Две дамы

Часть 1. Нина

Серебрится в тонких нитях
паутина на картине.      
Вязнут, будто в тине, мысли,
в тишине пустынной виснут.
В недопитой пива пинте
муха с крошкой сыра киснет.
Чувствую, в уныние
вновь впадаю ныне я.

На листочке, среди прочих,
пара строчек с парой точек
да, на чертиков похожих,
пары две противных рожиц,
закорючки да крючочки
вместо ушек, вместо рожек.
Мысли – как скукожились,    
ничего не можется.

Напряженье в каждой мышце,
то ли дышишь, то ль не дышишь,
а усталые ресницы,
словно спицами, - в глазницы.
На душе же - то ли  мыши,
то ли кошки-кровопийцы.
Как-то неуверенно       
вроде кто-то - в двери мне.

- Кто стучит? – не отвечают. - 
Кто там? - Не было б печали.
Тут из сумерек пучины -
что за черт! - опять дивчина.
- Ну и как вас величают?
- Я-то? - Нина, дурачина.
Нынче, этим вечером,
я с тобой обвенчана.   

- Не припомню этот голос.
Не из памяти же стерлось?
- Как же так, какая жалость!
Может, малость и осталось?
Ты же звал меня, несносный.
- Нет, не звал! И что за наглость!
Вечно кто-то носится,
в гости на ночь просится!
 
- Сам, смотри - не твой ли почерк? –
отписал мне адресочек.
Твой же, точно, не иначе! 
Все забыл на свете, мальчик?
А чего б я - среди ночи!
Да не мучь, а то заплачу.
В баре… помнишь? Нина я.
Ты тогда – в унынии.

- Да-да-да… ну, как же, как же!
Заходи! - А что ей скажешь?   
Тот же голос, кожа та же,
и фигурка - все похоже,
те же тени с макияжем…
- Был тогда хорош, возможно?
Как-то неожиданно,
я уже забыл давно.

- У тебя все тот же кризис?
Ничего не изменилось
С той, последней, нашей встречи?
А зажги-ка, братец, свечи!
Как-то серо все и сыро…
И чего-нибудь на плечи:
холодно, как в Арктике,
и никакой романтики.

- Обойдемся без намеков?
 - Все вокруг уныло, блекло…
Так недолго до простуды.
- Ну, ты, Нина, и зануда!
Жду я музы, хочешь сока?
- Сок так сок, а где посуда?
Если заболею вдруг -
будешь Айболитом, друг.

 И потом, пусть я не муза,
но во мне немало плюсов:
нету злости, не заносит…
Что же так меня морозит?
Я почти совсем без пульса,
ноет тело, ломят кости.
- Может чаю с шоколадом?
- Чай, так чай… спасибо… ладно.

Ну, а это что за рожи? 
Не пойму, на что похожи…
И всего-то пару строчек
с парой точек… Ну а почерк! -
Ни поэт и ни художник.
Может быть, вина глоточек?
Брось ты это творчество,
Все равно ж не хочется.

Нынче, брат, хандра не в моде,
ты хандришь - а жизнь проходит.
От депрессий и унынья
ты спроси рецепт у Нины:
Жив - и радуйся свободе,
Даже если муза кинет.
Ненавижу музу я -
Хищницу кургузую!

Вижу, ты не в духе снова.
Неужели так хреново?
Не ищи в словах подвоха -
может, выпьем, раз уж плохо?
- Я не пью, и мое слово
крепче этого… гороха,
Самого ядреного.
- Говоришь, вареного?

- Я уже не тот, что раньше. 
- Вижу, ты совсем пропащий.
Зябко что-то, может, грога?
Для согрева, так, немного?
- Нет, сказал! а ты как знаешь.
- В одиночку - неудобно.
- До упора можешь, стоя,
а меня оставь в покое.

Ну и Нина – как с обрыва, -
все подряд, и даже пиво.
И такую, я немею, -
с чушью хрень да ахинею -
невпопад, коряво, криво,
и всё просит, чтобы - с нею.
Я ж, кремень гороховый,
лишь вздыхая, охаю.

- Отвали ты, прилипала! 
Не упала б с пьедестала!
Не случилось бы сюрприза!
И без грубых слов, маркиза!
Постучали. – Да отстань ты!
Кто там? - Это я, Луиза.
-  Нина, ты бы вышла, а?! -
вдруг чего не вышло бы.

Часть 2. Луиза

- Здравствуй, писаный мой витязь!
Вижу-вижу, что резвитесь!
Что за драная лахудра
тут с тобою - в камасутру?
Пьет еще и матерится!
Что за тени! Что за пудра!
Сколько же поэзии
в этой пьяной бестии!

Да и ты хорош, красавец! -
Как какой неандерталец!
Где твои перо и кисти?
Вместе с мухой в пиве киснут?
И давно ль в чести у пьяниц? -
Что молчишь, искатель истин?
А твою наперсницу
я спускаю с лестницы.

- Подожди! Скажи на милость,
почему же ты Луиза?
Почему так агрессивна?
И имеется ли ксива?
- Есть и ксива, есть и виза,
я и Анна, и Луиза…
Ксив у музы много ведь,
называй хоть Моною.

Началось тут… вспомнить стыдно,
а за Ниночку обидно.
Что с Луизы? - взятки гладки, -
Нину тут же на лопатки.
Та, как пятки смазав жиром, -
во весь дух и без оглядки.
В общем, Нина, битая,
проиграла битву ту.

- И чего ты взгляд потупил? 
Бабы, брат, тебя погубят!
Ты ее из службы быта
приволок иль общепита?
И – за стол, сейчас приступим.
Как же я на вас сердита!
Но… сначала, ласковый,
принеси шампанского.

- Вот те раз, и ты туда же!
– Это так, для эпатажа.
Мне достаточно фужера.
А чего ты зубы щеришь?
Ты же знаешь, я на страже –
мне важней стиха размеры.
- Ладно-ладно, как ты хочешь.
И диктуй скорее строчки.

И ее по этим строчкам -
как по сопкам и по кочкам;
скачет, прыгает, летает –
я за ней не поспеваю;
из бездонной будто бочки
пачки мыслей извлекает.
Да и рифмы - все при ней,
только б чуть помедленней.

Вот и первая поэма.
- Что еще, какая тема?
- Как тебе такая сцена?
Освежи фужер, бесценный.
Я туда ей снова, с пеной:
- Понимаю. Непременно.
Это же, наверное,
снова для размера ей.

Вновь струею - строки, фразы…
по заказу и без пауз.
Слог – лучистый и цветистый…
А шампанское искрится…
Лишь иссякли все запасы,
мне она: «Пора мне, витязь.
Что-то задержалась я.
Без меня не балуйся!».

Я уныло, скорчив мину:
- Хочешь, чтоб вернулась Нина?
Два шага до гастронома…
За углом тут, я – недолго.
- Прихвати и апельсины.
Так и быть, побуду дома.
А чтобы не исчезла я,
привяжи-ка к креслу, а?

- Вот и я! Ты, как, готова?
Молодец! сдержала слово!
Все заказы - по приказу,
даже больше взял - с запасом.
- Хорошо, снимай оковы.
– Это что, сюжет рассказа?
От восторга ахая,
тут же пробкой бахаю.

Повезло с ней несказанно:
мне Луиза неустанно,
без истерик и без нервов –
на-гора одни шедевры;
перла – будто из фонтана, -
в общем, чистая Минерва.
А с меня – шампанское,
белое да красное.

День за днем проходит месяц…
и еще - а мы всё вместе.
Дела нет, что на посылках,
ведь зато растет копилка:
мне стихи, а ей фиеста –
с апельсинами бутылки.
Хоть порой - на привязи,
но диктует мысли мне.

Сколь везению не длиться –
в подозренье обратится.
Чую, муза не с Парнаса…
Но талантлива, зараза!
Есть чему тут удивиться –
Вон как шьет за фразой фразу.

Ну, немного пьяница…
Да, пес с ней, пусть останется!


27 июля 2012 г.