СНЫ

О, эти тревожные желтые цветы! Прям как у Булгакова, с той лишь разницей, что я вижу их каждый день, выходя гулять. На первый взгляд в них нет ничего тревожного, обычные, я бы даже сказала миленькие и солнечные цветочки. Но гнетущее ощущение, когда я прохожу рядом с изгородью, в прорехи которой они и склоняют свои немаленькие пятилепестковые головы, не отпускает. Оно говорит мне о том, что я их где-то уже видела. Видела в другом свете. С безграничным отчаянием и болью. Они напоминали мне о нем своим псевдо весельем, хищностью, скрытой в почти оранжевых лепестках. Где-то уже видела… какая странная формулировка, для объекта, который имеешь «счастье» наблюдать каждый день… но это не то. Все не то.
Впрочем, если отойти от них на небольшое расстояние, ощущение пропадает, и, оглядываясь, я ругаю себя за беспричинные страхи. Немного даже смеюсь. С тем не искренним облегчением, которое бывает у людей, когда они понимают, что Титаник вскоре потонет, но от просроченного йогурта понос уже не начнется.
Однако же, незачем принимать близко к сердцу малопонятные парусекундные переживания. Тем более что в мире так много всего неизведанного и интересного. Все необъяснимое загадочное и таинственное – это моя страсть. Но, интересуюсь я не всем и сразу, а какими-то узкоспециализированными вещами и очень недолгое время. Потом я, как правило, разочаровываюсь в них, или, никак не могу найти разгадок, и, постоянные мысли об одном и том же надоедают.
А начиналось все так невинно. В третьем классе я увидела по ТВ (всегда говорила: «Телевиденье – это зло!») передачу про Лохнесское чудовище. Тогда вся моя среда обитания просто содрогнулась от обилия рисунков непонятного глиста (каждый раз разного) раскиданных по всем возможным углам и подаренных кому только можно. Так же мои друзья получили невероятную возможность слушать различные истории про Несси, иногда и с моим участием в них (разумеется в главных ролях: когда за дело берется Арина, даже чудовищу приходится ждать своего мааааленького кусочка внимания), и, конечно же столь же невероятно счастливый шанс услышать их повторы по СТОПЯЦОТТЫСЯЧРАЗ. Сказать, что они были счастливы – это ничего не сказать. До сих пор удивлена, как они могли оставаться моими друзьями столь продолжительное время.
Следующей диковинной зверушкой стал Йетти. Сценарий тот же. Действующие лица те же. Счастья столько же. Но я на удивление не покинута, только приобрела статус заядлой сказочницы, что нисколько меня не обижало, скорее наоборот - радовало, ведь я всегда могла собрать ребят и поделиться с ними историями про новых монстров, о которых я узнала из книжек-ужастиков, фильмов, журнальчиков (и конечно, немноооожечно проявленной фантазии). Одним из таких образчиков печатной продукции стал популярный в нашей компашке девчоночий журнал “Witch”. Ооо… Столько новых идей для рассказов каждый месяц.  Но были там не только загадочные существа, но и древнегреческие гороскопы, старорусские традиции и обычаи, мистические факты о привычных, как казалось, вещах, описания амулетов и талисманов.
Мои интересы в то время диктовались именно этим журналом, и, конечно я никак не могла пропустить главу про сны, в которой описывались ритуалы для привлечения снов радостных, и, изгнания снов плохих. Чтобы последние не беспокоили рекомендовалось соорудить для них специальную ловушку – миловидный такой амулет, плетенный в виде паутинки, украшенной перьями, цветными камушками и бусинами. Надо ли говорить о том, что мне тут же захотелось такую симпатичную и крайне полезную штуку? В общем мне захотелось и еще как. А вот то, как же именно мне ее хочется с утра до вечера слушали мои родители…
В ходе этого испытания выяснилось, что мои родители очень сильные и упрямые люди, но имя мне маленький ослик. И когда я, как оный нагруженная бусинами, перьями, шпагатом, камушками, пришла домой с рынка и разложилась на столе, выявилась еще одна проблема… оказалось, что рукоделие – это не моя стезя, в чем я убеждалась часа два, пока не порезала палец и, увидев очередной кривоватый (и это очень мягко сказано) пернатый клубок, вместо легкой и изящной паутинки, не развылась толи от боли, толи от обиды, и, не призвала на помощь маму. Вместе (по крайней мере, я всем говорила только о небольшой ее помощи) нам удалось добиться пусть не результата с картинки, но тоже чего-то не слишком постыдного, даже можно сказать симпатичного. Результат своей активной деятельности, после показа всем кому можно и, демонстрации им же перебинтованного пальца – знака моего героизма на трудовом поприще, я повесила над изголовьем кровати.
Но тут (каааак неожиданно…) появилась еще одна нестыковка… Проснувшись утром, я не помнила снов, было такое ощущение, что их и не было, хотя по журналом они были гарантированны. Я вообще прискорбно мало знала о снах. Они мне никогда по моему собственному разумению не снились, так что я с полной уверенностью считала, что их нет, лишь иногда завидуя, что другие видят радужные картинки, а я нет. А ведь у меня они были бы интереснее, чем у всех кого я знала вместе взятых – с моей фантазией странно ожидать чего-то иного. Но если снов нет, откуда взялась семейная легенда о том, что я в детстве упала с кровати, от жутких судорог и плача, так и не проснувшись, после чего месяц рыдала, билась в истериках, ничего не говорила? И почему я ничего абсолютно ничего об этом не помню?
Мне нужно было проверить, и я не могла это сделать, не помня снов. Озаботившись этим вопросом, я опять-таки достала всех. И, на удивление получила один любопытный совет, который стала с энтузиазмом, всегда присущим мне на первых порах, выполнять. Он касался дневников снов. Каждое утро я просыпалась и записывала в тетрадку одно единственное слово: «темнота». Хотя мое просыпание выглядело для меня как долгое моргание. Вечером закрыл глаза – утром открыл… и все.
Сны, точнее их отсутствие, в отличие от всего остального заинтересовали меня надолго и интересуют до сих пор. Но я так и не нашла ответа на свои вопросы, почти смирившись с этим, поскольку думать об одном и том же просто-напросто надоело.
Став постарше, я вместе с семьей переехала в город по больше, и начала страдать эффектом дежавю. Я уже смеялась над этой шуткой, видела этого человека, да уже даже, черт возьми, ела этой самой вилкой эту самую котлету. Апогеем этой истерии стала смерть мамы. В том старом городе. У той старой изгороди, в прорехи которой выглядывали те самые булгаковские желтые цветы. Тогда я с ужасом осознала, что уже пережила это, и все время жила практически с трупом. Более того, теперь я видела всех людей трупами. Скрывать эти свои мысли я не хотела. Это не имело смысла.
Я с пеной у рта кричала на похоронах у матери о том, что мы все трупы. А отец стоял и смотрел, как мне скручивают руки, погружают в машину и увозят. Никогда не думала, что окажусь в психушке. Я ведь отнюдь не сумасшедшая. Скорее сумасшедшие все они, которые не понимают, что мы живые трупы. Трупы! Трупы! Гнилое мясо! Падаль!
Да, наверняка это была не лучшая идея так говорить. Но я должна была попасть сюда… Я надеялась, что успею. Жалкая ничтожная надежда… И я упустила единственный шанс, только потому, что слишком поздно все вспомнила…

…- Они послали меня! Они сказали… нет! Выслушайте! Не отворачивайтесь! Я ведь Бог! Вы обязаны подчинятся!
- Очередная пустышка. Пойдем, -и какие-то Они, может быть те самые, а может быть совершенно другие, потеряв всякий интерес к пациенту 500002, небрежно кивнув санитару покинули палату, продолжив разговор за дверью.
- Не находишь в этом очередную насмешку природы. Мы можем послать человечество по любому пути развития, который посчитаем нужным, но не можем предвидеть его реакцию на наши действия. Все зашло слишком далеко. Да, когда эти обезьяны делали из палок оружие и колотили ими других более сильные, но менее смекалистых, это было забавно. Но сейчас это становится слишком опасным не только для них, но и для всего того, что мы создали. Раньше лишь люди с искрой Истинного Взгляда удерживали мир от новых катастроф… Да да . эти самые обезьяны стал превосходить нас. Пытаться вырваться из нашей власти… Они приходили один за другим, не разу не пересекшись, как будто мир и сам понимал, что не смог бы вместить двух Видящих… Но уже двадцать лет… Двадцать. Мы не замечаем их влияния. Эта малая песчинка, в бесконечной пустыне нашего времени вполне достаточна для того, чтобы свершилась катастрофа. Почему мы не можем его найти? Это наводит меня на самые ужасные мысли. Если Видящих нет – это конец всему. Неужели люди превзошли нас настолько, что смогут освободиться от нашей власти?
- Не надо преждевременной паники. Твоя истерия мне докучает на протяжении уже которого тысячелетия. То не надо им мозг увеличивать, то города создавать опасно. Найдем мы его. Кто там следующий?
- Арина Кравчук, только-только привезли…

И в это мгновенье Землю поглотил огромный гриб ядерного взрыва.
А мир… просто закрыл глаза. И, кто знает, может из этой темноты он сумеет проснуться.