в неба холодной сини
Салютов плелись каскады,

Природу стремились снова
Окутать стыдливой ложью,
И буря под этим покровом
Готовила кару Божью...

В своём кабинете заперт,
Прикован к скупой тюрьме,
В карьере сидячей замер,
Вмёрзший Судьбой в Зиме,

Трудился не уставая
Мечтою один офицер,
Покоя души не зная,
Чужих не приемля вер,

Бумаге доверя опыт,
Что выстрадан был в груди, –
И слышал порою ропот
Насчёт своего пути.

«Он просто творец теорий,
Не разу не знавший дела,
И в выводах слишком скорый,
Что муза ему напела,»

«Мы были, видали, знали,
Смогли мы и превзошли,
И книжек при том не читали,
Питались умом земли!..»

Друзья с сочувственным взором
Затворника труд жалели:
«Он служит Судьбе укором,
Наткнувшись на эти мели.»

«Быть может, живёт напрасно,
Своих не собрав плодов,
И в Вечность уйдёт несчастным
Под пыльный ложась покров...»

В ответ офицер улыбался,
И скромно главу склонял:
«Унынию я не поддался,
И Духом совсем не пал,»

«Я мели давно не знаю, –
Но знаю Цену себе, –
И славу свою стяжаю,
Доверясь во всём Судьбе!»

«Я холоден и безразличен
К пристрастьям толпы людской
Чей разум всегда двуличен,
Изменчив любой порой.»

«Я был оценён однажды, –
И этот прекрасный миг
Избавил меня от жажды
И Душу к трудам подвиг!»

«И эта оценка выше,
Чем мнение всех глупцов,
Что завистью низкой пышат,
Звеня пустотой голов.»

«В умах я веду войну,
И там одержу победу, –
Построив свою страну,
Её проведу сквозь Лету!..»

И вновь пролетело Время,
Что зёрна от плевел делит,
И тайных последствий семя
Рукою причинной метит.

И Пруссия чтила траур,
И спущены были флаги,
И мерно вздымался тамбур,
Оркестр везя в колымаге.

На двух сторонах дороги
В почтеньи стоял народ,
Приветствуя молча дроги –
Последний земной оплот.

Священник взывал с амвона:
«Ушёл наш великий гений,
Что в скромности жил достойно,
Пройдя через много терний!»

«Он в нас воспитал героев,
Открыв нам искусство битвы,
Но сам отошёл в покое,
Очищен слезой молитвы.»

«Он нас обучал Войне,
Чтоб в мире мы прочном жили,
В прекрасной своей стране,
Её доверяясь силе.»

«Он был патриотом верным,
Слугой своего народа,
И образом слыл примерным
Под сенью небесного свода.»

«Мы будем хранить навеки
Учителя славную память,
И сердца откроем веки,
Не дав ей в годах увянуть!..»

Сквозь тучи сияло Солнце
Скользя по челам людей,
И пенье церковных звонниц
Заполнило свод аллей.

В присутствии войск и знати
Толпа на плацу стояла, –
Собрались сословья ради
Открытия Мемориала.

Помпезные речи шумели,
Большой отгремел парад,
Народные песни пели,
Гвардейцы застыли в ряд.

Торжественно сдёрнут полог,
И памятник разоблачён, –
Лучился как Солнца всполох,
Деревьев касаясь крон.

На каменном постаменте
Один офицер стоял, –
И в нежном вечернем свете
Спокойно главу склонял.

Сутулость его выдавала
Работу с пером и книгой, –
Он нёс с собой карт немало,
Стеснявших его веригой.

Отвергнув земную грешность,
Глядел поверх сотен лиц, –
То был уходивший в Вечность
Барон фон Клаузевиц...
02.10.2004

Обязанность Лидера

Все общества, что расцветают
В истории страшных садах,
Закат и упадок в конце стяжают,
Уходят в первичный прах.

Поэтому лидер, – игрушка Судьбы, –
Скорее Историк бесстрастный,
 Чем Деятель, в чьём подчиненьи рабы,
В желаньях крутой и властный.

Историк рассудком своим сознаёт,
Всю бренность земных стремлений, –
Трагедий больших ожиданьем живёт,
Крутя листопад поколений.

Но Деятель разницу видеть обязан
Что качества два разделяет:
Случайностью крепко к земле привязан,
Он Необходимость знает.

Не станет он прятаться за Неизбежность,
Моральным сметён паденьем, –
К Надежде и Силе не явит небрежность,
Влекомый своим Вдохновеньем.

Поэтому Деятель обязан творить,
Себя укрепив идеей,
Что нужно Проблемы Умом решить,
Упадок отсрочить смея...
03.10.2004

Мартынович Владислав Юрьевич.
г. Воронеж