Анатомия

Оно стучит
и просыпается,
чтобы вмешаться
в процесс умамешательства
и щелкнуть по носу.
И смотрит косо:
«Когда у Вас в последний раз здесь появлялось сердце?!»
И заставляет меня внезапно вжиматься в кресло.
К больному месту –
сухую руку вместо лекарства.
Как будто легче так вот задыхаться,
держа в гортани крик,
лишенный звука и языка.

А мне пока еще возможно жить
без табака
и без стакана,
скакать по улице,
махать руками,
и называть тебя смешными именами,
и глупо ждать очередного, обидного щелчка,
и оборачиваться на вопрос,
не относящийся ко мне никак,
и забывать всерьез быть взрослой…
Мне еще можно! можно!!

Мне еще можно наклеить пластырь –
неровно, криво, прямо на глаза.
И когда ткань впитает в себя соль,
бежать босой
по мостовой,
не замечая боль.

Ты говорил, что я такой смешной
кажусь, когда кричу о боли,
или – что чаще – от нее
в свои (не буду в цифрах), но уже года.
И да!
Я слышу иногда
здесь под лопаткой стук,
я помню вдруг…

И хоть совсем не верится,
но у тебя же в этом месте тоже
должно быть сердце?!