Траурная лента

Полночь. Пустая квартира. Плачем разрывается младенец. Ему недавно исполнилось всего пол - года. Он поел всего час назад и теперь просто капризничает, что бы на него обратили внимания. Громко плача и дрыгая ножками, он звал маму, что бы она постояла у кроватки, что бы видеть ее улыбку, которую уже давно не видел. Теперь мама хмурая и часто сидит одна в комнате. Когда же он начинает плакать, то мама не спешит к нему как прежде, а папа и вовсе не приходит.
Заскрипела дверь и в комнатке появилась мама. Она подошла к кроватке, и младенец сменил крик на тихое нытье. Пустые глаза на бледном мамином лице смотрели, словно сквозь ребенка. Она не видела его, она делала это словно на автопилоте. Рука сама потянулась к игрушкам и сама начала потихоньку трясти ею. Младенец на миг успокоился. Но вскоре поняв, что- то не так, он вновь начал кричать, и вновь мамина рука сама завела музыкальную шкатулку, и заиграла тихая колыбельная.
    Музыка разлилась на всю квартиру. Слушая ее, младенец успокоился. Осторожно держа игрушку обеими руками и пробуя ее на зуб, он смотрел на маму. А в это время мама, словно загипнотизированная этой музыкой смотрела в одну точку и по ее щекам текли слезы. Она вспомнила как эту самую шкатулку, своей рукой заводил ее муж. После чего тихо покидал комнату и, пока младенец был увлечен музыкой, они могли остаться наедине.
На шкатулке танцевала балерина. Ее скованные железные движения точно попадали в такт. Она, то кружилась, передвигаясь от края к краю, то стоя на одном месте делала грандиозные па. Но вдруг она остановилась на месте и ее руки беспомощно опустились. Музыка закончилась.
Младенец вновь заерзал в кроватки. Вновь раздалось тихое нытье. Игрушка выпала из его рук и тяжело упала на пол. Он звал маму, но мама его не слышала. Она была далеко, куда уплыла в своих воспоминаниях.
Он плакал, уже не просто что бы привлечь внимания, ему было страшно. Тут до его носа притронулось что-то теплое, и папино лицо склонилось над ним. Папа любил трогать носик сына и малышу это нравилось. Страх пропал, он просто бежал в панике. Пришел папа, и все стало гораздо светлее. Те же светлые глаза, та же короткая прическа и легкая кофта, которая пропиталась его духами. Только мамино лицо никак не проясниться.
Словно проснувшись, она вскочила со стула, вытерев ладонью слезы, она быстро выхватила малыша из кроватки. Взяв его на руки, она начала его укачивать и петь что-то себе под нос. Малыш долго смотрел на папу, а он улыбался ему в ответ. Но вскоре глаза начали слипаться, веки стали тяжелыми и малыш вскоре уснул.
Потихоньку, что бы ни разбудить, мама полошила его в кроватку. Убрала все те игрушки, которые были не по душе малышу, и вышла из комнаты, не закрывая дверь. Вслед за ней вышел папа. Он потихоньку обошел квартиру, останавливаясь у фотографий, висевших на стене, у комода с сервизами, словно вспоминая счастливые моменты. Он еще долго ходил по квартире и осматривал ее, близилось утро.
Дверь в комнате была открыта. Он аккуратно заглянул в нее. Там на кровати сидела она. Слезы плыли по ее щекам и тело тихо вздрагивало. В руках она держала фотографию, на которой в правом нижнем углу виднелась черная траурная лента.
- Я люблю тебя, – тихо прошептала она.
- И я тебя люблю, – раздался голос. Фотография выпала из рук, рамка разлетелась вдребезги. Она вскинула голову и ошарашено водила взглядом по комнате.  Она была пуста.
Медленно, словно боясь, она взяла фотографию с пола. С нее смотрели, те же светлые глаза, та же короткая прическа и легкая кофта. Все так же, как в день аварии.
Тихо заныл младенец. Медленно вставало солнце.