Иванов день

Луна, ехидно улыбаясь,
Возникла в дырке облаков,
Лучами бледными пытаясь
Насыпать в речку пятаков.
Кикимор хор весьма нестройный
Плывёт над кочками болот
И Бармалей, мужик запойный,
Опять Ягу метлою бьёт.
 Обгрызли ножки у избушки
Голодные как волки псы,
Закуковали как кукушки
Давно стоявшие часы.
Русалка, первая красотка,
И не поймёшь, откуда прыть,
Почти ведро палёной водки
Все ж умудрилась раздобыть.
Закуски, водки не жалея,
И прелесть девичью свою,
Зовёт скорей к себе Кощея:
«Беги живей, пока даю…»
Русалка хвостиком виляя,
На брудершафт пьёт с лешаком,
И нимфа, пьяная такая,
Сидит на ветке босиком.
А побелевшие вороны
Кощея в задницу клюют
Под звуки марша Мендельсона
Ни капли выпить не дают…
Кощей обиделся, конечно,
И Бармалея в ухо – хрясь!
«Но это ведь бесчеловечно!»
Пищала Ягушка, смеясь.
Луна, стыдясь, закрыла очи,
И потемнело все вокруг,
И тут же под покровом ночи
Под нимфою сломали сук.
Русалке кофточку порвали,
Кикиморам разбили нос,
И лешачихе надавали,
Что не давала мять покос.