Варенька. часть 4

Что за принцесса? Где нашёл?
А, может статься. Обкрутили?
Зазвали как-нибудь за стол
Да приворотным опоили?

Потом письмо: еду с женой!
О свадьбе сами, мол,  просили!
Что нужно,  привезу с собой!
Ох, помню, ноги подкосились…

Ну, что он сможет привезти?
Пусть в двух руках, но, чай, не лошадь…
Так, нужно водки прикупить,
Да мяса было б чтоб побольше!

Зарежем ярку, али две,
Гусей пяток, чтобы хватило!
Приеду! А когда? О дне
И между строк не сообщил он…

И что за цаца та жена?
Какое нужно обхожденье?
Изба-то вон у нас плоха…
А вдруг возьмёт всё в осужденье?

Вдруг не сумеем угодить?
Вдруг поперёк её привычкам?
Об чём с ней надо говорить?
Ой, как всё это не привычно…

Вот не понравится у нас –
Закажет и ему дорогу…
Пора бы спать, уж третий час…
Знать, как угодно будет Богу…

И вот идут. После дождя
Дороги все поразмывало,
Чтоб кто подвёз – мечтать нельзя…
Пятнадцать вёрст пешком не мало…

Гляжу – уж на сносях она!
Живот-то вон, уже не скроешь!
Да что скрывать, когда жена?
Пораньше б свадебку всего лишь…

Но мне ль её за то судить?
Известно – дело молодое…
Нет! Не позволю осудить!
А хороша  ж  она собою!

Косища – смоль ниже колен,
А в синем взгляде боль,  усталость…
Враз моё сердце взяла в плен,
Хоть всё равно от страха сжалось…

Я всё с проста… а как она?
Какою ей я показалась?
Она ж взяла да обняла,
 Словно к родной  ко мне прижалась…

Как, говорю, хоть звать тебя?
Она тихонечко – Любаша…
Не оттолкнуть уж от себя
И уж совсем понятно: наша!

Но не тихоня – вовсе нет!
И уж совсем не прилипала!
В глазах какой-то чудный свет
И любит Мишу! Разве мало?

Мне так легко со всех сторон!
Хожу, смеюсь всё без причины!
Как, выбирая, выбрал он?
Такая редкость для мужчины!

Такому взгляду не поверить?
Предосудительность и грех!
И я раскрыла настежь двери,
Признала дочкою при всех!

Она с улыбкою несмелой
«Мама» в ответ произнесла…
Я никогда не пожалела –
Роднее родного была!

С души о нём тревога спала:
Не пропадёт с такой женой!
Сама на свадьбе величала,
Давний обет нарушив свой!

Потом уехали,  конечно.
В осень Валюшка родилась.
И всё по-доброму, сердечно
Пошло-поехало у нас!

Коль нужно что, то в миг примчатся,
Как и положено в семье!
Жаль, часто не могли встречаться –
У них работа, трудно мне…

Но каждый, каждый год бывали:
Скуратово не дальний путь!
Нельзя сказать, что забывали,
Нет! Невозможно упрекнуть!
****   *****   ****   *****
Вот тут бы  точку и поставить,
Нехитрый завершив рассказ,
Но много  есть чего добавить,
Что ушло в сторону от глаз!

Всё прочитав, возможно ль видеть
Какой же Варенька была?
Горда, серьёзна – не обидеть!
А сколько мужества – скала!

И всё молчком! Чтоб поделиться?!
Косищи в руку до земли!
Остригли( в 73) в больнице –
Так в длину гроба не вошли!

Гордячкой на деревне звали:
Не разбежится, ровный шаг…
Но вот была ль такой? Едва ли –
Всё дело в косах, в волосах!

Тяжёлой, толстою косою
Словно увенчана глава!
Сейчас в смущенье я, не скрою:
Как промывать её могла?

Шампуней не было в помине,
Вода «из стенки» не текла…
Как управлялась она с ними?
Не откромсала, сберегла!

Пред мужем голову склонила.
Поскольку понял и простил…
Но уважала, не любила…
А он? Он всё-таки любил!

Случалось,  подопьёт маленько
И ну ругаться, ну грозить…
Потом взберётся на скамейку.
Чтоб дотянуться, отлупить…

Она стоит пред ним степенно
И получает тумаки…
Всё без слезиночки, смиренно…
Если ж удары нелегки,

Уж если сильно разойдётся –
Словно дитя к груди прижмёт.
С ним на руках в избе пройдётся,
Качая, ждёт, пока уснёт…

В деревне так и проживала,
На ней по дому все дела…
Крестьянский труд не прерывала.
Скидки на возраст не брала…

Отец частенько вспоминал:
Картошку осенью копали
И каждый в свой мешок ссыпал.
На погреб сообща таскали.

Тань, подними! Миш, подними!
Мешок на горб легко... хвалились…
И вдруг она: детки мои!
Как же вы слабы уродились!

Как век вам будет доживать,
Когда уже сейчас шатает?
Как и не я вам родна мать…
И два мешка зараз хватает

Прямо под мышки. Как кульки,
Да и пошла. Не покачнулась.
Да не по тропке – напрямки
И хоть бы раз за что запнулась…

А мы стоим раскрывши рот –
Сами не хилы, но пред нею…
И нынче оторопь берёт!
Не увидал бы – не поверил!

Любовью к сыну сердце билось.
Себя ему всю отдала!
Ох, как же им она гордилась!
Сколько тревог пережила!

И молча всё, не сожалея!
Вся растворилась в нём одном!
Меня равняли часто с нею…
Но схожесть видится с трудом…

Больше в отца, чем в мать, конечно,
Но от Варвары далека…
Жаль, что так время скоротечно –
Могла б другою быть строка!

Чтобы болела - не слыхали!
И жить  бы далее за сто…
Но разве ждём беды? Едва ли!
На крыше сено сохло. Стог!

Она его и ворошила!
Семьдесят третий шёл годок…
Не в первый раз оно так было,
Но видно подошёл тот срок…

Не знала как и оступилась,
Может, запнулась об чего?
Не устояла – вниз свалилась
И всё – не помнит ничего…

За фельдшерицей побежали.
Та говорит: тут не спасти!
Моментом лошадь запрягали,
Чтоб в город, в Тулу отвезти!

Очнулася уже в палате
На койке. Коек много – ряд!
Медсёстры, доктора в халате,
Все чистотой так и горят…

Потом уж будто лучше стало,
Будто совсем уж поднялась…
Скорее б в Лучки! Всё мечтала…
Но что зависит тут от нас?

Знать не дано когда родиться
И у кого не выбирать…
Что по всей жизни приключится,
Где доведётся умирать…

То воспаленье прицепилось,
Желтуха, корь, потом отит…
Откуда вдруг, скажи на милость?
Вчера вставала – всё, лежит…

Её по осени не стало…
Было по-летнему тепло…
Ужасно стыдно знаю мало!
О память бьюсь, как о стекло…

Что-то ещё должна добавить…
О чём забыла рассказать?
Быть может, что-нибудь подправить?
Что можно, обобщив, сказать?

Сильна физически, духовно,
По-русски очень хороша!
Познала ль счастье? Безусловно!
Но сколько вынесла душа…