Рябиновый закат 7

 Лето выдалось жаркое. С июня стояла безветрянная сухая погода.
Уж дало людюшкам сенца накосить. Можно и дождичка.

К обеду задул прибой. Влажный ветер тянул с озера запах взбаламученной тины. Было слышно, как  о скользкие деревянные бревна лавины бьются частые волны.

 Матрена с Дашкой на веранде перебирали  чернику. Вчера Егорушка с Харахолькиным Костюшкой на высоковольтные выруба ходил.
 Весь день, поджидая внука, Матрена переживала. ВелИки ли еще.Путь не близкий, как бы не заплутали. Хоть поди встречай.  Но, когда вечером Егор вернулся, виду не показала, встретила, как взрослого мужика - кормильца. Приняла с плеч внука тяжёлый берестяной короб, стянула с ведра белый, перепачканный черничным соком платок. Поверх черники красной горкой лежала малина. Егор устало ухмельнулся
 - Дашке. Пусть побалУется. - и по взрослому, широкой поступью  ушел в избу.

С утра,как бывало мужу, Матрена напекла для внука черничных пирогов. Заслужил паренёк.

Скрипнула калитка
  - Матрёшенька, ягодиночка, ты где?
В дворном проёме стоял Клани Кореловой старик. Давно уже в деревне никто не понимал: то ли он в вечном подпитии, то ли сама природа  его таким развеселым создала.
 - Тут мы с Дашуткой. Здымайси в лестницу.
Ты по делу какому али побесёдовать? - улыбнулась Матрёна, поглядев на разнаряженного Василя.
 - Дак, я свататьси к тебе шёл...
Дашка посмотрела на Матрёну. Увидев этот не понимающий взгляд внуки, Матрёна засмеялась
 - То-то ты, дедко, эк вырядилси! У шальнёго мужика рубаха дольше пиджака!  Портки с шифоньеру! Пиджак - на плечах не бывал! Ой! Ой!
 Из горенки вышел сонный Егор.  Дашка заливисто хохотала:
 - Ой, Егорка! К бабушке- то свататься пришли, а ты спишь!
  -Ты куды свою Кланю-то дел, Вася?
 - А я проснулси, ей, окаянной, нету! Уж так я обрадел! Сразу в шкап за нарядами да  к тебе. Я тя давно заприметил. В молодости, еще когды  с твоим Степкой молодцовали. Я  ведь раньше его с войны-то пришёл. Хотел успеть тебя ухватить, дак ведь Кланя за мои портяны "сопли"* зацепилась,ни как  отбитьси не мог.
 - Будё молоть, Василий Петрович... А вон, кажись, и Клаша правдаитси*...

Василя, как будто, сиверко здул. За воротами серой заплатой  мелькнули на прощание жениховские полосатые штаны.

 - Дева жёланна... - тяжело дышала Кланя. - Не был мой ВаськО? Утроси уходила в медпункт, был дома. Пришла - его уж тютьки склёвали!
 - Заходил недавно, тебя спрашивал  - соврала Матрёна
 -Вот, тоже переживат за меня. - радовалась Кланя. - Заболела я, дак он окол меня всё - Кланюшка то , да Кланюшка- это... А чего мне нать? Ничего...
 Ой, Матрёна, ничего не замогла. Голова шумит, как осинова роща. Шибат в разны стороны. Со дворного крыльца уж не единожды слётАла. А фершалица руками разводит. Возраст мол. А какой возраст-от? Восьмой-от десяток! У меня маминька в девяносто ещё волнух, бывало, на седьмом киломметре наберё.
 -Ну, что поделашь, Клашинька. К исходу век-от. - пожалела Клавдию Матрёна -
Пойдём -ко, мы тебя с Дашуткой чаем напоим со свежей черничкой...