Любовь к ближнему

Этот вечер, как, впрочем, и все остальные, за последние несколько лет, - мой.
Я беру сигареты и выхожу во двор с единственным желанием - сбежать из-под бетонного неба пустой квартиры.
Нет! - к черту эстетику образа! - я чувствую приближение этого момента по болезненной нервной дрожи, внезапно возникающей во всем теле, и понимаю - время пришло.
Время гона. Выжидания перед прыжком. Жажды себе подобного.
Вот что выталкивает меня вон, заставляя кружить по улицам до тех пор пока, насытившись энергией весеннего города и своей властью над моим телом, дрожь не стихает где-то там в глубине, оставляя тошнотворную пустоту в желудке.
Что-то подобное описывал По в «Человеке толпы». Правда, насколько мне помнится, его старику было проще: нырнул в толпу - вот и вся нехитрая радость.
Машинально расширяя радиус поиска, разглядываю вечерних майских женщин.
Я все пытаюсь внушить себе мысль, что наслаждаться красивым телом можно как произведением искусства: Посмотрите налево, посмотрите направо... Что хотел поведать нам художник?.. Тьфу!!! Плевать, чего там он хотел нам сказать! Запечатленное - мертво, музеи - услада некрофилов! Очередная попытка духа вознести меня к высотам нравственности бесславно проваливается...
Я выхожу наперерез аппетитной брюнетке и, вдруг, неожиданно для себя самого, оборвав "любовную песнь" на самом вступлении, разворачиваюсь и почти бегу домой, даже не успев оценить ее реакцию.
Эта реакция - самый точный показатель выгорит ли дело, и донесшееся вслед «придурок!» успокаивает меня как раз настолько, чтобы сообразить, что же случилось...

Несколько дней не мог понять, ЧТО не так, и это, ускользающее от сознания «что-то», порождало стойкое ощущение неотвратимо надвигающихся неприятностей. Когда жизнь превращается в привычку, выбить из колеи может любой незапланированный пустяк и, со временем, именно таких пустяков и начинаешь бояться.
Так и сейчас: выпала из картинки какая-то маленькая деталь, вроде убранной из парка знакомой скамейки... И пока догадаешься что в ней-то все и дело, успеешь найти столько виновников своего испорченного настроения, что...
Скамейка, скамейка, скамейка...
Вот оно! - Старикан из квартиры напротив!

Утром или вечером - всякий раз, выходя из дома, я заставал его сидящим на скамейке опершись подбородком о скрещенные на палочке руки. Пожалуй, даже описать его толком я вряд ли смогу. В наше время они все похожи друг на друга, чему виной заслуженная пенсия и своеобразная униформа из ветхого пиджачка, неопределенного цвета мятых штанов и галош (шнурки - сущее наказание в старости). Плохо выбритая щетина на дряблых щеках, набухшие вены и синеющие кровоподтеки под почти прозрачной, с какими-то коричневатыми пятнами, кожей искалеченных ревматизмом рук - вот и весь портрет человека, кивнув которому, прикуривая сигарету, я отправлялся ублажать свои дрожащие поджилки.

Куда он подевался? Делся. Делся-дался. Вот-вот: дался он мне! Лечиться пора - девочка это точно подметила. Надоела ему скамейка - поехал внуков радовать, да мало ли...
А-а, ладно, пойдем-глянем, один черт, Акела сегодня уже промахнулся...

Любовь к ближнему, как любовь к порядку: я люблю тебя, ближний мой, только сиди на месте и не делай резких движений.
Любовь к ближнему, как боязнь перемен.
Любовь к ближнему, как стремление к покою.
Покой. Мир. Покойся с миром.
Любовь к ближнему, как сила привычки: был бы ближний - привычка появится, была бы привычка, а ближний отыщется.
Любовь к ближнему, как способность заметить его отсутствие.
Любовь к ближнему, как маленькое хобби одинокого человека…

Подъезд. Дверь. Звонок:
- Опаньки! Не ранен, не убит! Дед, ты чего свой пост покинул? Я смотрю - тебя который день нет, подумал, случилось что...
- А-а-а, - спина... Бывает... У самого иногда...
- Ладно, дед, смотри, ежели что, я - напротив. Давай, бывай здоров, извини за беспокойство...

Сигарета. Подъезд. Улица.

Любовь к ближнему - вот с этим-то я сегодня как раз в пролете. Но какая была попка! Тьфу, придурок!
Это вечер, как, впрочем, и все остальные, за последние несколько лет, - мой...