О гениях, филологах и стихирском рейтинге

Заранее прошу прощение за некого Алексея Клакоцкого, осмеливавшегося выставить на главную страницу Стихиры довольно смелое рассуждение о гениях, филологах и (святая святых!) стихирском рейтинге. Смешно сказать, чтецов у него всего ничего (3200), а гонору – о-го-го! Шутка. Всякий право имеет на собственное мнение, потому и не вижу ничего зазорного выразить его всего при 3200 пунктов. Можете разделять его, можете не разделять. Мне сие не принципиально. Да, и про самопиар кричать не стоит, ибо удалю страницу после всей этой канители.
Случайно попал сюда, честно-честно. Сначала критиковал рейтингистов по мелочи, иногда и не рейтингистов, за что получил по шапке от парочки местных “мэтров”; затем сам поигрался в игру “ты мне – я тебе” и даже до 5-го места дополз (более выдержки, чем на 40 рецензий в сутки меня не хватило). После всего этого могу сказать, что остался в недоумении от слишком серьезного отношения авторов к своему продвижению в Интернете и на Стихире в частности. Нет, к тем, кто здесь просто развлекается, знакомится или иногда ради разнообразия проводит немного времени, у меня нет вопросов. А к тем, кто нехило зазнался числом прочтений своей страницы, рейтингом или количеством рецензий – есть вопросик.
Я думаю, вы специально сделали вид, что забыли самый главный рейтинг любого писателя – количество проданных книг. И не надо про глобализацию и всё такое. В цивилизованных странах успешность писателя по-прежнему определяется согласно этого нескромного индикатора, ибо только тот читатель ценит произведения определенного автора по-настоящему, который готов отстегнуть за книгу из кровно заработанных. Разве не так? Можно считать также количество цитирований писателя или приглашений его на литературные вечера, телевидение, радио и т.д. Но количество проданных книг – всё равно самый яркий и точный показатель. Обо всём этом я говорю лишь потому, что увидел на Стихире большую подковерную игру, большие, непонятно чем оправданные, амбиции.
Кто я такой, чтобы это говорить? Просто человек со своим мнением, давнишний ценитель и читатель поэзии, выращенный на “Мой дядя самых честных правил…”, ”Село, значит, наше – Радово…”, ”Выхожу один я на дорогу…”, ”По вечерам над ресторанами…” и т.д. Но то, что я не графоман, как меня тут некоторые называли – это уж точно. Потому что не люблю я писать, не люблю. Выскочит что из души порой – так и то напряжет. Два года последних вообще не пишу. Зато ЧИТАТЕЛЬ я неплохой, из тех, кто на книжку не поскупится.
Так вот оно моё читательское мнение: вся эта стихирская гордость – просто попытка представить себя важнее, чем есть на самом деле. Я ни в коем случае не говорю, что здесь одни слабаки печатаются. Мнение моё заключается в том, что достойные или раскрученные авторы, которые здесь имеются, уже приходят сюда достойными или раскрученными (из журналов или СП), а количество местных прочтений и рецензий в их литературной жизни – 2-3% успеха. Сугубо моё мнение: все разговоры о рейтингах Стихиры, текущих или от Бориса Панкина, - пустая трата времени и сил. Покажите мне того, кого Стихира сделала большим поэтом, способствовала массовой продаже книг или вывела на большого продюсера. Может парочка из 500000 наскребётся. Спросите у И. Белкина (больше, чем у него я здесь просмотров не видел), продал ли он книгу, выпущенную скромным тиражом? Я еще раз повторяю, что не пытаюсь опустить Стихиру ниже плинтуса, я просто не понимаю, откуда столько толков о рейтингах. Обычный портал для зарабатывания денег, как и платные альманахи.
Также немного хочу сказать о  филологах. Господа-филологи молодцы, что делают хорошую редакторскую работу, шлифуя форму стихов. Но в последние годы (а может то лишь кажется мне) филологи вдруг стали считать себя самыми лучшими поэтами. Не факт, что человек с врожденным талантом творить поэзию не может стать впоследствии филологом, но из филолога в поэты – НИКОГДА! Это моё личное мнение, я много чего прочел, прежде чем прийти к нему. Как бы не оттачивали филологи форму, а содержание всегда важнее. Именно содержание и способно зацепить, а недостатки формы при оригинальном выразительном содержании исправить нетрудно!
Меня забавляет, когда филологи с гордостью начинают обсмаковывать знаки препинания, неудачный порядок слов или рифму у какого-нибудь автора. Если там и содержания нет, то нет смысла начинать с критики формы, а если есть достойное содержание – то почему бы не помочь автору подправить форму без напыщенного важностью выражения лица? Попроще, господа, попроще нужно быть. Кстати, мои любимые поэты Сергей Есенин и Михаил Лермонтов не были филологами. Есенин не доучился на историко-филологическом, а Лермонтов – вообще военным был.
Для вас, господа, безобидный стишок из моего старого:

Вы правы, правы,  - я не мастер
И даже счастлив, что не он;
Мне не витийство голос застит,
А тишины вечерней звон.

Излишней строгостью не болен
Мой стих, упрямый, как осел;
Стоит и щиплет травку в поле,
Куда б пастух его не вел.

А замахнешься на упрямца
С высокой важностью лица, -
Как даст копытами под я….а!
И всё… у рифмы нет отца.

И, конечно же, не могу затронуть вопрос о текущем стихирском рейтинге. Это игра, прикольная игра взрослых людей в нечто ими же переоцененное. Сам внедрился, поиграл, подсмотрел разные там штучки. Я не собираюсь рейтингистов облаживать тяжелым словом, каждый имеет право играть в игру, когда это не нарушает права и свободы других людей. Пусть, на здоровье. Но я не могу понять, как можно делать это так долго! У некоторых за сотню тысяч рецензий полученных и написанных!
Здесь есть те, кто может написать очень грамотно по форме, но не зацепит ничем по содержанию, но еще больше тех, у кого и с формой караул и с образами вместе с логикой. Я не против тех, кто пишет не очень (ИМХО), но зачем это настойчиво выставлять вверх? Неужели все забыли, что со стихами можно не только прославиться, но и опозориться?
Всё это не важно, кто кому первый пишет рецензии, а важно, что если хочешь быть в рейтинге, станешь непременно участником формулы “ты мне – я тебе” или “кукушка хвалит петуха за то, что хвалит тот кукушку”. Одних рейтингистов я бы назвал сюзерены (именно они составляют верхушку айсберга и чаще отвечают на рецензии, нежели пишут их первыми), других бы назвал вассалами (делают вбрасывания “шайбы” и чаще всего находятся в подводной части айсберга). Даже такие сюзерены, как Вадим Константинов 2 и Игорь Белкин, у которых я отмечаю своим скромным мнением способности к писательству, обязаны отвечать вассалам в день по 40-50 раз. Ну, если конечно не хотят распрощаться с рейтингом.
Некоторые отнекиваются, мол, кто-то строчит, а я – ни-ни, мои стихи просто нравятся…. Эти оправдания бесполезны, так как любой любопытный может убедиться в обратном, просматривая взаимосвязи одних и тех же рецензентов в течение суток между собой. Можно еще похвалить, а щелкнуть “не понравилось” с какого-нибудь клонового имени. Ну как дети, ей богу!
Но не это самое удивительное для меня, не игра в поэтов со своей хитрой тактикой и приемами. Мне более всего не понятно, зачем делать это годами, если от этого нет никакого толку и не будет!? Половина стихирцев напрочь отвернулась от рейтинга и даже туда не заглядывает, новички делают неправильные выводы по поводу общего уровня авторов на сайте, никакого признания таланта это не дает, кроме сомнительной “любви” тех, кто находится внизу айсберга. Все хотят внимания, но взращивание лести и подхалимства – это неправильный выход. Так я считаю.
Оглянитесь назад. Там убита куча времени…. А всё ради чего? Признания от литературного сообщества нет, признания от не участвующих в этом стихирцев, а также читателей вне стихиры нет, книги не продаются, с продюсерами договора не заключаются… Ради чего весь этот сыр-бор?
Ну почитали вас другие рейтингисты или новенькие залетные…. А сколько времени вырвано из личной жизни? Сколько можно было почитать стоящих авторов на сайте и, возможно, еще подрасти в своем стихосложении? И денег не заработано… ни шиша…
Таково моё мнение. Готов слушать, какой я бездарный идиот ;
И напоследок хочу напечатать свою старенькую сагу о людях и гениях, тем самым призывая перечитывать тех, кто был в своём роде настоящим мастером.

Сага о житейском море

Очень глубокое наше море жизни. От его поверхности, где солнце привыкло по утрам и вечерам умывать ручки и личико, до кромешного дна, где смрадно сгнивают туши морских обитателей, - километры и километры воды.
На самом дне моря холодно и мрачно. Все обитатели морского дна какие-то страшные, а те, что мельче – еще и пугливые. Подобно маленькому, начиненному пороками человечку, носятся здесь в беспокойстве различные червячки и странные рыбки. Как же не пугаться, когда мимо них, хоть и не слишком часто, проплывают огромные зубастые морские чудища, напоминающие олигархов и диктаторов. Одна неверная мысль или движение перед этими глубинными монстрами сулит скоропостижную гибель. И тогда – прощай, любимое черное и холодное дно; прощай, надежда стать хоть неким подобием такого же ужасного великана! Скудная пища глубин принуждает местных жильцов ежеминутно думать о наживе или же пробовать на вкус плоть друг друга.
Черная и холодная толща занимает никак не меньше семидесяти процентов моря жизни. Далее, как ни спорь, вода становится всё теплее и светлее. Здесь пороки сердца не имеют такой силы, поскольку проникающая добродетель заставляет с собою считаться. В средневысоком уровне живут многочисленные морские существа. Вот добросовестный краб-бухгалтер вцепился в водоросль, словно в отчет; а потом пересчитывает ракушки, лежащие на песчаном дне, изредка всё же хватая одну из них и таща в своё убежище. Тут же у коралловых наростов плавают рыбы различных видов, осьминоги, ракообразные и т.д. Это люди всех полезных профессий, не отличающиеся черной порочностью, пугающиеся морских глубин, но неизменно завидующие глубоководным монстрам. Только морской ёж никому не завидует: его лучше, как ему того и угодно, вообще не трогать.
В искрящемся солнцем верхнем слое воды обитают очень пестрые и подвижные рыбки с замысловатыми плавниками. Среди них множество тех, которые напоминают талантливых или добрых людей, а также простых, желающих разделить восторг чужого таланта. Вот, например, приплыла большая стая проворной сельди, будто толпа людей собралась на просмотр спектакля. Группа дельфинов-миротворцев вдруг возникла и ускользнула из-под самого носа, спеша выполнить где-то там какую-то важную миссию. Здесь также достаточно хищников: акул, мурен, барракуд.… Всё это доказывает то, что нельзя удержать коварность, зависть и злобу никакой морской глубиной. Зато огромного голубого кита не боится никто: он ведь такой большой и добрый! Таких людей, бескорыстных и понимающих во всём и везде, так мало…
Но у моря есть и поверхность. На ребристой  от мелкого волнения или абсолютно спокойной поверхности житейского моря рождаются в маленьких лодочках-скорлупках… гении. Это гении писатели, ученые, музыканты, актеры, врачи, народные мудрецы и даже политики. Они настолько честные, что им не хочется притворяться рыбами и иными морскими существами. Им уже с рождения достаточно того, что они – люди. Пока они живут и развиваются, растут и их корабли. Здесь можно встретить небольшой кораблик какого-нибудь спившегося философа или огромный фрегат, например, А.С. Пушкина.
Трудно жить гениям на своих кораблях: во-первых, они одиноки; во-вторых, им больше всего достается от бурь и штормов, поднимаемых то по прихоти кромешного дна (извержения подводных вулканов, словно негодование обитателей морского дна), то из-за смены погоды (смена времен и эпох, нравов и ценностей).
Но даже выживание во время гроз и цунами не спасает их от преждевременной кончины. Для гениев уготована другая погибель – небо. Оно манит к себе необъятными объятиями, зовет то к своему теплому солнцу, то к бриллиантовым звездам…. Не глядя вниз, ползет гений по выращенной собственной гениальностью мачте к небу, ползет, не думая о том, что никакой мачты не хватит для того, чтобы добраться до заветной истины. Его мечты, словно чайки, летают намного выше его самого; его воображение – неужели и оно никогда не долетит до цели?..
Падает гений… но до неба никому не добраться! Истлевает он, мертвый, на палубе, а многочисленные обитатели поверхностных вод любуются его могучим кораблем, кораблем, который ни морскому чудищу, ни шторму не под силу затопить!


Спасибо.