Приди, приди, о дивное виденье!

Приди, приди, о дивное виденье!
Тебя не вижу я в потоке проведенья
Неярких дней и порванных страниц,
Что скучно со стола слетают ниц,
Не оставляя времени отдаться трапезе привольной,
Иль память оживить о жизни, может быть, и вольной,
Но проведённой в окружении волчиц.

Какой с меня, помилуй, математик…
В тригонометрии я плавал как топор,
Не мог увидеть выход из проблемы,
Когда играючись, на спор,
Для доказательств мне давались леммы,
Топя в неведомый простор
Абстрактных формул, чисел, правил,
Что зазубрить себя заставил,
Но не освоил до сих пор.

К чему, прекрасное мгновенье, ты убегаешь от меня,
Даря небрежно сожаленье,
Что был не Лобачевским я.
И даже Софьей Ковалевской меня назвать не суждено.
Но тут одно мелькает «но»,
А нужно ль поле для владенья
Бескрайней нивы, что тетрадь
И та не выдержит держать
В своих листах полёты смысла.
И понимание повисло, как обессиленная плеть.
Нет сил терпеть движенья серых
Извилин в недрах ноосферы всё возникающих проблем,
«Салем» не могущих пропеть.

Быть может, лучше сенью сада
Направить взглядов сонный бег
И отрешиться от потех в неспешной неге променада
Вдали от суетных утех.
Кому ж приятен теормех и сопромат, средь механизмов
Тешат научным мазохизмом свой неуёмный пиетет.
А мне привольней в тёплом море свой немудрёный весть досуг,
Без свиты, челяди и слуг.
Иль посетить зелёный луг, весёлый позднею весною.
Под одинокою сосною зарыть невызревший испуг.

Приди опять, пойдём купаться в жару в хранящем лёд ручье,
И время проведя в игре, не столь мудреной,
Но задорной,
Волан оставив на траве,
Подумать об идее вздорной
На вышибавшей пот жаре.
Мечта в холодном Январе....


(Из "Математический лес", 18 января 2011  в 4:07)