Я иду по дороге, но замысел жизни не ясен мне...

Я иду по дороге, но замысел жизни не ясен мне,
Я иду и смотрю на деревья, на небо в  просвете.
Из ребра вышла Ева, Адам же был сделан из ясеня
Размышляю о том, из чего создавались их дети.

В старых рукописях или древних, забытых папирусах
О житье-бытие, между тайнами, вечно сокрытыми,
Есть теория, будто не люди мы, будто мы вирусы.
А шумерские сумерки верят - мы  были суннитами!

В теплый полдень осенний, прошитый стежками рябинными,
Я иду через мифы,  в пролесках отжившей ботвы
И листаю страницы, вскрывая сомненья глубинные,
И блестит надо мной позолоченный купол, листвы.

А в апреле созреют тычинки и нежные пестики,
И голодные рыльца с надеждами  встретят пыльцу.
Как недавно мы сняли и снова напялили крестики,
Опыленные ветром и верой к святому венцу,

К этой жизни: не нами придуманной – нами испорченной.
Я иду по дороге, а память горит, как свеча.
Я иду, размышляя, что  путь мой – уже укороченный,
Значит сломанной веткой повиснет смычок скрипача.

Оборвется мелодия дрогнув, затихнет дыхание,
Не увижу  зеленых деревьев, и неба в просвете.
Не приму благодати, не выполню это задание.
Люди, взрослые люди – что малые, малые дети.

_________________ Прим авт.
В старинных рукописях: Аскр «Старшая Эдда» называет Ясень – дерево, из которого боги сделали первого мужчину.