Я понимаю одержимых,
когда мир видится так - и никак иначе,
и никогда не станет ощутимо
всё то, что вне написанной тобой картины,
не станет сколько-нибудь значимым.
И ты выводишь линию за линией;
выходит странный, серым заштрихованный портрет.
Но что-то дикое,
но что-то сильное,
трёхдневным питерским дождём неугасимое,
захлёстывает.
Ты со своим безумием тет-а-тет.
Что ж,
если сердце так продолжит дальше,
силясь враз изобразить все-все языческие ритмы -
я обращусь вервольфом, навсегда умчавшись
в поисках того...
то ли сна, то ли миража, -
того, что после сотен тысяч лунных миражей
покуда не забыто.
Найти наитием
эту дверь
из множества дверей -
и под дождём в печальном антураже,
себя ежесекундно будоража
несовершенством волчьих глаз
в её окно смотреть.
(17.07.12)
Вервольф
© Copyright: Максим Николаевич Данилов, 2012
Свидетельство о публикации №112071708920
Свидетельство о публикации №112071708920
Рецензии