Льюис Кэрролл Песня Белого Рыцаря

Быть  может, будет коротка
Та песня, что я спел…
Я встретил как-то старика,
Что на двери сидел.
«Как же прожил ты столько лет,
Святая простота?»
И тут потек его ответ
Водой из решета.
Сказал он: «Бабочек ловлю
В пшенице у ручья
И пудинг с мясом мастерю
Из них обычно я.
Его пиратам продаю
Из северных морей,
Вот так себя я и кормлю,
Ей-богу! Богу-ей!
Но думал я покрасить ус
В темно-зеленый цвет,
Имея под рукою мусс,
Рагу и винегрет».
Не зная, что сказать в ответ,
Я крикнул: «Старичок!
Как же прожил ты столько лет?»
И в лоб ему – щелчок!
Тогда он мягко мне сказал:
«Я шел своим путем
И скоро горца повстречал,
Шотландского причем.
Тот горец ГОРЕ мне продал
А Ц он взял себе,
Всего два пенса я отдал
В неравной той борьбе…
Но думал я набить свой рот
Веревкой для белья,
Чтоб стал огромным мой живот,
Чтоб округлился я».
Я тряс его, пока тот дед
Совсем не посинел:
«Как же прожил ты столько лет,
Что пил ты и что ел?»
Сказал он: «Я ловлю жуков
Средь кущей травяных
И пуговицы для штанов
Я делаю из них,
Не платят золотом за них,
Не платят серебром,
А платят только медный пенс,
Затасканный притом.
Бывает, с маслом бутерброд
Я где-то достаю,
Еще из извести компот
Я крабам продаю.
Вот так я (он пустил слезу)
Богатство накопил,
И вот теперь за вас я пью,
Хоть раньше и не пил».
Он говорил до темноты…
Представилось вдруг мне,
Как можно сохранять мосты
От ржавчины в вине.
Тогда седого старика
Я поблагодарил,
За то, что выпил за меня,
Хоть раньше и не пил.
И вот теперь, лишь только в клей
Я пальцы окуну,
Вместо ботинка лук-порей
На ногу натяну
Иль уроню в большой тоске
Я на пол сухари,
То плачу я о старике
В огромном белом парике,
Чертившем замки на песке,
Державшем ворона в руке,
А нос державшем в табаке,
Ходившем в море по доске,
Отдавшем голову треске,
Что бормотал о пустяке,
Как буйвол в легком гамаке,
Что кипятил уху в реке
И распевал о кабачке
В тот летний вечер налегке,
Сидевшем на двери.