Бабочка

Внук жил со стариками в деревне – мама  работала в Москве, жила на квартире, снимая комнату с подругой – сыну комнаты свободной не было. Тогда и решено было на семейном совете: в деревне такие же знания получит сын в школе и бабушке с дедушкой  где поможет – не молодеют они год от года.
С деревенскими мальчишками быстро сдружился – благо, что часто навещал с родителями стариков, был со многими знаком.
          Сначала в новой школе ему не понравилось – все не так, как в Москве, где он успел проучиться пять лет. Там классы – по двадцать пять-тридцать  человек, а здесь два-три – и весь класс. Ему еще повезло, что влился в самый большой  в школе  – пять учеников. А то и один ученик учится – и тоже класс.
И свои плюсы есть – объясняет учитель лично тебе тему столько, чтобы ты понял. Но уж если ты не готов, не выучил по какой-то причине  уроки – об этом сразу учителю известно становится. Двойки бесконечно ставить не будут, разумеется, но выучить заставят все равно. Так и промучился четверть целую – то учил, то заставляли.
Было желание забрать документы и вернуться в прежнюю школу, да разве от него это сейчас зависело? Понимал: маме трудно, много работать приходилось, за квартиру платить, а тут его капризы.
Переборол себя, остался учиться в этой школе. А потом втянулся, привык, и ему даже стало нравиться здесь -  за каждого ученика болеют душой учителя;  и говорить не нужно, если ты сегодня по уважительной причине не подготовился – все уже известно. Но и не соврешь лишний раз.
          В свободное от занятий время с другом гуляли – к  реке Зуше спускались, летом купались. Красиво. И, правда, там, в Москве, ведь нет таких удивительных мест. А воздух какой! А природа!
      Возвращаясь как-то с прогулки, спугнул бабочку. Слетела она с цветка, кружится, место подыскивает, сесть пытается. Красивая бабочка. Поймал без особого труда, в ладошку зажал, зачем-то домой принес.
           - Засушить тебя, что ли?
Поискал глазами, нашел иголку тоненькую, прикрепил, недолго думая, бабочку к ковру.
 Решил подождать с недельку, потом в коробочку ее, или, еще лучше, в сервант на видное место – пусть любуются мама да старики.
           Любил их он, дедушку с бабушкой. Так вышло, что отец его – сын их – умер от тяжелой неизлечимой болезни. Оставшись с мамой в пустой московской квартире, переживал мальчишка такую несправедливость. А когда в деревню приезжал – видел, как  горюют старики, но изо всех сил стараются не показать внуку, поддержать его – рано горе познал ребенок.
Теперь прошло два года, боль от потери близкого человека притупилась, но не прошла. Живя в доме стариков, мальчишка научился понимать их с полуслова, помогал, поддерживал – он был теперь их опорой на старости лет. Радовал стариков: внимательный, заботливый, рано повзрослевший… А как на отца похож!
           - Вот высушу бабочку – пусть бабушка на видное место поставит и любуется – красивая ведь.
  Бабушка действительно обратила внимание на бабочку. В этот день в город она ездила – внуку купить решила сладостей к чаю, учебник нужный посмотреть.
  Бабочку она заметила, проходя по залу, и удивилась:
           - Моль. Странно, откуда взялась? Да крупная!
Ничего подходящего под рукой, как назло, не оказалось, и она решила прихлопнуть ее ладошкой, а то еще улетит – лови потом.
Иголка прошла насквозь, причинив ей ужасную боль. Не сразу женщина сообразила, что бабочка была кем-то прикреплена к ковру иголкой.
           К врачу пришлось обращаться не один раз – рука опухла и очень болела.
           Переживал  внук:
           - Ну, зачем мне понадобилась эта бабочка? Порхала с цветка на цветок – разве нельзя было просто любоваться ею?
Уже поздней осенью, идя из школы, заметил мокрую и грязную невзрачную бабочку (дождик шел всю ночь, вот и промокла она). Положил осторожно в ладошку, подул на нее, пытаясь согреть. Взять домой не решился – чем она питается -  не знал. Да и не выживет дома – пусть остается здесь. ( Он ни за что теперь не станет засушивать насекомых!).
 Устроив бабочку в глубине кустарника подальше от дороги, поднялся и зашагал домой. Там его ждала бабушка, перед которой он был так виноват. Не понимал он, как мог живое существо прикрепить к ковру, обрекая на мучительную смерть. А еще он знал, что больше никогда не огорчит стариков – много они страдали в этой жизни.