Он был серо-синего оттенка Пунцовым не отливал

Он был серо-синего оттенка
Пунцовым не отливал
Она же ярко рыжая с примесью желтого
Цвета волны, что разбрызнет о старый причал
Он старался не выходить за рамки приличия
Она улыбалась практически всем
Он отдавал плесенью старинных обрядов ,обычаев
Если спал - говорил, сплю, если ел - говорил, ем
Прибегал со стихами Шекспира
У нее русский рок в голове
Отрывок сонета заглушала Земфира
Арбенина с Гамлетом шли наравне
В магазинах одежды брала только джинсы
На юбки смотрела и морщилась, пока он молчал
Потом уходил, научился за долгие годы, уже не вздыхал
Бывало, дождется, как полночь веки сомкнет
Проверит, он спит или нет
Оденется ,в лоб поцелуй и тихо чтоб он не проснулся, уйдет
А ты оставайся мой серый любитель Шекспира ,поэт
А знаете, сор у них не водилось
И не, оттого что вот так вот любил
А просто с вопроса в вопрос сложилось
«Где ложка, ты суп посолил?»
Детей у них тоже не было
Причем не почти а совсем
В нем сознание как то и прибыло
Но он решил : «Подождем, посидим»
У нее же и просветления
Не стало и ни на чуть
Напротив в потоке ,в разгаре давила сцепления
Что не давало долго уснуть
На сейшены что ли с пеленками ?
С колясками в рок кафе?
Раздолбаный бас слушать под крики ребенка?
Менять памперсы на концертах БГ?
Вот так проходили годы
Его цвет почти не поблек
Не могут поблекнуть серый воды
Слегка колышущих рек
Её же яркие краски
В 50 повыцвели до конца
Донцова сменилась Петраркой
Был выброшен диск Гришковца…