Другие шесть дней

- Так, - сказал он сам себе, стоя посередине комнаты. - Завтра на работу. Жара. Аха... Футболку запасную? Взял. Носовой платок? Тут. Что еще? - он задумался. - Еду? Осуществил. Вроде все, - он застегнул молнию сумки, повесил ее в прихожей, проверил, включен ли будильник и лег спать.
После трех лет работы ему предложили такую же работу на новом объекте. Честно говоря, единственное, что его прельстило - это деньги, на новой работе, непонятно почему, но платили больше. И он согласился. По слухам, там он должен был быть единственным человеком со стороны, весь остальной коллектив переводился с другого, подлежащего закрытию обьекта. Коллектив был женский, он знал это, а начальником был мужчина.
- Обабился уже давно, - сказал он сам себе, лежа в темноте. - Ну да ничего... Будем меньше болтать и все... И знать, что он и будет главным сплетником... Дите, не умеющее держать головку... - усмехнулся он. Так он называл тех, кто не имел собственного мнения и действовал по чужой указке. - Все, пора спать... Спокойной ночи! - пожелал он сам себе, сам же себя и поблагодарил, перевернулся на другой бок и уснул.
На смену он приехал минут за пятнадцать. Во-первых, он терпеть не мог тех, кто приходил на работу минута в минуту, потому что знал, с каким нетерпением ждут конца смены. А во-вторых, приходя раньше, у него было время спокойно переодеться и расписаться во всех журналах. Поэтому он всегда старался соблюсти это правило пятнадцати минут.
Поставив машину на стоянку, он тяжело вздохнул, потом усмехнулся. Несмотря на то, что работа ему была знакома до тонкости, он все равно волновался. Его беспокоило, сможет ли он влиться в новый коллектив, не давала покоя мысль то, как его примут.
- Ладно, - вздохнул он. - Примут... Прорвемся, - с этими словами он вылез из машины, пересек двор и вошел внутрь.
- С добрым утром! - улыбнулся он двум женщинам с усталыми лицами. Неудивительно, ведь они провели бессонную ночь. Правда, появление новой смены, тем более, незнакомого человека придало им сил - женское любопытство - вещь непобедимая. Поэтому они с улыбкой поздоровались с ним. Он же кратко узнал, как их дела и тут же прошел в раздевалку. Он не хотел затягивать разговор, к тому же, он просто давал им возможность обменяться первыми впечатлениями от увиденного. Впрочем, ему на это было плевать. Он прекрасно знал и то, что его уже рассмотрели с ног до головы, углядели все недостатки, и то, что о нем уже рассказаны все небылицы. Теперь он просто переодевался, усмехаясь при мысли о том, что в соседней комнате все эти слухи и небылицы пересказываются вновь, но уже с более свежими подробностями. Его это не злило, скорее, забавляло.
- Ну и молодцы, раз умеют, - произнес он свою любимую присказку. - Пусть потешатся, хоть какое развлечение...
Через минуту он вышел к ним вновь - уже переодевшись - принимать смену. Расспросив коллегу по существу, он быстро расписался в журналах.
- Девушка, а с кем я буду работать? - спросил он.
- С очень красивой девушкой тебя оставляем, - ответила одна.
- К тому же, незамужней! Так что смотри, не обижай ее! Держи себя в руках, она у нас одна! - обе рассмеялись, он тоже улыбнулся.
- Ну раз так, то буду держать себя в руках, - ответил он и направился к выходу - было пора работать.
День выдался жарким, причем, во всех смыслах. Зайти перекусить, а заодно сменить мокрую от пота футболку он смог только после полудня. Негодуя на то, что умудрился выбрать футболку такого цвета, который показывал малейшее мокрое пятно, он зашел в комнату.
- Уф! - отдулся он. - Ну и жара, с ума можно сойти! Здравствуйте! - тут же улыбнулся он девушке лет тридцати, сидевшей за столом.
- Боже, да вы весь мокрый! - воскликнула она. - Здравствуйте!
В ней не было ничего особенного. Секс-бомбой она точно не была. Русые, чуть подкрученные волосы до плеч - такие, какие есть у миллионов женщин. Высокий, широкий лоб прикрывала челка. Из-под тонких, четких бровей на него смотрели зеленовато-карие глаза. Прямой тонкий нос и небольшой рот завершали картину. Нет, она была не из тех женщин, при виде которых у мужчин перехватывает дыхание. К тому же она была худенькой. Не было этих псевдогрудей, от которых так млеют мальчики, так и не ставшие мужчинами, не было роскошных бедер и ягодиц - зрелище, по правде говоря, скорее пугающее, чем возбуждающее, ибо кого могут взволновать слоновьи ноги и носорожьи зады? Она была обычной. Обычной, взлохмаченной жизнью женщиной, с тонкими, натруженными руками и упрямо поджатыми губами - жизнь уже начала лепить из нее стерву. Но... Но он сразу увидел и сразу понял, что ничего еще не вылеплено. Жизнь еще не успела вытравить из ее души доброту и отзывчивость, и не успела заменить их не холодной, нет, а капризной расчетливостью и уверенностью в том, что кто-то другой должен оплачивать ее жизненные счета. В глубине ее глаз еще была маленькая, наивная девочка, верящая в чудеса. Ему, с высоты своих сорока трех лет все это было прекрасно видно. Ведь он уже давно перешагнул тот возраст, когда главным в женщине является длина юбки и глубина декольте. Для него женщина уже стала человеком. Человеком с душой и сердцем. И именно такого человека он в ней и увидел.
- Вы правы, жарко до невозможности, - улыбнулся он. - Хорошо еще я додумался захватить запасную футболку. Сейчас поменяю.
- А эту сразу повесьте просушиться, - подхватила она. - А еще лучше - постирайте ее или хотя бы сполосните.
Он кивнул головой.
- А вы правы, лучше постирать...
Она вышла из-за стола.
- Пойдемте, я вам покажу, где.
Она проводила его в санузел, показала где мыло и все необходимое и ушла. Он с нежностью посмотрел ей вслед, невольно залюбовавшись. Не ее фигурой, нет. Фигура у нее была обычной, а формы - отнюдь не выдающимися. Он смотрел, как она двигается - сильно, быстро и уверенно. В ее теле была ловкость - ловкость сильной и многое умеющей женщины. Плечи у нее были чуть шире бедер, но его это не шокировало - просто он понял, что либо она занималась спортом, либо, что было вернее, ей приходилось много трудиться.
Постирал он быстро.
Выйдя с мокрой футболкой, он вопросительно посмотрел на нее.
- Постирали? - спросила она. - Тогда повесьте, - она обьяснила куда.
Вернувшись, он снова зашел к ней. Ему почему-то хотелось все время быть рядом с ней.
- А вы тут когда и как обедаете? - спросил он.
- Обеда, как такого нет, - улыбнулась она. - Все на бегу.
Он тоже улыбнулся - это было ему хорошо известно. На прежней работе тоже не было понятия обеденного перерыва.
- А вы смогли покушать? - спросил он.
- Ага, - ответила она. - Поела, вернее, побросала еду в желудок, - она улыбнулась с детским озорством. - А вот чаю выпить еще не успела.
- Тогда я пообедаю, - сказал он. - Если, конечно, дадут. Заодно, сделаю чай и вам, хотите?
- Было бы неплохо, - ответила она.
К его счастью, на работе вдруг случился один из тех неожиданных перерывов, когда после невероятной суеты вдруг наступает полное затишье. Поэтому он смог спокойно пообедать, а она - выпить чай. Было видно, что она любопытна и что ей интересен этот новый для нее человек, но она расспрашивала его с присущей только женщинам хитрой деликатностью. Впрочем, не отставал и он.
- Девушки сказали мне, что вы не замужем, и предупредили, чтобы я вас не обижал, - улыбнулся он.
Она хмыкнула.
- Нашлись заступницы.
- Вы на самом деле не замужем? - он стал серьезным.
- Разведена, - ответила она сухо. - Мать-одиночка я.
Он поднял брови.
- И кто у вас?
- Дочь.
- Ух ты, здорово! И сколько лет человеку?
- Этой осенью пойдем в школу, - ее голос стал озабоченно-нежным.
Он кивнул.
- Да, начнутся хлопоты, могу себе представить...
Вопреки его ожиданиям, она не согласилась.
- Нет, она у меня молодец, самостоятельная и не капризная. Мечтает пойти в школу, даже попросила показать где она, говорит, научусь, буду ходить сама.
- Вряд ли вы позволите ей такое. Не ровен час...
- Придется ей позволить, - ответила она спокойно. - Не станет же она пропускать школу каждый раз, когда я буду на работе. Да и я не смогу ее туда отводить в седьмом часу. Тем более, забрать ее обратно вообще никак не получится.
Он удивленно посмотрел на нее.
- А попросить кого-нибудь? Родных, бабушек-дедушек...
Она отрицательно покачала головой.
- Я не местная и тут кроме дочери у меня никого нет. А со стороны мужа я ни с кем не общаюсь, - в ее голосе прозвучала странная гордость, но он не стал углубляться в эту тему. Впрочем, она продолжила ее сама.
- Вот и пришлось научить ее всему. Она ведь и сейчас одна.
- Как?
- Вот так... Оставить ее не с кем, сюда ее я беру очень редко, да и то ночью только... Готовлю ей бутерброды, соки, йогурты, конфеты... Каждый раз строго-настрого запрещаю разжигать огонь, закрываю газ, прячу спички... Купила ей мобильный телефон, научила пользоваться, долго обьясняла, что когда одна - нельзя открывать дверь, выходить на балкон... Хорошо, что она послушная и тихая, сидит себе, рисует... Или мультики смотрит...
Он сидел и мрачно смотрел в окно.
- Но у вас все равно душа не на месте...
Она грустно улыбнулась.
- Да откуда ей на месте быть... Вот и звоню все время. Она даже злится иногда, - она улыбнулась.
- Маленькая ведь еще, - поддержал он.
- А у вас есть дети? - спросила она.
Ему всегда казалось, что он уже привык к этому вопросу. И каждый раз он убеждался, что это не так, потому что каждый раз, слыша это, он чувствовал неудобство и смущение. Так было и сейчас.
- Нет, - стараясь быть спокойным, ответил он. После такого ответа всегда следовал вопрос почему, и это его бесило - как будто он мог знать, почему! И всегда он не знал, что ответить, мучительно отшучивался или просто зло пожимал плечами. Вот и сейчас он с напряжением ждал, что она тоже поинтересуется, чего же это у него нет детей.
- Может, вам повезло, - проговорила она тихо, но его так поразили ее слова, что он удивленно поднял голову.
- Кто знает, везение это, или нет... - ответил он через мгновение. - Если бы знать...
- Да, вы правы, - задумчиво ответила она. - Если бы знать, что нас ждет.
- А может, и не надо нам этого знать, - не ей, а скорее своим мыслям ответил он.
Она хотела что-то сказать, но их отвлек шум машины - затишье кончилось. Через минуту оба были уже по горло в работе, которой оказалось столько, что до конца смены они так и не смогли даже перекинуться словом. Но он почему-то не смог уехать, не попрощавшись с ней, хотя его сменщица пришла раньше. Стоя у машины он со странным волнением ждал, когда же она выйдет. Наконец она вышла - в джинсах и клетчатой рубашке навыпуск - вот тут у него перехватило дыхание и он залюбовался ею. Она же, увидеы его, с улыбкой помахала рукой и скрылась за углом. А он с глупой улыбкой и с каким-то теплом в душе сел в машину и только заведя ее, хлопнул себя по лбу.
- Надо было подвезти ее, бар-ран! - выругал он себя и поспешно тронулся. Но было уже поздно - девушка успела уехать.
- В следующий раз обязательно подвезу! - дал он сам себе слово. - Я должен ее подвезти!
На следующий день они были в ночную смену. Перед работой он долго стоял под душем, потом очень тщательно побрился и долго выбирал футболку.
- Прихорашиваешься, паразит, - улыбнулся он своему отражению в зеркале. - Влюбился, да? Ну-ну...
Несмотря на всю едкость этих слов, на работу он приехал не на пятнадцать, а на двадцать минут раньше, чему на работе, естественно, очень обрадовались. Женщина, которую он сменил, со всех ног бросилась переодеваться, а через пять минут ее уже не было. Но он даже не посмотрел на нее. Зайдя в курилку, он с нетерпением ждал, не сводя глаз с ворот. И вот она появилась - в черных просторных брюках и белой блузке. Глубоко вздохнув и забыв про сигарету, тлевшую у него в руке, он не отрываясь смотрел на нее. Ему показалось, что у него в душе вдруг стало светло. Замерев, он смотрел, как она идет к зданию - наверное, еще ни одна женщина не удостаивалась такого внимательного и жадного взгляда.
Он вышел, когда она подошла к двери.
- Привет! - он поднял вверх руку.
- Привет! - звонко ответила она и улыбнувшись, помахала ему рукой. - Как дела?
- Хорошо, - обрадованно ответил он. - А у вас?
- Слава Богу, все нормально! - она улыбнулась снова и скрылась за дверью.
Несмотря на вечер, работы вновь было очень много. Но как только двор опустел, он услышал свое имя - Фаэль - так звали девушку - вызывала его по громкой связи, приглашая войти.
- Что случилось? - спросил он, войдя.
Девушка была немного смущена.
- Послушайте, у меня к вам просьба... Вы не могли бы привести сюда Ийку?
Он сразу понял, что Ийка - ее дочь. А еще он был так рад оказаться ей хоть чем-то полезным, так рад и так готов сделать для что-нибудь, что без расспросов кивнул головой.
- Конечно! Где она?
Она подошла к окну.
- За воротами, слева, во дворе есть детская площадка. Она там. Я ей сейчас позвоню, вы только посмотрите, как она дорогу переходить будет, хорошо?
Он кивнул.
- Без проблем. Как я ее узнаю?
- Она в желтом платье.
- Хорошо. Я пошел.
Выйдя за ворота, он увидел, как из-за соседнего дома вышла девочка в желтом платьице. Небольшого роста, тоненькая, чистенькая и опрятная, она шла по тротуару с такой трогательной серьезностью, что он невольно улыбнулся. Всего на миг ему на память пришла другая девочка, но это принесло ему столько боли, что он глухо застонал.
На его счастье, девочка уже подошла к пешеходному переходу. Он же быстро перешел дорогу и остановился рядом с ней.
- Привет! Ты Ийка? Меня послала твоя мама.
Девочка внимательно посмотрела на него.
- Здравствуйте. Да, моя мам работает там, - она махнула рукой на ворота.
Он улыбнулся.
- Тогда пошли?
- Пошли.
Когда они вернулись, Фаэль встретила их с улыбкой.
- Когда беру ее с собой, всегда сначала провожу разведку. А то можно нарваться на начальство, а оно такого не любит. Да и тут не всем можно доверять.
Он улыбнулся.
- Понимаю.
Девушка посмотрела на него с благодарностью.
- Спасибо вам!
- Да не за что, что вы... - он посмотрел на нее серьезно. - Фаэль, а давайте на ты...
Она мило улыбнулась.
- Давай!
Она повернулась к дочери.
- Давай, садись сюда, - она достала пакет и вытащила альбом и карандаши. - На, рисуй.
Девочка молча уселась за стол и раскрыла альбом. Заметив, что там уже есть рисунки, он подошел к девочке.
- Покажи мне свои рисунки, пожалуйста!
Девочка растерянно посмотрела на мать. Та с улыбкой кивнула.
- Покажи дяде.
Он молча и внимательно листал страницы, рассматривая рисунки. Если честно, он был удивлен - рисунки были хороши, даже очень хороши, настолько хороши, что не верилось, что такое мог нарисовать ребенок.
- Кто ее научил? - только и смог он спросить.
Фаэль внимательно смотрела на него.
- Сама удивляюсь. Потому как никто не учил, сама рисует.
- М-да... Нет слов...
И снова до глубокого вечера они работали. Лишь около полуночи он смог зайти к ним. Фаэль уже уложила девочку, но та не спала, а тихо лежала и смотрела на них.
- А чего не спим? - шутливо спросил он.
Девушка, занятая сменным отчетом, даже не подняла голову.
- Обожает сказки на ночь... Не засыпает без них... А мне пока некогда.
Он улыбнулся.
- А давай я расскажу.
Она наконец подняла голову и он, увидев ее глаза, почувствовал давно забытое тепло в груди.
- А ты знаешь? Предупреждаю, мы привередливые, и если сказка не понравится, то, скорее всего, прервем. И точно не уснем.
Он вдруг понял, какую сказку расскажет. Тихо подойдя к девочке, он сел рядом с ней на стул.
- Я постараюсь, - сказал он тихо и отрешенно. Потом с улыбкой посмотрел на ребенка.
- Ну что, Ийка, будешь слушать?
Девочка кивнула. Он с улыбкой посмотрел на нее, потом оглянулся на Фаэль. Та сидела спиной к ним, склонившись над бумагами. Он снова улыбнулся, прекрасно понимая, кто тут будет самым внимательным слушателем. Он наклонился к девочке.
- Тогда слушай. Итак, жил да был на свете маленький мальчик...
За окном стояла тишина. В комнате же тихо гудели компьютеры да звучал его голос. Девочка давно заснула, но он все продолжал рассказывать. Только не сказку. Он рассказывал про свою жизнь - так, будто переживал ее заново, спокойным и тихим голосом - так, чтобы не разбудить Ийку. Но с самого начала эта будто бы сказка предназначалась не ей, а ее матери. Изредка он оборачивался и бросал взгляд на ее худенькие плечи и склоненную над кипой бумаг голову. Он уже давно понял, что дела давно сделаны и она просто слушает - слушает замерев, внимательно, не шелохнувшись. Он знал, что она запомнит каждое слово, поэтому подбирал их очень тщательно, но в то же время, ничего не утаивал. И видя эти замеревшие плечи, он вдохновлялся и говорил, говорил, говорил...
Когда он закончил, небо уже светлело, занимался рассвет.
- Кажется, уснула, - произнес он тихо. - Надо пойти покурить... Давно так долго не говорил.
Девушка тоже подняла голову и посмотрела на него странным взглядом. Но ничего не сказала. У него тоже хватило ума ни о чем не спрашивать, он просто тихо вышел из комнаты.
Когда их смена закончилась, она посмотрела в зеркало.
- После ночной смены человек вообще ужасен... - усмехнулась она.
Он подошел, встал за ней и посмотрел на свое отражение. В зеркале стояла хрупкая девушка с усталым, но все равно милым лицом, а позади нее стоял чуть ли не два раза крупнее ее мужчина с проросшей щетиной и обветренным лицом.
- Про тебя ничего не могу сказать, а вот я на самом деле ужас, - улыбнулся он.
- Да ладно, - ответила она. - Я хуже намного!
- И где ты хуже?
- Да везде! - она улыбнулась ему в зеркале, а он стоял и дышал ароматом ее волос, ее тела и внутри у него все буквально клокотало и взрывалось от радости, восхищения и возбуждения. Он понял, что навсегда запомнит вот этот миг и вот это отражение в зеркале - их отражение. Вдруг он поймал себя на мысли, что смотрит не на себя, не на нее - он смотрел именно на них обоих - на эту девушку и стоящего за ней себя. Почувствовав это, он посмотрел на девушку - посмотрел в ее глаза в зеркале - посмотрел так внимательно, будто проник ей в душу и овладел ею полностью - от этого чувства его глаза стали безумными. Она же вдруг смутившись опустила взгляд и неловко отошла от зеркала.
- Давай я вас подвезу? - спросил он, удивляясь своей робости и страшно волнуясь. Он боялся, что она откажет - очень боялся, до дрожи.
И он чуть не закричал от восторга, когда она кивнула головой.
- Я сама хотела тебя попросить, да стеснялась...
От радости он готов был прыгать.
- Почему стеснялась?
Она пожала плечами.
- Но ты ведь тоже устал... И тоже хочешь поскорее приехать домой, хочешь отдохнуть... Неудобно просить тебя везти нас к черту на рога...
Вместо ответа он открыл дверь машины.
- Айдате, садитесь!
По пути домой он радостно улыбаясь, вспоминал, как она сидела рядом с ним, как он чувствовал ее рядом, вспоминал, как украдкой рассматривал ее коленки, как трогательно она держала чуткими, длинными пальцами сумочку и пел во все горло... А когда вспоминал, как видел в зеркале Ийку на заднем сиденье, видел, как она смотрит в окно - задумчиво и отрешенно - ему хотелось не только петь, но и сигналить. Просто ему хотелось, чтобы о его радости и счастье знал весь мир.
И только дома он загрустил - он вспомнил, что не увидится с Фаэль целых три дня, пока они будут отдыхать...
- Влюбился... - грустно сказал он, сидя на кухне. - Влюбился, как пятнадцатилетний мальчишка... Вот уж действительно - седина в бороду, бес в ребро...
Он окинул взглядом комнату и вдруг начал представлять ее, будто она была здесь. Задумчиво улыбаясь, он представлял, как она ходит, достает посуду, что-то готовит, убирает. Затем он представил, как она выходит в другую комнату - он даже вышел за ней следом, чтобы мираж не рассеялся.
Побродив так по всему дому, он вернулся на кухню, отхлебнул чай и с улыбкой подвел грустный итог.
- Да... Крыша у тебя, мой друг, сьехала капитально...
На следующий день, около девяти вечера, он удобно устроился на диване, собираясь смотреть новости.
- Интересно, что делает Фаэль? - улыбаясь сказал он - он помнил - как-то она обмолвилась, что не любит сериалы и прочую дребедень вроде подставных ток-шоу с нанятыми героями, а смотрит только новости. Представив, как она сейчас, наверное, тоже сидит перед телевизором, он счастливо вздохнул.
- Давай будем смотреть вместе... - прошептал он тихо.
В этот момент зазвонил телефон.
- Блин... - прорычал он, с неудовольствием потянувшись за мобильником. - Иду!
- Ну и кто это? - спросил он, с удивлением и раздражением глядя на незнакомый номер. В другое время он бы просто не ответил, но это могли звонить с работы. - Блин...
- Алло?
- Привет! - раздался в трубке звонкий голос. - Это Фаэль, - ему показалось, что мир на мгновение перевернулся. - Слушай, прости пожалуйста, что так поздно звоню, не разбудила?
- Нет, все в порядке, - только и смог вымолвить он.
- У меня к тебе просьба, - чувствовалось, что ей неловко, поэтому он решил ей помочь:
- Что случилось, Фаэль?
- Понимаешь, надо компьютер собрать. Я купила, вот только привезли, а я, когда увидела эти коробки, поняла, что не смогу. А Ийка хочет... Она целый день ждала... Ты бы не смог нам помочь? - в ее голосе была мольба. - Конечно, если можешь...
- Конечно могу, Фаэль, - ответил он, задыхаясь от радости. - Буду через полчаса.
- Спасибо!
Он снова пел всю дорогу... И улыбался - он был счастлив.
Фаэль и Ийка жилив скромной однокомнатной квартире. Войдя, он только мельком окинул взглядом прихожую, немного расстроившись от скромности отделки и обстановки. Эта была та скромность, которая граничит либо с бедностью, либо с безделием и леностью, но в последних хозяйку упрекнуть было невозможно, так как везде царили уют и идеальная чистота. Правда, осмотром квартиры она занимался очень недолго - ровно столько, сколько не видел ее. А увидев, тут же позабыл обо всем остальном.
Фаэль была в очаровательно трогательном, таком родном домашнем халате до пят. Волосы, на работе уложенные, были собраны в непритязательный пучок на затылке - у него радостно замерло сердце - с этим пучком, в своем голубом халате она показалась ему настолько родной, своей, будто он знал ее всю жизнь. Но он смог сдержать удивленную улыбку, когда из комнаты вышла Ийка. Она была точь в точь в таком же халате. Увидев его недоумение, она рассмеялась.
- Не удивляйся, я их сама сшила. Давай, проходи.
Пока он входил в комнату, она успела извиниться раз двадцать - за беспокойство, за бардак, за эту неряху Ийку, которая мало того, что несмотря на все просьбы, продолжает разбрасывать вещи по всей комнате, так еще и дядю вот пришлось побеспокоить среди ночи, не могла подождать со своим компьютером до завтра. При этом сама девочка спокойно стояла рядом, не обращая никакого внимания на ее слова. Он же не останавливаясь успокаивал ее, убеждая, что ничего и не поздно, время по сути детское, видишь, за окном светло совсем, и бардака нет, напротив, я еще такого уюта и порядка не видел, и Ийка молодец, а компьютер - тык мы его мигом...
В общем, гомон стих только тогда, когда он подошел к коробкам и попросил нож, чтобы разрезать упаковку...
Ему приходилось вот так возиться с десятками компьютеров. Но еще ни разу он не делал этого с таким удовольствием. Фаэль все время крутилась рядом, стараясь помочь, а у него каждый раз все темнело перед глазами, когда их руки нечаянно касались друг друга и он чувствовал эту тонкую, такую нежную и теплую кожу. В такие моменты он испытывал такое, что невольно опускал глаза - он не хотел, чтобы она видела, какой огонь горит в его глазах - ему было неудобно.
Через полчаса все было готово. Компьютер работал, через сканер были загружены несколько фотографий, принтер их послушно распечатал, а ксерокс сделал их копии.
- Ну вот и все, - улыбнулся он. - Все готово.
Мать и дочь радостно улыбнулись, девочка тут же завладела мышкой, на экране замелькали карты. Потом она принесла ему диск с игрой, после установки которой остальной мир перестал для нее существовать.
- Спасибо тебе, - нежно сказала она.
- Да не за что, Фаэль, - улыбнулся он. - Пустяки же.
- Хочешь чаю? - улыбнулась она.
- Не откажусь.
- Тебе какой? - спросила она, когда они прошли на кухню.
- Если можно, холодный. Не могу горячий пить.
Она удивленно посмотрела на него.
- Что, совсем холодный?
- Да.
- А с чем пить будешь?
Он смущенно улыбнулся.
- Если ты не против, то с тобой...
Она посмотрела на него.
- Вообще-то, после шести я не кушаю, но так и быть, выпью за компанию.
- Уютно у тебя, - сказал он после некоторого молчания. У него было странное чувство - он не мог разобрать - то ли он настолько оробел, что не мог найти слов, то ли эта женщина, сидящая напротив, была ему так близка, что можно было просто наслаждаться ее присутствием - без всяких разговоров.
- Спасибо, конечно, но квартира не моя, - ответила Фаэль. - Я ее снимаю.
Он удивленно посмотрел на нее поверх чашки.
- Снимаешь?
- Да.
- Как?
Она пожала плечами.
- После развода сняла.
Чувствуя неловкость, он вздохнул.
- Прости, конечно, но почему вы развелись?
Она грустно посмотрела в окно.
- Застукала я его... И не смогла простить... Боже, сколько же лет прошло, а все забыть не могу... Ийке год был. Мне двадцать пять, год прожили, пока дочь не родилась... И еще год... Гордая я была тогда, если бы ты только знал, какая гордая... Это теперь жизнь пообтесала немного, а тогда - ууу... Ну и вот... Как поймала их, так и ушла. Дочь в охапку и вперед... Без ничего - ничего не взяла, что в замужестве нажила, только девичьи вещи... Нашла по обьявлению квартиру, потом вторую, эта вот третья. Так и живем, из своего только вот то, что на мне, да вот компьютер, да и то ради Ийки... Вот так...
Он пригладил волосы - спереди назад.
- Да, дела... А замуж не думала?
Она отмахнулась.
- Куда там... Первый год вообще на мужиков смотреть не могла, потом от всех этих мытарств Ийка заболела, два года с ней по врачам да больницам... А потом на двух работала, не до этих мыслей было, билась все, выживала... Да и кому я нужна с дитем... - она грустно улыбнулась. Он тоже улыбнулся - тоже грустно. Будь на ее месте любая другая, он бы сказал, что не так все, что нужна, но с ней притворяться он не хотел. Он лишь спросил.
- И до сих пор никого?
Вместо ответа она лишь покачала головой.
Он снова обвел комнату взглядом.
- Трудно, наверное, одной все тащить...
- Я привыкла, - ответила она. - Да и куда деваться?
- А муж? Неужели не помогает?
Она повела плечами.
- Может, и помог бы... Да я у него ничего не прошу... Да и не возьму...
- Почему?
Она с усмешкой посмотрела на потолок.
- Гордая потому что. Как сказала уходя, что ничего от него не нужно, ни гроша, так и все... Умру, но от слова не отступлюсь. Даже на алименты не подавала, представляешь?
- А с Ийкой они видятся?
- Сначала, вроде, хотел, да я не давалась. А потом, как она начала болеть, перестал домогаться. С тех пор ни слуху, ни духу... Я слышала, он вроде женился, теперь уже вряд ли сможет, даже если захочет...
Он посмотрел на нее, будто открыл ее новую.
- Да... Дела... Книгу можно написать...
Она улыбнулась.
- Да таких как я пруд пруди... Бумаги не хватит, если про каждую писать...
Ему до смерти не хотелось уходить, но сидеть и дальше было просто невежливо. Поэтому он поднялся.
- Фаэль, ладно, пойду я, поздно уже. Спасибо за чай! И за вечер! - последние слова вырвались у него невольно.
Она проводила его до двери.
- Тебе спасибо! И прости уж, что так побеспокоила!
- Спокойной ночи! - ему так хотелось взять ее за руку, но он так и не смог себе этого позволить...
Через день, весь в предвкушении радости от встречи с любимой женщиной, он приехал на работу. Но там его ждала новость, от которой у него чуть не подкосились ноги.
- Фаэль в больнице, - наперебой трещали женщины. - Ночью ей плохо стало, оказалось, аппендицит, операцию сделали.
- Как она? - только и смог спросить он.
- Сейчас вроде нормально, она попросила и из больницы позвонили.
Этот день был самым длинным для него. Он еле дождался конца смены и помчался в больницу. Вбежав внутрь, он безо всяких церемоний остановил первую попавшуюся медсестру.
- Девушка, помогите мне, прошу вас!
- Чего вы хотели?
Он перевел дух
- Ночью, - он назвал имя и фамилию, - сделали операцию по удалению аппендикса. Я должен ее увидеть! - он посмотрел девушке прямо в глаза, - помогите мне, прошу!
Он был настолько искренен, что медсестра смягчилась.
- А вы ей кто будете?
- Дядя я.
Она замялась.
- Понимаете, если операция была ночью, она еще в реанимации... А туда не пускают.
Он вытащил ручку и блокнот.
- Девушка, тогда я напишу записку, вы ей передадите?
- Хорошо, пишите.
"Фаэль, как ты? - написал он, злясь на свой почерк. - Ни о чем не думай, выздоравливай! Об Ийке не беспокойся, я о ней позабочусь!" Написав свое имя, он протянул записку девушке.
- Если она ответит, вы мне передадите?
- Хорошо. Ждите здесь.
Минут через десять она вернулась.
"Я нормально, - писала она. - Не переживай за меня! А Ийке я позвоню, она тебе откроет. Спасибо!".
Облегченно вздохнув и поблагодарив девушку-медсестру, он поехал к Ийке.
Девочка была очень расстроена и ему кое-как удалось ее успокоить.
- Поехали ко мне домой, - он опустился перед ребенком на корточки. - Поживешь пока у меня, согласна?
- А мама? - на глазах у девочки стояли слезы. Он погладил ее по голове.
- Не волнуйся, она скоро вернется домой. А пока мы будем навещать ее каждый день.  Ну что, будем собираться?
Девочка кивнула головой.
- А компьютер можно взять?
Он улыбнулся.
- Конечно можно! Давай, ты пока собирай свои вещи, а я его разберу и упакую, идет?
Девочка снова кивнула. Разобрав компьютер, он снес его в машину и начал прикидывать, что может понадобиться Фаэль в больнице, а девочке - у него дома. Правда, с Ийкой было легче, к тому же, она была хозяйственной и сама собрала почти все необходимое. Наконец, они погрузили все в машину и поехали домой.
Навестить Фаэль они смогли только через день. Большой, грузный мужчина и маленькая девочка, оба с вещами в руках - он - с большой сумкой, она - с небольшим пакетом, нерешительно вошли в палату и провожаемые завистливыми взглядами остальных женщин, подошли к ее кровати. Девочка обняла маму и оба заплакали. Если бы мог, он тоже заплакал - ему стало так жалко их обоих - маленькую девочку и ее мать. Он молча смотрел на нее, казалось, ставшую еще меньше, бледную и обессиленную. Тонкие руки стали еще тоньше, с губ еще не сошла синева, но все равно для него она была самой красивой на свете.
- Привет, - сказал он тихо, когда она немного успокоилась. - Как ты?
- Нормально, - слабо улыбнулась она.
Он не знал, что говорить, поэтому поставил сумку на стул.
- Я тут принес... Не знал, что тебе именно понадобится, поэтому принес все, - он смущенно улыбнулся.
Поняв, что именно он принес и что для этого пришлось увидеть и перебрать, она стала пунцовой.
- Ну что ты... - прошептала она.
- Ничего, - улыбнулся он. - Все в порядке.
Если бы мог, он бы не отходил от ее постели ни на минуту. Ийка чувствовала то же самое. Прижавшись к матери, она все говорила и говорила, она отвечала ей, украдкой вытирая слезы, а он сидел рядом, сгорбившись и с нежностью смотрел на этих двух человек, которые становились самыми дорогими для него людьми.
Наконец дочь оторвалась от мамы.
- Вам пора, - улыбнулась Фаэль.
- Да, - с грустью сказал он. - Выздоравливай...
- Даже не смогли поговорить с тобой, - виновато произнесла она.
- Ничего, я тебе позвоню, - улыбаясь, он нежно посмотрел на нее. - Ты только выздоровей.
По пути домой, его взгляд упал на дом с мансардой и у него возник сумасшедший план. Дело в том, что в его доме тоже была мансарда - две полностью оборудованные комнаты с санузлом. Когда он все это строил, он мало представлял, зачем ему все это. Он помнил лишь одно - ему очень хотелось устроить такую мансарду, хотя она была ему - одинокому мужчине - не нужна абсолютно. И вдруг она пригодилась. Он повернулся к девочке.
- Слушай, Ийка, а давай сделаем маме сюрприз?
- Какой?
- У меня на мансарде есть две комнаты. Давай сделаем из одной комнату для мамы? Представляешь, как она обрадуется, когда вернется из больницы?
Девочка улыбнулась.
- Давай!
Вернувшись, они тщательно осмотрели комнаты, по совету Ийки выбрали одну, составили подробный план "операции" и не медля приступили к его осуществлению. Начали они с мебельного магазина, где Ийка выбрала спальный гарнитур, потом они подняли на ноги сало штор - девочка полдня выбирала необходимое, чуть не сведя с ума продавщиц - он даже успел сбегать за тортом для этих трех девушек, чтобы хоть как-то компенсировать этот кошмар. Наконец все было готово, комната преобразилась, а он был потрясен - у шестилетней девочки оказался невероятный вкус. Затем она шокировала его еще больше, вымыв в маминой комнате полы. Правда, после этого оба так устали, что так и уснули на диване, куда присели отдохнуть...
Наконец настал день, которого все трое ждали с таким нетерпением - Фаэль сказала, что завтра ее выпишут. Вернувшись, он и Ийка, не помня себя от радости, вычистили весь дом, сходили в баню, конечно, по отдельности, а утром, нарядные, с букетом цветов для мамы и гостинцами для врачей и медсестер, стояли у больницы. Возвращение было радостным. Но дома девочка хитро подмигнув ему, попросила маму закрыть глаза.
- Зачем? - удивилась Фаэль. - Вы что задумали?
- Ну закрооой! - взмолилась Ийка. Он кивнул головой:
- Не бойся, просто небольшой сюрприз.
Они осторожно ввели ее в комнату.
- А теперь открой глаза! - радостно сказала Ийка.
Они оба с волнением ожидали ее реакции. Открыв глаза, Фаэль удивленно осмотрелась. С замирающим сердцем он смотрел, как удивление на ее лице сменяется растерянностью, а затем - радостью. Она повернулась к нему и посмотрела на него полными слез глазами. Чувствуя, что сейчас и сам расплачется, он кивнул головой на Ийку.
- Это она придумала.
Но, похоже, обостренное чувство справедливости от мамы к дочери передалось в полном обьеме.
- Неправда! - воскликнула Ийка. - Это ты первый придумал!
- А кто выбирал мебель и все остальное? - улыбнулся он.
Девочка вздохнула.
- Ну хорошо, мы придумали!
- А полы кто мыл? - напомнил он.
Фаэль удивленно посмотрела на него, потом на Ийку.
- Ты мыла пол?! Сама?!
- Да.
Фаэль прижала ее к себе.
- Доченька...
Позавтракав, они постановили, что маме нужно отдохнуть. Оставив их вдвоем, он вышел во двор и закурил. Вечером ему надо было на работу, но он об этом не думал. Там, наверху, обнявшись, спали два человека, два самых дорогих для него человека.
- Я скажу, - сказал он сам себе. - Скажу обязательно. Но завтра. Пусть сегодня отдохнет.
Вечером Фаэль и Ийка проводили его на работу. А утром, когда он вернулся, она встретила его на крыльце. Она была одна - Ийка еще спала.
- Привет! - он впервые вернулся домой улыбаясь. - Как ты?
Она стояла, держась о перила и улыбалась.
- Хорошо! Ты как отработал? Как там дела?
- Нормально все. Тебе приветы передают, интересуются, беспокоятся  - улыбнулся он.
- Спасибо! - ее щеки порозовели. - И им привет передай. Как ночь прошла? Устал? - в ее голосе было столько заботы и нежности, что у него в груди образовался комок.
- Спать хочется, - ответил он виновато.
- Тогда давай позавтракаем, потом ты отдохнешь, - улыбнулась она.
Он остановился на ступеньках.
- Завтрак? Ты что, готовила завтрак?
- Да, а что?
Он покачал головой.
- Фаэль, ну тебе же нельзя напрягаться...
Она снова улыбнулась, но уже задорной улыбкой.
- Не беспокойся, я осторожно. Воду в чайник горстями наливала, - рассмеялась она. - Надеюсь, не побрезгуешь пить такой чай?
Он тоже рассмеялся.
- Нет, не побрезгую! Она же кипяченая!
Улыбаясь, они прошли на кухню. Оказалось, она запомнила, какой он пьет чай - в графине была свежекипяченая охлажденная вода. Но первое, что он увидел, была дымящаяся на тарелках манная каша.
- О! - воскликнул он. - Манная каша, обожаю ее! Сто лет уже не ел!
Он попробовал кашу.
- Слушай, класс! Как раз такая, как я люблю!
Она со странной улыбкой наблюдала, как он уплетает завтрак.
- На самом деле нравится? - спросила она.
- Угу!
- А почему не варил себе? Говоришь, сто лет не ел.
Он отмахнулся.
- Ай... Ты же знаешь, как это муторно! Я однажды попробовал, как все комками слиплось, я и не стал больше пробовать.
Она рассмеялась.
- Тогда ешь.
После завтрака они прошли в ее комнату. Он помог ей лечь, а сам сел рядом и долго смотрел на нее.
- У меня к тебе один вопрос, - начал он нерешительно.
Она посмотрела на него.
- Какой?
- Ты не обидишься, если я спать лягу?
Она рассмеялась.
- Нет, конечно! Я же понимаю!
Но он, вместо того, чтобы уйти, продолжал сидеть. Она вскинула брови.
- Что-то еще?
Он кивнул головой. Всю ночь он подбирал слова, готовясь к этому разговору. Там, на работе, все казалось правильным, логичным, доходчивым. Он хотел сказать, что она после операции, что Ийку надо готовить к школе, что ей будет трудно все тащить на себе, и что вообще уже хватит ей жить так - одной, но тут, сидя рядом с ней и глядя ей в глаза, он вдруг понял, что лишние слова тут не нужны. Глубоко вздохнув, он взял ее за руку.
- Вы, - сказал он тихо, - ты и Ийка... Я люблю вас... - он перевел дух. - И я хотел тебя попросить...
- О чем? - спросила она так же тихо.
Он наклонился и поцеловал кончики ее пальцев.
- Оставайтесь жить у меня... Пожалуйста...
Заспанная девочка в пижаме с зайчиками вошла в комнату, прошлепала босыми ногами и обняла женщину.
- С добрым утром, мамочка!
Женщина отложила тетрадь и обняла ее.
- С добрым утром! Проснулась!
- Да, - девочка подняла голову и увидела тетрадь. - А что ты пишешь?
- Новую сказку, - мечтательно улыбнулась женщина. - Правда, есть только начало и конец, а середины нет. Хочешь, почитаю?
- Хочу.
Женщина откинула одеяло.
- Тогда ложись рядом, давай, забирайся.
Женщина подождала, пока дочь устроится рядом, укрыла ее одеялом и взяла тетрадь.
- Ну, слушай. Одна маленькая девочка очень верила в фею дождя. И когда шел дождь, она всегда открывала окно и смотрела на небо. А еще она высовывала ладошку и старалась поймать летящие с неба капельки. Девочка часто слышала от взрослых о счастье, еще чаще спрашивала о нем, но никто так и не смог обьяснить ей, что это такое. И девочка решила спросить о счастье фею дождя, о которой ей рассказала бабушка. Поэтому девочка ловила капельки-дождинки и шепотом спрашивала их. Но капельки молчали...
Прошло время, девочка выросла, но так и не смогла узнать, что такое счастье. Однажды ей стало очень грустно. Шел дождь, она вспомнила фею дождя и пошла в лес. Она уже не спрашивала, что такое счастье, потому что думала, что никогда не будет счастлива. Но вдруг на одной из тропинок она встретила женщину.
- Здравствуй, - сказала женщина.
- Здравствуйте, - ответила девушка.
- Зачем ты ходишь под дождем? - спросила женщина.
- Ищу фею дождя, - ответила девушка. - Хочу узнать, что такое счастье.
- Когда станешь счастливой - узнаешь, - улыбнулась женщина.
- Мне кажется, я всегда буду только несчастна... - ответила девушка.
Женщина покачала головой.
- Ты станешь счастливой тогда, когда встретишь человека, который полюбит твою манную кашу, - ответила женщина и исчезла.
Фаэль с улыбкой посмотрела на дочь.
- Вот такая вот сказка.
- А она встретила человека, который любил кашу?
Она улыбнулась
- Да, доченька... Встретила...
- Тогда хорошо, - голос у девочки был совсем сонным. - А как же середина?
Женщина вытерла слезу.
- Когда у сказки счастливый конец, середина уже не нужна... Так ведь?
Не получив ответа, Фаэль опустила глаза и тихо улыбнулась.
Девочка спала.