У меня дифтерия

Однажды зимой я слегка заболела.  Обычная ангина, как у всех.  В общем,  я в этом ни капли не сомневалась,  продолжая ходить в бассейн и вообще вести нормальную полноценную жизнь.  Через пару дней всю гортань затянуло твёрдой белой плёнкой,  и вид становился не для поэзии.  Я расковыряла горло чайной ложкой, подумала и позвонила подруге Наташе  -  врачу-невропатологу.  Дома её не оказалось.  Дома была сестра подруги, будущий педиатр.  Я спокойно поделилась с ней видом необычного горла,  та посоветовала – «Дуть в поликлинику» и в воздухе повисла вопросительная дифтерия.
Дифтерия!  Это было уже серьёзнее.  Конечно, у меня дифтерия! Разве оставались какие-то сомнения? Я померила температуру – 36/6,  пощупала голову – не болит!  Вдобавок ко всему хотелось есть!  Это обстоятельство успокоило,  но в тот момент, когда я открыла дверцу холодильника,   зазвонил телефон. 
    - Ненормааааальная! – разрывалась Наташа! – почему ты дома?
    - Наташа! Что случилось? – испугалась я, -  Пациенты трудные?
    - Какие пациенты!! Мне только что позвонила Нина! У тебя дифтерия! К врачу! Срооочно!
    - К какому?
    - К лору, терапевту на крайний случай.
Я никогда не слышала Наташу «такой»  и из уважения к профессии
поплелась в поликлинику.  Было уже шесть часов, и очевидно, что если сяду есть, то к врачу сегодня не попаду.
Поликлиника, к моему удивлению, ещё работала.
Через пять минут я бодро шагнула в душный кабинет, села на стул и, улыбнувшись для храбрости, выпалила:
    - Доктор, Вы только не волнуйтесь….
Полная добродушная женщина с узлом волос на затылке побледнела. Я выдержала паузу и торжественно закончила:
    - У меня дифтерия! 
Врач-терапевт  правой рукой открыла верхний ящик стола, достала платок и высморкалась. Наступила тишина.
Врач-терапевт  неуверенно встала,  подошла к окну и распахнула его, потом также неуверенно подошла к столу, левой рукой открыла нижний ящик стола и вытащила чайную ложку.
    - А Вы, собственно, почему так в этом уверены? -  с надеждой спросила она.
    - А вот посмотрите.
Я широко открыла рот.
Врач слегка заглянула туда, потом осторожно засунула ложку, придавила язык…
    - Действительно…странное горло…
    - А почему Вы к терапевту пришли?
    - А к кому  я должна была идти?
    - К лору!
    - К лору очередь с утра занимать надо.
    - Ладно. Ждите!
Она быстро вышла и прикрыла дверь.
    - А можно посмотреть? – медсестра, которая сидела с другой стороны стола и что-то писала в тетради,   необычайно оживилась.
    - Смотрите,  – равнодушно сказала я:  голод нарастал.
 Медсестра взяла ту же ложку, я снова вынужденно открыла рот, медсестра прижала ложкой язык и просияла:
    -Ага!
  - А вы не боитесь заразиться? – полюбопытствовала я.
    - А я уже чем только не болела! – ответила медсестра.
    - Вот она!
В комнату вошли трое.  Та, которая уже меня осмотрела,  и с ней ещё двое.
    - Интересное горло,  – сказала вторая врач. 
    - Очень интересное горло,  – кивнул третий врач. 
Первая врач посмотрела на них,  потом на меня и постановила:
   - Я вызываю неотложку!
    - Неотложку? Да Вы что!  Нет у меня никакой дифтерии, и температуры нет, я есть хочу – завопила я,  но было поздно. 
    - У меня сегодня уже вторая скорая, - с гордостью поделилась первая врач с коллегами.
    - А у меня вчера инфаркт был – радостно сказала вторая врач. 
    - Аллё,  дежурная,  Вас беспокоит пятая поликлиника……

Я нервно ходила по коридору  и замышляла побег.  Удерживала совесть. Я от голода всегда злею и плохо соображаю. Врач-терапевт периодически  выглядывала в коридор и участливо спрашивала:
   - Вам не плохо?
   - Нет! Мне отлично! – отвечала я и мысленно прикладывала к Наташе эпитеты.
Скорая помощь  приехала через 2 часа.  В поликлинике к тому моменту кроме меня осталось двое  живых существ: сторож и  врач-терапевт, которая с гордостью пообещала, что не оставит трудную пациентку в беде. Когда, наконец, в двери поликлиники вошли двое санитаров – я повеселела:  они были одинакового роста,  оба темноволосые, с одинаковым трудноугадываемым выражением на лицах,  прямо как «двое из ларца одинаковых с лица» Я  ляпнула:
    - Здравствуйте, товарищи-участники! (я тогда песнями Визбора увлекалась).
Санитары замерли на пороге, цокнули подошвами сапог и уставились на меня в недоумении.
Стало неловко.  Врач-терапевт с достоинством встала и протянула санитарам направление.  Они ещё раз взглянули на меня,   пожали плечами и вышли. Я  поплелась следом. А когда садилась «за решётку»,  то заметила в руках одного из них глазированный сырок,  который он разворачивал! Боже!
- Поделитесь,  братья, - хотелось крикнуть мне в темноту, но природная стеснительность одержала верх.
Целую вечность я думала о глазированных сырках. Шоколадных и ванильных, с вареньем и сгущённым молоком, с маком, с холестерином и без,  и  так любила их,  так любила! А скорая всё ехала, встревала в пробки и  буксовала в снегу. 

- У меня нет дифтерии! – это первое,  что я сказала врачу-инфекционисту при очном знакомстве. 
- Конечно, нет!
Она оказалась единственным вменяемым человеком.
- Но заражение крови скоро будет! Вы как ангину лечите?
 - Ну….
- Я вижу.
- Так у меня что – нет дифтерии?

Я шла по улице,  шелестя обёртками от сырков,  – я купила двойную порцию и улыбалась всем встречным.  И даже когда услышала:
- Бахилы – то сними, дура! 
Обернулась и улыбнулась ещё шире. Улыбнулась и пошла,  не снимая бахил.